3. Почувствуй ветер.
Асгард, как всегда, радовал своей ясной, безоблачной погодой и лёгким, тёплым ветерком, который Стурма так обожала. Солнечные лучи мягко ложились на золотые крыши дворцов, играя бликами на их резных фасадах.
Девушка сидела на зелёной траве у подножия холма, наслаждаясь моментом покоя и вдыхая свежий, наполненный ароматами зелени воздух. Взгляд её был устремлён вперёд — туда, где её верные друзья оживлённо обсуждали предстоящее приключение.
— Говорю в сотый раз, друг мой, — начал Фандрал. — Мы не можем взять столько еды.
— Почему же? — неугомонно возмущался Вольштагг.
— Твой живот треснет раньше, чем еда закончится.
— Фандрал! — вскрикнула Стурма. — Это грубо!
— Извините, моя леди, — сказал мужчина, но заметил улыбку на лице принцессы.
— Мы не идём в бой, — произнёс только что пришедший Тор.
Все тут же обернулись к нему. На его лице был гнев, на их — непонимание.
— Отец сказал, что мы останемся в Асгарде, дабы избежать возможного опоздания на... — Одинсон перевёл взгляд на сестру. — Хм, торжество.
— Простите, — не выдержала златовласая. — Это моя вина. Если бы Бальдр не жаждал меня, вы смогли бы отправиться в путь.
— Я могу отсечь ему голову. Только скажи, — промолвила леди Сиф.
— Это не твоя вина, принцесса, — не остался в стороне Огур.
— Верно, сестрица, — бог грома подошёл ближе и обнял младшую. — Даже не думай брать это на себя.
Одинсдоттир выдохнула, стараясь успокоить себя и подавить нарастающий гнев. Этого брака ещё нет, но он всё же умудрялся отравлять жизнь всем вокруг. Лишь Один и Бальдр были воодушевлены этим союзом.
— Друзья, брат мой, — выдохнула богиня. — Давайте не будем о плохом, мы здесь ради тренировки. Так что, думаю пора приступать.
Все понимающе кивнули, Тор и Огур вышли к центру поля, достали своё оружие и принялись разминаться. Сиф наблюдала за ними с оценивающим взглядом, стоя рядом с Фандралом, а Вольштагг, как и в любой другой момент, был занят наполнением своего желудка.
Стурма обняла себя за плечи, вспоминая дни, когда и сама упражнялась с мечом. Вихрекрыл — её излюбленное оружие: лёгкий, быстрый, он словно оживал в её руках, неся ей победу. Но те времена казались такими далёкими теперь.
Незаметно мысли унесли её к Говарду Старку. Стурма пыталась угадать, чем он сейчас занят. Может, сидит в том самом баре? Или люди всё же не любят приходить туда с самого утра? А может, он проводит время в компании Джарвиса и некой Пегги?
Долгое время принцесса не могла решиться: пойти навстречу к нему или забыть о вчерашнем дне? Но любопытство и вкус свободы, подаренный этим миром, в итоге взяли верх.
— Неплохо, Огур, — похвалил принц. — С каждым разом всё лучше и лучше.
— Тренировки не проходят даром, — ответил тот.
Тор подошёл к сестре и опустился рядом. Стурма молча положила голову на его крепкое плечо.
— О чём думаешь? — спросил он.
— О многом... даже не знаю, с чего начать, — сказала Стурма и вздохнула.
Она ненадолго замолчала, словно проверяя, стоит ли говорить дальше. Брат внимательно смотрел на неё, не перебивая.
— Я была вчера в Мидгарде, — тихо произнесла она. — Без разрешения отца. Просто... захотелось исчезнуть отсюда и забыть о том, что меня ждёт.
Он нахмурился, но молчал.
— Я не натворила ничего, — поспешила добавить златовласая. — Просто ходила, смотрела. Мир у них... странный. Но есть в нём что-то живое, настоящее. И в одном баре я встретила мужчину. Его зовут Говард.
— Говард... — задумчиво повторил Тор.
— Он умный, вежливый, рассказал мне многое. Не знал, кто я, но относился ко мне как к принцессе. И это, наверное, странно... Говард рассмешил меня.
— Ты хочешь вернуться?
— Да. Хочу снова его увидеть. Поговорить, развеяться, побыть там, где я могу дышать свободно.
Он вздохнул — и в этот вздох вместилось всё: и беспокойство, и братская забота, и то, чего девушка не ожидала, — принятие.
— Пообещай мне кое-что, сестрица.
— Что?
— Не делай глупостей. Отец многое спускает нам с рук, но всему есть предел.
— Я... конечно.
— В последнее время я часто был в походах и не уделял тебе должного внимания, но это не значит, что я не переживаю о тебе, как и прежде.
— Знаю, братец, я так же.
Бог грома наклонился и поцеловал сестру в макушку. Он не хотел отпускать её туда — сердцем чуял, что добром это не закончится. Но понял: если запретит, станет тем, кто душит её, ровно как их отец.
ꕤꕤꕤ
Стурма нервно сминала подол платья, которое для неё наколдовал Локи — вкус у него, как всегда, был безупречным. В кармане лежал тот самый камень, с помощью которого они перенеслись сюда в прошлый раз. Где Локи его раздобыл, он, разумеется, не сказал. Впрочем, блондинку это особенно не волновало — она никогда не пыталась контролировать ни старшего, ни младшего брата.
Солнце стремительно опускалось к горизонту. Девушка озиралась, но не видела знакомого лица. Она кусала губу, боясь, что Говард передумал... или решил, что передумала она.
"Может, я пришла слишком поздно?..."
Через пару минут она уже начинала топать ногой, не в силах больше выносить томительное ожидание. В мыслях Стурма почти молилась всем ушедшим богам Асгарда, лишь бы мистер Старк пришёл.
— Где же ты?...
Богиня всерьёз подумывала вернуться в Асгард, когда вдруг за спиной раздался знакомый голос:
— Надеюсь, что ты не думала убегать. Я, конечно, не король пунктуальности, но всё-таки стараюсь держать обещания.
Говард Старк стоял в нескольких шагах, чуть запыхавшийся, с растрёпанной причёской и своей вечной улыбкой. На нём был костюм, возможно, с утра выглаженный, но уже чуть уставший от дня. В одной руке он держал шляпу, в другой — коробку с двумя кофейными стаканами.
— Примета хорошего вечера: принцесса, кофе и внезапное появление. Всё в одном пакете, — сказал он, протягивая ей стакан.
Принцесса осторожно взяла его , будто не до конца понимала, что с этим делать, но вежливо кивнула.
— Ты... не передумал.
— Смеёшься надо мной? Ни в коем случае, — Говард подмигнул. — Ты единственный человек за всё это время, кто вызывает у меня такой интерес.
— Вот как? И всё же, Говард, от чего же ты тогда опоздал?
Голубоглазая терпеть не могла томительных ожиданий. Они действовали ей на нервы хуже любой дурной вести. В ней всегда жила нетерпеливость — почти детская, но при этом остро ощущаемая, словно рвущаяся наружу энергия. Именно поэтому ей было так невыносимо, когда братья уходили покорять новые миры и творить свои громкие легенды, а ей приходилось оставаться. Ждать.
— Прости меня, принцесса, — с виноватой улыбкой проговорил Старк. — Засиделся в мастерской и не заметил, как летит время. Обычно Джарвис напоминает мне обо всём, но его жена приболела, и я решил отпустить его домой. Пусть будет рядом с ней.
— Это достойно. Бережное отношение к слугам — большая редкость. Пусть боги будут благосклонны к его семье, и супруга вскоре поправится.
— Слугам?.. — Говард чуть поперхнулся, прокашлялся и поспешно сделал глоток кофе. — Он скорее друг, чем слуга. Мы давно работаем вместе... он как семья.
— Тогда это ещё прекраснее, — тихо сказала она, повторяя за ним, тоже сделала глоток. Напиток был обжигающим и слегка горьким.
— У меня есть сюрприз для тебя, — вдруг сказал он, и в глазах мелькнула озорная искра.
— Что за сюрприз? — насторожилась златовласая.
— Скоро узнаешь, принцесса, — ответил он, с тем самым тоном, от которого у неё на миг всё сжалось внутри.
ꕤꕤꕤ
Локи неторопливо бродил по залам дворца, словно не имел в мире ни забот, ни целей. Он лениво оглядывал окрестности, изредка подмигивая служанкам, проходившим мимо. Те, едва встретив его взгляд, поспешно отводили глаза, но не могли скрыть улыбок. Он знал, как действует на них, и, как всегда, наслаждался этим.
— Она считала тебя другом! — прозвучало по коридору.
Эхо слов разнеслось по мраморным стенам. Принц замер, узнав голос своей бывшей возлюбленной. Он прислушался, и шаг за шагом, словно охотник, пошёл на звук. Любая сцена с участием Сиф обещала нечто любопытное — особенно когда в ней бушевала такая ярость.
— Бредишь о ней, но её чувства для тебя нечего не значат, — не унималась девушка.
— Это не так, и ты это знаешь! — заспорил Бальдр.
— Ты можешь представить, как она себя чувствует? Ты словно оборвал крылья у птицы.
— Сиф, я...
— Только не смей мне говорить, что сделаешь её счастливой, потому что не сможешь! Не отдаст она тебе своё сердце, неужто тысячелетия было мало, дабы понять это?
— Она сможет привыкнуть ко мне и...
— Это не любовь! — вскрикнула Сиф, в следующую секунду её рука уже тянулась к мечу, висящему у пояса.
Однако она не успела. Бог обмана, точно тень, сорвался с места и в одно мгновение оказался рядом. Его пальцы крепко сомкнулись на её запястье, не давая выхватить оружие. Он широко, слишком спокойно улыбнулся — с тем знакомым блеском в глазах, от которого у других стыла кровь.
— Какая вспыльчивость, леди Сиф... — произнёс Локи тихо, почти ласково. — Разве стоит так рвать себя из-за чьей-то слепой глупости?
— Глупости? Твою сестру садят в клетку, а ты, как обычно смеёшься?
— Смеюсь? — хохотнул Одинсон. — Верно, но над тем, что сделает Стурма с будущим супругом.
— Это угроза, Локи? — насторожился Бальдр.
— Возможно, вдруг ляжешь в одну постель с принцессой и не проснешься, — ответил Локи, всё ещё сжимая запястья темноволосой.
— Не пытайся запугать меня, принцесса Стурма известна своей добротой.
— Ах, да! Как же прозвали прозвали мою сестрицу... точно! «Принцесса асгардских сердец». Но, Бальдр, женщины не терпят предательства, а ты предал Стурму, поэтому... Попробуй выжить, ты вошел в зону шторма.
— Я люблю твою сестру сколько себя помню, я знаю её.
— Посмотрим, — с забавой произнёс принц.
Бальдр сжал челюсть, удерживая слова, которые готовы были сорваться с губ. Затем, коротко кивнув в знак уважения или скорее, из вежливости, поклонился наследнику Асгарда и, не оборачиваясь, удалился, растворяясь в роскошных, но пустых коридорах золотого дворца.
— Итак... — начал Локи, но Сиф резко вырвалась из его рук.
— И зачем ты вмешался?! — выпалила она.
— Думаешь, было бы лучше, если бы я остался в стороне? Если бы ты отсекла ему голову? — Локи сдерживал гнев. — Он будущий супруг принцессы Асгарда. За это пришлось бы отвечать перед самим царём.
— Если Стурма в этом нуждается — я отсеку ему голову, не дрогнув! — бросила Сиф.
— Не смей рисковать собой ради неё! — голос принца стал громче. — Это наша с Тором обязанность!
— Не притворяйся, будто тебе не всё равно! — её глаза сузились. — Я знаю твои фокусы.
— Здесь нет фокусов, Сиф! — отрезал он. — Не в этот раз.
— Результат твоих фокусов — я, — тихо произнесла она, проводя рукой по своим тёмным, как ночь, волосам. — Ты сделал это со мной.
— Я не хотел... — его голос стал мягче. — Меня ослепила ревность.
Двести пятьдесят лет и семь месяцев — ровно столько леди Сиф и принц Асгарда Локи были любовниками. Век и чуть больше страсти, тайн и безмолвной привязанности. Она верила в него. В них. До того самого дня, когда он разрушил всё — не только их связь, но и её доверие, её образ самой себя.
Она помнила, как он водил пальцами по её золотым волосам, когда они нежились в постели после долгих ночей любви. Как говорил, что даже волосы его сестрицы не сияют так ярко, как её. Помнила поцелуи, слова, от которых таяла, как утренний иней. Когда-то, рядом с ним, она была самой мягкой женщиной Асгарда. Но одна ночь изменила всё.
— Я не могу понять тебя, Локи, — выдохнула она. — И не думаю, что когда-нибудь смогу.
Как и Бальдр до неё, Сиф повернулась и пошла прочь, растворяясь в коридорах золотого дворца.
— Это Тор, да? Всегда он?
Сиф на мгновение остановилась, не оборачиваясь:
— Это был ты. И должен был быть ты. Но теперь... всё так, как есть.
ꕤꕤꕤ
Глаза принцессы были завязаны толстой тёмной тканью. Говард категорически отказался раскрыть, куда ведёт её, и что за сюрприз приготовил. Он аккуратно держал её за локоть, направляя вперёд, шаг за шагом — в неизвестность.
— Я уже говорила, что очень нетерпеливая? — с широкой улыбкой спросила девушка.
— Всего-то раз двадцать... — усмехнулся Старк. — Но это, признаться, только делает всё интереснее.
В лицо ударил свежий ветер, солёный и влажный. Он словно окатил Стурму лёгкой волной, полной жизни. Она вдохнула глубже, удивлённая переменой в воздухе.
— Что это? — спросила она, чувствуя, как в волосах играют порывы ветра.
— Это почти море, принцесса, — с довольной интонацией ответил Говард. — Гудзон. А ещё — моя лодка.
Он остановился и аккуратно убрал повязку с её глаз. Перед ней открылся вид на вечернюю реку. За причалом покачивалась изящная моторная лодка — белоснежная, блестящая, как из глянцевого журнала. За ней — воды, тянущиеся к горизонту, где небо уже начинало рассыпаться звёздами.
— Ты хочешь... прокатить меня по реке? — с удивлением и восторгом спросила она.
— С ветерком, милая. Чтобы ты наконец поняла, что Говард Старк умеет удивлять.
Златовласая засияла, как рассвет над Асгардом, и, не сдержавшись, с радостным вздохом запрыгнула Говарду на руки, крепко обняв его за шею.
— Это лучший сюрприз! — воскликнула она, искренне смеясь, как ребёнок, впервые увидевший снег. Но через секунду отпрянула, вспыхнув румянцем. — Ох... прости. Это, наверное, неприлично?
— Всё в порядке, — с мягкой улыбкой ответил Говард, легко удерживая равновесие. — Я рад, что тебе нравится. Даже больше, чем ожидал.
Он поставил её на землю и подал руку, словно приглашая на танец.
— Ну что, готова к прогулке, принцесса?
Стурма кивнула, её глаза сияли в свете закатного неба.
— Готова. Только прошу, не жалей скорости — я хочу почувствовать, как ветер поёт.
Принцесса Асгарда крепче сжала руку Говарда, ступая на деревянный причал. Откуда-то с воды доносился тихий скрип — старые доски разговаривали с рекой, словно делились с ней воспоминаниями. Вечер был мягким, почти бархатным: над городом рассыпалось золото заката, а лёгкий ветер гладил лицо, словно кто-то родной и ласковый.
Лодка — нет, скорее маленькая яхта — покачивалась у причала, ухоженная, стильная, с полированным корпусом и запахом морского лака. Говард помог ей забраться на борт, ловко оттолкнулся и взял штурвал. Двигатель заурчал, и вскоре берег остался позади.
Город растворялся в огнях — россыпь фонарей, сияющих в отражении, будто само небо перевернули и окунули в реку. Башни Манхэттена выглядели почти сказочно, и даже шум Нью-Йорка стал далёким и неважным.
— Здесь... совсем иначе, — прошептала принцесса, стоя у борта. Ветер трепал её золотые волосы, щекотал щёки, заставляя вдыхать полной грудью. — Воздух как будто поёт.
— Это Гудзон, — ответил Говард, вставая рядом. — Он умеет удивлять, особенно если знаешь, как его слушать.
Стурма закрыла глаза и на миг позволила себе забыться: не было ни дворца, ни обручения, ни братьев с сердцем, полным тревоги. Была только она, река, этот вечер, и мужчина рядом, чей голос становился всё ближе к сердцу.
— У вас тут... это называется романтика? — тихо спросила она, с лукавым оттенком в голосе.
— Это только начало, — улыбнулся он. — Я просто старался угадать, что может понравиться женщине, способной украсть моё внимание с первого взгляда.
— Это случилось не только с тобой, — сдержанно, но искренне призналась она. — Я тоже думаю о вчерашнем. И о тебе. Чаще, чем подобает такой, как я.
Говард не ответил сразу. Вместо этого он мягко взял её руку, поднял её пальцы к губам и поцеловал. Не спеша.
И река понесла их дальше — между мостами, под сводами из света и тени. Где-то вдали гудел корабль, мимо пролетели чайки, и казалось, что даже звёзды начали выглядывать из-под покрова ночи только ради них.
Одинсдоттир стояла, опершись ладонью о борт яхты, и, прикрыв глаза, подняла лицо навстречу потоку вечернего ветра. Волосы развевались, как живое золото, и на лице её было нечто большее, чем просто улыбка — это было внутреннее сияние. Спокойствие. Связь с чем-то древним и вечным, что не передать словами.
Говард наблюдал, отставив чашку кофе и почти затаив дыхание. Она была чужой и в то же время будто из его снов. Несовременная, но такая настоящая.
— Ты опять будто в другом мире, — пробормотал он, чуть ближе подойдя.
— Я в этом, — прошептала она, не открывая глаз. — Просто слушаю.
— Что именно?
— Ветер, — она повернулась к нему, мягко взяла за руку и подвела ближе к борту. — Здесь. Встань вот так. Расслабь плечи. Закрой глаза.
Он подчинился, с лёгкой усмешкой. Ветер трепал воротник его пиджака, шумел в ушах.
— И?
— Теперь не пытайся понять... просто чувствуй. Он приходит с холода воды, из-за горизонта. У него есть голос, просто мы его не слышим из-за шума мыслей. — Она накрыла его ладонь своей. — Но если стать тише внутри, ветер сам начнёт говорить.
Несколько секунд — и он действительно услышал: не просто звук, а целую музыку. Как старый граммофон где-то вдали заиграл нежную скандинавскую балладу, чуть печальную, но глубокую.
— Невероятно, — выдохнул Говард, — Ты взяла и остановила город.
— Я просто показала тебе, как быть в мире, а не поверх него.
— Хочешь, покажу тебе и я свою магию?
— Покажи, — с улыбкой кивнула она. — Только обещай, без заклинаний.
— Лишь пара гаек и немного ума, принцесса. У меня есть мастерская — не особо величественная, зато там пахнет железом, нефтью и надеждой на что-то большее. Иногда я думаю, что это единственное место, где я могу быть собой.
— Тогда согласна.
Лодка продолжала плыть по золотым отблескам воды, унося двоих — странных, с разных миров, но всё ближе и ближе — в место, где встречаются мечты и реальность.
— Знаешь, принцесса, — начал Старк, не отводя взгляда от её сияющего лица, — Если ты так любишь ветер, то я подарю тебе ветра с каждого уголка Земли.
Стурма рассмеялась, чуть склонив голову. На её губах заиграла мягкая, почти девичья улыбка.
— У тебя есть такая власть?
— Пока нет. — Он развёл руками, как бы признаваясь. — Но я найду способ.
И, подмигнув, добавил:
— Может, соберу для тебя машину, что будет летать выше облаков. Или корабль, который сам гоняется за ветром, как охотник за легендой.
— Ты хочешь поймать ветер и подарить его мне? — с лёгким трепетом в голосе произнесла она, как словно всерьёз подумала, что он мог бы.
— Нет, — покачал он головой. — Хочу, чтобы он всегда знал, где тебя искать. Чтобы каждый бриз напоминал тебе обо мне.
Она посмотрела на него долго. Молча. Без ответных слов. Но в глазах её уже появился тот блеск, что выдаёт — сердце услышало.
Стурма фыркнула, опираясь локтями на край лодки. Её волосы всё ещё развевались на ветру, и она казалась частью самого неба — лёгкой, сияющей, непредсказуемой.
— Осторожнее с обещаниями, мистер Старк. Я могу напомнить о них через... скажем, сотню лет.
— Ну, если ты так хорошо сохраняешься — не вижу проблем. Хотя, честно, я надеялся, что ты просто немного эксцентричная, а не бессмертная ведьма.
— Кто знает? — она хмыкнула, ловя в ладонь порыв ветра. — А ты, кажется, неплохо шутишь для человека, который всё ещё не знает, как слушать ветер.
— Прости, у нас на Бруклинской набережной курсов по «прослушиванию ветра» не было. Продолжишь мне урок?
Златовласая повернулась к нему и, приложив указательный палец к губам, прошептала:
— Тише... Слушай, не ушами, а кожей. Он приходит первым... ещё до звука.
Она закрыла глаза, и несколько секунд стояла совершенно спокойно, пока её лицо не озарила тихая улыбка.
— Почувствовал?
— Либо это ветер... либо у меня после кофе дрожь пошла. Но... думаю, да. Это было красиво.
Она только кивнула. Но в следующий миг её выражение резко изменилось — она взглянула на звёзды и напряглась.
— Уже так поздно?.. — голос её дрогнул. — Мне... мне срочно нужно на берег.
— Эй, всё в порядке? — обеспокоенно спросил он, моментально отходя от шутливого тона. — Ты же не... замужем или что-то такое?
— Нет! Нет, конечно. Просто... я обещала быть дома раньше. Пожалуйста, отвези меня. Сейчас.
— Конечно, держись крепче.
Он быстро развернул лодку к пристани. Пока она нервно теребила край своего платья, он поглядывал на неё с волнением. Когда лодка замедлилась у деревянной платформы, Стурма уже была на ногах.
Перед тем как сойти на берег, она остановилась, оглянулась и, точно на порыве ветра, резко наклонилась вперёд и поцеловала его в щёку.
— Спасибо за вечер... и за ветер, — прошептала она.
— Ты точно не ведьма? — чуть растерянно улыбнулся он.
Но она уже убежала — лёгкими, почти бесшумными шагами, растворяясь в ночи, будто была порождением самого ветра, что она так любила.
"Стурма... кто же ты?" — думал Говард, смотря ей в спину.
ꕤꕤꕤ
Стурма едва переступила порог своих покоев, как пальцы дрожащими движениями сорвали с себя мидгардскую одежду. Она торопливо надела легкое асгардское платье цвета вечернего неба, даже не потрудившись заплести волосы — лишь стянула их лентой, чтобы не мешали. Сердце всё ещё билось в ритме волн, точно лодка не отпустила её даже здесь, среди каменных стен и золотых колонн.
Она не успела сделать и трёх шагов, как дверь с глухим звуком отворилась.
— Принцесса, — голос стражника был чётким. — Вас срочно вызывают во дворец. Аудиенция. Ваш отец... и лорд Бальдр.
Девушка замерла, будто кто-то вдруг сорвал струну, и воздух в комнате сгустился. Пальцы, всё ещё влажные от воды реки, сжались в кулак.
— Сейчас? — тихо спросила она, не оборачиваясь.
— Да, миледи. Немедленно. Вопрос... не терпит отлагательств, — он слегка склонил голову, чувствуя, что попал в самую гущу чего-то, чего лучше было бы не касаться.
Наследница глубоко вдохнула, прогоняя остатки ветра из лёгких. Всё было слишком резко: ещё мгновение назад она была там, на воде, в свободе, среди смеха и брызг. А теперь — снова здесь. Принцесса. Обязанности. Решения, принятые без неё.
— Я иду, — сказала она наконец. Голос был холоднее обычного, как ледяная поверхность чаши, в которой уже давно не плещется огонь.
Она выпрямилась, бросив быстрый взгляд в зеркало. Её глаза светились — не только небесной синевой, но и тем, что не мог бы заметить ни один смертный. И, возможно, даже не каждый бог.
Голубоглазая вышла за стражником, и гулкий звук её шагов разнёсся по мраморным коридорам. Она знала: встреча будет трудной. Ей придётся обсуждать то, от чего её душу вывернет, а быть может и вырвет.