Insensitive

Обычно воздух в Сеуле загрязнён пылью, но сегодня её так много, что ничего почти вокруг не видно. Для Цуками это идеальная погода для выхода в свет.

Альфа, одетый в костюм, в сопровождении тринадцати охранников, садится в предпоследнюю в цепочке мерседесов машину и поправляет рукава. С ним в машине также находятся Джин с Хосоком.

Второй оборачивается на пассажирское место и оглядывает отца, чья бородка гладко выбрита, а на носу сидят узкие солнечные очки.

— Вы уверены, что хотите поехать с нами? - все ещё сомневается в идее выбраться из затишья блондин.

Цуками просит у Джина сигару, закуривает и, приоткрыв окно, выдыхает.

— Всё в порядке. Мои люди повсюду. Полиции и Интерполу меня не достать.

— Я обзвонил перекупщиков, нас уже ждут в порту, - делится Сокджин, кивая Хосоку.

Чон понимает сигнал, говорит в рацию «трогай», после чего автомобили впереди по очереди двигаются с начальной точки.

Альфы минуют весь город в спокойной молчаливой обстановке, выезжают за город и направляются к порту. За пределами Сеула воздух чище, но серые облака нагнетают Хосока, который почему-то никак не может найти себе место. Постоянно кажется, будто сейчас им выстрелят в колёса и их окружит полиция. Альфа выкуривает две сигареты подряд, выпрямляется, завидев морские суда, но тут же отвлекается от дороги, когда на телефон приходит смс.

Тэхён: Мы не сможем сегодня поужинать. Дела на работе.

Хосок хмурится, расстроившись такому повороту событий. В последнее время ему тяжело не видеть хотя бы раз в сутки Тэхёна, и это бы его напрягало, если б он не был чересчур зациклен на мыслях об альфе. Блондин обожает ночевать у Кима, потому что завтрак в компании человека, с которым можно обсудить абсолютно все, от процесса расщепления жиров до звёзд на небе, это самое прекрасное на земле. Ещё Хосок любит наблюдать за альфой, когда он моет посуду. В такие моменты Чон обнимает Тэ из-за спины, кладёт подбородок на его острые плечи и водит носом по шёлковой шее, наслаждаясь запахом, в обмен делясь своим. Хосоку с Тэхёном комфортно, и сейчас его лишают этого комфорта.

— В чем дело? - замечает угрюмый вид сына Цуками. — Что ты узнал?

Хосок, стиснув зубы, прячет мобильник в передний карман куртки, не оглядываясь назад, отвечает:

— Ничего, это не по делу.

— А, - тянет глумливо старший, — это твой любовничек пишет. Как у него дела? Впрочем, не отвечай, я и без тебя знаю, как он и где.

На это Хосок не смог не отреагировать. Он приподнимает вопросительно бровь и чуть двигает голову, но на отца не смотрит.

— А ты думал, я оставлю этого павлина в покое только потому, что ты его трахаешь? - меняет тон на холодный альфа, скрестив руки на груди. Даже Джин напрягается. — Он пытался усадить меня за решетку. Рано или поздно я доберусь и до него, но пока будь спокоен. Трахайся с ним с ночи до утра, только о моих словах не забывай: он сдохнет.

У Хосока слетают тормоза, зверь вырывается из клетки, бежит навстречу тьме, воет, рычит, скалится. Пытается защитить то, чем дорожит. Альфа словно погружается в транс: сидит с раскрытыми стеклянными глазами, сжимает до посинения руки и еле сдерживает пыл помчаться в офис Тэхёна, обнять его и пообещать счастливое будущее. Тем не менее в реальности Чон Хосок находится на стороне отца, с ним воюет против брата, лжёт парню, с которым засыпает в одной кровати. Хосок вдруг понимает, что потерялся. Он не знает, что делать.

Сокджин морщится от резко выделившегося запаха пороха, открывает окно и обнаруживает для себя, что начался мелкий дождь. Капли пачкают собой асфальт, делая его мокрым, и уже через две минуты льёт как из ведра.

Автомобили заезжают по спуску в порт, тормозя недалеко от причала, где на волнах покачивается громадное судно.

Люди Цуками выходят наружу, раскрывая зонты, а к ним навстречу из гаражей выходит толпа в оранжевых костюмах.

— Вы опоздали на час, - сверяется с часами на запястье низкий альфа с панамой на голове.

Хосок и Джин, держа зонты над головой, не реагируют на замечание. Цуками наблюдает за сделкой издалека, сидя в салоне.

— Где то, что мы заказывали? - перекрикивая дождь, интересуется Хосок.

Альфа кивает в сторону корабля.

— Сначала деньги.

— Нет. Сперва ты покажешь нам содержимое в ящиках, - безапелляционно настаивает Джин, подходя ближе и наступая своей аурой на невысокого господина.

Тот, оглядев охранников с пистолетами в ремнях, чертыхается и оборачивается к своим, прося одного вынести товар. Чёрный ящик выносят пять человек. Хосок и Джин становятся над ним, ожидая вскрытия. Ящик открывают.

— Сколько?

— Сто двадцать три в каждом ящике. Довольны? Теперь ваш черёд. Я хочу свои деньги.

Блондин усмехается недоверчивости моряка, возвращается к машине и достаёт из багажника три кейса.

В этот самый момент раздаётся протяжный свист и что-то яркое летит прямо в корабль, из которого выносят ящики обычные люди. Раздаётся страшный взрыв, и огонь овладевает морем. От ударной волны Джина сносит с ног, альфа, делая кувырки, ударяется спиной о столб, а низкий моряк стукается головой о борт чёрного груза, тут же умирая. Обломки от взрыва вместе с людьми падают в море, а чёрный столб дыма заполняет собой затянутое тучами небо.

Цуками, раненный осколками от разбитого окна, выбирается на улицу, снимая с глаз очки, смотрит на горящее судно. Не успевает он раскрыть рот, как вновь происходит взрыв, затем ещё и ещё, отчего ему и обомлевшему Хосоку приходится спрятаться за автомобилем. Видимо, огонь добрался до взрывчаток.

— Какого хрена произошло?! А?! - после всего рвёт и мечет Цуками, глядя вокруг.

Сокджин кое-как приподнимается, прихрамывая направляется к отцу, который отчитывает другого Чона.

— Что это значит?! Отвечайте оба! - альфа пинает тростью сперва блондина, затем раненного в ногу брюнета, из-за чего тот снова падает, но быстро выпрямляется, не смея унижаться перед японцем.

— Нам неизвестно, - рискует лишиться головы Хосок, — ничего не понимаю...

Произошедшее встревожило больше блондина, чем остальных. Цуками по большому счёту злился из-за неудачной сделки, он потерял время, остался ни с чем. Джин же обескуражен. Он пытается участвовать в разговоре, но спина болит дико, а разодранная осколками нога кровоточит. Альфа чувствует, как мокнут брюки из-за крови, однако покорно молчит, выслушивая от японца слова недовольства.

Внезапно двое охранников за спиной Цуками с хрипом падают на мокрую землю, а под их телами растекается красная ртуть. Альфа в шоке округляет глаза и с опаской осматривается.

Телефон Сокджина звенит. Брюнет, бледнея с каждым мгновением, достаёт сотовый и видит на экране скрытый номер. Разъярённый Цуками подходит к парню и отбирает телефон, отвечая на звонок.

— Алло.

— Как тебе мои фейерверки? Понравилось?

Японец, сузив веки, молчит, подбирает слова, мысленно разрывая младшего сына на кусочки. Он недооценил Акиру, он не думал, что сопляк открыто пойдёт против него, однако Чонгук удивляет или скорее раздражает, мешаясь под ногами, словно бесхозный котёнок.

— Сын мой, - Хосок мигом поднимает голову на эту фразу, в сокрушении прикрывая глаза, — ты даже не представляешь, что творишь.

— Ох, нет, отец, ещё как представляю.

Чонгук тем временем, находящийся недалеко от места происшествия, на постройке напротив порта, стоит у обрыва, с высоты наблюдая за крахом террориста, злорадно ухмыляется. Рядом с ним его же мафия.

— Не рассчитывай отныне на порт, он во власти Чикаго. Все нелегальное оружие, включая то, что ты заказал на будущий месяц, принадлежит мне и Намджуну. Ты, чертов ублюдок, думал, что все так просто? - шипит в трубку альфа, задерживая взор на брате, который его заметил и покачал в разочаровании головой. — Ты больше никто в этой стране. Корея - моя территория.

— Вот как мы запели, - фальшиво смеётся Цуками, проследив за взглядом Хосока. Японец прищуривается, сквозь завесу тумана и дыма замечает на шестом этаже новостройки фигуру в чёрном пальто и недобро скалится, — у тебя кишка тонка, Акира. Тебе меня не одолеть!

— То, что ты нервничаешь, отец, уже говорит о том, что у меня получается, - напоследок выдаёт альфа, сбрасывая трубку и многозначительно смеряя взглядом Цуками, у которого от злости судороги в ногах. — Тебе конец, - под нос шепчет Чонгук и, развернувшись, спешит к машине.

— Ты! - подобно вулкану взрывается японец, налетая на Хосока. Цуками одной хваткой душит блондина пальцами, наслаждаясь его хрипами и лопнувшими сосудами в глазах.

Чон, чьё лицо и так пострадало от мелких осколков, оказывается припечатанным к машине. Цуками давит всем весом, дышит отрывисто, уже не контролирует собственное тело.

— Это ты продал информацию о нашей сделке?! Ты ему растрепал, сука?! Говори! - брызжет слюной мужчина.

Хосок открывает рот, издаёт что-то нечленораздельное, синеет от давления, и хватка Цуками ослабевает. Чон откашливается, пытаясь нормализовать дыхание.

— Нет!.. Я бы никогда...

— Правда? Тогда что ты делал в его офисе? О чем вы говорили?!

Альфа каменеет. Даже об этом ему известно. Значит, и за Хосоком следят.

— Он хотел, чтобы я перешел на его сторону, но я отказался! - глотая дождевую воду, кричит тот.

Японец недоверчиво морщится, придирчивым взором буравя нездоровое лицо сына.

— Если это ты сдал нас, я тебя прикончу. Ты понял меня, говнюк? Я вырву твои внутренности собственными руками и скормлю бродячим псам, - угрожает Цуками, вновь наградив блондина ударом тростью в солнечное сплетение. — А теперь поехали отсюда, пока копы не нагрянули.

***

Чимин с подростковых лет был умён и предусмотрителен. Пока его брат Мини тратил деньги на наряды, свои сбережения Чимин вкладывал в акции, поэтому к двадцати годам у него уже был свой банковский счёт, независимый от семьи. Не только очарованием омега привлек внимание Чикаго - по большому счёту, Намджун любит Чимина ушами, китаец падок на остроумных парней, и как удачно, что предмет его обожания не только сказочно красив, но и умён, хитер и мудр.

Свои навыки омега демонстрирует ежедневно и порой удивляет глубиной знаний хорошо обученного Намджуна.

Чимин настоящий лис, ему нет равных в обмане, он так запутает человека, что тот даже не поймёт, был ли обманут.

Как и планировал ныне, на банкете блондин вновь встретился с Юнги. Ему удалось познакомиться с целью: Чимин, будто случайно, врезался плечом в омегу и оставил красное пятно от вина на его шёлковой блузке, сразу принявшись просить прощения. Тут-то он и включил дурака. «Мы разве с вами не встречались? В торговом центре?». Чимин знал, что будет дальше, он предусмотрел все, даже специально привёз с собой на вечер запасной костюм, который тютелька в тютельку сел на Юнги, словно для него сшили. Так оно и есть, тем не менее прокурору  знать об этом необязательно.

Юнги, которому было скучно весь вечер, наедаясь маслинами в уголке, даже обрадовался судьбоносной встрече с красивым омегой. Впрочем, и это входило в план Чимина: он наблюдал за Мином, видел его сонливость и скуку в глазах, вот и выжидал подходящего момента для выхода.

Омеги проболтали весь вечер и расстались хорошими друзьями. Чимин любезно пригласил Юнги составить ему компанию в завтрашнем походе по магазинам. Парень обещал подумать. А сегодня они обошли почти все дорогие бутики. Тратил в основном Мини, Юнги не фанат шопинга, он тратит деньги на необходимое и редко себя балует.

— Проходи и чувствуй себя как дома, - на ходу стягивает с шеи шарфик блондин, наблюдая, как охрана переносит пакеты с обновками в отдельно выведенную под гардероб комнату.

Чимин пригласил шатена в гости, устав от магазинов. Сперва Юнги колебался, но после решительных уговоров нового друга, согласился на чашечку кофе.

А теперь Юнги смущается. Он с интересом рассматривает высокие потолки с росписями в стиле барокко, вглядывается в антикварные вазы разных форм и размеров, неуверенно садясь в кожаный диван, понимает, что это самшит.

Чимин, пока гость осматривается, стягивает перед зеркалом бриллиантовые серьги и колье. Парень тихо напевает под нос мелодию, прячет драгоценности в шкатулку и выпрямляется, улыбаясь в зеркало.

— Любовь моя, я не знал, что ты сегодня дома, - льнет в объятия Чикаго блондин, зарываясь носиком в грудь обнимающего его за талию альфы.

Намджун, застав эстетичную картину стоящего перед зеркалом воплощения Афродиты, не смог устоять. Он готов воспевать красоту Чимина, по сравнению с которым любые драгоценности этой вселенной - серый песок. Чимин красив красотой живой. У него даже искры в глазах живые, каждый его вздох полон жизни и света. Стоит Чимину показаться, и кажется, что солнце слепит своими лучами.

— Я заехал на часик. Мини, ты так вкусно пахнешь, - целует в голые плечи омегу Чикаго, отчего тот ловит мелкую дрожь и тает в сильных руках.

Намджун опускается ниже, затем снова возвращается к ключицам, к шее, целует еле весомо, обнимает жадно и кое-как держится, чтобы не прокусить тонкую кожу, хотя метка и так красуется на правом плече.

— Я хочу тебя, - выносит вердикт платиноволосый и толкает парня к кровати.

Чимин падает на лопатки, довольно улыбается, обожая фанатизм Кима по своему телу и то, как омега вообще на него действует. Чикаго забирается сверху, целует плоский живот с татуировкой бабочки и чуть ли не рычит от возбуждения.

— Прости, но не сейчас, - выбирается из-под массивного тела омега, невинно хлопая ресницами.

— Ты серьезно? - кивая на бугорок в штанах, возмущается альфа, глядя на смеющегося Чимина с упреком и одновременно с обидой. — Мини, я не железный!

— Обещаю, ночью ты меня накажешь за это, но сейчас меня в гостиной дожидается гость, - заговорщически шепчет блондин, чмокая Чикаго в губы.

Намджун поворачивается полукругом на постели, следит за переодеванием парня и ухмыляется.

— Неужели это Юнги? Солнышко, и недели не прошло с моей просьбы, а вы уже лучшие друзья?

— Пока не лучшие, но станем ими. А знаешь, - натянув на себя футболку, мычит Мини, — он мне нравится. Он не глупый и простой. Он так же, как и я, любит зимнее звёздное небо больше, чем летнее.

Чикаго тепло улыбается, меняет рубашку на чистую и глаженую. Оба стоят у зеркала и прихорашиваются, обмениваясь новостями дня.

— Не спугни его только. Он легко может раскусить тебя, не зря же он, после Ким Тэхёна, лучший прокурор Кореи, - целует пальцы омеги альфа. — Надеюсь, ты хорошо проведёшь время. Я вернусь к полуночи, а ты не будешь спать. Ты будешь ждать своего наказания.

— Побыстрее бы полночь, - мечтательно вздыхает блондин и провожает Намджуна до второго выхода, а сам возвращается к гостю.

Юнги, заметив Чимина, натягивает неловкую улыбку и тыкает большим пальцем в сторону ваз.

— Не знал, что ты живешь в музее.

Омега хихикает.

— Это мой альфа. Он фанат истории и культурных ценностей китайского народа. Пойдём на кухню.

— У тебя есть альфа? Хотя, конечно, ты же красивый, как принц.

Чимин на это скромно улыбается и юркает в арку, за которой размещается огромная кухня почти на двадцать человек. Юнги сперва теряется в пространстве и гадает, для кого столько места, а затем понимает:

— Располагайся, сейчас мой личный шеф-повар и бариста из Бразилии сварганят нам обед.

В помещение входят беты, потому что прислуга, не считая охраны, только беты, так как Намджун ревнивый. Они кланяются хозяину и его другу, занимая свои места. Шатен смотрит на происходящее с лёгким шоком, после чего набирается смелости и откашливается.

— А может, самим всё приготовить?

Чимин замирает в недоумении, в котором пребывал пять минут назад его альфа, хмурится и неуверенно выдаёт:

— А как? Я не умею.

— Я научу, - утешительно улыбается Мин, — давай начнём с простого, с макарон и жареной картошки.

Стоило Юнги надеть фартук на блондина, оба заразились желанием готовить. Юнги всячески помогал, подсказывал неумелому омеге, как работать с ножом. После двух возможностей лишиться пальца шатен вручает парню овощечистку. Пока Мини моет под краном начищенный картофель, Юнги ставит кастрюлю на плиту и находит упаковку итальянских макарон.

Тратят они почти час на готовку и ещё пятнадцать минут на соус из томатов, который давно хотел попробовать Юнги.

— Я чуть не лишился руки два раза, обжегся и чуть не уронил противень с картошкой на пол, но, черт возьми, я правда это сделал, - стоит над накрытым столом Чимин, гордо смотря на румяную картошку, блестящую от масла.

— Ещё пару таких экспериментов, и ты - гуру спагетти с жареной картошкой, - хлопает легонько по плечу друга шатен, — потом сможешь и для своего альфы готовить. Они такое любят.

Омеги садятся за стол. Чимин, точно ему сказали, что земля плоская, удивлённо поднимает брови ко лбу.

— Правда?

— Конечно. Ему будет приятно съесть то, что приготовил для него ты.

— Я раньше никогда об этом не думал, - притихает Мини, вилкой протыкая картофель, — а ведь правда... он очень любит лапшу и рисовые шарики, часто их заказывает себе в офис, а я ни разу не подумал приготовить ему хоть что-то.

Юнги видит тень грусти на лице блондина. Парень секунды три молчит, ища нужные слова, а потом просто накладывает себе в тарелку еды.

— Давай продегустируем то, что получилось? И если хочешь, выбери день, я помогу тебе с рецептами, приготовишь для своего парня ужин, удивишь его.

Глаза Мини наполняются жизнью. Он восторженно улыбается и сильно хватает Юнги за кисть.

— Серьезно? Ты мне поможешь?

— Конечно. Я люблю готовить. Мой парень обожает мою стряпню.

— Так ты занят? - вдруг вспоминает о своём плане блондин, который совсем позабыл, для чего здесь Юнги. — Давно вы вместе?

— Полгода.

— У вас все серьёзно? - Чимин откусывает картошку и мычит от того, какая она вышла вкусная.

— Кажется, да, - опускает голову шатен, хмурясь, снова испытывая неопределённость.

Фигово не знать, что чувствуешь.

— Жаль. Я хотел тебя познакомить с другом семьи, он одинок. Вы бы здорово смотрелись вместе, - парень не договаривает, что имя этого друга - Чонгук. Смотрит боковым взором на понурого прокурора и уже представляет, какой шаг будет следующим.

***

Дверь школьного шкафчика захлопывается, и Рейн видит своё нечеткое отражение в красной дверце с наклейкой покемона. Пока суетливые школьники наслаждаются свободным временем для перекуса, омега стоит и пусто пялится в одну точку.

Его голова будто превратилась в осиный улей: в ушах жужжит без остановки. Парень морщится своим мыслям, кривит ртом, который смочил блеском, и не успевает развернуться, как натыкается на виновато выглядящего одноклассника.

— Чего тебе? - недобро кивает Рейн, всем видом демонстрируя неприязнь.

Колин, прикусив губу, поправляет локон волос.

— Хотел узнать, как ты? - омега поглядывает на разбитую губу и опускает взор. — Ты в порядке?

— Я-то? Естественно. А теперь брысь, мне неприятно дышать с тобой одним воздухом, - парень быстрыми шагами отходит в сторону, но его ловит неуверенная хватка брюнета. Рейн нехотя тормозит.

— Постой. Слушай, нам с ребятами очень жаль. Мы переживали за тебя...

— Переживали? - с жаром ахает омега, вырвав свою кисть и брезгливо поморщив нос, закипая от злости. — Видел я, как вы переживали. Так сильно, что удрали из особняка, оставив меня одного с этим... этой обезьяной!

— Мы испугались! У него была пушка! - пытается оправдаться Колин, который не хочет терять дружбу с Ли, ведь каким бы заносчивым Рейн не был, ради своих он готов глотку грызть.

— Без тебя знаю, что у него была пушка. К твоему сведению, у него не только пистолет был, а целый набор для убийства! Всё, - рявкает Рейн, — отвали от меня. И без тебя тошно.

Омега уходит прочь, во двор, где на небе ярко светит солнце, но в отличие от погоды, у блондина настроение скверное. Парень садится на свободную скамью и достаёт сотовый, бесцельно в нем ковыряясь, пока мысли кружатся вокруг особняка, в котором он провёл несколько часов.

Когда Рейн очнулся после удара, он сидел на стуле, привязанный к спинке изолентой. Уже вечерело, и так как в комнате не горел свет, стоял полумрак, но эти условия не стали помехой, чтобы учуять Сокджина. Альфа сидел напротив подростка и дожидался, пока тот очнётся.

— Где я? Что ты со мной сделал? - Рейн не мог пошевелить конечностями, паника драла горло, поэтому омега судорожно дышал и старался взглядом зацепиться за спасение, которое находилось прямо перед ногами Джина: поднос со стаканом воды, сэндвич и ножницы.

— Ты у меня в гостях. Долго же ты в себя приходишь, совсем слаб, - альфа поднялся с места, наматывая круги над напряженным Рейном, у которого во рту пересохло, а в животе ветер выл.

— Отпусти меня! Ты тупое животное! Кто так с омегами обращается?! Ты что, пересмотрел боевиков?! Кем ты себя возомнил?!.. - внезапно парня затыкают: Джин мертвой хваткой закрывает ему рот и пальцами надавливает в щеки, глядя перепуганному школьнику в глаза.

В тот миг у Рейна сердце задрожало. Он даже моргнуть боялся, потому сидел неподвижно, теряясь в омуте чужих глаз.

— Заткнись и слушай меня внимательно. Перед тобой лежит еда, вода и ножницы. Я освобожу тебя, ты сможешь поужинать, но только при одном условии, - выпрямился альфа, вытирая ладонь, которая была испачкана слюнями.

— Я спать с тобой не собираюсь, - нахмурился в негодовании Рейн и гордо задрал подбородок.

Сокджин усмехнулся.

— Я и не говорил, что собираюсь с тобой спать. Меня малолетки не привлекают, - от подобного заявления омега повернул голову к возвышающемуся Киму и испепеляюще поглядел на того, чувствуя себя круглым идиотом.

— Ну и прекрасно! Что тебе нужно? Деньги? Сколько?

— Я хочу, чтобы ты извинился, - перебил тираду омеги японец.

Рейн в недоумении пуще нахмурил брови. Наступила тишина, однако спустя мгновение её нарушает громкий явно выдавленный смех школьника. У альфы ни один мускул на лице не дрогнул.

— Чего? - не переставал хохотать Рейн. — Тебе холестерин в голову ударил? Какие ещё извинения?

— Заслуженные. За то, что испортил мне машину, и за то, что устроил в моем доме.

Улыбка понемногу гаснет на изувеченном личике Ли. Он расслабляется и закатывает театрально глаза.

— Я никогда ни перед кем не извинялся за все свои двадцать лет. Бери лучше деньги, пока я щедр.

Джин ухмыльнулся. Альфа медленно наклонился к самоуверенному парню. Его два пальца коснулись шёлковой кожи щеки и проскользнули вниз, отчего у Рейна сперло дыхание: он заворожённо наблюдал за действиями Джина, понимая, что от него можно ждать чего угодно. В одну секунду он тебя ласкает, а во вторую - душит.

Пока Рейн пытался разгадать шаги альфы, сам японец мысленно восхищался нежностью чужой кожи, аж пальцы трудно отдёрнуть.

— Ты будешь сидеть здесь, пока не извинишься. Либо ты проглотишь свою гордыню, либо сдохнешь от голода и обезвоживания, - холодом чеканит Ким и отстраняется, уповая на смену чужих эмоций.

Джин выходит за дверь, а Рейн, загнанный в угол, панически кричит.

— Эй, а как же в библиотеку сходить?! Я долго не могу терпеть! Эй?!

Спустя полтора часа Рейн сдаётся, нехотя и с сокрушением прося у альфы прощения, ненавидя собственное нутро. Джин омегу отпустил, но перед этим посадил за стол и накормил, велев шоферу отвезти парня домой.

В тот вечер Рейн чувствовал себя ничтожеством, а непонятный осадок долго не мог выветриться, из-за чего школьник оставался рассеянным. Даже выговор от отца и очередные угрозы не тревожили его. Рейн думал о Сокджине, а точнее, о его выражении лица, когда из уст вылетело неубедительное «извини». Джин смотрел в тот момент таким чистым, насмешливым взглядом, будто верил в ложь Рейна. А его джентльменский поступок и вовсе вывел омегу из строя.

Рейн считал, что Джин - воплощение невежества, но после произошедшего считает невежеством себя. Возможно, ему немного стыдно и он смущен, тем не менее Рейн чересчур высокого о себе мнения, чтобы думать о таком.

Омега качает головой и отмахивается от назойливых, точно мухи, воспоминаний. Блондин пару секунд спокойно сидит, а потом набирает номер папы.

— Что на этот раз? Тебя отстранили от занятий? - сходу отвечает на звонок омега, привыкший к взбалмошности сына.

— Вот ты какого мнения о своём родном сыночке! - притворно хватается за сердце Рейн, слыша цыкание омеги. — Я узнать хотел, завтра состоится благотворительный вечер в поддержку неимущих семей?

— Тебе какое дело?

— Я хочу пойти с вами, - щурится на солнце парень.

Омега, сконфуженный заявлением, издаёт что-то непонятное.

— Ты же ненавидишь такие вечера...

— А теперь навижу, значит! Все, имей в виду!

Рейн отключает сотовый и зарывает пальцы в волосы, сам себе не признаваясь, что идёт на банкет только ради того, чтобы вновь встретиться с Джином.

***

Чонгук перебирает в руках фотографии и внимательно вглядывается в каждую из них, словно ждёт, что картинки оживут.

— Пока что все, господин, - откашливается мужчина в сером костюме у двери.

Акира, собрав фото в одну стопку, бросает в урну и напоследок перепроверяет документы, возвращая их человеку напротив.

— Хорошо, но не достаточно. Мне нужно знать о нем все: что ест, чем дышит, с кем видится, кому звонит. Я не могу ошибаться, он не чист, - альфа переводит острый взгляд на мужчину и опирается локтями о стол, — мне нужна вся информация о Лиёне. Странно, что о его фамилии ничего нет.

— Я займусь этим немедленно, - поклонившись, информатор удаляется, ему на замену приходит Намджун, как всегда одетый с иголочки.

Альфу облегает чёрный костюм с галстуком, на носу очки с тонкой оправой.

Чонгук, изучив альфу внимательным взором, усмехается.

— Что? - не понимает Чикаго.

— Красивый засос, - на своей шее показывает японец, и Ким, откашлявшись, поправляет воротник. — Веселая ночка? - издевательски спрашивает Чонгук.

— Уж повеселее твоих. Куда мне до тебя: кормить акулу шпротами и играться с Гурымом с резиновой курицей... Романтика.

Акира над глумливостью друга искренне смеётся, а внутри печалится. Он все отдал бы за одно объятие с Юнги, но при встрече даже в глаза смотреть не имеет права. Юнги без него будет лучше, ведь альфа лжёт ему по сей день, он оставил его, он ради мести готов на подлость.

Юнги ангел - демон ему не пара.

***

За длинным овальным столом собралось вновь много людей. Они сидят смирно, кто-то попивает воду, кто-то переговаривается, и лишь тройка другая молчит.

Тэхён на собрание опаздывает почти на шесть минут. Альфа, запыхавшись, выравнивает дыхание и безмятежно, словно не он опоздал, а другие явились раньше, входит в кабинет. Люди стремглав подрываются с мест, кланяются в ответ председателю. Собрание начинается.

Пройдясь по основным пунктам и записав для себя новые имена и цели, Тэхён сверяется с часами на запястье и даже радуется, что успеет домой вовремя, возможно, даже застанет Хосока. Однако на этом разговор не закончился.

Один из следователей поднимает руку и, не дожидаясь внимания Тэхёна, принимается докладывать:

— Господин, как и было велено, мы все это время наблюдали за иностранцем японского происхождения Чон Хосоком.

Тут пальцы Кима, барабанящие по столу, замирают. Альфа поворачивает шею к выступающему и напрягается, жестом веля продолжать.

— Чон Хосок, известен как бизнесмен, владелец сети отелей «Эго», по моим надежным источникам, в Японии не просто якудза, а оябун. Оябун - центральная фигура в иерархии якудза.

— То есть он главарь? - сам себя спрашивает Тэхён, не веря в услышанное и обжигаясь горечью от новой порции лжи Чона.

— Верно, господин. Более о его жизни за пределами Кореи выяснить не удалось. За разглашение информации о жизни оябуна у якудза убивают. Но мы можем догадываться, чем именно занимается мафия, не так ли?

Содрогнулась ли земля под ногами или же это сердце Тэхёна даёт трещины, пока неизвестно. Альфа сжимает под столом кулаки, проклинает само рождение Хосока и в глубине сознания понимает, куда именно ведут их отношения, если, конечно, это можно так назвать.

— Дальше, - говорит Ким, а сам слезно молит замолчать весь мир.

— Мы проверили его бизнес на легальность. Отелями он владеет официально, тем не менее нам удалось выяснить кое-что ещё, - альфа встаёт со стула и передаёт в руки озабоченного Тэхёна документы.

Ким смотрит на цифры и даты, удивляется большим суммам и пугается количеству подобных страниц.

— Это денежные переводы Чон Хосока с января 2018 по нынешний год. Также вы можете видеть банковские счета, зарегистрированные на разные имена в Сеуле, в Гонконге, в Осаке и в Пекине. Пробив, мы выяснили, что все эти имена переводили круглую сумму на счёт Чон Хосока. И вот ещё...

Это не конец? У Тэхёна уже глаз дёргается от нервов и подступающего разочарования.

— Этот человек тоже связан с ним, - Тэхён смотрит на фотографию, где запечатлены курящие у машины японец и тот самый альфа, которого он видел в борделе.

— Кто он такой?

— Ким Сокджин. Тоже японец. О нем выяснить толком ничего не удалось: ни имена родителей, ни место проживания. Только то, что он партнёр Чон Хосока. Мои парни следят за ним. Прослушать телефонные разговоры не получается. Видимо, зашифрован, как и сотовый Чон Хосока.

Тэхён выходит после собрания полуживым. Он в прострации: ничего не слышит, никого не видит. Его мысли сосредоточены лишь на альфе и новостях, которые он узнал о нём. Тэхён вспоминает недавнюю смерть судьи. Хосок отпирался, не признавал вину, и брюнет ему поверил, но теперь... Теперь вполне возможно, что оябун прикончил бывшего верховного судью Пусана.

Шаги замедляются. Тэхён стоит посреди двора офиса, смотрит перед собой и старается сопоставить факты. Однако ни одна мысль в голове не усваивается, это как пытаться поймать песок.

— Тэхён, - раздаётся басисто напротив парня.

Альфа резко поднимает глаза и встречается с похожими на свои. Рядом с брюнетом стоит невысокий альфа лет пятидесяти. У него редкие седые волосы, зачёсанные набок, костюм с полосатым платком в кармане пиджака и квадратная оправа из стали на носу.

— Отец, - не успевает скрыть удивление в тоне Ким, быстро кланяясь Верховному сеульскому судье.

— Давно тебя не видел после твоего повышения. Это что, блеск на губах? - брезгливо щурится старик.

Тэхён замолкает, не думая отрицать. Альфа злобно цокает, откашливаясь:

— Как не стыдно! Ты такой уважаемый человек, на тебя люди смотрят, а ты что?! В омегу хочешь превратиться?

— Отец, ничего подобного! - бледнеет из-за отчитывающего тона Ким, осматриваясь по сторонам, надеясь, что никто их не слышит.

— Ты меня позоришь, - шипит меж тем альфа, игнорируя прохожих. — Из-за такого поведения о тебе и думают невесть что! Ты провоцируешь порядочных альф!

Тэхён от обиды готов завыть. Он открывает рот, желая высказаться, как вдруг чувствует на своём плече крепкую ладонь. Брюнет поворачивает шею и видит рядом рассерженного Хосока, чьё лицо в мелких ссадинах, а глаза застелены мутной пленкой злости. Да и воняет от него порохом, а за столько времени Тэхён вызубрил, от чего именно идёт этот запах.

— Нехорошо так разговаривать с сыном, - чеканит сквозь челюсть Чон и вроде улыбается, но от его улыбки веет холодом.

— А вы кто? - с сомнением разглядывает альфу судья, задерживая взор на ссадинах.

— Это...

— Я друг председателя. Чон Хосок, - протягивает ладонь блондин, однако мужчина её не пожимает.

Японец усмехается.

— Твои друзья от тебя далеко не ушли, - фыркает старший и, в последний раз оглядев бесстрастного Хосока, не прощаясь, уходит.

Тэхён устало вздыхает, чертыхается в уме и тыльной стороной ладони вытирает блеск со своих губ.

— Ты в порядке? - огибает его блондин, вставая рядом.

— Что с твоим лицом?

— В аварию попал.

Брюнет поднимает разбитый взгляд, смотрит будто в душу, которую альфа усердно прячет, и идёт вперёд. Хосок его перехватывает.

— Почему ты позволяешь отцу говорить такие жестокие вещи? Он вообще в курсе, что с тобой было?

— Это не твоё дело.

— Это касается тебя, а значит, и меня тоже, - железно звучит фраза. Блондин щурится из-за лучей солнца, примирительно цыкает и мягко добавляет: — Поехали домой. Подлатаешь меня.

— Я тебе не врач, - отвечает Тэхён, до сих пор не веря в историю с аварией, но Хосок убедительно просит, без слов, только взглядом, не отпуская руку брюнета.

Когда они приезжают на квартиру Тэхёна, Хосок, стянув с себя свитер, садится на кровать и ждёт альфу. Тот, в свою очередь, достав из ванной аптечку, входит в комнату и замирает как вкопанный, увидев на рёбрах огромные фиолетово-желтые гематомы.

— Не бойся, все не так плохо, как выглядит, - смеётся Хосок, решая разрядить обстановку.

Тэхён садится напротив, опускает корзину с бинтами и мазями и принимается считывать название препаратов. В то же время его взор то и дело цепляется за подтянутое тело альфы: его мускулы, накаченную грудь и кубики пресса. Тэхён сглатывает, моргая пару раз, чтобы отвлечься. Хосок на это почти незаметно ухмыляется.

— Как это произошло? - спрашивает брюнет.

— Легковушка выехала навстречу, - врет японец.

— И ты её не заметил?

— Все произошло слишком быстро. К тому же она выскочила из ниоткуда.

Тэхён мычит на это. Давит мазь на указательный палец и касается ушиба на груди, отчего альфа вздрагивает, пропуская мурашек. Тэхён чувствует жар, исходящий от Чона, строит сосредоточенный вид, а сам мысленно целуется с ним. Набравшись уверенности, Ким уже быстрее втирает мазь, рукой поглаживая грудь, опускаясь ниже. Они в паре сантиметров друг от друга, настолько близко, что Хосок дышит альфе в лоб и наслаждается не только его касаниями, но и запахом.

— Ты грустный из-за слов отца? - наблюдает за тем, как открывает следующий тюбик брюнет.

— Нет.

— Тогда почему ты такой холодный? - Хосок берет за кисть Тэхёна и не даёт шевельнуться, заставляя смотреть на себя.

И брюнет смотрит. Долго и проникновенно, с мольбой и надеждой, с недосказанностью и одновременно с нежеланием что-либо объяснять.

— Кто ты, Хосок? - бесцветно задается вопросом Тэхён.

— Не понял, - хмурится блондин.

— Расскажи мне, кто ты такой. Где ты родился, где учился, кто твои родители? Кем ты был и кем мечтал стать. Расскажи мне про свою жизнь.

— Зачем тебе это знать? - темнеет в лице альфа, отпустив чужую руку.

Тэхён втирает мазь в гематомы на рёбрах.

— Мне это важно.

Больше никто ничего не говорил. Тэхён не захотел поднимать тему и давить, видя нежелание Чона открываться. Поэтому он, погрустневший, перевязывает бинтом.

— Меня зовут Чон Хосок, - неожиданно раздается над головой парня, — мне тридцать лет. Родился я в Японии, в Токио. У меня был замечательный папа, но он умер, когда я был ещё пацаном зелёным, от сердечного приступа. С детства я ходил на борьбу, умею управляться с оружием. Учился я на дому, в университет не поступал. Что ещё ты хочешь знать?

Тэхён тщательно подбирает вопросы, чтобы не выдать свою осведомленность о чужой жизни.

— Как ты добился такого успеха в бизнесе?

— Простая удача.

— Удача? - шумно усмехается брюнет. — Где гарантии, что ты мне снова не лжёшь?

— Ты мне не доверяешь? - переводит стрелки Хосок, щурясь.

— Как доверять тому, кто лжёт на каждом шагу? Ты вообще когда-нибудь говорил правду? Наши с тобой постельные отношения это ошибка, - альфа складывает принадлежности в корзину и ползёт к краю. Хосок вовремя его тянет на себя, игнорируя боль в мышцах.

— Тэхён, я сейчас с тобой искренен. Я не лгу.

— Ты все еще не ответил на мой вопрос. Кто ты такой, Хосок?

Блондин в непонимании хмурит брови, а альфа, кивая самому себе, выходит из комнаты. Хосок ругает сам себя, ненавидя ситуацию в целом. Если Тэхёну обо всем станет известно, он возненавидит его. Японец боится ненависти. Боится потерять Тэхёна, боится лишиться его всего. Хосок упустил момент, когда стал зависеть от человека, в которого клялся не влюбляться.