Insensitive

— Черт, я проспал, - Юнги с полузакрытыми глазами скидывает с себя одеяло и бежит в ванную.

Он точно сегодня опоздает на работу, учитывая, с какой ноги он встал. Всё валится из рук, пришлось залезть под диван, чтобы найти правый носок, вдобавок он забыл насыпать корма для Гурыма.

— Будь хорошей собакой и не лай, - на прощание бросает омега.

Сонный, с отёкшим лицом после лапши перед сном, парень приезжает на такси к главному офису компании и забирает один пончик из коробки мимо проходящего коллеги, омеги Шона.

— Выглядишь устало, - замечает Шон, спрятав от обжоры десерт.

— Я всю ночь печатал на ноуте, конечно буду уставшим. прокурор Ким уже здесь? - чавкая, бурчит Юнги.

В коридоре постоянно то и дело кто-то мелькает. Звонят телефоны, слышны клацания клавиатуры.

— Тут твой ненаглядный. Когда ты уже расскажешь ему о своих чувствах?

В груди омеги колит, и он, испугавшись, сильно щипает друга за плечо. Тот ухает.

— Не ори на всю компанию! Сбрендил?! У нас исключительно деловые отношения.

— Ты на него дрочишь.

— Я сейчас твои пончики тебе на голову надену, - не шутит Юнги, осознав, что ему испортили настроение.

Но это правда: омега испытывает симпатию к альфе уже как шесть месяцев. Сначала он подумал, что это просто привязанность, ведь больше красивых и харизматичных парней с мозгами Мин не встречал. Однако вскоре мысли всё чаще и чаще сводились к одному человеку. Юнги хорошо понимает, шансы на взаимность ничтожные, потому что у Тэхёна много связей и знакомых: рядом с ним всегда самые красивые омеги столицы, на фоне которых Юнги - белая ворона.

Глядя на своё отражение, парень задумывается, на самом ли деле он омега? Омеги должны быть нежными, ухоженными, с подкрашенными глазами и манящими губами. Их аромат должен завлекать, каждый их жест многозначителен. Юнги не такой: косметикой он пользуется раз в год, если того требует работа, например, когда отправляется на банкеты или званые ужины. Серьги он не любит, обтягивающие брюки - тем более. Из сексуальных полупрозрачных вещей у него только москитная сетка. Гардероб однотонный, напоминает черно-белый фильм.

Учась за границей, Мин тоже был таким, но порой, когда однокурсникам удавалось уговорить омегу, он наряжался и убегал на вечеринки. В те времена Юнги хоть немного, но жил омежьей жизнью.

Отныне же он робот, работающий во благо общества.

Помахав Шону, пепельноволосый взъерошивает причёску и поднимается по лестнице на третий этаж, так как лифт, к его невезению, был занят. Запыхавшийся омега открывает дверь, входя в главный коридор, отмечается и идёт в свой кабинет. И все бы ничего, однако на его пути появляется незнакомец.

Шаг замедляется, пока тот вовсе не останавливается. Юнги стоит напротив высокого альфы, которого он видит впервые. Наверное, очередной богатенький клиент, а то, что брюнет богатый, Мин не сомневается. «Ричарды» почти за два миллиона баксов, дорогой костюм, кажется, итальянский, но все это ерунда по сравнению с самим мужчиной: цена его взгляда в разы выше. Именно таким взглядом опускают людей, уничтожают их уверенность и чувство собственного достоинства. Юнги прямо-таки слышит уханье сердца, сползающего в самые пятки.

Незнакомец держится расслабленно, его короткие чёрные волосы с чёлкой аккуратно лежат на голове, взгляд хитрый, игривый и нагловатый, а полуулыбка на губах лишь закрепляет эффект борзости. Юнги задерживает взгляд на родинке под губой альфы и вспоминает, кто он и где.

— Прошу прощения, - делает шаг в сторону, альфа поступает также. — Извините, — снова шаг, теперь вправо, и вновь оказывается в тупике.

Они будто танцуют танго. Мину надоедает происходящее, он выпрямляется и заглядывает в чёрную бездну.

— Можно пройти?

— Конечно, просто тут тесновато, - оглядывая неширокий проход, говорит альфа и прислоняется к стене, чтобы Юнги смог пройти.

Пепельноволосый на это только тихо фыркает и наконец-то проходит мимо, оставив после себя шлейф запаха. Мужчина, который оказался Акирой, глубоко вдыхает аромат и сладко расплывается в улыбке.

Этот омега пахнет его любимым местом в Токио - садом цветущих вишен. Он пахнет как сакура.

Юнги дёргает за ручку двери, юркает в кабинет и с подозрением смотрит на застывшего, странно ухмыляющегося альфу, а потом исчезает.

— В жизни он меньше, чем на снимках, - вздыхает Чонгук, прищурившись и поджав уста. — Коротышка...

— Господин Акира Чон? - неуверенно окликает альфу секретарь, и тот расправляет плечи. — Пройдемте, пожалуйста, Вас хочет видеть старший прокурор.

***

Чашка с кофе замирает в воздухе. Тэхён передумывает пить, опускает её обратно на блюдце и с явным упрёком смотрит на главного прокурора господина Квона.

— Почему я узнаю об этом только сейчас?

— Я предвидел твою реакцию, поэтому счёл правильным сообщить в последний день.

Альфа приподнимает одну бровь и цокает, скрещивая пальцы рук.

— У меня через двадцать дней слушание по делу Цуками, ещё меня ждут люди, обманутые риелтором. Теперь ты хочешь, чтобы я поднатаскал японца? И, черт возьми, почему именно японцы? Ты сам знаешь о ситуации с Цуками Дзэном - японцы исчерпали наше доверие.

Мужчина средних лет с щетиной на впалых щеках опирается кулаками о гладь стола, смотря на глянцевые сертификаты рядом с плазмой на стене.

— Не знал, что ты принимаешь меня за идиота. Я сразу же пробил о нем информацию, он чист. Его направили к нам для повышения квалификации. Акира Чон, - господин Квон садится рядом с Тэхёном, хмурящим брови, достает листы, — двадцать шесть лет, альфа, графа родственников пуста, родители погибли. Может, слышал? Теракт на станции метро. Подорвали два поезда.

Тэхён внимательно и даже придирчиво, будто учитель домашнюю работу ученика, рассматривает бумаги, одновременно слушая старшего.

— Ага, слыхал.

— Парень он неглупый, я с ним уже виделся. У него высшее образование.

— Одного образования мало. Его в наше время можно купить, - ядовито шипит Ким, который все ещё не рад новому коллеге. — Значит так, дядя, - отбросив формальности, переходит к делу, — помощник мне не нужен: Юнги на пять с плюсом справляется со своими обязанностями. Я просто объясню этому япошке наши правила, отдам дела, накопившиеся с зимы, пусть расхлёбывает. Проиграет три дела - переведу его в отдел кадровых вопросов. Мне главное - покончить с Цуками Дзэном, никто не должен меня отвлекать.

Директор Квон кивает двоюродному племяннику и поворачивает шею к двери, в которую постучались. Мужчины поднимаются с дивана, поправляя пиджаки, тем временем в кабинет входит высокий подтянутый мужчина с любопытством в глазах.

— А вот и он сам, Акира Чон, - натягивает дежурную улыбку Квон, приглашая гостя пройти к ним, — знакомьтесь, это прокурор Ким Тэхён, а это...

— Меня зовут Акира Чон, я японец корейского происхождения. Зовите меня Чонгук, - сам представляется альфа, перебив директора и протянув ладонь в знак приветствия в сторону невозмутимого Кима.

Поколебавшись мгновение, Тэхён пожимает руку.

— Добро пожаловать в Южную Корею. У нас не бывает скучно, а значит, полно работы. Я предпочитаю дело слову, поэтому не будем терять драгоценное время. Следуй за мной, я познакомлю тебя со своей правой рукой. Если возникнут какие-то вопросы, обращайся к нему.

И фурией несётся к двери, кивнув дяде. Чонгук следит глазами за знаменитым прокурором Ким Тэхёном, усмехаясь в уме и решая для себя, что этот альфа - дотошный старикан в оболочке молодого парня. С ним и вправду стоит быть начеку, как и предупреждал Хосок. Акира сразу уловил нотки недоверия, за ним будут внимательно следить, так что придётся искусно врать. К счастью, Чонгук в этом мастер.

Юнги отмечает розовым выделителем ключевые моменты в протоколе и не сразу слышит какофонию голосов в коридоре. В этом весь он: погружается в любимое дело с головой и не обращает на реальность внимания. Чонгук входит после тараторящего Тэхёна и тотчас находит объект. Омега смешно морщит нос и одними губами что-то бубнит про себя, совершенно не замечая чужого присутствия. Чонгук правда удивлён: двадцать три года, а уже прокурор . Видимо, не терпелось поиграть в справедливость, окончил школу в США и там же поступил на юриста. Если верить нарытой информации, Юнги пахал как лошадь и выпустился как один из лучших студентов университета. Родители гордились бы им, жаль, что мертвы. Акира усмехается своей мысли.

— Прокурор Мин, - стучит кулаком о стол Тэхён, только поняв, что омега его абсолютно не замечает.

Юнги застали врасплох. Он резко поднимает подбородок, глядит туманно и сперва концертирует взор на Киме, а потом глаза его самовольно скользят к фигуре позади. Это тот самый незнакомец из коридора. Неужели Юнги позволят вести новое дело? Причём самостоятельно? От надежды, загоревшейся в душе, парень заметно веселеет и уже не с прежней мрачностью поглядывает на гостя.

— Это Акира Чон. Он юрист по обмену из Японии. Проведи ему инструктаж и попроси выделить ему отдельный кабинет.

Тэхён проговаривает слова на одном дыхании, что Мин аж не успевает и возразить. Он лишь раскрывает рот, смотрит то на одного, то на другого и издаёт «а», «э», «но».

Какой ещё прокурор по обмену? Юнги возмущён, он просто в бешенстве. Он и без того завален работой, не успевает даже перекусить, а тут на голову взвалили дополнительную обузу.

Омега снова меняется в лице, возвращает прежнюю неприязнь, которую Чонгук ощущает остро, от того еле сдерживает смешок, упиваясь чужими эмоциональными качелями. Тотемное животное этого парнишки однозначно ёжик, поскольку они здорово похожи: оба маленькие, серенькие, колючие, фыркают постоянно. Ёжики любят молоко, и Чон нисколько не удивится, если Юнги тоже.

— Но как же дело с...

— Потом поговорим об этом. Я напишу тебе вечером, - Тэхён многозначительно смотрит на омегу, после чего статной походкой выходит.

Чонгук не стирает лисьей ухмылки, с театральным интересом разглядывает потолки с вентиляцией, минималистические картины и сертификаты подобные тем, что висели в кабинете директора.

— На свидание, значит, собираешься? - смешливо спрашивает Акира, пройдя ближе к столу.

Юнги просыпается от гипноза, собирая брови под челкой у переносицы.

— О чем ты?

— Не строй из себя дурачка. Я видел, как ты на него смотрел, - Чонгук не понимает, что играет с огнём.

Для него, впрочем, Мин Юнги никакой не огонь, он ёжик.

— Он мой начальник, не придумывай того, чего нет, - холодно заявляет Юнги, выхватив из рук наглого японца фоторамку с изображением самого омеги и маленького Гурыма.

— Твоя собачка?

— Ты слишком любопытный, а я имел о японцах иное представление.

Прозрачный намёк Чон проглатывает, не испытывая к омеге ничего, кроме желания позлить. Чонгуку придётся неопределённое время иметь дело с ним, так что лучше с самого начала вычислить слабые точки.

— Не живи стереотипами, малыш. Итак, - перебивает готового плеваться огнём омегу Акира, остановившись у тумбочки с глобусом, вертя его и засматриваясь на страны, в которых он уже бывал.

Индонезия, Китай, Россия, Америка, Канада, Турция, Англия, Франция, Бразилия... и теперь уже Южная Корея.

— Что входит в мои обязанности?

«Не мешать мне!», - взревел внутренний голос.

— А чем ты занимался на родине?

«Трахался и развлекался», - послышалось в уме Чонгука.

— Ну как же, я помогал простым людям. Сам знаешь, у нас в Японии та ещё жизнь. Повсюду одни криминальные авторитеты. Кстати, одного вам удалось поймать, - Акира осторожно сводит тему к отцу, наблюдая краем глаза за реакцией омеги.

В бумагах говорилось, его папа пал жертвой злодеяния Цуками, получается, Юнги в этом деле не случайно.

— Ты имел дело с Цуками?

— Однажды наша компания вышла на него, но улики подделали. Ему удалось сбежать.

— Как и всегда, - с презрением замечает омега, отвернувшись от Чонгука. — Ладно, давай покажу тебе твоё рабочее место.

— А здесь мне нельзя обосноваться? - надвигается на омегу альфа, кокетливо поправляя запонки.

— Этот кабинет мой.

— Да ты собственник. Мне такие не нравятся.

— А у меня нет цели тебе понравиться... - не запомнив имя, Юнги прикусывает язык и долго глядит на высокого брюнета.

Чонгук совсем близко. Он смотрит сверху вниз, ухмыляется в привычной манере и наклоняется к застывшему от происходящего Мину.

— Жаль.

***

— Это выше моих сил. Меня бесит тот высокомерный прокуроришка и его чересчур серьёзный гном омега.

Хосок просит на ушко подняться с его колен красивого полуголого парня и разливает себе в бокал виски.

Они в огромной кабинке с джакузи, окружены вниманием бордельных омег, которые ласкают им плечи, хихикают и кормят их фруктами.

Чонгук сидит в ванной. За его спиной светло-русый кореец, массирующей его напряжённую спину. По обе стороны, в пене две омеги-близняшки, кормящие альфу сочными персиками и черешней. Чонгук голый, на его члене чья-то рука, но вместо того, чтобы расслабиться и возбудиться, он противостоит похоти и ведёт диалог с братом.

— Прошло всего-то четыре дня.

— Вот именно! Четыре дня, а я уже заебался. Ты думаешь, легко играть роль прокурора? Я половину из того, о чем они говорят, не понимаю. Мое дело мучать людей, а не спасать их шкуры, даже понарошку. Из-за всего этого дерьма мне пришлось подстричься! Меня тошнит от их кофе в автомате!

— Так не пей, - старший улыбается неуверенному омежке и резко тянет того на себя, сажая на бедра, лаская пальцами позвоночник под атласной тканью.

— Не получается! Только так я могу хоть на минуту увидеться с тем омегой. Он вообще не мой типаж. Ты его видел? Он на альфу похож больше, чем я!

— А чего ты, блять, ждал? Что он будет в блядских шортах разгуливать по компании и скакать на резиновом члене? Действуй настырно, флиртуй, пригласи в кафе или сам напросись в гости. Ты же умеешь обольщать омег, - Хосок уже сам жалеет, что отправил брата в фирму, лучше бы сам.

У него хорошо подвешен язык, и с его помощью он добывает любую информацию.

— Я с омегами трахаюсь. Я не вожу их на свидания, не дарю им цветочки и колечки, не смотрю сопливые мелодрамы. Четыре дня я потратил на этого ежа и ни черта не продвинулся в нашем деле. К тому же он походу течёт по Ким Тэхёну.

Хосок громко смеётся, недоверчиво  сузив веки. Омега на его коленях медленно трется о чужой стояк.

— Серьёзно? Что ж, брат, могу тебе только посочувствовать.

— Все, заебало говорить о Юнги. Сегодня я планирую отдохнуть от дерьма, в которое ты меня втянул.

Чонгук кивает шлюхам рядом, накидывает на мокрое обнаженное тело ханбок и плетётся в отдельную комнату. Засыпает он под утро.

***

Тэхён снимает очки с носа и потирает переносицу, смерившись с часами.

— Уже начало двенадцатого. Юнги, на сегодня хватит.

Они вдвоём - единственные люди в компании. Как обычно, сидят допоздна, расхлёбывая дела.

— Ты уверен? Может, ещё раз пройдёмся, чтобы точно быть готовыми? - пепельноволосый судорожно хватается за первую попавшуюся бумажку, и тогда Ким с нежностью его останавливает.

— Достаточно, не изнуряй себя. До слушания есть больше пятнадцати дней, мы все успеем.

— Ты прав. Просто я хочу засудить это ничтожество! Только тогда я успокоюсь.

— Цуками Дзэн настоящий монстр, Юнги, ты прав, - понизив тон бархатного голоса, проговаривает Ким, — он заслуживает смертной казни, но мы должны быть готовы к любому исходу.

— О чем ты? - качает головой омега.

— Столько преступлений, а по-настоящему долго Цуками находится под стражей лишь сейчас. Как думаешь, почему? Коррупция, Юнги, она везде. Ему удавалось откупиться, сбежать, сделать так, чтобы за него отбывал срок другой человек. Власть не может остановить беззаконие, если правосудие заодно с преступниками.

— Хочешь сказать, он может подкупить судью? - округляет глазки пепельноволосый. — А как же наши доказательства? Мы же не сфабриковали то видео с камер наблюдения. Я не понимаю! Почему его не посадят?!

Боль торчит невидимым тупым ножом в спине омеги. Юнги уже не помнит жизнь «до», однако просыпаться среди ночи от душных страшных сновидений всё труднее и труднее. Юнги в обереги не верит, не верит в Бога, но уверен, что дьявол существует. Юнги вообще кажется, что Бог и Дьявол - одно существо, потому что добро и зло не могут существовать отдельно друг от друга. Он бы себя не отнёс к добру точно, тем не менее Мин отличает вред от блага и старается держаться на стороне «блага».

Омега перечитал сотню книг, просмотрел кучу телепередач, пытался найти ответ в звёздах: почему люди вершат зло? Почему они убивают, грабят, насилуют? И почему им плевать на последствия?

В шестнадцать Юнги придумал себе идеальный образ героя-альфы: он сильный, красивый и храбрый. Он должен был бы спасать людей от беды. Со временем Мин Юнги сам стал героем, только вместо «спасибо» он получает «я грохну тебя, мразь» от подсудимых.

— В сказках счастливый конец, в фильмах справедливый, в реальности же творится хаос. Мы прокуроры , и наша задача - не допустить этот хаос, но я все равно тебя предупредил. Возможно, японца отпустят, и он покинет Корею навечно. В США и Россию ему въезд запретили, и я не сомневаюсь, что совсем скоро на земном шаре ему станет тесно.

Альфа любезно довозит омегу до квартиры, отказавшись от чашечки чая, объясняя отказ поздним часом. Юнги расстраивается, но в тоже время гордится собой: он сумел подавить стеснение и сделал пусть маленький, однако шаг к Тэхёну.

В прихожей Юнги сразу натыкается на кучу, оставленную Гурымом вместо «добро пожаловать». Омега устало трёт глаза и проклинает сегодняшний день.

***

Пять часов утра.

Телефон где-то под одеждой на полу. Хосок спит чутко, потому сразу поднимает голову, услышав глухой звонок мобильника.

Он лежит на огромной, разворошенной после бурной ночки постели в объятиях четырёх омег. Альфа присаживается, прикрывая наготу, отшвыривает руку спящего мулата и спускается на паркет, пытаясь отыскать свой сотовый.

Находит. Номер засекречен.

— Алло, - севшим и сухим от пьянки голосом хрипит Чон, тут же решая выпить холодной воды.

Он проходит к минибару, достаёт бутылку и, придерживая плечом гаджет, разливает себе выпить.

— Доброе утро, сын, - голос похож на голос Чонгука, только в три раза холоднее и ниже.

Чон никак не мог проснуться, но стоило только ему услышать голос отца, он тут же избавляется от сонливости, выпрямляя спину и стискивая зубы до дрожи. Хосок был ближе к отцу, чем Акира, но все равно общался с ним редко и мало. В основном так, по семейным делам, и слышать в пять утра его голос, наверное, самое неожиданное, что может произойти с альфой.

— Отец, - хватает трубку в руку Хосок, заговаривая громче.

— Наш разговор не прослушивается, можем не спешить, но я буду краток, - все это время Цуками Дзэн говорит исключительно на японском, — до первого заседания меня держат в камере, моими руками и глазами будешь ты, Хосок. Меня обвиняют по трём статьям: взятие в заложники, террористический акт и торговля наркотиками. Доказательства того, как мне доложили, есть у прокуроров из юрфирмы «Хару». Надеюсь, вы с Акирой предпринимаете меры по уничтожению улик?

— В процессе.

— Щенок! - орет в трубку японец, из-за чего у Чона встают волосы дыбом. Его отец безумен, он непредсказуем, эта черта у них общая в семье. — Делай, что хочешь, Хосок, но я жду, чтобы меня освободили или, по крайней мере, растянули слушание на ещё один месяц. Если я пойду на дно, вы с Чонгуком составите мне компанию, ты же знаешь? Я не терплю неудачи.

— Я понял.

Гудки. И так всегда: Цуками попадает в беду, его сыновья за ним подчищают. Хосок мог бы злиться, грустить из-за отсутствия отцовской ласки, но именно это воспитало в нем зверя, никого не щадящего. Машину для убийств.

Чонгуку придётся поторопиться.

***

Дым от сигарет быстро поднимается к вентиляции и растворяется в воздухе.

— Здесь не курят, - Юнги залетает в кабинет и первым делом сбрасывает ноги альфы со своего стола, — что ты тут делаешь?

Вместо ответа Чон поднимает синюю папку и бросает к садящемуся за своё место омеге.

— Мой первый суд, поздравь. Я выиграл.

— Молодец, - даже не смотрит в папку пепельноволосый, чем раздражает Акиру.

Он даже представления не имеет, каких трудов стоила альфе эта победа. Он ведь не прокурор , а лишь актёр. Ему пришлось рыться в грязном белье, изучать право, беседовать с настоящим юристом и на примере подобных дел разбираться в своём. Да Чонгук гордится собой как никогда! И единственное, что он получает от омеги - скудное «молодец». Это реально раздражает.

— Давай сходим перекусить? - предлагает Чонгук.

— Я занят.

— Назови день, когда будешь свободен.

— Тридцатого февраля.

«Заебал. Он думает, мне есть дело до перекуса или до него? Кем этот сопляк себя возомнил?! Мне нужна секунда, чтобы сломать ему шею, а он нарочно подначивает. Убью суку».

— Ты надеешься, что я сдамся? - наклоняется ближе альфа, взглянув на надутые губы парня.

Они розовые и влажные: парень периодически их облизывает. Язычок то и дело скользит по нижней губе, игриво прячась по рту, будто приглашая альфу попробовать. Чонгук, смутившись своей странной реакции, отмахивается.

Юнги с безразличием пожимает плечами.

— Что тебе от меня нужно?

— Извини?

— Давай начистоту, - омега принимает деловитую стойку, — я тебе не нравлюсь. Ты вертишься вокруг меня по другой причине, и мне чертовски интересно, в чем же дело. Когда ты только перевёлся к нам, мы с Тэхёном сразу самостоятельно пробили базу данных. Ты вроде бы чист, но знаешь ли... - щурится пепельноволосый. — Я не доверяю людям, а японцам тем более. Либо ты говоришь, в чём подвох, либо я сам рано или поздно тебя раскрою.

Вот теперь Чонгук впечатлён. Он-то думал, что Юнги только в бумагах рыться горазд, считал себя талантливым актером, а, как выяснилось, омега с первых секунд раскусил Чона, просто тянул резину.

Чонгук плотоядно скалится и откидывается на спинку стула, разглядывая омегу в бежевой рубашке. Застывает взглядом на выпирающей ключице, которую двумя пальцами легко обхватить.

— Ты меня заводишь, - впервые флирт в сторону Юнги оказался правдой.

Акира напрягается из-за своего открытия и в замешательстве вслушивается в рычание зверя. Рычание. Его зверь никогда не давал о себе знать в отношении омег.

— Проваливай.

— Ладно-ладно, - подняв руки, мол, сдаюсь, Акира выпрямляется, — все дело в Цуками Дзэне, и прежде, чем ты прожжёшь во мне глазами дыру, я объясню причину.

Чуйка Юнги никогда не ошибается. С первого же дня пребывания альфы в компании он сразу подумал о том, что Акира подосланный человек террориста. Его мысль поддержал и Тэхён, однако нарытая информация сводилась к одному и тому же: Акира Чон чист, и между ними даже есть кое-что общее - смерть родных по вине Цуками.

Юнги отложил свои подозрения в ящичек на лучшее время и все приглядывался к альфе, не мог понять откуда зарождается напряжение. Такого у Юнги ни с кем не было, это как пытаться соединить два магнита с одинаковыми полюсами - глупо и тщетно.

— Раз уж ты копал под меня, то знаешь, каким образом и и с чьей помощью погибли мои родители, - Чонгук строит печальную гримасу, надеясь вызвать сопереживание у Юнги, — я был совсем ребёнком, когда осиротел. Их смерть, наверное, и подтолкнула меня на выбор профессии прокурора, - Акира в уме торжествует и наблюдает за сменой эмоций омеги, в лицо тому смеясь, ведь он пересказывает историю Юнги ему самому же. — Знать, что тот, из-за кого погибли мои родители, скоро поплатится, и не увидеть это, думаю... Я бы не хотел упустить такую возможность.

Будь человек хоть президентом страны, военным или космонавтом, сущность всегда напомнит о себе. В своей профессии Юнги чувства считал лишней хромосомой, поэтому руководствовался одним рассудком. До этих пор.

История Акиры настолько похожа на его историю, что сперва омега смущается и отводит взор к окну, считая облака на небе. Нет, японцу он не доверяет по сей момент, ибо настороженность, возникающая лишь рядом с этим альфой, никуда не делась. Юнги запутался.

— В любом случае, у меня нет таких полномочий. Заседание будет закрытым, без свидетелей и присяжных. Мне жаль.

— Понимаю, - кивает брюнет, — тогда, может, ты хотя бы будешь держать меня в курсе событий? Цуками Дзэн должен быть наказан.

— И он будет наказан, - дерзко добавляет Мин, — поверь мне.

Чонгук верит, потому что в клятве Юнги одна лютая ненависть. Акира никого так не ненавидел, даже отца, однако омеге ненависть к лицу - она делает из него монстра. Такого же монстра, как и сам Чон.