Антонимы

Чувствую, как его горячие пальцы касаются моих щиколоток, выводя узоры на коже. Мне не нужно видеть лицо, чтобы понимать: это именно он. Разве может быть иначе? Его прикосновения нежные и мягкие, под кожу от них проникают электрические разряды зарождающегося блаженства.

— Это сон? — шепчу, сомнений нет, только тут я могу в полной мере отдаться ощущениям, которых так не хватает в реальности. Только тут я могу позволить себе быть собой и не чувствовать неудобства и стеснения.

— Хочешь проверить?

Хриплый голос Драко вызывает дрожь на коже от предвкушения. Эти сны были слишком желанными, чтобы отказываться от них. Улыбнувшись в подушку от ощущений, я переворачиваюсь с бока на спину, потягиваясь руками вверх, пробираясь пальцами под вторую прохладную подушку.

— Если мы проверим, то это закончится слишком быстро, — шепчу, смачивая нижнюю губу языком, все еще не открывая глаз, боясь проснуться в собственной спальне или исчезнуть вовсе. Мне хочется насладиться этим моментом, как итальянским вином, которое я пробовала летом. Я хочу смаковать вкус — пьянящий, уникальный. Делать бесконечный глоток и никогда больше не останавливаться.

— Я хочу смотреть, как ты трогаешь себя. Кончишь для меня, Гермиона?

Звук собственного имени в секунду побуждает приподнять веки и увидеть его силуэт в неярком свете догорающего камина. Светлая кожа Драко будто светится изнутри, а в глазах темного штормового моря бушует возбуждение, которое влечет меня на глубину. Он был моей погибелью, проклятием, испытанием собственной души. Но я больше не хочу сражаться, лишь поддаться, лишь наслаждаться.

— Но, — закусываю губу, отводя голову в сторону, не выдерживая его пристального взгляда. — Я никогда не делала этого... — мне стыдно признаваться в том, что я совсем не изучила собственное тело за двадцать лет. Возвращаю взгляд обратно к Драко и впитываю энергию уверенности, исходящую от него.

Губы Драко растягиваются в плотоядной ухмылке, и он вновь прикасается к моей щиколотке, ласкающим движением поднимаясь к колену, второй рукой стягивая тонкое одеяло, оголяя ноги до бедер. Никогда я не могла довести себя до оргазма пальцами, останавливаясь за несколько секунд до желаемого. Мне было стыдно, но не с ним, не для него.

— Если это сделаю я, то все закончится, так и не успев начаться. Ты хочешь, чтобы твой сон завершился, Гермиона? — Драко знал, о чем говорит. Может, в этом сне общие правила? — Ты хочешь почувствовать меня?

Он не мог коснуться меня так, как хотел, не мог поцеловать, и я пришла к осознанию, что могу влиять на то, что будет дальше в моем сне. Мы были рядом, возбуждены, но друг без друга. Как же я хотела почувствовать вкус его губ, как бы мне хотелось, чтобы его язык ласкал так, как мне мечталось после пробуждения. Сама не замечая этого, сжимаю правую грудь через тонкую ткань его футболки на моем теле, с силой сдавливая сосок.

— Продолжай.

Голос Драко, как маяк для корабля, который шел ко дну. Я тону в его словах, в прикосновениях. Но, последовав его коротким приказам, которые обволакивают меня как теплый морской бриз, я могу лишь дышать его кислородом. Могу чувствовать запах свежести, аромат терпкого дыма. Я уже знаю, что пахнет так, я уже почувствовала этот аромат ранее, но пока не могла признаться себе в этом даже во сне.

Левой рукой я стягиваю с себя остатки одеяла и даже в минимальном количестве одежды чувствую себя совершенно обнаженной, не внешне, внутренне, я будто раскрываю душу перед человеком, которого еще совсем недавно ненавидела.

Но если это сон, значит происходящее не по-настоящему?

Я лежу на спине, у меня в ногах на коленях стоит Драко в черных домашних брюках, с развязанным шнурком на поясе. Образ Малфоя кружит голову своим внешним видом: подтянутые мышцы на бицепсах и груди напряжены, словно он готовится к нападению. И его добычей сейчас была я, лежащая в его ногах и для него. По коже Драко проходят почти незаметные росчерки белых, давно заживших шрамов. Каждый свой сон я была слишком подвержена его воздействию и почти не контролировала себя, сейчас я хотела изучить его тело, зарисовать на внутренней стороне ребер эскиз его великолепия. Коснуться каждого рубца, забирая прикосновениями боль прошлого.

Если это сон, я же могу себе это позволить? Так ведь?

— Я хочу... — шепчу, немного выгибаясь в пояснице, чувствуя, как пульсирую изнутри. Просто от представления, что может быть дальше.

— Будь послушной девочкой, Гермиона. Я хочу, чтобы ты ласкала себя и думала о моих руках. Как бы я делал это, как нажимал бы на клитор и медленно входил в тебя. Ты хочешь почувствовать меня?

Драко быстро подтягивает меня к себе за бедра, вынуждая согнуть ноги в коленях и сползти с подушек. Теперь он был так близко ко мне, что нас разделяла только одежда и несколько дюймов. Я чувствую жар его тела, как он пробирается в легкие своим мужским запахом, сводя с ума.

— Я тоже хочу, чтобы ты ласкал себя.

Я, черт возьми, очень этого хочу. Видеть, как он сжимает член рукой, как двигается ладонью вверх и вниз, как бы это делала я...

Глаза Драко загораются новым огнем, я никогда не видела, как он сдерживается на грани безрассудства. Мы никогда не думали о своих действиях во сне, просто следуя желаниям. Но сейчас мы будто обрели незримую связь, которая позволяет нам действовать так, чтобы продлить момент наслаждения. Могли ли мы дать друг другу желаемое?

— Разденься, — командует Малфой, и я до дрожи в пальцах хочу слушаться его, подчиняться его желанием, удовлетворяя собственный голод. Даже не думая о том, чтобы воспротивиться, я приподнимаюсь на локтях.

— Я хочу, чтобы ты видел меня. Хочу, чтобы чувствовал, как мне хорошо.

Страх, который был вначале, испаряется после его приказа. Я еще приподнимаюсь и стягиваю футболку, отбрасывая уже ненужную ткань в сторону. От прохлады спальни соски сразу твердеют и покалывают. И мне нравится, как Драко, смотря на мою грудь, сжимает член через ткань домашних брюк. Его взгляд почти ощущается прикосновениями, они не мягкие и нежные, они требовательные и властные.

А у меня в голове салюты и фейерверки. Я не хочу больше ждать, я хочу, чтобы он поцеловал меня, провел языком по моим губам, сжал в объятиях до боли и синяков. Я, черт возьми, хочу его больше, чем выбраться из петли. Это мысль пугает, но лишь на секунду.

Немного двигаюсь корпусом вперед, желая нарушить правила и поцеловать. Драко замечает это и останавливает меня:

— Нет, сегодня я не хочу торопиться. Этот сон я хочу досмотреть до конца. Ты кончишь для меня?

Я замираю в нескольких дюймах от его лица. Мне одновременно страшно: сон больше не кажется лишь плодом моей фантазии. И волнительно: если все прошлые разы были не только моими снами, значит он хочет этого так же, как и я? Отстраняюсь и соглашаюсь на его правила в моем сне. Всегда ли мы вдвоем выбирали исход наших?

— Что ты хочешь, чтобы я сделала? — задаю вопрос, ведомая возбуждением. Плевать, я хочу этого и сделаю.

— Разденься и ляг на спину.

Я быстро исполняю приказ с раздеванием и не быстро с возвращением на постель. Холод больше не причиняет дискомфорт, он словно ласкает меня дыханием Драко. Я полностью раздета. Телом, душой, помыслами. Словно я душа, дарованная его власти, открытая для него.

Драко обводит меня взглядом, не убирая руку с члена, а у меня слюна скапливается от того, что я хочу заменить его руку собственными губами. Попробовать это, доставлять наслаждение таким образом. Пройтись языком по всей длине, помогать себе рукой, пытаясь как можно сильнее растянуть горло.

— Хорошая девочка, — хвалит он меня, свободной рукой поглаживая мою ногу, от щиколотки до сгиба колена.

Сжимаю обе груди ладонями, до боли, впиваясь ногтями в кожу. Хочется свести ноги вместе, но Драко между моих бедер останавливает движение, заставляя чувствовать томительный дискомфорт внизу. Это слишком остро, слишком ново. Мне хочется заполнить свое одиночество внутри им. Безумная ли я? Возможно. Нравится ли мне это? Очень.

— Что дальше, Драко?

Шепчу его имя, а сама, опуская правую грудь и рукой медленно двигаясь вниз, касаюсь впалого пупка и обвожу вокруг него указательным пальцем. Я вижу, что Драко нравится, прикрываю глаза и, не дожидаясь его указаний, касаюсь клитора средним пальцем.

— Боже! — меня словно пронзает молнией, пальцы на ногах поджимаются от ярких ощущений, и я выгибаюсь в спине, интуитивно приближаясь к Малфою, хоть и понимаю — нельзя. Одно необдуманное касание, и все это закончится, разбиваясь в шторме нашей похоти.

Он не отвечает, и я на выдохе прошу:

— Разденься.

Приоткрываю глаза, водя пальцами по клитору, меняя темп, ускоряюсь, замедляюсь, надавливаю и немного сжимаю. Почему я никогда не делала этого так? Ответа нет, он мне и не нужен, когда Драко выполняет мою просьбу и тянет резинку штанов вниз. Член выгибается, черная ткань сползает ниже, и я перестаю дышать и вращать пальцами.

В одно мгновение его штаны опускаются достаточно низко, что член резко возвращается на место, с шлепком ударяясь о кожу на животе, устремляясь в моем направлении, показывая, что меня ждет дальше. Чертовски большой и красивый. Член может быть красивым? Уверяю, да, этот идеальный. Прямой, толстый, с выпирающими венами, я облизываю губы, словно уже готовясь почувствовать его вкус...

— Что мне делать дальше? — теперь Драко шепчет и я вспоминаю, как дышать, хватаю ртом воздух и вновь понимаю, что несколькими секундами ранее была готова кончить только от одного вида. Я не отвечаю, просто не знаю, что сказать. Надавливаю пальцами на клитор и стону, негромко, хрипло.

— Представь, что я на коленях перед тобой, — шепчу в стон, пытаясь сжать бедра, упираясь в Драко. Мы в миллиметрах, слишком близко друг от друга. Я мечтаю, чтобы он вошел в меня. Резко, быстро, больно. Не давая возможности привыкнуть. Мне хочется ощутить всего его внутри.

Но мы не можем.

— Боюсь, мне это слишком понравится — твои губы, сжимающие член.

Это даже звучит слишком неприлично. Слишком интересно, слишком недоступно.

Драко сжимает руку у головки, я через мутную пелену возбуждения вижу, как на кончике блестит капля смазки, и облизываю губы, вновь представляя вкус. Если мне суждено сгинуть с рассветом или раствориться во временной петле, я буду брать все, до последней секунды отведенного времени.

— Сожми сильнее, — стон, а сама проникаю в себя двумя пальцами, как только позволяет поза, сжимая бедра. — Хочу тебя в себе, — выкручиваю левый сосок свободной рукой, а по руке между ног стекает смазка, и меня возбуждает, что Драко видит меня такой. Пытаюсь уловить его действия, сконцентрироваться, но сознание против контроля, сейчас оно настроено только на возбуждение.

Это его пальцы сейчас во мне, красивые, длинные, влажные. Его язык надавливает и кружит по точке, доводя до судорог в мышцах.

Это ее губы сжимают член, ее дыхание ласкает кожу, ее рот я трахаю словно в последний раз, жалея, что не делал этого раньше.

— Боже, Драко, да!

Меня словно разрывает от необузданного шторма, я тону в нем, переставая дышать и не имея возможности вернуться на сушу. Оргазм уносит меня вверх, показывая звезды за веками в необъятном космосе. Я не сразу возвращаюсь, как и понимаю, что только что кончила, раздвинув перед Драко ноги.

— Попробуй себя, — командует Малфой.

Моя рука все еще лежит между ног, и я немного нечетким взглядом смотрю за тем, как сильные пальцы правой руки сжимают член, пока левая лежит на моем колене, сдавливая кожу до жжения. Но я и не думаю о пощаде, мне хочется еще его прикосновений. Я не сомневаюсь в правильности собственных действий, провожу влажными пальцами по губам, аккуратно слизывая влагу, пробуя себя на вкус, для него.

Драко облизывает губы, и я засовываю пальцы глубже, начиная их посасывать, фантазируя, что это не мои руки.

— Блять, Гермиона, — Малфой запрокидывает голову, и я теряюсь, не зная, куда смотреть — на мышцы, на его шею или на член. Я, конечно, выбираю последнее, и в этот момент Драко кончает со стоном, забрызгивая горячей спермой мой живот.

Это самое пошлое, что случалось со мной. Малфой тянется рукой к моему мокрому животу, а у меня по новой закручивается внизу, словно я только что не кончила. Я вновь стараюсь сжать бедра, но все еще он между них. Так близко, но так невероятно далеко.

Его пальцы обводят окружность вокруг пупка, размазывая жидкость. Я не дышу, понимая, что этому скоро придет конец, сон не позволит ощутить желаемое.

Но вдруг? Что если я сама могу решать исход?

— Драко, — тихо, на уровне мольбы.

— Да, красавица?

Не знаю, почему он так меня назвал, но мне даже нравится слышать это от него. Красавица...

— Прикоснись ко мне... — шепчу, кладя руку на его большую ладонь, направляя ее по животу вниз.

***

Я распахиваю глаза, тяжело дыша, сердце колотится о ребра с такой интенсивностью, что, кажется, мне скоро потребуется новое. Ощущения в теле очень странные, мне одновременно и легко, и нет. Пальцы на руках и ногах немного ватные, внизу живота потягивает от недавнего оргазма во сне.

— Мерлин, — тихо ругаюсь и понимаю, что лежу одетая, на правом боку, а сверху на мне лежит рука. Та самая, которая секунду назад гладила мой живот.

Почему Драко спит со мной? Что случилось?

Как можно аккуратнее, приподнимаю его руку, удивляясь, как она меня не задавила во сне, она невероятно тяжелая. И пытаюсь повернуться на спину, оценить уровень возможной опасности.

Драко лежит с закрытыми глазами, светлые пряди в беспорядке, дыхание размеренное. Он во вчерашней рубашке, под нашими ногами скомканное одеяло. Я не очнулась в собственной спальне.

— Я не исчезла, — улыбаюсь, любуясь его спокойствием. Совершенно не ясно, какие эмоции сейчас живут в его снах — ни волнения, ни стеснения, ни презрения.

Пока я разглядываю непроницаемые черты красивого лица, Драко рукой, которая лежала у меня на талии, притягивает к себе в собственническом действии, не требующем препирательств. Я успеваю только положить ладонь на его грудь, чтобы не врезаться носом в шею.

Как, черт возьми, это горячо и приятно.

Малфой окутывает меня в начале рукой, потом своим собственным запахом, который ни с чем не спутать. Его сердце, размеренное, сильное, как и весь он, бьется мне в руку, заставляя прижать пальцы сильнее. Я не знаю, чего я пытаюсь добиться. Коснуться его души, завладеть сердцем? Понять, что он не варвар и не монстр, как я называла его ранее, а просто человек.

Нет, он не просто человек, он самый необычный из всех.

Под расстегнутым воротом рубашки замечаю один небольшой белый шрам. Пуговицы расстегнуты больше обычного, ткань немного сдвинулась, и я могу видеть доказательства того, что настойка бадьяна была на полках не просто так. Драко все еще размеренно дышит, я думаю, он спит. И не могу отказать себе в вольности коснуться оголенного участка его кожи. Кончиками пальцев, почти не касаясь, я ощущаю тепло его кожи. Это кажется слишком интимным.

Гермиона, ты только что мастурбировала для него, а потом сосала собственные пальцы, представляя, что это его член. Что с тобой не так?

Стараюсь об этом не думать. Но это же был сон? Только мой? А если это сон, то это не считается?

Хоть ноющая тяжесть внизу живота со мной не согласна. Если это и был сон, то я хочу его продолжения. Но признаться в этом на трезвую голову сложно, даже не вслух. Стоит мне только коснуться кожи Малфоя, он просыпается, хоть и не открывает век.

— Не нужно, — предостерегает он, и я, сжимая руку в кулак, разрываю невесомое прикосновение.

Его лицо все еще невозмутимое и спокойное, он продолжает прижимать меня к себе сильной рукой, но я чувствую, как между нами прорастают кристаллики холода. Он не хочет, чтобы я его касалась? Почему? Ему неприятно?

Но это все так не связано и не логично: он обнимает все еще, но запрещает прикасаться в ответ.

— Почему? — еле слышно спрашиваю, сосредоточенно смотря на сомкнутые губы.

Драко молчит пару секунд, потом брови немного хмурятся, вырисовывая на лбу неглубокую складку. Он что-то обдумывает, сильнее сжимает губы в тонкую линию и все же открывает глаза, заставляя почувствовать холод всем телом.

— Я не хочу, чтобы ты жалела меня, — жестче, чем бы хотел, отвечает Драко, и я задерживаю дыхание, не понимая, чем вызваны такие слова. — Поттер застал меня в один из худших моментов моей жизни и нанес некоторое количество шрамов, которые невозможно излечить полностью.

В глаза словно насыпали песка, они начинают жечь, и я из последних сил сдерживаю приступ слез. Это было давно, это сделала не я, но чувствую необходимость в том, чтобы извиниться. Мой лучший друг оставил шрамы на теле Малфоя.

— Я не знала, — не выдерживая жжения под веками, я все же закрываю глаза, он не должен видеть моих слез. Не этим утром, не когда его рука прижимает меня к себе с неясным рвением, будто он нуждается в этой близости. Я хочу вырваться из его объятий, хочу уйти, возможно, взорвать что-то или найти лекарство от прошлого. Но не могу: когда я дергаюсь, Малфой прижимает меня к себе плотнее, и я все же утыкаюсь носом в его грудь.

— Ты бы и не узнала, если не наши вчерашние шалости, — Малфой говорит мне в макушку, а я чувствую, как жар поднимается к щекам. Он не видит меня, но от этого мне не легче. Табак проникает под кожу как иглы эйфории. А мята давно щекочет кончик языка.

— Но ты рассказал... — не задаю вопроса, размышляя, возвращая ладонь на левую сторону его груди. Сердце будто встречает меня и пропускает один удар, от чего я замираю. Почему он открылся? Доверился мне?

— Самое необычное место, где ты занималась сексом?

Его вопрос заставляет оттолкнуться рукой и попробовать вдохнуть кислорода, который не пропитан этим наркотическим ароматом. Безуспешно. И я понимаю, понимаю почему Малфой ответил на мой вопрос. Я не дала ему возможности выбора. Сыворотка правды, выпитая вчера, продолжает свое действие, развязывая язык на подробности.

— Нигде, была только кровать.

Я зажимаю рот рукой, с паникой смотря в лицо Драко. Он опять спокоен, словно с него стерли все эмоции. Камень не только мышцами, но и чувствами.

— Сыворотка, — шепчу себе в руку и думаю, как мне сбежать. А, главное, куда? Как разговаривать с человеком, не имея возможности уклониться от ответа.

— И как? — Драко приподнимает бровь, продолжая лежать и смотреть на меня. Но меня не обмануть его холодностью, я вижу другую сторону его глаз, которая обращена к душе. Он хочет знать ответ на этот вопрос.

Мне хочется молчать, прикусить язык, возможно, вырвать сердце, что угодно, лишь бы не отвечать, не говорить. Зажатый ладонью рот тоже не помогает, слова так и просятся, чтобы их озвучивали.

— Паршиво, — вырывается между сомкнутыми пальцами, я не хотела говорить, но он не дал мне выбора, как и я ранее. Драко все еще обнимает меня, а я мечтаю, чтобы земля разверзлась и поглотила меня, скрывая от его штормового взгляда и от правды. Одно дело, когда это было под алкоголем, но сейчас... Немного веду плечом, перекладывая колено. Это огромная ошибка, и не только ошибка. Бедро теперь касается утреннего стояка, и я опять хочу провалиться. Сгореть? Я уже.

— Это, — зачем-то бормочу, чувствуя стеснение. Почему нельзя, как во сне? Быть собой, не бояться собственных желаний. Чтобы сделала Гермиона из сна? Прикоснулась бы рукой, сжала бы через ткань брюк, а потом расстегнула бы ширинку, добираясь до того, что во сне было недоступно. Что же делаю текущая я? Краснею.

— Стояк, — отвечает Малфой. Конечно, не носки же он напихал в карман. Мысленно даю себе пощечины. Хочу сказать, что мне нужно идти, но ложь не срывается с губ, я просто открываю и закрываю рот, так не сказав ни слова. — Хочешь сбежать? — словно читая мои мысли, спрашивает, а я опять не могу лгать.

— Хочу, но не могу придумать честной причины, — морщусь от собственных слов, я хочу убежать не от Малфоя, а от себя. От собственных желаний, которые не реализовать. Я так и не открываю глаза, боясь увидеть огорчение в его взгляде. Его рука напрягается, и он снимает ее с меня, поворачиваясь на спину. Немного приоткрыв веки, смотрю, как Драко о чем-то напряженно думает. Мне хочется объясниться, но страшно начинать говорить под сывороткой. Кто знает, что я могу наговорить.

— Я тебя понял, — кивает он сам себе и поднимается с кровати, оставляя после себя пустоту и холод. — Я так и думал, — Драко, не обуваясь и не беря сменных вещей, идет в сторону второй двери в спальне, которая скорее всего ведет в душ. — Нас ждет интересная неделя, красавица...