Часть 10
Юнги открывает глаза, и первая мысль в голове - это сон, потому что Пак Чимин на его кровати.
Тот спит очень, очень близко. Щекой на подушке, а рука...
Рука закинута на бедро Юнги. Тяжёлая. Тёплая.
В свете полуденного солнца, проигрывающего зашторенным окнам, Пак Чимин лежит в его постели.
Юнги не может отвести взгляд. Безнадёжен.
Чимин ошеломительно красив даже во сне. На простынях Юнги он выглядит так, будто ему тут самое место. Будь то утро, день, да любая часть суток. Юнги бы не прочь это повторить. Проснуться и увидеть такую картину.
Не раз.
Если бы.
Юнги не сразу вспоминает события прошлой ночи и о Чонгуке. Как использовал свою тёмную и неуправляемую энергию, которая с готовностью цеплялась за Чонгука, за что-то живое. Как Юнги собирал все свои силы, чтобы остановить её и не дать завладеть им полностью.
А утром его пришёл проведать Чимин. Говорил что-то про еду... Остался, когда Юнги попросил. Перебирал его волосы, а ведь Юнги не помнит, когда в последний раз к нему кто-то так прикасался... С такой заботой и нежностью. Мягкая улыбка Чимина освещает каждый уголок души Юнги...
Он с трудом сглатывает и заставляет себя отвести взгляд от пухлых губ Чимина. Убирает его руку и выскальзывает из кровати, решительно игнорируя ноющее сердце.
* * *
Когда Чимин выходит в гостиную, то застаёт Юнги с булочкой за кухонным столом, копающимся в телефоне. Перед ним стоит миска с ложкой, предположительно от супа.
Даже в полусонном состоянии Чимин видит, что Юнги выглядит лучше. На щеках румянец, и он кажется выспавшимся и более-менее бодрым.
Юнги не отрывается от еды и чтения, поэтому Чимин заглядывает в кухонные шкафчики, находит ещё одну миску и наливает себе тёплого супа из кастрюли.
Он старается не надумывать лишнего после непредвиденного короткого сна в постели Юнги. Не крутить в голове слова «останься, Чимин-а» и то, как Юнги расслаблялся от его прикосновений. Как уснул первым, а потом и Чимин вслед за ним.
Позже для этого будет время.
Сейчас Чимин садится напротив Юнги и пьёт суп прямо из миски. Юнги доедает свою булочку, стирает крошки с губ и блокирует экран телефона.
- Спасибо, - говорит он немного хрипловатым голосом. Прочищает горло, не отрывая глаз от стола. - За суп. И выпечку.
- Пожалуйста, - с улыбкой отвечает Чимин. - Кто-то же должен был покормить тебя нормальной едой.
Юнги бросает на него косой взгляд, но злости в нём нет. Чимин ждёт, что он начнёт спорить, почему суп с лапшой и углеводы нормальной едой не назовёшь, но у Юнги, кажется, совсем другое на уме. Он задерживается на Чимине взглядом, как будто оценивает.
- Ты в порядке? - спрашивает он. - После прошлой ночи. Это был...
- Кошмар? - подсказывает Чимин, продолжая есть суп.
- Мягко выражаясь.
- Да. Я... - Чимин вздыхает и ставит миску на стол, ведя рукой по волосам. - Я не понимал, что происходит. Было довольно страшно.
- Такое раньше случалось, - говорит Юнги. - С Чонгуком произошло то, что мы называем...
- Я знаю, - спасает его Чимин от объяснений. - Намджун-хён всё рассказал. Теперь я понимаю. Энергии в нас, их различия... - Он смотрит на спокойно двигающиеся и дышащие татуировки Юнги на запястьях, поднимающиеся до коротких рукавов белой футболки. - Он сказал, что ты такой же, как Чонгук. Только ты лучше контролируешь свою энергию.
Юнги кивает, но молчит. Думает, взвешивает, а потом опускает глаза
на свои руки.
- Мне было пятнадцать, - говорит он. - Когда появилась первая. Просто бесформенное пятно чернил на руке. Я пытался его смыть, но понял, что ничего не выйдет. А потом заметил, что оно двигается. Что я сам могу его двигать как захочу.
Чимин внимательно слушает, не забывая про суп.
- Потом появилось больше. По всему телу. Через месяц-другой я начал бояться, что чернила покроют меня целиком. Что не перестанут появляться. - Юнги пожимает плечами, и на Чимина по-прежнему не смотрит. - Я прятал их ото всех. В школе, на улице, и дома тоже. Везде, кроме своей комнаты. Заталкивал под одежду, чтобы никто не увидел, что происходит. Кем... я стал. Точнее... кем всё это время был. Потом... когда узнали родители, стало очевидно, что в их доме я не могу оставаться. Я... - Юнги хмурится. - В андеграунде всё воспринималось иначе. Всё незаконное и опасное - в порядке вещей, и даже приветствовалось выглядеть... жёстче вроде как. - Он говорит это, словно сам не верит, что может выглядеть так.
По крайней мере, сейчас, в белой футболке, с растрёпанными волосами и мягким выражением лица - точно нет. Но Чимин видел его жёстким и довольно пугающим. Это один пункт из перечня того, что Чимину нравится в Юнги. Он одновременно крут и заботлив.
- Я играл с чернилами. Превращал их в татуировки. - Юнги кивает на свои руки. - Они не могут быть без движения, они... Они связаны и отражают моё состояние, повторяют дыхание и большую часть времени делают, что захотят. Это сложно объяснить, но я... воссоздал им схему, чтобы они следовали ей, даже когда подзаряжаются. И они... слушаются.
- Красивые, - подаёт голос Чимин, озвучивая свои мысли о татуировках Юнги впервые с того момента, как их увидел. Классные. Удивительные. И невероятно красивые.
Юнги поднимает голову, но быстро опускает обратно. Кончики его ушей горят. Чимину хочется стиснуть его в объятьях.
- Ну да. - Юнги опять прочищает горло. - Сейчас они по большей части демонстрируют то, что что-то для меня значит.
И снова Чимин различает клавиши пианино, слова и музыкальные ключи, пламя по какой-то причине и... Он наклоняется, присматриваясь к татуировке на право
- Это... черепаха?
Она как будто услышала, что о ней говорят - возможно потому, что Юнги на неё сразу посмотрел - но маленькая татуировка в виде черепахи выплыла к запястью Юнги, чтобы он мог лучше её рассмотреть. Она самая простая, неброская. Чёрный контур со знаком мира на панцире.
- Это... - Юнги умолкает, а потом едва заметно улыбается. - Черепаха, да. Одна из двух сделанных мной. - Чимин вскидывает брови. - Вторая... на Хоби.
Хоби. Хосок. Партнёр по тату-салону. Друг Юнги, который мистическим образом исчез после того, как что-то произошло. После чего Юнги стал... таким. Отстранённым, несчастным и страдающим от чувства вины, если верить словам Намджуна.
Чимин хочет узнать подробности. Хочет понять, что именно тогда произошло. Что-то крупное или к этому их привело постепенно. Можно ли это исправить. Но для всех посвящённых это, очевидно, больная тема. А Чимин с Юнги пока не в тех отношениях, чтобы можно было позволить себе спросить прямо. Скорее всего.
Поэтому он не спрашивает. Вместо этого Чимин ставит пустую миску на стол и заходит издалека.
- Она тоже двигается?
- Что?
- Черепаха Хосок-щи. Тоже двигается?
Застигнутый вопросом врасплох Юнги чешет за ухом, но не избегает его.
- Да. Я могу... могу передавать небольшие части своих чернил другим людям без каких-либо последствий. На них чернила не могут менять форму, как на мне, но могут немного двигаться. Мне нужно лишь сосредоточиться, убедившись, что посылаемой мной энергии не больше, чем нужно
- Ты часто это проделывал?
- Нет. Я пробовал на Чонгуке и Тэхёне в основном, потому что они считали, что это клёво. - Юнги закатывает глаза, а Чимин смеётся. - Но я всегда забирал у них чернила обратно, никогда не оставлял. Навсегда передал только один раз. Такую... такую услугу в обычном салоне не запросишь. Да и не стал бы я делать подобное с незнакомыми мне людьми. Всё-таки, пусть и маленький, но риск был.
Чимин с удовольствием бы однажды заимел двигающуюся татуировку от Юнги.
- Это больно? - интересуется он. - Когда ты это делаешь?.. Вчера с Чонгуком? И когда делал черепаху?
- Это разные вещи. При татуировке эффект... не существенный. Я почти ничего не чувствую, а они говорили, что ощущают холод на коже. Но с Чонгуком... иначе. Не поверхностно, не обмен энергией с кожи на кожу, это намного... - Он поднимает на Чимина взгляд. - Ты когда-нибудь пробовал? Прочувствовать чужую энергию? Позволял кому-то ощущать свою?
Чимин качает головой. Он вспоминает слова Намджуна о том, что энергия Юнги одна из самых сильных из всех, что он на себе чувствовал. Он понятия не имеет, как это работает.
- Это... личное, - говорит Юнги. - И все энергии обладают чем-то особенным. Эмоцией, восприятием... Запахом или даже звуком. Энергия Намджуна - как хруст бумаги на заднем плане, как прозрачная вода, умиротворение. Энергия Чонгука - как треск, покалывание, ощущение, когда тебя легонько бьёт током.
- А твоя? - спрашивает Чимин.
Юнги смотрит, молчит. Может быть, подбирает слова. Но вдруг выпрямляется на стуле и кладёт руку на стол между ними ладонью вверх. Приглашая.
Чимин переводит взгляд с его руки на лицо.
- Попробуй. - говорит Юнги.
- Попробовать?..
- Попробуй почувствовать. А потом расскажешь, какая она.
- Но я... я не знаю, как...
Юнги не ждёт. Берёт в другую руку телефон, что-то ищет в нём и протягивает Чимину. Это изображение, на которое Чимин время от времени натыкается в интернете на рекламных баннерах про йогу, потоки энергии, позитивное мышление и прочее.
Полностью чёрный силуэт человека с ярким светом, распространяющимся от груди до кончиков пальцев рук и ног.
- Представь нечто подобное, - просит Юнги. - Свет. Любого цвета, любой формы. Просто очертания меня, моего тела, заполненного этим светом.
- Ладно... - Хотя звучит довольно странно.
- Когда возьмёшь меня за руку, попытайся ... Дотронуться до моего света. Своим.
Чимин поджимает губы, чтобы не усмехнуться и не прокомментировать сексуальный подтекст, но, видимо, получается плохо, судя по угрюмому лицу Юнги.
- Если пошутишь на тему секса, клянусь, я дам Тэхёну в морду.
- Чего? При чём тут Тэхён? - хохочет Чимин.
- Потому что он плохо на тебя влияет.
- Да? То есть своих грязных мыслишек у меня быть не может? - вскидывает брови Чимин и, пожалуй, чересчур сильно наслаждается снова краснеющим Юнги.
- Как я и сказал, - продолжает Юнги, сверля дыру в поверхности стола. - Постарайся мыслить абстрактно, не физически. Больший акцент...
- Метафизически? - предполагает Чимин, и Юнги стонет.
- Намджун гораздо лучше объясняет всю эту чушь. Надо просто... - Он машет свободной рукой на вторую, лежащую на столе, и Чимин решает сжалиться над ним.
- Я понял, хён, - улыбается он. - Вроде как понял. Я нечто подобное проделываю со своими растениями. Только мне не приходилось задумываться над своими действиями. Оно само получается. Но... я хочу попробовать.
- Да?
- Да. - Чимин садится на край стула, придвигаясь к столу, тянется к руке Юнги, но медлит, едва успев коснуться её кончиками пальцев. - Что-то может пойти не так? Я могу сделать тебе больно или?..
Глаза Юнги прикованы к месту, где их руки почти прикасаются.
- Да, - тихо отвечает он. - Ты можешь сделать мне больно. Поэтому... не спеши.
Чимин сглатывает. Медленно. Хорошо. Звучит не так уж сложно. Медленно и аккуратно.
Чимин берёт Юнги за руку с бешено колотящимся сердцем и закрывает глаза.
Он взволнован и не хочет облажаться. Чимин пытается нарисовать себе нечто похожее на показанное ему на картинке. Представляет Юнги, сидящего напротив него, но без деталей, черт лица или одежды. Представляет свет в груди Юнги, мягкий, почему-то ярко-синий, текущий без спешки к руке, которую держит Чимин.
Он видит и свой свет. Он знает, что он жёлтый. Тёплый, неяркий и приветливый. Он щекочет в груди там, где они соединяются. Жёлтый свет любопытный, готов почувствовать что-то новое, разузнать побольше, как и сам Чимин...
На одно странное, напряжённое мгновение Чимину кажется, что он не знает, как преодолеть барьер между двумя видами света. Как позволить жёлтому перейти к син
Но потом синий свет идёт навстречу первым. Пробно выглядывает из-за пальцев Юнги, почти касается жёлтого света. И раньше, чем Чимин успевает что-то сделать, прежде, чем что-то понимает, жёлтый свет рвётся вперёд, касаясь синего.
Чимин ахает.
Шок. Задевает сердце и саму душу. Он оказывается обнажённым, открытым и уязвимым. Жёлтый свет взволнованно стремится через его ладонь к запястью Юнги. В ушах гремит гром, перед глазами искры. Реальность крошится. Больше нет ни стола, ни кухни. Чимин чувствует синий свет, чувствует его вокруг себя, вот только он не синий. Он чёрный, ледяной, и он подкрадывается, хватает за горло...
- Хён! - кричит Чимин, и падает, падает, не может сделать вдох, и лёгкие горят...
Он открывает глаза, загнанно дышит, во что-то вцепившись. У Юнги глаза закрыты, но он беспокойно хмурится. Чимину требуется несколько мгновений, чтобы прийти в себя и снова почувствовать своё тело. Две руки и две ноги. Одна голова (спорное утверждение). Мир не взорвался, всё на своих местах. Кухня в порядке, и сам он сидит на стуле.
Вот только Юнги сидит на коленях рядом с ним, держа за руку.
- Чимин, Чимин-а, - бормочет он, привлекая внимание. - Всё хорошо... Чимин.
- Какого. Чёрта, - выдавливает тот. Он мёртвой хваткой держится за плечо Юнги и, кажется, его трясёт, или это трясётся стул, а может и всё здание...
- Медленно не получилось, - неровным голосом произносит Юнги. - Ты... сильнее, чем я ожидал. И моя энергия решила... дать отпор. - Он растерянно отводит взгляд в сторону. - Надо... дать тебе воды, но я не могу сходить к холодильнику, пока ты держишь меня...
- Нет, - говорит Чимин, хватаясь за руку и плечо Юнги крепче. - Дай минутку.
- Хорошо, хорошо. - Юнги уступает и ждёт.
Они не разговаривают, пока дыхание Чимина не приходит в норму, и он не перестаёт трястись, как будто его окатили ледяной водой. Юнги не отпускает его руку, медленно гладит колено другой. Мягко. Успокаивающе. Смотрит. Переживает.
- Она... - начинает Чимин, когда приходит в себя, расслабляется и отпускает плечо Юнги. - Она тёмная. Чёрная, наверное? Холодная и... - Он облизывает губы, подыскивая лучшие слова для описания того, что он почувствовал. Густая, душащая. Как нефть, пролитая в океан и убивающая всё живое. - Всепоглощающая.
Юнги горько улыбается.
- На самом деле это отличное описание моей энергии.
Чимин этому не рад. Тому, что носит Юнги в себе, с чем борется, сдерживает каждый день. Он вспоминает, сколько злости и обиды было в песнях Юнги. В его рэпе. Чимин его не винит.
- А моя? - спрашивает он, тихонько ухмыляясь. Пытаясь снять напряжение. - Какая моя?
- Тёплая, - сразу отвечает Юнги. - Солнечная. Удивительная. И раздражающая, прям как ты.
Чимин смеётся и бьёт Юнги по плечу. Он тоже улыбается своей дружелюбной улыбкой, показывая дёсны. Ничего не мешает Чимину притянуть его за футболку и...
- Нужно проверить, как там Чонгук с Тэхёном, - предлагает Юнги. Он отпускает руку Чимина и встаёт.
- Да, - соглашается Чимин немного оторопело. Растерянно.
- Сначала выпей, - просит Юнги и ставит перед ним бутылку с водой.
* * *
Дверь в квартиру Чонгука оказывается не заперта. Они с Юнги захватили нетронутую выпечку и свежие сэндвичи (госпожа Ким с радостью сообщила, что духовки снова работают), а также йогурт, молоко, апельсиновый сок и план заказать что-нибудь, что захочет Тэхён.
Намджун читает книгу на диване, приветствует их улыбкой и, приложив палец к губам, указывает на закрытую дверь дальше по коридору.
Юнги остаётся раскладывать покупки, тихо заверяя Намджуна, что с ним всё в порядке, а Чимин на цыпочках подходит к спальне Чонгука.
Он приоткрывает дверь и видит двоих друзей на большой кровати. Чонгук по-прежнему без сознания, но уже в новой чистой футболке. Он укрыт покрывалом, а вокруг него разложено много подушек.
Тэхён лежит у него под боком с закрытыми глазами, обнимая за талию. Их соединяет белый провод наушников, между ними лежит телефон и играет музыка, которую Чимин не может отсюда расслышать.
Он оставляет дверь приоткрытой и подходит к кровати со стороны Тэхёна. Тот оглядывается, только когда Чимин укладывается рядом, обнимая со спины.
- Чимин? - сонно шепчет Тэхён. - Сколько времени?
- Около четырёх, - отвечает Чимин.
- Ясно.
- Как у него дела?
Тэхён проводит ладонью по лицу и взъерошивает свои рыжие волосы.
- Хорошо, наверное, - отвечает он, пусть не сразу. - Не двигался, но это нормально. До завтрашнего дня, скорее всего, и не проснётся.
- Слушаете музыку?
Тэхён кивает, поднимая телефон, чтобы показать плейлист.
- Ему нравится Джастин Бибер. Он... он говорил, что хотел бы слушать что-нибудь, когда он в таком состоянии. Когда он находится между сном и реальностью, поэтому я...
Он поджимает губы и отворачивается.
Чимин обнимает его крепко.
- А как у тебя дела?
Тэхён мотает головой, давая понять, что он не может или не хочет об этом говорить. Чимин упирается лбом в его плечо и ласково бодает.
- Тэ.
- Сегодня его... его день рождения.
Точно. День рождения Чонгука. У них были планы... лазертаг в костюмах секретных агентов, вечеринка после. Всё это кажется таким далёким. А в действительности с момента отключения электричества прошло меньше суток.
- Я не... - Тэхён судорожно выдыхает. - Я не забрал торт.
У Чимина сердце в груди сжимается, и он теснее прижимается к Тэхёну.
- Купим новый.
- Я... чёрт. - Тэхён всхлипывает, но Чимин ждёт, пока он найдёт нужные слова. - Я недостаточно часто ему говорю, - произносит Тэхён приглушённым подушкой, покрывалом или самим Чонгуком голосом. - Я не говорю ему... что люблю. Я недостаточно часто говорю, что люблю его.
- Он знает.
Тэхён переворачивается и ложится лицом к Чимину. Большие глаза блестят от слёз.
- Я люблю его, Чимин. Я так сильно люблю его, и редко говорю, а... а вдруг... - Он всхлипывает и закрывает лицо ладонью. - Вдруг однажды мне позвонят, а он... он...
Он содрогается всем телом, не может закончить предложение, но Чимин понимает его без слов.
- Тэхёни... - шепчет он, позволяя ему устроиться рядом с собой.
- А вдруг он... вдруг он не знает, как сильно я его люблю? Я... я не могу... - Тэхён беспомощно плачет. - Не могу. Я не знаю, что делать, я...
Слёзы пропитывают футболку Чимина, а он только и может, что обнимать его.
- Он... Мы молоды и встречаемся всего год, но... - бормочет Тэхён между всхлипами. - Он для меня тот самый. Тот самый, Чимин. Он такой сильный, целеустремлённый и просто невероятный и... и он мирится с моими странностями... А у меня их много.
Несмотря на ситуацию и собственные эмоции, из-за которых на глаза набегают слёзы, Чимин тихонько смеётся.
- Я люблю его, очень сильно люблю... Если с ним что-то случится, а меня рядом не будет, Чим, если он... - Тэхён зарывается лицом в шею Чимина. - Я не смогу... не смогу это пережить.
- Я знаю, - шепчет Чимин в его макушку. - Я знаю.
Что ещё он скажет? Он не может пообещать, что это больше не повторится, но он точно знает одно...
- Мы будем рядом, - тихо и решительно говорит он. - Намджун-хён, Юнги-хён, я... Мы будем рядом, и мы убедимся, что Чонгук в порядке. Как прошлой ночью. Ты слышишь меня? - Он поглаживает Тэхёна по спине. - Разве не так было в прошлый раз? Намджун-хён с Юнги-хёном вернули его, хотя им было страшно. Верно?
Тэхён кивает.
- Теперь я тоже буду здесь, - добавляет Чимин. - Мы не позволим, чтобы с Чонгуком что-то случилось.
Тэхён не сразу перестаёт плакать. Для этого приходится погладить его по спине, прошептать что-то ободряющее и спросить, какой торт им заказать завтра для Чонгука.
- Шоколадный с фундуком, - шёпотом отвечает Тэхён, потираясь щекой о грудь Чимина, а тот улыбается.
* * *
Из квартиры Чонгука они не уходят. По крайней мере, один из них всегда рядом с ним, ждёт, когда он очнётся.
Намджун читает ему книгу про зомби-апокалипсис, которая, как он считает, ему бы понравилась. Чимин с Тэхёном включают музыку, играют в игры на телефоне, комментируют и пытаются побить рекорды Чонгука.
Юнги с ним разговаривает. Чимин не знает, о чём, но он слышит низкий голос Юнги за дверью комнаты.
В три часа ночи Тэхён снова засыпает рядом с Чонгуком, а остальные трое сидят в гостиной перед телевизором без звука и даже не пытаются делать вид, что кого-то интересует фильм. Намджун спит в кресле с открытым ртом, запрокинув голову, и периодически всхрапывает в тишине.
Чимин с трудом держит глаза открытыми. Юнги сидит рядом на диване, но тоже давно не копошился.
Что-то драматичное происходит на экране. У Чимина мелькает мысль, что главного героя убивают, но сил разбираться нет. Он закрывает глаза и проваливается в дрёму...
Вдруг он не в сидячем положении. Соскользнув со спинки дивана, голова оказывается у Юнги на плече. Юнги не спорит, поэтому Чимин так и остаётся лежать. Ленивым взглядом задевает происходящее на экране телевизора, кофейный столик с пустыми кружками и стаканами, а потом натыкается им на руку Юнги на диване.
Красивая рука, сонно заключает Чимин. С длинными пальцами и такой бледной кожей, что видны голубоватые вены. И без колебаний и лишних раздумий Чимин касается кончиками пальцев его костяшек, чувствует грубоватую кожу, ведёт к запястью, а потом опять ниже. Очень красивая рука.
Потом рука Юнги переворачивается ладонью вверх, как это было утром, когда Юнги хотел, чтобы Чимин её взял. Юнги молчит - Чимин даже не уверен, что он не спит - но он всё равно сплетает вместе их пальцы.
Держа Юнги за руку, он засыпает.
* * *
Откуда-то доносится шум воды и чей-то приглушённый голос. Может быть, Намджуна.
Чимину тепло и удобно. На диване мягко, а подушки обнимают идеально...
Он распахивает глаза. Подушки не обнимаются.
Гостиную Чонгука заливает солнечный свет, на кофейном столике такой же беспорядок, но Чимина больше беспокоит его положение. С безумно стучащим сердцем он осознаёт, что лежит на Юнги, прижавшись лицом к груди, а тот обнимает его рукой.
Они одни. Намджун с Чонгуком - продолжает читать ему книгу про зомби - а вода бежит в ванной. Вероятно Тэхён принимает душ. А Чимин лежит на Юнги.
Он чувствует каждую точку их соприкосновения. Мерно вздымающуюся грудь Юнги, вес его руки на спине, нога Юнги между его. Чёрт, чёрт. Чимин стремительно краснеет и осторожно поднимает голову, чтобы понять, как аккуратней отстраниться.
Но потом Юнги сонно мычит, и Чимин замирает. Ему уже не тепло. Ему жарко. Слишком жарко, а ещё бедро Юнги там...
- Чимини? - хрипло зовёт Юнги. Он так Чимина никогда не называл, это что-то... новенькое. Чимину нравится, как это звучит от него...
- Да, - отзывается он, пытаясь немного привстать. Он смотрит на Юнги, и это ошибка, потому что Юнги чрезвычайно мил в полусонном состоянии...
- Ты... - Что бы Юнги ни собирался сказать, застревает в горле, когда он встречается с Чимином взглядом, и сонливость как рукой снимает. - Эм. - Глаза опускаются на губы Чимина, и он облизывает свои. - На мне.
- Да, - сразу отвечает Чимин. - Да... я... - Нужно подняться, распутаться, но Юнги копошится первым, двигает как-то ногой и... - Ох, - судорожно выдыхает Чимин, потому что... ну чёрт. Теперь черёд Юнги застыть. И у обоих глаза широко округляются.
- Чимини, - хрипло и удивлённо повторяет Юнги, а Чимин... ошеломлён. И хочет. Хочет, но чего именно, не уверен. Да чего угодно. Губы Юнги, язык, промелькнувший между ними секунду назад, чтобы он ещё раз дёрнул ногой...
Не думает и не знает, случайно так вышло или намеренно, но он слегка приподнимается и, получается, что чуть ли не трётся о ногу Юнги. С губ снова срывается тихий вздох, и пальцы хватаются за чужую футболку. Юнги крепче прижимает его к себе рукой, опять передвигает ногу, и да, в этот раз нарочно...
- Тэхён-а! - кричит Намджун из спальни. Юнги отпускает его сразу же, а Чимин, дёрнувшись назад, теряет равновесие и больно приземляется на пол между диваном и кофейным сто
- Тэхён-а, Чонгук очнулся!
- Я в порядке! - восклицает Чимин, а в ванной что-то громко грохает, как будто Тэхён уронил душ.
Они слышат громкие ругательства, какой-то звон, а когда Юнги с Чимином вылетают в коридор, из ванной выбегает Тэхён - мокрый и в одном белом полотенце, повязанном на талии.
Он врывается в спальню.
- Нет, нет, мог хотя бы сперва одеться! - кричит Намджун, прикрывая рукой глаза, и спешит к двери, где стоят Чимин с Юнги.
Но, что более важно - что заставляет Чимина забыть о том, что произошло всего минуту назад - Чонгук смеётся. Тихо и устало, но тем не менее...
Он сидит, опираясь на подушки, бледный и слабый, но его глаза загораются, когда Тэхён вскарабкивается на постель, не заботясь о том, что полотенце почти ничего не скрывает.
- Я люблю тебя, - первым делом выпаливает Тэхён, не отрывая от Чонгука трепетного взгляда.
- Ты голый, - говорит Чонгук в ответ.
- Я... - Тэхён опускает взгляд и поправляет полотенце. - Да, я немного не одет.
- И ты капаешь на кровать.
- Потому что я дофига романтик, и никакое отсутствие одежды или вода не остановят меня на пути к тебе, - драматично заявляет Тэхён. Чонгук опять смеётся. Смеётся! Он в порядке!
Потом улыбка Тэхёна крошится, и он поднимает ладонь, прикладывая её к щеке Чонгука.
- Малыш, - шепчет он. Чонгук закрывает глаза, трётся об неё. - Я скучал.
- Ты включал мне Бибера, - говорит Чонгук, целуя ладонь Тэхёна.
- Да. Я побил твои рекорды в мобильной игре.
- Ладно. Если будешь хорошо себя вести, то пускай они останутся на пару часов.
- Дурак, - влюблённо тянет Тэхён, гладя его по щеке.
- Фу, - вставляет Юнги едва слышно. Он стоит в дверях между Чимином и Намджуном, но никто его там не держит. Если бы захотел, то мог развернуться и уйти.
- Да, - соглашается Намджун. - Почему мы ещё здесь?
- Не могу отвести глаза, - бормочет Чимин, тронутый тем, как друзья любят друг друга.
- Поцелуй его, идиот, - нетерпеливо говорит Юнги. Тэхён ухмыляется, поскольку, очевидно, слышит их разговор, но смотрит только на Чонгука.
Он наклоняется, чтобы поцеловать, но полотенце съезжает вниз. Чимин зажмуривается и вопит вместе с Намджуном и Юнги.
Вскоре Тэхёну приходится неохотно оторваться от Чонгука, чтобы одеться, и они решают, что в итоге будут делать с тортом.(И спорят, что поедят до торта.)
Чонгука, кажется, совершенно не волнует, что он пропустил свой день рождения, потому что они всё равно его отпразднуют. Не так ярко, конечно, но все пятеро сядут в гостиной с ложкой и будут передавать торт по кругу (потому что слишком хлопотно тратить силы на то, чтобы его разрезать, а потом мыть тарелки).
Чимин следит за остальными. У всех тёмные круги под глазами, уставшие улыбки и медленная реакция. Но они разговаривают и смешат Чонгука с Тэхёном. Юнги показывает, как Намджун пытался поджарить лук, а Сокджин чуть не заработал сердечный приступ. И...
Не сказать, что всё в порядке. Это совсем не так, несмотря на то, как сильно Чимин пытался убедить себя утром.
Но они медленно к этому придут.