Часть 2
- Так это Юнги-хён, - оповещает Чонгук, когда Чимин упоминает о том, что видел той ночью.
Они вместе с Тэхёном сидят на полу ремонтной мастерской Чонгука рядом с каким-то портативным проигрывателем, вокруг которого раскиданы провода, микросхемы и отвёртки.
Чимин несколько дней брал в руки телефон, чтобы отложить его в сторону, не успев придумать текст сообщения. Он не разбирается, как это работает. Стоило ли позвонить Тэхёну или Чонгуку (или обоим?), а может написать? Сколько времени должно пройти после ужина, чтобы он не показался надоедливым и приставучим?
А потом Тэхён отписался ему ближе к закрытию магазина и пригласил в магазин Чонгука, если у него нет других планов. Чимин ликующе вскрикнул и напугал двух посетителей цветочного магазина. И вот они здесь.
Из колонок, спрятанных где-то в куче техники, тихо играет музыка, и вентилятор лениво крутится в углу, не особо помогая избавиться от жары.
- Кто? – переспрашивает Чимин.
- Мин Юнги, - отвечает Тэхён, щелчками пальцев раскидывая важные на вид детали проигрывателя по полу. – Он один из владельцев тату-салона. Может быть, сейчас вообще единственный владелец. Я не знаю, что в итоге произошло.
- Ясно, - отзывается Чимин, отчётливо чувствуя, что не стоит доставать расспросами.
Ему хочется разузнать, почему Мин Юнги сидит почти в полной темноте в закрытом тату-салоне один, но он также понимает, что это его не касается.
Чонгук возится одновременно с несколькими цветными проводами, склонившись над проигрывателем.
- Да, у него… - начинает Чонгук, но умолкает, отворачиваясь, чтобы достать штуку, напоминающую шариковую ручку. Чимин сегодня узнал, что эта штука называется паяльником. – У него сейчас некоторые трудности.
Чонгук, прищурившись, подносит паяльник к микросхеме. В воздухе появляется едкий запах горелого, и Чимин морщит нос.
- Юнги-хён в принципе не самый общительный человек, - делится Тэхён, продолжая раскидывать вокруг мелкие детали, как будто имитируя игру в бильярд. – Кажется, он не настроен на работу с тех пор, как… - Он вздыхает и вертикально ставит у ног Чимина какой-то цилиндрический предмет. – Всё у него наладится. Ему просто нужно больше времени.
Больше времени для чего? чуть не спрашивает Чимин, но одёргивает себя.
- Надеюсь, что так, - отзывается Чонгук. Он оценивает свою работу, кивает, откладывая паяльник на место, и поднимает голову. – Юнги-хён может показаться устрашающим с первого взгляда…
- Может? – фыркает Тэхён, но Чонгук игнорирует его замечание.
- … но он очень классный.
- И смахивает на дедулю, - вставляет Тэхён.
- Но крутого, - настаивает Чонгук.
Чимин не может сдержать улыбки.
- Крутой дедуля, я понял. Сколько, вы говорите, ему лет?
- На год старше Намджуна, - отвечает Чонгук и, не отрывая взгляда от Чимина, накрывает руку Тэхёна, раскидывающего части проигрывателя, своей ладонью. – Пожалуйста, не потеряй мелкие детали, - просит он.
- Не потеряю! – кричит Тэхён, как будто оскорбившись. – Я обиделся! Чонгуки, разве я хоть раз…
Чонгук моментально заставляет Тэхёна замолчать под пристальным взглядом.
- Ладно. – Тэхён садится прямо, успев нахально щёлкнуть по ещё одной детали. – Это ведь я тебе подогнал этот проигрыватель… Винтажный, к слову…
- И я тебя за это обожаю, - сжимая его руку, убеждает Чонгук. – Но если ты потеряешь хоть одну самую маленькую детальку от этого красивейшего, винтажного проигрывателя, я, возможно, выбью тебе зубы.
Как ни странно, Тэхён отвечает на его слова улыбкой.
- Самый лучший подарок на свете, правда?
Чонгук фыркает, отпускает руку и возвращается к работе.
- Потому что я самый лучший парень в мире, да? – Он опирается на пытающегося отодвинуться Чонгука, но заметно, как тот краснеет и едва сдерживается, чтобы не улыбнуться. – Самый лучший подарок от самого лучшего парня! – объявляет Тэхён и громко чмокает Чонгука в щёку.
Чонгук отпихивает Тэхёна, а Чимин смеётся над его алеющими ушами.
* * *
Когда в следующий раз Чимин видит Мин Юнги, он скорее предполагает, что это он, потому что вроде как больше некому.
Стоит беспощадная летняя жара даже после заката, и не спасают открытые настежь окна. Чимин спит в одних трусах и укрывается тонким покрывалом.
В одну из таких особо невыносимых ночей он просыпается весь мокрый от жары на влажных простынях и понимает, что не сможет снова уснуть, не выпив стакан воды и не приняв душ.
Он выбирается из постели, в сонном состоянии в темноте не сразу находит направление к выходу из спальни и вдруг замечает краем глаза мелькнувший свет.
Чимин замирает на месте.
Сквозь открытое окно спальни со стороны тату-салона виднеется рассеянный желтоватый свет.
Мин Юнги вернулся. Чимин смаргивает остатки сна и подходит ближе, но отсюда видно немного – часть помещения и немного образцов татуировок на стенах.
Он ждёт, но сам не знает чего. Почему Мин Юнги приходит так поздно? Чем он там занимается? Пишет? Рисует? Налоги считает? Чимин усмехается. Судя по неполным рассказам от Чонгука с Тэхёном, у него какие-то трудности. Что-то серьёзное, от чего Мин Юнги пытается оправиться. Возможно, для него ночные вылазки в тату-салон имеют своеобразный терапевтический эффект. Может быть, таинственный тату-мастер приходит туда бороться со своими демонами, кем бы они ни были.
Чимин продолжает смотреть. Ему хочется помочь.
Это чувство не в новинку. Он всегда был неравнодушен ко многому (чересчур многому, сказала бы мама); заботился о людях (а также животных и растениях), чтобы все были счастливыми и довольными и чтобы знали, как много они для него значат; прислушивался к мнению других о себе, серьёзно относился к окружающей среде, будущему и… да, заботился обо всём.
Но здравый смысл подсказывает, что он не может помочь, и глупо об этом думать. Он не знает Мин Юнги – даже не знает, как он выглядит – не говоря уже о том, чтобы понимать причину его проблем. Если он пойдёт туда, предложив готовность выслушать, это человека лишь потревожит, а то и хуже.
Поэтому Чимин делает, что может – надеется, что Мин Юнги со всем справится. И как можно скорее.
* * *
Это происходит ещё несколько раз. Чимин по какой-то причине просыпается ночью. За окном темнота, а в тату-салоне горит свет.
Это как будто входит в привычку. Если он просыпается, чтобы попить воды или сходить в душ, или просто потому, что на улице мяукнула кошка, Чимин обязательно проверяет, на месте ли Мин Юнги.
Чаще всего, он там.
Это стало своего рода новой постоянной в жизни Чимина. Как, например, зайти в обед в пекарню, или поговорить с родителями по скайпу и младшим братом, или попереписываться с Тэхёном и Чонгуком (они создали общий чат в катоке, господи, теперь всё официально). Он об этом не сильно задумывается, просто гадает когда или если Мин Юнги перестанет вести себя так странно. Пару раз Чимин ловит себя на мысли отнести ему чай или ужин, но откидывает эту идею сразу, как только она появляется.
Это не его дело.
В одну ночь с субботы на воскресенье Чимин просыпается от кошмара. Широко открывает глаза и смотрит на тёмный потолок, слушая как гулко стучит в ушах сердце.
Чёрт.
Чимин тяжело дышит, обливается холодным потом, а под веками кровь и тянувшиеся к нему когтистые лапы.
Чёрт бы побрал Тэхёна с Чонгуком. Чимин садится и проводит рукой по влажным волосам. Это всё они виноваты.
Накануне вечером пара уговорила Чимина посмотреть, как они играют в какую-то хоррор-игру с несуразными монстрами с головами волков. В итоге Тэхён с Чимином вздрагивали и визжали на каждой неожиданной сцене, а Чонгук хохотал, как будто в жизни ничего забавнее быть не может. Кажется, Чонгук успел сфотографировать, как они с Тэхёном обнимаются от страха, а на экране тем временем персонажу Тэхёна отгрызали голову.
Так или иначе, Чимин на автомате переводит взгляд на открытое окно. Как обычно замечает свет в тату-салоне, но впервые за долгое время он видит движение.
Кто-то подходит к салону, внутри которого горит свет. Чимин прищуривается, скидывает с себя покрывало и идёт к окну проверить, сможет ли он узнать человека.
Серебристые волосы. Не уложенные в такое время ночи, но цвет легко угадывается. Это Намджун пришёл навестить Мин Юнги.
Это не удивительно. Чонгук с Тэхёном оба упоминали их как своих хёнов, а по тому, как они общаются с Намджуном, заметно, что они друг другу близкие друзья.
Или точно ими были.
Намджун ждёт у входа. Чимин видит двигающиеся внутри тени. Мин Юнги подходит, щёлкает замком и открывает дверь.
Минуту ничего не происходит. Они просто стоят, смотря друг на друга (по крайней мере, Чимин предполагает это, потому что лицо Мин Юнги снова спрятано за маской и кепкой). Если они и разговаривают, то Чимин слишком далеко, чтобы что-то слышать, даже в тишине ночи.
Потом Намджун протягивает руку, и Мин Юнги её берёт. Но прежде, чем им удаётся как полагается пожать руки, Намджун тянет его на себя и крепко обнимает.
Мин Юнги не реагирует. Его сомнения и замешательство слишком очевидны, если судить по тому, как он замирает.
Однако же Намджун не отпускает, возможно даже говорит что-то ободряющее, и Мин Юнги медленно поднимает руки, обнимая друга в ответ. Чимин видит, как он расслабляется, как уходит напряжение в плечах. Он позволяет Намджуну обнимать и даже крепко цепляется за его рубашку. Хорошо, думает Чимин с лёгкой улыбкой. Хотя бы на эту ночь он не один.
* * *
Тэхённи:
По шкале от 1 до 10, насколько сегодня жарко?
Чонгуки:
Не обращай на него внимания
Тэхённи:
По шкале от 1 до 10, насколько сегодня я горяч?
Чонгуки:
На 11, если перестанешь
Тэхёни:
ОХОХО
Чонгуки:
… ладно. на 11 всегда но ты прекращай
Тэхёни:
По шкале от 1 до 10, насколько ты любишь меня?
Чонгуки:
Было забавно первые 37 раз
Тэхёни:
По шкале от 1 до 10, насколько вы оба по мне скучаете и хотите, чтобы я, весь классный и крутой, был с вами?
Чонгуки:
Прости, Чимин-щи это я виноват
Тэхёни:
По шкале от 1 до 10… … щас придумаю
Чонгуки:
Господи, спасибо
Чимини:
??? не понимаю, что происходит но прикольно (*^▽^*)
Чонгуки:
У нас вчера было свидание смотрели Город героев моя была идея
Чимини:
Оу! ахахахах
Тэхёни:
ПО ШКАЛЕ ОТ 1 ДО 10, НАСКОЛЬКО СИЛЬНО ТЫ ХОЧЕШЬ ПЕРЕСМОТРЕТЬ ЕГО?!
Чонгуки:
За что мне это
* * *
Поиски подходящей танцевальной студии продолжаются. Чимин ходит на бесплатные первые занятия, чтобы прочувствовать место, людей, атмосферу.
Он не уверен, что может позволить себе платить за членство в одном из них, но он рад хотя бы побывать там, познакомиться с танцорами, немного потанцевать, показать, на что способен, и научиться чему-то взамен.
В один из таких вечеров он возвращается домой весь мокрый, но довольный, выходя из метро на ближайшей к его улице станции. Оставшуюся часть пути идёт пешком, напевая себе под нос и чуть ли не подпрыгивая на каждом шагу, несмотря на то, что занятие выдалось особенно утомительным. Их обучали сложным балетным движениям, с которыми он давно не имел дела.
Чимину очень понравилось. Как только у него появятся деньги – когда пойдёт прибыль после раздачи долгов – возможно, он запишется именно в эту студию.
Пекарня на углу, конечно, закрыта, как и антикварный магазин господина Ким. Удивительно, но ремонтная Чонгука тоже закрыта. Наверное, Тэхён уговорил его лечь спать в нормальное время. Он, кстати, на неделе возвращается обратно к бабушке.
Чимин останавливается посреди пустой улицы.
Свет. В тату-салоне горит свет.
На какое-то мгновение Чимин думает, что он протанцевал до двух ночи (опять), но часы на телефоне показывают одиннадцать.
Мин Юнги пришёл рано, как в первый раз, когда Чимин увидел его почти месяц назад.
Он не может объяснить, почему вдруг появляется чувство настороженности, будто из темноты что-то выскочит и сцапает его, как в хоррор-игре. Может быть, всё дело в том, что он чуть ли не шпионит за ним прошедшие пару недель, а теперь чувствует себя неловко и глупо.
Он продолжает идти, заглядывает в окна тату-салона, освещаемого одной-единственной лампой, и на автомате выискивает взглядом владельца...
Только его там нет.
Чимин останавливается на полпути между цветочным магазином и тату-салоном и поправляет сумку на плече.
Сквозь затемнённые стёкла хорошо видно всё то же, что Чимин видел раньше, но Мин Юнги там нет. А ещё дверь приоткрыта, поэтому можно чётче рассмотреть помещение и картинки на
Чимин колеблется.
Нельзя.
Он знает, что нельзя.
Фактически, у него нет на это права. Это не его дело, и разрешения никто не давал (он его и не спрашивал). Нельзя.
И всё-таки.
Ничего же не случится, если он посмотрит одним глазком? Заглянет в дверь и уйдёт, никто не узнает. Просто посмотрит на картинки, чтобы утолить своё любопытство, не более того.
Кажется, сердце уже приняло решение, потому что бьётся в радостном волнении о рёбра, и потеют ладони. Если и делать что-то, то надо делать быстро, пока Мин Юнги не вернулся.
Чимин крутит головой налево и направо, чтобы убедиться, что на улице никого нет, а затем осторожно шагает вперёд. Он немного ожидает, что сейчас сработает какая-нибудь ловушка, поставленная на любопытных соседей, которых тут не ждут.
Но ничего, конечно же, не происходит, поэтому Чимин стискивает в руке лямку рюкзака (не слушая мамин голос в голове, напоминающего, что она не таким его растила) и подходит к входной двери, чтобы получше разглядеть помещение.
Он раньше не замечал из-за затемнённого стекла, как чисто внутри. Чимин никогда не видел тату-салонов, если не считать те, что показывают в фильмах. Задай ему кто вопрос, он бы предположил, что это стоматологический кабинет, а не тату-салон.
Деревянная мебель – стойки и шкафчики – в светлых тонах, идеально подходящая под белую плитку на полу, коричневые кожаные диванчики и стулья для посетителей. Нигде не видно ни пятнышка, нет ни игл, ни приборов, ни чернил – всё необходимое для татуировок скрыто из виду, как доказательство того, что здесь давно никто не работал.
На стойке лежит открытый блокнот с разбросанными рядом отдельными листами, но Чимин только скользит по нему взглядом и уводит глаза на фотографии на стене.
Он решается толкнуть дверь - задерживая при этом дыхание, как будто она может сорваться с петель – чтобы получше рассмотреть. Фотографии сделаны явно профессиональной камерой. Они все одного размера с тонкой белой рамкой.
Чимин в изумлении открывает рот и не мигающим взглядом рассматривает стену. Вот это да!
Татуировки восхитительны. Другого слова не подберёшь. Совершенно потрясающие. Каждая.
По размеру они разные. От маленькой фигурки кошки на внутренней стороне запястья до чёрного ворона с расправленными крыльями на чьей-то спине. Разные по тематике – цветы, цитаты, абстракции, внутренности робота, рука с множеством часов. Разные по цвету. Большинство чёрные, какими Чимин и представлял себе татуировки, но есть и цветные. Розовые, синие, фиолетовые, градиентные, красные и оранжевые закаты, приводящие Чимина в полный восторг.
Каждая деталь невероятна. Задумка, исполнение – всё. Чимин никогда не думал о том, чтобы сделать себе татуировку, а теперь хочет их все.
Его взгляд приковывает волк. Небольшой силуэт зверя, а внутри него – он наклоняется, чтобы получше рассмотреть – ветвистые деревья. Как будто маленький сосновый лес внутри волка, офигеть…
- Какого чёрта ты тут делаешь?
Чимин вскрикивает, дёргается назад и чуть не влетает прямо в Мин Юнги.
- О боже, чёрт! Прости! Прости, пожалуйста! – пищит он и кланяется.
Чимин, замечтавшись, зашёл в салон, поближе к стене в фотографиях. Сам не заметил и не услышал зашедшего Юнги.
- Мне правда жаль, - бормочет он. – Я не подумал, просто… Меня зовут Пак Чимин, я живу напротив. И я… я шёл домой… и дверь была открыта! Я просто хотел… я не собирался… Так вышло, но мне стало любопытно…
Теперь у Чимина всё в поту, не только ладони. Лицо горит нещадно. Хоть сквозь землю провались.
Мин Юнги стоит перед ним во всём чёрном, в маске и кепке, скрывающих лицо. Он примерно одного с Чимином роста и более хрупкого телосложения, но, чёрт возьми, Чонгук не шутил, сказав, что у него устрашающий вид. Чимину видно только его глаза, тёмные и колючие, и его взгляд сложно прочесть. Мин Юнги зол? Устал? Удивлён? Всё сразу?
Может быть, он сейчас закатает рукава и вышвырнет Чимина из салона за шкирку?
Он надеется, что нет.
- Мне… мне правда очень жаль, - повторяет Чимин тише, кланяясь на 90 градусов. – Я знаю, не надо было заглядывать, но я… - Он затыкается, чтобы не признаться, что следил за тем, когда он приходит сюда. Чимин выпрямляется и бросает взгляд на фотографии. – Это… это твои работы?
Мин Юнги смотрит на него таким взглядом, словно решает, какое наказание применить. Достаточно ли будет сломать Чимину один палец или выдержит больше? (Чимину приходится напомнить себе слова Тэхёна с Чонгуком о том, что Мин Юнги только с виду страшный. Что ещё они говорили, он вспомнить не может, но терять свои пальцы он точно не готов!)
Тем не менее, к его огромному удивлению, Мин Юнги тяжело вздыхает, как будто в том, что незнакомец вломился к нему, нет ничего необычного.
- Большая часть, - бурчит он.
- Это… ух ты, - выдыхает Чимин, снова пробегаясь взглядом по невероятным татуировкам, почти не скрывая облегчения в голосе. – Они… они потрясающие! Такие… и вот эта… - Он тычет пальцем в аккуратную работу, где изображены горы поверх чьих-то рёбер, где бледная кожа между чёрных чернил вырисовывает снежные пики. – Никогда бы не подумал, что ты на такое способен. Это… это очень круто. Ты… талантливый, - запинаясь, заканчивает он, понимая, что даже и близко не высказал своих мыслей, но в голове у него сейчас остались только страх и неловкость.
Мин Юнги что-то ворчит себе под нос и обходит его, возвращаясь к своей работе за стойкой.
- Салон закрыт, если тебе ни о чём не сказала вывеска на двери, - бросает он, утыкаясь в свой блокнот. – Как ты сказал тебя зовут?
- Чимин! – выпаливает тот и широко улыбается, зная, что это помогает произвести первое впечатление. Ну, то есть, после того первого, когда он вломился в чужой магазин. – Пак Чимин! Я владею цветочным магазином напротив.
- Пак Чимин, - кивает он. – Я Мин Юнги, - говорит он, перекладывая листы. Чимин едва сдерживается, чтобы не ответить «я знаю». Потом Юнги смотрит ему в глаза равнодушным взглядом. – А теперь убирайся из моего салона.
Улыбка слетает с лица. Юнги возвращается к своим записям, без лишних слов садится за стойку, а Чимин…
Что ж, Чимин этого заслужил. Отличное первое впечатление.
- Конечно. Да. Я… Мне очень жаль, Мин Юнги-щи. – Он снова кланяется. – Твои работы правда красивые. Эм… было приятно с тобой познакомиться!
Юнги не отвечает, и Чимин спешит покинуть помещение, выбегая на тёмную улицу и закрывая за собой дверь. Останавливается он лишь у входа в здание, поднимается по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, и наконец переводит дыхание, оказавшись у двери в свою квартиру.
Ну что же, думает он, прижимаясь лбом к двери. Сердце по-прежнему не унимается.
Могло пройти и лучше
* * *
Тэхён целую вечность не может успокоиться, хохоча так сильно, что всё лицо краснеет под цвет его волос.
- Господи, это восхитительно, - выдавливает он, потихоньку затихая. – Ты взял и зашёл туда! И он тебя поймал! Ну ты везунчик, совсем не пострадал.
- Не смешно, - ворчит Чимин, закрывая ладонями лицо. – Я идиот. Я вломился в его салон… я нарушил закон!
- Ну, технически, дверь была открыта, так что…
Чимин опускает руки и одаривает Чонгука убийственным взглядом. - А что? – говорит тот, не вынимая из-за щеки конфету. – Просто говорю. Чимин стонет и падает на пол ремонтной Чонгука. Что-то упирается в его бок. Он достаёт из-под себя старую компьютерную мышь и швыряет её в кучу ненужной техники.
Прошло два дня.
На утро после встречи с устрашающим Мин Юнги, Чимин катался по кровати и всерьёз подумывал никогда больше из квартиры не выходить.
От одной мысли о том, что произошло, у него краснело лицо, шея и уши. Он бы лучше сидел дома, чем рискнул опять нарваться на Юнги.
К сожалению, ему нужны деньги. А растения требуют ухода, и они будут скучать по нему и волноваться, да и сам он по ним скучает. Возможно, они скажут что-нибудь ободряющее о его идиотизме (Хотя сомнительно. Он их любит, но они те ещё осуждающие создания).
Поэтому Чимину пришлось покинуть постель и продолжить проживать день, даже не глядя в сторону тату-салона (он-то всё равно закрыт днём) и улыбаясь, пожалуй, чересчур широко посетителям, стоит вспомнить, как Юнги приказал ему убираться.
- Думаете, он ещё злится? – спрашивает он, рассматривая гору хлама, и вдруг округляет глаза. – А вдруг он подаст в суд?
Чонгук усмехается.
- За что? За то, что без разрешения посмотрел на фотографии?
- Я зашёл внутрь! – ноет Чимин.
- Так, послушай, - говорит Тэхён, разворачивая свой леденец. – Всё перечисленное тобой – злость, суд, размышление над ситуацией – требует усилий. А Юнги-хён на такие вещи свою энергию не тратит. – Он закидывает леденец в рот и растягивает губы в улыбке.
- Правда? – спрашивает Чимин с надеждой, возвращаясь в сидячее положение.
- Правда, - уверенно кивает Тэхён, а потом морщится, достаёт леденец изо рта и смотрит на него с отвращением.
- Юнги-хён наверняка уже обо всём забыл и спит себе сейчас, - добавляет Чонгук. Он с причмоком достаёт изо рта свой леденец на палочке и меняется с Тэхёном, разрешая ему взять вкус, который, судя по улыбке того, ему нравится больше. – Не волнуйся.
- Я не волнуюсь, - врёт Чимин, но капризный тон выдаёт его с головой. – Просто… - Он находит пальцами торчащую нитку на потрёпанном ковре и начинает дёргать её. – Он ваш друг, да?
Тэхён с Чонгуком кивают, но с разной степенью уверенности.
- И он наш сосед. Поэтому…
Чимину здесь нравится. Он познакомился с чудесными людьми, которые действительно хотят проводить с ним время, которые не смотрят на него, как на чудовище, которые смеются над его шутками и приглашают вместе поесть мороженое или попеть глупые песни.
Чимин наконец-то чувствует себя комфортно.
- Поэтому ты хочешь ему нравиться? – угадывает Тэхён.
Чимин вздыхает, отпуская несчастную нитку на ковре.
- Не знаю, это глупо.
Это правда глупо, но он не знает, чем объяснить своё желание. Как сказать им, что у него от рождения неизменное желание нравиться людям, радовать их, ярко улыбаться, низко кланяться, быть вежливым и быть… таким, как все вокруг.
Чтобы компенсировать тот факт, что это не так. Что он просто странный ребёнок, который разговаривает с цветами.
Им он сказать об этом не может.
- Мы можем у него спросить, - предлагает Тэхён. – Я передам ему твои извинения, но я уверен, что он не…
- Ничего, не надо. – Чимин печально качает головой. – Я что-нибудь придумаю.
В любом случае, это ерунда, которая не стоит внимания. Ну и что, если один человек – который, к тому же, очень редко мелькает – держит на Чимина обиду? Не он первый и не он последний. Не бывает в жизни так, что получается ладить совершенно со всеми.
Всё же Чимини намерен попытаться разок всё исправить. Подойдёт небольшой жест, чтобы, возможно, сгладить неудачное начало их с Юнги знакомства. Тогда Чимин перестанет чувствовать, как вывеска «SOPE» напротив магазина осуждает его каждый раз, когда он смотрит в ту сторону.
* * *
После работы в понедельник, ровно через четыре дня после встречи с Юнги, Чимин сидит в тишине цветочного магазина и в лучах послеполуденного солнца пишет записку.
Несколько вариантов уже лежат рядом с кассой в виде смятых розовых стикеров. Он выбирает самые простые слова без смайлов и двух восклицательных знаков подряд.
Я искренне прошу
за то, что без разрешения вошёл в твой салон, Мин Юнги-щи. Надеюсь, что мы сможем забыть об этом и стать добрыми соседями в будущем! Удачного дня!
- ПЧМ
Чимин решает, что этот вариант позитивный, но не агрессивно-жизнерадостный. Он бы написал Тэхёну с Чонгуком, чтобы узнать их мнение, но и без того слышит в ушах, как Тэхён тянет «Забееей».
Он ждёт закрытия книжного магазина Намджуна и антикварной лавки господина Кима и когда толпа людей разойдётся. Чимин выскальзывает из магазина, убедившись, что никого из знакомых на улице нет, и идёт к тату-салону с бешено стучащим сердцем.
Ещё слишком рано, поэтому Юнги там не должно быть. На этот раз его не поймают, успокаивает себя Чимин.
Трясущимися руками он крепит стикер на дверь и так же фиксирует рядом скотчем маленький букет цветов из жёлтых хризантем, тёмно-синих вьюнков и крошечных белых клематисов, похожих в руках на звёзды, перевязанных белой ленточкой. Ничего особенного и кричащего, но Чимину кажется, что красиво.
И последним он цепляет пакетик его любимого чая со вкусом хурмы.
Вот. Этого должно хвати
Обратно до цветочного магазина он идёт обычным шагом, а не бежит, воспринимая это как личную победу, однако выдыхает только переступив порог помещения и заперев за собой дверь.
* * *
Чимин не специально задерживается, чтобы увидеть реакцию Юнги на его дары к примирению, просто медленнее обычного занимается цветами, слушает музыку на телефоне и даже немного танцует, пока темнеет за окном.
Он выключает свет, снимает с себя зелёный фартук, готовый завершить на сегодня работу, но не сильно удивляется, завидев Юнги за окном.
Он опять пришёл рано.
Чимин смотрит, как он идёт вдоль улицы к своему магазину, как обычно весь в чёрном и спрятав лицо. Первая мысль – упасть на пол и притвориться, что его тут нет, а ещё лучше, что он мёртвый.
Но потом решает, что в почти полной темноте его не видно. Два фонаря между их магазинами не работают.
Через считанные секунды Юнги приближается к двери в тату-салон и останавливается с ключом в руках, замечая что-то на уровне глаз. Чимин успевает за эти мгновения переосмыслить свою жизнь, испугаться, что попытка подружиться с Юнги провалилась, потом заверить себя, что это нормально, потом опять передумать и решить, что это только сделает хуже…
Юнги достаёт из кармана джинсов телефон и включает фонарик, чтобы рассмотреть записку, букет, и, господи, Чимин оставил там пакетик чая. Почему он вообще решил, что это хорошая идея…
Юнги отклеивает записку и в свете телефона Чимин видит кое-что незамеченное им ранее – чернила на тыльной стороне левой руки Юнги. От рукава длинной кофты до костяшек пальцев.
Почему мысль о том, что у самого Юнги, могут быть татуировки, ему в голову не приходила, хотя это логично. Он же их любит. Тату похожа на пламя или что-то замысловатое…
- Чёрт! – шипит Чимин, когда Юнги оглядывается на его цветочный.
Он кидается за куст и перестаёт дышать, прислушиваясь к стуку испуганного сердца. Он надеется, что Юнги не заметил его и не идёт сюда.
Когда розы шепчут теплом, что всё в порядке и что никто не постучит сейчас в дверь, Чимин осмеливается выглянуть в окно.
Юнги всё ещё стоит на месте с включённым фонариком. Он снял чайный пакетик, а раз на земле он ничего не видит, значит не выкинул.
Тем не менее, когда Юнги снимает цветы, избавляясь от скотча – аккуратно, чтобы не оставить клейких следов на двери, чёрт, Чимин и этого не учёл – ему кажется, что его подводит зрение.
Потому что её больше нет.
Татуировка исчезла с левой руки, где заметно контрастировала с бледной кожей. Чимин абсолютно уверен, что видел её, но её теперь нет.
Какого чёрта?