О полиции, гитаре и выступлении
Это утро началось с… Это утро просто началось. И должна заметить, в двенадцать часов дня, не могу сказать, что ночью я не спала из-за своих мыслей, но я думала о Дамиано перед сном. Вообще не удивительно, я всегда о нем в это время думаю и да, я так просто могу об этом говорить. Не вижу смысла с этим бороться. Выступление у нас было вечером, поэтому мы решили порепетировать на месте. Можно считать сегодняшний день выходным, хотя волнение за вечер было, оно есть всегда. Почему-то у меня настроение колеблется между уверенностью и страхом, хотя никаких конфузов не происходило ранее. Ощущение того, что ты в команде, а точнее в семье, придает сил.
Почему-то сейчас мне захотелось прогуляться по улицам, а точнее вспомнить время, когда мы были не столь известными, как сейчас. Ребятам говорить я не стала. Идею, думаю, они бы оценили, но желание побыть наедине с собой и отчасти отдохнуть от них, было больше. Нет, они мне не надоели, просто я понимала, что такая возможность предоставляется редко. Да и друзья хотели бы заняться чем-то своим. Поэтому я взяла свою «домашнюю» гитару и направилась на улицу. Я шла по утренней… Нет, уже полдень и как раз город был оживлен. Улицы Италии наполнены самыми разными людьми, от туристов до местных. Я выбрала самое оживлённое место, как мы делали и раньше. Настраивая гитару, заметила, что вокруг уже столпились прохожие, в ожидании кульминации. Это было не редкостью, хотя последнее время я редко гуляла и уже не разбиралась, как тут все происходит, но так казалось. Возможно, эти люди просто меня знали, или же я слишком высокого мнения о себе? В любом случае, я была довольна, а продавцы магазинов кажется злились, что те люди, которые пошли бы к ним, стояли и смотрели на меня.
Я принялась одну из наших песен, но текст не пела. У меня не было такого голоса, как у Дамиано, пробовала — не выходит. В глубине души я мечтала, чтобы какой-то из моих зрителей стал подпевать, но этого не происходило. Но я подумала удовольствие и без этого, закрыв глаза, пальцы сами находили нужные струны и музыка лилась под ними. Несмотря на громкость музыкального инструмента, я услышала лишний шум и, кажется, это были не овации слушателей. Пришлось открыть глаза, чтобы узнать, в чем дело. Из-за неожиданности, я нехотя того, испугалась. Передо мной, почти впритык, спасибо гитаре, что разделяла нас, стояли двое полицейских. Я понимала причину их появления и были бы тут ребята мы бы вместе быстро убежали, но я была одна, а они так близко. Слабоумие и отвага — главное оружие.
— А в чем дело? — будто ничего не понимала, задала вопрос я, немного нахмурившись и переступив с одной ноги на другую, тем самым делая шаг назад.
— Здесь нельзя исполнять музыку, — ответил пухлый мужчина. Думаю, он бы точно не побежал за мной, а вот второй был спортивнее него, к тому же, надо ответить симпатичный. Я всегда ненавидела эти правила и решила сказать то, что всегда хотела в подростковом возрасте.
— Почему? — от открыл рот что-то сказать, но я продолжила: — Почему вы запрещаете юной басистке развиваться? Если бы я тут стала рисовать, вы бы меня тоже выгнали? — люди смотрели на это, как на представление, в ожидании кто победит и никто же не вступился. Впрочем, это никому и не нужно.
— Вы устраиваете концерт, — проконстатировал факт все тот же мужчина, интересно, другой просто для вида стоит что ли.
— А где мне ещё устраивать? У меня нет денег на аренду, аудитории тоже нет, меня должны как-то услышали, — кажется его слова заканчивались и он просто устало вздохнул, а я мечтала это всё сказать ещё с шестнадцати лет.
— Девушка, давайте мы просто Вам выпишем штраф и Вы уйдете домой, зачем Вам проблемы? — кажется, это было последней его доброй фразой, но я не сдамся.
— За что штраф? — о да, злить людей я умею, как и задавать глупые вопросы.
— Вы нарушаете общественный порядок, — а он оказался крепким орешком, хотя по второму, что за все время слова не сказал, было видно — нервы на исходе. После очередной моей колкости, о том, что здесь нигде не написано о запрете играть на гитаре, началось самое интересное.
Как описал позже полицейский я «оказала сопротивление при задержании», поэтому сейчас мы ехали в полицейский участок. Это был первый, когда меня поймали за все время и я даже не знала, что делать. Вечером выступление, а я так подвожу всех. Сидя на заднем сидении машины и пытаясь отвлечься от ненужных мыслей, даже не заметила, как начала играть какую-то песню. Полицейские посмотрели на меня, как на ненормальную, думаю, они бы могли ещё за это приписать мне нарушение.
— Том, забери у неё гитару, — обратился тот пухлый мужчина, который сидел за рулём, парень без слов подчинился. Повернувшись назад, он потянул гитару, я инстинктивно сжала её в руке, почему-то предыдущие слова остались мной не учтены. Хоть я была и не сильная, но защищала музыкальный инструмент, как могла. Эта была моя старая гитара, та самая, которую купила мама. Я особенно относилась к ней, это была память. Меня очень многое с ней связывало: на ней я училась, с ней пошла в школьный оркестр.
— Струны! — то, чего я и боялась. Этот идиот порвал, и без того хрупкие и ненадёжные, струны. Время влияет и на вещи. Я посмотрела на него глазами полными злости и обиды, они испортили день. Хотелось расплакаться и выйти из чёртовой машины на ходу. Парень оставил меня в покое, но даже не извинился, может он вообще говорить не умеет. Я пыталась сделать что-то со струнами, но было очевидно, их надо менять. К тому же, мы подъезжали к полицейскому участку.
***
Несколько минут и я даже не понимаю как, но уже нахожусь за решеткой. Да, тут долго людей не держат, только подобного я боялась с детства. Кроме меня здесь никого не было. Как только полицейский закрыл меня и ушёл, я принялась звонить… Хотелось позвонить Дамиано, но я вспомнила разговор накануне, затем Томасу, а потом я вспомнила про Итана, мне было о чем с ним поговорить, конечно же после того, как он поговорит с полицией обо мне.
— Итан? — произнесла его имя, как только перестали идти гудки, я говорила шепотом, чтобы те не услышали. — Я в полицейском участке, пожалуйста, забери меня отсюда, только остальным не говори, я тебе всё объясню. — осознавать в полной мере информацию я не давала, просто потому что не могла. Времени не было, от растерянности, приходилось часто оглядываться, для убеждения, что никого нет. — Тот что… — я пыталась придумать, как ему объяснить место нахождение, но он сам помог, — Да-да-да, там! Я жду тебя. — мой разговор остался незамеченным и я просто села в ожидании того, что будет.
***
Я не смотрела больше в смартфон, соответственно и не знала сколько времени прошло. Просто сидела, смотрела вперёд, на стены и наслаждалась заключением. В какой-то момент, увидела направляющего в свою сторону «молчуна», он открыл замок и на мое удивление сказал:
— На выход, — при этом махнул головой в соответствующую сторону, я лишь подняла брови, ничего не сказав, понимая, чем это может снова обернуться.
***
Как оказалось, было четыре часа дня, выступление в восемь, а на месте надо быть в семь. Мы с Итаном шли по парку, я с грустью перебирала порванные струны, парень пытался меня приободрить, но обратилась именно к нему я по другой причине:
— Помнишь наш вчерашний разговор? — чтобы Торкио свободно и открыто общался его надо разговорить. Такая у него натура, так было абсолютно всегда. Это не влияло на степень доверия к человеку. Может, он был более закрыт, чем мы.
— Да, а что? — спросил он и пытаясь отвлечь меня от ненужных мыслей, забрал гитару, придавая себе образ джентльмена этим поступком.
— Хотела спросить про твою первую любовь, — мы шли рядом, поэтому я повернула голову влево, чтобы посмотреть в его глаза, но парень смотрел вперёд, легко усмехнувшись на лице расплылась улыбка.
— Хорошо, только это было всё в далёком прошлом, сейчас мне за это стыдно, — предупредил Итан, а я уже была в предвкушении. — Это был парень, — ожидая моей реакции, которой не последовала, он продолжил: — Типичный самый популярный парень школы. Он был моим одноклассником, но ему нравились девочки, да и он мне разонравился после одного случая, — я вопросительно махнула головой, — Некрасиво поступил с подругой моей, в которую я влюбился, когда успокаивал из-за этого.
— А ты, я смотрю, влюбчивый парень у нас, — мне Итан казался тихим для таких приключений, но такое «тёмное» прошлое придавало изюминку этому человеку.
Больше мы не обсуждали серьезных тем, лишь предстоящее выступление, на которое пошли собираться, ненадолго попрощавшись.