объяснение
Я оставила дома гитару, переоделась и нанесла лёгкий макияж, который гримеры все равно исправят. На улице уже темнело, поэтому я решила, что надо выходить, иначе есть шанс опоздать, а этого не хотелось бы.
Зайдя в незнакомое мне помещение, я осмотрелась, идти и искать ребят пришлось наугад, все же, мне удалось это сделать. Все были на месте. Я находилась на большой сцене, где уже стояла барабанная установка Итана и рядом одиноко лежала моя басс-гитара. Освещение пока не было идеальным, но все позже станет идеально, это всегда так. На моё удивление, друзья что-то уже обсуждали, я была точно уверена, что не опоздала, ведь Томас ещё не пришел. Я подошла к парням, но видимо их тема была личной, так как они сразу замолчали, а мне в этот момент стало неловко. Чтобы избавиться от этого чувства, я решила спросить, где находится моя гитара. Хоть я и сама прекрасно знала её местонахождение, молчать нельзя было. Дамиано указал на неё.
Дойдя до музыкального инструмента, заметила выходящего из-за кулис Томаса. Думаю, он тоже приличное время блудил по павильонам. Увидев его, Давид и Торкио разошлись каждый к своему «рабочему месту». Не знаю, зачем мы пришли аж на целый час раньше, ведь у нас была только одна песня для исполнения. Приход гостей даже не бвл запланирован. А сама съёмка ощущалась бы простой репетицией. Тут уж ничего не поделаешь, ассоциации и привычки. К счастью, съёмочная группа тоже решила прийти раньше, чтобы подготовиться. (Не у одних нас паранойя куда-то опоздать). Поэтому, как только были настроены камеры и НАКОНЕЦ-ТО нормальный свет, мы приступили к исполнению. Играла песня, с которой мы выступали перед миллионами людей с разных стран мира, поэтому сейчас особого волнения не было, по крайней мере у меня. В ином случае, можно перезаписать заново и никто не узнает.
Какая же всё-таки красивая музыка, я ей просто наслаждалась, думаю, зрители это чувствуют, когда исполнителю самому нравится то, что он делает. И из-за этого, слушателям нравится ещё больше, отношение хорошо влияет на восприятие. Шёл проигрыш. Итан был за барабанами, Томас стоял сбоку, а Дамиано где-то за спиной. Давида я не видела, но чувствовала, к тому же, где ещё ему находиться. Я уже была в предвкушении, что сейчас он подойдёт и как обычно крепко обнимет одной рукой. Сейчас это было необходимо как никогда, сильнее всего я нуждалась в его объятиях. Может он ждёт, когда начнется куплет, чтобы подпеть его со мной в один микрофон? Вот вижу, как он выходит вперёд и прыгает в ритм песни. Погодите-ка, Дамиано же за всю песню ко мне так и не подошёл… Я старалась не подавать виду и как обычно веселилась. Подошла к Томасу, смотря на то, как он перебирает струны, покрутилась возле Итана, а вот с ним. Я пыталась подойти, но Дэм все время уходил, будто специально меня игнорировал. Неужели он до сих пор обижается, не понимаю.
Песня подошла к концу и по традиции мы все вместе встали в рядом. Одной рукой я взяла за руку Итана, а другой… Гитару, несмотря на место рядом с Дамиано, с моей стороны, он предпочитал держать микрофон. Ну что ж хорошо. Операторы огласили об завершении съёмки и нам предстояло отправиться в гримерную для небольшого отдыха и смены одежды. Я почему-то предпочла остаться за темноты сцене, где забирая всю установку, копашились рабочие. Тут было много места, но мне понравилось по середине сцены, там я и села. Я села прямо на пол и держала в руках гитару. Вспоминая сегодняшнюю поломку, мне хотелось разбить эту. Она значила намного меньше, чем та. Злость переполняла, а гитара была лишь прикрытием, что скрывало настоящий повод. Посмотрев на часы, удивилась, что стрелка только переступила отметку восьми часов вечера, а работа уже сделала. Должно быть, мы хорошо потрудились, сэкономив всем время, жаль за это дополнительно не награждают.
Обида брала вверх над всеми эмоциями и резко встав с пола, я присмотрела удобное место, где будет хорошо разбить гитару. Она была намного дороже той и нравилась мне, но почему-то казалось, что вместе с этим уйдут все проблемы (наивная). Подняв инструмент над головой и замахнувшись, я услышала голос, который и был по сути источником моих проблем:
— Мы тебя потеря… — он не успел договорить, наши взгляды встретились и я хлопая глазами не представляла, как буду объяснять это. — Вик? — желание портить инструмент пропало, поэтому я медленно его опустила, вместе с глазами, полными стыда. — Вторую за день не жалко? — Дамиано понимал, что благодаря этой ситуации занимает лидирующее место надо мной. Кажется, Итан ему все рассказал, парень усмехнулся, а я молча прошла мимо. — Что я такого сказал? — тише сказал он, но я услышала и остановилась, развернувшись к нему лицом.
— Приятно, когда тебя игнорируют? — пока Давид не до конца понимал, но все только начинается, да и претензий у меня к нему больше, чем он в принципе ожидает. Хотя, наверное, Дэм ничего не ожидает сейчас.
— Не очень, — он сложил руки за спиной и выпрямил спину, делая свой, и без того высокий рост, больше. Вокалист спокойно ждал, когда я скажу то, для чего я изначально это затеяла. И, медлить я тоже не хотела, поэтому выждав несколько секунд, сказала:
— Теперь ты понял, каково мне было на выступлении, — по его улыбке я поняла, что он все понимает, но причину хорошо настроения мне обнаружить не удалось, потому я посмотрела на него, как на сумасшедшего, он неторопливо объяснил:
— Вот в чем дело, заметила значит, — кажется, он был совершенно доволен, что меня всё больше злило. — Я подумал, что незачем проявлять любовь, если не получаешь её в ответ.
— Что? — какая любовь, о чем он говорит, я ничего не понимала, пытаясь найти смысл в его словах, начинала болеть голова, но всё было напрасно. Я сщурив глаза, смотрела на него. — С чего вдруг? И почему это не распространяется на Итана и Томаса? Я же, как обычно к тебе отношусь. Что произошло? — было видно, как меня волнует эта ситуация и несмотря на все мое нежелание показывать это, слова сами вырывались.
— А я к тебе нет, — улыбка тотчас сошла с его лица и он опустив голову, собрался уходить, направляясь в мою сторону, так как я стояла у выхода. — Но я не хочу усугублять ситуацию, нам надо как-то работать.
— Ничего не понимаю, — прошептала я, а затем, когда он был совсем близок, остановила, держа за плечи и смотря в глаза молящим взглядом: — Что я такого сделала? — может это из-за вчерашних обвинений, но я же извинилась или же из-за того, что я попросила приехать Итана, а не его. По-моему, у него были свои счёты на меня, которые я не понимала.
— Если бы дело было в тебе, малыш, — единственное, что сказал он и опустив мои руки ушёл. Спустя некоторое время я последовала за ним в гримерную, но больше мы так и не разговаривали. Последнее время, стала замечать за собой слишком частые мысли о Дамиано. Странно или нормально это? Времени думать о таких глупостях не было. И почему сейчас стало так непонятно? До какого-то момента, всё было отлично пока… Пока я не задела его за больное. Может в этом причина?
***
Последний раз, когда я смотрела на часы, было девять часов вечера, тогда я пришла с выступления, должно быть, уже больше. Я сидела в гостиной, пила чай и листала соц.сети. В какой-то момент послышался звонок в дверь, это меня напугало, ведь обычно никто так поздно не приходит, да и вообще, ко мне редко кто приходит. Но не ждать же, когда человек уйдет, поэтому бесшумно встав, я тихо направилась к двери, чтобы через глазок посмотреть кого принесло в столь поздний час. Моё удивление было такое, как если бы там стоял папа римский. Я поспешила открыть дверь. Как только я это сделала, то внимание привлек не гость, а создавшийся, из-за открытого окна, сквозняк. На столе лежали исписанные нотами и текстами листы, которые летали по большой комнате, что состояла из гостиной, кухни и импровизированного коридора.
— Проходи, — сказала я, подбегая к листам, чтобы они не успели улететь до того, как я их поймаю, но как только дверь была закрыта, бумаги дружно рухнули на пол. — Интересная гитара, не видела её раньше у тебя, — наконец-то я обратила внимание.
— Потому что она новая, — пояснил брюнет, раздеваясь и проходя дальше в квартиру. — И… Она твоя. — он протянул мне музыкальный инструмент, а я почему-то не решалась его взять. — Не такая, как покупала тебе мама, но должна быть не хуже.
— Это ты так извиняешься? — сложив руки в на груди, спросила я и нехотя расплылась в улыбке, а вот парень погрустнел.
— Я пытался… Пытался исключить тебя из своей жизни, но ноги сами пошли покупать эту гребанную гитару, — я наконец-то взяла музыкальный инструмент и обняла его. Инструмент, не Дамиано. — И на выступлении пытался с тобой не взаимодействовать, но не выходит.
— А зачем? — я до сих пор не понимала смысл всех этих действий. Мы стояли в коридоре и почему-то в мою голову не приходила мысль, что надо пройти дальше. Держать гостя на пороге некрасиво, но, кажется, он тоже об этом не думал.
— Казалось, так чувства уйдут, ну или же ты что-то почувствовуешь, — вот наступал момент, когда я все пойму, но он продолжал говорить загадками, хоть и не сложными, ответ которых я уже понимала.
— И как? — я усмехнулась, возможно, сейчас ему было больно, он искренне открывался мне, а я боялась. Так глупо, но продолжала бояться. Я не дождавшись ответа, подошла и обняла его, перед этим положив гитару на диван. Очень обняла его так крепко, чтобы быть как можно ближе, казалось, ещё чуть-чуть и я лишу его возможности дышать.
— Я люблю тебя, — прошептал он. Именно эти слова я боялась и хотела услышать. Из глаз текли слезы, которые не успевая проделать путь по щеке стирались об его кофту. Я хотела ответить тем же, так бузумно хотела, что не могла. А всё из-за страха. Я боялась, что моё сердце разобьётся, несмотря на то, что оно впервые так сильно полюбило, до боли, которую я боялась ощутить от последствий этого чувства. — Нет, ничего не говори! — вдруг он остранился от меня, буквально, на расстояние вытянутой руки и вытерев мои слезы большими пальцами, моментально улыбнулся, а затем поцеловав в лоб, пожелал спокойной ночи и ушёл. Я же осталась одна осознавать все произошедшее.