Глава 12
Наступило утро. Оно выдалось на редкость пасмурным в отличии от настроения и восклицаний в поместье. Мать прыгала от счастья и слёзно благодарила доктора за резкое выздоровление её сына. Уже отчаявщаяся женщина сейчас была просто переполненна благоговения перед врачом и счастьем за сына. Между тем доктор многозначительно поглядывал на Фёдора и между ними состоялся немой диалог:
"вы всё же признались ей"
"если кто-то узнает, я отрублю тебе голову"
На этом и распрощались. Даже отец стал хмурится чуть меньше, глядя на своего отпрыска и лишь дворецкий, судя по всему, был недоволен. Он хмуро смотрел на своего милорда и что-то бормотал, шевеля кончиков носа.
Однако всё веселье разумеется потухло как только счастливая женщина воскликнула:
-ты сейчас же должен отправиться на бал и хорошенько повеселиться! Ты выглядишь как мертвец да и общества людского уже давно не видел. Как раз в обед семья Гончаровых устроит бал в честь дня рождения из сына. Ты обязан туда пойти!
Фёдор подавил тяжёлый вздох. Ну кто бы сомневался, что эта женщина тут же отправит его в многолюдное место, терпеть чужой трёп, жужжащий в ушах. Иногда создавалось ощущение, что в представлении её матери не посещать балы раз в пару недель равносильно мучительной смерти.
Однако вместо того чтобы возразить тот лишь выдавил из себя натянутую улыбку и под одобрительный взгляд матери согласился с её настоятельным предложением.
***
Слуги кружили вокруг Достоевского, мучая его подбором туалетов.* Различные цвета рубашек, сюртуки из роскошных тканей и последней моды брюки. В глазах рябило от такого излишнего разнообразия. Кто-то позади расчёсывал его тёмные как воронье крыло волосы, а пара слуг рядом наносили пудру на бледные как сама смерть щёки. Наконец, спустя мучительный час его отпустили и целая армия людей покинула его покои. Достоевский взглянул на себя в зеркало: высокие, кожаные сапоги, тёмные под стать волосам брюки, рубашка на манер кафтана, убранная в корсет и сюртук из натуральных тканей, элегантно лежащий на плечах. Ледяной взгляд аметистовых глаз являлся как-бы последним штрихом в этой утончённой картине.
*туалеты- по понятиям 19 века - наряды, макияж, образ.
Луиза безшумно оказалась в дверном проёме и ласково улыбнулась юноше.
-думаю вы покорите всех дам, милорд.
-как будто это входило в мои планы.
-о, так у вас уже кто-то есть?
-конечно же, нет.
Фёдор сказал это уверено, но в этот же момент в голову ворвалось воображение и во всех деталях восстановила образ Николая в прошлую ночь. Его плотно сжатые губы без той уже привычной, озорной ухмылки слегка алых оттенков, глубокие словно океаны глаза, в которых Достоевский утопал безо всякого сожаления и неожиданно нежные руки с изящными костяшками, обтягиваемые бледной кожей. Само великолепие в человеческом обличии.
Луиза, казалось, заметила игру его воображения и лёгкая ухмылка тронула уже её робкие губы.
-чтож, видимо у милорда есть и свои секреты.
-да говорю же тебе, нет!
Однако ответ его остался неуслышанным ибо служанка уже ушла, хлопнув дверью и ехидно посмеиваясь.
Фёдор утомлённо сел на кровать и прикрыл глаза рукой.
-так скоро о моей привязанности весь Петербург узнает..
Как бы ответил Гоголь? "пусть завидуют." да, определённо так бы и отшутился.
***
Хмурые тучи нависли над городом, не позволяя жителям узреть даже лучик дневного солнца. Ветер беспощадно скрывал листья деревьев и продувал квартиры, заставляя жителей трястись от холода. Погода явно выразила всё негодование накопившиеся за многие годы ввиде грязи, слякоти и ливня. Тучи лили свои слёзы, а капли барабанили о окно кареты и скатывались в бессильной злобе от невозможности преодолеть этот невидимый им барьер.
Достоевский наблюдал за этими маленькими созданиями из водорода и их открытой враждебности. Интересно чем он так насолил тучам, что они так страстно желают достать его за стенками прохладного экипажа?
И вдруг карета остановилась.
-в чём дело?
Хмуро спросил Фёдор, однако вместо ответа, он услышал пронзительный крик извозчика и звук падающего с лошади тела. Юноша замер от ужаса и его мозг лихорадочно заработал, анализируя ситуацию. Он потянулся за револьвером, который как правило висел у него под сюртуком, но тут его рука наткнулась лишь на складки тканей. Как он мог забыть оружие?! Чёртова Луиза. Ладно, сейчас явно не до неё. Если преступник один, то он сейчас разбирается с извозчиком и лошадью. Фёдор может выскочить из кареты и...
Ход его мылси прервал резкий звон бьющегося стекла и грохот выстрела. Сердце Фёдора лихорадочно забилось, когда он увидел кучи осколков на полу и капли дождя, триумфально захватывающие карету, врываясь в каждый уголок.
Он тут явно не один.
Фёдор не смел двинуться с места. Если он посмотрит в окно то следующая пуля может прилететь ему в лоб. Но что это было? Предупреждение или?..
И тут шестое чувство завопило на всю черепную коробку:
Обернись.
Серлце пропустило удар. А может и два. Достоевский начал медленно поворачивать голову не слыша ничего кроме крови циркулирующей по венам и не чувствуя ничего кроме страха. Чужое присутствие ощущалось всем существом юноши и наконец он переборов себя рывком обернулся.
Позади никого не было. Ни души. Только лишь запасное оружие, про которое брюнет почти забыл.
Фёдор облегчённо выдохнул и потянулся за своим спасением чтобы как можно быстрее ощутить пальцами рукоятку ствола. Его пальцы сомкнулись на револьвере, он торжественно улбынулся, но тут...
Позади кто-то кашлянул.
***
Фёдор с трудом разлепил налитые свинцом веки. Однако это мало чего ему дало. Вокруг был лишь мрак и сначала юноша подумал, что просто находится в темноте, но тут подали признаки жизни его нервные окончания. На него надели повязку.
Рот тоже затыкал кляп так что кричать было бесполезно. Нос юноше разбили и одна ноздря была заполнена кровью так-что тот мог лишь осторожно дышать через вторую. Брюнет попытался шевельнутся, но руки и спину тут же пронзила боль. Всё его конечности затекли, да ещё и запястья какие-то идиоты связали настолько туго что без дискомфорта невозможно было даже пошевелиться. Вены передавили со страшной силы, а про кости можно и вовсе умолчать. Ноги тоже были крепко привязаны к.. Чему то твёрдому? А точно, он сидит на стуле.
Итак. Фёдор понял как минимум в какой позе его обезвредили, но вот где он находится понять не суждено. Он был без сознания пока они ехали, так что рассчитать по поворотам их местоположение не выйдет, а повязка так вовсе не позволяла узнать в каком помещении его держат. Запаха сырости и пыли воде нет, так что врят ли это подвал.. Тогда что это?
И тут его ход мыслей прервали уже второй раз за день.
-проснулся? С добрым утром, спящая красавица.
Фёдор услышал шаги, приближающиеся к нему от чего его мышцы вновь напряглись, вызывая очередную волну боли.
-не напрягайся так. Всё равно бесполезно.
С его глаз сняли повязку и юноша сначала прищурился от резкого света, а когда наконец привык, то обнаружил, что сидит в просторном кабинете роскошного поместья. Перед ним стоял незнакомец с тёмными волосами и слегка пугающим взглядом. Что-то знакомое было в лице этого мужчины и тут Достоевского осенило, Мори Огай. Зрачки юноши сузились от узнавания этого мерзкого человека.
-ох, вижу ты узнал меня? Чтож, я думал ты признаешь меня быстрее.
Фёдор указал взглядом на кляп и его так же бесцеремонно содрали с переполненного неприязни лица. Сначала юноша просто вдохнул побольше воздуха ибо дышать одной ноздрёй было всё равно, что страдать припадком астмы и только когда дыхание его восстановилось он заговорил:
-что вам от меня нужно?
Хищная улыбка скользнула по лицу собеседника.
-от тебя - ничего. Однако как ты знаешь я являюсь главой крупной организации, на которую полиция не может найти компромат уже которые годы. Ну, а твой отец доставил нам неприятные трудности, не выплачивая крупный долг уже как месяц. Мне нужны эти деньги так что я решил похитить тебя дабы использовать как стимул к оплате.
Мори явно упивался своей победой однако улыбка слетела с его лица в мгновение ока когда он услышал... Смех?
Фёдор смеялся. Тихо и сдавленно, но ему действительно было смешно со всей ситуации. В этот же момент его ударили в живот от чего он выкашлял приличную порцию крови.
-какого чёрта ты смеёшься?!
-Господи, а как тут не смеяться? Вы действительно думаете что отец хоть пальцем пошевелит для моего спасения? Он скорее заплатит вам чтобы вы меня убили да поскорее.
И в качестве вишенки для торта Достоевский позаимствовал и Николая его ехидную улыбку и пронзительный взгляд. Это подействовало просто сногсшибательно и Огай в ярости дал юноши пощёчину.
-ах ты маленький...
-кто?
Низкий голос эхом пронёсся по кабинету. Мужчина замер когда почувствовал, что к его затылку приставили оружие. Пугающий и ледяной как лёд голос Николая проникал в уши и заставят дрожать от страха.
-ты не договорил. Ну же.
-я.. я..
-что я? Знаешь, мне не нравится, когда с моими приятелями обращаются не уважительно.
-Николай?
Фёдор просто провоцировал Огая дабы развлечься и никак не ожидал появления блондина. Тот же моментально надел ехидную ухмылку и уже более непринуждённо ответил:
-ох, Фёдор, не уж то мне каждый день прийдётся вас спасать? Хотя признаю, это в какой-то мере доставляет мне удовольствие.
Мори потянулся к карману своих брюк чтобы незаметно достать оружие. Его пальцы уже сомкнулись на твёрдой деревянной рукоятке и руку обдал холод убийственного предмета. По всему телу прошла волна облегчения. Мозг уже начал продумывать план ответной атаки когда леденящий душу тембр раздался у самого уха.
-что это вы делаете, мистер Огай?
Следом за вопросом раздался выстрел, погружая жертву в вечное безмолвие.
Достоевский спокойно наблюдал как тело с пробитым затылком медленно, словно срубленное дерево, падало на пол. Юноша хладнокровно констатировал:
-пристрелили словно дворнягу.
-он заслужил.
Не меннее спокойно отозвался Николай после чего подошёл к брюнету и лёгким движением освободил его от пут. Фёдор блаженно размял уже изрядно затёкшие руки когда у уха раздался вопрос:
-он причинил тебе вред?
Голос казался на удивление серьёзным. Словно блондина действительно разозлило происходящее.
-если только моим нервам. Не беспокойся.
-как я могу не беспокоиться, если каждый день с тобой что-то да случается?
Брюнет открыл было рот чтобы возразить, но подходящего ответа не нашлось и он тяжело вздохнул. Его ноги тоже освободили после чего Гоголь взял юношу за руку и быстро повёл прочь из поместья.
За дверью их встретили лабиринты из различных коридоров, дверей и комнат. В таком громадном доме не сложно было заблудиться среди бархатных штор и картин. Однако за всё время пока они шли, Достоевский не приметил ни одного слуги или охранника. Юноша был почти уверен, что это дело рук Гоголя.
Наконец спустя мучительные пятнадцать минут парни выбрались на удицу, открыв поистине огромные двери. Они больше напоминали ворота чем парадный вход. Морозный воздух затопил лёгкие и брюнет вздохнул, с наслаждением прикрыв глаза. Однако когда его ресницы вновь затрепетали он понял, что на дворе уже ночь. Сколько же он там просидел? Фонари словно одинокие часовые тускло освещали абсолютно безлюдную улицу. Они шли в полной тишине ещё пару кварталов прежде чем где-то вдалеке заиграла скрипка. Кто додумался играть в столь поздний час, когда на улице никого и нельзя заработать ни копейки?
Поблизости стоял лишь одинокий фонарь и каменная дорожка, лежащая пол ногами. Николай замер на несколько долгих секунд после чего протянул юноше руку.
-это моя любимая композиция. Не против станцевать со мной?
Фёдор вспомнил день их знакомства когда Николай так же протянул руку чтобы позвать брюнета на танец. Только в тот день его лицо скрывала кружевная маска, а сейчас юноша мог видеть эти изящные черты лица и поблёскивабщие от фонарного света глаза.
-а что если нас такими кто-то заметит?
-в этом не будет ничего страшного. Максимум, подумают будто мы пара пьяниц. Да и кто кроме нас будет бродить по Петербургу в такое время?
Достоевский хотел возразить, но видя этот умоляюший взгляд от чего-то смягчился. Нахмурив брови, он вложил свою руку в чужую:
-если нас кто-то увидит...
Его не дослушали и Николай утянул брюнета за собой. Они кружились по тёмной улице, слушая ритм одинокой скрипки. Лишь фонарь лицезрел их изящные движения и прикосновения рук.
Достоевский взглягул на своего партнёра. Только сейчас при ночной тьме и полном одиночестве он наконец понял насколько красив его спутник.
Шаг, шаг, поворот...
Бледная словно фарфор кожа, ровные скулы и задорные ямочки на щеках.
Шаг, шаг, поворот...
Ботальон изумрудных глаз без единого блика со столь глубокими зрачками что в них можно утонуть, без единого сожаления погрузившись в душу этого юноши.
Шаг, шаг, поворот...
Коса, обвивающая шею подобно змее, настолько белоснежной, что напоминает она лишь декабрьский снег, хрустящий под ногами.
Шаг, шаг, поворот...
Тонкие губы, растянувшиеся в лёгкой ухмылке. Неизменной и восхитительной.
Фёдор не открывал взгляд от Николая и от восхищения даже слегка приоткрыл рот. Ещё никогда он не видел столь великолепный образ, что находился так близко. Это была не картина известного художника, не созданная из гипса скульптура, нет... Это был человек. Живой и настоящий.
Гоголь же видимо заметил этот потрясённый ступор и воспользовавшись моментом, сократил столь короткое расстояние до минимума, подарив брюнету долгий поцелуй.
Чувства затопили как правило пустое пространство, именуемое душой и парень не сразу понял, что произошло, но когда ясность всё же вернулась в голову, он поспешно отстранился.
-ты чего?! Вдруг нас...
Его губы накрыли рукой.
-Фёдор, ради бога, здесь нет ни души. Пожалуйста, сосредоточься хотя бы сейчас только на мне и ни на ком больше.
После этого он отнял ладонь и снова поцеловал возлюбленного. В этот раз он не повстречал сопротивления и углубил поцелуй, заставляя их сплетённые языки пуститься в головокружительный танец по ротовой полости. Жар заполнил брюнета, не позволяя нормально мыслить. Он притянул блондина к себе, не смея разрывать столь прекрасный контакт, который раньше он и не думал желать. Это мгновение, казалось, длилось вечно и юноше действительго хотелось бы продлить этот момент, но воздух предательски покинул лёгкие и им пришлось отстраниться друг от друга.
***
Юноши достаточно быстро дошли до поместья Достоевских и блондин на удивление спутника без каких либо сложностей взломал замок чёрного хода. Парни прокрались по менее скрипучим половицам к комнате Фёдора. Достоевский сел на кровать и посмотрел на Николая, севшего рядом. Брюнет услышал один единственный вопрос:
-да или нет?
-да.
В это же мгновение Достоевский почувствовал как его голова коснулась подушки, а шею обожгло горячими слово раскалённый воск поцелуями. Ладонь Николая легла на затылок возлюбленного и слегка сжала тёмные словно крылья ворона пряди. Юноша не сдержал шумного вздоха когда губы блондина начали осваивать ключицы. В животе начало зудеть и тянуть, а каждое касание отдавалось целой волной мурашек. Пальцы свободной руки Николая пробежались по талии и вдруг опустились к коленям после чего начали медленно подниматься оставляя ощущение тепла на ляшке. Достоевский перестал слышать что-либо кроме собственного сердцебиения, затопившего барабанные перепонки.
Гоголь ловко расстегнул сюртук и отбросил в сторону. Вслед за ним поспешил и корсет. Бледные пальцы скользнули под рубашку и опалили жаром талию. Фёдор изо всех сил сдерживался чтобы не издать ни единого вздоха, однако было ощущение, что Гоголь специально изводил того этими прикосновениями дабы вырвать из сомкнутых уст возбуждённый стон.
Губы спускались всё ниже, а рука начала опускаться к ремешку на брюках. Сердце отбивало барабанную дробь и казалось вот-вот остановится, воздух в лёгких и вовсе заканчивался. Николай взглянул на Достоевского и ухмыльнувшись потянулся к его губам как вдруг в коридоре послышались шаги, направляющиеся к комнате брюнета.
Гоголь спрятался в шкаф, а брюнет рывком сел на кровати и придал лицу невозмутимое выражение, скрывая тёмными прядями волос жар на щеках. В комнату тихо постучались и в дверном проёме показалась Луиза.
-вы как-то поздно, милорд..
-бал затянулся. Иди в свою комнату. Я собираюсь спать.
Служанка пристально взглянула на лежащий на кровати сюртук, выглядящий так словно его туда бросили и кивнула после чего покинула покои.
-можешь выходить.
Прошептал Достоевский когда шаги утихли. Однако двери шкафа не открылись и тогда парень самостоятельно направился к ним. Когда же он распахнул шкаф, то там не было ничего кроме развешенной одежды.
-чёртов фокусник.
Буркнул брюнет и сел на кровать. События происходящие лишь несколько минут назад сейчас всплыли в памяти, вызывая волну стыда и смущения. Впервые кому-то удавалось вызывать у юноши подобные эмоции. Фёдор стыдливо прикрыл глаза и некоторое время просто сидел в абсолютном молчании. Лишь когда минул уже второй десяток минут он зажёг свечу и достал из под кровати потрёпанную книжку. Дневник Гоголя.
Чтож, он определённо должен знать всё о человеке, который только что чуть не забрал его невинность.
Страницы зашелестели под пальцами. Юноша открыл дневник на второй записи и начал читать фразы выведеные судя по всему дрожащей рукой.
"это было отвратительно. Накануне утром я услышал на заднем дворе визг и выбежал на улицу чтобы узнать, что стряслось. Я никогда не смогу забыть то, что увидел. Отец стоял посреди двора с топором в руке и беспощадно мучал собаку, которая вчера не смога выполнить команду. Он бил её этим оружием так, что она дёргалась в конвульсиях и визжала на всю округу. Кровь лилась рекой и куски плоти падали на траву, но отцу было плевать. Его глаза были словно затуманены и он не видел ничего кроме топора и истерзанной зверушки. Когда я вернулся в поместье то меня вырвало. Остаток дня я не покидал своей комнаты. Я был в ужасе. "
Запись была относительно короткой. Достоевский с интересом дочитал последние строки и пренебрегая советом блондина, перелистнул страницу, намереваясь прочесть, и следующие записи. Однако на удивление следующие страницы были... Пусты. Все до единой. Фёдор долго листал дневник и поднёс его к свече чтобы разглядеть хотя бы намёк на чернила. Руки обдало слабым теплом и в голове проскользнуда мысль, что это едва ощутимое тепло не сравнится с обжигающими прикосновениями блондина. Достоевский тут же тряхнул головой. Не время думать об этом.
Когда же юноша вновь посмотрел на бумагу то ошарашенно замер. От нагрева на бумаге проступили записи! Ребёнком Николай явно был смышлёным если смог сделать чернила, проступающие лишь от тепла. Однако даже так в дневнике был пробел на целых несколько лет. Видимо всё это время мальчишка либо делал записи не в дневнике либо вовсе не писал. Фёдор открыл случайную запись и начал читать.
"Бабушка погибла. Отец запретил мне и кому либо ещё из членов семьи хоронить её. Он засунул труп в странный мешок и ушёл в лес с таким мрачным видом словно собрался убить им кого-то ещё. Я решил последовать за ним. Я понимал, что пожалею об этом, но проклятое детское любопытство взяло верх. Мы шли очень долго и мне казалось прошагали целую вечность пока вдруг отец не остановился в самой чаще и не достал из кармана револьвер. Он взметнул его по направлению к мешку и изрешетил до такой степени, что бабушку врят-ли уже можно было узнать. После этого отец достал спички и поджёг мешок. Он долго смотрел на то как бабушка сгорает и ветер уносит её пепел. Мне было противно видеть всё это, но я тоже не мог оторвать взгляд. Лишь когда бабушка сгорела больше чем на половину я побежал обратно в дом. Не такие её похороны я себе представлял. "
Даже читать это было неприятно. Фёдор с лёгкостью представил сгорающий в мешке труп и ему самому захотелось выплюнуть сегодняшний завтрак. Однако юноша не остановился. Он перелистнул страницу и начал читать следующую запись.
" сегодня отец убил мою мать.
Они повздорили из-за чего-то, да так, что их крики и брань была слышна во всём доме. Потом я слышал удары и крики матери. Я хотел уже предпринять меры, но вдруг понял, что мать больше не кричит. Что раздаются только глухие удары и ничего более. Я метнулся в гостиную, но было уже поздно. Всё что меня там застало - это мать в луже крови и отец, избивающий уже мёртвое тело.
Он снова засунул труп в мешок. В этот раз отец сам заставил меня идти с ним. Мешок он утопил в реке. "
На этом моменте Фёдор захлопнул книгу и рывком засунул обратно под кровать. Чтож, теперь он понял от чего Николай дал ему совет читать понемногу. И теперь не удивительно почему он сбежал.
Фёдор быстро переоделся и погасил свечу в надежде уснуть и избавиться от этого кошмара в голове, но смог лишь лежать и глядеть в потолок, прокручивая в голове прочитанные записи.
______________________________________
Продолжение следует.