Причины, чтобы жить 3
Пэйринг:
ОЖП/Сергей Есенин.
Автор: SONYAALYONOVA
XXX
Около двух недель Маша провела практически в бессознательном состоянии. Приглашенный врач ставил хорошие прогнозы, уверяя, что девушка идет на поправку, однако беспокойство вызывало ее психическое здоровье. Мария постоянно говорила с кем-то, сон ее был беспокойным, она часто плакала, пыталась бежать от чего-то страшного. Галя неотлучно находилась рядом, хотя и не должна была, ведь Сергей обещал, что сам позаботится о девушке. Бениславская и не думала гнать их, прекрасно зная, что Есенину просто некуда сейчас уходить, а незнакомка была не в состоянии говорить о себе. Сам Сергей появлялся в квартире Галины только для того, чтобы переночевать, и то не всегда. — Она говорит что-нибудь? — Сергей вернулся из издательства ближе к полуночи. Уставший, он больше всего на свете хотел провалиться в глубокий сон и хоть на пару часов забыть о проблемах, что по приезду навалилось как снежный ком. — Говорит, но постоянно в бреду, — Галя осторожно вливала в рот девушки очередное лекарство, рекомендованное врачом. — Говорит о каком-то мужчине. Постоянно зовет кого-то. Сергей Александрович, кто она такая? — Галя, я знаю о ней не больше, чем Вы, — отмахнулся Есенин, внимательнее вглядываясь в бледное лицо. Отеки спали и выглядела девушка значительно лучше, чем в подвале ОГПУ. — Даже имени ее не знаю. — Почему тогда спасли? — Галя не ревновала, нет. Она давно привыкла к наличию огромного количества женщин в жизни поэта. Сергей никогда не скрывал он нее своих увлечений, порой даже спрашивал совета. В ответ Есенин неопределённо пожал плечами. Он и сам не знал, с чего бы вдруг ему помогать этой девице, ведь он даже имени ее не знает. Быть может она действительно противница действующей власти и спасая ее, он подвергает опасности не только себя, но и своих близких друзей. — Я не знаю, что Вам ответить, — Есенин сбросил с плеч пиджак. — Нас с ней судьба второй раз сводит. Может это знак какой? Галина удрученно вздохнула. Не видела она в этих знаках судьбы ничего хорошего, для поэта уж точно. У него и так проблем хватает, тут ещё и эта девчонка из ниоткуда на него свалилась. — Пить, — жалобный шёпот из потрескавшихся, окровавленных губ. — Пожалуйста. — Ну наконец-то, — Галина схватила протянутую Сергеем чашку, прикладывая край к губам девушки. Та открыла глаза, сделала несколько небольших глотков, опуская голову обратно на подушку, мокрую от пота. — Ты слышишь меня? Как твоё имя? Мария что-то невнятно проговорила, переводя мутный взгляд на Сергея, что возвышался над кроватью, с тревогой смотря на неё. — Снова Вы, — тихо, едва различимо пробормотала Маша. — Значит узнали? Уже хорошо. Как себя чувствуете? — Спина, — Маша попыталась пошевелиться, чтобы сесть, но резкая боль в пояснице не позволяла ей этого сделать. — Болит. — Да, приложились о Вас крепко, — хмыкнул Есенин, убирая с табуретки, стоящей рядом с кроватью лекарства, чтобы присесть. — Как зовут Вас? В первую нашу встречу Вы так и не назвали своего имени. — Маша, — девушке тяжело давались слова, во рту вновь пересохло. — А Вы? Вы кто? — Сергей, — усмехнулся мужчина. — Есенин. Слышали о таком? — В школе что-то проходили, — Маша облизала пересохшие губы, зажмурилась, пытаясь вспомнить хоть что-то из школьной программы. — Что-то про голубой пожар, про дали... Сергей хрипло рассмеялся. Не помнил он этих строк в своих произведениях. Вероятно, девушка перепутала его с кем-то другим. — Откуда ты? — Галя решила не медлить и расспросить о родных и доме девушки, пока та еще в сознании. — Из Москвы, — Маша дышала тяжело, а во рту стоял противный горький привкус выпитого лекарства. — Я ведь в Москве? — Как найти твоих родных? — Галя осторожно протёрла вспотевший лоб девушки полотенцем. — Что с тобой произошло? Маша смутно помнила события минувших дней. Пытаясь сосредоточиться, она прикрыла глаза, но в памяти вновь и вновь возникал неясный образ мужчины и тот злополучный мост. Таинственный мужчина преследовал ее и во снах — от него не спрятаться не скрыться. — Последнее, что я помню, — не открывая глаз, заговорила Маша. — То, как меня арестовали. Я не знаю, почему именно меня, и за что. Я ничего такого не делала. Сергей молча кивнул, будто бы соглашаясь со словами девушки. Времена не из простых, и многие уже сложили головы из-за своего инакомыслия, да и сам он едвали ли ходит по краю. Заступников с каждым днем все меньше. — Ты есть хочешь? — Галя осторожно перевела болезненную для всех тему. — Столько дней на одной воде. Маша вновь нахмурилась, прислушиваясь к своим ощущениям. Когда от боли ломило все тело, она и не знала, голодна ли. — Я бы поела, — девушка перевела взгляд на устроившегося у изголовья кровати Сергея, который задумчиво смотрел куда-то сквозь нее. Маша не была знакомы с этим мужчиной, но у нее возникло чувство, будто бы где-то она его все же видела. Бениславская удалилась на кухню всего на пару минут, а вернулась с тарелкой манной каши. Доктор рекомендовал первые дни питаться исключительно кашами, пока желудок не привыкнет, все же девушка действительно довольно давно без пищи. Почувствавав молочный аромат, Маша ощутила болезненные спазмы в желудке — все же она была голодна, и даже очень. Девушка попыталась сесть, чтобы поесть самостоятельно, вот только Сергей не позволил ей этого сделать, легко надавив на плечо, этим приказывая не шевелиться. — На тебе места живого нет, — с неким раздражением проговорил мужчина. — Лежи спокойно. Неожиданная грубость в голосе Сергея заставила Марию повиноваться его просьбам. Сергей отошел к окну, и, приоткрыв форточку, закурил. День выдался никудышным, в редакции предлагали гроши, а ему сейчас как никогда нужны были деньги, да и с гостьей нужно было что-то решать, дабы более не досаждать Галине, перед которой Есенин чувствовал себя ужасно виноватым. — Напишите адрес кого-нибудь из Вашей родни, — Сергей стал мрачнее тучи. За окном зашумел дождь. Как он его ненавидел, как серость и уныние, что преследовали его после разрыва с женой. Все же тяжело было с ней, однако будни скрашивать она умела как никто другой свой непосредственностью, легкостью характера. — Завтра по утро отправлюсь с ним. Маша глубоко вздохнула, тут же чувствуя, как резкая боль прострелила бок. Видимо, были повреждены ребра, раз уж даже дышать тяжело. Она не знала, какой адрес назвать, потому как хорошими знакомыми за два года проживания в столице так и не обзавелась из-за учебы и работы, на которой приходилось порой оставаться ночевать, потому как с кадрами возникали проблемы. Назвать адрес Кирилла? Так ему сейчас и дела до нее нет. Адрес одной единственной подруги, которая оказалась предательницей? Так и она не бросится выручать ее, предпочтя компанию теперь своего нового молодого человека. Отчаяние и боль захлестнули Машу от осознания того, что она совершенно одна в этом мире. — У меня и нет никого, — едва сдерживая слезы, проговорила девушка. — Да и жилья теперь уже и нет, разве что общежитие универа. «Месяц рожу полощет в луже, с неба светит лиловый сатин. Я стою никому не нужен, Одинокий, пьяный, один», — едва слышно проговорил Сергей, что совершенно ему не свойственно при прочтении стихов. В комнате после прочтения сток воцарилась какая-то безнадежная тишина. Галина вовсе поникла, смотря куда-то в окно, за которым уже стояла кромешная темнота. Сергей молча курил, взгляд его голубых глаз был устремлен на изголовье кровати, на которой лежала Маша, хрупкое тело которой сотрясалось от беззвучных рыданий. — Не плачьте, Маша, — Сергей прекрасно понимал, что причиной слез стали далеко не его стихи, но развеять атмосферу уныния попытался. — В моих стихах есть и более жизнерадостные строки. — Зачем Вы меня вытащили? — девушка вспомнила события на мосту, у нее началась самая настоящая истерика. — Я ведь хотела умереть! Я должна была умереть! — Маша, успокойтесь, — Галя прижала девушку за плечи к постели, чтобы она сама себе не навредила резкими движениями. Душевная боль была настолько сильной, что боль от тяжелых травм ушла на второй план. — Прекратите немедленно, иначе станет хуже. Маша билась в агонии, уже не слыша ничьих слов, не замечая никого. Перед глазами вновь замелькали картина предательства, незнакомец на мосту и темные волны, сомкнувшиеся у нее над головой. — Сережа, помогите мне, — Бениславская уступила место Сергею, бросаясь к медикаментам, что оставил врач для такого случая. — Черный человек на мосту, — кричала в истерике Маша, перед ее глазами сейчас мелькало страшное лицо с широкой, отвратительной улыбкой. — Самоубийцы не успокаиваются. Бессвязные слова прервались в тот момент, когда Галина сделала укол снотворного. Девушка еще несколько раз слабо дернулась и обмякла, закрывая глаза. — Мы не спасем ее, Сережа, — Бениславская опустилась на пол у кровати, словно тряпичная кукла, устало потирая виски. — Бессмысленно биться за душу той, которой это спасение ни к чему. — Это не нам решать, Галя, — Сергей уселся рядом. — Быть может и она когда-нибудь спасет меня от смерти? Глупо, безумно глупо. Сергей и сам не знал, почему вдруг возится с этой девчонкой, не был уверен, есть ли смысл спасать ее жизнь. Ведь если решение покончить с жизнью она приняла обдуманно, ей ничего не мешает повторить задуманное вновь. Быть может было бы разумным позволить ей сделать то, чего так желает.
***
Сергей вновь нарушил обещание, данное Гале. Вновь напился в кабаке с друзьями, поэтому и возвращаться к ней не хотел, долго бродя по улицам города, уже пустого в такой поздний час. В кармане пусто: все, что получил в издательстве — отправил родителям и Райх. Последняя крайне оскорбила его, подав на алименты, будто бы он сволочь последняя, денег на детей жалеет. Ничего, пусть теперь подавится этими алиментами. Еще бы Анне помочь, а то до сих пор слоняется с маленьким ребенком по съемным квартирам. Есенин корил себя, ненавидел, потому как про нее он вспоминал, когда был выпившим. На трезвую голову он бы даже не и не вспомнил про проблемы первой его супруги, которую бросил с малолетним сыном на руках. Ну и как здесь не ругать себя за малодушие? На улице уже настоящая русская зима — снежная и морозная. Деревья гнутся под инеем, кругом сугробы, потой, с человека, улицы заметены. Сергей поежился, потому как пальто совсем не по погоде, да и шапку где-то потерял. Бениславская снова отругает, потому как траты дополнительные, а они и так едва сводят концы с концами. Сергей вдруг вспомнил о Маше. Та совсем не одета для зимы. Если и выходит на улицу, то в одежде Бениславской, которая висит на ней словно мешок, а ведь красивая девушка, такая в шелках должна ходить. Только несчастная больно, да одинокая. Уже месяц прошел, как она живет у Гали, а все никак не получается найти ее родных, да и Маша больше не откровенничает, всё молчит, мыслями где-то далеко-далеко. Иногда у Сергея складывалось ощущение, будто бы она не понимает, где она и кто рядом. Может последствия травм? А может скрывает что? Ни Есенин, ни Галина не лезли ей в душу, полагая, что придет время, и если она захочет, то расскажет. — Маша, ложись спать, — Галя вошла в небольшую комнатку, где обосновалась ее гостья. — Не жди его. — Мне не спится, — тихо отозвалась девушка, кутаясь в пуховый платок, который ей недавно подарил Сергей. — Немножко посижу еще, почитаю. Красивые стихи. В них жизни много. Галя мельком глянула на обложку. Его стихи. Надо же, вероятно, сам ей подарил, ведь после того, как Есенин заявил Бениславской о том, что улетает с Дункан в Америку, Галина в порыве обиды сожгла все сборники с его стихами, что хранились в его квартире. Пыталась забыть, но он никогда этого не позволял, возвращаясь снова и снова в ее жизнь. — Где ты взяла эту книгу? — Галя поставила на стол две чашки. Раз уж двоим не спится, то и чаю попить можно. — Сергей подарил, — пожала плечами Маша, осторожно замяв страничку, на которой она остановилась. — Все же Есенин — великий поэт. Не удивительно, что девчонки в него влюбляются до сих пор. Галя как-то неопределенно качнула головой, на мгновение переводя взгляд в окно — темнота кромешная, ветер завывает страшно, а Сергея все нет и нет. — А ты? — Галя глядела на девушку в упор, чтобы на не смогла соврать, если захочет. — Не имею привычки влюбляться в мертвых, — криво усмехнулась Маша, делая глоток чаю. Галя шумно сглотнула, часто захлопав ресницами. Слова девушки ее не на шутку озадачили. — О чем ты? — Галя с грохотов опустила чашку на стол, едва не разбив ее. — В плане? — Маша вопросительно изогнула светлую бровь. Она совершенно не понимала реакции Гали на ее слова. — Я у тебя спросила, влюблена ли ты в Есенина, а ты ответила, что не влюбляешься в мертвых, — Галя начинала злиться. Что за шутки? И это после того, как он два раза спас ее от смерти? — Что это значит? — Я точно не помню обстоятельств, при которых он умер, — Маша призадумалась, пытаясь вспомнить хоть что-то из биографии поэта с уроков литературы, но воспоминания были слишком туманны. Литература не входила в список любимых предметов. — Но лет сто уже прошло. Либо повесился, либо убили в какой-то гостинице в Питере. Да я жила недалеко от Ваганьковского, так к его могиле поклонники толпами ходят. Бениславская вся побледнела после этих слов. — Ты точно с ума сошла, — Галя поднялась со стола, придерживаясь за край. От этих слов стало дурно, она едва держалась на ногах. Что она говорит? Она себя слышит? Какое Ваганьковское? Какое убийство? В Питере? — Если Есенин мертв, то кто подарил тебе эту книгу? Кто тебя из реки вытащил? Кто возился с тобой все это время? — Я тебя не понимаю, — Маша нервно усмехнулась. Странная реакция на всем известные факты. — Это я тебя не понимаю, — Галя не сдержалась, повысив голос. Да что там, она и ударить Марию была бы рада, вот только та только от травм начала оправляться, и этот невиноватый взгляд. Похоже, она сама верит в то, что говорит. — Как можно говорить такие вещи о человеке, который хорошо к тебе относится! Маша рассмеялась, но увидев пылающий взгляд Галины все же поборола приступ смеха. Она не понимала, что тут происходит и почему женщина так реагирует на ее слова. — Галя, ты меня пугаешь, — честно призналась Мария, делая шаг в сторону, потому как Бениславская сама на себя была не похожа в этом порыве гнева. — Что за реакция? Про это же все знают еще со школы. — Замолчи, — взвизгнула Галя, смахнув со стола все, что стояло. — Я не хочу больше этого слышать. И ему не смей говорить эти глупости. Маша растеряно развела руками. Она и слова больше произнести в свое оправдание не могла. Вместо выяснения отношений девушка бросилась поднимать осколки чашек, пытаясь не пораниться. В это время громко хлопнула входная дверь и Галя, сломя голову, бросилась в коридор. Маша собирала осколки, внимательно прислушиваясь к голосам. Сергей вновь явился пьяный, вновь бормотал что-то, то ругался, то шутил, а Галя все причитала, сетовала на то, что он в который раз не мог сдержать своего слова больше не пить. — А ну пошла, — раздался громоглассный голос Сергея, на который вышла в коридор Маша, держа в руках веник. — Я сам знаю, как мне жить. Всем вам только слава моя нужна, и деньги. Сергей уселся на пол, пытаясь стянуть с себя промокшие насквозь ботинки. Галя ринулась помочь, но тот грубо оттолкнул ее, что женщина чуть не упала, больно ударившись спиной об утол небольшого столика. Благо Маша вовремя подоспела и помогла Бениславской избежать более серьезной травмы. — Руки свои убери, подстилка ОГПУ-шная, — крикнул Сергей, остервененым взглядом смотря на едва сдерживающую слезы Бениславскую. — Думаешь не знаю о твоих шашнях? Клялась мне в верности, а сама только и ждала, чтобы запрыгнуть на кого-нибудь. — Лучше бы тебя и правда не было, Есенин, — в сердцах бросила Галя, прежде чем в слезах убежать в свою спальню. — Всю жизнь ты мне сломал. Всю жизнь я мучаюсь из-за тебя! Сергей еще много чего нелицеприятного кричал вслед Бениславской, пока поток его гнева не прервала звонкая пощечина, вмиг прервавшая его тираду. — Ты что творишь? — Сергей даже протрезвел от такой наглости со стороны Марии. — И это вместо «спасибо»? Это благодарность твоя? — Не смейте так говорить с Галей, — твердости девушки можно было позавидовать в этот момент. Хотя внутри что-то как будто оборвалось, когда Галя назвала мужчину Есениным. — В конце концов, Вы живете в ее доме. Сергей хмыкнул, запуская руки в карманы, пытаясь нащупать пачку сигарет. — Пригрел змею на груди, — больше себе, чем для Маши произнес мужчина, зажимая зубами сигарету, теперь уже пытаясь найти спички. — Думаешь, дружить с тобой будет? Да будь ее воля, ты бы подохла в том подвале. Бениславская терпит тебя только потому, что я ее об этом просил. Маша молчала, борясь с желанием еще раз не съездить кулаком на наглой физиономии. Однако спорить она больше не имела сил, поэтому вернулась к себе в комнату, а спустя пару минут вышла, одетая в теплое пальто, а на ногах красовались старенькие сапоги Галины. — Ты куда собралась? — Сергей перегородил девушке выход. — Ночь на дворе. — Я поправилась, поэтому не хочу больше и минуты здесь находится, — Маша попыталась обойти мужчину, но все ее попытки были тщетны. — Куда ты пойдешь? — Есенин не желал ее отпускать в ночь, а тем более в такую погоду. Да и знал наверняка, что идти девушке просто некуда. Общежития, о котором все талдычила Маша, не существовало помине, как и дома и квартиры, в которой, по ее словам, она проживала до расставания с молодым человеком. Врач наблюдавший за состоянием Маши, говорил, что это могут быть последствия многочисленных травм, полученных в результате допроса, в некотором роде амнезия. — Домой, а то что-то я загостилась, — Маша попыталась оттолкнуть Есенина, но тот даже не шелохнулся. — Спасибо за заботу. Деньги верну по этому адресу. Только Сергей собрался возразить, как девушка улучила момент, и прошмыгнула к двери, выскакивая к коридор. Есенин и опомниться не успел, как ее уже не было ни на лестничной площадки, ни у дома. Тонкий силуэт растворился в непроглядной тьме и разыгравшейся метели.