Глава 7
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Даже в темноте ночи саванны стволы Мертвого леса были видны как болезненные бледные стебли, окрашенные в голубой цвет в видении Бесстрашного. Земля под его лапами все еще была такой же засасывающей, болотистой, и он осторожно выбирал шаги. Вонь волков была сильной, спутавшись в ноздрях Бесстрашного с мертвым и гниющим запахом самого леса.
Рядом с ним Кин замер, когда еще одна тень сдвинулась. Затем, хрюкнув, он продолжил работу. Для такого безжизненного места, подумал Бесстрашный, тени леса казались слишком оживленными.
Не помогало и то, что «Угроза» была таким отвлекающим фактором. Ее голос был слишком громким, движения слишком дерзкими, и у нее была плохая привычка избавлять себя от скуки, стреляя в Беспощадного.
«Берегись гиен, Бесполезный», — насмехалась она над братом. «Не похоже, чтобы вы смогли отбиться от одного из них».
— Не называй его так, — огрызнулся Бесстрашный тихим голосом. «Ты не смог бы бороться с гиеной сам». Он ненавидел это злобное прозвище: Титан дал его детенышу, когда тот не соответствовал Это тоже, считал Бесстрашный, была вина Титана: ни одного детеныша нельзя называть слишком рано.
— Хм, — усмехнулся Угроза. «Кто папин любимец? Не ты, бесполезный. Кто, по словам нашего отца, будет самым сильным львом в Храбрых землях? Я дам вам подсказку: не вы...
«Я сказал, прекрати это», — прорычал Бесстрашный. Он обернулся.
— Ладно, я перестану обижать бедного маленького малыша неприятными словами. Угроза сделала подпрыгивающий шаг и сжала свои маленькие челюсти вокруг хвоста Беспощадного.
Безжалостный взвизгнул, скорее от шока, чем от боли, и дернулся. Кин сильно ударил Угрозу лапой.
«Бесстрашный сказал вести себя хорошо!» — прорычал он.
Беспощадный побежал быстрее, чтобы догнать Бесстрашного, и Бесстрашный бросил на детеныша сочувственный взгляд. Он знал все об издевательствах Титана, и Угроза была более чем похожа на природу своего отца. — Безжалостный, — пробормотал он, — ты не должен позволять ей говорить с тобой так, как она это делает. Постойте за себя».
«Я не хочу причинять ей боль», — вздохнул Беспощадный. «Она моя сестра».
— Ну, кажется, она не беспокоится о том, чтобы причинить тебе боль, — заметил Бесстрашный. Тем не менее, он не мог представить, что Беспощадный когда-нибудь будет отдавать так хорошо, как он. Детеныш был слишком нежным. Смиренно вздохнув, он снова обратил свое внимание на призрачный лес впереди и замер.
Бледные, тощие фигуры двигались между стволами впереди, крадущиеся к львам. — подумал он, откидывая морду и обнажая клыки, позволяя когтям вырваться из ножен.
— зарычал Кин, и Бесстрашный услышал низкий, испуганный всхлип Угрозы, который удовлетворил его больше, чем следовало бы. Покачивая головой из стороны в сторону, он увидел еще больше волков, приближающихся с их флангов. Сверкали белые клыки, светились голодные глаза, а из челюстей серебристыми нитями капала слюна.
Трое старших львов встали в круг, защищая Угрозу между собой. Бесстрашный хлестнул хвостом и зарычал. Волков было очень много, и они наступали без намека на нервы.
Самый большой, крупный самец, остановился перед Бесстрашным и в усмешке скривил свою узкую морду. — Выследи нас, Лев? Как смешно. Как глупо! Это мы следим за вами. Стая Кровавого Сердца — мастера охоты». Он облизнул челюсти. «Это мы позволили вам приехать к нам. Ха!» Он рысью поскакал вперед, и золотые волки, угрожающие и раскрепощенные, побежали за ним. — Теперь мы попробуем на вкус твои пухлые сердца.
"Безжалостный, возвращайся!" - закричал Бесстрашный, подталкивая детеныша плечом. «Их слишком много. Давайте разберемся с ними!»
Когда волки прыгнули, он отскочил назад как раз вовремя, чтобы хлестнуть передними лапами одного из нападавших.
Волк с визгом отскочил назад, но другой быстро прыгнул на его место, рубя и кусая плечо Бесстрашного. Другой вцепился ему в бок своими челюстями; Удар боли пронзил его тело, и он почувствовал, как течет горячая кровь, но это только разозлило его. Он крутился и царапал его, в то время как еще один прыгал и вцеплялся ему в шею.
Рядом с собой он заметил Кина, который с трудом кряхтел, нанося удар по волкам. Он схватил в челюсти более медленную машину, сильно встряхнул ее и отбросил в сторону. Бесстрашный увернулся от него, когда тот упал ему на лапы, а затем яростно дернулся, чтобы выбить еще одного из его позвоночника. Зубы снова вцепились ему в плечо, и когда он огрызнулся на своего неуловимого мучителя, еще один волк сильно укусил его за переднюю ногу.
Они побежали назад. Задыхаясь, Бесстрашный пытался думать и планировать, но его разум был слишком сосредоточен на выживании. Волки были маленькие, но их было очень много. Бесстрашный знал, что они изнурят львов до изнеможения, а затем приблизятся для убийства.
И они хорошо умели издеваться. Не успел один из них броситься внутрь, чтобы огрызнуться и укусить, как он помчался обратно среди бледно-серых стволов, вне досягаемости. Когда еще трое из них бросились с деревьев, Бесстрашный оттолкнул Угрозу и Беспощадного назад. Он с трудом мог уследить за медвежатами. Он был слишком паниковать — и быстро уставал.
На этот раз укусы были настолько быстрыми и острыми, что он не успел наложить коготь на нападавших. Когда волки снова рванулись прочь, а Проницательный и Бесстрашный стояли, вздымая бока, большой самец рысью бросился вперед, чтобы рассмеяться им в лицо.
«Мы видим, как вы защищаете малышей. Ха вы, забавные котики. Мы не хотим маленьких сердец. Для нас большие сердца, сильные сердца, пухлые сердца».
Позади Бесстрашного раздался возмущенный гневный визг, и прежде чем он успел остановить ее, Угроза метнулась между его ног, чтобы закричать на волков.
«Что ты имеешь в виду, мое сердце недостаточно хорошее? Я лучше любого из этих львов!» Она опустила плечи и зарычала с угрозой. «Ты слишком напуган, чтобы пытаться, вот что ты имеешь в виду!»
— О, мы есть? Тщедушный лев так думает? Крупный самец рывком рассмеялся. «Может быть, тогда мы попробуем немного перекусить. Может быть, чтобы разжечь наш аппетит закуской!»
Через несколько мгновений он и его соратники окружили Угрозу полукругом, крадутся все ближе, из их пасти капают капли работорговцев.
"Угроза, ты идиот!" - закричал Бесстрашный, бросаясь вперед. Он подошел к ней в тот же момент, что и большой самец, и их тела столкнулись друг с другом. Они с грохотом упали на землю рядом с Угрозой. Извиваясь, размахивая лапами, Бесстрашный выпрямился первым и схватил волка за горло.
Один светящийся глаз был устремлен на него; Язык волка болтался, когда он дрался и брыкался. Но Бесстрашный едва почувствовал разрыв его когтей на своей груди и плечах. Его ноздри были наполнены ароматом его шкуры. Он был таким же узнаваемо отвратительным, как и всегда, но был еще один запах, который был мгновенно ужасно знаком: кровавый, землистый привкус, темный и леденящий.
Титан... Этот волк воняет титаном!
Потрясенный и испытывая отвращение, Бесстрашный яростно швырял волка из стороны в сторону. Он почувствовал и услышал тошнотворный треск кости, когда ее шея сломалась. Затем он отбросил его труп в сторону и развернулся, готовясь к следующему волку.
«Мой отец убьет тебя за это!» Угроза взвизгнула. «Попытайся убить меня, не так ли? Ну, мой отец — титан Титангордости, и ты обречен!»
Эффект от ее слов был ошеломляющим. Все волки остановились, уставившись на них, их хвосты дрожали. Они смотрели на детеныша не с голодом или яростью, а с каким-то благоговейным восхищением. В течение долгих мгновений между деревьями не было никакого движения. Затем, развернувшись как один, волки ринулись в темноту.
Бесстрашный стоял, задыхаясь, его голова гудела от смятения и гнева, бока вздымались. Что только что произошло?
Кин подкрался к его флангу. "Что это было?" - пробормотал он.
— Ин, ты почувствовал его запах?
Кин повернул голову и посмотрел прямо на него. «Титан? Да. Я думал, что это только я».
«От них пахло титаном», — прошептал Бесстрашный.
«Ты думаешь, волки дрались с ним и узнали, что он из себя представляет?» Кин покачал головой. «Почему они должны так отступать?»
«Из-за меня», — щебетал Угроза, гарцуя по кругу. «Я отпугнул их, когда вы, трусы, не смогли. Я дочь Титана, и я правлю».
Бесстрашный проигнорировал ее. «Они действительно ушли?»
— Не думаю, — пробормотал Кин. «Я вижу движение за этими деревьями. Но они по какой-то причине перестали атаковать, и мне все равно, почему». Он зализал рану на боку Бесстрашного.
"Вон там!" - воскликнул Бесстрашный, и Кин дернул головой вверх и обернулся.
Самая большая волчица из всех времен рыскала из ночи, ее большие уши были вытянуты вперед, а пушистый хвост лениво подергивал. Она остановилась перед ними, облизывая свои узкие челюсти, и ухмыльнулась.
«Я Опустошитель, Пожиратель Тысячи Сердец».
"О, это ты, не так ли?" - огрызнулся Кин, но Бесстрашный успокоил его легким толчком.
— Чего ты хочешь, Опустошитель?
«Я Альфа из Стаи Кровавого Сердца». Она подняла голову и лениво повернула ее, ее светящиеся глаза нашли каждого из львов, прежде чем остановиться на трупе волка, которого Бесстрашный принял за их вожака. «Кто из вас убил Севера, Пожирателя Сотни Сердец?»
— Я это сделал, — прорычал Бесстрашный, скручивая морду.
Рэйвадж снова облизнула ее челюсти и наклонила голову, изучая его. «Север был нашим заместителем в команде. Север умер со славой, как и подобает».
— Север умер со сломанной шеей, — тихо пробормотал Кин. «Что было еще более правильно».
— Хе-хе. От резкого хихиканья Опустошителя на шее Бесстрашного волос встал дыбом. — Мы — золотые волки, и мы чтим его, Пожирателя Ста Сердец, в его прекрасную смерть.
— Хорошая смерть или нет, — сказал Бесстрашный, заставляя свой голос оставаться ровным, — я принес вам послание от Великого Отца.
— Возможно, нам не нужно это сообщение, — прошипела Опустошитель, и глаза ее блестели отстраненным весельем.
— Я все равно принесу, — прорычал Бесстрашный. «Великий Отец знает, что вы делаете. Он вызывает вас, чтобы вы объяснили свои проступки и проступки вашей стаи. Вы разрываете сердца и духи, и Великий Отец хочет, чтобы вы знали, что это должно прекратиться».
Они стояли в напряженном молчании, пока Опустошитель щелкала ушами и дергала хвостом.
— Этот Великий Отец, — наконец улыбнулась она, — мы слышали о нем, о да. Ничтожный павиан, по всем признакам. Она оглянулась через плечо на свою стаю, которая снова выкрадывалась из тени. «Мы попробовали сердце бабуина. Так умно. Так хитро. Так легко убить».
Стая позади нее взвизгнула и нетерпеливо кивнула.
«Это не обычный павиан!» — взревел Бесстрашный. «Он Великий Отец Храбрых Земель, и он обладает великой силой!»
— Но Храбрые земли теперь наши, — сказала Опустошительница с открытым и невинным лицом. «Это больше не принадлежит Великому Отцу».
«Храбрые земли всегда принадлежали Великому Духу, и так будет всегда», — прорычал Бесстрашный. «Она принадлежит Духу и существам, которые здесь живут. Вы не можете победить Великий Дух, даже съев десять тысяч сердец».
Глаза альфы расширились от жадного восторга. — Великий Дух, говоришь? Нам это нравится! О, как бы мы хотели пойти с вами, чтобы встретиться с этим Великим Отцом Бабуином. Мы это сделаем, говорю я. Мы отвечаем на его вызов. Его сердце содержит такой могущественный Дух? Тогда мы сделаем его своим. Такая сила! Она должна быть нашей. Упаковывайте, упаковывайте, у нас это будет!»
— Нет! Бесстрашный напрягся, подтянулся выше и обнажил клыки. — Ты не сделаешь ничего подобного. Его сердце сильно стучало в грудную клетку. «У великого отца Торна много друзей, и они будут защищать его до самой смерти!»
«Хорошо, хорошо!» Рэйвадж выглядел почти безумно счастливым. «Так хорошо!»
"Ты не приблизишься к нему!" - закричал Бесстрашный в панической ярости.
«Золотые волки, пожиратели духа, мы всегда находим выход». Она пожала плечами. — Сейчас. Оставь нас, Кэт.
Бесстрашная уставилась на него, ошеломленная своим резким отказом, когда обратила внимание на труп Севера. Она принюхалась к изуродованному телу. — Сурово! Славный золотой волк, прекрасный в смерти».
Все больше золотых волков приближались к ней сзади; их лапы нежны и зловещи на податливой земле.
«Сердце Севера твое, Опустошитель Тысячи Сердец», — закричал один. «Его сердце, его дух». «Ты наш Альфа», — рявкнул другой. «Пусть он бежит с нами! Беги с нами вечно!»
«Пусть он будет нами!» — хором закричала стая. «Пусть Север будет нами!»
Никто из них даже не взглянул на львов, когда Бесстрашный медленно попятился, его сердце все еще бешено колотилось. Он кивнул Кину, который быстро отогнал Беспощадного и Угрозу. Сам Бесстрашный помедлил и оглянулся.
Опустошительница подняла голову, взвыла один раз, а затем бросилась на обмякшее тело мертвого волка. Послышался хруст костей и ужасный треск мышц и сухожилий. Ее голова снова дернулась, свесив капающий комок плоти. Ее стая начала бормотать и плакать — не от горя, а от радости.
Бесстрашный отвернулся, взбунтовался и побежал за Кином и остальными. Потребовалось слишком много времени, чтобы звуки гротескного застолья затихли позади него.
«Это ошибка», — мрачно подумал он, мчась по безжизненному лесу. Он сказал слишком много, но уже не мог взять это назад; Он просто должен был исправить свою ошибку. Он, Кин и медвежата спаслись, и это было единственное, что имело значение в данный момент.
Он сделал все, что мог. Он хотел отпугнуть золотых волков, запугать их своими рассказами о Великом Духе. Все оказалось не так, как он ожидал. Он создал новую проблему. Он сделал их еще более жаждущими сердец, в частности одного сердца.