Проклятие дара

После побега

Холод стен этого здания всегда его будоражил, восхищал. Он был хозяином тут, его боялись. Он жаждал всего этого больше всего в своей жизни. Но страх, что поселился в тот миг, когда зазвучали сирены, не покидал его уже пару часов.

На столе лежал слепой мальчик со вскрытой грудной клеткой. Всё было напрасно, если он умрет. Каллаг – его величайшее творение. Он и знать не мог, когда пускал маленький гадкий яд в тех беременных женщин, что получат в итоге это. Его изначальный план оброс идеальными деталями и новыми красками заиграл, когда мальчик потерял зрение. Легенды с его родного края всплыли тут же в голове, как только он впервые увидел Родиона.

Эти ребята особенные по-своему, из них выйдет отличная Инквизиция. Но никто не имел значения больше, чем он. И теперь страх и ярость в крови Холдинг кипят и бурлят от негодования. Он просил присмотреть за ним Данру и других, но они оплошали. И сейчас мальчик лежит, почти мёртвый из-за яда местного тралика. Опасное животное. Его яд заставляет кровь кипеть и выворачиваться, стремительно подбираясь к сердцу. А слабый человеческий орган, не выдержав напора, просто останавливается, чтобы тоже не вскипеть.

Сейчас Каллаг подключен к машинам, что поддерживают в нём жизнь, но действовать нужно было очень быстро. Яд повсюду и хоть уже остановил его сердце, всё ещё пропитан в крови. Вырвав сердце у кого-нибудь другого, чтобы подарить его мальчику, он тем самым лишь повторит проникновения яда в него. Кровь следовало заменить полностью, не оставляя и капли. В мыслях крутилась одна идея, совершенно безумная, но единственная правильная на данным момент. Механическое сердце. Оно было популярно пять тысяч кругов назад, но быстро утратило актуальность, после исчезновения прескилов. Ни одно живое существо не способно выжить с механическим сердцем, если не имеет дара, не умеет двигать собственное сердце по велению. С синтетической кровью, которая невосприимчива к любым ядам, можно было не опасаться с заменой крови. Было бы опасно оставлять его без сердца и малейшей крови в теле. В одно маленькое мгновение он мог бы погибнуть. Но синтетическая кровь не заразится ядом, пока медленно будет идти по венам, заменяя собою настоящей.

Каллаг был смертельно бледным, когда механическое сердце прибыло к медикам. Машина всё ещё качала кровь в венах, добавляя с каждым толчком противоядие, которое лишь помогало держать его на плаву между жизнью и смертью. Сердце зашили в кратчайшие сроки, но вот кровь менять пришлось почти целые сутки. Нужно было убедиться, что ни капли его настоящей крови не осталось в его организме. На груди мальчика шев затягивался достаточно быстро. И как только вся операция была закончена, на нём не осталось ни следа от смерти. Пока он был в бессознательном состоянии, Хэлдин сидел недалеко на мягком кресле, и каждую секунду двигал его новое сердце. Пока оно не забилось само под воздействием нового владельца. Веки Каллага затрепетали, и Создатель мог спокойно выдохнуть, наконец, с гордостью осознав, что он у своей давней подруги Смерти отобрал своё.

Сейчас

Непроглядная метель мешала идти вперёд. Вой ветра напоминал дикого животного, хищника, что наблюдал за своей жертвой перед атакой. Даже со своей выдержкой, благодаря тем упражнениям с закаливанием, Каллагу было нестерпимо холодно, хотя на нём была тёплая одежда.

Как только они высадились на эту ледяную планету, инквизитор тут же почувствовал это странное присутствие. Он почувствовал Избранного. Его след манил, звал, как прекрасная песня сирены. Суровая планета была не очень гостеприимной по отношению к ним, метель всё не прекращалась, даже наоборот, всё усиливалась. Но им нужно было добраться сегодня до одной из пещер в горах, как показывали датчики и подсказывало чувство Каллага, иначе ночевать им придётся прямо под снегом. Кем бы ни был избранный, но он явно не хотел, чтобы его нашли.

– Как ты себя чувствуешь? – перекрикивала девушка завывания ветра. После того, как они узнали о нахождении избранного и наследника, прошло порядком десять дней. Каллаг давно восстановился, поменял себе левую руку. На правой остался огромный шрам. Никогда ещё на его теле не оставалось никаких следов, всё заживали моментально. Но не эта чертова царапина, которая вырубила его и лишила сил на пару дней.

– Лучше о себе позаботься, хранительница, – ответил инквизитор, выкрикивая слова ещё громче, хотя подозревал, что она совсем ничего не слышит. Закуталась так, что даже если взорвётся целая планета, с этой метелью она даже этого не услышит.

– Что? – переспросила девушка.

Мужчина тяжело вздохнул и, повернувшись к ней, схватил за руку и потянул на себя. Двигалась она очень медленно. Возможно, виной всему был холод, что заморозил её ноги или пальцы ног, из-за чего она медленно поднималась в гору. А может, усталость накатывала с каждым шагом. При таком холоде силы растрачиваются гораздо быстрее. И если он хотя бы немного был подготовлен к этому, то похоже она делала это впервые. Каллаг бы с радостью понёс её на руках, но при такой страшной метели, была вероятность, что они бы не дошли таким образом далеко. Мороз холодил буквально всё, даже сквозь одежду. Мужчина лишь надеялся, что снова не свалятся куда-нибудь не туда. Под толстым слоем снега было не видно никаких пещер. Он боялся, что в один не совсем прекрасный момент, они свалятся прямо на голову наследника. Если и есть идеальное место, чтобы спрятаться, это конечно же было оно.

На этой планете жили только брутники, – существа, похожие на обычных животных, не отличающиеся особым умом, не восприимчивые к холоду. И некоторые другие. Многих преступников оставляли здесь без пищи и воды, чтобы те закончили свою жизнь сами, замерзнув насмерть. Трупы давно замело новым снегом. Опасное лишь своей природой планета всегда была местом для наказаний. Если бы Каллаг тогда сбежал с Ноксом, возможно, тоже спрятались бы здесь. Только устроило бы их вечно прятаться? Он точно бы не смог так жить.

Но кажется, избранный и наследник именно на это и надеются. Спрятаться так, чтобы никто их в жизни не нашёл.

Они уже около вершины горы. Стоило пройтись вдоль, чтобы рассмотреть, есть ли где ещё пещеры. Как заметила хранительница, одна была видна почти с самого начала. Тут они и отдохнут. Вряд ли те, кого они ищут, стали бы прятаться на самом видном месте на этой планете. Скорее всего, каждый преступник сюда заглядывал, чтобы хоть как-то согреться. А может быть это перевал для брутников. Сейчас было плевать, им нужно передохнуть. Хотя бы ветер перестал хлестать по оголенным щекам, когда они вошли внутрь. Исталита скинула с себя капюшон.

– Я очень надеюсь, что мы найдём не две замерзшие льдинки, – сказала девушка, обхватив себя за плечи.

Каллаг тоже на это надеялся. Эта мысль уже посещала его, как только они приземлились. Достав из сумки искусственный костёр, он кинул его на землю. Тот, ударившись, тут же включился, делясь манящим теплом. Огонь был ненастоящим, костёр лишь создавал его иллюзию, но производил тот же жар. Девушка тут же подошла согреться.

– Скажи честно, – начала хранительница, копаясь в сумке в поисках еды. Каллаг напрягся, гадая о какой честности идёт речь. – Что ты будешь делать дальше, как только всё это закончится?

Он чуть не пропустил удар своего сердце. Его заданием было найти избранного и убить его. Поначалу всё так и планировалось. Удача даже повернулась к нему лицом, когда Вселенная отвернулась. Но под конец он начал сомневаться. Пока они были на Венши, он много думал. Если избранный действительно что-то может кроме того, чтобы прятаться, то смог бы помочь Каллагу в убийстве Императора. Хэлдин так боялся его. Не просто так. Создатель умный человек. Потому инквизиторы никогда не шли против него. Но сейчас он так далеко от Императора, как никогда до этого не был. Они все были словно псы на цепях. Но сейчас, когда его цепь стала гораздо длиннее, чувствовался запах свободы, о которой он так давно мечтал. Лишь разочарование в своей последней попытке побега держала его в узде. Страх, что снова не удастся сбежать, поселился в нём крепко.

– Даже не знаю, – честно, как она и просила, ответил мужчина. – Никогда не распоряжался собой.

Что тоже было правдой. Он волен выбрать, как наказать тех, кто неугоден Создателю, но не было выбора отказаться от задания. Бóльшую часть жизни им управляют, как игрушкой. И даже если отмести все мысли о плохом, дать волю поразмышлять о том, что всё получится, что Императора удастся убить, то он всё равно не знал бы что делать дальше. Он никогда не смел думать, что будет потом, ведь этого сначала надо добиться. Если думать только о конечной точке, то середину пути ты завалишь обязательно.

Исталита кинула ему пачку хлопни и открыла свою.

– Извини, но ты был нам нужен. Обещаю, когда найдём Кезиля, можешь быть свободен.

Каллаг нахмурил брови, слишком сильно погрузившись в свои мысли, что не заметил ход мыслей девушки. Она подумала, что он обвиняет восстание в том, что несвободен. Хмыкнув, мужчина покачал головой. С восстанием он чувствовал больше свободы, чем когда-либо еще, даже в той камере, казалось, будто воздух был чище, чем под привязью Императора.

– Я не об этом, – он расслабленно махнул рукой, чтобы она не волновалась, и начал есть.

Тепло медленно распространялось по пещере, согревая их замёрзшие тела. Даже под таким слоем одежды не сохранялось тепло с таким диким ветром. Эта планета слишком далеко от своей звезды, а ещё его луны часто загораживают те далёкие лучи, что всё же касаются атмосферы.

– Нам пора идти. Скоро совсем стемнеет, – сказал Каллаг, убирая всё обратно в сумку, после того, как они достаточно согрелись и подкрепились. Тьма здесь практически постоянная, ночь длится более шестнадцати часов, и она вот-вот наступит. Им следовало поторопиться.

Исталита тяжело вздохнула, но промолчала. Она тоже всё это знает. Натянув снова на себя капюшон, она прошла первой. Инквизитор мог чувствовать, что избранный где-то рядом, но точное расположение он, увы, не знал. Повезло, что не приходится искать по всем горам этой планеты. В таком случае, проще было бы дождаться естественной смерти Императора, чем сделать это.

– Там! – показывает девушка наверх. – Там что-то есть.

Что-то шевелилось на вершине горы. Но это что-то явное было живое, если уж Каллаг это увидел. По хрусту снега он мог бы предположить, что это один из брутников, но не был в этом так уверен. Тьма на этой планете порождает нечто страшное, на что им не стóит натыкаться. Схватив за предплечье девушки, он обогнал её и потащил за собой, чтобы ускориться. Благо снег был плотный, и они не сильно проваливались и не скользили. Холод снова проникал под кожу, морозя кости. Запах зимы Каллагу никогда не нравился. Не зря в это время круга умирают все растения, а животные прячутся. Запах холода точно такой же, как у страха, – леденящий душу гнойный запах. Ночь лишь добавляет его вкусы. Тьма на этой планете приходит как по щелчку пальцев. Как по расписанию, одна из лун закрывает последние лучи, покрывая всё во мраке.

Прозвучал вой зверя. Или ещё какой твари. Инквизитор не любил гадать, но сейчас он из всех сил прибавил свою скорость, практически волоча за собой хранительницу. Она часто спотыкалась о собственные ноги, увы, спецобувь для снежных гор от неуклюжести не спасала.

Хруст снежинок становилось лучше слышно, и этот звук был не только под их ногами. Кто-то третий бежит прямо к ним. И Каллаг догадался, что это то самое нечто, что Исталита увидела недавно. Их дела плохи, если этот кто-то настроен агрессивно.

Мерзкое шипение зверя эхом прозвучало сквозь ветер и метель. Руки Исталиты дрожали.

– Вселенная, что это? – девушка остановилась, замерев на месте.

– Сейчас не время просто стоять и ждать смерти, Истал.

Каллаг повернулся к ней и схватил за плечи, загородив собой того зверя, что мчался прямо к ним. Она не могла отвести глаз от тёмной твари.

– Не смотри, ты не должна смотреть, закрой глаза, – что-то было явно не так с этой чертовой планетой. Каллаг положил свои руки на её щеки, привлекая к себе внимание, заставив опустить глаза на него. Эти звери были куда опаснее, если они творили со зрячими такое. Мужчина опустил свой лоб на её, выдергивая девушку из странного гипноза. Исталита тут же схватилась за его предплечья.

– Закрой глаза.

Как только она это сделала, Каллаг развернул её и подтолкнул вперёд, придерживая за талию. Так идти было куда безопаснее. Он привык ничего не видеть, а она – нет. Ноги её передвигались слишком медленно, в то время как зверь мчался к ним, практически скатываясь с горы. Тело инквизитора напряглось, уже готовое к драке. Нехарактерный треск под лапами твари услышал мужчина вовремя, чтобы оглянуться. Всего через секунду земля под зверем провалилась, утягивая его за собой.

Исталита это тоже услышала и остановилась.

– Что это было? Мне можно открыть глаза?

Лишь вздох облегчения прозвучал в ответ. Он провалился всего в километре от них. Несказанно повезло? Каллаг не верил в везение, особенно в своё. Схватив девушку за руку, он направился прямо к зверю. Его не было слышно, после такого падения не умирают, он крайне сомневался в этом. Но и не уходят без каких-либо ранений. Где же стоны боли? Даже такие твари, как эта, должны чувствовать боль.

Остановившись прямо перед образовавшейся ямой, он взглянул вниз. Никого живого там не было. Рядом с ним девушка еле охнула, тоже посмотрев в яму.

– Что ты видишь?

– Нечто, что гналась за нами, мертва. Здесь повсюду торчат палки и ветки. Одна из них его проткнула.

Каллаг отпустил руку Исталиты и спустился вниз. Здесь была ловушка. Яма выкопана давно, сверху лежали палки, заваленные снегом. Для этого зверя они оказались слишком слабыми. Но если бы не он, вместо него могли быть и они. Спустившись, он, наконец, почувствовал этот запах смердящей крови и чего-то ещё. Теперь ему не было видно зверя, но мужчина мог сказать с уверенностью, что это не брутник. Что-то более опасное, выходящее по ночам, возрождаясь во тьме.

– Лови меня, здесь высоко, – крикнула сверху девушка.

Каллаг подставил руки и она тут же прыгнула. Хранительница упала ровно к нему в руки и он зашипел от боли, что ударила в правую руку, но крепко держал Исталиту, медленно опустив её ноги на землю.

– Прости, тебе больно? – спросила она.

Ветер особо не гулял здесь, как и в той пещере, хотя и пространство было поменьше. В центре ямы лежал зверь, а вокруг сломанные палки с ветками. Ему бы не переломать ноги себе в таком беспорядке.

– Здесь есть что-то ещё? – её вопрос он проигнорировал, вместо этого задав свой, более важный, по его мнению. Показывать свою боль кому-то он не привык. Его более шести кругов учили не показывать это, иначе ждёт наказание. Забота всегда исходила только от одной девочки, которая давно уже мертва.

Его больную руку Исталита взяла в свою и еле сжала, поглаживая большим пальцем ладонь. Она каждый раз так нарушала все границы, но в последнее время ему стало это нравиться. Хотя все равно пытался отгородиться от нее и оттолкнуть. Но она как банный лист липнет к нему после того, как он очнулся тогда в доме после той игры. Возможно, это была её благодарность за спасение или жалость. Но ему не нужно было от неё ни первое, ни второе.

Отпустив его руку, она прошла чуть дальше.

– Здесь какая-то очень старая дверь. Боюсь, ею не пользовались очень давно.

Каллаг подошёл ближе и, сняв перчатку с правой руки, потянулся к двери, ощупывая шероховатость поверхности. Дверь казалось действительно старой, хоть и не совсем хлипкой, как могло показаться в первый раз. Но выбить её не будет слишком трудно. Хотя что-то внутри подсказывало быть осторожным.

Отойдя на небольшое расстояние, он с размахом надавил своим весом на дверь. Та приветливо распахнулась, будто всю жизнь их ждала. За ней было тепло. Резкий контраст с холодом создал табун мурашек на коже. Каллаг лишь успел увидеть небольшое свечение, как почувствовал резкую боль в груди. Один толчок и его будто вытолкнули из собственной кожи. А затем мир обрёл цвета.

Первое, что он увидел, это чьи-то ледяные глаза цвета океана. В комнате было тускло, свет исходил лишь от огня в импровизированном камине. Каллаг несколько раз проморгался, не веря в то, что видит. Вернее, что он вообще может видеть. Перед ним стоял молодой мужчина, сурово вглядываясь в него, с протянутым вперёд сжатым кулаком. Позади него стоял ещё один мужчина, с более мягким взглядом и чертами лица. Оглянувшись назад, Каллаг увидел собственное тело, упавшее ничком, и встревоженную Исталиту, застывшую в одном положении с одним выражением лица. Время остановилось. На её лице застыло мгновение ужаса, но это никак не портило её саму. Она была прекрасна, как и её душа. Впервые увидев что-то за последние восемнадцать кругов, он не мог вздохнуть. Ему хотелось смотреть и запоминать каждую детальку её лица. Глаза, как мягкая свежая трава на лугу, испуганно смотрели ему в спину, а кожа цвета сливок так и манила прикоснуться. Но он не мог пошевелиться. Каллаг еле смог повернуться к двум незнакомым людям.

– Ты не получишь то, за чем пришёл, – сказал тот, что всё ещё держал кулак перед собой. Кажется, именно он держал его, будто в своих руках.

– Ты избранный, не так ли?

– Одно моё движение и я отправлю твою душу в ад.

– Так давай же, чего ты ждёшь? – спросил инквизитор.

Избранный нахмурил брови и открыл рот, вот только слова так и не вырвались из его уст. Блеск в его глазах на мгновение погас, прежде чем снова зажечься.

– Ты блефуешь. Я чувствую твою тягу к жизни. Ты не хочешь умирать, – несмотря на все сказанные слова, его голос звучал не очень уверенно. Каллаг снова окинул его взглядом. Волосы коротко подстрижены, одежда не совсем тёплая для такой-то погоды. Выглядел он молодо, но инквизитор и так знал, что в этой галактике старость приходит мгновенно в конце их жизни. Не так, как на Земле. Но всё же, что-то подсказывало ему, что тот совсем ещё юн. Сколько было ему лет, когда Хэлдин устроил пожар и убил Императора? Не очень много, совсем ещё ребенок. И даже сейчас, говоря о его убийстве, он дрожал, его глаза метались то на него, то на выбитую дверь. Он не боялся, нет. Он не хотел связывать себя с убийством невиновного человека.

Мужчина, что за ним стоял тоже застыл. Это и был наследник. Но в его глазах не было ни капли удивления. Они знали, что их ищут, и знали кто. Возможно, даже знают зачем. Мотивы, правда, у них с Исталитой отличались, но, скорее всего, они и это знают.

– Это правда, я хочу жить. И ты тоже хочешь этого. Но не хочешь просто прожить вот так, вдали от всех, постоянно прячась. Ты хочешь выйти. Но даже не знаешь, что можешь сделать это.

– Ты врешь! Я видел в своих видениях, что ты попытаешься убить меня, – он говорил с такой горячностью, с такой обидой, будто совсем не ожидал такого предательства.

– Не теперь. Если ты отправишь Хэлдина в ад, как только что хотел отправить меня, я согласен сотрудничать, – Каллаг проверял его реакцию, сделав небольшую паузу. – Мне не нужны напрасные смерти.

Будто он попал в яблочко, как по щелчку избранный убрал свой кулак, отпустив его душу. Та, больше не сдерживаемая никем, полетела обратно в тело. И вокруг всё снова потемнело.

***

В один миг Каллаг собирался выбить дверь, а в другой – он уже лежал на пороге. Исталита в ужасе бросилась к нему, проверяя пульс. Собственный уже стучал по вискам. Впереди стояли двое мужчин, явно ожидавшие их появления. Каллаг не шевелился и не подавал никаких признаков жизни.

– Что вы с ним сделали? – она потрясла его за плечи, но он никак не реагировал на ее действия, отчего в её жилах будто застыла кровь.

– Всё хорошо. Скоро очнётся, – ответил первый и не спеша подошёл к ним, опустившись на корточки перед телом инквизитора. – Зачем вы здесь?

Мужчина взялся за запястья Каллага и потянул тело внутрь, вырывая его из-под её рук. Это место было похоже на дом внутри пещеры. В камине горел огонь, возле него стояли два кресла с накинутыми поверх пледами. Чуть дальше расположилась кухня, а возле стоял стол с двумя стульями. Каллага закинули на одно из кресел.

Второй мужчина подошёл к открытому входу, откуда неслабо дуло, и прикрыл его теперь уже сломанной дверью. Исталита скинула с себя капюшон и присела на другое кресло, косясь на незнакомцев. Она очень надеялась, что они не преступники, а именно те, кого они искали. По виду она не могла определить к кому их относить, оба были одеты не очень тепло для таких погодных условиях, к двери давно никто не прикасался. Значит ли это, что они наткнулись на здешних преступников, у которых получилось достаточно долго выживать на этой планете.

Первый выглядел вполне ухожено и сносно, но отталкивал своим взглядом, наполненным подозрениями. Разве не преступники постоянно во всех сомневаются? Второй мужчина был лохматым и небритым, в точности как представляла себе Исталита всех заключённых на этой планете. Он прошёл на кухню и что-то начал искать в шкафчиках.

– Я думаю, ты меня искала? – спросил второй. – Хранительница. Для чего?

– Так вы – Кезиль? – удивилась она, повернувшись всем корпусом в сторону кухни. С плеч упал огромный груз всего на мгновение, прежде чем в голове начали вырисовываться не совсем позитивные мысли. В это было сложно поверить. Рука неосознанно потянулась к локету, но тот был слишком далеко под одеждой. Наследник кивнул, поставив на стол две кружки.

– Когда-то им был. Что вам нужно? – он был довольно грубым в своей манере речи, что приводило к сомнениям его происхождения.

– Всё Восстание ищет вас. Мы верим, что можем вернуть вам трон отца.

Кезиль горько усмехнулся, заливая в кружках какие-то травы горячей водой. Рядом с ней на кресле Каллаг сонно приоткрыл глаза и что-то болезненно буркнул себе в респиратор, прежде чем резко подскочить. Исталита встала за ним и схватилась за его плечи, усаживая обратно.

– Это с ним то вы трон вернуть хотите? Как сейчас помню, он вроде помогал Хэлдину штурмовать наш дом.

– Это было десять кругов назад, – так себе оправдание, какое она смогла придумать. Но это будет крах, если они так долго его искали, а в итоге, он даже не согласится на их предложение. Такой вариант она даже не представляла себе.

Каллаг наклонился вперёд, облокотившись на свои колени, и запустил руку к себе в волосы, тяжело дыша. Он выглядел не очень здоровым.

– Всё хорошо, он скоро придёт в себя, – ответил первый, тот, что ещё не представился, будто прочёл на её лице немой вопрос. – Пропустил всего пару ударов сердца.

– Прошу прощения за Каана. Думаю, вы должны понимать, что мы прежде всего защищаем себя, – Кезиль пододвинул кружки ближе к ним. Тепло, что исходило от напитка, так и привлекало внимание. Холод сквозил из щелей в сломанной двери, играя с огнём в камине.

– Каан все правильно сделал, – поспешно ответил Каллаг хриплым голосом, от чего затем поддался приступу кашля. Исталита тут же схватила горячую кружку и протянула её инквизитору. Тот с благодарностью её принял.

– Тебе ведь плевать на трон, не так ли? – спросил Каан Каллага. – Да и на всех вообще плевать. Ты человек сам по себе. Так для чего же я тебе нужен?

Исталита взволнованно вздохнула, услышав вопрос, который она подавляла у себя в голове. Это всего лишь набор слов, но как порой сложно собрать их в одно предложение, в один интересующий вопрос перед существом, от которого не хочешь услышать определённого ответа, уже выстроившейся у тебя в голове. Каллаг, словно почувствовав её настроение, повернулся к ней, направив свой чёрный взгляд омутов прямо на неё. Он ведь рассказал ей о себе так много. Позволил ей узнать себя. Но она всё ещё могла ощущать, как он далеко от неё. Ей будто не положено знать, зачем он ей помогает.

– Я думаю, ты знаешь, – ответил он избранному, но всё ещё смотря на нее. Сердце в груди затрепетало. Наверняка, он знает, как его слова влияют на неё. Именно эти слова. – Я хочу поквитаться с Хэлдином.

Он тут же повернулся к двум мужчинам, сидящими за столом, обрывая с ней зрительный контакт. Сердце рухнула в пятки. Она совсем не этого хотела услышать. И он знал об этом.

– А если не сможем? – после короткой паузы спросил Каан.

– Значит, умрём.

Кезиль повернулся к своему брату, поглаживая свою бороду в раздумье. В его глазах читался ясный немой вопрос и капля сомнения, нерешительность. Но избранный твёрдо смотрел на Каллага, не отводя глаз.

– Я сделаю всё, что нужно.

***

Сотрудничество с истинным одарённым могло дать шанс. От него ощущалась эта энергия, которая светилась, пылала светлым пламенем, поджигая искру других. Каллаг знал, что его дар не такой. Он сам, как чёрная яма бездны, проклятый самой Вселенной. Но свет Каана словно освещал во тьме путь, чтобы выбраться из неё. Кезиль был хорошим сопереживающим братом. Кто ещё способен прятать кого-то так далеко, в таких условиях? И Императором он станет хорошим. Эта мысль тоже освещала, хотя изначально ему действительно было плевать на трон, плевать на всю эту галактику со всеми её жителями. Потому так просто раньше было убивать? Сделать вид, притвориться слепым, когда ты уже им и являешься, не так трудно. Да и глупым, собственно, тоже.

Переговоры Кезиля и Короля Армунда шли долго. Они что-то не могли уладить. Его и это беспокоило. Копаясь в причинах, он решил, что это из-за того, что ему не терпелось начать действовать. Помимо этого, на базе все ещё гулял шпион Таллиса. А Каллаг лишь сидел в своей комнате, которую соорудили ему за несколько часов, кажется, вечность назад, и ничего не делал. Обед давно закончился, а ужин ещё не скоро. Ему всё ещё приносила еду Исталита, но надолго у него она не задерживалась. Он знал, что расстроил её. Она всегда была против насилия, мести и крови, всего того, из чего он состоял и чем жил.

В дверь негромко постучали. Не ожидая разрешения, Каан вошёл в комнату. Подвинув стул напротив кровати, уселся на него. Проживание в дикой среде, наедине лишь с братом, по-видимому, сказалось на нём.

– Что будешь делать дальше? – спросил избранный, нарушая тишину и ряд беспокойных мыслей инквизитора. Тот же самый вопрос, что задала ему хранительница совсем недавно. На кой черт он должен знать? Почему все спрашивают его об этом? Он никогда не смотрел так далеко. Потому что есть много переломных моментов, которые могут случиться. Зачем думать о том, что ещё не случилось? Нельзя думать о свободе, пока не получил её. Ни к чему хорошему это не приведёт.

– Давай лучше подумаем о плане.

– Ещё раз?

– Хоть в тысячный, – его пренебрежительность загоняла Каллага в тупик. Даже Алина в свои пятнадцать лет относилась к простому побегу более основательно, чем Каан к убийству Императора, того, от кого прятался более десяти кругов.

– Расслабься. Я говорил тебе, что вижу видения. Более чем в семьдесят восемь процентов они заканчивались смертью Хэлдина.

Это только напрягло его ещё больше. Те двадцать два процента теперь не выйдут из его головы.

– Девушка знает, что ты потом уйдешь?

Этого вопроса хватило, чтобы остановить весь штурм в его мыслях. Он бы хотел забрать её с собой. Но смысла и толка в этом не было. У неё была семья здесь. А он после смерти Создателя будет по кусочкам собирать свою, что прилетела с ним с Земли.

– Тц, – цыкнул в ответ Каллаг, поняв, что сам загнал себя в угол. Он не планировал думать о жизни после, но дал слабину своей фантазии. А то, что эта операция навсегда изменит его жизнь, он точно знал. Либо в лучшую, либо в худшую сторону. Но он был готов. Семьдесят восемь процентов на его стороне. – Когда выдвигаемся?

– Завтра.