Аэрос. Сила жизни

Огромные сильные создания, под два метра высотой, с четырьмя могучими лапами, способные с легкостью разломить дерево пополам. Кожа их покрыта жесткой чешуей, которою сложно разрубить даже самым острым мечом.

Никогда еще в своей жизни я не видела дреонов. Только слышала истории о них от проходящих через деревню путников. Уже один дреон представлял из себя серьезную опасность, а если их было несколько, то человека, наткнувшегося на них, ждала неминуемая смерть. Их клыки, торчавшие из пасти, безжалостно раскусывали человеческую плоть вместе с костями, а лапы были способны с легкостью раздавить конечности несчастного человека, не успевшего спастись.

Из рассказов людей я знала, что дреоны обитают в лесах и редко выходят к людям. Поэтому очень немногие жители королевства решаются ступать под сень деревьев.

Откуда и когда появились дреоны никто не мог точно сказать. Чаще всего их видели в северной части королевства, когда они впервые напали на население небольшой деревни двадцать лет назад.

С того момента, по приказу короля, по всему королевству были возведены наблюдательные башни, и дозорные в каждом поселении при обнаружении поблизости дреона обязаны были подать условный сигнал, предупреждающий о наступающей угрозе.

Впервые за свои двадцать лет услышав звук горна, я застыла на месте, выронив корзинку с собранными ягодами, а спустя мгновение, сорвалась с места и побежала. Грудь сдавило от испуга, но не вернуться в деревню я не могла. Ведь там осталась моя мама.

Ветки хлестали по лицу и цеплялись за одежду, но я не обращала на них внимания и стремглав бежала через лес к полю. Выбежав из-под защиты скрывающих меня деревьев, я увидела вдалеке поднимающиеся к небу клубы дыма от горящих в деревне домов.

Миновав поле, я уже подбегала к деревне, когда отчетливо начала слышать лай собак и крики односельчан. По улицам сновали люди, у многих в руках были вилы и факелы. Дети на руках матерей рыдали навзрыд, только усиливая всеобщую какофонию.

Вдруг из тени ближашего дома, объятого языками пламени, возникла неприметная фигура и побежала прямо ко мне навстречу. Когда свет упал на ее лицо, я издала короткий вздох облегчения. Это была моя мама. Она что-то кричала, но во всеобщей суматохе слов было не разобрать.

Поравнявшись с ней, я остановилась, тяжело дыша.

– Мама! Что...

– Беги к нашему дому, слышишь? – мама схватила меня за плечи. – Запри дверь и спускайся в подвал.

– А ты? Мама, что происходит? Это дреоны?

– Айя, нет времени, скорее!

Вдруг неподалеку послышалось рычание, а следом за ним раздался оглушительный треск. Небольшое строение, из-за которого выбежала моя мама, разлетелось вздребезги, оставив после себя лишь щепки. Я оцепенела, кровь застыла в жилах. Выглянув из-за плеча матери, я увидела, как на месте бывшего дома появился дреон. Позади него, из гущи древесной пыли, вышло еще одно чудовище. Они оба застыли, вперив в нас хищные черные глаза. Пламя полыхало вокруг них, не причиняя никакого вреда.

Несмотря на ступор, меня поразили их размеры. Дреоны и вправду были огромными. Своими размерами они перекрывали хаос, творившийся в деревне. Их когтистые лапы казались вчетверо, а то и впятеро шире моей руки. Из пасти и черных ноздрей доносилось хриплое дыхание с вырывающимися клубами пара.

Мужчина, которого я заметила затаившемся в тени соседнего дома, выбежал из-за угла с занесенным вверх топором, но тут же был отброшен в сторону ударом передней лапы одного из чудовищ. Но сами дреоны не нападали, они просто стояли на месте и смотрели в нашу сторону, буравя взглядом.

Словно очнувшись от транса, мама тихонько попятилась, закрывая меня собой и толкая назад. Но отступать или прятаться было некуда. Позади нас находилось только ровное поле, а до леса, в котором среди деревьев можно было бы укрыться – слишком далеко.

«Если они побегут в нашу сторону, то сразу же догонят. Нам не убежать», – подумала я, остолбенело глядя на чудовищ.

Да и где гарантии, что там нас не поджидают их сородичи?

Видя наше отступление, дреоны дернули мордами, издав громкое сопение и начали рыть передними лапами землю, готовясь к броску.

Неожиданно я почувствовала колебание воздуха. Мимо меня стремительно просвистела стрела, едва не задев ухо и врезалась в землю рядом с дреонами. Это стало решающим поворотом. Чудовища взревели и оттолкнувшись задними лапами от земли, широкими скачками кинулись к нам.

В тот же миг я почувствовала сильный толчок и кубарем полетела на землю.

Дальше все произошло очень быстро. Оказавшись на земле, я увидела, как мама воздела руки к небу, и на месте, где мы только что стояли, появились мощные порывы ветра, образовывая воронку, в которую затягивало мелкие камешки и песок, нашедшийся в траве. Этот вихрь, совершив круговое движение и остановшись между мной и матерью, стал незамедлительно превращаться в высокую преграду, отрезавшую нас друг от друга. Мама заключила себя там вместе с дреонами, оставив меня снаружи.

Вскочив на ноги, я огляделась. Людей рядом не было, я оказалась наедине со стеной из воздуха, сквозь которую невозможно было ничего разглядеть. Сильный ветер не давал даже приблизится. Сквозь плотный поток воздуха ничего не было видно и только слабое рычание доносилось оттуда, заглушаемое шумом ветра. Я попыталась обойти непроницаемую баррикаду, в попытке проникнуть внутрь, но стена закрывала маму с дреонами со всех сторон. Как я ни пыталась, но не могла найти брешь, через которую можно было проникнуть внутрь и помочь маме.

Оставалось только ждать. Но тревожное ожидание продлилось недолго. Как только рычание дреонов затихло, воздушный покров стал испаряться сам собой.

Я незамедлительно бросилась вперед, но запнулась, не сделав и двух шагов. Меня бросило в дрожь от ужасающей сцены, что развернулась перед моими глазами. Дреоны, залитые темной кровью, неподвижно лежали на земле. Из глазницы одного торчала рукоять кинжала, превратив зрачки в кровавое месиво. У второго была проломлена грудная клетка, и виднелись торчащие наружу обломки костей.

А рядом с ними, спиной ко мне, стояла мама. Покачнувшись, она схватилась за бок, и я едва успела подбежать и подхватить её. Осторожно укладывая её на землю, я почувствовала ладонями что-то мокрое, и, взглянув вниз, еле сдержала крик. Мои руки были в теплой липкой крови. Её же собственная кровь на одежде смешивалась с черной кровью убитых ею тварей. Повседневное платье было порвано, рваные лоскуты скрывали глубокую рану на боку, из которой потоком текла темно-красная жидкость, мгновенно пропитывая землю под нами.

Опустившись на колени рядом с мамой, я начала рвать подол своей юбки. Ткань трещала по швам из-за моих резких движений, обнажая при этом кожу ног, но в тот момент меня это совершенно не заботило. Едва не выронив обрывок оторванной ткани, я нагнулась, чтобы приложить её к ране и попытаться остановить кровь, но мама остановила меня, мягко дотронувшись до руки.

– Не надо, милая. Это не поможет.

Я подняла на нее затравленный взгляд.

– Но твоя рана... Кровь... Надо её остановить...– из-за стремительно накатывающей паники слова давались мне с трудом.

Я видела, как вместе с кровью, из неё стремительно утекает жизнь. Лицо матери покинули все краски, черные ресницы резко контрастировали с бледностью кожи, а во взгляде светилась мольба. Она прикрыла глаза и медленно распахнула их снова.

– Прости меня, Айя. Я о многом тебе не рассказала. Это моя вина, что теперь тебе придется узнавать всё в одиночку.

– Тшш, тише, не трать силы, – мой голос дрожал, я из-за всех сил старалась сдерживать подступающие слезы. – Помощь скоро прибудет, я позову...

Я заозиралась, но никого не было поблизости. Некого было даже позвать на помощь.

– Айя, нет времени. Послушай меня. Никогда... никогда не приближайся к лесу Сиан. Обещай мне, – мама слабой рукой сжала мой подбородок и заставила посмотреть ей в глаза. Голос ее был очень тих. – Пообещай мне это... пообещай, что, что бы не случилось, ты не подойдешь к нему.

– Мама, я не... я не понимаю...

– Айя, пожалуйста, доверься мне.

Я зажмурилась, прежде чем задать следующий вопрос.

– Эта стена, ветер... это ты сделала?

– Да.

От такого простого ответа воздух покинул мои легкие.

– Но... как?

«Кто ты, мама?»

– Сейчас нет времени рассказывать. Все, что я когда-либо делала, даже то, что скрывала от тебя правду, было лишь для твоей защиты, – мама закашлялась, и из её рта тонкой струйкой потекла кровь. Я придержала её голову, наклоняя чуть вбок. – Всё, что умею я – умеешь и ты. Оно скрыто в тебе, я чувствую это. Но не нужно бояться. Просто... верь в себя, верь в свои силы. Но прошу, все равно пообещай...

– Хорошо, я обещаю... Обещаю не заходить в тот лес, – прошептала я срывающимся голосом. – Но и ты мне кое-что обещала. Никогда не оставлять меня. Мама, пожалуйста... может еще не поздно сбегать за помощью...

Я не могла её потерять. Не могла лишиться единственного родного человека. Пелена слез застилали мне глаза, и лицо мамы расплывалось передо мной.

– Ты помнишь тот день, – её голос был совсем слабым. Она чуть улыбнулась. – Девочка моя, я всегда буду с тобой. Вот здесь. – она переместила руку на мою ключицу, слева, там, где находилось сердце. – И никогда тебя не покину. Я очень горжусь тобой. Не забывай, что я тебе сказала тогда, хорошо? Не прекращай мечтать и верить в себя.

Я крепко стиснула её ладонь в своих руках.

– Мам, не нужно было этого делать. Не надо было меня спасать ценой своей жизни... Я ведь без тебя не смогу... – мой голос сорвался на последней фразе, и получилось только просипеть.

– Я все что угодно сделала бы ради тебя, Айя. Ты – моя дочь. Я мечтала подарить тебе спокойную жизнь, свободную от тревог. Но... – мама снова закашлялась. – Во всем этом моя вина. Прости меня, – голос мамы становился все тише и тише. – И даже не думай пытаться исправить мою ошибку...

– О чем ты говоришь? Какую ошибку? – сдавленным голосом проговорила я.

Но мама уже не ответила. Глубоко вдохнув, насколько хватило сил, она закрыла глаза. Меня затрясло.

– Ни за что не вини себя, доченька, это лишь моя ответственность... И я готова её принять. А теперь... тебе нужно отпустить меня.

– Нет! Мама!

Но говорить уже было некому. Рука матери безвольно упала на землю.

Первые мгновения я не ощущала ничего. А потом по долине пронесся полный боли и отчаяния крик. Он что-то оборвал внутри меня, уже не сдерживаемые слезы хлынули потоком, и я почувствовала странную легкость, будто только что освободилась от тяжелых пут, сковывающих изнутри. Неожиданно поднялся сильный ветер, и я придвинулась ближе к маме, пытаясь защитить ее от ревущей стихии. Спутанные волосы хлестали по лицу, и я заслонила глаза от пронизывающего ветра.

Колючее покалывание разлилось по всему телу, словно сотни острых лезвий вонзились в кожу. От нестерпимой боли меня всю охватил жар. Огонь разбегался по венам, я будто горела изнутри. Помутневшим от боли и слез зрением я увидела, как от моей кожи исходит свет. Приблизив ладони к глазам, даже сквозь кожу я видела, как обжигающие волны двигаются внутри меня, по венам. Жар поднимался к кончикам пальцев, и было ощущение, что меня разрезают изнутри, выпуская льющийся свет наружу.

Крупные капли пота покрывали всё тело, ткань платья прилипла к спине, мгновенно став мокрой. Холодный ветер обдувал меня со всех сторон, отчего я задрожала еще сильнее. Повинуясь неизвестному инстинкту, я свела ладони вместе, образовав полукруг и увидела, как его затопляет ослепительный свет, покидающий мое истерзанное тело. А вместе с этим ярким светом меня покидала режущая боль.

Светящийся шар повисел немного в воздухе над ладонями, а потом начал стремительно увеличиваться в размерах, пока ослепительной вспышкой не осветил всю долину и не исчез вместе с бушующим вихрем.

В голове стоял туман, дышать было тяжело. Из-за пелены слез, застилавшей глаза, и ослепившего меня света, я не замечала ничего вокруг. Меня сотрясала крупная дрожь, энергия молниеносно покидала тело, но я упорно продолжала звать маму, умоляя ее не оставлять меня. Но ответа не было.

Вдруг чьи-то сильные руки оторвали меня от тела матери, подхватили и подняли с земли.

Из последних сил отбиваясь и крича, мне удалось высвободить одну руку и ударить удерживающего меня мужчину, после чего в глазах окончательно потемнело, и я провалилась в темноту.