Глава 5
Когда камера, наконец, ожила, выдавая искаженное изображение блока S-3, Блайт инстинктивно подался ближе. Экран дрожал, а сквозь рябь и цифровой шум проступал черный, вытянутый силуэт.
Существо, напоминающее гигантское насекомое, двигалось с убийственной точностью. Оно будто скользило в пространстве. Смертоносный хвост метался в воздухе, подобно хлысту.
Взмах, и человеческое тело взорвалось изнутри. Хвост вошел сбоку, под ребра, с хрустом раздробив позвоночник, и вышел в районе шеи, прорвав гортань. Монстр с силой выдернул хвост из мяса, брызгая кровью и смахивая куски плоти.
Грудная клетка раскрылась, как треснувшая скорлупа. Одно легкое шлепнулось на пол. Внутренности вывалились, словно слизь из пробитого мешка. Голова повисла на остатках мышц. Все это заняло меньше двух секунд. Блайт остолбенел.
Он знал, как ломаются люди. Знал, как долго может кричать женщина, прежде чем смириться со своей горькой участью. Знал вкус страха, запах крови на собственных руках, тепло беспомощного тела, сжавшегося под ним. Блайт не просто привык к боли — он ею жил.
Как капитан, он прошел сквозь ад: катастрофы, кораблекрушения, выживание. Он не боялся смерти, потому что всегда был тем, кто ее приносит. Но теперь... он будто впервые ощутил то, что испытывали его жертвы.
Перед ним было нечто, что не знало боли и не поддавалось страху. Блайт почувствовал себя как ребенок перед воображаемым монстром, который не просто был сильнее — это чудище было вне логики, вне привычного порядка, который капитан считал своим.
Он осознал, что этот безобразный инсектоид такой же, как он сам, только без прикрытия и лжи. Это был хищник чистейшей формы, и именно поэтому Блайту вдруг стало не по себе.
Он поймал себя на этом ощущении и мгновенно возненавидел. Его тело напряглось, вызывая похороненную до вечера животную суть и агрессию.
Он был хищником. Всегда. Всю свою жизнь, питался слабостью других, чувствовал власть в панике, но не сейчас. Больше нет.
Это создание не поддавалось сравнению ни с одним животным, ни с одной машиной. Оно было высшей формой превосходства, созданной чем-то более прагматичным, чем природа.
Капитан призвал всю свою волю и наконец ощутил желание разорвать монстра голыми руками. Не ради команды, не ради контроля — из ярости и возмущения, что нечто другое вдруг заняло его место.
Он резко обернулся и направился в сторону герметизированного отсека, примыкающего к рубке. Это была малая оружейная, где хранилось снаряжение на случай экстренной ситуации.
Код не сработал. Блайт ударил по консоли кулаком. Панель вздрогнула, мигнула, и створка медленно поползла в сторону.
Внутри, в тусклом зеленом свете, среди разнообразных приборов, костюмов и оборудования лежал огнемет. Тяжелый, с отслоившейся маркировкой «Вектор Индастрис».
Он схватил оружие, не обращая внимание на слой пыли, и проверил давление. Струя топлива глухо вскипела внутри.
— Посмотрим...кто кого, — пробормотал он.
Блайт нажал тугую кнопку, раздался щелчок — струя давления глухо взвыла в корпусе.
Он ничего не сказал пребывающим в шоке офицерам и отправился в отсек S-3 один. Ему всю жизнь приходилось все брать на себя, ведь вокруг, по его мнению, были одни лишь безмозглые идиоты.
Капитан двинулся вперед. И вовсе не для того, чтобы защитить своих людей от мучительной смерти.
*
Чужой притаился, подготовив все для рождения потомства. Отсек теперь напоминал влажную нору плотоядного насекомого, липкую, как черный мед.
Мертвые человеческие тела уже теряли очертания: плоть вздувалась, а затем расползалась, превращаясь в безликие коконы. В глазах еще живых людей застыл ужас. Они не могли пошевелиться, лишь следили за чудовищем, слившимся со стенами. Оно не двигалось, но наполняло все пространство своим зловещим присутствием.
Голос внутри то стихал, то снова появлялся. Он боролся, цеплялся за остатки воли, но звериный инстинкт был сильнее.
Где-то за пределами гнезда раздался скрежет. Кто-то пытался взломать шлюз. Затвердевшая слизь, покрывавшая створки, держалась, словно ртутная броня, и не пускала внутрь.
Люди отчаянно заныли, надеясь на спасение, а чужой не шевелился. Он был уверен — никому не удастся войти в его обитель.
Скрежет стих, однако позднее металл снова застонал. Глухие удары последовали один за другим. Блайт с силой бил по шлюзу ногами. Створки шлюза трясло, как при резком падении давления.
Затем из-за панели вырвалась раскаленная струя пламени, и слизь на створках зашипела. Влажные нити с треском отрывались от корпуса. Гнездо завибрировало, словно почувствовав боль. От перегретого воздуха над отсеком поднимался чад.
Блайт вжался в стену, выжидая. Затем дал второй залп. Воздух задрожал, пламя облизало внутренний обод шлюза. Металл стонал и гнулся. Запах паленого мяса смешался с дымом. Он с силой ударил ногой, и створки наконец подались — шлюз отчаянно вскрикнул и распахнулся.
Блайт со злостью ввалился внутрь, все в нем вскипело от ярости. Куртка частично оплавилась, а лицо покрылось гарью. Огнемет дымился в его жилистой руке. Второй баллон болтался на поясе, при каждом шаге отдаваясь глухим стуком по бедру.
Его сразило едкое зловоние, и рука инстинктивно потянулась к носу, прикрывая его. Глаза быстро привыкли к полумраку. Он увидел коконы и выживших, остановил свой взгляд на монстре с баноновидной глянцевой головой.
— Вот ты где, ублюдок, — прошипел капитан.
Чужой медленно поднялся, направив безглазую голову в сторону наглеца, посмевшего ворваться в его новый дом.
Они изучали друг друга — два узурпатора.
Первый — уязвимый лишь снаружи. Второй — машина для уничтожения, в чьем спутанном сознании отзывалась человечность.
Ксеноморф резко взвился из тени. Туловище вытянулось, челюсти разверзлись, когти звякнули о металл. Он рванулся вперед, но Блайт уже поднял огнемет. Пламя ударило прямо в грудную пластину монстра.
Тело зверя выгнулось в воздухе. Хитиновая кожа вздулась, но ксеноморф не остановился. Он прыгнул всей массой, сшибая капитана с ног.
Они покатились по полу. Блайт захрипел, чувствуя, как когти полоснули по бронежилету, разорвали ремни и проникли под кожу. Он со всей силы ударил чудовище прикладом. Вторичная челюсть твари почти коснулась лица Блайта, кислота закапала на пол, расплавив полосу стали.
Огнемет снова взревел. Пламя прошлось по боку монстра, тот инстинктивно отпрянул. Хвост метнулся вперед, рассекая воздух, и ударил. Блайта отшвырнуло в переборку, он закашлялся и сплюнул кровь из рассеченной губы.
Сквозь гарь обожженной кожи и кислоты ксеноморф почувствовал ее запах.
Такой знакомый, въевшийся в кожу этого человека, впитавшийся в его одежду.
Его тряхнуло, как от судороги. Инстинкт хотел добить — растерзать, но внутри что-то сжалось и заныло.
Импульс вдруг вырвался наружу, заполнив собой все сознание. Он уже знал, что творил этот человек, что именно он вызывал в ней тот всеобъемлющий ужас.
Но вместо того, чтобы молниеносно наброситься и вывернуть его нутро наизнанку, чужой оцепенел, ощущая тот самый кошмар, который жил в ней.
Ксеноморф отступил, сливаясь с тенью, и скользнул в вентиляционную шахту.