Наследство

Прошло две недели. За это время всё успокоилось. Казалось, вот жизнь и наладилась. Всё прекрасно, никаких мёртвых собак в комнате, никаких кошмаров и бессонных ночей. За всё это время Эмили успела позабыть о происшествии того вечера, когда Клиффорд обманом заманил её в секту. Он не появлялся — Эмили забыла и о нём, словно этого мужчины и не было никогда в её жизни.

Эмми заплатила за университет и квартиру, но на работу ходить продолжала. Жить на что-то всё равно нужно. Она часто виделась с Джейком, как на работе, так и в свободное от неё время. Они часто были вместе, и всё было, как в добрые старые времена, когда они были не разлей вода.

И ничего не предвещало беды, однако в среду Эмили ощутила сильную тревогу. С самого утра её не покидало чувство, будто что-то должно случиться. Внизу живота тянуло от непонятного страха, словно куча змей, которые доселе спали, решили проснуться. Сослав всё на дурную погоду и невыспавшийся организм, Эмили старалась не стучать кончиками пальцев по столу на паре и не дрожать во время выступления в «Бонни и Клайд».

Попрощавшись с Джейком, она наспех накинула куртку и побежала домой. Было начало декабря, что означало: уже зима. Хотя это не очень радовало. Зима в Лондоне ещё хуже, чем осень. Постоянная слякоть и сырость навевали отнюдь не праздничное настроение. Если на Рождество пойдёт снег, это можно будет приравнять к чуду.

Эмми запрокинула голову возле чёрного входа и вдохнула морозный воздух. В носу защипало, и она чихнула. Эмили подняла голову к небу и уставилась на полную луну. Сегодня, на удивление, не было никаких туч, поэтому она спокойно могла рассмотреть темноватые пятна на спутнике. Ночное светило пугало, но в то же время завораживало, притягивало взгляд. Эмили хмыкнула и отвернулась, возобновляя движение.

Так некстати вспомнилось, что через несколько месяцев ожидается лунное затмение, которое будет видно почти из любой точки Лондона. Все бурно обсуждали эту новость, как в университете, так возле барной стойки, за столиками, поэтому Эмили не могла не знать об этом. Её мало волновали всякие затмения и прочая дребедень, связанная со звёздами. Она никогда не верила в гороскопы и другой бред, поэтому только смеялась, когда люди вокруг начинали твердить о том, какое мистическое это событие. А как же иначе! Эмили не собиралась смотреть затмение и уж тем более не верила во всю эту чепуху с гаданиями, паранормальщиной и прочим.

За размышлениями она и не заметила, как пришла к собственному дому. Эмили открыла дверь в подъезд и стала подниматься по тёмной лестнице. Здесь не было никакого освещения, поэтому приходилось идти аккуратно, чтобы не упасть. Глаза напряжённо вглядывались в тьму, пытаясь различить хотя бы силуэты.

Она добралась до нужного этажа и встала возле двери, чтобы отыскать в сумке ключи. Было сложно что-либо найти, поэтому она лишь безрезультатно копошилась в сумке. Эмили стояла спиной к стене, поэтому не заметила отделившуюся от неё тень, что подошла ближе и остановилась в паре шагов от Эмили прямо за её спиной.

— Помочь? — тихий шёпот заставил Эмили резко обернуться и выпустить из рук ключи, которые она всё-таки смогла найти на дне сумки.

Связка с лязгом ударилась о пол, из-за чего сумеречный силуэт цокнул языком. Эмили всматривалась в тень и пыталась понять, кто перед ней, но было слишком темно, чтобы увидеть лицо. Она лишь знала, что человек перед ней — мужчина.

— Что же ты такая неуклюжая? — вздохнул незнакомец, наклоняясь, чтобы подобрать ключи.

— Что?.. — постаралась хоть что-то из себя выдавить Эмили, но продолжила уже более уверенно: — Кто вы?

— Ох, Эмили? Ты переутомилась? Уже меня не узнаёшь, — голос тихий, вкрадчивый… знакомый.

Её словно током прошибло, когда она поняла, кто это.

— Кристофер, — почти беззвучно прошептали её губы.

Руки задрожали и возникло то неприятное липкое чувство тревоги, которое не давало покоя весь день. Вот о чём хотело предупредить это чувство. Вот почему сердце замирало без причины, а руки покрывались мурашками.

— Может пригласишь войти? — нарочито вежливо спросил Кристофер, протягивая вещь Эмили.

— Прости, у меня не убрано, — отрезала она и выхватила из рук связку ключей.

Резким, отточенным движением она открыла дверь и попыталась зайти внутрь квартиры, но рука, которая ухватилась за её локоть, остановила.

— Эмили, — тягуче прошептал Кристофер. — Я пришёл с миром. Ничего такого, клянусь.

В голосе Клиффорда была сплошная фальшь, и Эмили прекрасно это понимала. Она не хотела его впускать, но выбора как такового не было. Он отпустил её, стоило только кивнуть.

— Миленько, — коротко кинул нежданный гость, оглядывая обитель Эмили.

Сама же девушка молчала, потому что не знала, как себя вести. Ей было неуютно рядом с этим ненормальным даже в собственной квартире. Она считала кощунством приглашать Клиффорда к себе в дом, но поделать ничего уже не могла. Эмили корила себя за глупость, за то, что не захлопнула дверь прямо перед носом мужчины. Но было поздно о чём-то сожалеть, так как Кристофер уже сидел за столом в её маленькой кухне.

— Ну? Зачем ты пришёл? — без церемоний спросила Эмили, совсем не переживания о гостеприимстве и любезности.

— Где же твоя вежливость, Эмили? Не хочешь сначала напоить меня чаем? Я же всё-таки твой гость, — игриво улыбнулся Кристофер, а Эмили закатила глаза.

Она ненавидела то, как он произносит её имя. Так слащаво тянет все гласные и при этом лукаво ухмыляется. Он обращался по имени гораздо чаще, чем обычные люди, что немного удивляло. Эта странная манера разговора была необычной в повседневной жизни. Говорить красиво и завораживающе Кристофер умел, как никто другой.

— Извиняться не собираюсь. Либо говори зачем пришёл, либо проваливай из моего дома, — прошипела Эмили и сильнее сжала края столешницы, за которые держалась.

— Раз так… Ты права. Мне действительно кое-что от тебя нужно, — Эмили выгнула одну бровь.

Кто бы сомневался.

— Помнишь тот милый ножик?

Эмили содрогнулась. А как же не помнить. Именно из-за этого тупого клинка она попала в такую передрягу. Если бы она не надумала его продать, то сейчас она бы даже не знала, кто такой Кристофер Клиффорд. И это было бы наилучшим вариантом.

— Так вот, — продолжил мужчина, — отдай мне его.

Эмили отпрянула. Что? Она не ослышалась? Отдай? И снова это чувство. Страх. Дежавю. Ей известно это «отдай».

— Я уже это слышала. Дважды, — прошептала Эмили. — И после этого ты смеешь заявлять мне, что это был не ты? Что это не ты перерезал глотку моему псу?

Дрожь прошлась по всему телу, оставляя после себя неприятный осадок из ужаса и плохих воспоминаний. На стене всё ещё виднелись красные размытые пятна, а руки каждый раз начинали дрожать, стоило вспомнить как это там появилось.

— Но это был действительно не я, — спокойно ответил Клиффорд.

Ни один мускул не вздрогнул на его лице. Светлая мраморная кожа словно светилась в желтоватом свете от лампочки, и Эмили невольно подумала: «А действительно ли он человек? Не бывают люди такими… совершенными и в то же время пугающими. Не бывает у людей таких ярко-алых глаз. Да и нормальные люди навряд ли создают свои секты…»

— А кто же тогда? — голос неожиданно охрип.

Вопрос остался без ответа. Кристофер слегка наклонил голову, и его губы расплылись в гадкой улыбке. Весь его вид кричал о том, что он знает, но говорить не будет. Руки Эмили непроизвольно сжались в кулаки. Хотелось взять этого психа за грудки и трясти, пока не расскажет ей всё до последней капли.

Надо же, а она, оказывается, всё это время была не такой уж и спокойной, как казалось. Видимо, напряжение всё же присутствовало, но Эмми предпочитала его игнорировать.

— Ты теперь одна из нас, Эмили, — многозначительно протянул Клиффорд, будто это как-то должно было ей помочь понять. — А значит, ты теперь подвластна Ему. Отдай по-хорошему, иначе это сделает Он.

Бровь вопросительно выгнулась, а из горла вырвался нервный смешок. Что, опять этот бред одержимого? Хотя после всего происходящего, она уже и сама не знала, во что верить.

— И что это значит?

Эмили скептически хмыкнула. Перегнувшись через стол, она приблизилась к лицу Клиффорда и взглянула прямо ему в глаза.

— Знаешь… Пошёл. Ты. К. Черту. Клиффорд, — выделяя каждое слово, прошипела Эмили. — Я не верю во всю эту чепуху! То, что ты меня силой заставил выпить кровь и приволок на собрание секты, где сумасшедшие поклоняются Сатане, не значит, что я теперь одна из вас. Если ты хоть ещё раз придёшь ко мне домой и потребуешь что-то подобное, я клянусь, вызову полицию. Не смей впутывать меня в ваши сектантские разборки. Я не при чём. Тебе это понятно?

С каждым словом Эмили распалялась всё сильнее, к концу речи она уже кричала. А Клиффорд же просто сидел, совсем не реагируя на слова Эмми. Ни один мускул не дрогнул на его лице, пока Эмили говорила. Он только хмыкнул, поднялся со стула, а потом тихо ответил:

— Эмили, какая же ты глупая. Ты не поняла ещё? Ты уже в игре. Ты уже одна из нас. И Он тебя не оставит просто так в покое. Удачи. Если передумаешь, ты знаешь, где меня найти.

После этих слов он вышел из кухни, и вскоре Эмили услышала, как хлопнула входная дверь. Она со вздохом села на стул, на котором до того сидел Кристофер, и подпёрла щёку рукой. Внезапно разболелась голова и пропал аппетит, хотя до этого Эмили очень хотела есть. В голове роились мысли, а в желудке снова стянулся узел страха. Решив, что душ примет завтра, Эмили пошла спать.

***

— Скоро, очень скоро! — выкрикнул человек в красном балахоне, стоя в центре каменной залы; вокруг него стояло несколько людей, одетых так же. — Ещё немного и вы все получите то, что хотели так давно. Теперь с нами Звезда.

В руках человека был острый нож. Он сделал шаг и ступил в центр пентаграммы, нарисованной мелом. Остальные последовали примеру и заняли лучи пятиконечной звезды. Тогда их предводитель поднял нож над правой рукой, и лезвие сверкнуло, отражая слабый свет от свечей, стоявших на полу.

— Sanguinem meum — meum donum tibi. — шептал человек в центре, а все остальные, словно эхо, повторяли его слова, — Illum ut signum fidei.*

Как только шепот стих, человек разрезал свою ладонь. На месте пореза моментально выступила кровь. Он сжал руку, и алая жидкость закапала на каменный пол. Эту же процедуру повторили все, кто находился в зале. Все стояли спинами к стенам, поэтому не видели, как ужасная тень мелькнула по стене. Появившийся из ниоткуда ветер потушил свечи, погружая всё в зловещую темноту. Громкий смех разрезал тишину, отбиваясь от стен.

***

Эмили бежит. Ни зги не видно, поэтому она постоянно спотыкается. Лицо больно ударяют ветки, но ей плевать: нужно бежать. Она на ходу оборачивается и падает, зацепившись за торчащий из-под земли корень. Но Эмили тут же поднимается, потому что знает. Знает, что если Он её догонит, то ей будет очень-очень плохо.

Дыхание было тяжёлым, как у астматика. Сердце колотилось в грудной клетке так, что в висках невыносимо громко стучало. Босые ноги ныли от холода и царапин. Эмили хотелось лечь. Но она не переставала бежать. Бежать от существа, которое страшнее смерти. Она его не видела, но знала, что оно там. Что оно сзади.

Силы кончались, и Эмми обессиленно рухнула на сырую и ледяную землю, больно ударившись коленом. Она тяжело дышала, но продолжала ползти. Ползти подальше. Эмили сдирала пальцы в кровь, когда цеплялась за выступающие коряги и стволы деревьев, но даже боль не могла заглушить безумный, животный страх, который проявлялся на уровне инстинктов.

Сзади послышалось громкое дыхание, почти фырканье. Но не человеческое. Руки задрожали сильней, а дыхание участилось в два раза. Она чувствовала Его присутствие. Чувствовала, что Он рядом. Эмили поднялась на четвереньки и поползла вперёд медленно, неуверенно, используя последние силы, чтобы не свалиться в обморок.

Он рыкнул, и Эмили вскрикнула. Она быстро перевернулась на спину и встретилась с яркими алыми глазами козла. Он был огромный, весь покрытый серой шерстью и со слегка закрученными рогами на голове. Животное стояло на задних ногах, что не могло не напугать. От чудовища исходил мерзкий запах, который вызывал рвотные позывы. С каждым шагом чудища, Эмили всё отчётливее чувствовала эту вонь.

Эмми в отчаянии отползала назад, чтобы вскоре уткнуться спиной в шершавый ствол дерева. Существо ещё раз громко фыркнуло, после чего достало из-за спины непонятную железяку. Эмили с ужасом уставилась на раскалённый металл на конце жезла и поняла, что это клеймо.

Она сильнее прижалась к дереву, но это не остановило зверя. Клеймо приближалось, и всё, что могла Эмили — дрожать, как листик на ветру. Сделав последнюю попытку убежать, Эмми поняла, что это конец. В тот же миг раскалённый металл коснулся её груди, и она истошно закричала. Жжение было невыносимым, хотелось содрать с себя кожу, сделать хоть что-нибудь, лишь бы боль прекратилась. Из глаз покатились слёзы, а потом спасающая темнота приняла Эмили в свои объятия.

***

Эмми сонно потянулась. Она плохо спала всю ночь. Сначала она проснулась из-за какого-то страшного сна, но как ни пыталась вспомнить о чём он, всё тщетно. Какие-то смазанные отрывки, которые только путали, чем что-то проясняли, всплывали в сознании. После этого сна она тоже спала беспокойно. В итоге, она решила не мучать себя дальше, а пойти в душ.

С закрытыми глазами Эмили стянула с себя одежду и встала под холодную струю воды. Она тут же поёжилась, но упрямо продолжала стоять. Холодный душ с утра — хороший способ проснуться и почувствовать себя бодрее. Этого ей сейчас не хватало. Когда совсем уже замёрзла, Эмми включила тёплую воду.

Она вышла из кабинки и принялась вытираться. Эмили замотала волосы и обмотала полотенце вокруг туловища, а потом встала перед зеркалом, чтобы почистить зубы. Улыбнувшись самой себе, она выдавила на щётку пасты и тут же выронила её. Сильное жжение справа, немного выше груди, заставило вскрикнуть и опустить полотенце, чтобы взглянуть на причину. В районе правой ключицы болело так, словно там был сильный ожог.

— Что за чёрт? — прошептала Эмили, поражённо глядя на странный символ у себя на коже.

Пятиконечная звезда в круге ярко красным пятном выделялась на фоне молочной кожи. Символ был красным, как будто бы даже воспалённым, так, как это бывает с ожогами. Она дотронулась подушечкой пальца до знака, и тут же зашипела, почувствовав острую боль. Эмили подняла голову и испуганно взглянула себе в глаза.

Какого хрена?!

*Sanguinem meum – meum donum tibi. Illum ut signum fidei. – Моя кровь – мой подарок тебе. Прими же его, как знак моей верности.