Кровь 8. Последствия
"— Пообещай, что ты больше не уйдёшь, пообещай, что больше никогда бросишь меня, Фриск..."
Вновь, очередное обещание. Мел стыдится самой себя всё больше с каждым своим словом. За каждый совершенный поступок, который обязательно будет иметь свои последствия. Отнюдь не означает, что хорошие. Она не только осквернила совесть, но ещё и использовала ради собственных желаний этого несчастного монстра. Сложив одежду скелета рядом с ним, мирно сопящим под тёплым покрывалом, девушка одеялась. Нужно привести себя в чувства. Нужно помыться в срочном порядке, смыть с тела следы прошлой ночи, чтобы забыть об этом раз и навсегда.
Это была всего-навсего ошибка. Тупая ошибка. Удовлетворение потребностей. Ебанных, биологических потребностей.
В запертую дверь негромко постучали.
— Человек, это я, Папирус. Ты всё ещё спишь, так ведь? Я приготовил отличный завтрак... И, если ты не спишь, хотел бы пригласить те...
Орсини молниеносно подбежала, немного суетясь. Теперь ещё нужно как-то выкручиваться перед младшим скелетом, чтобы не вызвать подозрений?
— Да, я уже иду, — осторожно приоткрывая не до конца дверь, сообщает она: — Слушай, Папи, а где у вас здесь ванная комната?
Ноги ватные, в горле застревает комок. Вот-вот... И произойдёт что-то непоправимое, она прямо-таки представляет это. Папирус открывает комнату и обнаруживает у себя на кровати старшего братца. Полностью раздетого. А рядом с ним лежит Мелоди....
— Да, за мной! — он даже заглядывать не стал внутрь комнаты, уже идя по направлению вниз.
"Хорошо, что он ещё спит... Вот был бы настоящий пиздец, если б сейчас всё раскрылось!" — она аккуратно прикрыла за собой дверь.
Да, сейчас необходимо привести себя в порядок.
И зачем ванная скелетам? Для гостей, наверное.
Эта ванная комната казалась страшным кошмаром для обычного человека. Словно здесь разделывали мясо, даже не соблюдая правила гигиены. Но вода шла, а это уже большой прогресс для подобного места. К чему претензии?
— Спасибо, я присоединюсь позднее к завтраку!
— Хорошо, человек!
Вскоре следы крови стекали с тела. Голова заболела от не выходящих из разума образов. Кулак ударяет по плиткам, и она в злобе прислоняется к ним, а холодная вода из душа жжёт зашитую рану, напоминая о вчерашнем ещё сильнее. Прямо сейчас хочется закричать во всю глотку, хочется, чтобы время повернулось вспять. Назад, в реальную жизнь.
Тонкое, женские ноги переступают порог душа, а в полузамутненном из-за пара, зеркале отражается худощавая, покрытая множеством шрамов, фигура. Она пристально смотрит на новые царапины, украшающие алебастровую спину, смотрит на поражённую заразой, темнующую кожу руки. Пятна распространились ещё сильнее, и от этого становится тяжелее воспринимать себя.
Алые глаза — признак силы. Неимоверной, затягивающей. Силы, которая как может спасти, так и уничтожить.
"...Я увидел в тебе сильную душу, хоть ты и показала себя не с самой лучшей стороны."
Мелоди возможно под силу спасти Монстров. Однако она может и погубить их. Даже, если вариант со сбросом не сработает. Что тогда остаётся делать?
Она внимательно всматривается в себя ещё раз, при этом испытывая к своему телосложению лёгкое отвращение. Длинные, тонкие пряди густых волос доходят уже практически до лопаток. Они мешаются. Но это единственное, что отличает её от Фриск во внешнем облике... Или же нет?
Стремилась ли она это замечать? Замечать собственные отличия? Да, они однояйцевые близнецы. Но они — совершенно два разных человека.
"Я всегда боялась животных, в особенности — собак, а она с ними ладила. Ей всегда нравилась классическая музыка, в то время как мне — современный, зарубежный метал. Она не любила точные науки. Я же — обожала складывать числа и строить собственные гипотезы. Различий, на самом деле, много. Она хотела стать учителем или воспитателем в детском саду. Я — доктором или физиком. Какая ирония, даже цвета нам нравились разные... Она больше носила пастельные вещи, в то время как я ходила, словно панк, с намулеваннымии чёрной подводкой глазами и чёрным маникюром. До сих пор хожу... — девушка взглядом окинула свои ещё более-менее целые ногти, покрытые матовым, тёмным лаком, — ей нравилось рисовать. Мне же — ходить на рок-фестивали. Мы действительно были разными. Даже характерами. Бунтарка и тихоня. Полные, полные противоположности. Но при этом имеем общую черту — одного качества душу и сострадания к окружающим."
Только вот доброта Фран свела её в могилу. А реализм и чрезмерная доверчивость Мелоди лишь впоследствии сыграло с ней такую злую шутку. Она пыталась порвать с ней, но ничего не вышло.
Девушка вздохнула, застирывая одежду по помощи старого, давно забытого мыла. Не ходить же в грязной, пропахшей потом и кровью. К тому же, запасного комплекта она не имеет. Ещё придётся подождать, пока всё засохнет. Пару часов потомомившись под струями душа.
— Человек, ты в порядке? Ты уже не выходишь из душа четыре часа, я подумал, что-то случилось, — послышался голос Папируса спустя некоторое время, наполненный беспокойством: — Возможно, я смогу чем-то помочь?
— Одежда... У вас есть сменная одежда? — не возьмёт же Орсини её из неоткуда, раз монстру невтерпёж ждать... — Просто я свою, так скажем, постирала и теперь идти просто не в чем. Но если нет, тогда я тут подожду, пока всё не высохнет, хорошо? А за еду не беспокойся, я приду и поем, Папс.
— Есть. Сейчас принесу. У Санса что-то из старой одежды завалялось. Минуту!
"Вот. Чёрт! Ещё его одежду носить не хватило! Аааагх, да за что мне подобное наказание, судьба!!!" — в груди что-то ёкнуло, от чего она даже присела, схватившись за голову.
Вновь стук. Неловко прикрываясь мокрой одеждой, она дрожащей рукой поворачивает замок, спрятавшись за дверью так, чтобы ничего, кроме лица не было видно.
— Т... Ты?! — едва не закричала от смятения Мелоди, увидев перед глазами Винг-Дингса старшего собственной персоной: — Ты чё здесь забыл, а?!
— Свали поскорее и дай помыться, — лаконично ответил тот, чуть надавливая на дверь плечом.
— Да ты не в себе что ли?! Я тут первая заняла вообще-то!!
"Кажется, он действительно ничего не помнит... Ну и слава богу? Молюсь всем богам, чтобы это было действительно так!!"
Она напряжённо спряталась за дверь, спешно закрывая ту. Ну, по крайней мере, пытаясь это сделать, ведь монстр продолжил свою попытку вломиться.
— Свали уже.
— Если ты даун, то стоит обратиться к психологу!
— Ты переговариваться ещё будешь, идиотка.
— Да пошёл ты нахуй, ебанный скелет?!
Из-за горечи она смогла найти ещё немного сил надавить на дверь плечом так резко, что даже смогла сполна хлопнуть по носу ею монстру.
— Ах ты... блядь сварливая... — послышалось недовольное бормотание, после чего уходящие шаги.
Она успешно вырвалась из стычки победителем. Кажется, сердцу теперь нелегко воспринимать его как раньше. Вот они, последствия лживого порыва, разрывающие душу на многие части. Ну ничего, говорит она себе. Она сможет пережить это. Она сможет выкинуть его из головы...
Сможет....
Вскоре старая одежда старшего принесена Папирусом. Футболка, доходящая до колен и свободные шорты. Она примерила их, ощутив дежавю... Душившее нос своим до боли знакомым запахом.
— Папи, я иду!! — чтобы хоть как-то отвлечься, радостно воскликнула девушка, пробегая мимо ожидающего очереди Санса, словно не замечая того: — Слушай, Папи, а у тебя есть ножницы?
— Ох, Мел!! А зачем они тебе? — спрашивает он, всплескивая от изумления руками: — Твои волосы и без того хорошо смотрятся, с такой длинной!!
— Мне... Они надоели. Конкретно эта прическа. Смотри, какие кончики неровные... Они... Бесят! Всё время путаются, понимаешь?
Монстр приостановился в проходе душевой, с удивлением сжав косяк двери. Зачем ей подстригать волосы? Чтобы быть похожей Фриск? Чтобы больше дразнить его? Она знает о его слабости?
"Я — старшая сестра Фриск!..."
Череп силится вспомнить её слова досконально, но ничего толкового не выходит. Совершенно ничего, словно ему стёрли память. Да что ж такое... Вот беда-то.
Точно. Если она это сделает, они будут похожи как две капли воды. Ах, и почему же это его так тревожит? Пусть вытворяет с собой, что вздумается. Он лишь громко захлопнул дверь, этим словно выражая протест против идеи Мелоди.
Стук настрожил русоволосую. Она мельком вздохнула, принимая ножницы от младшего скелета.
— Слушай, Папи, можешь помочь подравнять? Нужно будет оставить два передние пряди, а задние подрезать под короткую длину. Мне так будет гораздо проще даже мыть волосы.
Она села на стул. Когда-то давно младшая сестра обрезала себе самостоятельно все волосы, а ей пришлось подравнивать кончики. Тогда Фриск приняла для себя важное решение быть хоть чуточку непохожей на Мел. А вот, кажется, теперь ещё и сама Орсини так поступает.
— Мел, ты уверена? Такую длину терять... — Папирус едва не заплакал, умоляя человека одуматься.
— Ладно, ладно... Просто подравняй кончики с челкой. Надоело с этими лохмами ходить.
Терять свою индивидуальность — тоже плохо, да? Лишние волосы убраны и выброшены. Она неторопливо поедает фрикадельки, притом с большим аппетитом. Вкус уже вовсе не волнует. Главное, что ей нужно поесть. Хотя бы поправиться немножко, для приличия, чтобы иметь мышцы для сил противостоять суровым условиям здешнего мирка.
— Слушай, Папирус, а что вообще случилось с Подземельем? Почему все жители заболели?
Монстр сложил руки на груди в непонимании, словно сейчас смотрел на сумашедшую. Он изрядно засуетился.
— Я не понимаю, о чём ты. Все монстры совершенно здоровы. Вот даже я вчера с Андайн ходил на тренировку. Городок сияяет. Всё хорошо.
Заминка. Как...? Он действительно не видит весь творящийся за окном ужас? Она даже выронила вилку из руки от неожиданности.
— Откуда тогда у Санса шрам на правой стороне черепа? Раз всё так хорошо, по твоим словам, не мог же он появиться из неоткуда...
Тон вопроса завёл разговор в тупик. По скуле младшего скелета потекли капельки пота. Он старательно вспомнал, откуда же у брата появился шрам.
— Он упал с лестницы... Точно! Именно. Упал с лестницы...
"Так я никогда не смогу продумать план дальнейших действий, если не узнаю, что же здесь случилось... " — девушка успокоила паникующего Папса, сказав, что верит его словам, хотя на самом деле опасалась самого наихудшего — обращаться к старшему с расспросами.
Она вообще планировала больше никогда не пересекаться с ним и, выведав хоть какую-то песчинку информации, отправиться исследовать подземный мирок, чтобы наконец попробовать разобраться, какую опасность из себя представляет спасение второй расы в полной мере.
"Я чувствую себя бесполезной, когда вот так вот сижу здесь. Я должна начать что-то делать. Если не попытаться..." — смятение из-за всего происходящего в прошлом заставили её попросить Папируса об одолжении:
— Эм, а ты покажешь мне Андайн? Хотелось бы с ней подружиться! Возможно, мы станем наикрутейшими друзьями! Не думаешь?
Младший просиял от радости. Ну, если это выражение лица можно было назвать радостью.
— У меня как раз по расписанию встреча с ней сегодня! Круто! Я сейчас сбегаю за курткой для тебя, человек! Мы станем самыми лучшими друзьями!! Будь уверена!
В голову девушки в этот момент закрались сомнения. Учитывая ситуацию с болезнью, которая превращает всех в животных, может ли быть так называемая "Андайн" такой же безобидной, как и Папирус? На всякий случай человек тайком спрятала кухонный нож в карман шорт. А вдруг... Что-то произойдет?
— Смотри, смотри, Санс, какую я для Мелоди крутую куртку нашёл!!
Чёрная, с вшитым мехом белого цвета у капюшона, она была бы идеальна для того, чтобы потусить лет 13 назад в рокерском баре. Если бы это, конечно же, случилось.
Девушка неволей улыбнулась, когда младший вручил ей свою находку.
— Просто шикарно сидит! Хоть великовата, но всё равно круто смотрится! Санс, а помнишь, как ты в ней впервые поступил в королевскую гвардию?
Мел замерла, когда услышала об истинном хозяине вещи. Взгляд багровых зрачков поднялся на монстра, стоящего на лестнице. Выражение лица скелета нечитаемо. Невозможно пошевелить ничем. Настолько она обескуражена.
— Могу я узнать, куда вы собираетесь идти, Папс? — зрачки монстра, синие изначально, тускнеют, предвещая о чём-то недобром.
— Я хочу познакомить человека с Андайн! Уверен, они поладят!!
Стук сердца усиливается. Он единственный в полной мере понимает, опасна ли эта встреча. Но от монстра лишь повеяло лживым добродушием. Только она смогла уловить в его голосе некую насмешку. Что же вновь задумал этот скелет?
— Да, конечно. Повеселитесь там, бро.
Папирус лучезарно смеётся, хватая Мел за запястье, словно намеренно утягивая ту в пучину новой порции неизвестного ужаса.
"Я... Порой, действительно не понимаю тебя, Санс."
Снег становится более вязким, но ощущение свежести воздуха радует лёгкие. Монстр здоровается с невидимыми обитателями этого тихого городка, сворачивая то в дорогу, то с дороги так, словно везде были расставлены ловушки.
— А вот здесь находится бар Гриллбза! Он замечательно готовит! Давай как-нибудь зайдём к нему? Санс просто обожает там тусить!! А там библиотека, только на названии немножко неправильно написаны буквы.... Ну гчищ, скоро это исправят!!
Находясь в прострации, она старалась уйти в то же состояние фантазий, в котором находился монстр. Он так весело обо всём щебетал, подробно объясняя каждую мелочь о... Сноудине.
— Мы пришли, Мел! Сейчас я позову Андайн и она придёт с нами проводить тренировку!
Рука в кармане начала ощупывать нож...
"Где нож...? Куда он успел пропасть?" — зрачки сужаются, видя вдали приближающуюся фигуру обезображенного, рыбоподобного существа.
— Андайн, я рад тебя видеть! Привет! Смотри, у меня появился новый, крутой друг!! Это лучший друг Фриск!!
Шаткий выдох. Ноги немеют. Без предупреждения в них летит булава с острым наконечником. А Папирус также продолжает, безропотно смеясь, махать руками. Оставалось буквально несколько секунд до финального удара... Булава летела в сторону Папируса. Оно могло запросто раздробить череп ничему не понимающему монстру.
— В сторону, Папирус?!
Она успевает выкроить лишь доли секунды, отталкивая в сторону незадачливого Винг-Дингса младшего.
Острие вонзается прямо левое плечо, заставляя неистово закричать во весь голос.
Фигура внезапно начинает ускорять движение, срываясь на бег. Папирус в полном шоке от увиденного, сидит в стороне на снегу, покрытом свежей кровью.
— БЕГИ ВОН ОТСЮДА, ЖИВО!.. — только и может выдавить из себя поражённая Мелоди, от яда, проникшего в тело, который попала в кровь вместе с булавой. — БЕГИ, ПАПИРУС, БЕГИ!!
Слёзы накатываются от болезненной лихорадки, охватившей сердце. К ним приблизилось антропоморфное чудовище, чем-то похожее отдалённо на рыбу.
— Ффффриск, — гортанно шипит та, с негодованием вдвойне становясь выше, чем на первый взгляд: — Ссссбежавшая предательница... Ддда как ты поссмела ссюда явиться после всего чччто сделала? Я с удовольствием отведаю твою гнилую плоть.... С удовольствием не оставлю даже косточки... За всё те ссстрадания, что ты заставила пппережить всех. Противная, решительная ддддрянь...
Сквозь пелену болезненных ощущений она смогла разобрать всхлипывая Папируса. Тело слишком тяжело, чтобы чем-то двинуть.
Душа старается изо всех сил поддерживать связь с жизнью. Чёрная субстанциия стекает вниз по подбродку.
— Я...
Кости надламывает при малейших попытках встать. Давление постепенно повышается, но она продолжает сопротивляться гнёту яда. Она должна быть сильнее.
— ...Спасу вас.
Хруст правой ключицы. Тело с оглушительным плачем вот-вот рухнет вниз.
— Я СПАСУ ВАС!
Ещё один хруст, выводящий тело из строя.
— Я... Спасу... В-вас...
— МЕЛОДИ!!!! МЕЛОДИ!!! МЕЕЕЕЕЕЛОДИ!!!
Сознание усагает....
Это всё, чего ты хотела добиться? Своей столь очевидной смерти, куколка? Как забавно узнать о том, что все покинули тебя, даже собственная сестрица. Ты понимаешь, что никак не способна проявить к ним сострадание. Ты будешь пытаться ещё много... Много раз, пока в один прекрасный момент не устанешь. А сбросить невозможно.
"Я... Слишком предсказуемая, да? Даже драться не в состоянии... Умерла уже в который раз... Теперь только иди и тело собирай по кусочкам..."
АХАХАХАХАХАХ! Как хорошо сказано! А теперь делай выводы, пока ещё не поздно, куколка. Пока твоя решительность не угасла совсем.
Душа медленно возникает перед её руками. Трещинка проходит посередине. Надломленная, всё такая же слабая... Едва ли вызывающая сочувствие.
"Прости, я... Не могу. Я просто не могу... Не могу..."
Всё это давит на тебя, Мелоди. Я понимаю твой страх видеть чужую кровь на своих руках. Но не волнуйся. Как только ты отдашь мне контроль, я дам тебе желанный сон. Ты навеки позабудешь о своих страданиях. Ты навеки позабудешь о нём.
Девушка сглатывает. Похоже, этой единственный выход? Нет... Нет!
"Прочь из моей головы, ничего не хочу слышать.... Уйди, уйди, уйди уже!"
Звезда стремительно расжигается, отгоняя мотылька прочь. Над ухом слышатся перешептывания. Затем — громкий вопль Папируса, который тресёт тело за плечи.
— Вставай, Мел, вставай!!! Прошу тебя, вставай, вставай, вставай!!!
...Приглушённый звон железа заставляет лёгкие работать с новой силой. Она чувствует тяжесть в нагруженном до предела сердце, которому только что словно сделали искусственную, электрическую терапию. Глаза приоткрываются. Булава валяется рядом, вынутая из плеча.
Всё совершенно расплывчато. Однако она видит две фигуры, что неистово сражаются не на жизнь, а на смерть вдали затуманенной области.
— Т-ты жива... Жива... Жива... — шепчет дрожащий монстр, подхватывая полуживую девушку на руки: — Бежим!! С Андайн сегодня что-то не так!! Она почему-то дерётся с Сансом... Почему?? Почему??? Что я сделал не так?!
Рывок. Из тела вот-вот вырвутся все внутренние органы. Яд всё ещё бушует в крови.
"Ты хотела доказать себе, что ты сильна? — обращается сама к себе решительная, смотря безучастным взором на окровавленную ладонь: — Какая ты молодец, Мел... Какая ты молодец..."
***
— Санс?? Ты в порядке?? Я перевязал раны человека, давай тебе помогу!!
— Нет. Спасибо. Бро, я чертовски устал. Оставь меня в покое, пожалуйста...
— Но С-санс...
— Папирус. Пожалуйста.
Пронзительная головная боль не хочет покидать Орсини. Она лишь может без движения лежать на диване, тупо смотря в потолок. Она не узнала ничего нового, только навредила самой себе. Такими темпами она скоро точно превратится в живой труп. В прямом смысле этого слова.
— Человек, — послышался голос Папируса, — я оставил здесь на стуле тарелку спагетти. Поешь, если станет получше. Я буду в своей комнате.
Кратко, с чувством вины. Будто бы она заставила его окунуться в реальность. Хоть на некоторое время. Это можно считать за достижение?
"Хах, ну конечно же, нет. Что за ересь..."
Сон никак не берёт своё.
Она чувствует чужой взгляд на себе, чуть через силу поворачивается на бок.
— Повеселилась?
— Чего тебе... Н-нужно?
Винг-Дингс спускается вниз по лестнице, вставая напротив дивана. Ни капельки эмоции не проскользнуло в его пустующих глазницах. Душит.
— П-просто... Уйди...
— Сильно досталось? — невзначай кладёт холодную ладонь на горячий лоб человека скелет: — Температура поднялась. Яд ещё не вывелся из организма полностью.
— Н-не... трогай!.. Не трогай... Меня! — хмурится она, с большим трудом поворачиваясь на другой, больной бок: — Б... Дурацкий вопрос.... Сделаю вид, ч-что этого не слышала..
— Интересно, интересно. И что же ты намеревалась узнать от Андайн, раз поперлась на верную смерть? Чудом выжила после того удара. Как ты можешь объяснить свои действия?
— Я-я... Сказала... С-сгинь, паршивец!
— Ты ведь в курсе, что если бы ты тогда не оттолкнула Папируса в сторону, я бы прикончил тебя за нож?
Так вот кто стащил нож... Вот почему она была уязвима. Вот почему ей не удалось противостоять... Вот почему она сейчас лежит здесь, корчась от боли! Из-за прихоти одного полудурка!
— Я... Лишь хотела защититься. Не более. И в мыслях не было убивать Папса, у-ублюдок...
— Двинься.
— Э-это ещё за-зачем?...
Мелоди чуть подвинулась, а Винг-Дингс присел на край дивана, вполне без злобы произнося следующее:
— Давай сюда плечо, подлечу.
Футболка чуть приспущена в области перебинтованной раны.
— Я... — одна из ладоней монстра легла на тряпку. Магия осветила пространство, неволей завораживая её.
А его касание, даже в таком случае, навевают о всё ещё свежих, ярких впечатлениях.
— Шрам вроде бы уже немного выглядит получше, — его глазницу становятся синими, осматривая раны: — Переломы тоже придётся подлечить. Давай сюда ногу.
— Я даже встать не могу, а ты говоришь о том, чтобы я подвинула ногу... — со стороны скелета возникает недовольное ворчание.
Он небрежно поднимает одеяло, впуская холодный воздух к ступням.
— Какая болит?
— ...Левая.
— Чёрт, — серьезно брякнул он, внимательно всматриваясь в состояние коленного сустава: — Придётся вправлять кость. Ну и намутила же ты дел.
Резкое движение, пробегающий разряд боли по ноге. Она слегка вскрикивает, запрокидывая голову вверх.
— Ттты! Ты...! — колено обволакивает тепло. Она зажимает от внезапности зубы. Слишком больно... — Б-больно?!
— Терпи.
— Б-больно!! Говор... Говорю тебе?! Мне... Б-больно!! — рокот набрасывается на горло, и она повышает тон голоса. Тот хрипит от слёз.
— Зажми рот рукой! — теряет самоотречение монстр, продолжая вправлять кость в нужное положение: — В этом случае обезболивающего у нас нет! Или ты собираешься колекой остаться на всю жизнь?
— Д... Да лучше колекой останусь, чем от тебя помощь получать!! — обида полностью поглощает решительную душу. Она всё ещё до конца не может принять его отношение к себе: — Тттолько уйди, уйди, уйди!! Я не хочу тебя видеть!!
— Ну вот и ебись со своей проблемой в одиночку, идиотка! Уже по самую шею висишь! — оттолкнул её ногу в сторону резким взмахом монстр, отворачиваясь.
Всхлипы эхом отражаются от стен. Она, закашливаясь в приступе истерии, сжимает подушку, утыкаясь носом в ту, чтобы задохнуться. Лишь бы больше не видеть его лица, тупого лица, выражаещего негативные эмоции по отношению к ней.
— Исчезни... Исчезни... Исчезни из моей проклятой головы, исчезни из жизни... Изчезни, умоляю...!
Без слов из-под головы забирают подушку. Мел судорожно набирает воздуха в лёгкие, пыталась отдышаться.
— Уй...
— Всё, всё, — по лицу слегка постукивают, приводя в чувства, — успокойся. Дыши ровно, вдох и выдох. Ну, ну.... Так, верно. Дыши. Сосредоточься. Сколько пальцев показываю?
— ...Д-два?
— Верно... — в этот момент монстр, продолжая удерживать лицо решительной, смотрел в её глаза с какой-то болью во взгляде: — Не воспринимай всерьёз ранее сказанные слова. Я погорячился. Извини.
— Ты... — слеза сама собой скатывается по овалу лица, а нижняя часть губы поджимается зубами: — Почему ты заботишься обо мне?