Кровь 9. Смирение
— Кто сказал, что я забочусь о тебе? Я не... — мгновенная, инстинктивная эмоциональная защита дала о себе знать, однако он сейчас же осёкся, смягчившись: — Просто ты сестра Фриск. Последнее, что от неё осталось... Чёрт, короче, считай, что это я сделал за спасение брата! Не более. А теперь спи. Восстанавливай силы, они тебе ещё понадобятся.
Всё по новой?
Сердце внутри содрогнулось.
"А чего ты ожидала от него, Мел? Чего ты ожидала от монстра, который навечно привязан к твоей сестре? Интересно, почему так получилось... "
Закутавшись поплотнее в одеяло с головой, девушка без чувств закрыла глаза веками. Полученная боль не даёт покоя, ничто больше не даёт покоя. В данном "мире" точно. Здесь царят иные законы, царят иные правила. Ни о чём более не хочется думать, просто поскорее бы уснуть, обо всём забыв.
"Куда бы было лучше, если бы мне стёрли все воспоминания об этом месте..."
***
Замкнутый круг.
Она реально никак не способна повлиять на окружающую действительность. А та попытка не увенчалась успехом. Их нельзя спасти, а сама Мелоди навсегда обречена сгнить здесь.
Нет сил больше даже сопротивляться. Сестра покинула её и больше никогда не вернётся. Даже её душа покинула Орсини.
Опустевшие зрачки в упор смотрят в телевизор. Кости продолжают медленно сростаться, но тело не в состоянии даже нормально функционировать, не говоря уже о принятии пищи.
— Давай, человек, тебе необходимо поесть.
Лишь Папирус в последнее время тщательно следит за угасающей Мел, чтобы русоволосая не умерла от истощения. Ему даже насильно приходилось кормить человека, когда она не было в силах даже приподнять голову.
"Зачем ты маячишься с такой слабачкой, Папи?" — лихорадка захватывает девушку с новой силой, а полученные травмы не перестают ныть.
— Х-хорошо.
— Что-то ты в последнее время совсем раскисла, Мелоди, — жалость в тоне голоса младшего скелета заставили девушку приоткрыть глаза: — Даже не можешь толком поправиться, хотя питаешься в достаточно хорошей мере. Неужели, болезнь нарушила твой метаболизм? Дай - ка осмотрю тебя.
Душу плавно извлекли из тела при помощи магии телекинеза. Винг-Дингс слегка изумлённо вскинул надбровные дуги, едва заметил в решительном огоньке Мел белый, полупрозрачный силуэт в форме души монстра.
Голос, отразившийся от стен, дрогнул:
— Так ты, Мел... В тебе зародилась новая жизнь. Вот почему еда не улучшает твоё состояние... Н-но откуда? Почему так случилось?
Русоволосая медленно перевела взгляд на Папируса, с неверием хмыкнув:
— Ч-что? Погоди, что значат твои слова, я не понимаю....
Винг-Дингс суетливо встал и начал метаться по комнате в поисках решения проблемы.
— Ты же можешь у-умереть, если не найти источник подпитки!! Что же делать, я вообще впервые с таким сталкиваюсь! Твоё тело не выдержит такой инцидент, если всё так и продолжится!!
"О чём он говорит, я не понимаю... Новая жизнь, значит ли это, что.... Я беременна? Твою мать. Это... Не самая лучшая новость, особенно в реалиях этого мира," — дрожащая ладонь неуверенно легла на лицо.
Она ожидала каких угодно последствий после той ночи, но не... Зарождения новой жизни внутри себя.
"Поздравляю, Мелоди. Ты станешь матерью. И ты скоро помрёшь от истощения, если не удалить эту "заразу" из организма."
Таковы были первые мысли об её будущем ребенке. Ужасны, увы. Но, учитывая ситуацию, они были отправлены. Слишком оправданы.
— Послушай, Папс, — девушка едва заметно согнула торс, пересиливая боль: — Можно ли... Прекратить беременность? Есть ли у вас магия, которая способна на это? Знаю, это самое ужасное решение, но на то есть слишком весомые причины. Поверь мне. Тут нужен выбор: либо я, либо... Ребёнок. Ты же понимаешь это? Ух...
Глазницы Папируса наполнились слезами отчаяния.
— Я не знаю, как у людей это д-делают, но, Мел, ты носишь не человека. Это монстр. А детей у Монстров убить так просто нельзя. Они рождены из потока чистой магии.
Зрачки сузились. Орсини заметно напрягается, даже вена на лбу взбухивает. Что ей делать в таком случае?! Умирать девушка точно не намерена, а если возродиться, то будут неизвестны результаты столь затянувшегося инцидента. Стоп. А разве она уже не умирала? Так почему же тогда в ней всё ещё кипит, забирая магию, новая жизнь?
— О какой "подпитке" идёт речь? — смирившись, успокоилась алоглазая. Ага, теперь-то нервничать точно опасно для здоровья. Неизвестно, может ли новый "монстр" внутри её души из-за напора эмоций запросто убить её саму.
Винг-Дингс младший аккуратно взял за ладони Мел, сжав те.
— Это когда монстры делятся магией своей души, чтобы подкрепить силы растущего малыша. Я не знаю, подойдёт ли моя магия для этого дела, но я могу попробовать отдать часть. Кто бы ни был отцом ребенка, я помогу тебе, человек. Особенно в такой ситуации.
"Выходит, я вынашиваю гибрида. А как звучит-то... Санс, будь ты проклят со своей проблемной любовью к Фриск. Теперь я обязана рожать ребёнка..."
Находясь под гнётом стресса, пошатанная психика молодой девушки не могла даже воспринять растущий внутри себя организм за своё дитя. Глубоко вздохнув, русоволосая кивнула головой. Раз больше выхода нет, а выживать придётся изо всех сил, она готова на любые условия.
Монстр очень осторожно сконцентрировался на передачи магических потоков в душу Мел. Голова человека слегка закружилась, а через минуту грудную клетку защемило так, что она не выдержала и закричала, раздирая глотку от боли.
Не вышло. Магия Папируса не подходит в качестве еды для ребёнка. Значит ли это, что ей придётся прямиком идти к нему?
— Мммел?! Мел, не умирай, прошу т-тебя! Я рядом, Великий Папирус найдёт способ, чтобы спасти тебя, обещаю!!
Сознание усагает. Глаза прикрываются веками, и она теряется во мгле тысячи воспоминаний из детства, юношества и настоящего. Упрямые попытки найти ещё один шанс к спасению монстров ни к чему не привели.
Она сидит к кромешной пустоте, где нет ничего, кроме боли от разочарования.
"Как бы я ни старалась, ничего не выходит. Никто не приходит на помощь. Я одна. Одна. Одна. Одна..... Это удручает. Неужели... Никому нет даже дела до моего существование?"
Яркий свет внезапно начинает гореть над головой девушки, и она видит смутно-знакомое для себя видения, как чья-то маленькая, детская ручка касается взрослой. А затем она видит улыбку. Слабую, но по-настоящему счастливую улыбку... Франсины, которая перед камерой сжимает завёрнутый комок одеяла.
Это был момент рождения Лили, их самой младшей сестры. Тогда Фран почувствовала себя матерью, искренне радуясь рождению ребёнка.
— Я никогда тебя не предам, милая, маленькая Лили. Моя младшая сестричка. Моя дорогая доченька.
Она называла сестру дочерью, потому что заботилась о ней так, как бы заботилась родная мать о своём ребёнке. Так, как когда-то давно заботилась сама Мелоди о Фран.
Она и забыть успела о столь важном моменте.
— Мы всегда будем вместе, Франси! Я люблю тебя как мать свою дочь. Однажды, когда у меня появится свой ребёнок, я обязательно буду о ней заботиться также, как о тебе!
Она предала свои же слова. Даже если того требуют обстоятельства, должна ли она прерывать жизнь невинного, маленького существа в угоду собственной?
— Ты не выживешь здесь без поддержки, — она коснулась ладонью грудной клетки, с горестью начав плакать: — Если бы я только могла стать для тебя хорошей мамой... Если бы я только могла найти способ выйти на поверхность без кровопролития... Я бы обязательно полюбила тебя. Каким бы ни был. Ты не виноват в том, что случилось. Ни в коем случае не виноват... Это я... Я должна была тогда оттолкнуть его...
Тихий голос со стороны едва заметно прошептал: "Слабое место — души Флауви..."
Она не поняла значения данных слов, но они твёрдо отпечатались в памяти.
Пришло время проснуться.
...
— Мел! Мелоди!! Санс, она опять нестабильна! Санс, помоги, пожалуйста!! Они оба погибнут иначе!!
— ...Они?
— Да, они!! Не время задавать вопросы, скорее поделись своей магией!!
— Чёрт, Папирус, я не понимаю, почему я должен это делать..
— САНС! ОНИ МОГУТ УМЕРЕТЬ!
— ...Бро. Ладно. Но если что-то случится, я не буду виновен в последствиях.
Шум постепенно нарастает. Дыхание становится более нормальным. Девушка будто бы глотнула свежего воздуха, резко вскочив с места. Тело больше не болело, как раньше. Да и от лихорадочного обморока остался лишь холодный пот. Её слегка мутит. Поворачивая голову в сторону монстров, человек широко раскрывает глаза.
— Твоя магия подошла, Санс!! Я так рад, Мел! Я так рад, что ты цела! Ты даже можешь двигаться!! — с объятиями набросился на русоволосую младший скелет, от чего красноглазой окончательно стало не по себе.
Он стоял чуть поодаль, не вдупляя, что, собственно, происходит.
— Папс. Думаю, мне стало лучше, — вздох облегчения сорвался с уст девушки, — значит ли это...
Она не озвучила мысли вслух. Пока ещё слишком рано. Но значит ли это то, что болезнь не смогла дотянуться до её души полностью, раз подобный случай вышел? Как она вообще работает?
— ...Магия редко подходит в твоём случае, Мелоди, — продолжил весёлый Папс, выставляя указательный палец вверх: — Только, если....
— Я всё поняла, поняла, — следя за каждым движением старшего скелета, Мелоди Орсини прервала Папируса: — А теперь бы я хотела бы поспать, вы не против?
Взгляд Санса не сулил ничего хорошего. Он с подозрением отнёсся к произошедшему, но не стал задавать вопросов, за что девушка была ему мысленно благодарна сейчас. По крайней, мере пока они не останутся одни, монстр не станет донимать её.
"Надеюсь, теперь мы будем пересекаться только в присутствии Папируса. А я более чем уверена, что при таком положении он не будет отходить от меня ни на шаг. Особенно, судя по недавнему разговору. Что же, малыш. Пока тебя нужно держать в тайне. До поры до времени. Как раз-таки от такого папаши. Страшного до жути..."
Руки сжимают рукава одежды крепкой хваткой. Она старается отдохнуть после пережитого, в то время как сам Санс ощущает странную связь между ними. Чёрная дымка на мгновение затуманивает зрение, и он увидел её слабую, бьющуюся душу с белоснежным оттенком рядом, который с новыми силами бился в унисон её душе.
Им предстоит сложный разговор.
...
— Папирус, ты выглядишь весьма уставшим сегодня. Так яро заботишься о ком-то. Давненько я не видел тебя в таком состоянии. Пойди, отдохни. А я пока поделюсь магией с человеком. Не то ещё откинется и снова заболеет.
Вот и выдался случай, когда настал момент принятия ответственности за совершенные действия. Младший Винг-Дингс взаправду не спал уже более трёх дней, и поэтому выглядел весьма потрёпанно.
— Санс, прошу, будь осторожен, — зевая, с чувством предупредил брата Папс, — сейчас Мелоди нужна поддержка, а не разногласия, когда вы обычно начинаете диалог, хорошо? Дай человеку хорошо отдохнуть. А я пойду спать. Я ненадолго, Мел, обещаю. Санс поможет...
Спаситель ушёл на второй этаж в свою комнату. Девушка даже за спиной почувствовала обжигающий душу взор, от чего закрылась одеялом с ног до головы, хотя малыш буквально требовал "подпитки".
— Ты ничего не хочешь рассказать, может быть подробно объяснить это явление с поглощением моей магии? — монстр встал напротив дивана, засунув ладони в карманы толстовки: — Ты, случаем, не заразилась тогда от Андайн? Именно поэтому отказываешься от стрепни Папса в последнее время? Но тогда рациональный вопрос: почему именно моя магия?
Одеяло завозилось, однако должного ответа за этим не последовало. Организм уже начал реагировать на нехватку магии, девушка сжалась от боли. Слишком уж сильно обострились чувства.
— Ничего толкового не скажешь? — он хотел было агрессивно сдернуть с неё покрывало, но едва ладони коснулись плеча человека, душа самого монстра отреагировала немедленно, сжавшись: — Чёрт!
Ему стало больно.
Адски больно, будто бы сейчас всё лопнет промеж рёбер и разорвётся на мелкие кусочки.
Девушка чуть приоткрыв своё лицо, вздрогнула, замерев на месте.
— Всё... В порядке?
Монстр оперся руками о край дивана, корчась.
— А ты как думаешь? Всё ли у меня в порядке...
Решительная рефлекторно положила поверх его ладони свою руку. Дыхание у обоих нормализовалось, а магия спокойным потоком начала передаваться из души к душе.
— Если это не болезнь, тогда что блять, такое? — он даже предположить не мог. — Слышишь, Мел? Чем ты меня заразила, а? Если не ответишь сейчас, я спрошу Папируса. А он наверняка знает от тебя о происхождении этой дрян...——
Тишину разразил шлепок от пощёчины. Он увидел выступающие слёзы на алых глазах, в которых в это мгновение отразилась сильнейшая обида и пустота из всех, какую Санс видел в своей жизни.
— Не смей. Не смей подобное о нём больше говорить. Он не зараза, не дрянь, не болезнь. Он крохотный и маленький, маленький ребёнок! Затнись, захлопни свой отвратительный рот!! И больше никогда не смей открывать его! Это невинная, чистая жизнь! И если ты этого не хочешь понимать, то мне нечего тебе сказать!
Ладонь девушки, что покоилась на руке монстра, сжали. Образы, преследовавшие его всё это время, наконец сложились в один пазл. Челюсти были поджаты клыками. Он всё вспомнил. Голова опустилась на ладони Мел.
— Я тогда... Сильную боль причинил тебе, верно? Даже представить не могу, как ты всё это выдерживаешь до сих пор. Теперь всё встало на свои места. Почему ты старательно сохраняла между нами прежние взаимоотношения, почему стремилась так всё замять. Я принял тебя за Фриск, и в те минуты ничего не мог толком соображать. Я не стану даже просить прощения, ведь понимаю, моя вина слишком огромна перед тобой, Мелоди. Но прошу тебя... Сохранить жизнь этому ребёнку.
Русоволосая ожидала того, что он будет кричать, злиться и даже убьёт её за это. Но, видимо память о Фриск насколько дорога для души этого монстра, что даже ребёнка от сестры-близнеца, которая в точь-в-точь на одно лицо с любимой, он примет.
После этих мыслей ей стало невыносимо обидно. Обидно за то, что он считает её всего-навсего сестрой дорогого человека, а не кем-то близким для себя.
— Я... И так собиралась это сделать, — слова вышли чересчур прозрачными из-за слёз, шёпота и натиска чувств: — Однако этого ребенка я заберу с собой, к-как только выберемся на Поверхность. Это я буду вынашивать его дальше, я буду его мамой, а не Фран. Я-я... Не хочу, чтобы меня лишали единственного оставшегося счастья в этом м-мире, не хочу.
Скрепя сердце, она сказала эти жестокие слова.
Когда поток магии закончился, скелет продолжал сидеть на коленях перед ней, а его голова также лежала на ногах человека.
Они довольно долгое время молчали.
— ...Санс, — это слишком трудно для них обоих, — а я сама хотя бы что-то значу для тебя, помимо роли матери твоего ребёнка?
Голос девушки дрогнул.
Слишком большая ответственность свалилась столь внезапно. Надо было что-то делать.
Когтистые ладони обхватили таз человека, прижав ближе к голове. Он ничего не отвечал, в попытках отогнать запах девушки и образы, которые помогали уснуть.
— Я не понимаю твоё отношение ко мне... Ты так ведёшь себя лишь из-за Фриск? — Орсини не смогла сдержать клубок чувств в нему, окончательно разрыдавшись: — Почему? Чем она лучше меня? Я не... Не могу п-понять...
Костяные пальцы нервно, но не сильно сжали свитер из-за гложущей вины.
— П-прошу, ответь мне, не молчи... Это... Это б-больнее в-всег...——
Монстр вдруг резко встал с места. Мел даже не успела толком никак отреагировать в замешательстве, как почувствовала, что её быстрым движением затягивают в отчаянный, мягкий поцелуй. Монстр закрыл глаза ладонью Орсини, не давая возможность увидеть его выражение лица.
Санс хотел убедиться, точно ли те ощущения были сотворены под гипнозом его восполённого сознания. Эти губы вовсе не вызывали ту тревогу, с которой он давно целовал Фриск. Они напоминали о недавней ночи, притягивали к себе. Это были губы Мелоди, а не Фриск. Он даже подсознательно догадывался, что ту бурю эмоций в нём вызвала не его идеал, который монстр всегда боготворил.
И даже сейчас... Этот яркий, но такой тяжёлый свинец тепла возникает только при нахождении рядом с ней. С этим человеком, в котором он изначально видел лишь еду.
— Нет, — едва скелет отодвинулся, она услышала шёпот сквозь тьму: — Не она сводит меня с ума, а ты. Ты, Мелоди.
Девушка аккуратно убрала ладонь монстра с глаз. Его лицо было в нескольких сантиметрах от её, горя едва заметным, синим румянцем. А та преданность и нежность во взгляде, что царила во власти недавней ночи, заставили девушку вздрогнуть.
— Это... Должно быть, шутка? — но стоило ей лишь произнести эти слова, как он, не осмеливаясь сделать нечто большее из-за положения девушки, вновь коснулся губ Мел, позволяя той самой продолжить забвенную ласку.
Ладони осторожно легли на плечи скелета, притягивая к себе ближе. Она действительно не хотела отвергать его, несмотря ни на что. Она лишь опасалась самого наихудшего, но, похоже, теперь всё позади?
— Нет, это не шутка, Мелоди, — в конце концов монстр обнял её, — прошу тебя, не напрягайся больше. Рада нашей малышки.
— Малышки...?
— Это будет девочка.
Алые глаза широко раскрылись от удивления.
— Как мы её назовём? — чуть улыбнувшись, вздохнул Санс, вытерая следы оставшихся слёз с её глаз.
— Э... Элайза.
Она нашла свой луч света. В конце концов. В этой беспробуной тьме. И она намерена идти дальше навстречу яркому свету.