ПОД КРЫЛОМ ЛОТОСА

«Никогда не знаешь, насколько много неосвещенных участков внутри тебя. Ты многого не видишь. Многого не замечаешь».

Сеул, набережная реки Ханган, 2024 год.
— Повтори, — прозвучало скорее, как приказ, нежели просьба от госпожи Чан.

Ан Аёнг замялась, словно пожалев об озвученных подозрениях. Казалось, девушка уже не была столь уверена в своих словах, как ещё минуту назад.

— Я... Подозреваю, что...

Пауза. Затяжная пауза.
Аёнг, всё же, под напором взгляда госпожи Чан засомневалась в сказанном.

Бездонные и несколько расширенные зрачки Бан Сок блеснули под светом луны. Мелкие звёзды поселились на ночном полотне, окружив мерцающим хороводом силуэт госпожи Чан.
Женщина стояла спиной к реке, и в данный момент выглядела поистине таинственно. С неё можно было бы рисовать портреты.

— Ну же, смелее, Ан Аёнг. Не стоит бездумно бросать слов на ветер. Объяснись, — с хладнокровным напором повторила Бан Сок.

Программистка встала с кардигана госпожи Чан, служившим ей подстилкой, и выровнялась, точно гитарная струна.
По женской коже пробежали мурашки. То ли от прохлады, то ли от колючего взгляда Бан Сок...
 
Подул вечерний ветер, который сейчас был холоднее обычного, ведь госпожа Чан и Аёнг стояли прямо у реки.
Аёнг стало зябко и она невольно обняла плечи руками.

Госпожа Чан медленно подошла к девушке. Её шаги казались хитрыми, коварными, точно дикой тигрицы.
Женщина слабо наклонилась и потянулась к лежавшему на каменной плите вязаному кардигану.
Подняв его, Бан Сок по-матерински укрыла оголённую кожу своей подопечной.
Затем, начальница агентства снова отошла на несколько шагов.

— Я внимательно слушаю, Аёнг. Имей в виду, мы не уйдём отсюда, пока я не услышу полную версию твоих подозрений, — женщина не отводила пронзающего взгляда от подопечной.
Аёнг отчего-то стало боязно. Всего на мгновенье. Но девушка никогда не забудет это внезапно возникшее чувство.

Глубоко вдохнув влажный, освежающий воздух, программистка решилась заговорить.

Девушка рассказала всё: свои мысли, касательно пропитанной гарью подозрительной одежды Тэ Хёна; то, что совершила незаконный поступок днём, взломав камеры видеонаблюдения больницы, и то, что ей удалось увидеть на них; и, в целом, свои личные наблюдения за Тэ Хёном и опасения о том, что с ним что-то не так. 

Девушка убеждала Бан Сок, что её подозрения — не пустые мысли, созданные воспалённым мозгом под воздействием неприятной специфики работы и недопониманий между коллегой.

Или же... больше она убеждала саму себя, чтобы в случае опровержения обвинений в сторону следователя чувство вины заживо не сожрало изнутри девушку?..

Госпожа Чан Бан Сок внимательно слушала Ан Аёнг не перебивая.
Голова женщины плавно наклонялась то в правую, то в левую сторону. Мимические мышцы начальницы агентства не двигались. На лице застыло каменное хладнокровие.
Бан Сок в данный момент походила больше на статую, нежели на живого человека.

Когда Аёнг закончила говорить, она шумно выдохнула. Девушке заметно стало легче.
Теперь не она одна носит тяжкий груз собственных подозрений.

Госпожа Чан неторопливо развернулась лицом к реке. Движения женщины отдавали грациозностью и аристократичностью, а внешний вид Бан Сок лишь подпитывал эту отдачу.
Перед взором госпожи Чан раскрылся непередаваемой красоты пейзаж.
Возникало ощущение, словно луна значительно увеличилась в размерах, позволяя рассмотреть на себе серые лужицы. Река Ханган целиком и полностью ловила отражение ночной царицы, ведь луна опустилась довольно низко.
Серебристо-золотистые вкрапления окружили ночное светило, точно королевские подданные.

Несколько затяжных минут госпожа Чан молчала.
Для Аёнг эти несколько минут послужили вечностью. 

Наконец, раздался твёрдый голос Бан Сок, точно хлыст, встревоживший речную гладь и вода начала рябить.
— Слишком громкие слова звучат из твоего рта, Ан Аёнг. Все озвученные тобою подозрения — не более, чем домыслы. Для того, чтобы обвинять кого-то нужны реальные доказательства, — женщина неспешно развернула голову и пронзила Аёнг своими глазами. — Понимаешь, о чём я?

Программистка опустила голову, будто провинившийся ребёнок и невнятно пробормотала:
— Понимаю, госпожа...

Бан Сок развернула туловище полностью и подошла к подопечной, положив ей свою ладонь на плечо.
— Но я приму к сведению твои слова. Хоть я и абсолютно не подозреваю Чо Тэ Хёна и считаю твои подозрения домыслами, но никакие варианты нельзя исключать. Я поговорю с ним и лично всё перепроверю.

Аёнг оживилась после слов начальницы.
Подняв голову, она благодарно посмотрела на неё и слабо улыбнулась.

— Пойдём. Пришло время возвращаться к обязанностям. Наш рабочий день ещё не окончен, — безэмоционально произнесла Бан Сок.

Аёнг и госпожа Чан покинули набережную реки Ханган, и уже через сорок минут вновь ступили в заведение «Будда».

Бан Сок снова заказала себе крепкий кофе. Уже которая чашка за день...

Видимо, любовь госпожи Чан к кофе многие недооценивали, ведь на лицах практически всех присутствующих проскочило удивление со смесью замешательства. 

К слову, никто из них лишних вопросов начальнице агентства и программистке не задавал. Все выдохнули с облегчением, ведь, чем быстрее пройдёт обсуждение, тем скорее они отправятся по домам.

Госпожа Чан до их ухода с Аёнг сидела в углу, напротив девушки.
Сейчас же во благо удобства женщина заняла место рядом с Ким Ён Джуном. Они оба — главные ведущие зверских дел, потому важно, дабы подопечные видели их рядом, чтобы их глазные яблоки не разбегались в разные стороны.

Ким Ён Джун, ощутив сбоку давление тела Бан Сок и освежающий хвойный аромат, исходящий от женщины, слегка откашлялся.
Было ему некомфортно, он смущался или внутри буйствовало недовольство? Непонятно.
Данный момент остался в тайне. Следовало лишь гадать.

Обвив руками маленькую белую чашку с горячим ободряющим напитком, госпожа Чан сурово проговорила:
— Предлагаю высказываться в свободном порядке. Каждый поведает о своих подозрениях, — женщина скоротечно перевела взгляд на Аёнг и сделала паузу после последнего сказанного слова, — и информации касательно изученных улик в том порядке, в каком пожелает. Если кто-то желает начать первым, то, прошу.

Ли Ий лениво поднял руку вверх, словно в данный момент находился за школьной партой.

— Тебе не обязательно поднимать руку, если хочешь что-то сказать, Ий, — несколько раздражительным тоном проговорил Ён Джун.
Сегодняшний мелкий конфликт не остался в сторонке и в воздухе ощущалось напряжение между мужчинами. 

Ли Ий перевёл спокойный взгляд на старшего полицейского, вязко протянув слова, точно те были мёдом:
— Это во избежание хаосов, господин Ким. Не зря же детям в школах дают указание поднимать руку, прежде, чем говорить. Иначе все бы классы заполнялись гулом писклявых детских голосов, и никто бы не смог учиться. Это правильно и вежливо, не находите, господин Ким?

Ён Джун сощурил глаза, после размашисто махнул рукой, прыснув:
— Айщ! Говори уже, вошь спецназовская.

Чун Джи Хун с долей замешательства взглянул на рядом сидящего Ийа.
— Спецназовская? Ты служил в спецназе? — уточнил телохранитель.
Ли Ий, сделав глоток женьшеневого чая, безучастно ответил:
— Было дело. Сейчас не время это обсуждать. Я продолжу?

Все сидевшие за столом кивнули.

— Мы с моей коллегой по ремеслу Ан Аёнг тщательно изучили изъявшие из дома Ханыль Ден Дыка камеры видеонаблюдения, — Ий повернул голову к Аёнг, — Аёнг, не против, если о записях видеокамер Ден Дыка расскажу я?
— Валяй, — коротко отчеканила девушка.
— Благодарю. Так вот, лучше бы я не видел того, что там было записано. Наша жертва, оказывается, была редкостным садистом.
— Поясни, — сухо произнесла Бан Сок.
— Без удовольствия, конечно, но поясню, — программист вновь сделал глоток чая и продолжил. — Ден Дык зверски мучил свой персонал. Бил, унижал, заставлял есть с пола, приказывал готовить ему день и ночь...
— Чревоугодие... — прошептал Ён Джун себе под нос, почёсывая щетинистый подбородок.
— ...калечил. Кроме того, держал их в подвале, находившимся прямо в доме. В общем, слова Судьи относительно нашей второй жертвы подтвердились.
— В каком подвале? — уточнила Бан Сок. — Когда я с Тэ Хёном и Джи Хуном обследовали дом жертвы, то никакого подвала там не обнаружили.

Ли Ий хитро усмехнулся.
— А вы бы и не нашли его, не зная, что он есть, госпожа Чан. Ден Дык тщательно скрывал и оберегал от лишних глаз убежище для своего многострадального персонала.
— Это не персонал, Ий. Называй вещи своими именами. Это — несчастные люди, которых Ден Дык заманил в свой клятый дом под предлогом чего-то очень стоящего. Скорее всего, выплатил их долги, обеспечил обучение детям, либо родственникам и так далее, — недовольно фыркнула программистка.
— Ну да, — без явного интереса согласился программист. — Кроме того, мы заметили на камерах Ден Дыка ещё кое-кого.
— И кого же?! — почти выкрикнул Чан Бем. Он слушал Ийа с неподдельным интересом и почти с открытым ртом, а в глазах полицейского читался ужас. Создавалось ощущение, будто Чан Бем в данный момент впитывает в себя очередную ужасающую историю из тру-крайма (прим.).
— Кан Пен Хва, — подключилась Ан Аёнг.
— Да ладно. Серьёзно? — озадачился Ён Джун.

Рядом сидящая около него Бан Сок с едва заметной ухмылкой на лице прошипела ему почти в само ухо:
— Нет, они, вероятно, шутят, господин Ким.

Старший полицейский едва закатил глаза и вернул свой взор на программистку. Девушка продолжила:
— Камеры зафиксировали Пен Хва всего раз. Он заявлялся в дом Ден Дыка неделю назад. В обед. Что-то передал убитому в конверте и тот явно был недоволен. Начали собачиться, но конфликт быстро исчерпался, ибо Ден Дык выставил Пен Хва за дверь. В общем, их прощание явно не можно назвать дружеским. 

— Это точно был Кан Пен Хва? — уточнила госпожа Чан.
— Да, госпожа, точно. Камеры чётко зафиксировали его лицо.
— Он приходил всего раз? — спросил Ён Джун.
— Да. Неделю назад.
— Я поспешу ответить на назревающие в ваших головах вопросы, господа начальники. Момент убийства камера не зафиксировала. Запись той ночи стёрта, — озвучил Ли Ий.
— Как такое возможно? — задала вопрос до этого молчавшая Сон Куён.

Ий пожал плечами.
— Без понятия. Вероятно, убийца знал, где искать, чтобы стереть запись. Интересно получается, да?
— Что ты имеешь в виду? — проговорила Бан Сок.

Программист положил локоть на стол, подперев подбородок и сделав вид, что задумался.
— То, что убийца смог удалить записи. Ощущение, словно он знает о жертвах и местах их жительства очень многое. Меня это наталкивает на мысли...
— Что наш преступник — полицейский? — обратилась к Ийю бескомпромиссным тоном Аёнг.
— Да! Да! — экспрессивно согласился с девушкой мужчина.

Госпожа Чан тут же прервала их:
— Возьмём на заметку. Но, к вашему сведению, по словам соседки жертвы, господин Ханыль являлся любителем устраивать шумные вечеринки в собственном доме. Он имел довольно много знакомств и с удовольствием заводил новые. Его убийцей мог стать некий приятель, либо некто мог послужить доносчиком для убийцы, поведав ему обо всех тонкостях жилища господина Ханыля. Но, — женщина выдержала паузу, — благодаря сегодняшнему обращению, так называемого Судьи, первый вариант из моего списка, вероятней всего, вычёркивается. Ибо палачом для господина Ханыля стал именно Судья. Допустимость того, что это знакомый жертвы равняется практически к нулю. Но второй вариант из моего списка никто не отменял.
— Зато мы теперь знаем, что Ханыль Ден Дык был настоящим извергом! Может, Судья не просто так его убил? Такие злые люди вообще не должны существовать в нашем мире! — воскликнул Лим Чан Бем. 

Ли Ий скривился.
— То, что он убивает плохишей не делает его хорошим, Чан Бем. Он в любом случае убийца и ничто его не может оправдать.
— Твоя правда... — насупился милый полицейский.

— Так, твой звёздный час подошёл к концу, красавчик. Настала моя очередь, — ехидно протянула Сон Куён. — У меня было некоторое время самостоятельно изучить тело Ханыль Ден Дыка. Наносили увечья жертве тем же ножом, что и Чхве Тхэ Чжо. Такой же диаметр порезов на теле Ден Дыка. Размер и форма лезвия также совпадают. В ротовой полости жертвы, в том числе в зубах, я обнаружила частицы собственной плоти.

Ли Ий подавился.
— Что, мать вашу?
Куён хитро улыбнулась.
— Он лакомился собственной плотью, красавчик. Вероятно, это было изощрённым желанием убийцы. На шее всё тот же след от инъекции, и все мы уже знаем, что вкалывал преступник. Хвост свиньи пришили обычными нитками. Это было сделано наспех, но, тем не менее, очень филигранно, будто убийца владеет медицинским мастерством.

— Стоп, стоп, стоп! — эмоционально почти выкрикнул Ли Ий, что являлось для него вовсе не присущим. — Мы уже имеем, если не ошибаюсь, второе доказательство того, что преступник имеет связь с медициной. Ну, или, что у него много денег и связей, — программист закатил глаза, словно вовсе был не согласен со вторым вариантом.

Все вопросительно взглянули на мужчину, ожидая от него пояснений.
Тот без промедлений принялся разъяснять:
— Помнится мне, юная Минсо поведала нам, что первой жертве вкололи в шею препарат под названием «парализол». Я не силён в знаниях медицинских штук, но Минсо подчеркнула, что данный препарат может достать только медик или же человек с множеством связей и средств. Около медика я бы вычеркнул «человека с множеством связей» поставил бы туда того, кто имеет отношение к правоохранительным органам. А если быть конкретнее, — судмедэксперт. 

Губы Куён растянулись в плотоядной ухмылке.
— Вау. Так может я и есть Судья, Ий? — с коварством уточнила женщина.
— Не исключено, Куён, — усмехнувшись, ответил на колкость коллеги Ли Ий.

Внезапно в разговор встрял Джи Хун:
— Что мешает убийце иметь связи с полицейскими? Это многое бы объяснило.
— Во-о-о-о-озможно, — по-кошачьи протянул Ий. — Но я склоняюсь к тому, что Судья имеет непосредственную связь к вышеупомянутым мною родам деятельности. И я стоял, стою и буду стоять на том, что убийца — женщина. Причём, очень умная женщина.
— Абсурд, — фыркнул Ён Джун.
— Это не абсурд, господин Ким, а моя теория. И я могу её пояснить.
— Ну так поясни. Статистика убийц почему-то перевешивает в сторону мужчин, — вмешалась Ан Аёнг.

Ли Ий поправил пиджак, будто в данный момент он является крайне важной особой. Откинувшись на спинку стула, начал говорить:
— Эх. Никогда до конца не доверяй статистике, тучка.

Ан Аёнг скривилась, выражая недовольство.
— Что ты сейчас ляпнул?
— Говорю, как есть. Ты хмурая постоянно, не улыбаешься практически. А зря. Буду называть тебя тучкой, — самодовольно высказался программист.

Аёнг не успела ему ничего ответить. Её прервал голос госпожи Чан.
— Господин Ли. Продолжайте.
Ий глубоко вздохнул, снова поправив пиджак.
— Ах да... Статистика статистикой, но в ней мы никогда не увидим несколько весомых фактов: мужчины, зачастую, совершают преступления в порыве эмоций. То есть, руководятся эмоциональным фактором. Женщины же, разумом. Представительницы прекрасного пола преимущественно тщательно планируют убийства, кражу и так далее. А мы имеем дело с преступником, который подходит к своей кровавой работёнке очень щепетильно, искусно, совершая её, не побоюсь этих слов, с большим мастерством. Подобным образом совершать убийство, конечно, может мужчина. Но только в том случае, если он — психопат. Мы имеем дело не с психопатом. Ну, либо с оче-е-е-ень чувственным психопатом. Ибо на телах имеющихся жертв есть раны «внезапного характера», которые демонстрируют нам, что преступник в какой-то момент выходил из себя и наносил раны незапланированно и совершенно внезапно. Психопатам такое вовсе не присуще. К тому же, если уже взять в счёт ту же статистику, то убивающие женщины зачастую — врачи. Я практически настаиваю, Судья — это женщина. Живёт в Сеуле, ибо все жертвы проживали именно здесь. А так, как между убитыми имеется очевидная связь в виде Собора Мёндон, на которую нам публично намекнул Судья, то... стоит копать там. Возможно, медицинские центры при Соборе и прочее. 

— Меня тоже смущает этот Собор Мёндон и казнь грешников. Тьфу, блин, нашёлся тут каратель хренов, — Ким Ён Джун неприлично выругался себе под нос, отвернувшись. Затем снова посмотрел на Ли Ийа. — Может, убийца вообще религиозный фанатик, и всё куда проще, чем ты глагольствуешь тут, Ий. Может, это вообще главный святой отец Собора! Как его... — после эмоциональной речи старший полицейский задумался, в очередной раз почесав щетинистый подбородок.
— Йон. Отец Йон, — безэмоционально проговорила госпожа Чан, даже не смотря на Ён Джуна.
— Во! И связей у него навалом, и мы уже знаем, что все жертвы посещали этот Мёндонский портал в ад, прости господи. В общем, я думаю всё куда проще. Заявимся в тот Собор, прижмём святого отца и с делом покончено, — высказался старший полицейский.

Чан Бан Сок отпила из чашки остатки уже остывшего кофе, и тут же подозвала неподалёку вальсирующую меж столиков поситителей, официантку.
Девушка незамедлительно подошла.
— Желаете что-то ещё? — доброжелательно уточнила работница заведения.
— Ещё кофе, пожалуйста, — несколько сухо озвучила заказ госпожа Чан.

Официантка интенсивно кивнула и уже хотела отойти, как начальница агентства очень деликатно прикоснулась к костяшке девушки.
Работница заведения тут же развернулась, вопросительно глянув на Бан Сок.

— Прошу прощение за мою вольность. Хотела попросить сделать мне кофе крепче обычного. 

Девушка снова кивнула и упорхнула подальше от столика.

Госпожа Чан неспешно развернулась, хладнокровно констатируя:
— Господин Ким. Обвинять кого-то без явных доказательств, да ещё так громко, — непрофессионально. Спешу напомнить: мы не играем в «угадайку». Мы расследуем серьёзные и тяжкие преступления. Пожалуйста, соберитесь.
Но касательно Собора Мёндон я согласна с Вами. Нам действительно стоит его посетить в кратчайшие сроки, — женщина оторвала суровый взгляд от старшего полицейского с непонимающим выражением лица, и посмотрела на Ли Ийа. — И с Вами я согласна в одном моменте, господин Ий. Убийца и вправду не имеет никакого отношения к психопатическому типу личности. Здесь замешано нечто иное... Остальные Ваши предположения я не могу не отвергнуть, не принять. Пока это просто предположения.
Продолжаем.

К тому времени, как госпожа Чан закончила свою речь, ей принесли очередную чашку кофе. Более крепкого на этот раз.

— А как же лотос? Почему испачканы всего определённые части цветка? — задался вопросом Чан Бем.
— Совсем не слушал монолог нашего убийцы? Очевидно, это также имеет религиозный подтекст, — вмешался Чун Джи Хун. — Когда мы впервые обнаружили лотос около тела Чхве Тхэ Чжо, то с госпожой Чан выдвинули предположение, что убийца руководствуется знаниями из буддизма. Лотос в данной религии имеет огромное значение. Символизирует жизнь, благородство и чистоту души. Впрочем, как и подтвердил сам Судья. Также, каждый элемент цветка объединяет в себе три времени: прошлое, настоящее, будущее. Вероятно, оставляя на местах преступления лотос и делая на нём такой акцент, Судья хочет этим донести, что его жертвы далеко не святые люди. Что их душа порочна.  

Ли Ий фыркнул.
— Какой забавный у нас убийца. Наказывает за католические грехи, а символику приплетает буддийскую.
— На данный момент, это лишь предположение, — сдержанно ответил телохранитель.
— Так, в любом случае лотос на местах преступления не просто так. К слову, части лотоса запачканы кровью жертв. Лотос около Чхве Тхэ Чжо испачкан его собственной кровью, а лотос около... — Сон Куён не успела договорить.
— Лотос около Ханыль Ден Дыка испачкан его кровью, бла-бла. Это и так было понятно, — скрестив руки на груди, Ий закатил глаза и откинулся головой на спинку стула, будто в моменте ему стало невыносимо скучно и он уже давно знал разгадку всех этих устрашающих дел.

Куён кинула на программиста пожирающий взор, недовольно сморщив нос. Но, всё же, продолжила говорить.
— Думаю, вы понимаете, что на найденном лотосе возле тела Ким Ха Ын будут следы её собственной крови.

Чан Бем глубоко задумался.
Данный жест показался до ужаса ребяческим, словно перед ребятами сидит не сотрудник правоохранительных органов, а пятилетний ребёнок, впитывающий в себя слова из энциклопедии.
— Хм, а почему на лотосах отсутствует по одному лепестку? — полюбопытствовал парень.
— Догадайся с трёх раз, — равнодушно протянул Ий, продолжая держать голову откинутой. Наверное, он наслаждался лотосовыми фонариками...
— Хм, ну у меня на уме лишь одно. Думаю, Судья оставляет себе напоминание об этих убийствах, — увлечённо проговорил Чан Бем.
— Как и делают все серийники, — снова прозвучал апатичный голос Ийа.

Госпожа Чан бархатисто улыбнулась и обратилась к полицейскому:
— В правильном направлении мыслишь, Чан Бем.

Лим Чан Бем озарился улыбкой от похвалы — !самой госпожи Чан! — и тут же позабыл о колкостях от коллеги.

Незаметно для всех наступил глубокий вечер.
Громкость голосов и смеха молодёжи усилилась.
Вокруг пахло кофе, свежестью и выпечкой.
Но несмотря на позднее время и то, что некоторые ребята за столом уже активно зевали, рабочее обсуждение продолжалось.
— Перейдём к записке. Мне сегодня в руки попали результаты экспертизы, — с некой гордостью заявила Сон Куён, открывая рабочую папку, которую всегда носит с собой. — Почерк принадлежит мужчине по имени Сон Йенсен. Найти его в базе не составило труда, ведь на плечах мужчины имелось ой, как много долгов. Кредитная история у него знатно подпорчена. Но!

Все сидевшие за столом застыли в ожидании, подобно восковым фигурам.
Судмедэксперт едко усмехнулась, довольствуясь тем, что всё внимание в данный момент направлено на неё.
— Но в 2019 году все его долги чудом погасились!

Ребята удивились.
Но только не госпожа Чан. Она в тот же момент поняла, что к чему.
— Из имеющихся у нас видео из камер наблюдения в доме Ханыль Ден Дыка, мы можем сделать вывод, как именно данный мужчина заманивал к себе «на работу» жертв, — чёрство констатировала Бан Сок. — Значит, этот мужчина являлся заложником господина Ханыля и после убийства, вероятно, Судья принудил его писать данную записку. Наш преступник не глупец. Это довольно любопытно, — госпожа Чан ухмыльнулась одним лишь краешком губ.
— Умножаю. Вероятно, он находил беспомощных, целиком и полностью погрявших в долгах, и заманивал их к себе под соусом «я погашу все ваши кредиты», — согласилась Ан Аёнг.
— Я думал, он просто ворует людей, до которых никому не было дела. Зачем тратиться на них? — изумился Ли Ий, наконец, подняв голову и выровняв осанку.
— Очевидно. Дабы удерживать их, манипулируя наличием их прошлой жизни и всех имеющихся дыр в ней, — бесчувственно утверждала госпожа Чан.
— Да с тем, что мы видели на камерах, лучше уж остаток жизни прожить, как бродячий кот! — упоённо почти вскрикнул программист. 

Чан Бан Сок, не обращая никакого внимания на последнее заявление Ли Ийа, констатировала:
— Нам стоит найти этого мужчину.
— Будет сделано, — словесно подчинилась Аёнг.
— Не сомневайтесь, найдём, — поддержал Ли Ий.

Ким Ён Джун посмотрел на наручные часы, проговаривая сквозь уставший стон:
— Работа работой, но как бы уже половина десятого... Домой охота, в душ и в кровать.
— Господин Ким. Выслушаем Ан Аёнг и будем расходиться. Моей программистке есть что сказать, — госпожа Чан взглянула на девушку. — Да?
— Да. Во-первых, я хорошенько порылась в интернете и выяснила, что Чхве Тхэ Чжо был ещё тем заядлым гулякой. Его словили камеры со всех возможных стриптиз клубов Сеула и Пусана. Так что, его обвинения в похоти не безосновательны.
Во-вторых, я изучила телефон Хан Ёнсика. Номер, звонивший этому мерзкому мужику, действительно зарегистрирован на имя Кан Пен Хва. То есть, Ёнсику и правда звонил Пен Хва. Первый не соврал.
— Ухты! У нас есть первый подозреваемый! — восторженно воскликнул Чан Бем.
— Убийца Крест и был первым и пока что главным подозреваемым в этих делах. Хотя я абсолютно не согласен с данной версией, — проговорил Ли Ий.
— Если не помогаешь, так хоть не мешай, скептик хренов, — съязвила Аёнг.
— Ага, продолжай в том же духе, тучка, — усмехнулся программист.
— Заканчивайте уже, я до полуночи здесь сидеть не намерен, — грозно прыснул старший полицейский.

Ан Аёнг, одарив мужчину тяжёлым и многословным взглядом, продолжила:
— В общем, на данный момент я нахожусь в попытках вычислить местоположение Кан Пен Хва.
— Предлагаю, чтобы ты занималась поиском Кан Пен Хва, а я Сон Йенсена. Идёт? — хитро предложил Ли Ий.
— Идёт, — сухо ответила программистка.

Сон Куён, проведя пальцами, словно гребнем, по шелковистым волосам, горделиво констатировала:
— К слову, о Кан Пен Хва. Мы с милашкой Минсо изучили найденные улики на местах преступления. Единственный след от обуви, который был обнаружен в клубе для взрослых «Ночная лапшичка» совпадает со следами обуви Пен Хва, числившихся в базе. Также, в доме Ханыль Дыка удалось снять парочку отпечатков пальцев, и, конечно же, они принадлежат нашему драгоценному Пен Хва, — Куён, казалось, получила экстаз от удачных плодов проделанной работы. Девушка плотоядно усмехнулась и продолжила:
— Ещё, в доме второго убитого нашлись потожировые. Благодаря тому, что у нас имеется образец отпечатков пальцев Пен Хва, удалось выяснить, что потожировые также оставлены им.
— Ну, он был в доме Ханыль Ден Дыка. Это мы уже и так выяснили, — включился Ён Джун.
— Человеческие следы, указывающие на определённую личность — весомая улика, господин Ким, — несколько оскорблённо проговорила судмедэксперт, посчитавшая, что её проделанную работу нагло обесценили. — С Вашего позволения я продолжу, господин Ким? Или Вы уже всё знаете и мои услуги ни к чему?

Старший полицейский поднял руки вверх в примирительном жесте.
— Всё, не кипятись, лиса. Продолжай.
— Благодарю, — неискренне прыснула девушка в сторону мужчины. — В клубе для взрослых тоже удалось снять некоторые следы. И они также принадлежат Пен Хва. Но картинка не совсем клеится. Найденная частица кожи на месте убийства Чхве Тхэ Чжо — это кусочек кожаной перчатки. На телах двух убитых, которых мы успели изучит с милашкой Минсо, абсолютно нет никаких следов. Убийца явно лишает жизни не голыми руками. Он делает это в кожаных перчатках. А зрелище, заполнившее сегодня днём все экраны Сеула, лишь подтверждает мои слова. На руках Судьи были кожаные перчатки. Вопрос: зачем Пен Хва оставлял свои следы, если заведомо предпочёл лишать жизни в перчатках? Либо это не он и его специально подставляют. Либо он совсем идиот, что тоже не клеится, ибо момент с той же запиской он неплохо продумал.  

Госпожа Чан отпила кофе и проговорила:
— Из всего сказанного Вами, госпожа Ким...
— Прошу, обращайтесь ко мне на «ты», госпожа Чан, — Сон Куён растянулась в хищной улыбке.
— Нет, — жёстко приструнила Куён госпожа Чан, смотря на неё в упор. Если бы у женщины имелась возможность выпускать из глаз стрелы, то, вероятно, в данный момент она бы ей непременно воспользовалась. — И не перебивайте меня, когда я говорю.

Судмедэксперт лукаво ухмыльнулась, будто ей приносило неимоверное удовольствие нервировать Чан Бан Сок.

Госпожа Чан хладнокровно продолжила говорить, как ни в чём не бывало:
— Из всего Вами сказанного, госпожа Ким, прямыми уликами, свидетельствующие о виновности Кан Пен Хва, является лишь след от обуви. Потожировые и отпечатки пальцев в доме Ханыль Ден Дыка Убийца Крест мог оставить, когда по пока неизвестной нам причине приходил в дом убитого. Следы в клубе для взрослых Кан Пен Хва мог оставить, как и при убийстве, так и при вероятном посещении клуба.
Но не стоит забывать, что, вдобавок, у нас имеются показания господина Хана, утверждающего, что перед ночью убийства звонивший представился ему именем Убийцы Креста. И результаты изучения Аёнг его телефона подтверждают показания господина Хана. Пока у нас есть немало оснований подозревать Кан Пен Хва. Но и не слишком много, дабы утверждать, что за маской тигра скрывается именно его лицо.

Ан Аёнг, слегка поёрзав на стуле, предложила:
— Может, ещё допросить работников клуба для взрослых и хозяина? Только каждого по отдельности. Плюс каждому из них предоставить фото Пен Хва. Вдруг узнают и Пен Хва действительно посещал клуб для взрослых. Тогда это могло бы объяснить наличие в клубе его следов.
— Думаешь, они не знают, как выглядит Убийца Крест? Его морду по всех каналах транслировали. И найденные следы относительно свежие, — обратилась к программистке Куён. 

— Куён, ты, видимо, далека от понимания, насколько деньги решают многое в этом мире. Такая меркантильная свинья, как Хан Ёнсик, мог легко закрыть глаза и стереть в своей голове образ Убийцы Креста на пару вечеров за пачку денег. И работникам своим так же рот заткнуть. Не зря они зашуганные были, я сразу обратила на это внимание, — дерзко не согласилась с женщиной Ан Аёнг. — Мы сделали ошибку, что допросили их вместе. Нужно повторить допрос по отдельности, — настаивала девушка.
Сон Куён же фыркнула.

— Ан Аёнг. В твоих словах имеется доля правды, — поддержала свою подопечную госпожа Чан. — Но не стоит утверждать, что мы сделали ошибку. Я намеренно хотела допросить фигурантов разом, дабы изучить их реакции. И, как ты верно подметила, работники клуба в действительности пребывали в несколько скованном состоянии. На днях проведём повторный допрос, где каждый из фигурантов будет свидетельствовать по отдельности. Стоит ещё разобраться, каким образом, так называемому Судье, удалось занять все огромные экраны Сеула.

Ли Ий шумно выдохнул.
— Очевидно — взлом.

Госпожа Чан Бан Сок сдержанно кивнула, глазами намекая парню, что данный момент нужно изучить.
Программист всё понял без слов.

В очередной раз посмотрев на часы, Ким Ён Джун вздохнул и звонко хлопнул ладонями по своим ногам.
— Так, половина одиннадцатого. Пора в спячку! Нам завтра с Чан Бемом и Сон Куён ещё в дом Чхве Тхэ Чжо чапать.

Посидев ещё около десяти минут, и до конца опустошив тарелки с едой и чашки с напитками, все ребята отправились по домам.
Изнурительный и долгий рабочий день детективного агентства «Луна» подошёл к концу. 

****************************************************************
Неспешно отворив дверь в своё жилище, оформленное в весьма старомодном стиле, госпожа Чан плавно вошла внутрь.
Женщина вздохнула с облегчением.
Она в своём доме. В тишине. В месте, где никто не сможет нарушить личное пространство. Её покой. В помещении, где можно не притворяться и по-настоящему расслабиться.

Госпожа Чан любила свою небольшую, но довольно уютную квартиру. Женщина обустроила всё так, как ей по душе, и как всегда хотелось.

Самый высокий этаж.
Большое панорамное окно с видом на красоты Сеула, которое в любой момент можно плотно закрыть льняными чёрными шторами, отгородившись от всего мира.
Стекло на всю стену Бан Сок хотела не для того, чтобы наслаждаться небоскрёбами родного города и передвигающихся под ними толпы людей, свысока напоминающих муравьиный рой.
Причина крылась вовсе в другом.

Госпожа Чан безмерно любила три природных явления: Луну, ночное небо и дождь.
Женщина, возвращаясь домой после утомительного рабочего дня, некоторое время наблюдала сквозь окно за сияющим серебристым диском на ночном звёздном полотне.

В жилище начальницы агентства преобладали винтажные элементы: начиная с мебели и заканчивая цветовой гаммой.

Госпожа Чан Бан Сок, разувшись, немного прошла вперёд и включила лампу всё в таком же винтажном стиле.
Помещение озарилось тусклым жёлтым цветом, которого явно было недостаточно, и в квартире царил полумрак. 

Но Бан Сок всё устраивало. Женщина не любила много света.
Возможно, в прошлой жизни она была вампиром, кто знает...

В просторном, относительно всего помещения, зале властвовала могильная тишина.

Вплотную к стене рядом с панорамным окном располагался старинный шкафчик. Он был небольших размеров, но являлся довольно широким.
На нём стоял патефон (прим.).

Открыв самый верхний ящик шкафчика, — тот издал тягучий скрип — госпожа Чан достала оттуда пластинку с музыкальным произведением австрийского композитора Моцарта.
Чан Бан Сок поистине восхищалась его творчеством.

Зал наполнился льющейся классической мелодией.
Начальница агентства прикрыла веки от испытываемого музыкального экстаза.

Присев в мягкое и обшитое кресло, стоявшее прямо перед панорамным окном, госпожа Чан, наконец, позволила себе расслабиться.

В плотном винтажном платье женщине стало несколько душно, потому Бан Сок расстегнула несколько пуговиц на воротнике.
Грудная клетка женщины обнажилась и серебристый свет луны уловил изъяны на фарфоровой коже.
Ожоговые пятна.
Они словно портили идеальную картинку образа госпожи Чан. Являлись сорняками среди поля красочных и душистых цветов.

В этом ли крылась причина любви женщины к закрытым нарядам?.. 

Госпожа Чан Бан Сок, ослабив удавку от воротника платья на шее и ощутив лёгкость, вздохнула с облегчением, приняв максимально комфортную позу для своеобразной медитации.

Царящее умиротворение прервал звук пришедшего сообщения на телефоне женщины.
Бан Сок нехотя посмотрела на экран смартфона.
Сообщение отправил Чо Тэ Хён.

С любопытством открыв извещение, госпожа Чан прочла следующие строки:
«Госпожа Чан, хотите ругайте меня или же увольняйте за моё решение (чего я очень не хочу). Но помните, что это моё решение и я сам волен определять, что мне делать. Завтра я снова выхожу на работу. Думаю, мне есть что с Вами обсудить.»


КОНЕЦ 15 ГЛАВЫ. 

АВТОРСКИЕ ПРИМЕЧАНИЯ:
Тру-крайм — это документальный жанр в литературе, кинематографе, подкастинге и других медиа, где автор исследует реальное преступление, описывает действия злоумышленников и его жертв.
Патефон — музыкальный аппарат без рупора, воспроизводящий звуки, записанные на пластинку.