ПОД КРЫЛОМ ЛОТОСА

«Под покровом ночи не видно ничего: ни кровопролития, ни лиц чудовищ, лишающих других жизни, ни жестоких преступлений.
И лишь единственный естественный спутник Земли способен впитать в себя все те зверские образы, которые проживают одинокие ночные улицы.
Луна лишена голоса, но не зрения. Она видит всё, но, увы, сказать ничего не может.
Как жаль, что многие забывают о самой главной свидетельнице.
А ведь однажды она всё же сможет высказаться о происходящем громким криком. И тогда всё погрузится в бесконечный мрак, ведь зачем ей освещать то, что внутри давно уже сгнило?»

Сеул, торговый квартал Мёндон, 2024 год.
Частное детективное агентство «Луна» было расположено в самом популярном (как среди местных, так и туристов) торговом квартале Сеула — Мёндон.
Эта улица полнилась людьми, словно муравейник муравьями, уже с самого утра: кто-то спешил на работу, протискиваясь сквозь тесные толпы, попутно смакуя прямо на ходу керанппаны (прим.) или хотток (прим.), купленные на улице, естественно, запивая это всё айс-американо или просто стаканчиком горячего кофе; кто-то спешил к открытию магазинов, чтобы прикупить себе новую брендовую вещь, обувь или же уходовые средства; кто-то приехал сюда впервые, потому не упускал возможности запечатлеть всё происходящее вокруг.
Многие большими толпами направлялись к собору Мёндон, который возвышался в самом центре столицы и являлся главным католическим храмом Сеульской архиепатии.
Неудивительно, что многие торопились взглянуть на него: красивое кирпичное здание, возведённое в готическом стиле, поистине радовало глаз и приводило в настоящее восхищение.

Тридцатиоднолетняя девушка с густыми чёрными волосами, педантично собранными в гульку, направлялась в своё детективное агентство, полноправной владелицей которого являлась с двадцати пяти лет. Никто не знал, как ей удалось достичь такого успеха в столь молодом возрасте, не имея влиятельных родственников, связей и крепкого стартового капитала, но госпожа Чан Бан Сок никогда не отвечала на данный вопрос и не собиралась. Она знала, что всего достигла благодаря своим умениям, знаниям и стремлению быть успешной в детективной сфере. Девушка училась день и ночь и прекрасно понимала, что лишь от неё зависит исход её жизни, стремлений и стараний.

Шелковистое чёрное платье в пол с длинными рукавами и закрытым горлом слегка цеплялось за неровности тротуара, но Бан Сок уже привыкла к этому, потому не обращала никакого внимания на капризы своего подола. Её вполне всё устраивало.
Многих удивляло, что девушка ходит в столь закрытых нарядах, не позволяя себе оголить какие-либо части тела, словно для неё это было чем-то крайне интимным.
Впрочем... На вопрос «почему Вы любите такие наряды?» Бан Сок тоже не отвечала развернуто. Сухое «нравится» вполне годилось как должный ответ, по её мнению.

Наконец, пройдя сквозь надоедливые толпы и уличный шум, госпожа Чан Бан Сок встала перед дверью своего детективного агентства, осматривая здание с некой гордостью.
Несмотря на хладнокровный нрав, который отчётливо можно было прочесть на лице девушки, к работе, агентству и сотрудникам она относилась достаточно тепло. Её чувства были подобны крепкой любви матери к своему чаду.
Госпожа Чан Бан Сок не выражала бурных эмоций — ей это было незачем — она просто крепко любила, относясь с уважением к своей работе и, с ещё большим почтением, к своим драгоценным сотрудникам.
Тонкие малиновые губы расплылись в лёгкой ухмылке, которую едва можно было заметить, и такие же тонкие брови слегка нахмурились. Открывая входную дверь в агентство, девушка предвкушала новый рабочий день, отчего-то заведомо зная, что он принесёт слишком много приятных забот.

«Восемь пятьдесят три. Скоро все должны быть в сборе», — посмотрев на свои наручные часы, констатировала Бан Сок.
«Надеюсь, никто не опоздает. Особенно Чо Тэ Хен. Иначе не стерплю и точно лишу премии. Этот баловник иногда совсем слов не понимает, сколько ни предупреждай», — закончив внутренний монолог, Бан Сок вошла внутрь, сразу направившись в личный кабинет.

Рабочий день в детективном агентстве «Луна» начинался в девять утра. До начала оставалось чуть меньше пяти минут, и госпожа Чан Бан Сок вкушала своё терпеливое ожидание. Почему-то её сотрудники любили приходить ровно в девять, прямо минута в минуту, ну... кроме Тэ Хена, конечно же.

И вот одиночество владелицы агентства прервал звук открытия двери. Пришла Юн Минсо — самый талантливый судмедэксперт, который только может быть среди всех специалистов в этой области.
Юн Минсо была довольна юной — двадцать четыре года — и всё ещё обучалась в Сеульском национальном университете.
В девятнадцать лет девушка выпустилась из высшей школы, сдав нужные экзамены, и сразу же поступила в университет.
Отучившись два года, Минсо прошла подготовительный курс, получив начальное медицинское образование.
На данный момент девушка проходила коллежскую программу, чтобы преодолеть следующую ступень — «общее медицинское». Уже три года она упорно старалась; остался ещё один, ведь, чтобы полностью закончить данную программу, нужно отучиться четыре года.
И только после девушка сможет начать учиться на узкой медицинской специализации. Если быть точнее, получить диплом судмедэксперта.
Но невзирая на то, что у Юн Минсо не было должного образования для того, чтобы проводить судебно-медицинскую экспертизу, госпожа Чан Бан Сок всё равно взяла её на работу. Она разглядела в юной красавице талант.
Владелица тоже училась на судмедэксперта, потому глаз на подобное был наметан. По её мнению, не нужно было обладать хорошим зрением, чтобы сразу разглядеть талант, который имела Минсо.

К тому же...

Мать Минсо — госпожа Юн Хо Ра — была довольно знаменитым судмедэкспертом, потому любопытная дочь многому училась у даровитой женщины, подглядывая за её рабочим процессом. Госпожа Юн Хо Ра часто брала пытливое чадо в свою судебно-медицинскую обитель.
Помимо всего прочего, госпожа Юн Хо Ра в свободное от работы время увлекалась писательством, с неким обожанием создавая собственные миры и относясь к персонажам, словно они — её живые дети.
Но к этому хобби матери Минсо тяги уже не имела.

Минсо была тягубя (прим.): её мать — кореянка, а вот отец — итальянец. Госпожа Юн Хо Ра однажды в молодости отправилась в кругосветное путешествие. Без Италии не обошлось, и там женщина познакомилась с привлекательным итальянцем, господином Амедео Лонго.
Страстный курортный роман стремительно перерос в чувственный брак, где двое крепко любили друг друга, уважали и ощущали себя комфортно. Молодая Юн Хо Ра решила не брать фамилию мужа, ведь очень почитала историю своих предков, связанную с этим именем. Амедео оказался не против решения жены. Ему главное, чтобы ей было спокойно на душе, ведь всё прочее — формальности, которые абсолютно никак не повлияют на их брак, если в сердцах живёт искренняя и настоящая любовь.

Внешность Юн Минсо была поистине завораживающей — девушка унаследовала от родителей самое лучшее: густые длинные ресницы, пухлые губы, чёрные объёмные волосы, которые всегда были небрежно заплетены. Её беспорядочная причёска объяснялась тем, что Минсо терпеть не могла мыть голову, — ох, как же она ненавидела это занятие! — а когда волосы собраны во что-нибудь хаотичное, то крайне редко кто-то замечает, что по ним словно пробежало стадо мышей с жирными лапками.
Девушка любила выглядеть дерзко и абсолютно не стеснялась этого. Ей всегда было всё равно на принятые в Южной Корее стандарты красоты: она любила себя такой, какая была. Ведь какой смысл выглядеть для кого-то красиво, если всегда это можно делать для себя?
Минсо одевалась только в чёрное. Девушка словно не знала о существовании в этом мире разнообразной палитры цветов, а на слегка смуглом лице с мягкими щёчками, которые хотелось потискать, постоянно красовались аккуратные веснушки, которые Минсо сама себе рисовала.
Такой внешний вид часто шокировал людей, но, как уже говорилось выше, ей было плевать на чужое мнение.
Возможно, на взгляды девушки повлияли европейские корни, доставшиеся от отца.

Глубокие карие глаза внимательно посмотрели на Чан Бан Сок, затем девушка поклонилась, чтобы поприветствовать свою начальницу, которая уже успела из личного кабинета переместиться в общий зал.

— Доброе утро, госпожа Чан Бан Сок, — слегка улыбнувшись, сказала Юн Минсо.

Бан Сок покинула своё кресло и подошла к девушке, положив правую руку на плечо и погладив с некой материнской заботой.

— Брось, Минсо. Я же говорила, что в этих стенах можно отставить формальности. Достаточно того, что Вы меня уважаете, и я это вижу без поклонов, — холодно, но не без тени ласки в голосе проговорила Бан Сок.

Юн Минсо вернула туловище в вертикальное положение и лучезарно улыбнулась.

— Как скажете, госпожа... Просто не могу так. Очень уважаю Вас. Я правильно понимаю, что вновь пришла первой?

— Как видишь. Ждём остальных: у нас много работы.

Еле заметно выдохнув, Минсо уточнила:
— Снова будем говорить о деле серийника Кан Пен Хва?

— Да. Полиция никак не может поймать его. Хотя у них был шанс посадить этого психопата, но они, не уследив за ним должным образом, позволили ему сбежать, и теперь он снова в бегах. Печальное зрелище. Потому меня лично попросили заняться этим делом, — твёрдо уточнила госпожа Чан Бан Сок.

Беседу начальницы и судмедэксперта прервал приход Чун Джи Хуна.
Он отвечал за безопасность — если быть точнее, то являлся телохранителем, ведь частному детективному агентству и его сотрудникам, расследующим порой очень громкие дела, не раз угрожала опасность... Иногда он помогал в некоторых юридических вопросах, ведь имел должное образование.
Господину Чун Джи Хуну было тридцать три года. Он являлся одиночкой как в личной, так и в повседневной жизни. Всю молодость отдал на учёбу и развитие себя. Отучившись несколько лет в одном из самых почётных вузов Южной Кореи — университете Сонгюнгван — на юридическом факультете и получив статус «магистр права», он ушёл в вооружённые силы Республики Корея, где пребывал восемнадцать месяцев, ведь для сухопутных войск установлен именно такой срок службы.
После армии Чун Джи Хун прошёл обучение в специальной Международной академии по подготовке телохранителей. Помимо всего прочего, он активно занимался тайским боксом.
Мужчина был довольно молчаливым и плохо шёл на контакт, предпочитая тихо и спокойно делать свою работу. Качественное выполнение рабочих обязанностей воспринималось им как своеобразный долг. Наверное, такие привычки и поведение выработались у него ещё во времена службы в армии. Дисциплина там была обязательной. Во всём.

В одежде Чун Джи Хун предпочитал тёмные оттенки серого или, как модно называть, «цвет мокрого асфальта». Всегда суровое выражение лица и подкачанное тело благодаря упорным тренировкам в муай-тайе (прим.) многих заставляли понимать мужчину без слов.
Его слушались. Его боялись.

На правом локтевом разгибателе запястья у него была татуировка надписи на корейском языке, что переводилась как «свобода». Джин Хун также единожды упомянул, что у него есть тату на правых груди и ребре, но их никто никогда не видел. Он не показывал.

Чун Джи Хун, как и обычно, вошёл тихо, но эхо от его массивных ботинков пронеслось по всему детективному агентству.
Увидев Чан Бан Сок и Юн Минсо, он поклонился.

— Доброе утро, госпожа Чан Бан Сок и госпожа Юн Минсо, — сказал мужчина своим твёрдым и низким голосом.

Госпожа Чан Бан Сок слегка скривилась.

— Ещё один... Говорила же, хватит кланяться.

Мужчина опередил дальнейшие возмущения начальницы своим возражением.

— Не хватит, госпожа. Это правила, и я не намерен нарушать их, — констатировал Джи Хун.

— Хи-хи, видите, госпожа, не одна я безумно уважаю Вас. Потому Ваши возражения не принимаются, — хихикая, заверила Юн Минсо.

После этого она тоже решила поздороваться с серьёзным телохранителем.

— Привет, дорогой Джи Хун, — слегка кокетливо выгнув бровь, сказала Минсо.

Конечно же, это была лёгкая издёвка со стороны девушки... В выражении Джи Хуна проскочило едва уловимое смущение, которое удавалось увидеть на хладнокровном лице крайне редко, но оно было настолько мимолётным, что, казалось, даже стены детективного агентства, от взора которых ничего не могло ускользнуть, не заметили неловкости бесстрастного телохранителя.

— И тебе доброе утро, пуноппан (прим.), — поздоровался ещё раз Джи Хун с лёгкой ухмылкой на лице.

Юн Минсо заметно удивилась подобному обращению, как и всегда.
Она не понимала, почему угрюмый Джи Хун сравнивает её с популярным корейским сладким лакомством.

Нахмурившись, она решила ответить наглецу.

— Сам ты рыба, понял? Хватит называть меня так, иначе я тоже придумаю для тебя такую кличку, что не отвертишься потом, — пригрозила она мужчине.

Казалось, Джи Хун умилился ответу девушки, но виду, как и обычно, не подал.

— По-моему, они и так уже есть... «Угрюмый», «шероховатый узкорот» (прим.), «ледниковый период»... мне дальше перечислять? — едко ответил Джи Хун.

Сотрудники агентства не раз подмечали, что между юной Минсо и взрослым Джи Хуном происходит странная химия, но тактично умалчивали о своих наблюдениях.
Сами виновники подозрений, впрочем, не спешили никак опровергать это, но и подтверждать тоже...

Накалённый воздух, вызванный неловкой ситуацией, разрядил ледяной, словно контрастный душ, голос госпожи Чан Бан Сок.

— Хватит уже. Готовьтесь к работе. Нам осталось лишь дождаться Ан Аёнг и Чо Тэ Хёна. Тогда будем начинать. А пока не теряйте время зря. Готовьтесь.

Юн Минсо и Чун Джи Хун послушно поплелись к своим рабочим местам, не смея перечить начальнице.

На улице послышался громкий звук двигателя, и работники поняли, что приехала Ан Аёнг.
Пожалуй, она являлась самой спорной личностью, работающей в детективном агентстве «Луна».
Аёнг была то молчалива, то разговорчива... То ей всё нравилось, то не нравилось абсолютно ничего... Она то сближалась с кем-то, то вмиг отталкивала...
В чём она была действительно устойчива, так это в любви к своему мотоциклу. Её железный конь насыщенного чёрного цвета с яркими салатовыми вставками стал для неё настоящим другом, который никогда не предаст, не издаст лишних звуков, пока она сама того не захочет; увезет её в любой город и вообще в любую точку Южной Кореи, стоит только захотеть... стоит только попросить своего двухколёсного сделать это.

Девушка хоть и выглядела грубо, но всё же в её имидже наблюдались нотки сдержанности. Она не позволяла себе надевать то, что абсолютно не вписывалось в образ.
Ан Аёнг обожала тёмные тона и кожу. Настоящую кожу, как, впрочем, и подобает любителям скорости наподобие неё. У девушки практически всегда наблюдались серьёзное выражение лица и мрачный взгляд; в последнем иногда крохотным пламенем загоралась закоренелая печаль, которую не мог помочь вывести даже родной звук двигателя мотоцикла.

Девушке было двадцать восемь лет, она являлась программистом в детективном агентстве.
Стоит ли говорить о том, что она являлась настоящим профессионалом своего дела?
Ведь Чан Бан Сок не нанимала в своё агентство непрофессионалов.

Ан Аёнг четыре года отучилась в Ханьянгском киберуниверситете, обучаясь всем тонкостям кибербезопасности. Получив диплом бакалавра, она ушла оттуда по весьма непонятной причине. Аёнг не любила и не хотела говорить об этом.
Далее она продолжила обучение самостоятельно. Так как учебная программа преподавалась в основном на английском языке, ведь высшее учебное заведение с радостью принимало иностранцев, девушка знала два языка, корейский и английский, потому с лёгкостью готовилась по иностранным программам.
Ходили слухи, что Ан Аёнг даже практиковалась в хакерстве, и пару раз на неё обращала внимание киберполиция...
Но это всего лишь слухи — реальных подтверждений им не было.

— Всем доброе утро. Госпожа Чан Бан Сок, — Ан Аёнг поклонилась начальнице в знак приветствия.
На этот раз Бан Сок промолчала и не стала возражать поклону. Понимала, что это бесполезно, хотя ей очень не нравился подобный жест, но сотрудники были весьма воспитаны, потому перечить им не было смысла.

Чун Джи Хун сдержанно кивнул коллеге, а вот Юн Минсо довольно эмоционально поздоровалась с Ан Аёнг.

— Аёнг! Рада видеть тебя! — тепло поприветствовала девушку Юн Минсо.
— Как там твой ниндзя? Надёжно его припарковала? — с широкой улыбкой на лице поинтересовалась Минсо у Аёнг.

Ан Аёнг слегка скривилась из-за того, как Минсо назвала её надежного друга, потому решила мягко... ну, почти мягко намекнуть девушке, что так говорить не стоит.

— Минсо. Перестань так его называть.

Юн Минсо удивилась.

— Но... Он же так и называется! В чём проблема? Как он там... Сейчас... — Минсо достала телефон из кармана и быстро начала на нём что-то печатать. Видимо, пыталась найти в поисковике точное название мотоцикла Аёнг.

У неё получилось.
С довольной улыбкой она почти ткнула экраном своего мобильника в лицо Аёнг намеренно чётко выговаривая каждое слово названия двухколёсного.

— Kawasaki zx-10 ninja.

Последнюю часть «имени» она повторила ещё раз.

— Ой, а что это? Кажется... ninja.

И ещё раз...

— Ninja-a-a-a...

Минсо открыла рот, чтобы закрепить свой успех, но Ан Аёнг уже не выдержала.

— Хватит, Минсо! То, что в названии есть это слово, не даёт тебе права называть его «ниндзя». Раздражает.

Юн Минсо удрученно выдохнула.

— Я работаю со скучными людьми! Где Тэ Хён? Вот с ним всегда весело.

И тут к разговору подключилась госпожа Чан Бан Сок.

— У меня тот же вопрос. Где носит этого болвана? Опять опаздывает, — констатировала начальница.

— Ну... Всего на пять минут. Это не страшно, — попыталась защитить Тэ Хёна Минсо.

Бан Сок холодно посмотрела на Юн Минсо, отчего та слегка сжалась.

— Минсо, — сухо проговорила Бан Сок.

— Молчу, — оградилась от колючего взгляда и тона Юн Минсо.

Ребята прождали Чо Тэ Хёна ещё пять минут и решили начать без него.

Госпожа Чан Бан Сок встала около доски, исписанной множеством заметок, касающихся уголовных дел, над которыми работали сотрудники детективного агентства «Луна», и начала говорить своим властным голосом, словно учитель в школе, который поясняет важный материал.

— Не будем терять время. Тэ Хён ещё своё получит. А пока давайте приступим к работе без него. Итак. Дело Кан Пен Хва, жестокого серийника и психопата, оставляющего на жертвах «свой» знак: крест на лбу...

КОНЕЦ 1 ГЛАВЫ.

Авторские примечания:
Керанппан — нежный капкейк, внутри которого целое яйцо. Одно из самых популярных лакомств на корейских фуд-кортах.
Хотток — оладьи или пирожки, сделанные из рисовой муки с дополнительной начинкой: орехи, семена кунжута, мёд и т. п. Одно из самых популярных лакомств на корейских фуд-кортах.
Тягубя (чегубя) — корейские метисы. В случае с тягубя обязательным условием является более 50% именно корейской крови.
Муай-тай — так по-другому называют тайский бокс.
Пуноппан — вкусное лакомство, одно из самых популярных зимних стритфудов в Корее. Печенье в форме рыбки с начинкой из сладкой бобовой пасты.
Шероховатый узкорот — как говорят, самая угрюмая лягуха в мире.

Благодарим тебя за прочтение главы, милый друг!
С любовью и уважением, твои Судья и Хора!

P.s. Следи за обновлениями, иначе тигрёныш и к тебе наведается в гости...

Art by: Перевёртыш.