Глава 2
Дверь тонированного внедорожного Lincoln Navigator открылась. Шофёр аккуратно подал руку Меган, помогая ей выбраться из машины. Сдержанно улыбнувшись, она приняла помощь и сделала шаг на мощёный подъезд. Перед ней возвышался огромный и величественный дом, который сразу же захватил её внимание. Белые колонны, идеальная симметрия фасада. Белый дом не просто здание, а символ абсолютной власти. Меган почувствовала, как её дыхание на мгновение остановилось.
Прислуга, мужчины в идеально сидящих чёрных костюмах, склонились к её вечернему платью, чтобы расправить его подол. Одним плавным жестом они указали на вход, приглашая её следовать. Уловив взгляд Рунна, который уже вышел из машины и стоял в ожидании, Меган сделала глубокий вдох, пытаясь унять волнение.
— Я нервничаю, — прошептала она, слегка дёрнув брата за рукав, прежде чем взять его под руку.
— Просто веди себя адекватно, а не как обычно, — коротко бросил он, не глядя на неё.
— Президент и первая леди... — едва слышно произнесла Меган, почувствовав, как Рунн чуть сильнее сжал её руку, давая понять, что сейчас не время для лишних эмоций. — Ты их друг?
— Ты тоже станешь другом их семьи, — спокойно ответил он с лёгкой улыбкой, однако в глубине его голоса скользила непоколебимая уверенность. Он знал, что её роль здесь будет важной, но никогда равной его. Власть была его доменом, и делиться ею он не собирался.
Пройдя внутрь, Меган ощутила, как чувство величия накрывает её с головой. Пространство Белого дома, с его высоким потолком, идеальными линиями стен и безупречной архитектурой, давало понять: здесь вершится история. Каждым шагом по длинному коридору она становилась выше, её плечи расправлялись, а осанка выравнивалась сама собой. В воздухе витала смесь уважения и ответственности, которую невозможно было игнорировать.
На пути им встречались сотрудники дома, одетые строго и лаконично, как часть этого величественного механизма. Каждый из них едва заметно наклонял голову, приветствуя Меган и её брата. Этот жест заставлял её внутренне напрягаться: она не знала, как правильно реагировать. Кивать ли в ответ? Или лучше сохранять нейтральное выражение лица? Или, может, она как гость вовсе не должна отвечать на их приветствия?
Меган понимала: она ступает по местам, где принимались решения, изменившие мир.
Овальный кабинет...
Меган замерла на пороге, едва не задержав дыхание. Это было место, о котором она могла только читать в книгах или видеть в фильмах. Центр современного мира, эпицентр политики, место, где свершились судьбы миллионов. Её взгляд скользил по деталям, словно она пыталась впитать в себя всё величие этого кабинета. Она не могла не отметить, как иронично выглядело это пространство — символ демократии в мире, который, по её мнению, так и не научился этой демократией пользоваться.
— Мистер Президент, — произнесла она с ровной, но не холодной улыбкой, протягивая руку.
Бенджамин Эйтвуд нежно взял её ладонь и оставил поцелуй на тыльной стороне, его ответная улыбка была почти отеческой. Меган обернулась к его жене:
— Первая леди, — добавила она, слегка кивнув женщине.
Миссис Эйтвуд — воплощение элегантности и стиля, идеал для миллионов женщин и объект зависти для их мужей. Меган невольно отметила, насколько шикарно была выверена каждая деталь её образа.
Пока её брат здоровался с хозяевами кабинета, она, как зачарованная, рассматривала стены. Картины, портреты президентов, мелкие детали интерьера — всё это казалось ей живой историей, замкнутой в четырёх стенах. Её взгляд блуждал по нарисованным лицам, в которых, казалось, читались эмоции давно ушедшей эпохи. Когда Рунн деликатно дёрнул её за руку, Меган поняла, что, возможно, смотрела на это всё с открытым ртом.
— Рунн, дорогой, — произнёс Бенджамин с удивительно широкой улыбкой, для человека его статуса. — Неужели ты привёл спутницу?
Меган уловила, как её брат напрягся на долю секунды, но тут же расслабился и гордо ответил:
— Хочу представить вам Меган. Моя младшая сестра, — сказал он, положив ладонь ей на спину. Его голос звучал так, будто он представлял не просто сестру, а важнейшую часть своей жизни.
— Господи, а я назвал... — президент шутливо хлопнул Рунна по плечу, словно извиняясь за свой промах. — У тебя действительно красивая сестра. И теперь, когда я присмотрелся, вижу, как вы похожи.
Меган никак не реагировала на комплименты. Её внимание вновь захватили картины. Взгляд путешествовал по нарисованным глазам прошлых президентов, словно она пыталась вглядываться в их мысли.
— Я представляла этот кабинет иначе, — неожиданно для всех сказала она, обращаясь к Первой леди.
— Нравятся? — с теплотой спросила миссис Эйтвуд, следуя за её взглядом.
— Конечно, — ответила Меган без колебаний. — А кто выбирал картины?
— Некоторые — я, некоторые — муж, — с лёгкой улыбкой ответила леди. — Портреты, конечно, всегда были частью кабинета.
— Авраам Линкольн, Джордж Вашингтон, Рузвельт... — шептала Меган, явно увлечённая. Её голос становился всё тише. — Извините, я просто... волнительно здесь как-то.
Она добавила это с лёгкой улыбкой, чтобы не показаться слишком безответственной. Президент и его жена рассмеялись, воспринимая её слова как дружелюбную шутку, а не как неуместное поведение.
— Может быть, моя жена проведёт небольшую экскурсию для мисс Дааран, — предложил Бенджамин, обращаясь к Рунну. — А мы пока обсудим наши дела.
Меган повернула голову к брату. Его взгляд, направленный на неё, был предупредительным и даже строгим, словно он пытался сказать ей без слов: «Держи язык за зубами».
Как только Меган и первая леди оказались в коридоре, девушка решила разрядить обстановку, чтобы наладить контакт. Она слегка наклонила голову и задала вопрос, стараясь придать голосу непринужденность:
— Я не выглядела слишком смешно?
Они обе шли по коридору медленно, с легкой грацией.
— Только честно, — добавила Меган, на её губах мелькнула игривая улыбка.
Первая леди посмотрела на неё с едва заметным блеском в глазах, выдержала небольшую паузу и ответила:
— Просто расслабьтесь, мисс Дааран. Я не кусаюсь. — Она слегка наклонила голову в сторону. — Ну, в большинстве случаев.
— Это у нас общее, — так же спокойно ответила Меган, но её взгляд уже стал чуть острее.
Она поняла, что под мягкостью первой леди скрывается характер с зубами. Это не смутило Меган, напротив, её тянуло к такому контрасту. Женщина была больше, чем просто образ для прессы — она была интересным собеседником, с которым стоило держаться начеку.
— Каково это жить в таком большом доме, зная, что за каждым шагом следят? — спросила Меган, невзначай оглядываясь на четырёх мужчин в форме, что шли за ними на расстоянии.
Жена президента улыбнулась, мельком бросив взгляд назад, и ответила:
— За мной следят не всегда. Иногда это действительно сложно, особенно когда у нас гости. Тогда меры безопасности усиливаются до предела. Но они, — она кивнула в сторону охраны, — со временем становятся привычкой. Скоро вы перестанете их замечать.
— Мы искренне признательны за такой теплый приём. Ваш персонал превосходно справляется, оставляя самые приятные впечатления.
Первая леди чуть кивнула, принимая комплимент. Меган на миг задумалась, но, подняв глаза, заметила, как по коридору к ним приближается Ховард.
Они ещё долго ходили по коридорам Белого дома, обменивались любезностями и небрежными вопросами. Меган, слегка любопытствуя, поинтересовалась у миссис Эйтвуд, как её муж познакомился с Рунном, но первая леди, с улыбкой и мягкой неопределённостью, дала понять, что точно не знает, как завязалась их связь. Она элегантно ушла от ответа, сославшись на незаконченные дела, которыми ей нужно срочно заняться.
Вскоре Меган и Ховарда проводили в гостевое крыло, где им показали спальни.
— Помоги мне распустить корсет, — негромко попросила она, аккуратно сняв туфли и став босиком на мягкий ковёр. После нескольких часов на шпильках её ступни словно вздохнули с облегчением, и это мгновение простого комфорта показалось ей бесценным.
Ховард подошёл сзади и, не торопясь, начал расстёгивать корсет, таким же неспешным движением, как и завязывал его ранее.
— Как тебе здесь? — спросил он, не поднимая головы.
— Я бы не хотела так жить, — ответила она, придерживая корсет спереди. — Не хотела бы быть первой леди и чувствовать себя под микроскопом. Я уверена, что за ней следят даже в туалете.
Ховард едва слышно рассмеялся.
— Тогда не выходи замуж за президента.
Меган улыбнулась. Ей понравилось, как легко он завёл разговор о замужестве, словно пробовал осторожно подкинуть тему для размышления. Она сняла серьги и положила их на край кровати.
— А разве мне можно выйти замуж? — поинтересовалась она, слегка приподняв подбородок.
— Не знаю, — он продолжал перекладывать её волосы на одно плечо, а затем тыльной стороной ладони нежно провёл по её шее. — А ты хотела бы?
Меган прикрыла глаза, позволяя себе расслабиться. Его пальцы касались её кожи так, будто это было единственное, что он хотел делать в этот момент.
— А ты? — прошептала она.
Ховард ничего не ответил, но его молчание сказало больше, чем могли бы слова. Он продолжал трогать её волосы, увлечённый процессом, но её вопрос всё ещё висел в воздухе.
— Ты бы не хотел создать семью? Дом, в котором тебя ждут, тёплые пироги на ужин... Не говори, что тебе это не нужно. Я не поверю.
Он немного помолчал, прежде чем просто сказал:
— Я ещё не развязал корсет.
Меган усмехнулась.
— Мне кажется, что именно этого ты больше всего хочешь.
— Тебе много чего кажется, — тихо ответил он, развязывая последний узел.
— А чего хочешь ты? Все чего-то хотят, Ховард.
На её вопрос он не ответил. Вместо этого он мягко сложил её волосы обратно на спину и сказал:
— Думаю, дальше ты сама справишься.
Меган резко повернулась к нему лицом, всё ещё придерживая корсет руками.
— Останься, — прошептала она, глядя ему в глаза, и в её голосе звучало что-то непостижимо настоящее.
— Чтобы что? — спросил он, словно пытаясь выудить у неё конкретный ответ. — Переодевайся и готовься ко сну.
— Я не хочу одна тут спать, — тихо ответила она, направляясь в ванную. — Полиция нравов в виде Рунна не запретит тебе спать в одной кровати со мной?
Он усмехнулся, немного расслабляя плечи.
— Могу лечь на полу, — предложил он, хотя сам понимал, что это не выход.
Меган отправилась в ванную комнату, от куда послышался её голос, спокойный, но с лёгкой ноткой упрёка:
— Почему он вообще решает за тебя, с кем тебе спать, а с кем нет?
— Потому что он твой брат, — ответил Ховард, присаживаясь на краю кресла. — И он точно не будет рад тому, что мы провели ночь в одной постели.
— И что? Я не маленькая девочка, — возразила она, прикрыв дверь ванной так, чтобы продолжать разговор. Она сняла платье и аккуратно положила его на спинку кресла, после чего включила воду. — Всё равно потом перелезешь наверх.
— То есть ты согласилась с тем, чтобы я спал на полу? — он слегка хмыкнул, качая головой.
— Вероятно, — громче сказала она, умываясь. — Ховард, я не хочу оставаться одна. Мне не комфортно здесь. У этого дома стены имеют уши.
— Вот именно, — пробубнил он, понимая всю сложность ситуации. — Как только я лягу рядом с тобой, об этом узнают все. Самое страшное — это Рунн. Поэтому не усложняй ничего.
Меган выключила воду, надела махровый халат и вышла из ванной. Её волосы были немного растрепаны, а лицо свежим и уставшим одновременно. Она встала напротив него, скрестив руки на груди.
— Хотя бы на диван, но никак не на пол, — настойчиво сказала она. — Рунн говорил, что я работаю с ним, а не на него. Так что я тоже могу раздавать указания.
— А я на него. И буду придерживаться уставу.
Меган откинула покрывало с одной стороны огромной кровати и залезла под одеяло в то время, как мужчина пересел на диван напротив.
— Отлично, мы общаемся через всю комнату, — подумала она.
Её мучило осознание того, какая на самом деле была её роль в этом «знакомстве» с влиятельными людьми. Она не была наивной девочкой и прекрасно понимала, что их прогулка к Белому дому не была случайностью. Это было шоу. Они могли бы доехать по подземным туннелям ещё с аэропорта, но вместо этого выбрали путь, открытый для камер. Папарацци получили свои кадры, а мир — доказательство того, что Меган Дааран всё ещё жива и, что важнее, находится под крылом Америки.
Она не считала Рунна идиотом. Он был мастером манипуляций, продумывающим каждый шаг до мельчайших деталей, чтобы извлечь из него максимальную выгоду. Её мысли перескочили на «Англичанина», имя которого она даже в мыслях не хотела произносить. Возможно, Рунн устроил всё это для того, чтобы Лондон увидел: Меган жива, она в безопасности и теперь находится в центре американской элиты. Если так, то это было гротескно — нарочитое, абсурдное шоу на публику.
Она сомневалась, что он вообще пытался её искать. Скорее всего, он просто решил, что она ушла. Как он мог даже предположить, что всё это время она находилась в Колонии? А теперь ещё и эта демонстрация в Белом доме...
Самая горькая мысль — это возможность однажды увидеть его фотографию в новостях, его жизнь, его счастье. Женился ли он? Всё ли у него хорошо?
— Засыпай, — неожиданно прервал её размышления Ховард.
— А ты мне не указывай, — тихо огрызнулась она, даже не взглянув в его сторону.
— Меган, не испытывай судьбу. Просто засыпай.
— Разве ты сестра самого влиятельного человека в мире? Мне так не кажется.
Меган услышала, как дверь открылась. Она мгновенно закрыла глаза, перевернулась на бок и притворилась, что спит. Шаги, осторожные, но уверенные, приблизились к кровати. Послышался приглушённый голос Рунна, в котором угадывалась усталость:
— Она уже спит?
— Уснула недавно, — спокойно ответил Ховард.
Меган почувствовала, как кровать слегка прогнулась под весом Рунна, когда он сел рядом. Она оставалась неподвижной, даже дышала ровно, чтобы не выдать себя.
— Мне нужно вернуться, — начал Рунн, словно обсуждал самый обычный рабочий момент. — Привезли девочек. Шести-семи лет. Я должен сам их осмотреть и поговорить. Здесь я их не хочу видеть, а кому-то другому доверить детей не могу.
Меган едва удержалась от того, чтобы не вздрогнуть. Она сжала пальцы под одеялом, но продолжала изображать сон.
— Я присмотрю за ней, — коротко сказал Ховард, явно недовольный тем, что Рунн произнёс это вслух в её присутствии. Он кашлянул, словно пытаясь намекнуть на то, что эти слова лучше не озвучивать.
В комнате повисла напряжённая тишина. Меган понимала, что мужчины сейчас переглядываются. Возможно, они обменивались молчаливыми жестами, которые были понятны только им, двоим.
— Присмотри за ней, — наконец нарушил молчание Рунн, его голос был твёрдым, но без обычной резкости. — Завтра покажешь ей квартиру и объяснишь, что она должна будет делать. Я дам знать, когда вернусь.
Затем его тон стал жестче, ледяным приказом, который не терпел возражений:
— И не дай бог вы подойдёте друг к другу ближе, чем на метр.
Меган едва удержалась от язвительной улыбки, чувствуя знание брата о том, что она не спала. Он обращался к ним обоим!
— Рунн, — начал было Ховард, но тот перебил его взглядом, явно не желая слышать никаких возражений.
— Ближе метра, Ховард. Не испытывайте меня.
Тяжёлые шаги направились к двери, и спустя мгновение она закрылась с приглушённым щелчком.
После ухода «цербера» Дааран медленно поднялась на руках, не скрывая детского веселья. Она посмотрела прямо в глаза Ховарду, который всё ещё сидел на диване, будто ожидая приказов, и сузила глаза, словно оценивая его.
— А мне это нравится, — сказала она тихо, почти с вызовом.
— Что тебе нравится?
— Это забавно, — Меган медленно поднялась на ноги, не отводя от него взгляда. Шаги её были неспешными, но каждое движение откровенно дразнило. Она подошла к нему так близко, что между ними оставалось меньше полуметра.
— Ложись обратно. Немедленно.
— Перестань... — она игнорировала его слова, медленно опускаясь к нему на колени. Она видела, как напряжение буквально проступает в его позе: сжатые челюсти, застывшие плечи, руки, стиснутые в кулаки. Её взгляд впивался в него, словно она проверяла, насколько далеко может зайти.
Она устроилась у него на коленях, чувствуя, как его мышцы напряглись ещё сильнее. Ховард не сдвинулся ни на миллиметр.
— Мне нравится, как ты притворяешься, что не хочешь меня, — её голос был низким, почти хищным.
— Меган, прекрати. Я тебя не привлекаю.
— С чего ты взял? — она склонила голову набок, изучая его, как дикая пума изучает жертву.
— Тебе нравится играть с людьми, — он не отвёл глаз. — Ты обманываешь, провоцируешь. Тебе нравится быть наказанной и в удовольствие нарушать правила.
Он выдержал паузу, позволив её словам и поведению утонуть в этой тишине. Затем продолжил:
— Я понимаю, почему ты так себя ведёшь. Ты задаёшь мне вопросы про настоящее имя, про семью, про желания. Это не должно волновать. Ты любишь играть с чужими эмоциями. Вот только я не собираюсь быть твоей игрушкой.
Его руки вдруг легли на бёдра, удерживая её на месте. Это ощущение было как ледяной душ — холодок пробежал по всему телу, однако подобный жест никак не сбил её столку. Ладони Меган медленно опустились на спинку дивана по обе стороны от его головы.
— И благодаря кому я такая?
— Прошлого не вернуть, Дааран. Для таких, как мы, его просто не существует. Оно — лишь записи, которые можно сжечь, как бумаги, и вычеркнуть из памяти.
— Ничего другого ты и не мог сказать...
Меган задержала на нём взгляд ещё на мгновение, будто хотела что-то добавить, но вместо этого встала, словно сбрасывая с себя его прикосновения. Она медленно вернулась в кровать, умостилась на бок и выключила свет.
Щелчок двери. Он ушёл.
В темноте она продолжала прокручивать его слова, понимая, что он был прав. И она осознавала, что ей действительно нравилось то, что происходило между ними. Её игра с ним была её личной защитой, ведь она считала, что должна была играть с кем-то, чтобы не позволить играть с собой.
Спасибо за прочтение!
Маленькая, но интересная глава. Напишите комментарий и поставьте звёздочку на главу (голос)❤️