Невезучий второй читатель

Ещё одну неделю Чжао Синьи провёл в уединении в домике на пике Яростных Ветвей, уже увереннее совершенствовался и даже наполнял меч своей ци. Он постеснялся выходить наружу и летать на чужих глазах, но сумел поднять оружие в воздух внутри помещения, встал на него и не упал. В какой-то момент Чжао Синьи даже попробовал совершенствоваться прямо на парящем у кровати мече, однако от неудобства вскоре слез обратно на пол.

Чем больше он практиковался, тем лучше понимал — этого было мало: главный герой Ху Цюэюн наверняка обладал куда большей силой, чем он — заклинатель, едва научившийся манипулировать собственной ци. Тогда Чжао Синьи решил отправиться в библиотеку. Система уже говорила, что в ордене Цинху Чжао их находилось сразу две — на пике Лазурных Ударов и прямо здесь, на пике Яростных Ветвей. Как выяснилось, последняя была не просто для продвинутых заклинателей, а для мастеров своего дела. Чжао Синьи заглянул туда, развернул первый попавшийся свиток, не смог прочитать ни слова и незамедлительно отправился искать успеха в другой.

Библиотека пика Лазурных Ударов располагалась в многоэтажной пагоде неподалёку от резиденции главы ордена, к ней вели все основные тропинки. Нижний этаж посещать могли все старейшины и ученики ордена — здесь находились свитки не только о базовых духовных практиках, но также история заклинательского мира, трактаты учёных, правила этикета и многое другое. Более серьёзные документы с секретными техниками хранились на этажах выше и уже охранялись: туда могли попасть старейшины и ученики более высокой ступени, а порой, и им вход воспрещался. Чжао Синьи повезло — его персонаж Чжао Умэн прошёл обучение на всех пиках ордена Цинху Чжао и даже получил звание старейшины, только пока не успел стать учителем, поэтому не имел права претендовать на роль главы пика, зато мог свободно бродить по территории всей библиотеки. В самом ордене его тоже никто не беспокоил, кроме назойливого старшего брата Чжао Ушуя, требовавшего взяться за голову и явиться на церемонию. Чжао Синьи не нуждался в ученике: он не собирался участвовать в сюжете, а желал поскорее одолеть Ху Цюэюна, покончить с этой новеллой и вернуться в свой мир, поэтому дополнительная помеха в лице ученика его совершенно не интересовала. Будь то заботливая и добрая Дин Сю или тихий и молчаливый Ду Ян, которые приносили ему еду по утрам — нет, нет и ещё раз нет.

К сожалению, Чжао Синьи не мог разлечься на своей кровати и читать с телефона, приходилось брать свиток и идти за невысокий стол, который здесь имелся по одному на каждый этаж. Адепты ордена ценили тягость к знаниям и обеспечивали хоть какие-то удобства. Возможно, для древнего фэнтейзиного мира новеллы они и считались нормальными, но Чжао Синьи, большую часть жизни просидевший за компьютером и провалявшийся в постели, к таким не привык. Поначалу он просто ставил локоть на стол, подпирал щёку и скучающе пробегался взглядом по свитку, затем рука постепенно сползала, а сам Чжао Синьи начинал дремать, пока не стукался головой о твёрдую деревянную поверхность. Библиотеку освещали специальные талисманы, использовавшиеся вместо факелов и фонарей.

Другой трудностью для него стали сами свитки. Хоть в школе Чжао Синьи проходил традиционное написание иероглифов, на континенте в большинстве городов использовали упрощённые, поэтому он не трудился их запоминать, а с развитием технологий люди и вовсе писали тексты латиницей, а компьютеры и телефоны сами подставляли нужные иероглифы. Чисто визуально Чжао Синьи узнавал упрощённые, написать их было уже сложнее, а здесь он столкнулся с традиционными. Если о значениях часто используемых он догадывался и мог разглядеть отдельные ключи и другие части, то некоторые не понимал совсем: может, не все даже существовали в его мире.

— Система, ты точно не можешь перевести мне текст? — в который раз скучающе просил он.

В некоторых свитках было тяжело и даже невозможно понять смысл, так как он натыкался на слишком большое количество незнакомых символов, а Система только издевалась и даже не пыталась помочь.

[Удачи, Синьи. ('꒳')]

Он только в очередной раз закатил глаза, с грустью улёгся на вытянутую руку на столе и тяжело вздохнул. Ци приятно растекалась по меридианам, и теперь Чжао Синьи ощущал её присутствие, что не могло не радовать, но грустил от бессилия и неумения использовать весь потенциал.

Именно благодаря чуть лучшему пониманию ци он ощутил чужое присутствие, но решил, что кто-то из старейшин тоже заглянул в библиотеку по делу. Юных адептов не пускали на верхние этажи пагоды, поэтому Ду Ян и Дин Сю не могли сюда подняться. Сам Чжао Синьи не потрудился открыть глаза и обернуться, а продолжал отдыхать на своей руке, как вдруг чьи-то пальцы впились в его шею и со всей силы поставили на ноги.

— Чжао Умэн! — Яростный крик Чжао Ушуя разнёсся по всей библиотеке. — Как ты можешь бездельничать, когда у нас полно дел? Если для тебя место главы пика ничего не значит, то для меня это смысл жизни!

Он сильно дёрнул младшего брата за ворот, чуть не задушив, и сердито опустил руки. Чжао Синьи поправил свою одежду, чтобы та не давила на шею. У него тоже была цель в жизни — занять первое место на киберспортивном турнире, принести победу своей команде и стране, прославиться на весь мир, заработать деньги. Поначалу он играл ради забавы, но затем окунулся с головой в своё увлечение и стал одним из лучших. Он понимал стремление Чжао Ушуя занять важное место в ордене, но не разделял его беспокойства.

— Ты пойдёшь со мной и скажешь отцу, что готов взять ученика.

Только этого не хватало.

— Нет, гэгэ, я не готов, — попытался заспорить Чжао Синьи, но старший брат уже схватил его за шкирку и потащил вниз по лестнице, как тряпичную куклу.

Резиденция главы ордена находилась на пике Лазурных Ударов недалеко от пагоды с библиотекой, поэтому Чжао Ушуй приволок его к отцу прямо в таком виде. Убедившись, что их отец Чжао Уцюэ находился внутри, он впихнул своего брата внутрь так, что тот чуть не упал на пол, но умудрился устоять на ногах.

Глава ордена сидел перед низким деревянным столом в позе лотоса с закрытыми глазами, но сразу открыл их, услышав шум. Неподалёку находился невысокий стул с закруглённой спинкой, с противоположной стороны стояла расписанная ширма с изображённым на ней тигром, перепрыгивающим через обрыв, на фоне луны и звёзд.

— Ушуй, Умэн? Как это понимать?

Чжао Ушуй обогнул своего брата, подошёл к отцу, что по-прежнему сидел на полу и хмурился, и развёл руки в стороны.

— Отец, это невыносимо! Умэн избегает ответственности и спит в библиотеке!

Уголки губ главы ордена дёрнулись в подобии улыбки, он на миг приподнял брови, но быстро принял безразличный вид и ответил:

— Может, твой брат зачитался и задремал.

Чжао Синьи не любил конфликты и предпочитал избегать их, поэтому и сейчас не стал вмешиваться и защищаться, а предпочёл помолчать в сторонке.

— Отец! — возмутился Чжао Ушуй и просверлил брата сердитым взглядом. — Вы видели, что он читает? Нет? А вот посмотрите!

Он достал из широкого белого рукава свиток, вежливо опустил голову и протянул его отцу. Чжао Синьи даже заметить не успел, когда Чжао Ушуй успел забрать его со стола в библиотеке.

— Это же основы по управлению ци! — продолжал возмущаться старший брат. — Умэн притворяется занятым, а сам отдыхает в библиотеке.

Как раз в этом свитке нуждался Чжао Синьи! Только большую часть текста он даже разобрать не сумел.

Глава ордена всё-таки поднялся с пола и оглядел обоих сыновей с доброй улыбкой.

— Ушуй, ты не думал, что Умэн изучал этот свиток для лучшего обучения своего ученика?

— Что? — непонимающе переспросил Чжао Ушуй.

— Он вспоминал основы, чтобы передать их будущему ученику.

В планах Чжао Синьи, естественно, не было ничего подобного, однако отец сам оправдал его, когда ему самому не пришлось издать ни звука.

— Чтобы вы развеялись, у меня есть для вас одно задание в деревне Лазурных Кустов.

Но Чжао Синьи не собирался покидать пределы ордена Цинху Чжао! Он желал лишь практиковаться и набираться сил, чтобы как можно скорее сразить главного героя!

— Нет, отец, — он наконец-то подал голос.

— Умэн прав, отец, мы собираемся стать учителями, а не отправляться на задание.

— Я не готов становиться учителем, — добавил Чжао Синьи. Надо было срочно придумать какую-то отговорку.

— Умэн, все через это рано или поздно проходят.

Пока братья препирались, Чжао Уцюэ провёл рукой по стопке свитков на столе, достал нужный и обернулся к сыновьям, но те уже перешли на крики.

— Сам становись учителем.

— Отец не собирается проводить церемонию без тебя, а заложивших основы адептов двое.

— Так бери сразу двоих.

— Какой ты умный, Умэн!

Чжао Уцюэ влез между ними со словами:

— Прекратите.

Однако оба наклонились в другую сторону, выглянули из-за его плеча и продолжили кричать:

— Что, Умэн, тебе уже не нравятся ученики среди заклинателей?

Чжао Синьи дёрнул верхней губой, не понимая, что имел в виду старший брат, а тот продолжал:

— Может, как аптекарь Тан, захотел взять демона в ученики и теперь отказываешься от наших адептов?

Хотя Чжао Синьи предпочитал избегать подобных споров, сейчас от обвинений Чжао Ушуя в его груди закипала ярость.

— Может, ты сам позорным поражением потерял перед ними лицо и местом главы пика пытаешься заполучить уважение в глазах других?

— Я хотя бы не прислуживал им.

— Прекратите!

Громкий крик разнёсся по всему пику Лазурных Ударов и ещё некоторое время звенел в ушах Чжао Синьи. Глава ордена сердито смотрел на обоих сыновей и тяжело дышал, ноздри его сильно раздувались.

— Немедленно сели перед воротами в резиденцию и задумались над своим поведением. Если хоть слово сорвётся с ваших уст, велю выпороть обоих.

Он уже не кричал, однако его голос звонким эхом отдавался в головах. Чжао Ушуй наконец-то отвлёкся от младшего брата и обратил внимание на главу ордена.

— Но отец, мы же уже не дети.

— Молчать!

Чжао Уцюэ вытолкнул сыновей за дверь и за шкирку протащил их к выходу из резиденции, а Чжао Синьи догадался, от кого его старший брат подхватил эту привычку. Однако отец разжал пальцы, и в следующий миг сильная ци придавила обоих к земле. Чжао Синьи ощутил невероятную тяжесть, словно на него взвалили десяток мешков с рисом. Голова его едва не ударилась о траву, а пальцы глубоко впились в засохшую грязь, он был не в силах даже взглянуть на главу ордена, пока тот сурово говорил:

— Будете неделю так сидеть.

Чжао Ушуй выкрикнул:

— Неделю?! Но это же позор...

Самого Чжао Синьи не волновало, потеряет ли он лицо в глазах адептов ордена Цинху Чжао подобным наказанием, он только не желал тратить время впустую, поэтому тоже заговорил:

— Отец, мы просим прощения.

— Да, отец, — подхватил его Чжао Ушуй, — мы были не правы.

Однако новая волна придавила их с большей силой, и оба брата даже рта приоткрыть не смогли, пока Чжао Уцюэ не скрылся в своей резиденции.

Повисло напряжение, некоторое время они молча сидели и ничего не делали, но Чжао Синьи решил более не терять времени. Хотя поза для практик была не самой удобной, так как сидел он на коленях, он всё же прикрыл глаза, положил сжатые в кулак руки себе на ноги и попытался сосредоточиться, отдалиться от мирского шума.

Снаружи уже стало гораздо теплее по сравнению с предыдущими днями, ветер не пытался заморозить нос и пустить сопли, солнечные лучи пригревали спины заклинателей. Чжао Ушуй не издавал ни звука — сердито сжимал и разжимал кулаки, царапал ногтями свои ноги и стискивал челюсти: для будущего главы пика было позором отбывать наказание на коленях перед резиденцией главы ордена, словно провинился какой-то ученик. Чжао Синьи же это не беспокоило. Он намеренно перенаправлял потоки ци в своём организме и заставлял их двигаться так, как он сам пожелал.

Когда солнце уже начало опускаться за горизонт, на небе появились ярко-оранжевые и розовые разводы, подобные созревшим персикам, за спинами братьев Чжао раздался мальчишеский голос:

— Шишу?

Оба обернулись и увидели Ду Жэсиня — старшего брата Ду Яна, тот с удивлением смотрел на них и хлопал глазами. Он пришёл не один, за его спиной стояла Чжао Унань — старшая сестра Ушуя и Умэна. Та с удивлением вскинула брови и рассмеялась:

— И как это понимать?

Глава ордена запретил им разговаривать, поэтому Чжао Ушуй отвернулся, впился ногтями в колени и промолчал. Чжао Синьи тоже не стал произносить ни слова, и в этот момент из резиденции показался сам Чжао Уцюэ.

— Унань, ты пришла.

Он даже не обратил внимания на сыновей, с важным видом прошёл мимо и приблизился к дочери, а вот та с усмешкой поинтересовалась:

— Чем это Ушуй и Умэн так провинились, что теперь сидят перед входом как ученики?

Глава ордена вздохнул.

— Сама как думаешь, Унань?

— Я и не думаю, это же Ушуй и Умэн, — она снова засмеялась, и её ученик Ду Жэсинь подхватил её хохот, отчего Чжао Синьи ощутил неприятный осадок. Одно дело глупо выглядеть в глазах старших, и совсем другое, когда над ним смеялся кто-то из младших. Чжао Унань обратилась к главе ордена:

— Вы что-то хотели, отец?

— Да, — Чжао Уцюэ протянул ей аккуратно сложенный свиток, — в деревне Лазурных Кустов поселилась какая-то нечисть. Может, ты с твоим учеником...

Чжао Ушуй вдруг обернулся в их сторону и воскликнул:

— Отец! Но Вы собирались поручить это дело нам с Умэном!

Чжао Уцюэ нахмуриться, однако в его взгляде не было ни тени злости.

— И убедился, что вы ссоритесь хуже маленьких детей.

Мальчишка Ду Жэсинь не выдержал и прыснул, но получил от Чжао Ушуя взгляд, полный ненависти и гнева, и спрятался за спиной своего учителя.

— Отец, — настаивал Чжао Ушуй, — отдайте нам это задание, мы справимся.

Он обернулся к Чжао Синьи и с недовольством выпучил глаза, безмолвно требуя поддержать его. А тот решил, что лучше проверить свои силы на нечисти, чем просиживать целую неделю у ворот в резиденцию, поэтому встал на сторону старшего брата:

— Да, отец, мы выучили урок.

Чжао Уцюэ приподнял брови, обвёл их внимательным взглядом и обернулся к дочери.

— Ты не против, Унань?

— Нет, мы с учеником найдём себе другое занятие.

Она улыбнулась и чуть качнулась, стараясь подавить смех от жалкого вида младших братьев. Пришлось даже отвести от них взгляд.

Глава ордена кивнул и уже обратился к сыновьям:

— Хорошо, вы отправитесь завтра на рассвете, а пока идите отдохните.

Чжао Ушуй вихрем вскочил с земли и подлетел к Чжао Уцюэ.

— Большое спасибо, отец!

И мигом умчался в свой дом. Чжао Синьи поднялся за ним и тоже откланялся, но его отец задержал.

— Умэн, — в лучах заходящего солнца в его глазах сверкали добрые огоньки, — скорее приходи в себя, от судьбы не удастся вечно убегать.

Чжао Уцюэ похлопал сына по спине и вручил ему свиток с заданием, который до этого собирался передать старшей дочери, и оставил Чжао Синьи в замешательстве. Тот говорил скорее стать учителем или имел в виду нечто иное? Чжао Унань улыбнулась и ушла вместе со своим учеником Ду Жэсинем — читатель уже представлял, как этот мальчишка обо всём расскажет Ду Яну и Дин Сю, и дети вместе будут помирать от хохота. Подобные мысли ещё больше отбивали желание становиться их учителем, и с этим неприятным осадком он вернулся домой на пик Яростных Ветвей.

Этой ночью Чжао Синьи не совершенствовался. Скинув с плеч тёплый доупэн с меховой подкладкой, он бросил его на пол, лёг на кровать и мгновенно заснул после долгих дней в библиотеке.

На рассвете в его дом бесцеремонно вломился живший неподалёку Чжао Ушуй, сорвал с него одеяло и громогласно заявил:

— Мы выдвигаемся.

Чжао Синьи приоткрыл глаза, отвернулся на другой бок и снова заснул, однако Чжао Ушуй не собирался это так оставлять. Он достал из рукава бумажный талисман и активировал, и его брата облило холодной водой, словно провалился под лёд в морозный зимний день.

— Ты издеваешься?

Чжао Синьи вскочил с кровати, промокший до нити.

— Переоденься и пошли, пока отец не передумал.

Убедившись, что младший проснулся и не собирался вновь ложиться, Чжао Ушуй покинул помещение.

Чжао Синьи встряхнул рукавами, с которых вода падала на пол крупными каплями — даже небольшие лужи успели образоваться. Хотя на улице уже потеплело по сравнению с первыми его днями в мире новеллы, он не хотел замёрзнуть и заболеть, поэтому сбросил с себя всю одежду. К счастью, Ду Ян и Дин Сю оставили у него несколько чистых комплектов, поэтому переоделся в точно такую же белую форму ордена Цинху Чжао с чёрными полосками. Он бросил взгляд на меховой доупэн на полу, на который уже успел накапать водой, пнул его ногой, чтоб не валялся посреди прохода, и взял более тонкий пифэн.

Утренний прохладный ветер ударил в лицо, и Чжао Синьи не смог сдержать зевок, когда вышел наружу в предрассветные сумерки. В своём мире он в такое время ложился спать, а не отправлялся на задание.

Неподалёку от дверей стоял Чжао Ушуй, прислонившись спиной к тонкой стене, руки он прятал в широких белых рукавах, с его плеч свисал более лёгкий доупэн уже без мехового воротника. Заметив младшего брата, он снял с пояса меч в ножнах и запрыгнул на него. Чжао Синьи уже не боялся стоять на своём, поэтому решительно наполнил его ци и проделал то же самое. Он ещё не пробовал летать за пределами дома и первое время чувствовал себя неуверенно, боялся свалиться, тем более на рассвете разбушевался ветер и порывался сбросить неопытного заклинателя на землю. Как ранее он совершенствовался на полу, Чжао Синьи и сейчас постарался собраться с мыслями и сконцентрироваться. Благодаря духовным силам ноги магнитились к мечу и не соскальзывали с гладкой поверхности ножен, но падать всё равно было страшно, поэтому он сжимал руки в кулаки, еле сдерживаясь, чтобы не расставить их в стороны, как дети часто балансировали на бортиках тротуаров.

Солнце ещё не успело взойти над горизонтом, поэтому они летели под нежно-розовым, фиолетовым небом с оранжевыми разводами. Солнечный диск пока ещё даже скрывался за верхушками деревьев, но вскоре должен был показаться над их кронами. Дин Сю была права. Сейчас, когда Чжао Синьи не мог включить музыку в наушниках и прикрыть глаза в дороге или посмотреть видео, чтобы убить время, а был вынужден стоять на мече и самостоятельно лететь, он начал замечать мир вокруг себя.

Очень быстро они пролетели высокие холмы с роскошными резиденциями каждого из глав и множеством мелких домиков, покинули пределы ордена Цинху Чжао, приблизились к огромному персиковому дереву, где на прошлой неделе Чжао Синьи наконец-то ощутил потоки собственной ци, и устремились дальше, в сторону деревни Лазурных Кустов. Чжао Синьи не только любовался видом, раскинувшимся под ногами с высоты, но и наслаждался самим полётом: как только он привык стоять на мече, страх отступил, оставив место радости.

До деревни Лазурных Кустов они летели меньше часа. Солнце успело подняться над горизонтом и теперь слепило двум заклинателям глаза, хоть и пригревало их груди, но вскоре показались первые дома. К удивлению Чжао Синьи, крыши имели самый обычный коричневый цвет вместо какого-нибудь нереалистично голубого; ни вокруг самой деревни, ни на её территории не повстречалось ни единого куста лазурного цвета. Быть может, те ещё не успели зацвести, но Чжао Синьи не понимал, зачем давать месту такое название без причины.

Чжао Ушуй начал снижаться у широкой тропы, ведущей в деревню, спрыгнул с меча и повесил его на пояс. Чжао Синьи последовал его примеру, в деревню они вошли уже пешком по влажной дороге, укрытой множеством луж, однако на небе не было ни облачка. Местные жители уже проснулись и вовсю работали, ходили по своим делам. При виде двух заклинателей в белом они низко кланялись и обращались к ним:

— Господа бессмертные, помогите нам.

Чжао Синьи вытащил из рукава свиток, который передал ему отец, и протянул старшему брату.

— Он был у тебя, а ты ничего не сказал? — возмутился Чжао Ушуй, резко выхватил его и развернул.

Во-первых, Чжао Синьи пришёл домой и лёг спать, совсем не думая о свитке, а во-вторых, понимал, что вряд ли разберёт сложные иероглифы, поэтому решил сразу сбагрить его Чжао Ушую. Тот пробежался взглядом по написанному и ответил:

— Они дичают и бросаются друг на друга.

«Зомби?» — усмехнулся про себя Чжао Синьи, наигравшийся в подобные игры.

— Ты должен сообщать о свитках заранее, а сейчас пойдём поговорим с главой.

Чжао Ушуй свернул свиток и спрятал его в своём широком рукаве, а сам заспешил по дороге вперёд, однако прошли они недалеко. Чжао Синьи редко бывал в деревнях и оглядывался по сторонам, рассматривал деревянные вывески с небрежно выведенными иероглифами и при этом напоминал себе, что его цель — убить главного героя, а не шляться по миру новеллы, но всё равно не мог сдержать своего любопытства. Возле таблички «Лазурный двор» Чжао Ушуй резко остановился, отчего Чжао Синьи чуть не врезался в его спину и собирался возмущаться, но проследил за взглядом старшего брата — тот был прикован к столу с двумя посетителями.

В глаза сразу бросалась девушка в ярко-оранжевом ханьфу, в ткань которого были воткнуты пышные красные перья, что также торчали и из её волос, убранных в высокий хвост и связанных алой лентой. За спиной её возвышалось нечто вроде копья, только лезвие торчало вбок, а не вверх. Девушка что-то оживлённо рассказывала невзрачному юноше напротив себя, которого Чжао Синьи даже не сразу заметил — тот сидел в непримечательной коричневой одежде и с пучком. Единственным отличием от простого запахивающегося халата, который носили все заклинатели ордена Цинху Чжао, был сплошной ланьшань*.

* Паньлин ланьшань (кит. 盤領襴衫) или просто ланьшань (кит. 襴衫) – официальная одежда с круглым воротом, её носили учёные и студенты династии Мин.

С уст Чжао Ушуя сорвалось:

— Что здесь забыла Цзоу Чаоян?

В следующий миг он сорвался с места и решительно двинулся в их сторону, в то время как в голове Чжао Синьи прозвучал голос Системы:

[Это дева Цзоу и молодой господин Цзоу, адепты орденов Чифэн Цзоу и Байгуй Вэй.]

Он собирался последовать за братом, даже не поблагодарив своего мысленного собеседника, как вдруг вдумался в смысл сказанного.

«Они из одной семьи, но учатся в разных орденах?»

[Да, старшая сестра и младший брат, но Фениксы не принимают всех подряд. Как и Черепахи.]

Чжао Синьи собирался расспросить поподробнее, после чего легонько хлопнул себя по щеке за проявленный интерес. Он не должен думать о сюжете и персонажах новеллы, его цель — одолеть главного героя, всё остальное — лишь помехи на его пути.

Обладательница мелодичного женского голоса обратила на него внимание:

— Чжао Умэн, ты чего в стороне стоишь? Иди к нам!

Цзоу Чаоян радостно махала ему с тёплой улыбкой на лице, Чжао Ушуй успел подсесть рядом на частично дырявую деревянную скамью. Место оставалось свободным возле невзрачного юноши, куда Чжао Синьи и опустился, оказавшись напротив симпатичной заклинательницы.

— Молодой господин Чжао, — негромко поздоровался юноша с пучком.

— Молодой господин Цзоу.

Он тихо вздохнул от облегчения, радуясь, что Система заранее представила новых персонажей. Прикрепила бы ещё им на грудь бейджики с именами или подписала бы над головой как у NPC в играх — цены бы ей не было.

Цзоу Чаоян положила одну руку на стол, наклонилась над ним и подвинулась ближе к своему брату и самому Чжао Синьи. Она почти прижала голову к грубой деревянной поверхности, понизила голос и заговорила:

— Мы сами только прибыли в деревню Лазурных Кустов, но уже успели поговорить с главой Ду.