Невезучий второй читатель

Холодное лезвие неприятно кольнуло кожу, но не порезало. Чжао Синьи вздрогнул, едва не оставив себе царапину, однако обернуться не смог — кинжал не позволял. Если бы враг желал его смерти, то давно бы с лёгкостью убил, а этот чего-то ждал, пока, наконец, не заговорил:

— Чжао Умэн, ты теперь волосы цветами украшаешь?

Его слова прозвучали беззлобно, за ними последовал добрый смех, а Чжао Синьи тихо вздохнул. Скиталец.

Дин Сю тоже не заметила, как демон подкрался со спины, и теперь вскочила с корней и обернулась. Ужас на её лице сразу сменился решимостью, она достала меч из ножен — настоящий, не тренировочный — и выставила его перед собой с криками:

— Отойди от шишу!

— Чжао Умэн, тебя ученица защищает! Твоя?

— Она не ученица. Что Вы вообще забыли здесь, Высочество?

Дин Сю поджала губы, но сама не дрогнула, готовая ответить на удар в любой момент: если Скиталец навредит её шишу, она не отпустит эту лошадь*. Но тот и не собирался причинять боль, а с насмешливой улыбкой вскинул брови и спрятал кинжал в тканях своего зелёного шэньи — Чжао Синьи успел заметить, как лазурная кисточка промелькнула перед глазами и скрылась под одеждой. Затем Скиталец положил руку ему на плечо и по-дружески приобнял, демонстрируя Дин Сю, что не угрожал её шифу.

* Кит. 放一马 – «Отпустить лошадь» (делать поблажку, простить в этот раз).

— Не переживай, малышка, — улыбнулся он и обернулся уже к Чжао Синьи. — А что, Моё Высочество не может выйти из дворца и прогуляться?

— То есть бездельничаете?

Замечание Скитальца по поводу цветка неприятно кольнуло гордость читателя. Именно этого он боялся в своём мире — что над ним посмеются окружающие. Если такая добрая девочка как Дин Сю вплела цветок в его волосы без злого умысла, а со всей искренностью и наивностью, то остальные на это смотрели не как она, и Скиталец служил прекрасным тому примером. Однако не хотелось расстраивать Дин Сю и вынимать цветок на её глазах, поэтому решил сделать это позже.

Должно быть, со стороны они выглядели юмористично: заклинатель и демон стояли на камне на фоне персикового дерева, а с земли на них направила меч какая-то девчушка. Как бы Чжао Синьи ни хотел этого признавать, ему была приятна подобная защита, но всё же он поспешил успокоить её:

— Дин Сю, всё в порядке, он не враг.

Что бы у Чжао Умэна и Скитальца ни произошло в прошлом и в каких бы отношениях они ни состояли, Чжао Синьи сам убедился, что зла ему демон не желал. Даже лично вывел из дворца, защитил от гигантской белки, оказавшейся духовным зверем, спас от шэньшана и проводил до ордена Цинху Чжао.

Дин Сю даже бровью не повела, поэтому он снова заговорил:

— Можешь опустить оружие.

Затем он сам кончиками пальцев приподнял руку демона за зелёный рукав, словно взял испортившуюся рыбу, и скинул со своего плеча. Он собирался спрыгнуть на землю и даже сделал шаг, и тут нога его поскользнулась на гладкой поверхности камня.

— Шишу! — только и вскрикнула Дин Сю и не успела отодвинуть меч в сторону.

Лезвие блеснуло перед глазами Чжао Синьи, во взгляде его застыл ужас, дыхание перехватило. Он чувствовал, что падал, и не мог увернуться, как сильная рука Скитальца резко схватила его за шиворот и оттянула назад.

Девочка в ужасе бросила меч на землю, поднесла руки к лицу и закрыла рот, в то время как демон помог Чжао Синьи устоять на месте и теперь посмеивался:

— Ты чуть не убила своего шишу. Как повезло, что я вовремя здесь появился.

— Шишу, простите, пожалуйста, я не хотела!

Её взгляд забегал из стороны в сторону, на глазах выступили слёзы, но она сдержала их и не заплакала. Чжао Синьи с недовольством посмотрел на Скитальца.

— Если бы Ваше Высочество здесь не появилось, то и ей не пришлось бы доставать меч. — Затем он повернулся к переживающей Дин Сю — та места себе не находила, даже меч с земли не подняла. — Сяо-Дин, не беспокойся, ты не сделала ничего плохого.

— Но эта глупая Дин могла убить шишу! Эта Дин не заслуживает зваться адептом ордена Цинху Чжао.

— Сяо-Дин, думаешь, твой шишу так легко умрёт?

На этот раз он спрыгнул на землю без несчастных случаев, приземлился прямо перед девочкой и потрепал её по волосам. Она всхлипнула, губы её дрожали.

Чжао Синьи наклонился и поднял её меч: тот даже не был заточен — возможно, специально, чтобы ученики не пострадали на тренировках. Только ему казалось, что там они использовали бамбуковые, а не металлические. Он решительно протянул его ей со словами:

— Возьми и не переживай. Ду Ян и...

Он забыл имя старшего мальчика, но внезапно на выручку пришла Система:

[Ду Жэсинь.]

— И Ду Жэсинь наверняка заждались тебя.

Дин Сю послушно приняла меч из рук своего шишу и аккуратно спрятала его в ножнах на поясе, после чего откланялась и поспешила удалиться, а Чжао Синьи обернулся к Скитальцу.

— И чего ты хотел, Высочество?

— Я же сказал, вышел прогуляться.

Демон с высоты камня смотрел на него с многозначительной улыбкой.

— И случайно оказались возле ордена Цинху Чжао? Не верю, — фыркнул Чжао Синьи и скрестил руки на груди.

Если бы наглый принц не занял его место на камне, он предпочёл бы вернуться и дальше посовершенствоваться, так как ощущал, что познал ещё не все свои возможности.

— Ну-у, — протянул Скиталец, присел на край валуна и свесил ноги, однако даже так Чжао Синьи приходилось задирать голову. — Можно сказать, что осматривал ближайшие водоёмы, чтобы в следующий раз вести тебя не от озера Белой Черепахи, а сразу отсюда, к примеру.

Он усмехнулся, а Чжао Синьи вздрогнул и вскинул обе брови.

— С чего ты взял, что будет следующий раз, Высочество? — недовольно фыркнул он и цокнул языком, после чего задумался о протекающей между холмов реке. — Почему не сразу в орден тогда?

Скиталец упёрся локтём в колено и подпёр рукой подбородок, задумчиво почесал его пальцем.

— Если бы к вам было так просто проникнуть... — загадочно произнёс он с довольной улыбкой. — Такое сработает только с Драконами и Цаплями.

Чжао Синьи совершенно не представлял, где располагались другие ордены, за исключением гор ордена Хэйлун Тан, которые поначалу принял за свой временный новый дом, и как защищались от проникновения посторонних. Он не использовал никаких жетонов на входе, спокойно пролетел с Чжао Ушуем без пропусков и остановок, однако с противоположной стороны холмов обратил внимание на мост, обвешанный множеством бумажных талисманов. Возможно, заклинатели и люди могли пересекать границу ордена Цинху Чжао, а другая нечисть и демоны — нет.

— Значит, если я не буду покидать пределов ордена, то мы больше не увидимся?

Этот надменный демон подбешивал Чжао Синьи, теперь даже занял его место для совершенствования! А ему ещё предстояло набрать силы для победы над главным героем.

— Что за угрозы, Чжао Умэн? — усмехнулся Скиталец, но с камня поднялся. В следующее мгновение он с лёгкостью запрыгнул на толстую ветвь персикового дерева, что находилась высоко над землёй. Без помощи Чжао Синьи не смог бы до неё достать.

Скиталец прислонился спиной к широкому стволу, одну ногу согнул в колене и подтянул к себе, а вторую свесил. Он перестал обращать внимание на заклинателя в белом и провоцировать его, прикрыл глаза. Порывы прохладного ветра раздували его убранные в прямой высокий хвост волосы, но при этом умудрялись не запутать их, зелёная ткань развевалась подобно листьям на дереве.

Некоторое время Чжао Синьи с подозрением поглядывал на Скитальца, но тот больше не открывал глаза и не смотрел в его сторону, поэтому сам залез обратно на валун, повернулся спиной к стволу и сел на шероховатую поверхность. Лучи солнца проникали сквозь негустую листву, попадали на белую ткань доупэна с чёрными полосками, пригревали своим теплом. Чжао Синьи вновь ощутил приятную энергию персикового дерева, закрыл глаза и отдалился от мира. Сосредоточился на собственных меридианах, наблюдая, как ци текла яростным потоком, сам попробовал направить её сначала в одну руку, затем в другую. Наверное, именно так заклинатели наполняли духовное оружие своей силой, но меч остался в ордене, поэтому пока Чжао Синьи не мог проверить.

Чужая тёплая энергия подкралась незаметно, обволакивая своим тихим, едва заметным потоком. Поначалу Чжао Синьи совсем не обратил на неё внимания — она согревала подобно лучам весеннего солнца и успокаивала, как журчание тихого ручейка. Однако она не просто прикоснулась, а с головой накрыла его своей волной, и Чжао Синьи вновь услышал звуки леса, жужжание насекомых, пение птиц. И тогда понял, что ощущал вовсе не энергию персикового дерева. Это был Скиталец.

Он уже не прислонялся спиной к стволу, а уселся на широкой нижней ветви в позе лотоса, положил руки себе на колени и медитировал с закрытыми глазами. Демоническая энергия расползалась по округе и в том числе зацепила Чжао Синьи.

— Тебе заняться нечем, Высочество?

Он был в шаге от победы над главным героем, но проклятый Скиталец решил всё испортить! Тот лениво приоткрыл свои глаза, и хитрая, но довольная улыбка озарила его лицо.

— Здесь не висело таблички «собственность ордена Цинху Чжао» или «лично Чжао Умэна».

Чжао Синьи не выдержал и закатил глаза.

— Моё Высочество и раньше практиковался с цзецзе, — невозмутимо продолжил Скиталец. — Не знаю, чего ты так возмущаешься.

Чжао Синьи собирался подняться и уйти обратно в орден, чтобы больше не общаться с этим наглым принцем, как тот вдруг соскользнул с ветки и бесшумно спрыгнул на валун. В руках Скиталец держал тоненькую веточку с несколькими персиковыми цветами, чуть наклонился и с лёгкостью просунул её под прядь немного спутанных от ветра волос, зацепил за красную ленту и отпрыгнул на другой конец камня в тот момент, когда Чжао Синьи сам попытался его оттолкнуть.

— Ты что себе позволяешь?

Он пожал плечами.

— Та девчонка подарила тебе цветок, а мне уже нельзя? — В его взгляде не проскользнуло ни тени обиды или насмешки, в глазах сияли хитрые огоньки. — Чжао Умэн, лучше скажи, почему ты так и не поменял красную ленту демонов на свою?

Чжао Синьи не знал ответа на этот вопрос.

В первую очередь он не беспокоился о своём внешнем виде: его не волновало, опрятно ли сидела на нём одежда, а также кому принадлежала — демонам, заклинателям или простым людям. Он бы с радостью ходил в спортивном костюме на фоне всех остальных в традиционном ханьфу просто потому, что в нём чувствовал себя в разы комфортнее. Красная лента держала его волосы и не позволяла им лезть в лицо, поэтому Чжао Синьи и не видел смысла вынимать её и переплетать. Даже если Дин Сю и Ду Ян принесли бы бело-чёрную ленту их ордена, то пришлось бы заморочиться, чтобы снова сделать хвост: одно дело закалывать их резинкой в своём мире, и совсем другое — возиться с лентой.

— А что? — в итоге спросил он. — Вернуть?

— Нет, если понравилась, могу ещё принести.

— Обойдусь.

Он не знал, что делать дальше: остаться и пытаться совершенствоваться или всё-таки вернуться обратно в орден. Всё-таки решил опуститься на землю, но на этот раз возле крупных корней персикового дерева, как со стороны холмов его окликнул знакомый мужской голос:

— Умэн, как это понимать?

К ним торопливой походкой шёл Чжао Ушуй.

Только этого ещё не хватало. Чжао Синьи не горел желанием кричать на всю округу, поэтому дождался, когда его старший братец подойдёт достаточно близко, и лишь тогда ответил:

— Я практикуюсь, шисюн.

— С демоном? — Чжао Ушуй смерил Скитальца недовольным взглядом. — С тем самым демоном, который издевался над тобой во Вратах?

— Это я издевался? — с усмешкой поинтересовался Скиталец. — Я спас ему жизнь, иначе бы он здесь не стоял.

— А потом сделал своим прислужником, — эти слова Чжао Ушуй чуть не выплюнул в лицо принца.

Чжао Синьи ощущал исходящее от брата напряжение, тот держал руку возле эфеса меча, но не спешил хвататься за него. Он всей душой ненавидел конфликты и предпочитал избегать их — вот и сейчас размышлял над тем, как бы незаметно улизнуть, пока те двое продолжали спорить.

— По твоей милости, человек, — снова усмехнулся Скиталец. — Не нашей идеей было ставить подобное условие.

— Вы жульничали! — продолжать набрасываться Чжао Ушуй.

— Чем докажешь? Разве Моё Высочество виновато в том, что вы выбрали яйца с грязью, насекомыми, пауками...

Он собирался продолжать дальше, однако Чжао Ушуй проорал во всё горло:

— Ты! Не смей. Продолжать. Эту тему.

— Так ты сам начал.

— Чжао Умэн, мы уходим.

Без лишних слов Чжао Ушуй впился пальцами в шею брата, резко и грубо толкнул его вперёд, но быстро отпрянул, словно и сам испугался собственной ярости. Чжао Синьи даже не пошатнулся. Он и не нуждался в этом жёстком толчке — мысли уже бежали вперёд, к пику Яростных Ветвей. Руки сжимались от нетерпения — так и чесались наполнить оставленный меч своей ци, чтобы клинок продемонстрировал величие заклинательского оружия, пустился в танец и наполнил холмы звоном.

Солнце скрылось за облаками. Ветер, внезапно ожесточившийся, сорвал с персикового дерева розоые цветки. Они кружились в воздухе: одни погнались за заклинателями и мягко опустились на землю, другие падали в ручей, чьё течение, издеваясь, несло их обратно к дереву, камню. И к Скитальцу. Он сидел неподвижно, как тень, пока братья не скрылись из виду, а потом беззвучно прыгнул в воду, где холодные волны сомкнулись над его головой.

Как только заклинатели отошли от персикового дерева на достаточное расстояние, Чжао Ушуй набросился на младшего брата:

— Умэн, тебе мало позора, который на нас обрушили эти мерзкие демоны? Зачем ты продолжаешь с ним общаться?

— Что мне оставалось?

— Прогнать! Ему не место возле ордена Цинху Чжао.

Чжао Ушуй говорил с такой интонацией, будто сообщил самую очевидную на свете истину.

— Прогнать принца, отпустившего меня из дворца раньше времени?

Чжао Ушуй застыл на месте, шаркнув ногой по земле. Резким движением он схватил Чжао Синьи за руку и заставил обернуться, с неподдельным ужасом и злобой взглянул в его глаза.

— Хочешь сказать, ты теперь в долгу перед демоном?!

Если верить Системе и рассказам самих персонажей, то Скиталец и раньше спасал Чжао Умэна, так что в долгу тот находился уже давно.

— Умэн, — Чжао Ушуй вцепился в плечи брата и встряхнул, его пальцы неприятно впивались через множество слоёв белой ткани, — вернись обратно и отработай свой долг, чтобы оборвать все связи с мерзкими демонами.

Чжао Синьи ничего не понимал.

«Система, разве демоны и заклинатели не заключили мир?»

Механический голос сразу ответил, пока Чжао Ушуй выжидающе смотрел на своего брата:

[Заключили.]

«Тогда что с этим персонажем не так?»

[Шрамы прошлых обид не растворяются бесследно — река времени уносит острые камни раздоров, но песок на дне по-прежнему хранит их следы.]

Система не шутила, а говорила умные вещи.

Чжао Синьи вздохнул и решил попробовать другой подход. Возвращаться во дворец демонов он не собирался в любом случае.

— Они выгнали меня, гэгэ.

— Так вернись и исправь свои ошибки, чтобы тебя с ними больше ничего не связывало. Не запятнай орден Цинху Чжао, ты слышишь меня, Чжао Умэн?

— Может, и проход в их мир сам откроешь?

Чжао Синьи уже запомнил, что сделать это мог лишь демон, поэтому скинул руки брата со своих плеч и поднялся на мост, перекинувшийся через ров у холмов.

​

— Отец, это уже просто невыносимо, сделайте что-нибудь!

Чжао Уцюэ сидел на полу за невысоким столом, в очередной раз перечитывал письмо из дворца и пальцами сжимал переносицу. Гонец только недавно покинул орден Цинху Чжао, оставив главу в замешательстве: император желал изменить традициям и масштабно отметить праздник Чистого Света вместо того, чтобы собраться с семьёй на природе и помянуть усопших. И устроить его он решил не только для людей, но приглашал и всех заклинателей. Чжао Уцюэ размышлял о том, чтобы послать весточку в другие ордены и поинтересоваться их мнением, но вряд ли успеет дождаться обратного — император требовал дать ответ незамедлительно. Гонец будет ждать в деревне Лазурных Кустов, завтра в час Петуха* он покинет её и вернётся в столицу людей.

* Час Петуха – время с 17:00 до 19:00.

В этот самый момент, когда Чжао Уцюэ решил хотя бы посовещаться с главами других пиков, в резиденцию ворвался его старший сын Чжао Ушуй.

— Что на этот раз случилось?

Глава ордена обычно не ругал своих детей без причины, но сейчас сердился столь внезапному вторжению в неподходящий момент.

— Образумьте Умэна, отец, и проведите церемонию посвящения в ученики!

Если бы Чжао Ушую без скрытого мотива не терпелось стать учителем, Чжао Уцюэ только порадовался бы за старшего сына, однако ясно догадывался о его намерениях и мог только вздохнуть. Он убрал руки от лица и сурово посмотрел на него.

— Ушуй, дай своему брату время.

— Сколько времени, отец? Уже неделя прошла, он безвылазно сидел на пике Яростных Ветвей, а как соизволил выйти, то сразу кинулся к этому проклятому демону.

— Ушуй, — Чжао Уцюэ хитро прищурился, прекрасно зная обоих своих сыновей. Он слышал о проигранном споре и наказании, что один из адептов ордена Цинху Чжао должен провести неделю в качестве слуги во дворце демонов, и те выбрали Чжао Умэна. Сами Тигры настаивали на известном на весь мир заклинателей аптекаре Тан Сюэхуа, с которой и сам Чжао Уцюэ был лично знаком. Втайне даже жалел, что его сыновья проиграли и не заставили эту женщину работать на их орден, но вслух ничего не говорил.

Тан Сюэхуа обучала короля демонов Ху Цюэюна задолго до того, как мир узнал о его происхождении. Правда вскрылась шесть лет назад — в тот день, когда демон Буря Клинков загипнотизировала Чжао Уцюэ и заставила его с позором напасть на орден Хэйлун Тан. Хотя слухи ходили по сей день, оба ордена сделали всё, чтобы скрыть правду, и списали происшествие на дружеский поединок между представителями молодого поколения.

Чжао Уцюэ лично обучал обоих своих сыновей, много времени проводил с ними с самого их детства, поэтому знал их характеры, привычки, капризы, преимущества и недостатки. Чжао Умэн всегда был гордым мальчиком, но предпочитал смолчать и мирно разобраться с проблемой, в то время как его старший брат Чжао Ушуй больше походил на ходячую катастрофу. Он редко слушал другую сторону и никогда не решал конфликт разговором. Поэтому Чжао Уцюэ подозревал, что именно Чжао Ушуй затеял весь этот спор, вдобавок проиграл его, а младшему Чжао Умэну пришлось отдуваться, чтобы орден Цинху Чжао не потерял своё лицо.

— Не ты отбывал наказание во дворце демонов, — продолжил Чжао Уцюэ и сурово посмотрел на сына.

— Отец, он там пробыл всего два дня! — возмущался Чжао Ушуй и сердито махнул рукой, чуть не задев свитки на столе главы ордена. — Не неделю, а два дня!

— Ушуй, дай своему брату справиться с этим непростым моментом, пусть и обернувшимся в пару дней.

— А как же церемония?

Чжао Уцюэ вздохнул. Он невольно обмолвился, что однажды его дед Чжао Усинь — прадед Ушуя и Умэна — покинет пост главы пика Яростных Ветвей и уступит место молодым, и глава ордена предпочёл бы, чтобы одним из глав пиков стал не просто кто-то из его клана, а его ребёнок. Теперь и Чжао Ушуй загорелся этой идеей.

— Ваш прадед пока не собирается оставлять своё место, спешка ни к чему.

Он отложил в сторону письмо от императора, пока негодующий старший сын случайно не задел его и не порвал.

— Но цзецзе раньше закончит обучение своего ученика!

Теперь Чжао Уцюэ понял причину беспокойства. Он поднялся со своего места, обошёл невысокий деревянный стол, по углам которого были вырезаны головы тигра с раскрытой пастью, и положил руки на плечи Чжао Ушуя, успокаивающе сжал их.

— Я говорил с твоей цзецзе, Унань не хочет становиться главой пика.

— Что значит, не хочет? Она только об этом и мечтала и сама требовала ученика!

Чжао Уцюэ тепло улыбнулся.

— Обучать ученика не так просто, как тебе кажется, Ушуй. Это большая ответственность.

— И я готов возложить её на свои плечи, отец! Я докажу Вам, что буду не только достойным учителем, но и лучшим главой пика! Быть может, отец передумает и проведёт церемонию для одного ученика?

— Ушуй! — яростно прорычал Чжао Уцюэ и сжал плечи старшего сына, но быстро взял себя в руки и ослабил хватку. — Одновременно два адепта заложили основы, мы не можем провести церемонию лишь для одного.

Но Чжао Ушуй не собирался так просто поступать, а с вызовом взглянул в глаза отца.

— Тогда дайте второму другого учителя, а Чжао Умэн потом дождётся нового ученика!

В глазах Чжао Уцюэ промелькнула вспышка ярости, после чего Чжао Ушуй сглотнул и виновато опустил взгляд, даже отступил на шаг назад, но далеко отойти не смог, так как глава ордена по-прежнему держал его. Тот отчеканил каждый слог:

— Мы это уже обсуждали, Ушуй, вы с Умэном вместе станете учителями. Дай своему брату время.