Пламя черной Звезды. Великий Отбор

Там, где правда становится ложью, начинается война.

Ночь сдавливает пещеру ледяными тисками. Свет от неумело зачарованной сферы дрожит, не в силах разогнать мрак. Юношу изматывает слабость. В последние дни он, тайно надеясь на помощь Хранителей, шел к ним, но неопытность и надвигающаяся метель преградили путь. Затмение. В суматохе никто не нашел времени для него. Теперь ночь пульсирует болью, проникающей под кожу, в легкие, в самое сердце. Словно густая лава течет по венам, заменяя кровь. Сердце бьется бешено, рождая ужас и предчувствие неминуемого. Взор тонет в окружающей тьме, не находя ни искры надежды. Пещера молчаливо наблюдает за его муками. Неизвестность жжет душу лихорадочными сомнениями. Судьба вновь играет с ним, и перемены обрушатся гораздо раньше, чем он предполагал.

Тусклый свет сферы, скользя вдоль стен пещеры, высвечивает муки юноши. Он открывает для себя новый мир полный мучений и тоски, одновременно обретая манящую силу. Всплеск древней энергии проникает в каждую клеточку его тела, хрупкие кости начинают содрогаться, словно их обжигает пламя безжалостного огня. Пыльные стены трещат от оглушительных криков. В неокрепшем, вздрагивающем теле, покрытом холодным потом, разливается обжигающая боль.

Сжимая кулаки, юноша силится остановить превращение. Попытка подняться проваливается - пылающие руки не выдерживают. Руны рябью проступают сквозь кожу. В лунном свете на поврежденных ладонях он замечает первые чешуйки. Из глубин плечевой кости ощущает острую боль, словно в предсмертной агонии, разрывают острые фаланги крыльев. Извилистые и перепончатые крылья начинают расти. Холод ветра, гуляющего по пещере, смешивается с горячей кровью, текущей по новым каналам вдоль крыльев.

Хруст и скрежет ломающихся костей эхом разносится в тишине, преграда между человеком и драконом разрушена. Древняя энергия, подобно магме, заполняет тело, кости трескаются и раскалываются. Прежняя структура разлагается, становясь органичной частью новой сущности, подготавливая место для дальнейшего роста. Хрупкие кости с каждой минутой преображения крепнут и обретают гибкость. Суставы, хрящи и связки формируются, создавая безупречную систему, готовую поддерживать и защищать новое тело.

Мускулы крепнут, нарастая на новообразованных костях. Подростковые руки превращаются в могучие лапы, острые когти царапают камень, оставляя кровавые следы. Мягкость тела сменяется кольчугой чешуи. Смягченные края покрытия плавятся, создавая новый, непостижимый облик. Под кожей пробуждаются очертания новой формы, растягиваясь и заполняя пустоту. Оттенки - от ледяного синего до пылающей лавы - окутывают тело, стирая слабые черты юности.

Лунная магия наполняет пещеру, усиливая преображение. Существо встает на когтистые лапы, еще неуверенно, но с растущей силой. Вспышка света поглощает его фигуру. Мир затихает, лишая воздуха. Из глазниц бьют искры, словно звезды в ночном небе, перемещаясь по костям и оживляя череп. Человеческие черты переплетаются с драконьими, объем и форма расширяются, формируя рельефные гребни и выступы. Огонь пронизывает мозг, пробуждая новые чувства и опьяняя разум. Словно порыв пылающего ветра, его душа окончательно сливается с духом дракона; и затем из огромной и яркой вспышки света возникает силуэт дракона - величественное, мощное и высокое существо. Вскоре огромные, покрытые глянцевыми чешуйками крылья, раскрывшись, взмыли к черному своду ночного неба.

Жар все еще пылает внутри век, хотя я чувствую прохладу под собой. В ушах гудит, словно внутри меня гремит гроза. И снова я вижу его. Юноша, лицо искажено болью, кости ломаются под натиском неведомой силы. Чешуя прорастает сквозь кожу, обжигая. Крылья разрывают плоть. В этом превращении есть нечто невыносимо прекрасное, дикое и свободное. Настоящая, первозданная магия. Но боль... Его боль пронзает и меня. Я чувствую, как ломаются кости, как кровь заливает глаза, как безумие подступает к горлу, как рычит дракон. Кто он? Почему его муки так отзываются во мне? Этот взгляд... знаком до боли, до спазма в груди.

Я пытаюсь ухватиться за ускользающие воспоминания, но они исчезают, как песок сквозь пальцы. Кто он? Кто?

Влажное прикосновение ко лбу заставляет вздрогнуть. Распахиваю глаза, и вижу лицо бабушки Веданы. Морщинистое, родное, успокаивающее. В ее глазах тревога, сменяющая облегчением.

- Фелиция, милая, ты очнулась, - шепчет бабушка, нежно касаясь моей щеки. В её руках влажная тряпка, которой она протирает моё лицо и шею.

Я слабо улыбаюсь. Ведана - моя защита, моя семья. Её присутствие всегда приносит покой, но сейчас, после этого кошмарного видения, оно кажется недостаточным, чтобы унять дрожь внутри.

- Что... что случилось? - мой голос звучит хрипло и слабо.

- Ты рисовала, милая. На испытании. Но краски были отравлены. Смертельным ядом. Кто-то хотел, чтобы ты не прошла испытание, дитя. Или... - она обрывает фразу, но я понимаю, что она имеет в виду. Кто-то желал моей смерти.

- Я так и думала, - отвечаю, - Меня предупреждали, но я не поверила.

- Почему ты молчала? - злиться бабушка.

- Мне казалось это уловка, чтобы я испугалась и согласилась на предложение.

Слабый свет утреннего Солнца пробивается сквозь занавески, отбрасывая причудливые тени на лицо Веданы. Я пытаюсь удобнее устроиться в кровати, но слабость всё ещё сковывает мои движения. Мне нужно знать, что будет дальше, чего ожидать.

- Бабушка, а... я прошла в следующий этап? - спрашиваю, чувствуя, как предательски дрожит мой голос. - Известно что-нибудь о том, как я выступила? Что сказали Советники?

Ведана избегает моего взгляда. Она поправляет одеяло, словно занята чем-то очень важным, лишь бы не смотреть мне в глаза.

- Точно не знаю, милая. Все в замешательстве.

- В замешательстве? Почему? - я настойчиво смотрю на нее, требуя правды.

Она вздыхает, словно собираясь с духом.

- Твою работу... твою работу представили при дворе. Самому Бладборну, - присаживается на край кровати и смотрит мне в глаза.

Королю? Мою работу?! В голове проносится вихрь мыслей. Выходит все видели моего дракона при дворе? Интересно, что они подумали?

- И что он сказал? - шепчу я, боясь услышать ответ.

- Его ответ неизвестен, Фелиция. Пока неизвестен. Говорят, он был... озадачен. Твоя работа... она не была похожа ни на что, виденное прежде.

Неужели я провалилась? Навлекла на себя гнев короля? Но почему тогда все в замешательстве?

- Ну..., а отец? - спрашиваю я. - Он что-то говорил? Он ведь тоже был на испытании.

- Ты уже так смело называешь его отцом, - в глазах бабушки мелькает искорка. - Твой отец вчера за ужином достал всех восхищением твоей работой, Фелиция. Он сказал, что это было невероятно. Он гордился тобой. Если тебе интересно, то я тоже горжусь тобой, внученька.

Если всем понравилось, то почему же король молчит? Что его так озадачило? Может быть, он знаком с драконом, ожидающего свою Дану Судьбы в своём ледяном царстве? И вдруг я вспоминаю взгляд Целестина. Задумчивый, внимательный, пронизывающий... Он что-то понял и наверняка знает то, чего не знаю я. Мне нужно увидеть Целестина. Он - мой ключ к разгадке.

- А Целестин... - произношу я, пытаясь уловить что-то в ее взгляде. - Где он?

- Целестин тяжело заболел, Фелиция, - лицо бабушки становится еще более грустным. В глазах мелькает тень сожаления. - На том же испытании. Он потерял сознание, как и ты.

Сердце сжалось от беспокойства. Целестин... Он был таким сильным, таким спокойным. Не могу поверить, что с этим наглым гвардейцем могло что-то случиться.

- Я должна навестить его, - говорю, пытаясь встать с кровати.

Ведана решительно преграждает мне путь.

- Нет, Фелиция. Тебе нельзя! - отвечает резко бабушка, с пугающей настойчивостью. - Тебе нужно прийти в себя!

- Но Целестин... - я продолжаю упираться.

- Он в надёжных руках, милая. За ним присматривают лучшие лекари. Но тебе... сейчас лучше держаться от него подальше, - в её голосе звучит такая непреклонная решимость, что я невольно замираю.

- Почему я не могу его навестить?

Она долго смотрит на меня, словно взвешивая каждое слово. Наконец она вздыхает и берёт меня за руку. Её пальцы сухие и шершавые.

- Дорогая, есть кое-что, что ты должна знать. О Целестине... Он не просто гвардеец.

- А кто же он тогда? - спрашиваю, с легкой насмешкой.

Кем он может быть еще? С таким скверным характером и острым языком я удивлена как его в гвардейцы взяли. Наверняка не последнюю роль сыграл его магический потенциал. Не каждый день встретишь мага такого уровня. Ведь он колдует даже не произнося заклинание. Будто он и есть магическая энергия.

- Он наследный принц. Сын короля Бладборна I, - бабушка смотрит мне прямо в глаза.

Мир вокруг меня словно замирает. Принц?! Удивление, как ледяная вода, окатывает меня с головы до ног. Целестин - принц?! Смешно. Но похоже на правду. Злость на себя постепенно накатывает, за то, что была такой слепой, за то, что ничего не замечала. Осознание масштабов лжи, в которой я жила, и опасностей, которые меня окружали все это время захлестывает второй волной. Может поэтому меня хотели и убить! Или это Злата постаралась, приревновав к своему светлому будущему. Хотя, правды ради, оправдано. Принц, который сражался на арене, проходил испытания, рисковал жизнью наравне с обычными гвардейцами. Принц, чей взгляд так сильно напоминает мне юношу из ведения... и дракона с картины. Мысли вихрем кружатся в голове, сталкиваясь, образуя хаотичный клубок из вопросов и подозрений. Это ли он пытался мне показать в нашу последнюю встречу? Хватаюсь за голову, она дико гудит от мыслей...

Сомнения грызут изнутри, словно стая голодных мышат из темницы, в которой Елица наверняка все еще сидит. Как я могу доверять кому-то в этом мире, где правда сшита с кружевами лжи, а все вокруг играют в свои, непонятные для меня игры? Каждый улыбается, скрывая что-то за маской или недоговаривает. С одной стороны, я отчаянно хочу сбежать. Убраться как можно дальше от дворца, от интриг, от смерти, от гвардейцев, скрывающих свое истинное происхождение, от всего Бладистана. Вернуться в нашу тихую хижину, где есть только я и бабушка Ведана, где всё просто и понятно.

В какой-то степени я понимаю Целестина. Он жил во лжи не по своей воле, множество раз пытался намекнуть на происхождение, но ослепленная эликсирами, занятая своими проблемами, я не видела правды. Злиться стоит только на себя - за наивность, доверчивость, глупость... Снова чувствую себя марионеткой в руках невидимых кукловодов. Как это надоело. Встаю с кровати, решимость наполняет меня новой силой. Нужно составить план, придумать, как добраться до Целестина и поговорить с ним, сказать, что я его понимаю, обнять и... И быть готовой ко всему. Нельзя верить ничему, даже глазам.

Для начала нужно восстановить силы, изучить свои способности, понять, как использовать их в полную силу. Стать сильнее, умнее, хитрее - я должна быть готова к следующим испытаниям. Достаю припрятанные гриммуары. Книги всегда были моим убежищем, способом познания себя и мира. Теперь же они станут оружием в бою в кукольном театре. Буду учиться создавать новые заклинания, искать ответы в кошмарах. Магия пульсирует внутри, жаждет выхода. Позволяю ей течь свободно, направляя в нужное русло. Внезапно стук в дверь и все затихает. Бабушка Ведана удивленно распахивает её, и на пороге - отец, Кредо. Замираю. Что он здесь делает? Зачем пришёл? Его пронзительные серые глаза смотрят на меня со смесью беспокойства и гордости. Он входит в комнату, наполняя всё запахом хвои.

- Фелиция, - говорит он, голос звучит тепло и мягко. - Нам нужно поговорить с тобой. Наедине.