Санса
Это было время дня, когда она больше всего чувствовала, что тратит время впустую. Когда мертвецы в яме накапливались, проводить аудиенции как обычно казалось... расточительством. Но она знала, что это важно для функционирования королевства, и ее люди были на первом месте, поэтому она продолжала это делать. Торговцы из Белой Гавани приезжали с едой и другими товарами, и им разрешалось оставаться в Зимнем Городе. Отчеты от ее посланников о состоянии дорог также были положительными. Джон и Дейенерис очистили несколько крупных дорог, прежде чем уйти, в том числе прошли довольно много на север, на юго-восток в Белую Гавань, и даже немного на восток и северо-запад в Богорощу. Зима держала бандитов в лачугах, и снег на дорогах стал управляемым после первоначальной расчистки. Конечно, грузы из Белой Гавани обычно приходили по реке, но все же... путешествовать было легче. Торговля с одичалыми на севере тоже была проще, и по мере того, как Брешь становилась больше, она становилась более оживленной. Тормунд все еще настаивал, что все будет хорошо и без него - "Свободные люди не такие, как вы, коленопреклоненные", - сказал он, - "нам не нужен кто-то, кто все время будет говорить нам, что делать" - и остался здесь, в Винтерфелле, с ней. Еда шла на юг к Джону по длинной цепочке поставок, но добавление припасов из Сероводного Дозора было долгожданным облегчением, и Ров Кейлин был значительно улучшен для дополнительного людского трафика. Это была та область, где она меньше беспокоилась; одна из немногих вещей, в которых она могла доверить женщине Таргариен, была правильное использование припасов. Они не пропадут зря, даже если часть пойдет простым людям. И как только они окажутся дальше на юге, часть денег, которые даст Санса, можно будет использовать для покупки еды в Просторе. Насколько Санса знала, так уже и было, и она просто еще не получила известий. Вороны больше не летали, и с потерей этой системы связь замедлилась до минимума. Единственным светлым пятном было открытие, что драконья кость действительно действует на нежить.
Вот почему, когда двери открылись и вошли два черных брата, она удивилась. Она подняла на них глаза, когда управляющий объявил их: «Дареон и Алекси, управляющие Ночного Дозора».
Они вышли вперед, но, как черные братья, они не поклонились. Они были одеты, как и следовало ожидать, в черную шерсть и доспехи с головы до ног, и черные меховые плащи. Один был высоким и худым, с коричневой кожей, темными волосами и маленькими черными глазами. У него был кислый рот, острый клювообразный нос и высокие скулы. Его оттопыренные уши были еще более заметны из-за того, как коротко подстрижены его волосы. Другой был ниже и коренастее, с более круглым лицом и волнистой копной песочно-коричневых волос. У него были глубоко посаженные глаза и ямочка на подбородке. Оба казались примерно одного возраста с Джоном. Алекси был высоким, а Дареон - ниже.
«Привет. Приветствую вас в Винтерфелле и предлагаю вам хлеб и мед», - меч, который она держала возле трона, оставался в ножнах. Она не знала, как им пользоваться, но все на севере знали, что это значит, она вытащила его и положила себе на колени. До сих пор он ей не нужен. Она кивнула, и вперед вышел слуга с кусками хлеба и чашкой меда для каждого из них. Они ели и пили, Дареон доел свой, а Алекси сделал традиционный укус и глоток, прежде чем кивнуть слуге и поставить хлеб и мед обратно на поднос: «Пожалуйста, вы можете свободно говорить. Расскажите мне, зачем вы пришли».
Они обменялись взглядами, и Дареон кивнул мейстеру Галлену, сидевшему в кресле слева от Сансы: «Мы доставляем тексты, которые он просил».
«Это отличные новости», - сказал Галлен. «Я послал много воронов и предполагал, что ни один из них не долетел».
«Мейстер в Черном замке получил от вас несколько книг много месяцев назад, - объяснил Алекси. - Он послал нас в Твердыню Ночи, чтобы посмотреть, что мы сможем найти в местной библиотеке».
«Что вы нашли?» - спросил Галлен.
Дереон пожал плечами: «Не так уж много. Несколько старых текстов, но большая часть того, что мы привезли, - это копии, хранившиеся в Черном замке. Перед тем, как уйти, мейстер Тарли добился определенного прогресса в сортировке самых старых текстов. Лорд-командующий послал нас с несколькими из них. Пока мы говорим, их переносят в ваши покои».
«Мы рады, что вы принесли это нам. Мейстер Галлен немедленно приступит к работе над ними. Добро пожаловать, и я прошу вас остаться на некоторое время», - сказала Санса. «А теперь скажите мне, насколько вы искусны в обращении с луком и стрелами?»
Как оказалось, не очень. Двое черных братьев были управляющими, а не следопытами, и у них были лишь сносные навыки владения луком. Санса выделила им комнаты в большой крепости, но не назначила смены на стене. Вместо этого она поставила их работать с мейстером Галленом, который немедленно принялся за задачу сортировки того, что они принесли. Весь день ее мысли блуждали о проблеме мертвых, тайне рога и о том, какие секреты могли прийти с черными братьями. После того, как ее день закончился, она решила, что проверит и посмотрит, добились ли они какого-либо прогресса. Она направилась в комнаты Галлена в башне мейстера, Тормунд и двое ее стражников последовали за ней. Она снова подумала про себя, что ей следует выбрать королевскую гвардию или что-то вроде того. Но это был север, и она не хотела копировать обычаи южан, даже если половина ее крови была речной.
Когда она вошла в его комнату, Галлен сидел за своим столом, поверхность которого была завалена бумагами и свитками. Двое других сидели за другим столом, разбирая стопку принесенных ими книг и свитков. Книги и свитки, которые, как заметила Санса, покрывали почти каждую поверхность в комнате. Столы и большинство стульев, письменный стол, рабочие поверхности... все это было покрыто бумагой. В комнате висел запах пыли и старых книг, и Санса нашла этот запах довольно успокаивающим.
Двое чернокожих братьев напряглись, когда она вошла, но она пренебрежительно отмахнулась от них: «Я не сторонник формальностей в частной жизни, особенно в покоях мейстера Галлена».
Они кивнули, хотя Алекси бросил на нее взгляд, который мог бы быть неодобрительным. Галлен, однако, улыбнулся ей, когда она вошла: «А, ваша светлость. Я надеялся, что вы зайдете».
«О? Ты нашла что-нибудь интересное?», она подошла к камину и взяла рог с подставки на каминной полке, где он хранился. Она всегда так делала, хотя и не знала, почему. Она нашла, что ощущение его в ее руках успокаивает, и это помогает ей думать. Его еще не починили, но это было в основном потому, что ни Галлен, ни Санса не знали, как его починить и восстановить магию, и не хотели портить его еще больше.
«Некоторые. Я сначала просматривал самые старые материалы, поэтому прочитал много мнений о пакте с детьми».
Санса не очень разбиралась в магии, но она знала гораздо больше о политике. «Знаешь, что мне всегда казалось странным в этом пакте?»
"Что это такое?"
«Что первые люди вообще подписали это».
«Почему?» - спросил Галлен.
«Потому что они побеждали. Мы говорим о войне с детьми, как будто она была ужасна для обеих сторон, и усталость - причина, по которой они прекратили сражаться, но я не думаю, что это правда. Дети, несмотря на то, что, как предполагается, обладали магией, достаточно мощной, чтобы сломать руку Дорна, не могли остановить наступление людей. Бронза была намного эффективнее обсидиана, и они не могли помешать людям сжечь свои чардрева. Люди побеждали , и вы не перестаете побеждать, пока вас не заставят это сделать».
Галлен осторожно опустил свиток, который держал, и посмотрел на нее: «Это... превосходное наблюдение».
Она бросила на него острый взгляд: «Кажется, ты удивлен. Я не глупая, Галлен, я просто интеллект другого рода».
«Я знаю, что вы не глупы, ваша светлость. Простите, если я кажусь удивленным... просто я удивлен, что мне до сих пор на это не указали», - он откинулся на спинку стула. «Как вы думаете, что заставило Детей и первых людей прекратить сражаться?»
«Они не просто прекратили сражаться», - сказала она, «Они заключили мир , а это совсем другое дело. Они вырезали деревья на острове Ликов в честь этого. Эпоха героев началась с пакта, и это была золотая эра».
Дареон, теперь уже заинтересованный, добавил: «И дети дарили часам сотню обсидиановых кинжалов каждый год. Я прочитал об этом в одной из книг, которые мейстер Сэм оставил в Черном замке».
«Это кажется странным даром для эпохи, когда не было других», - отметил Галлен.
Дареон покачал головой: «Это было после. Помнишь? До Долгой Ночи часов не было».
«Это не совсем так», - Алекси говорил, не отрываясь от книги, которую он просматривал. «В другом свитке мейстера Сэма был старый список лордов-командоров. В нем перечислено шестьсот семьдесят четыре человека. Нынешний лорд-командор - тысячный лорд-командор. Эдисон Толлетт и Джон Сноу занимали свои должности недолго, что необычно. Думаю, более точным будет средний срок в пятнадцать лет. Лорд Мормонт, например, прослужил одиннадцать лет. Но давайте возьмем более низкий средний срок, скажем, десять лет. Девятьсот девяносто семь лордов-командоров, умноженные на десять лет, составляют...»
«Девять тысяч девятьсот семьдесят», - подсказал Галлен.
«Но Долгая ночь наступила всего лишь за восемь тысяч лет до завоевания Эйгона», - нахмурился Дареон. «Это означало бы, что орден был создан примерно за две тысячи лет до Долгой ночи».
«Я думала, ваш орден был создан для борьбы с Другими», - в голосе Сансы слышалось замешательство.
«Мы были такими», - пожал плечами Дареон. «Или я так думал».
«Этот пакт был подписан около десяти тысяч лет назад, или около того», - добавил Галлен. «Но зачем нужны были люди для борьбы с Другими до того, как они появились?»
«Потому что они СУЩЕСТВОВАЛИ», - Санса сменила свою точку зрения на проблему с магии на политику. «Если две нации воюют, и одна из них побеждает, оружие огромной силы положит конец конфликту. Что, если... Другие были оружием? Созданные теми же людьми, у которых было достаточно магии, чтобы сломать руку Дорна?»
«Это вполне логично», - сказал Галлен. «Но почему бы не применить оружие немедленно?»
«Джон однажды сказал мне: «Колдовство - это меч без рукояти. Нет безопасного способа схватить его», - Санса уставилась на рог в своей руке, как будто все ответы можно было найти в его резьбе. «Возможно, они боялись собственного оружия. И зная, на что способны Другие... это оружие настолько страшное, что даже угрозы им было бы достаточно, чтобы положить конец конфликту. Возможно, они увидели Иных и увидели силу старых богов, и выбрали мир».
«И они создали часы как миротворцы», - Алекси бросил свою работу и присоединился к ним за столом Галлена.
«Как хранители пакта», - согласился Дареон.
«Но Винтерфелл и Стена появились позже», - напомнила им Санса.
«Если мы правы, что Дозор и Другие появились задолго до Долгой Ночи, Винтерфелла и Стены, почему Другие решили подождать две тысячи лет, прежде чем напасть? И Первые Люди сражались вместе с Детьми, что подразумевает, что Дети не были в безопасности от своего собственного оружия», - размышлял вслух Галлен.
Санса покачала головой: «Я не знаю. Но ясно, что то, что произошло в конце Долгой Ночи, положило конец приходу Других, но не убило их».
«Как вы и сказали ранее, ваша светлость, - ответил Алексий, - что может положить конец войне, если одна из сторон одерживает полную победу?»
«Оружие», - подсказала она. Она посмотрела на рог в своей руке и нутром знала, что это как-то связано. Что-то, что она только помнила, слабо щекотало уголок ее памяти: «Если вы будете так любезны, кто-нибудь из вас повторит для меня свою клятву?»
Это сделал Дареон: «Наступает ночь, и теперь начинается мой дозор. Он не закончится до моей смерти. Я не возьму себе жены, не буду владеть землями, не стану отцом детей. Я не надену короны и не завоюю славы. Я буду жить и умру на своем посту. Я - меч во тьме. Я - дозорный на стенах. Я - огонь, что горит против холода, свет, что приносит рассвет, - он с трудом сглотнул, уставившись на предмет, который держала Санса, - рог, что будит спящих, щит, что охраняет королевства людей. Я отдаю свою жизнь и честь Ночному Дозору на эту ночь и на все грядущие ночи».
Они молчали. Они все слышали это там, в словах. Они висели в воздухе и отдавались эхом в ушах.
«Есть... есть еще...», - начал Дареон.
«Тише, им не следует этого знать», - оборвал его Алекси, но Дареон нахмурился и покачал головой.
«Им нужно. Это наша работа, Алекси. Все в порядке», - он посмотрел на Сансу, «Самый старый замок - первый замок - на стене - это Твердыня Ночи. Вот почему мы отправились туда за книгами и свитками, когда получили ворона твоего мейстера. С приходом Одичалых через стену они чинили некоторые из старых замков, и этот не так уж и плох, чтобы мы его снесли. На кухне есть колодец, а на дне колодца - дверь из чардрева. Огромная, уродливая штука с лицом. Мейстер Сэм, он любил записывать, понимаешь, и он написал о двери. Только названный брат может открыть ее, и когда мы это делаем, мы произносим только вторую часть клятвы, а не первую часть о землях, детях и тому подобном. Я подумал... ну, странно, что вся клятва не нужна. Потом я вспомнил, что у Твердыни Ночи был король. Один раз, и только один раз. И я подумал... ну, может, они изменили клятвы. Та часть, которую дверь не должна слышать... эта часть совпадает с историями о Короле Ночи."
«Так оно и есть», - пробормотал Галлен.
«Ночной Король жил в Ночной крепости?» - голос Тормунда был громким, и Санса чуть не выпрыгнула из кожи. Он молчал весь разговор.
Алекси снова нахмурился и, не глядя на Тормунда, ответил: «Не Король Ночи, а Король Ночи » .
«В чем разница?» - спросил Тормунд.
«Вы знаете Короля Ночи как лидера Иных. Король Ночи был всего лишь человеком. Тринадцатым лордом-командующим Дозора. Большая часть информации о нем была сожжена, вырезана из любых записей...»
«Старая Нэн пугала нас историями», - добавила Санса. «Король Ночи. Воин, не знавший страха, и это стало его падением. Он увидел женщину со стены, холодную женщину с белой кожей и глазами, подобными голубым звездам. Он дал ей семя и свою душу, а затем они заколдовали Ночной Дозор и заставили их совершать ужасные злодеяния. Но... эта история - всего лишь миф. Все истории, которые нам рассказывала Старая Нэн, были мифами».
«Не Другие», - заметил Тормунд.
«Нет, не они», - согласилась она. Она обдумывала проблему, впервые желая видеть сквозь деревья, как Бран. Возможно... ей снились сны о волках, и как бы она ни старалась игнорировать их, она знала, что это значит. Но нет... нет, она была с Севера, но она никогда не сможет этого сделать. Вместо того чтобы сосредоточиться на магии и том, как она функционирует, она думала о политике Долгой Ночи. Какие королевства были вовлечены? Другие, конечно, были на одной стороне конфликта, но кто будет на другой? Люди, Дети и Ночной Дозор. Непростые союзники, конечно, особенно Дети. Если три королевства объединятся, чтобы победить другое королевство, все трое все равно будут стараться защищать свои собственные интересы. Если колдовство - это меч без рукояти, то независимо от того, какое оружие и для какой цели оно предназначено, оно все равно может быть использовано любой из сторон против другой. И оружие, достаточно сильное, чтобы противостоять Другими? Это было действительно мощно. Если бы она была в том же положении, оружие слишком сильное, чтобы доверить его любому члену альянса, она бы нашла способ сделать так, чтобы все трое были необходимы для использования оружия. Если это было правдой, у нее были бы проблемы. Все Дети были мертвы. Слова, обрывки вещей, которые она слышала за эти годы, все они щелкали вместе в ее голове.
Рог, который будит спящих...
В Винтерфелле всегда должен быть Старк.
Она с трудом сглотнула и глубоко вздохнула: «Галлен, пожалуйста, пошли кого-нибудь за Мирой Рид».
Он сделал, как она просила, и она молча села перед огнем, глядя на пламя с рогом в руке, думая. Это было слишком. Слишком неизвестно, слишком далеко в прошлом... она не могла быть права. Она не была такой умной, она ничего не знала о магии. Она была слишком южной. Она не могла этого сделать. Почему Джон ушел, забрав всех их бойцов, оставив ее без защиты, кроме этой?
Мира пришла и вошла с растерянным выражением лица. Санса снова встала и подошла к ней: «Мира, ты дала мне обещания».
«Да...», - она выглядела крайне сбитой с толку.
«И ты будешь их придерживаться? Даже если я попрошу тебя сделать что-то, чего ты, возможно, не захочешь делать?»
«Да», - Мира выпрямилась.
«Хорошо известно, что у жителей Кранногмена есть своя магия. Магия, которая скрывает Грейвотер-Уотч».
«Да», - ее тон стал немного более осторожным. Все знали, что жители ручьев крепко держат свои секреты.
«И вы все такие маленькие, такие разные, как все остальные на севере. Северяне большие и коренастые, сложены так, чтобы хорошо переносить холод. Но вы... вы все такие маленькие и худые, такие разные. И у вашего брата и отца были эти странные зеленые глаза. Вы охотитесь и ловите рыбу лучше всех во всех семи королевствах. Вы живете в глубоких болотах и лесах, и никто не умеет прятаться лучше, чем жители Краннога. Скажи мне, Мира. Откуда это взялось?» Санса подозревала, что знает ответ, но ей нужно было его подтверждение. Нужно было знать наверняка, и никто не знал свою собственную родословную лучше, чем знатные дома.
«Я... я не могу. Я не должна...», - Санса могла видеть битву лояльностей, происходящую в сознании Миры.
«Ты поклялась в вере в Грейвотер», - подтолкнула она молодую женщину. «Очаг и сердце, ты сказала. Твой очаг - Грейвотер, а твое сердце - магия. Мне нужно знать».
«Почему?» - спросила она, явно надеясь найти способ не выдавать свои секреты.
«Потому что у нас нет другого выбора. Мой кузен забрал всех воинов на севере. Мертвецов в яме становится все больше с каждым часом, все ближе к тому, чтобы вырваться из своих оков и захватить замок. Ты же знаешь, у нас недостаточно лучников, чтобы сдерживать их, и мы не можем ни сжечь тела, ни забрать их, пока склепы продолжают извергать свое содержимое», - Санса позволила себе на мгновение стать уязвимой, позволила своим страхам проявиться. «А что насчет остальной части севера? С воронами, которые отказываются летать или заблудились, мы не имеем представления о том, что происходит на остальной части севера. Что, если они так же захвачены, как и мы, и это лишь вопрос времени, когда мы столкнемся с другой армией? Мне нужен способ защитить королевство, и я не вижу другого способа, кроме этой магии. И чтобы узнать, как она работает, мне нужно знать, кто ты и как работает твоя магия».
Мира глубоко вздохнула, явно поддавшись доводам Сансы: «Хорошо. Но люди из Дозора должны уйти. Если ты решишь нарушить клятву и рассказать им, это будет твой выбор, но я этого не сделаю».
«Галлен и Тормунд?» - спросила Санса.
«Они связаны с тобой даже сильнее, чем я», - ответила Мира, и Санса кивнула.
«Господа, не могли бы вы? Пожалуйста, подождите внизу», - это был приказ, хотя она и была любезна. Они ушли, закрыв за собой дверь.
Когда они ушли, Мира села рядом с огнем, а Санса заняла стул напротив нее. Глядя в пламя, она начала: «Мы из Детей. Как и вы... зеленое зрение и смена кожи - дары Детей, но мы... мы нечто иное. Что-то ближе к ним, ближе к старым богам. Истина основания нашего дома затерялась во времени так же, как и основание всех домов, но у нас есть свои Бран Строители и Лан Умные. Наши же - все Дети. После пакта, когда им дали дремучие леса, они остались в лесах около болот Нека. Видите ли, болота - это промежуточная точка между людьми и Детьми, которые жили в этих лесах. Когда Флинты прибыли в Флинтс-Фальца, весь полуостров, как говорили, был дремучим лесом. Флинты бросили вызов пакту, вырубив деревья. Дети знали, что не смогут победить этих первых людей, но сказания говорят, что они не хотели также нарушать пакт. Так что был один, названный Красный желудь. Он знал людей, живущих около болот, и заключил с ними союз, чтобы отбить Флинтов. Это работало, какое-то время, пока не пришли андалы.
«И этот союз подразумевал смешанные браки с детьми и людьми?» - мягко спросила Санса.
«Да. Ну, должно быть, так и было, потому что с тех пор Детей называли кузенами. И есть истории, написанные вещи... даже после того, как пришли Андалы, среди нас были Дети. Пока их не стало больше. Но их кровь осталась с нами, и их магия тоже осталась. Она передавалась от одного Рида к другому».
«Как это работает?» - спросила Санса, не уверенная, что поймет хоть что-то из этого.
«В некоторых отношениях я не уверена. Я говорю слова и совершаю действия. Иногда это работает для меня... иногда нет», - ее улыбка была мягкой и тусклой, «Жойен был намного лучше меня. У него были зеленые сны. Единственная магия, которая всегда работает, - это магия, которая скрывает Грейвотер-Уотч. Пока заклинания произнесены и подношения сделаны, это всегда работает».
«Подношения?» - спросила Санса.
Мира подняла глаза, сверкая в свете огня: «Разве ты не знаешь, Санса? Вся магия - это магия крови. От Заклинателей Теней Асшая до Валирийцев и Детей. Вся магия - это магия крови. И мы регулярно кормим наше чардрево необходимой ему кровью. Оно одно из самых сильных в мире, и оно никогда нас не подводило».
«Галлен», - Санса повернулась к мейстеру и увидела, что он сидит тихо и неподвижно за своим столом. «Ты умеешь читать руны на роге?»
«В некотором роде. Руны - это просто буквы, ваша светлость. Я могу сказать вам, что это за буквы, и повторить слова, но язык, вероятно, Древний Язык, и он утерян. У меня уже некоторое время есть рог, и я уже делал это, но я понятия не имею, что означают эти слова».
Тормунд кашлянул в руку и прочистил горло, выглядя почти смущенным. «Я могу говорить на Древнем Наречии».
Все трое других людей в комнате повернулись и уставились на него, моргая. Галлен был тем, кто нарушил тишину: «Вы не можете...»
«Я могу. Тенны говорят только на Древнем языке, и если бы вы, морщинистые старые коленопреклоненные, когда-нибудь удосужились выйти из своей белой башни достаточно надолго, чтобы считать Свободный народ людьми, вы бы это знали. Я могу говорить с Теннами. Мне пришлось учиться, поэтому я могу говорить на Древнем языке, но э-э... я не умею... читать».
«А если я прочту его вам?» - спросил Галлен. «Вы могли бы исправить мое произношение и сказать мне, что означают эти слова?»
Тормунд кивнул: «Да. Я не такой уж умный, но... я хорошо говорю».
«Галлен, если ты вернешь перевод, я впущу наших друзей обратно», - Санса встала и кивнула Галлену, направляясь к двери. Она слышала, как он роется в ящиках своего стола. К тому времени, как она впустила Дареона и Алекси обратно в комнату, Галлен уже держал бумагу в руках. Санса спросила двух ворон: «Вы знали, что Одичалые говорят на Древнем языке?»
Алекси кивнул: «Тенны говорят, хотя мы никогда не удосужились его выучить. Нет смысла с ними разговаривать. Есть несколько небольших кланов, которые тоже говорят на нем».
«Хм», - ответила она, неуверенная в ответе. Но ей не нравилось его отношение. Теперь север был единым, и одичалые были в равной степени ее ответственностью, как и Тормунда. «Идем, Тормунд помогает Галлену переводить руны на роге».
Тормунду и Галлену не потребовалось много времени, чтобы перевести слова сообщения, хотя смысл был не совсем ясен. Когда они закончили, Галлен взял бумагу и сказал: «Вы уверены, что это правильный смысл?»
«В основном», - ответил Тормунд, - «Но это лучшее, что я могу сделать. Если бы здесь был кто-то из Теннов, то они бы справились лучше. Это достаточно близко, я думаю».
«Что там написано?» - спросила Санса.
«Один из тьмы, один из зелени и один из снега. Прикосновение трех, кровь трех, дыхание трех и три из разума», - прочитал Галлен.
«Я была права», - прошептала Санса. Только Мира услышала ее.
«Правда в чем?» - спросила она.
«Я думала», она оглядела комнату, пытаясь объяснить рассуждения, которые она привела ранее, «Если бы я была одним из нескольких королевств, которые объединились, чтобы создать мощное оружие, я бы обязательно защитила свое королевство от этого оружия. Лучший способ не допустить, чтобы оружие обратилось против любого члена альянса, - это потребовать, чтобы они все работали вместе. Дайте им причину быть союзниками. А во времена Долгой Ночи Другие были врагами, и было три политические группы, работающие вместе: Дозор, человечество и Дети. Что бы ни делал этот рог, он делает это только тогда, когда у вас есть по одному от каждого из них».
«Значит, мы - тьма», - сказал Дареон, и в его словах послышался страх.
« В Винтерфелле всегда должен быть Старк », - на этот раз Санса произнесла слова вслух. «Я - снег».
«Я - кровь детей», - тихо добавила Мира, вставая со своего места у огня, чтобы присоединиться к ним. «Я - зелень».
Несмотря на все ее стрессы, страхи и сомнения, Санса была взволнована. Она была заинтригована. Она посмотрела на двух черных братьев: «Один из вас, возьмите рог».
Они обменялись взглядами. Алекси покачал головой, а Дареон закатил глаза и сказал: «Я сделаю это».
Он поднял рог, держа его вокруг самой маленькой из бронзовых полос. Санса повернулась к Мире: «Положи руку на вторую из полос».
«Я не уверена...», - сказала Мира, ее тело напряглось. Она с трудом сглотнула.
«Ты сам вчера сказал, что если мы не найдем способ справиться с ямой, то нас скоро затопят. Мы должны попробовать это. Может быть, ничего не получится. Она старая и сломанная. Но мы должны попробовать, и я буду рядом с тобой. Я пойду на тот же риск, что и ты».
Мира посмотрела на Сансу и на мгновение замерла, но кивнула. Она положила руку на рог рядом с Дареоном, держа его вокруг второй полосы. Санса пошла последней, потянувшись к рунической полосе бронзы. Кончики ее пальцев хрустнули еще до того, как она положила на него руку, и время, казалось, замедлилось. Затем она схватила рог. От ее прикосновения, как будто что-то щелкнуло на месте. Раздался низкий удар, который она скорее почувствовала, чем услышала. Легкий порыв ветра вылетел из их триады, шурша бумагами и шевеля их волосы.
А потом он сгорел.
Он ощущался как холодная бронза, а затем внезапно перестал быть ею. Он горел так горячо, что казался холодным, и ладонь ее руки казалась пылающей. Она вскрикнула, как и остальные, и они выронили рог. Он упал на пол с тяжелым треском, и Санса увидела, как руны светились полсекунды, прежде чем они погасли, и рог снова стал холодным. Она посмотрела на свою ладонь, где она держала рог. Там, выжженные на ее коже, были руны, которые окружали рог. Те же слова, которые Галлен читал ранее. Но раны не кровоточили, и они уже были белыми, как будто ожоги были многолетними. Она протянула руку остальным, и они сделали то же самое. У всех были такие же отметины. Она глубоко вдохнула и медленно выдохнула.
«Ну. Мы уже пошли по тропинке и не вернемся», - она наклонилась и подняла рог с пола. Он выглядел так же, за исключением одной маленькой детали: трещины больше не было. Рог был отремонтирован. Она подняла его, показывая всем остальным: « Три касания , действительно».