Санса
Огонь потрескивал в камине позади нее, добавляя тепла воде, текущей по стенам Винтерфелла. Ее стол был завален свитками и бумагами, картами и петициями, и всем прочим хламом, который пришел с правлением. Но все это было рассортировано в аккуратные стопки, чтобы она не сошла с ума от бесконечной бумажной работы. Она считала, что это должно помочь ей, а не помешать. Боги знали, что ей нужна помощь.
Она вздохнула и откинулась на спинку стула. Земли Амбера и Болтона не имели лордов, и все их оставшиеся жители были внизу, в зимнем городе за ее стенами. Они, и остальной живой север. Она надеялась на быструю зиму, потому что армия съела так много ее продовольственных запасов, а мертвецы уничтожили еще больше. Она была в процессе создания торговых путей и обеспечения безопасности южной границы, и еще сотни других дел, которые требовали ее внимания.
И она была одна. Не проходило и дня, чтобы она не думала послать за Джоном, чтобы он приехал к ней в гости. Поскольку Арья уехала бог знает куда, а Бран в Королевскую Гавань, у нее было мало друзей. Конечно, были советники и прихлебатели, и она всегда могла навестить Робин Аррен, но ни один из этих вариантов не был тем, что ей действительно было нужно: другом, которому она могла доверять. Даже Бриенна осталась на юге. Все остальные, ну, они не пережили эту долгую ночь. И вдобавок ко всему навис вопрос, который ей каждый день задавали советники: что насчет супруга? Никто не осмеливался упоминать слово «король», нет, это было не то, чего они, похоже, хотели. Но продолжение рода Старков, казалось, было важно для всех, и, если быть честной, она была бы не против иметь партнера, который помог бы взять на себя часть нагрузки.
Она посмотрела на свечу на углу стола, ту, что отмечала время в часах, вырезанных сбоку. Было поздно, и ни одна из этих проблем не будет решена сегодня вечером, «Уилла!»
Ее фрейлина появилась через мгновение. Девушка долгое время находилась в Винтерфелле; против своей воли обрученная с одним из Фреев после красной свадьбы. Она каким-то образом пережила все, что произошло с тех пор. Они были одного возраста и имели схожие наклонности. Важно то, что Вилла также была Мандерли, а Мандерли были одним из домов, наиболее преданных Старкам. Высокая и гибкая, она имела длинные светлые волосы, которые она недавно снова покрасила в яркий, кричащий зеленый цвет. Люди иногда подшучивали над девушкой за это, но втайне Санса восхищалась ее смелостью в одежде. Ей нравилось иметь эту маленькую причудливость в жизни, которая стала такой серьезной. Это напоминало ей о времени, когда она была моложе и больше мечтала.
«Да, ваша светлость?» - спросила она, и ее высокий, чистый голос легко разнесся по тихой комнате.
«Мне пора спать», - ответила Санса, вставая. Усталая. Она всегда была такой уставшей. Сон не облегчит этого, но она в любом случае в нем нуждалась.
«Я думала, ты скоро будешь готова к чему-то плохому», - ответила она, подошла и осторожно сняла корону лютоволка с головы Сансы, положив ее на подставку.
«Кажется, это приходит позже каждую ночь. Спасибо, что не спишь со мной», - она встала и вышла на открытое пространство, чтобы Вилла могла помочь ей раздеться. Раздевание было ее любимой частью дня, потому что снимать обтягивающие кожаные корсеты, которые она привыкла носить, всегда было так приятно. Не то чтобы они были неудобными, не совсем так, просто они ограничивали. Всегда было приятно чувствовать себя свободной.
«Это не бремя», - начала Вилла, снимая с Сансы украшения и верхнюю одежду. Процесс переодевания в эти дни не занял много времени, так как обе они уже привыкли к своей рутине. Они работали в уютной тишине, и вскоре Санса была в своей ночной рубашке, сидя на скамейке, пока Вилла расчесывала узлы из ее волос и заплетала их в свободную косу. Занятая своей ночной рутиной, Санса вскоре прикрывала свои зевки, от которых хрустела челюсть, рукой, а Вилла делала то же самое.
Когда Вилла закончила, Санса встала и пошла к своей кровати после того, как Вилла откинула тяжелые одеяла. Она залезла и свернулась калачиком под теплыми одеялами. Она наблюдала, как Вилла гасит свечи и разжигает огонь. Девушка двигалась быстро и эффективно, привыкшая к задаче, ее длинная зеленая коса покачивалась, пока она работала.
«Уилла. Зачем ты красишь волосы в зеленый цвет?» - спросила Санса, когда Уилла заканчивала свои дела. Девушка улыбнулась ей, направляясь к двери между их смежными комнатами.
«Я - Мандерли. Я ношу его, чтобы напомнить людям, кто я и что я. Русалки прекрасны, но мужчины должны быть с нами осторожнее».
Это заставило Сансу улыбнуться в ответ: «Да. Мужчинам следует быть с тобой осторожнее».
«Кажется, они всегда нас недооценивают, не так ли?»
«Да. Да, они это делают».
«Спокойной ночи, ваша светлость».
«Спокойной ночи, Вилла», - Санса быстро провалилась в глубокий сон, а затем в сон. У нее были такие сны в детстве, когда Леди была жива, и они прекратились с ее смертью. Недавно они начались снова. Сегодняшняя ночь не была исключением.
Она бежала сквозь холодную, ясную ночь, луна звала ее. Ее стая была позади нее, сытая и крепкая. Металлический привкус недавней добычи ярко звучал у нее во рту, и радость пела в ней, когда она бежала по снегам. Ее стая снова щенилась в конце осени и росла в процессе. Ее потомки покрывали речные земли, но это было не то место, где она сейчас была. Здесь было меньше мужчин, и было приятно холоднее. Юг был слишком жарким для нее. Здесь она могла чувствовать, как холодный зимний воздух струится сквозь ее мех, когда она бежала. Ее большие шаги поглощали расстояние. На север, она бежала, все дальше на север.
Затем она уловила запах чего-то. Что-то знакомое. Что-то, что напомнило ей о давних временах, о ее братьях и сестре. Она пошла на запах, любопытная. Он был другим, там был запах гари и смерти, и гораздо больше людей, чем раньше. Но под этим был запах плодородной земли, лошадей, работы человеческих когтей, камня и деревьев. И там, когда она приблизилась, она учуяла другой запах. Один из людей, которые были знакомы. Людей, с которыми она когда-то жила, которые кормили ее. Это был не ее человек, а кто-то другой. Ей было любопытно, и она подошла ближе. Ее стая осталась в близлежащем лесу, не привыкшая к такому количеству людей. Но она привыкла. Она выросла из щенка здесь.
Мужчины спали, и поэтому она проигнорировала их, тихо пробираясь между их домами к открытым воротам того места, где она жила так давно. Там были огни, и запах лошадей был сильнее. Как и запах людей, которых она знала. Один из ее братьев был здесь, но он был слабым, так что он давно ушел. Ее персона тоже была там, но он тоже был слабым. Но запах одного из ее человеческой стаи был ярким и сильным. Она прошлепала через открытые ворота, и все вернулось в спешке. Все это было ей знакомо, места, где она бегала и играла, когда была маленькой. Большое красное дерево возле озера - сейчас замерзшее, но весна придет в конце концов.
Она учуяла его прежде, чем увидела или услышала, и резко обернулась, рыча. Мужчина, которого она не знала, стоял с факелом в руке. Страх наполнил ее ноздри, и он начал кричать на человеческом языке. Пришел еще один, и у них тоже был огонь. Она хотела бежать, она думала, что должна бежать. Она не должна была приходить в это место железа и огня, но его знакомость была для нее приманкой. Ей было здесь тепло и счастливо. Мужчины кричали, а она рычала, и ей хотелось бежать.
Останься , умолял другой, Пожалуйста, останься.
Санса проснулась, сев прямо в постели. Снаружи она услышала крики, доносившиеся со стороны богорощи. Она откинула одеяло и схватила свой самый теплый халат, натянув его. Она засунула ноги в ближайшую пару ботинок и убежала, выбежав из комнаты и вниз по лестнице. Она побежала через коридоры своего дома к богороще, надеясь без всяких оснований, что ее сон был правдой. Шум снаружи дал ей повод верить, но это был всего лишь сон, не так ли?
Добравшись до богорощи, она замедлилась. Там был круг стражников, некоторые из которых, как она узнала, часто выходили на ночной патруль. У них были факелы, и они казались в панике. Под их голосами она услышала... рычание. Да, это определенно было рычание. Затем громкий лай.
«Двигайся!» - ее голос прозвучал, как удар кнута, сквозь холодную, ясную ночь. Мужчины обернулись и признали ее, но они не хотели подвергать свою королеву опасности, и они не расступались перед ней. Она выпрямилась, позволяя мантии королевы окутать ее. Она не была неистовой девчонкой, бегущей по снегу в ночной рубашке, она была хозяйкой этого замка, и они сделают то, что она скажет: «Я сказала, двигайся».
Они кивнули, расступаясь перед ней. Она прошла сквозь них и, наконец, смогла увидеть, что их пугало. Там, возле чардрева, стояла огромная лютоволчица. Она была светло-серой, с более темным серым соболем на спине и полосой на лице. Светящиеся, умные глаза смотрели на нее из ночи, и она улыбнулась.
«Нимерия», она подошла ближе и присела так, чтобы оказаться на уровне волка, улыбаясь. Нимерия не была леди, но она была членом семьи. Санса примет ее и полюбит так же, как Арью. Она поднесла костяшки пальцев к большому волку. Нимерия нерешительно подошла достаточно близко, чтобы понюхать их. Ее дыхание было теплым на руке Сансы. Она рассмеялась, когда животное лизнуло ее костяшки пальцев и подошло немного ближе. Она протянула руку и почесала ее за ушами, погрузив пальцы в мягкий, густой мех, «Я скучала по тебе, сестра. Ты одна? У тебя есть стая?»
Нимерия просто заскулила, но Санса видела это во сне. Она знала, что в Волчьем лесу есть стая. Так много волков в Волчьем лесу. Ей нравилось, как это звучит. Она закончила гладить Нимерию и встала, повернувшись к своим стражникам: «Это Нимерия, и она лютоволчица Арьи. Это значит, что она - член семьи, и вы позволите ей приходить и уходить, когда она захочет. У нее есть стая там, в Волчьем лесу, и вы тоже оставите их в покое».
«Но, ваша светлость, а что, если она причинит кому-нибудь вред?» - спросил один из наиболее испуганных мужчин, стоявших неподалеку.
«Она не будет. Корми их, если они этого хотят, но они, скорее всего, найдут себе еду в дикой природе. Стая должна держаться Волчьего леса, но Нимерия пойдет туда, куда захочет», - Нимерия подошла к ней, уткнувшись лицом в руку Сансы, и Санса снова почесала за ушами. Было хорошо, что сестра вернулась домой.