«КЛЭР»

В шесть вечера рабочий день, наконец, закончился. За исключение Греты, смена выдалась спокойной. Уилл даже успел увидеть, как Шейла уходит домой, сменив привлекательную форму на джинсы и свободную футболку. Сегодня она закончила чуть раньше, обычно они уходили из торгового центра в одно время. Наверняка спешила на свидание.

    Шейла встречалась с Томи Грантом. Красавчик, пловец с идеальным телом и самой обаятельной улыбкой, которую только мог Бог подарить человеку. Он обладал теми характеристиками, какими не был награжден Уилл. И он конечно ему завидовал, но не испытывал подлой ненависти, какую порой ощущаешь в присутствии кого-то превосходящего тебя. Уилл просто знал, что Томи лучше и ему даже не стоит пытаться это изменить. И Шейла это знала. Такие девчонки, как она, коронованные, всегда выбирают парней вроде Томи. Парней, как Уилл, всегда выбирают Жабы Греты. Что уж тут поделаешь.

    Уилл прошелся по залу. Поправил товар на полках, одернул задранную шпаной юбку на манекене, одетом в сексуальную пиратку, и попутно выключил освещение. Еще один день в Стране Радости закончился.

    Когда он остался один в темноте и только свет снаружи пробивался через стеклянные двери, что-то заставило его застыть. Нет, это не было обычным глюком после трудового дня, когда мозг будто хочет перезагрузиться, и ты стоишь как придурок, пялясь в никуда. Это нечто иное. Скорее интуиция на животном уровне.

    Тед из магазина электроники ушел пару часов назад, что-то бормотал и был так погружен в тяжелые думы, что даже не попрощался, когда Уилл его окликнул. Таким он его раньше не видел, и это вызывало интерес. Тед из того типа парней, что странно шутят, на многое забивают хрен и странным образом имеют успех у девчонок, и почти ничего не боятся. Будто им на все абсолютно наплевать, они показывают средний палец всем невзгодам жизни, потому что их мозг знает больше, чем любой другой. И вот поэтому, Уиллу стало так не по себе, когда он увидел не на шутку обеспокоенного, даже напуганного Теда.

    Уилл вышел из магазина, закрыл своими ключами нижние замки на стеклянных дверях и замер. В десяти метрах от него, в тупике второго этажа находился магазин электроники. За точно такими же стеклянными дверьми, как и в Стране Радости, было темно. Но темно совсем не значит пусто. Тед ушел уже давно, погасил освещение, наверняка запер свой отдел, но что-то там было.

    Он огляделся. Почти все продавцы из бутиков ушли домой. Постепенно гасили освещение во всем торговом центре, и парень был здесь один. Эта необъяснимая темнота в отделе электроники его манила и еще сильнее пугала. Он снова огляделся, не желая выглядеть глупо или подозрительно, перед случайными свидетелями и двинулся к соседнему магазину. Лампы потолочного освещения на этаже бросали размазанные полосы внутрь магазинчика, но не проникали в глубину. Уилл разглядел кожаный диван для ожидающих посетителей с рваным подлокотником, вешалку для верхней одежды, несколько полок с мобильниками и все. Дальше, где громоздился рабочий стол Теда, а за ним небольшая подсобка, уже ничего не было видно.

    Уилл нехотя, но не в силах сопротивляться любопытству, подался к стеклу. Он сложил руки так, чтобы между глазами и стеклянной дверью не осталось расстояния. Всмотрелся в темноту. Он боялся увидеть что-то необъяснимое и одновременно этого хотел. Будто стоишь на крыше высокого здания и смотришь вниз, внутри все леденеет от ужаса, голова кружится, мозг в панике шлет сигналы спасения, призывает отойти от края, но ты не в силах не представлять, какого это – лететь вниз и разбиться.

    В ответ на Уилла смотрела лишь тьма, в ней не было ничего явного, но все же там что-то было.

    - Эй! – громким шепотом позвал он, ощутив собственное дыхание на запотевшем стекле.

    Тишина. И вдруг один из множества экранов на столе Теда вспыхнул, точно дракон, потревоженный в своей пещере, открыл глаза. Сердце сделало скачок, поднявшись к горлу, и упало куда-то в трусы. Он тут же отпрянул от стеклянных дверей и огляделся. Может ему это привиделось? А если нет, то мог ли кто-то увидеть?

    Он позвал. И нечто отозвалось.

    Уилл снова всмотрелся в полумрак магазина электроники и теперь из глубины на него пялились уже пять-шесть глаз. Экраны на столе горели сами собой. Оставаться дольше ему не хватило мужества, и он поспешил к эскалатору, вниз, а там бегом на выход.

    Когда он оказался на улице среди людей, в потоке заходящего осеннего солнца, страх отступил. Конечно, сердце бешено качало кровь, но паника растворилась.

    - «Да что это я? Не было там ничего! Включилось пару мониторов, сбой. А ты уже штаны обоссал!»

    Так то оно так, и Уилл никогда себя не жалел понося на чем свет стоит, да только чутье ему не лгало. Там притаилось что-то необъяснимое. Он это знал. Но оказавшись вне стен торгового центра, далеко от мониторов, горящих, словно паучьи глаза, его рационализм победил обоснованный страх.

   -  «А если бы Шейла увидела, как ты трясешься, глазея на чужой магазин, что бы она подумала?» - Ругал он себя, повернув на тенистую аллею, ведущую от торгового центра к дому. – «Она о тебе и так не высокого мнения, идиот! А ты продолжаешь быть странным. Людям такое не нравится».

    Уилл захотел врезать себе по голове, но одёрнул руку, это тоже выглядело бы глупо со стороны. У него начало пульсировать в висках, мысли заполнившие сознание были липкими и тяжеловесными. Осенний ветер слегка облегчал головную боль, но ему становилось хуже. Он боялся, что придя домой не сможет расслабиться. 

    Отец уже приговорил всю упаковку «Будвайзера» или проснулся только после обеда, и еще потягивает первую бутылку? А может сегодня тот самый редкий день, когда вечер будет спокойным. Ни травки, ни алкоголя. Просто двое мужчин: он и отец, каждый по своим комнатам. Да, без теплых семейных разговоров, но зато и без скандалов. Хоть бы! Уилл на три секунды скрестил пальцы за спиной, бабуля говорила, что у цыган это наудачу.

    Блеклое солнце скрыли грозовые тучи, и когда он добрался до дома, упали первые капли. Уилл остановился в нескольких шагах от крыльца, пытаясь угадать, что ждет его внутри. Одноэтажное строение сутулилось, будто взгромоздив на себя вес гигантских темных облаков. Прямо за их домом тянулась автомобильная эстакада и этот шум проносящихся над головой машин, вечно гудел в ушах.

    Соседние дома были точно такими же, но Уиллу казалось, что их дом, уродливее и беднее. Конура, как раз для таких парней, как они с отцом. Приземистый, серый, во дворе никаких цветов, кругом окурки и ржавые банки из под пива. Если бы надземная дорога рухнула, уничтожив их дом, разве кто-то стал бы разгребать завал в этом месте, искать переломанные тела? Разве кто-то знает что он, Уилл, существует? Разве кому-то не плевать?

    Он вгляделся в правое окошко, в котором горел бледно-желтый свет от гостиного торшера и устало побрел внутрь.

    Отец сидел в кресле напротив входной двери, смотрел детективное шоу о реальных преступлениях. Как всегда верной спутницей вечера ему служила бутылка «Будвайзера». Телевизор стоял рядом с входной дверью и если сильно хлопнуть, что-то коротило в розетке и телек отключался. Вот и сейчас экран погас. Отец гневно сжал губы и уставился в стену, сдерживая взрыв раздражения.

    - Извини. – Выдавил Уилл и, опустив глаза, прошмыгнул в свою комнату.

    Стены в доме почти бумажные, любой звук слышался, словно это было в метре от тебя, поэтому, не желая злить отца еще сильнее, Уилл осторожно взял со стола старенький кассетный плеер и опустился на кровать.  Он с облегчением выпустил из легких воздух, будто тот был тяжелее обычного в несколько раз и отмотал сторону «А» в самое начало. Покой и уже ставший любимым «Minutes to Midnight». Музыка просочилась из наушников в голову, заполняя черепную коробку, топя тревожные мысли и тоску.

    Первым треком был «Wake», разливавшийся по нотам, точно и правда, призывая проснуться, но чем тревожнее становилось звучание, уходя в пике на барабаны, тем быстрее Уилл погружался в сон. Где-то под конец «Given Up» он уже глубоко спал. И тогда ему впервые приснился подобный сон. С сюжетом и необычной развязкой. Никогда прежде он не проходил через подобный опыт.

    Он был и молчаливым зрителем и главными действующими лицами. Всеми сразу. Девушка блондинка, по ощущениям лет тридцати, миловидная, сидела рядом с водителем. За рулем ее супруг, они уже несколько лет в браке и она знает все его мелкие движения, говорящие сами за себя. Сейчас он постукивал пальцами по рулю, держа руку выпрямленной. Обычно это нервное постукивание означало, что муж не знает, куда двигаться дальше, правильно ли он выбрал дорогу.

    - «Мы потерялись»? – Задалась она вопросом в своей голове.

    - «Мы потерялись. Но паниковать нельзя, ее это напугает и снова скажет, что лучше бы она выбирала дорогу. Херова интуиция! Надо было лучше в карту смотреть». – Думал он про себя.

   А Уилл молча наблюдал за ними. Хотя в тот момент и не было никакого Уилла. Не было и понятия «наблюдатель». Только эти двое в машине. Единственная из существующих реальностей.

    Во сне машина постоянно меняла форму, из легковой превращалась в дом на колесах, затем во внедорожник, но она всегда оставалась белой. Парочка ехала в какой-то глуши, дорога ровная, вокруг никого. Уилл ощущал через супругов, как нарастает напряжение. Сумрак стал еще гуще, а окрестности совершенно пустынными. Они почти покинули цивилизацию и приближались к чему-то иному. Он вдруг с полной ясностью осознал – супруги в белом внедорожнике катят прямиком в потустороннее место...   

    Уилл вынырнул из сна, слыша собственный сдавленный крик. От этого тяжелого стона он и проснулся. В комнате темно. Через окно едва струился свет уличного фонаря. Не смолкая даже ночью, доносился шум надземной магистрали. Футболка прилипла к телу, он весь в поту. Потянулся за бутылкой воды и замер. Уилл в комнате не один. В дальнем углу, в кресле, заваленном грязной одеждой, сидела фигура. Света уличного фонаря не хватало, чтобы разглядеть присутствующего. Он замер от ужаса, но уже через мгновение расслабился, услышав голос:

    - Твой отец меня впустил. Не хотела будить.

    Темной фигурой притаившейся в углу комнаты оказалась Мара. Они с детства были соседями, и девушка давно питала к Уиллу чувства, но его это лишь раздражало. Мара не нравилась ему даже как друг. Не смешно шутила. Неуклюже намекала на влюбленность и вообще выглядела, даже по не самой завышенной школе Уилла, на тройку. Он и сам в этой своей шкале был где-то от единицы до двойки, но Мара хотела его симпатии, а это осложняло оценочное суждение.

    В период полового созревания, он задумался, а что если им попробовать? И однажды, сидя у нее в гостях, смотря очередное тупое шоу по «Mtv», как бы невзначай закинул руку ей на плечо. Она тут же уловила сигнал, вся напряглась, принялась ерзать, придвигаясь к нему ближе. Почти сразу Уилл понял, что сделал ошибку, ведь он уже давно прознал, о ее чувствах и ответных не испытывал. Так зачем же сделал этот шаг? Мара медленно опустила руку и осторожно коснулась мизинцем его бедра. Уилл сидел в шортах и мгновенно ощутил прикосновение к коже. Ему стало чертовски некомфортно, но он не мог пошевелиться. Если бы он в ту же минуту отстранился, она наверняка бы обиделась, посчитав себя навязчивой, а убери он руку с ее плеча, решила бы что он хочет зайти дальше. Так он и сидел, красный как рак от напряжения, с полным ощущением фатальной ошибки.

    Не видя никакого сопротивления, Мара повернула к нему голову и потянулась к губам. Уилл в панике забегал глазами по комнате, словно где-то здесь был ответ, что ему делать, но слишком долго медлил, ничего не предпринимая. Влажные прохладные губы коснулись его. Свои Уилл держал закрытыми, но девушка пыталась разомкнуть их языком и он почти был готов сдаться, пока не почувствовал тошнотворный запах из ее рта. Казалось, только минуту назад она съела кого-то мертвого и уже начавшего разлагаться. Запах непреодолимо отвратный.

    Уилл вскочил на ноги и, что-то придумав про отца и срочное домашнее дело, о котором он напрочь забыл, сбежал из дома соседки. И после того неудачного поцелуя близко они уже не общались. Уилл не приходил к ней в гости, а она, конечно, все поняв, не подходила к нему во время школьных обедов, как делал это раньше. Со временем они снова начали здороваться, даже созванивались по каким-то мелочам, но та дружеская невинность, всегда присутствующая между парнем и девушкой, решившими стать приятелями, была навсегда убита.

    Больше того, Уилла раздражала Мара, она по-прежнему его любила, и он это знал, но точно не был готов ответить ей хоть когда-то похожими чувствами. К тому же, глубоко внутри, он ненавидел ее за то, как сильно они с ней похожи. Замкнутая, отторгаемая обществом, некрасивая. Глядя на нее он видел то, что без жалости, явственно грубо, показывало ему зеркало. Он не любил Мару, потому что не любил себя.

    - Ты чего тут? – Натянув штаны, спросил он.

    - Глен. – Произнесла девушка имя брата, и он все сразу понял.