Глава 13
Холм я нашла быстро.
Он возвышался сразу за деревней, как пьедестал, торчащий из пустоши. На нём — одинокое дерево, голое, скрюченное, как старик в безмолвной молитве. Трава вокруг скользкая, мокрая, будто насквозь пропитана чужими снами. Я карабкалась на четвереньках, соскальзывая, цепляясь пальцами за корни и землю, и, добравшись до вершины, обессиленно привалилась к стволу и выдохнула.
Внизу лежала деревня — всё такая же серая, как небо над ней. Ни звука, ни движения. Мир будто замер в предвкушении. Я всматривалась в горизонт, надеясь заметить хоть тень солнца — но не было ни света, ни времени. Как узнать, когда наступит закат, если здесь даже не видно дня?
Оставалось только ждать. Я села по-турецки, щипала пальцами холодную траву. Каждый стебель, который я срывала, рассыпался в руках серым пеплом. Пальцы стали грязными, но я не вытирала их. Просто смотрела, как он осыпается на землю. В голове пульсировал вопрос: Что это за место? И кто тот проводник?
И тут я снова почувствовала его.
Не видела, не слышала — почувствовала. Как будто тень легла мне за спину. Повернулась. Мужчина. Безликий. Стоит ближе, чем раньше. Никакого страха — только раздражение.
— Вот ты где, — крикнула я. — Сам крадёшься, а мне не даёшь подойти! Убирайся! Не хочу тебя видеть!
Он не двигался. Только смотрел — если это вообще можно назвать взглядом, учитывая отсутствие лица.
Я отвела глаза. И тут же — движение. Он стал ближе. Я резко снова на него уставилась.
— Не смей, — прошептала я. — Если не собираешься помогать, хотя бы не мешай.
Он начал щёлкать пальцами. Ритмично. Как метроном. Один. Два. Три...
Сердце сжалось. Что он отсчитывает? Время до чего? До конца? До точки невозврата?
Я не могла отвести от него взгляд. Боялась, что, если он приблизится ещё, — что-то случится. Что-то непоправимое. Так и сидела, не моргая, не двигаясь, как под гипнозом. Время шло. Может, прошёл час. Может — день. Но небо оставалось прежним. Серым. Безликим.
Мир трещал. Я ощущала, как он расползается. Как ткань сна рвётся прямо у меня под ногами.
Я зажмурилась и прошептала:
— Пожалуйста... Проведи меня к Библиотеке Истоков. Я должна знать...
Ветер — лёгкий, почти неощутимый — коснулся ресниц. Первый раз я почувствовала что-то настоящее. Что-то живое. Ветер. Мир дышал. Или это был ответ?
Я открыла глаза.
Он стоял в пяти метрах от меня. Ближе, чем когда-либо. Щёлкал пальцами.
Раз. Два. Три.
— Чёртов псих! — выкрикнула я.
Небо не изменилось. Но вдруг он начал отступать. Медленно, шаг за шагом. Его пальцы больше не щёлкали.
Я застыла. И тут поняла: я что-то изменила. Я имела здесь хоть крошечную власть.
— Вот так-то! Убирайся!
Но не успела я договорить, как почувствовала чужое прикосновение.
Плечо. Мягкое — и резкое одновременно. Я вздрогнула и обернулась.
То, что я увидела, выбило воздух из лёгких.
Белая дымка. Светящаяся, слепящая, как сварка. Слишком яркая. Глаза защипало, потекли слёзы. Всё размывалось. Пространство закружилось. Я попыталась отползти, но существо — что бы оно ни было — вцепилось в меня, как когтями, пронзая плечо. Я закричала. Крик вырвался сам — дикий, полный боли, словно кто-то вырывал меня изнутри.
Мир схлопнулся.
До размера игольного ушка. Сжался до точки, в которой больше не было ни меня, ни мысли. Только сдавливающая, невыносимая боль — и пустота.
А потом всё разом расширилось. Взрыв. Океан. Бездна.
Я ощущала себя песчинкой. Ничтожно малой. Брошенной в бескрайность.
Боли больше не было. Но был страх. Такой, какого я ещё не знала. Первобытный, липкий, как холодный пот. Я дрожала.
Прямо передо мной, из клубящейся дымки, начал подниматься гигантский лабиринт. Каменный. Бескрайний. Мрачный. Он рос, как живое существо. Стены уходили в небо, и в глубине — что-то двигалось.
И я поняла: я у порога.