Глава 9. Первая трещина
От лица Доминика
Я не спал.
Не потому, что не мог.
А потому, что не хотел.
В комнате было темно, только лунный свет пробивался сквозь шторы и ложился на пол тонкой полосой.
Я сидел в кресле у окна. В рубашке, с расстёгнутыми манжетами.
С бокалом в руке, который давно опустел.
Но я всё ещё держал его — как якорь.
Образ Селесты стоял перед глазами, как наваждение.
Этот шёлк, сползающий по коже.
Этот тонкий аромат.
Эти слова, прошептанные у уха.
«О нём нет смысла надевать бельё... Ты бы всё равно увидел.»
Мир внутри меня дрожал.
Я держался.
Девять дней.
Девять ночей.
Соблюдал границы.
Ставил стены.
А теперь — она.
Одна фраза. Один взгляд.
И я уже не уверен, где заканчивается моя выдержка.
⸻
Когда я услышал, как закрылась дверь в её спальню, я встал.
Тихо.
Решительно.
Прошёл по коридору, не включая свет.
Дверь была приоткрыта.
Как будто она ждала.
Я вошёл.
Она стояла у окна.
В ночной сорочке из того же вишнёвого шёлка.
Тонкие бретели.
Открытая спина.
И волосы, распущенные по плечам.
— Ты не спишь, — сказал я, хрипло.
— А ты не смог остаться на своей стороне, — спокойно ответила она.
Я подошёл ближе.
Она не обернулась.
Просто стояла, будто знала, что приближение — неизбежно.
— Почему ты это делаешь?
— Что именно?
— Соблазняешь.
Провоцируешь.
Играешь со мной, как будто это тебе не больно.
Она повернулась.
И её глаза были удивительно ясными.
— Потому что я — твоя жена, Доминик.
Я не хочу жить как чужая в этом доме.
Я не хочу слышать, как ты разговариваешь по телефону с призраками прошлого.
Я не хочу быть только частью сделки.
Я хочу... чтобы ты захотел меня.
Я шагнул ближе.
Между нами остался лишь воздух, заряженный током.
— И если я сорвусь?
Если я забуду всё и... возьму?
— Тогда возьми.
Но только, если это будет не из ярости.
Не из боли.
А потому что ты не можешь иначе.
Я сжал зубы.
Взгляд метался между её глазами и губами.
Руки дрожали.
Я чувствовал, как пальцы стремятся к её талии, как сердце выстукивает в висках.
Но она вдруг сделала шаг назад.
Небольшой. Почти незаметный.
Но этого хватило.
— Ты хочешь? — прошептала она.
— До безумия.
— Тогда скажи.
Скажи, что хочешь меня.
Не как женщину на одну ночь.
А как свою.
Я молчал.
Грудь сжималась.
Я мог бы сейчас.
Здесь.
Сорвать с неё эту ткань.
Положить на кровать.
Заставить стонать и дрожать.
Но я не мог сказать это.
Я не мог произнести слова.
Потому что пока я не отпустил ту, другую — я не имел права взять эту.
Селеста поняла.
Она подошла.
Поцеловала меня в щёку.
Медленно.
Тепло.
И отступила.
— Тогда иди, Доминик.
Пока я не потеряла контроль.
Я вышел.
Но внутри меня уже что-то треснуло.
Не сломалось.
Но пошла первая трещина.
⸻
В ту ночь я снова не спал.
И в голову приходила только одна мысль:
Если она так умеет ждать...
что же будет, когда я всё-таки решусь взять?