Поцелуй Врага

От лица Селесты

Утро выдалось невероятно тёплым.
Сквозь приоткрытые ставни солнце золотило постель, ласкало кожу и словно поддразнивало:
«Ну, что, Селеста? Как твой ледяной дон?»

Я лежала на подушках, укутанная в простыню, с телефоном у уха.
И смеялась.

Камилла, как всегда, была моей подушкой безопасности и внутренним голосом, только более дерзким.

— Он стоял у тебя в спальне? — захлёбываясь от смеха, переспросила она. — Весь такой мрачный, грозный, как скала... и ушёл?!
Ты что, наложила на пороге ловушку?

— Нет, Камилла.
Я просто сказала: либо по-настоящему, либо никак.

— О, Боже... — её смех стал звонким, искренним, раскатистым. — Я бы отдала всё, чтобы увидеть его лицо в этот момент!
Ты выносишь мужчине мозг — и делаешь это в ночной сорочке на миллионы. Это талант, подруга.

Я не могла сдержать улыбку.
Лёжа на животе, обхватив подушку руками, я чувствовала, как в груди вместо боли — лёгкость.
Доминик ушёл...
Но он колебался.
А значит — всё ещё впереди.

Камилла продолжала:

— Ты понимаешь, да?
Ты сожгла его изнутри, Селеста.
И когда он всё-таки сдастся — он не просто возьмёт тебя.
Он будет молиться, чтобы ты осталась.

Я только хотела ответить, как услышала шаги.
Глухие. Чёткие.
И прежде чем успела среагировать — дверь приоткрылась.

Доминик.

В белой рубашке, слегка растрёпанный, с мокрыми после душа волосами.
И с тем самым взглядом.

Я резко повернулась на спину, прижимая телефон к уху.
Глаза Камиллы в Facetime округлились.

— Он там? — шепнула она.

— Я перезвоню, — сказала я спокойно, но с внутренним дрожанием.
И нажала «отбой».

⸻

Он стоял у двери.
Скрестив руки на груди.

— Весело проводишь утро?

— Камилла — мой антидепрессант.
— Судя по всему, я теперь твой раздражитель?

Я села, подтянув простыню к груди.

— Доминик, если ты пришёл снова уйти — дверь помнишь?

Он смотрел.
Молча.
Долго.
Так, что у меня по спине побежали мурашки.

— Я не спал всю ночь, — сказал он наконец.

— И?..

— Я не могу тебя выкинуть из головы.

В комнате повисла тишина.
Слова — как вспышка.

Я медленно поднялась.
Подошла к нему.
Остановилась близко.
Так, чтобы чувствовать его дыхание.

— Тогда перестань пытаться.

Он посмотрел в глаза.
Всё ещё сдержанный.
Но в этом взгляде — уже не было войны.
Была растерянность.
И желание.

Я потянулась к его руке.
Сжала пальцы.
— Я не прошу забыть прошлое.
Я прошу жить настоящим.

Он кивнул.
Провёл рукой по моему лицу.
Коснулся губ.
Но не поцеловал.

— Вечером, — сказал он. — Не здесь. Не сейчас.
Если я подойду ближе — я забуду, как дышать.

Он развернулся и ушёл.
На этот раз — не от меня.
А чтобы вернуться.

⸻

Я осталась стоять в центре комнаты.
Сердце стучало.
Ноги подкашивались.

Но я знала.
Это больше не игра.

Это первая трещина.
И она станет бурей.