22. Коп
В шесть утра Эмма сидела в своём кабинете, перечитывала сведения о недавних убийствах, пытаясь найти между ними связь. Когда вчера она прочла в деле Ванессы Смит о найденном обрывке фотографии, сразу сбегала в комнату с вещдоками и достала его из сумки девушки. Сравнив со снимком, найденным шефом в сгоревшем здании, она была поражена − они идеально сходились, как кусочки пазла. «Кэролайн Маккензи, 6 лет» − гласила полная надпись на обратной стороне.
Также женщина откопала в архиве несколько страниц из дела Томаса Эвансона от пятьдесят третьего года, но почему-то там оказалось далеко не всё, будто добрую половину бумаг кто-то выбросил.
− Эмма, я должен тебе что-то показать, − появился на пороге кабинета Уолтер Рикли.
− Что? − отвлеклась от фотографии женщина.
− Мы нашли это в комнате Саймона, − офицер продемонстрировал записку и вытащенную из рамки подкладку с угрозой.
− Боже... − взяв в руки улики, протянула она. − Вот почему он оказался в магазине. Эвансон угрожал ему. Потому-то Саймон и не говорит ничего.
− Это не всё... − с печалью в голосе сказал Уолтер. − Сегодня утром нам позвонили из больницы и... похоже, Саймон пытался сбежать этой ночью через окно, но от падения потерял сознание. Врачи говорят, что у него травма позвоночника и переломы в стопах...
− Какие прогнозы врачей?
− Ещё не знаю.
− Уолтер, ты сейчас должен быть сильным! − попыталась вернуть в норму мужчину Эмма. − Раз Саймону нужна защита, мы обязаны её обеспечить. Возьми кого-то и займитесь этим. Тебе будет спокойнее рядом с сыном.
− Хорошо, − уже увереннее согласился офицер. − А ты едешь?
− Сперва дождусь Хью.
Уолтер кивнул и покинул кабинет Дарглей.
Вчера Бенвик не вышел на службу, а сегодня прибыл в начале девятого. Шеф выглядел помятым. Похоже, он даже не возвращался к себе всё это время, а жил и ночевал в баре. В тяжёлые дни приходилось так делать. Кроме душевной боли, нахождение в пустом доме ничего ему не приносило.
− Шеф! − окликнула Эмма, когда тот мелькнул в дверном проёме.
Бенвик, даже не притормозив, направился в свой кабинет, а детектив рванула за ним.
− Нам надо поговорить! − вдогон кричала Дарглей, но тот всё не оборачивался. − Вы знаете, кто такой Томас Эвансон? Вы же раньше видели то фото с места пожара.
Хью остановился за метр от двери с выгравированной на табличке надписью «Шериф», но поворачиваться не стал.
− Я видел это вживую, − прогремел Бенвик. − Её убил урод Эвансон в пятьдесят третьем.
− Томас Эвансон?
− Ты ошибаешься, если считаешь, что он хоть как-то связан с тем, что творится сейчас. Тот Эвансон мёртв, детей у него не было.
− Откуда Вы узнали? Я Вам не сообщала о показаниях Маргарет Лонтек и Саймона Рикли.
− О показаниях девочки слышали все. Включай иногда новости.
Дарглей почувствовала себя неловко.
− Но даже если они не связаны, за именем может что-то скрываться. Может, последователь? Скажите, почему в архиве нет полного дела Эвансона?
− Нет здесь глубинного смысла. Не пытайся копать в этом направлении. Я не знаю, куда делось его дело, и не желаю задумываться.
− Я нашла связь между одной жертвой и вчерашним пожаром. В сумке...
− Эмма, − прервал Хью, наконец обернувшись, − тебе нужно искать не информацию о нём, а его самого. Он хочет водить нас за нос, отвлечь от своих теперешних дел. Эти зацепки − пыль в глаза.
− Но... а если...
− Не занимайся ерундой, − сурово сказал Бенвик, зашёл к себе и запер дверь на замок.
***
К половине десятого детектив прибыла в больницу. Возле палаты Саймона дежурили офицеры Уолтер Рикли и Кэтрин Фиш. Поднимаясь на нужный этаж, Эмма разузнала о подробностях случившегося с Саймоном от сотрудников больницы.
− Мне можно к нему? − шёпотом спросила Дарглей.
− Он уже давно спрашивает, когда ты придёшь, − сообщил Уолтер.
− Даже так, − воодушевилась женщина и, предварительно постучав, вошла в палату.
Саймон действительно ждал её. Как только Эмма присела на стул рядышком с его койкой, парень вывалил на неё всё, не дав и рта открыть. Он рассказал детективу каждую мелочь, что запомнил, а ей только и оставалось, что спешно записывать его слова в блокнот.
Правда, женщина очень настороженно относилась к этим свидетельствам. Её крайне смущали рассказы о оживляющем зелье, оказавшимся к тому же сложнейшей ловушкой. Получается, за Саймоном велась круглосуточная слежка самим мужчиной или кем-то уполномоченным.
Рикли утверждал, что Эвансон стал виновником побега семьи Лонтек из города, устроил поддельную смерть Софии и, как он теперь уверился, зарезал собачку Линду.
Необузданный поток информации женщине пришлось заткнуть на словах о случившемся этой ночью, так как версия событий, высказанная Саймоном, перечила здравому смыслу. Конечно, и до этого многое вызывало вопросы, но чаша терпения переполнилась именно сейчас.
− Постой, − встряла женщина в той части истории, где парень побежал после падения, хоть и хотела сделать это пораньше, − как ты мог бежать? Ты бы даже не встал после такого, если бы пришёл в сознание.
− Со мной всё было нормально. Это Эвансон меня подкинул под окно, и он же избил ломом.
− Саймон, а дежурные медсёстры мне сказали, что ночью здесь посторонних не было. Говорят, никакого шума не слышали.
− Как не слышали?! − возмутился пациент. − Я здесь минуту держал дверь! А когда Эвансон ушёл, в коридоре не осталось вообще никого!
− Но они утверждают...
− Они дуры! − злился Саймон. − Ушли куда-то, а теперь не хотят быть наказанными и делают из меня шизофреника!
− Успокойся, пожалуйста. Я всё равно выслушаю тебя, но мне по профессии положено подвергать сомнению слова свидетелей. Продолжай.
Саймон рассказал о своём похищении. По его словам создавалось впечатление, что Эвансон вездесущ: он ломился в дверь палаты, он скрывался под маской, разве что за рулём авто не сидел. Эмма полагала, что это последствия одержимости Саймона преступником, но стоит уточнить − она вовсе не воспринимала историю с ночным похищением всерьёз, даже не записывала её. Пожалуй, детективу хотелось понять психическое состояние юноши, а не услышать что-то новое.
− Он сказал, что остался в том пожаре. Его кожа сильно обгорела.
− Сейчас он похож на Фредди Крюгера?
− Я его не видел, − нахмурился Саймон, до которого доходило, что Дарглей смеётся над ним. − Я же говорил, там было темно.
Эмма решила не комментировать, но сразу предположила, что теперь Саймон боится темноты. Это не удивительно после случившегося с ним в том злосчастном магазине. «Вероятно, − писала она в отчёте, − Саймон Рикли получил психическую травму на почве пережитого пожара и угроз со стороны Томаса Эвансона, из-за которой теперь видит несуществующую опасность в повседневной жизни, что может привести к серьёзными травмам, как падение из окна палаты 1986. 11. 28».
− Ты можешь быть уверен, что с тобой говорил именно Томас Эвансон?
− Мне это надоело! − агрессивно сказал Рикли. − Оставьте меня в покое.
− Хорошо, я уйду, но прошу не злиться на меня. Твои показания точно помогут расследованию.
Парень не ответил, а Эмма пошла к выходу.
− Детектив, − окликнул Саймон. − Пусть Вы и не верите, но Эвансон напоследок намекнул, что готовит кое-что большое. Он собирается убить огромное количество людей. Не расслабляйтесь.
− Поправляйся скорее, − пожелала Эмма перед тем, как закрыла за собой дверь.
Пусть Саймон и рассказал много, всё это могло оказаться неосознанной выдумкой. Показания таких свидетелей даже могут отвергнуть при рассмотрении в суде.
Самая же большая проблема − «срок годности» этой информации. Эмма сожалела, что не узнала обо всём неделю назад, когда Эвансон не боялся находиться на виду. Сейчас же, когда мужчина исчез, а количество подозрений к его злодеяниям нельзя сосчитать по пальцам, они значили слишком мало.
Эмма надеялась получить намного больше от этой беседы. Если бы Саймон мог назвать что-то конкретное о планах Томаса, дело приобрело бы иной оборот, но преступник, видимо, понимал, что рано или поздно юноша придёт в полицию, потому и не сообщал ему ничего стоящего.
Беседа с Раяном Эртоном, вернувшимся из Техаса в пять пополудни, дала лишь маленькую крупицу новой информации − описание человека, общавшегося с парнем за день до похищения, во многом сходилось с описанием Эвансона от Саймона и Маргарет, но имени тот не называл.
***
Город Уэстмор
Мэг лежала на неудобной деревянной скамейке у серой стены, сквозь решётку глядя на полицейского, возившегося с документами и совсем не обращающего внимания ни на неё, ни на заключённых в двух соседних камерах предварительного заключения. Настенные часы показывали половину десятого.
Зазвонил телефон, коп что-то недовольно пробубнил в трубку и покинул помещение.
Мэгги, кажется, потеряла возможность лить слёзы, несколько часов оплакивая бабушку, а сейчас лежала, уставившись в стену и ощущая пустоту внутри. В смежных с её клетках сидели грязные пьяницы, воры опасной наружности и агрессивные вандалы. Они периодически отпускали грязные комментарии в её адрес, делали непристойные предложения, но она будто и не слышала их. К ней здесь никого не подсаживали, а в изоляторах по соседству томились трое человек с одной и пятеро с другой стороны.
В помещение вошёл коп, прежде не попадавшийся на глаза Маргарет, и остановился у её клетки со связкой ключей в руках. Девушка сжалась от вида этого двухметрового верзилы со шрамами на губах, перебирающего ключи своими лапищами.
Он открыл решётку и попросил заключённую на выход. Она вышла из камеры под недовольные возгласы.
− Всем заткнуться! − рявкнул офицер и опустил взгляд на Мэгги, чей рост уступал его собственному на головы четыре. − Поступил приказ вернуть тебя в Шервуд.
− Но Эмма же говорила, что...
− Я не знаю никакой Эммы, − отрезал коп. − Мы с тобой едем в Шервуд.
Мэгги согласно кивнула, боясь впредь и слова поперёк сказать мужчине.
Он жестом приказал ей развернуться, завёл руки назад, закрыл наручники и вывел через небольшой безлюдный коридор на огороженный металлическим забором задний двор, а не так, как её впервые привели сюда. Идя за офицером, девочка про себя отметила, что форма ему мала.
Почему-то мужчина усадил её на пассажирское сидение в патрульной машине, где между ними не было решётки, сам занял водительское место и тронулся. Маргарет немного обрадовалась вести о возвращении в Шервуд, где мисс Дарглей, возможно, сдержит обещание отвезти её к родственникам в Кондор, но надежда эта оказалась ложной. Вскоре девочка поймёт, что приказа о переводе не поступало, человек везёт её совсем не в отделение полиции, и никакой он не коп.
В Уэстморе тоже это поймут, когда обнаружат убитого посредством перелома шеи офицера без формы, который ночью должен был следить за заключёнными, и открытую камеру Маргарет Лонтек. Хотя бы сейчас они не смогут обвинить девочку в побеге, осознав наконец, что на неё всё это время шла охота.
Под покровом глубокой ночи служебное авто больше часа мчалось по пустым потрескавшимся дорогам. Маргарет двигалась навстречу своей судьбе. Ей полегчало, когда она увидела вдали знакомые очертания, выведенные на чёрном фоне множеством маленьких огоньков, но произошло то, чего она никак не могла ждать − на расстоянии меньше мили от городка водитель свернул на повороте влево.
− Куда мы едем?! − испугалась Мэгги.
Мужчине стоило лишь мимолётно зыркнуть на девочку и коварно улыбнуться своими шрамированными губами, как нужда задавать вопросы отпала. Лонтек мигом поняла, что её похитили, но не поддалась панике − многочасовое оплакивание бабушки будто сжало её эмоциональный диапазон до размера семечки подсолнуха.
Она всё ещё жива − это значит, что попытаться сбежать следует. Эвансон просто жаждет личной расправы, думала Мэгги, но с этим человеком просто не бывает. В голове родился безумный план, исход которого лишь по случайному стечению обстоятельств мог оказаться удачным, но с куда большей вероятностью прикончил бы обоих. За неимением лучшего, пришлось следовать ему.
Девушка сжала кулаки за спиной, сделала полный вдох и вытолкнула себя из сидения прямо на водителя, точно не ожидавшего подобного. Мужчина разъярённо зарычал, пытаясь оттолкнуть от себя негодницу, заслонившую обзор, но та уже упёрлась ногой в рычаг передач, а другой умудрилась наступить на педаль газа. Она была повернута к лобовому стеклу спиной, так что лишь по сузившемуся зрачку похитителя поняла, что впереди он видит яркий свет фар встречной машины.
Звучал затяжной сигнал, прерванный грохотом мощного столкновения, сперва откинувшего Мэг на стекло, мигом покрывшееся узорами трещин, а потом назад на мужчину, когда автомобиль, пару раз крутнувшись, скатился в овраг.
Столкновение произошло на высокой скорости, оба автомобиля страшно пострадали и слетели с дороги, но, не смотря на всё это, лжекоп уцелел, откинул от себя девочку, едва воспринимающую происходящее и вышел из машины.
Сквозь разбитое лобовое стекло Мэгги смутно видела силуэт в свете мигающих фар, приблизившийся ко второму авто, упавшему после столкновения на крышу, из которого со стонами пытался вылезти водитель.
− Что смотришь? − крикнул пострадавший. − Это из-за тебя, придурок! Помогай!
Но высокий силуэт продолжил стоять неподвижно, словно над чем-то усиленно думал.
− Не стой столбом!
Вдруг гигант нанёс уверенный удар ногой по виску бедолаги, от чего тот мигом свалился без движений. Одетый полицейским мужчина посчитал это недостаточным и ещё несколько раз с силой наступил на голову жертвы аварии.
Маргарет в страхе закрыла глаза, но ушами слышала хруст, с которым был раздроблен череп.
Через пару секунд тишины дверь с её стороны распахнулась, и большая рука, обхватив девушку за предплечье, вытянула её из авто. Убийца закинул Мэг на плечо и куда-то направился. Она не могла сопротивляться ему ни физически, ни морально после пережитого, а вскоре вовсе отключилась.