Глава 4.
Время в этом доме текло медленно — оно будто застыло но месте, как пыль в золотистом закатном свете из окна.
Ллойд сидел на диване, неловко сложив руки на коленях. Он разглядывал одиноко стоящую на столе напротив него фотографию. Одиночный кадр — молодая девушка в выпускном платье, с блестящими глазами и широкой улыбкой. Она обнимала какого-то парня в дорогом смокинге и с такой же широкой улыбкой. Она смотрела этими полными жизни глазами на Ллойда в ответ — с бледной фотографии. Ллойд чувствовал себя неправильно, глядя на фотографию. Будто это что-то запрещённое. Несуществующее.
Он хотел бы запомнить эту девушку именно такой, но он видел её вчера — грязную и гниющую, с выражением ужаса, навечно застывшим на её лице. Он видел её в кошмарах прошлой ночью, где она умоляла спасти её, а он не успел. Казалось, что это абсолютно разные девушки, но паспорт в сумке той, что Ллойд видел на каталке в морге, говорил об обратном.
Хозяйка дома — мать девушки — заваривала чай. Она настояла на этом, а Ллойд не смог отказать, глядя в её уставшие глаза и видя в них своё водянистое отражение. Он понимал её бесполезные попытки отсрочить разговор — это была липкая, неприятная тема, и, если бы на месте её дочери была его дочь, он вряд ли смог оставаться таким спокойным.
Женщина вернулась из кухни и поставила перед Ллойдом чашку. Мелкие капли расплескались по столу от силы её соприкосновения со столом. Хозяйка села на диван напротив Ллойда, уставившись на него своими пустыми стеклянными глазами.
Ллойд едва сглотнул густую слюну.
— Миссис Вуд, — он запнулся. Вдохнул. Мысли будто резко выбили из головы, стоило посмотреть на эту изуродованную горем женщину, — миссис Вуд, расскажите мне о своей дочери.
Ллойд не хотел задавать этот вопрос — слишком абстрактный, чтобы быть нужным. Но ещё больше он боялся спрашивать более значимые вещи, боялся заставлять бедную мать возвращаться в день смерти её ребёнка. Ллойд не мог не ставить себя на её место — не мог не думать о своей собственной дочери, убитой столь жестоким способом.
На губах миссис Вуд появилась крошечная улыбка, не доходящая до глаз. Лицо преобразилось, когда она говорила о дочери.
— О, она была замечательной. Моя Элис. Она всегда была такой весёлой и целеустремлённой. Душа компании. Она только закончила школу и планировала поступить в престижный университет в этом году. Я не хотела её отпускать. Это так далеко, а мне хотелось видеть её чаще. — Губы женщины дрогнули. — Теперь я никогда её не увижу.
По щеке миссис Вуд скатилась слеза. Она даже не обратила внимания, находясь в глубинах её воспоминаний — счастливых и невозвратных.
Ллойд опустил взгляд — расплывчатое отражение в чашке смотрело на него с осуждением из-за того, что он собирался спросить.
— Как и когда она пропала?
Слишком резко. Лицо Миссис Вуд исказилось, снова будто постарев на десяток лет. Её руки дрожали, пальцы вцепились в выцветшую ткань серого кардигана. Но она держалась — хорошо, может, лучше, чем Ллойд.
— Чуть больше недели назад. Она пошла в клуб, праздновать окончание школы со своими друзьями. Но она ушла оттуда раньше всех, потому что ей стало плохо, так сказали её друзья. Они хотели вызвать такси, но Элис отказалась, потому что хотела подышать свежим воздухом. Домой она так и не вернулась.
— Вы знаете этих друзей?
Ллойд поднял взгляд.
— Да, это её бывшие одноклассники.
Ещё попытка.
— Там были незнакомцы?
Брови миссис Вуд нахмурились.
— За кого вы принимаете мою дочь? Она бы ни за что!
Мисс Вуд повысила голос, слюна брызнула изо рта — мелкие капли долетели до Ллойда через стол. Ллойд виновато опустил голову. Снова посмотрел на своё блеклое отражение в поверхности чая в чашке. Он выглядел отвратительно и чувствовал себя соответственно — надавил на неприятную тему, оскорбил бедную женщину, потому что не смог справиться с собственными эмоциями.
Ему хотелось провалиться сквозь землю — но он должен был закончить опрос. Он не должен подвести хотя бы своего начальника, который доверил ему это дело. Не снова. Другие возможные жертвы зависят от него, он не мог позволить себе просто так бросить их.
— Может, вы замечали что-то странное, прежде чем ваша дочь пропала? — Тихо спросил Ллойд после небольшой паузы. Попробовал.
Осторожно прощупывая почву.
— А? Вообще-то было кое-что очень странное.
— Задумчиво начала миссис Вуд. Её гнев полностью сошёл за несколько минут, настолько она устала. — Недели две назад нам в дверь позвонили. Снаружи никого не оказалось, но на пороге лежала подарочная коробка. Когда мы открыли её, — женщина ахнула, — кошмар! Там лежал портрет моей дочери, нарисованный кровью.
Миссис Вуд нервно усмехнулась и провела рукой по волосам, выбив из небрежного пучка несколько прядей.
— Я подумала, что это чья-то глупая шутка, не мог же кто-то в самом деле… рисовать кровью! Может, это была искусственная кровь или краска, но теперь я уже сомневаюсь.
Ллойд с надеждой взглянул на миссис Вуд.
— Вы… вы же не выбросили этот портрет, а? — Спросил он.
Женщина на мгновение задумалась.
— Кажется, нет. Он должен быть в гараже, Элис не хотела его выбрасывать.
Ллойд с облегчением выдохнул. Удача наконец-то была на его стороне.
— А могу я…забрать его?
— Конечно! Я всё равно думала выбросить этот кошмар. Пойдёмте.
Мисс Вуд встала с дивана, отряхнув невидимые пылинки с домашних брюк, и махнула рукой, приглашая Ллойда следовать за ней. Агент с сожалением посмотрел на нетронутый чай и пошёл за женщиной, попутно надевая перчатки.
Гараж прилегал к её небольшому дому. В нём было пыльно и мрачно, кучи всякого хлама заполняли его почти полостью. Мисс Вуд покопалась в углу, достала холст размером чуть больше альбомного листа и протянула его Ллойду. Он аккуратно взял его, стараясь не стереть возможные улики, и шмыгнул носом от попавшей туда пыли.
Ллойд едва не выронил портрет, когда взглянул на него — набросок, выполненный мелкими грубыми мазками грязно-коричневой жидкости, где-то потёкшей, был до удивления точен, напоминая фотографию даже в такой небрежной форме. Блестящие, ещё живые глаза Элис будто светились, ещё не зная о скорой судьбе их обладательницы.
— Спасибо, вы мне очень помогли. — Сказал Ллойд, завороженно разглядывая портрет.
— Вы главное обещайте поймать этого урода. — Мисс Вуд устало улыбнулась одними губами.
— Обещаю. — Ллойд улыбнулся в ответ. — До свидания.
Ллойд помахал рукой и неловко взял картину двумя руками перед собой, чтобы ничего не смазать. Дойдя до своей старенькой машины, он запихнул холст на заднее сидение, предварительно замотав его плёнкой, а затем сам сел за руль.
Он окинул голову на спинку кресла и прикрыл глаза, чувствуя, как в них скапливается влага — он позволил ей пролиться по щекам тонкими струйками и впитаться в воротник рубашки.
Ллойд не хотел воспринимать это так лично. Это его работа и только. Но когда он увидел эту женщину, мать, потерявшую самого дорогого человека — собственного ребёнка — он перестал думать о работе. Бездушные тела на железных поверхностях — они все люди, со своими историями, целями, семьями. Они и не догадывались, что их жизни могут оборваться так легко. Что их высшую ценность может отобрать какой-то человек — нет, монстр.
Ллойд с сожалением думал о своей дочери — ей было всего десять, и её было бы так легко похитить. А ему, её отцу, даже не была бы дана возможность увидеть её последний раз. Попытаться защитить её.
Ладонь нащупала телефон в кармане джинсов. Набрал номер. Снова. Ни на что не надеясь. Гудки обрывисто врезались в мозг. Один, два, четыре, пять, шесть. Абонент не отвечает или временно недоступен. Ллойд раздражённо выдохнул и убрал телефон — возможно, его бывшая уже сменила номер себе и дочери, чтобы больше никогда не вспоминать о нём.
Ллойд резко поднял голову с кресла и вытер лицо рукавом. Нельзя предаваться таким мыслям, когда он мог бы заняться работой — поймать монстра и больше не переживать за жизни невинных девушек.
Он завёл машину и поехал к дому последней жертвы.