Не твой крест

– Это мне? – удивляется Шафер, когда ставлю на стойку ресепшна коробочку с чизкейком. – По какому поводу?

Не могу же сказать ей, что поливаю наш с ней огород, хотя решила не делать этого, чтобы уберечь её от моей ебанутости, но вдруг споткнулась об метафорическую лейку и упала в кондитерскую, потому что во мне пробудился бунтарский дух?

– Ну, просто, – бурчу себе под нос и прохожу сквозь турникет. Вернее, пытаюсь пройти. Дважды роняю пропуск. Стукаюсь затылком об поручень. Из моих рук валится сумка, выплёвывая содержимое в радиусе нескольких квадратных метров.

– Ник! – окликает меня Шафер. – Я открыла.

Нахожу в себе силы, чтобы отблагодарить её улыбкой, а затем проползаю на четвереньках в офис. Конечно же, девушка бросается подбирать моё барахло.

– Ты не говорила, что у тебя астма, – Шафер вертит в руках ингалятор. Выглядит она недовольной.

– Хочешь, скажу? – строю ей глазки – безуспешно.

Спешу удалиться в кабинет, лишь бы и дальше не портить девушке настроение. Даже переобуться забываю. Меня радует лишь одно – ингалятор нашёлся. Более того: он и не терялся. Хоть где-то я молодец.

– Это вчерашняя одежда? – во всеуслышание интересуется Денис.

– Как и на тебе, – Эльмира прыскает от смеха. – Задачки на акты всю ночь вместе ставили?

О нет! Я забыла поставить задачки на акты по закрытым проектам. Падаю в кресло, сбитая с ног обыденностью. Врубаю компьютер сквозь боль.

– Знаешь, у меня есть жизнь помимо работы, – оскорбляется парень.

– Типа ютюб и сон? – не отступает Эльмира.

– Ещё еда, – Деня быстро сдаётся, уголки его губ ползут вверх. – Я вчера такой рамён себе наварил...

– Ник, смотри, не мужчина, а мечта, – ухмыляется она, – готовить умеет.

– Вообще-то я умею готовить! – чтобы доказать это, Деня решает встать. На самом деле, он реально здоровый парень: ростом под два метра, широкоплечий. Рядом с ним чувствуешь себя моськой. Особенно, когда он злится.

– О, правда? Накормишь нас? – Эльмира любит поддразнивать Дениса.

Краем глаза замечаю Вику. А она краем глаза замечает меня и быстро утыкается в монитор, словно прячется в окопе.

– Если скинетесь на продукты – легко! – хлопает в ладоши наш единственный кабинетный парень.

– Чего мы хотим? – энтузиазму Эльмиры можно только позавидовать.

– Свержения патриархата? – тихонько отзывается Вика.

Фух! А то я слегка заволновалась.

– Куда ещё его свергать? – Деня крутится вокруг своей оси, любуясь женским коллективом.

– Ты вообще в курсе, почему от нас съехали разрабы? – тон Эльмиры становится серьёзным. – Потому что заебались слушать твоё нытьё про маленькую зарплату.

Поковырявшись в карманах, парень достаёт для коллеги аж два средних пальца. Она посылает ему в ответ воздушный поцелуй.

– Теперь можно и поработать, – к сожалению, я говорю это вслух. И тут же слышу смешок Дениса.

Он всё заметил. Ну а как это можно было не заметить? Я же часами без толку жмакаю на кнопочки.

Если потеряю эту работу, то представить не могу, чем буду заниматься. Ну отучилась шесть лет в пединституте, ну наботанила там два красных диплома – ничего не умею ведь. Ни-че-го.

Вижу на рабочем телефоне три пропущенных от Оксаны. Обречённо открываю диалог с Давидом:

«Будет минутка поговорить?»

Грузинский князь в сети, но не отвечает. Значит, на созвоне. У меня самой сегодня миллиард созвонов, потому что откладывала их до последнего. Забуриваюсь с казённым ноутбуком в свободную переговорку. Ничего неожиданного не слышу: клиенты гонят на разрабов за то, что те сделали не так, как изначально обговаривали, а разрабы гонят на клиентов за то, что те хотят, чтобы космос окрасился в розовый и вместо осадков с неба падали конфетки. Делаю вид, что я на стороне каждого из них. От меня, как обычно, требуется зашифровать послания пойти далеко и надолго деликатностью и передать адресатам. Бегаю из одной переговорки в другую, потому что не удосужилась ничего себе забронировать. В крошечной комнатке душно, неумолимо клонит в сон. Жму отбой. На минутку отрубаюсь. Всего на минутку. К счастью, сквозь мутное стекло двери меня вряд ли кто-то разглядел. Тыкаю по ладошке ручкой для бодрости духа, а получаю лишь чернильные разводы. Сдаюсь. Пусть и не заслуживаю горячий шоколад, возьму авансом.

Подхватив ноут, плетусь к аппарату со снэками. Вокруг него танцует Вика.

– Застряло что-то? – предполагаю я.

Она вздрагивает. Чёрт, напугала девчонку.

Крекеры зацепились за край кольца-держателя и висят над бездной. Вторая пачка тоже выползла из лотка, но застряла. Ошибка новичка: платить за вторую, чтобы достать первую.

– Ох, он постоянно так делает.

В конце концов, кому нужны слова, когда голодаешь? Пристраиваю ноут на соседний кофейный аппарат и принимаюсь трясти снэковый. У Вики округляются глаза.

– Давай чутка наклоним его, – крепко хватаюсь за стенку. – Возьми с той стороны.

– Может, лучше обратиться в техподдержку? – Вика оглядывается по сторонам в поисках камер.

– Ну, если не получится, – пожимаю плечами.

Вдвоём хватаемся за стенки и кряхтим во всю мощь.

– Вы что творите? – возмущается Шафер из-за стойки.

Как я вообще могла забыть, что она теперь всегда где-то поблизости?

– Деньги забраны, а пища не выдана, – пытаюсь прикрыть Вику – вандализм ведь моя затея.

Покинув пост, Шафер топает к нам. Уф! Второй косяк за день. Думаю, с таким послужным списком мне не светят совместные покатушки в метро.

– Давайте я с этой стороны подержу, – спокойный голос девушки выводит нас из повинного ступора. – Должен сильнее накрениться.

Мы с Викой настороженно переглядываемся. Вдруг это проверка на вшивость? Жалею молодёжь, поэтому проваливаюсь первой.

– Раз, два, взяли, – отдаю команду.

Совместными усилиями отрываем аппарат от пола.

– Ещё немножко! – восклицает Вика. – Ещё сантиметрик!

Слышу, как две пачки бахают об стекло и сползают вниз. Джек-пот!

Обливаясь потом, возвращаем всё на свои места.

– Это вам, – Вика протягивает нам с Шафер крекеры.

Четыреста семьдесят шесть килокалорий. Капец! Но обеда у меня нет. Чизкейк был романтическим порывом. Прагматичных порывов за мной сегодня не наблюдается. Выбираю слот с дошираком и прикладываю карту к терминалу. Кольцо-держатель проворачивается, только вот моя лапша остаётся на месте.

– Эх, ничему тебя жизнь не учит, – усмехается Шафер. – Пойдём, покормлю тебя.

– Чем? – очень сомневаюсь, что она принесла два пайка, а объедать её совесть не позволит.

– Вик, ты с нами? – окликает девушку Шафер.

– Да у меня тоже нет ничего, – сознаётся моя коллега.

– Как же вам повезло, – игривый вздох администраторши манит нас за собой.

Мы послушно следуем на кухню и занимаем свободные места. Желудок сводит от ароматов. Вокруг гомон: тестировщики и бэкэндеры ладят не особо хорошо, именно это их и объединяет – желание поспорить друг с другом на повышенных тонах.

– Шведский стол, – объявляет Шафер, расставляя перед нами горячие тосты, творожный сыр и нашинкованные помидоры. А ещё мой романтический порыв, разрезанный на три части. Вика распаковывает крекеры и добавляет их к натюрморту.

– Это твой обед? – спрашиваю я.

– Мой обед я уже съела, – она легонько пинает меня под столом. – А это ваш... Администратор – удивительная профессия. Все так и норовят задобрить меня. Если бы знала, уволилась бы из кофейни раньше...

Волна смущения вымывает из моих баз данных информацию о взрослой солидной женщине, которой я обязана быть.

– Меня все только и делают, что посылают, – чуть ли не шёпотом произносит Вика. Кажется, она впервые на моей памяти разговаривает с кем-то вне кабинета.

Хихикаю, ведь буквально минут пятнадцать назад хотела всплакнуть, слушая возмущения разрабов.

– Чем вы вообще занимаетесь? – Шафер бегает по нам любопытным взглядом.

– Ну, сопровождаем продукт, – туманно отвечает Вика.

– Как проводники в вагоне, – пытаюсь уточнить, но не впасть в душноту, а ещё перекричать мужские басы. – Наша задача всех встретить, разобраться с документами, бельишко раздать, никого не потерять по дороге и высадить в правильном месте.

– Туалеты помыть, – Вика неожиданно подхватывает. – Чай заварить.

– Понятнее не стало, – признаётся Шафер. – Но я точно знаю – здесь туалеты моете не вы.

От чувства сытости охватывает обманчивое ощущение спокойствия. Или от нашей обывательской болтовни. По нутру разливается тепло, которое потихоньку выплёскивается наружу. Цеха моей кондитерской фабрики снова гудят.

Тянусь под столом к Шафер.

– Нико, чего пинаешься? – мягко журит меня один из бэкэндеров.

– Прости, – опускаю взгляд, лишь бы не попасться под насмешку той, кому этот пинок предназначался.

К счастью, она занята Викой.

– Ты ещё учишься?

– Летом выпускаюсь, – девушка робеет от внимания. – По крайней мере, надеюсь, что смогу.

– Как ты всё это успеваешь? – Шафер искренне восхищена.

– Продала душу дьяволу, – с тяжестью вздыхает моя коллега.

Следом раздаётся ещё более горький вздох.

– А я всё никак...

Не успеваю сказать ничего поддерживающего, лишь накидываю в уме пафосную речь а-ля «какие твои годы» – меня опережает Вика. Надо же, засоциализировалась.

– Так ты в кофейне работала?

– Угу, – нехотя сознаётся Шафер.

– В какой? Может, я там бывала, – Вика улыбается. Обалдеть.

Шафер не горит желанием отвечать. Странно. Раньше она взахлёб травила байки о буднях баристы, целые стендапы устраивала. Даже как-то затащила меня за кофемашину в качестве её стажёра.

– Как твоя первая неделя здесь? – спешу заполнить паузу.

– Охреневаю каждый божий день, – взгляд Шафер упирается в меня. – В хорошем смысле слова.

Прижимаю эти слова близко к сердцу. К счастью, мне не дано раствориться в щелочном растворе сантиментов. Голос Вики возвращает на шумную кухню:

– ... Мне двадцать три, а тебе?

– Тоже скоро будет, – с лёгкостью выдаёт девушка.

ТРЫНДЕЦ.

– Э-э-э... Давид... созвон... кхм... мне срочно пора! – вскакиваю с места, чуть не роняя стул. – Спасибо за еду! Снова. Чудесного... всего.

Двадцать три года.

Скоро будет.

Меня посадят за совращение.

Я саму себя посажу.

Она же ещё дитё. Ей нужно такое же дитё, как она. Чтобы за ручки по Невскому бродить, целоваться в парадных под «форевер янг». Чтобы как в красивом американском кино, а не в сериале с НТВ. Вдруг я уже натравмировала её по самое не могу? Как мне, блять, теперь с этим жить?

До самого вечера прячусь в кабинете, короткими перебежками выбираясь в дальний туалет. Приберегаю силы на финальную миссию: уход из офиса. Чисто технически, мне требуется лишь задержаться, пропуская её вперёд. За выходные соединю мои хаотичные мысли в последовательные предложения и изъяснюсь с ней, как и подобает взрослому человеку.

Мой стул дёргается. Мимо протискивается Деня.

– Кхм, Шафер ушла? – аккуратно интересуюсь у него.

– Да я не смотрел как-то, – бормочет он под нос.

– Чего домой не собираешься? – смотрю на часы – уже пора бы.

– Так разговорный клуб же, – Деня смотрит на меня как на сумасшедшую.

Всё правильно. Сегодня клуб. И моя очередь его вести. Ведь я сама вызвалась. Ровно неделю назад. До того, как затащила в постель ребёнка. Ладно, не затащила, просто упала в её постель. Открываю гугл-переводчик самым паническим способом. У меня примерно десять минут. Десять минут больше, чем ни одной. Девять минут больше, чем ни одной! Скармливаю себе весь мотивационный позитив с настенного календаря – не зря фирма раздаёт их нам на новый год. Выхватываю горячие листы из принтера и бегу в большую переговорку, словно за мной гонятся зомби.

– Хэллоу, май диар фрэндс!..

– Хэллоу, Нико-о-о! – отзывается народ.

Повезло, что я не особо популярная ведущая. Здесь моя группа поддержки в лице Дениса и Эльмиры, в паре стульев от них парочка бэкэндеров, чуть поодаль тощий тестировщик. А ещё копна ярко-рыжих волос прям по центру круглого стола.

– Кхм... Тудэй ви плэй э гейм виз ю... Вэлком ту зе толк-шоу...

Раздаются аплодисменты. Плюхаюсь в ближайшее кресло. Что-то дышать нечем.

– Ви вил толк эбаут импортант зинкс... вэри импортант то хир зе опинион оф эйч эксперт...

– Ара ви экспертс? – интересуется тестировщик. Он вообще похож на четырнадцатилетку. Кошмар! Кто их нанимает таких?

– Йес, ю аре зе мэйн экспертс он зис импортант зинкс, – прикрываюсь листиком от едкой улыбочки Шафер. – Вэл, летс старт виз э варм-ап. Лэдиес энд джентельменс, вот суперпауэр вуд ю лайк ту хэв: ту андэрстэнд зе лэнгвидж оф снайлс ор ту криэйт оф чипс оф эни флавор?

– Кэн ю репид, плиз? – морщится Деня, подвигаясь ко мне ближе.

– Снайлс? Вот из снэйлс? – похожий на полярника бэкэндер тужится вспомнить слово.

– Если это разминка, то что будет дальше? – ужасается Эльмира.

– Сорри! Ай фогот! Ай преперад хэлп-карды виз вордс фор ю, – кидаю в народ бумажки с переводом слов.

– Кэн ай би зе фёрст? – Шафер поднимает руку, словно прилежная ученица.

– Оф корс, ю кэн би... фёрст, – бормочу я себе под нос, сползая всё ниже и ниже.

– Ай зинк зат ноуинг эни лэнгвидж мэйкс ас ричер, – в завершении девушка облизывает губы.

Воздух здесь действительно очень сухой. Из-за рециркулятора, наверное.

– Ай абсолютли агри – лэнгуаге, – Деня нарочито коверкает слово, – мэйкс ас соу рич! Снайл сосайте кэн гив хьюманти э лот!

– Господи, ты как восьмиклассник, – Эльмира закрывает лицо руками.

– Лэтс би хонэрст! – вмешивается полярник-бэкэндер. – Зе нид фор фуд из море импортант зен лэнгвидж скилс. Визаут фуд ви вил дай! Ай воут фор зе чипс.

– Дуд, снайлс хэв секрет ноулэдж эбаут... виноградникс, – протестует Деня с пафосом древнеримского сенатора. – Ду ю андэрстэнд вот ай мин?

– Из вайн мор импортант зэн фуд? – тестировщик в лёгком недоумении.

– Сэсайти из море импортант зэн вайн, – вступает в полемику Шафер, но смотрит она почему-то на меня.

Пытаюсь сдвинуться чуть в сторону.

– Сэсайти дазэнт экзист визаут фуд! – настаивает бэкэндер, пока его напарник угрюмо молчит.

– Чипс из нот фуд! – возмущается Деня.

– Ох, насколько же лицемерно это звучит, – Эльмира не упускает случая поддеть коллегу.

Шафер прокашливается, привлекая внимания собравшихся, а затем указывает на меня:

– Вот вил ю ансвер фор зис квэшен?

– Э-э-э... – пытаюсь вспомнить хотя бы парочку слов на английском, чтобы не ударить в грязь лицом, но снова вспоминаю, что должна нырнуть в эту грязь ради её же блага. – Чипс вил невер би ёр фрэндс, соу...

– Ай протест! – кричит Деня, хлопая по столу.

– Ты переобуваешься буквально на ходу, – фыркает Эльмира.

– Ай хоуп зэ нэкст квэшионс ара нот соу стьюпид? – тяжко вздыхает тестировщик.

– Хей! – Шафер возмущена. – Вэре из ёр респект?!

Мои щёки загораются от смущения. Если Деня восьмиклассник, то кто тогда я?

– Вот зэ фак, Йярик? – Денис расправляет плечи, будто собирается трансформироваться в автобота.

– Окэй-окэй, нэкст квэшион, – бегаю по листику глазами в поисках ещё более дурацкого вопроса. – Вот из море дэнджероус – вэджэтэблс ор пицца?

– О май гад! – разговорчивый бэкэндер выглядит довольным.

– Уф, зис из нот серьёз, – качает головой тестировщик. – Айм ливинг.

Подхватив ранец, он уходит.

– Бай-бай, душнила, – цедит сквозь зубы Эльмира.

– Ара ю окей? – одними губами спрашивает у меня Шафер.

Киваю ей в ответ. Про себя молюсь, чтобы она перестала быть со мной милой. Это чрезвычайно утомительно. С Максом было проще. Если он становился милым, то пора было насторожиться. Господи, может, пора насторожиться?

– Вэджетэблс, – подаёт голос наш молчун.

В течение следующего часа узнаю много нового о коллегах, но запоминаю лишь про одну: Шафер бы предпочла иметь нескончаемый запас сыра, а не шоколада; посетить Тамбов, а не Магадан; лучший возраст для брака – никогда; она бы согласилась пробежаться голой по улице за миллион, но не из-за денег, а забавы ради, причём, зимой – летом нет; она бы хотела работать под водой, нежели в космосе; однажды на физре она сломала обе руки; она скорее треугольник, нежели круг или квадрат. И теперь, когда я знакомлюсь с ней ещё ближе, моя участь становится ощутимо драматичнее.

Шафер нравится мне. Не её образ в моей голове, а самая настоящая Шафер, имя которой я проворонила по пьяни. А самым ужасным оказалось другое: девушка нравится мне настолько давно, что я успела привыкнуть к этому чувству, слиться с ним. Словно оно неотъемлемая часть существования. Два года тишины почему-то ничего не изменили. Стало хуже. Она здесь. Смотрит на меня. Спрашивает, в порядке ли я. Мне ничего не стоит делать для неё то же самое. Но на планете Земля определённо есть человек, который может для неё намного больше, чем я. Намного.

Здравствуйте, мои дорогие друзья!.. (англ.)

Сегодня мы поиграем с вами в игру... Добро пожаловать на разговорное шоу... (англ.)

Мы будем говорить о важных вещах... очень важно услышать мнение каждого эксперта (англ.).

Мы эксперты? (англ.)

Да, вы важные эксперты в этих важных вещах (англ.).

Что же, давайте начнём с разминки. Леди и джентльмены, какую суперспособность вы бы хотели иметь: понимать язык улиток или создавать чипсы с любым вкусом? (англ.)

Не могла бы ты повторить, пожалуйста? (англ.)

Улитки? Что за улитки? (англ.)

Простите! Я забыла! Я приготовила вспомогательные карточки со словами для вас (англ.).

Могу ли я быть первой? (англ.)

Конечно, ты можешь быть... первой (англ.).

Я думаю, что знание любого языка делает нас богаче (англ.).

Я абсолютно согласен – язык делает нас такими богатыми! Общество улиток может дать человечеству очень многое! (англ.)

Давайте будем честными! Потребность в еде важнее, чем языковые навыки. Без еды мы умрём! Я голосую за чипсы (англ.).

Чувак, у улиток есть секретное знание о... виноградниках. Ты понимаешь, что я имею в виду? (англ.)

Вино важнее еды? (англ.)

Общество важнее, чем вино (англ.).

Общество не существует без еды! (англ.)

Чипсы – не еда! (англ.)

Каким будет твой ответ на этот вопрос? (англ.)

Чипсы никогда не будут твоими друзьями, так что... (англ.)

Я протестую! (англ.)

Я надеюсь, следующий вопрос не такой глупый? (англ.)

Где твоё уважение?! (англ.)

Какого хрена, Ярик? (англ.)

Ладно-ладно, следующий вопрос. Что более опасно: овощи или пицца? (англ.)

О мой бог! (англ.)

Это не серьёзно. Я ухожу (англ.).

Ты в порядке? (англ.)

Овощи (англ.).