Не твой крест

— Что, блять, за херня? — Яна осторожно заглядывает через собственный порог.

Сползаю на коробку в коридоре — та мнётся под весом моего тела. Мышцы будто испаряются. Кости тоже. Все клеточки до единой.

Приходится по словечку выжимать из себя, как испугалась, что моя подруга покончила с собой — прям при ней, пока на меня составляют протокол о ложном вызове. Но прощаюсь со спасателями я уже радостная до безобразия. Яна-то жива. Относительно здорова. По крайней мере цела. В физическом смысле. Вроде бы. Очень пьяна. Хотя она стремительно трезвеет.

Мы не видим друг друга в темноте. Только слушаем сбивчивое дыхание.

— Прости? — не знаю, что ещё ей сказать.

Из распахнутой двери сквозит.

— Принесла тебе нормальные свечи, — оповещаю её об утешительных призах, которые остались где-то у входа.

— Ник, уж прости, конечно, но ты в курсе, что ты ебанько? — голос Яны раздаётся совсем близко.

— Главное, что ты в курсе, — киваю в знак согласия.

Коридор озаряет вспышка — я, наконец, додумываюсь врубить фонарик на телефоне

— У тебя всегда находится способ удивить меня.

На её лице кривоватая улыбка, а лицо кажется детским из-за зелёнки.

— Рада стараться, — прыскаю от смеха. Это нервное.

В меня летит то ли шапка, то ли шарф.

— Тебе и стараться не нужно! — восклицает Яна. — Тащи, блин, свечи!

Затаскиваю пакет и мою сумку внутрь квартиры. Мы устраиваемся прям на полу кухни, скинув пуховики под попы. Распаковываем курицу-гриль и отщипываем от неё руками. Не уверена, что помыли их. По очереди откусываем от батона и хлебаем из пачки апельсиновый сок. Будто снова оказываемся в нашей студенческой общаге — сидим без электричества, срочно доедая всё, что может испортиться. Завтра будем голодать, но это ведь будет завтра.

— Я думала, ты уже давно сдала меня Даше, — с набитым ртом сознаётся Яна.

Даша.

Чёрт возьми.

Как быть с ней?

— Я не смогла, — не особо горжусь моим молчанием.

— Спасибо.

— Кажется, не за что, — охочусь за правильными словами, а они разбегаются. — Мише сейчас звонила, а он, ну, он с Дашей был. Наверное, она...

Яна бледнеет.

— Да пусть катится! Пусть оба катятся! — в конце концов, она срывается.

Сую её в руки обглоданный батон. Как говориться, чем богаты.

— Ян, ты нормальных отношений заслуживаешь.

— Кто бы ещё знал, что это за зверь такой — нормальность? — фыркает она.

— Очевидно, что не это, — я указываю на нашу напольную поляну.

— Зато романтика, — подруга устало пожимает плечами.

Мы окружены шестью свечками. По каждой стене бегают слоистые тени. Попахивает кладбищенскими ритуалами, а не романтикой.

— У вас с Мишей романтика? — рискую идти напролом.

— Нет, — вздыхает она с надрывом, — лишь ты балуешь меня подобными приколюхами.

— Тогда в чём вообще дело?! — возмущаюсь я.

В меня вонзается снисходительный взгляд.

— Ну, например, в сексе.

— М-м-м, — от услышанного становится как-то нехорошо.

— Чёрт, прости! — Яна тут же тянет меня в свои объятия.

Безвольно греюсь на груди у подруги, уткнувшись носом в её плечо. От Яны несёт перегаром и потом. Интересно, смогу ли отстирать следы её жирных пальцев.

— Кажется, я переспала кое с кем, — усилием воли заставляю себя произнести слова вслух.

— Так кажется или переспала? — дразнится подруга, сжимая меня крепче.

— Скорее да, чем нет? — предлагаю ей такой вариант.

— Всё хорошо или не очень? — голос Яны звучит обеспокоенно.

— Без понятия, — хнычу ей в ворот толстовки.

— Ох, птичка, а когда это понятие появится?

— Без. Понятия, — ещё немного и я точно заплачу, а нельзя — моя задача сейчас вытаскивать подругу из задницы. Себя из задницы начну тащить чуть позже.

— Он тебя обидел? — её мышцы каменеют от напряжения.

Да чтоб меня! У Яны активируется мод убийства.

Отстранившись, смотрю прямо в её глаза.

— Это она.

— Ё-пэ-тэ, вы с Шафер трахнулись?! — лицо подруги сияет от восторга, а ведь мгновение назад на нём отражались все земные горести.

— Как ты?..

Не успеваю закончить предложение, она уже выдаёт в ответ:

— ЭЛЕМЕНТАРНО, ВАТСОН!

— Чёрт-чёрт-чёрт! — я падаю в мой пуховик, хватаясь руками за голову. Если всё очевидно для пьяненькой Яны, значит, остальным тоже не составит труда раскусить меня.

— Ой, да расслабься, — подруга с особым рвением тормошит меня. — Хоть раз в жизни расслабься. Сходи на свидание. Она приглашала тебя на свидание?

Перекатываюсь от неё подальше, треснувшись по пути лбом об ножку стула.

— Вроде нет, — не уверена, что предложение посмотреть кино приравнивается к свиданию.

— Тогда сама сделай это! — Яна награждает меня мотивационным шлепком по попе. — Не жди дождя, поливай огород.

— Ты пугаешь меня.

— Господи, Ника, — в глазах подруги вспыхивают огоньки какого-то безумия, — Шафер всегда относилась к тебе хорошо. Всегда. Сечёшь?.. Она могла бы пойти на поводу у Макса, встать на его сторону. Но на каждой нашей посиделке она была рада видеть тебя... На каждой!

Очень хочется верить, что Яна права, но она просто на взводе. Возможно, то, что ей померещилось в отношении Шафер ко мне, — было чем-то желанным для неё самой.

— Я полтора года наблюдала, как этот мудак обращался с тобой, — продолжает тараторить Яна. — Ты просила меня не лезть, и я не лезла. Но не видеть этот пиздец было чем-то запредельным. Он, конечно, старался на людях вести себя прилично, вот только батарейка у него быстро кончалась...

— Ян, пожалуйста, остановись, — я пытаюсь зажать ей рот рукой. — Ты наговоришь лишнего.

— ...Я видела, как он заставлял тебя доказывать, что твоё мнение имеет право на существование, потому что, блять, в споре рождается истина. Я видела, как он менял свой показания туда-сюда-обратно, что ни сделай — ты вечно неправа. И о да, я видела, как он «обижается» на тебя!..

— Прекрати! — я вскакиваю на обе ноги. — Прекрати это!

Яна жадно глотает воздух. По её раскрасневшемуся лицу не льются слёзы. Провожу ладонью по щеке. Зато на моём лице водопад.

Позволяю себе отвести взгляд — чтобы прийти в чувства. Две секунды на то, чтобы перетерпеть услышанное. Вернее, вспомнить, что всё это давно закончилось.

— Люди ебать как хотят, чтобы их любили, — скулы Яны заостряются от гнева. — «Вот бы кто-то сходил по мне с ума и смотрел глазами-сердечками». М-м? Ох, да я ничем не лучше, — с её губ срывается булькающий звук. — Я бы душу продала за возможность жрать эту долбаную курицу на полу вместе с Мишей. Но он сейчас с женой и сыном ужинает. Вот так вот... Вместо него здесь ты.

— Ян, мне жаль, — снова теряюсь во всех существующих словах.

— Замолчи, пожалуйста, — она хрипит, уставившись на собственную тень, — Ник, я знаю, что ты любишь меня, а он нет, поэтому ты сейчас здесь, а он нет. Я понимаю это очень хорошо.

— Хорошо, — я опускаюсь рядом с ней на коленки. Ощущение, что мне со всей дури дали по груди.

— Чтобы на тебя кто-то смотрел глазами-сердечками, тоже нужно уметь так смотреть, — в никуда бормочет Яна.

— Пообнимаемся? — мне страшно нарушать её оцепенение.

— Не надо, — её ярость сникает.

— А что надо? — кончиками пальцев аккуратно касаюсь её ноги.

— Я не знаю, — шепчет она, поднимая на меня взгляд исподлобья.