Не твой крест

— Протухла? — надо мной нависает Деня.

— Что? — не могу понять, он обо мне или о еде, которую кручу в руках — четыреста тридцать шесть килокалорий в рисе с овощами и курице в сливочном соусе. К слову, пахнет вполне прилично, значит, протухла я.

Пропускаю всех вперёд себя в очереди к микроволновкам. Гомон оголодавших коллег разносится по набитой донельзя кухне. Кто-то даже принёс собственный стул, чтобы пристроиться за столы. Ощущение, словно мы на деревенской свадьбе — не хватает лишь самогона, баяна и драки. Но, учитывая близость локтей, всё возможно.

— Наешься этим? — бросает через плечо Шафер, засовывая подогреваться пюре с котлетой — тоже не домашнее, из столовки.

Это я позвала её на трапезу с проджект-менеджерами. Ничего более «заботливого» в голову не пришло. Но теперь она стала невольной свидетельницей моих терзаний. Четыреста тридцать шесть килокалорий имеют смысл или больше нет?

За пару недель мне не превратиться в феечку. Какого хрена я морочу голову Шафер? Тем более, она только устроилась на новую работу. Вроде как начала новую жизнь. Может, ей нужны друзья. Ох, она ведь сама сказала, что нужны. Чем ты слушала вообще? Чтобы быть хорошей подругой мне совершенно не обязательно выглядеть как феечка.

Яна застала меня разной: и неказистой провинциалкой на первом курсе, и «hot girl», сосущейся с первым встречным в ночном клубе, и неудачницей с расплывающейся фигурой. Как бы не выглядела, это не очень-то помогло уберечь её от Миши. Моя история не сработала. Или я плохо старалась.

Она знала, что Макс изменял мне всё время, что мы встречались. Но, возможно, она посчитала, что так и должно было случиться? Что любить меня — это уже слишком. Может, об это подумала и Шафер, когда встала тогда на сторону Андрея?

— Тебе помочь? — она же и выдёргивает меня обратно в реальность.

— Кажется, я ещё не проголодалась, — засовываю контейнер обратно в холодильник.

— Даже не посидишь с нами? — Шафер делает вид, что огорчена. Господи, или она реально огорчена? Эволюция, добавь куда-нибудь монитор с лампочками, пожалуйста.

— Работы много, — до сих пор злюсь на неё. Прошло два года, а я дуюсь как ребёнок.

— Значит, до вечера?

— Угу, — киваю и бегу до пустого кабинета, чтобы спрятаться.

Почему человечество по сей день не создало инструкцию к этой грёбаной жизни? Неужели на планете недостаточно умных людей, чтобы выделить ряд правил? Можно, конечно, обратиться к Библии, но что-то подсказывает — она слегка устарела. Я молюсь небесам, чтобы мне на мыло пришло письмецо с простеньким алгоритмом, мол, сделай это и будет тебе счастье. Обновив страничку электронной почты, я не обнаруживаю там спасительного послания — только угрозы от Оксаны. Почему всё всегда приходится делать самой?

Незаметно прокрадываюсь на кухню в надежде, что мой повторный набег не заметят, увы, надежды оказываются тщетными.

— Нико! — кричит Денис, победно приподнимая пустой стул рядом с ним. Как раз напротив Шафер.

Смирившись с собственным идиотизмом, присаживаюсь — буквально втискиваюсь. Кухня до сих пор забита под завязку — три длинных стола гудят от болтовни. И это при том, что у нас свободный график обедов.

— Почему тебя называют Нико? — любопытствует Шафер.

Она почти доела, значит, мучиться мне недолго.

— Потому что мои коллеги чрезвычайно креативные ребята? — не представляю, что делать с рефлексом выдавать тупые комментарии на любой её вопрос.

— Ауч! — оскорбляется Деня.

— Ох, ладно, дело в хинкали, — прибегаю к загадочному шёпоту.

— Нико не умеет есть хинкали, — подслушав наш разговор, вмешивается Давид — старший среди проджектов. Его рыжая бородка измазана сметаной.

Несколько человек давятся смешками — детский сад ясельная группа.

Шафер пытается понять, насколько наш разговор серьёзен.

— Мы даже подарили ей слюнявчик, — добавляет Эльмира с противоположного края стола. — Не помогает!

— Вы прикалываетесь надо мной? — голос девушки звучит растерянно.

— Решили, если дать ей грузинское имя — сработает как заклинание, — Давид произносит это тоном, с которым обычно раздаёт нам задачки на планёрках.

— Спойлер: не сработало, — заключает Деня.

— Как-то это по-расистски, что ли, неа? — бормочет Шафер, оглядывая коллег.

— Ну, я типа потомок грузинского князя, так что благословляю, — улыбается Давид, а сметана так и остаётся на его бородке.

Мой контейнер как-то неожиданно пустеет. Во рту остаётся приятный привкус.

Рискую посмотреть на Шафер. И тут же нарываюсь на её взгляд. Мы играем в гляделки, ожидая, кто же из нас первой выкинет белый флаг. Меня охватывает странное чувство. Кажется, я не готова сдаваться. Не сейчас.

Супер! Полтора года терапии. Две недели в неврологическом стационаре. Болючие уколы магнезии и B6. Йога для сна. Четырежды проштудированная книженция про исцеляющее сочувствие к себе. Нуднейший курс эмоционального интеллекта. Терапевтическое животное. Уроки игры на укулеле. Слёзовыжимательный сериал с Анной Кендрик. Бассейн. Здоровое питание. В итоге мой аварийный выход с ноги открывает смазливая девчонка.

О нет, она наверняка уже состоит в тайном кринж-чате с местной молодёжью. Зачем ей такая дряхлая тётка, как я? Подожди, Ника, с чего ты вообще решила, будто нужна ей в этом смысле? Один раз случайно переспали. С кем не бывает? Только с тобой и не бывает. Так что выдохни. Вы друг дружке ничего не должны. Тебе лишь предложили покататься вместе в метро, потому что вам по пути. Пригаси вожделение, тупица.

Замечаю, что последнюю фразу произношу тоном Макса. Чёрт. Когда же он оставит меня в покое?

Так. Я должна позвонить Максу, чтобы выйти на его новую жерт... невесту. Процедив ситуацию от его излишнего драматизма, возможно, мы с Митей отделаемся лёгким испугом. Потом еду к Яне разбираться с её сердечными страданиями. А завтра признаюсь Давиду в досудебке. Он же нормальный мужик, точно придумает что-нибудь. Зачем ему увольнять самого опытного сотрудника отдела? Хоп, и я заслужу право потусить с Шафер. Которая не сказала мне про то, что мой парень ебётся с моим другом по той же причине, по которой я всё ещё не сообщила Даше про Яну и Мишу. Наверное, по той же.

Может, стоит вдобавок забежать в церковь и свечку поставить? Плюс купить пустырник, потому что если не посплю нормально, то точно сойду с ума.

— А новенькую ты вербовать не будешь? — спрашивает Деня, размахивая у меня перед носом вилкой.

— М-м? — как обычно не улавливаю, о чём вообще речь.

— Вдруг уже? — предполагает Эльмира. — Шафер, тебя агитировали ходить в бассейн?

— Нет, — она качает головой.

— В восемь утра! — восклицает Давид. — Слабо?

— Да я плавать не умею, — девушка отмахивается.

— Кхм... я научу, если хочешь, — хочу треснуть себе по лицу за то, что снова не смогла удержать язык за зубами.

— Слава Богу! — Эльмира вскидывает руки. — Нико, я уже успела испугаться, что мы тебя теряем.

— Прям научишь? — ухмыляется Шафер.

— В восемь утра хрен чему научишься! — от возмущения у Давида изо рта выпадает вареник.

— А в разговорный клуб тебя тоже ещё не приглашали? — Деня приобнимает меня за плечи. Вот придурок.

— Кажется, меня бортанули по всем статьям, — отчитывается Шафер, не сводя с меня карих глаз.

— Не хотела налегать так сразу, — награждаю её извиняющейся улыбкой. — Вдруг сбежишь от нас.

— Налегай, пожалуйста, — Шафер дразнится.

Более того, она как-то ласково пинает меня под столом. Это что-то вроде флирта или тут нереально тесно? Скрещиваю пальцы, чтобы хоть одно приложение прислало уведомление: «Поздравляем! Вы вызываете романтические чувства у девушки напротив. Пните её в знак взаимности».

— Придёшь в субботу на айкидо? — делаю лицо кирпичом.

— Ты и айкидо проводишь? — глаза Шафер округляются.

— Ещё новогоднюю лыжную эстафету, — поддакивает Деня. Ладно, не такой уж он и придурок. — Тренировка завтра в обед. Записывать тебя?

Нет, всё-таки капельку придурок.

— Шахматы! — вклинивается Эльмира. — Любишь шахматы? Каждый третий четверг месяца мы играем...

— Так, смурфики, если она уволится из-за вас, сами будете перед нашими эйч-арами объясняться, — грозит нам Давид.

— Хоть что-то из этого было правдой? — смеётся Шафер.

Не слишком ли рано я готова продать душу ради этого смеха?

— Мы покаемся, если ты посвятишь нас в тайну, — шепчет Эльмира.

— Ну, тайну твоего имени, — Деня наклоняется ближе к столу, будто мы сейчас примемся за сплетни.

— Оу! — брови девушки подпрыгивают вверх. — Не мучайтесь. Всё очень просто: моё имя в разы прозаичнее фамилии.

— Я думал, Шафер — это и есть имя, — разочарованно вздыхает Деня.

— А имя-то какое? — Эльмира залпом допивает чай.

Нам пора выметаться, чтобы уступить место следующим.

Шафер указывает на меня.

— Она знает.

— Я?! — мой голос чуть ли не на визг срывается от удивления. Если бы знала, то моя жизнь определённо потекла бы по другому руслу.

— Тебе я его точно говорила, — с ехидством сообщает девушка.

— Не может этого быть!

— Ну, ты была капельку пьяна, но... — Шафер пожимает плечами.

— Что?! — Деня орёт чуть ли не на всю кухню. — Нико пьёт?! Типа не молочные коктейли?

— Освободишься к половине седьмого? — невзначай спрашивает она, выбираясь из-за стола.

— Угу, — безвольно киваю.

До вечера перебираю в голове все возможные имена, которые когда-либо слышала из уст Шафер. Пытаюсь проиграть в воспоминаниях каждую нашу встречу, словно фильм. Листаю базу данных клиентов в надежде, что меня осенит. Эльмира лишь пожимает плечами — она не знает, какой бухгалтер начисляет зарплату администратору. Чуть не набираю эйч-ару. Она-то видела паспорт при найме и резюме читала. Гениально! Вот только на хэхэру не осталось никаких следов. Просто гуглю фамилию. Оксфордский словарь выдаёт про тех, кто держит венцы на брачных церемонии. Затем отбиваюсь от контекстной рекламы, приглашающей провести свадьбу в отеле-усадьбе где-то под Смоленском. Короче, продуктивно, что пиздец. Эта работа явно мне больше не по зубам.

Выползаю из кабинета, чтобы сбегать в туалет перед дальней дорогой. Замечаю ярко-рыжую макушку в гардеробе. Она уже переобувается. Выглядывает и спрашивает:

— Готова?

— Почти.

Шафер терпеливо ждёт у лифта, пока упаковываю себя в пуховик. Тороплюсь изо всех сил. Дурацкая молния заедает. Макс бы уже прикончил меня, расчленил в ванной и выбросил в ближайший канал, а потом с удовольствием вычистил кафель.

Руки девушки поправляют мой капюшон. Даже не успеваю ничего возразить. Не то что бы планировала перекинуть её через плечо за подобное своеволие, просто так и не получила на электронную почту инструкцию.

Мы спускаемся за компанию с бухгалтерами. Возможно, среди них есть та, которая хранит сакральное знание.

— Нет, ну серьёзно, а как тебя зовут? — перекрикиваю машины, лишь бы она услышала.

— Ты знаешь! — Шафер хохочет.

— Клянусь, ты думаешь обо мне слишком хорошо, — я плетусь за ней, чтобы мы обе могли прижаться к краю тротуара. Вдруг это спасёт от грязевых фонтанов.

Она что-то говорит, но не могу разобрать. Не оборачиваясь, Шафер протягивает раскрасневшуюся на морозе ладошку. Хватаю её обеими руками и сжимаю в попытке согреть. Ни у кого из нас нет перчаток. Давлюсь ледяным воздухом. Мы молчим до самой станции, пока не оказываемся на эскалаторе. Теперь она ниже, а я выше.

— Меняю твоё имя на что угодно, — без раздумий предлагаю сделку.

— На что угодно? — она наблюдает, как моя рука скользит к ней по перилам и накрывает своей.

— Да?.. — перехватывает дыхание, но старательно корчу беспристрастие. — Но помни, некоторых вещей я просто не умею.

Она снова смеётся. Отводит взгляд и возвращает обратно. Её щёки розовеют от тепла.

— Ох, ничего страшного, — Шафер мастерски кокетничает. — Я пришлю тебе подкаст.

Беру её пальцы в замок. Где-то же девушка должна отступить? Всё закончится. И я, наконец, успокоюсь.

— Думаешь, поможет?

Свободной рукой она тянет меня за лацкан пуховика, заставляя нагнуться.

— Я в тебя верю.

Мой взгляд непроизвольно застревает на её губах. Кажется, этот раунд остаётся за ней.

Соскакиваем на платформу, продолжая держаться за руки. Вокруг рычат поезда и топчутся уставшие трудяги. Рядом с ней у меня ощущение, что по венам пустили наркоз. Будто не нужно ничего терпеть. Поэтому так сложно прощаться.

— Может, кино посмотрим? — она явно читает мои мысли.

— Прости, — нехотя отпускаю её ладонь. — Есть дела.

Шафер вдруг целует меня в щёку.

— Прости, немного испачкала тебя... Спокойной ночи, Ник.

В непреодолимом исступлении пялюсь девушке в спину, пока её не проглатывает старенький синий вагон. Пытаюсь понять, Шафер только что склеила меня? Или это я её склеила? Или мы взаимно...