Последняя ночь перед вечно
Осталось меньше недели до свадьбы.
Дом наполнен хлопотами: примерки, доставка цветов, обсуждение меню.
Кетрин нервничает. Всё должно быть идеально. Дилан спокоен, как всегда — и только ради неё он старается держать лицо, ведь сам внутри сгорает от предвкушения.
⸻
Ночь.
Все спят.
Дом погружён в полумрак.
Кетрин стоит у окна в коротком халате, смотрит на луну. Дилан входит в комнату без стука.
— Ты не спишь? — тихо.
— Волнуюсь, — признаётся она. — Это всё... слишком реально. Слишком быстро.
— Мы ждали это почти всю жизнь, Кэт. Это не быстро. Это — наконец.
Он подходит ближе. Касается её плеч.
Медленно поворачивает к себе. Их взгляды встречаются.
— Ты ведь не передумала? — шепчет он.
— Только если ты не передумал.
Молчание.
А потом — он целует её.
Сначала медленно.
Потом глубже, жаднее, словно мир исчез.
Халат падает на пол.
Он подхватывает её на руки и несёт к кровати.
— Нам нельзя... до свадьбы... — смеясь, выдыхает она.
— Нам уже всё можно, — хрипло шепчет он. — Ты моя. И я твой. Не на бумаге, не перед алтарём. По-настоящему.
Ночь становится жаркой.
Это не просто страсть. Это — освобождение от всех запретов.
Она впервые чувствует, что принадлежит ему без остатка.
Он — что наконец может любить её, не прячась.
Утро.
Они лежат в объятиях.
Кетрин улыбается, глядя на кольцо на пальце.
— Ты уверен, что не сбежишь завтра? — поддразнивает она.
— Я бы женился на тебе хоть сейчас. Прямо в этой постели.
— Ну, тогда вставай. У нас свадебный день через несколько часов.
— К чёрту часы. У нас вся жизнь впереди.
Утро наступило небыстро. Всё было словно в тумане: музыка, голоса, запахи цветов. Особняк превратился в сказочный дворец. Белые ленты, живые орхидеи, лёгкий ветер, разносящий запах ванили.
Каждая деталь — продумана. Это была не просто свадьба. Это был конец долгого пути. И начало нового.
— Ты готова? — прошептала Элизабет, поправляя фату Кетрин.
Кетрин посмотрела на себя в зеркало: белое платье, открытые плечи, блеск в глазах.
— Нет... — она улыбнулась. — Но я всё равно пойду.
— Он ждёт тебя. И любит.
Во дворе все замерли.
Дилан стоял у алтаря в чёрном костюме с белой розой на лацкане. Его руки дрожали. Он никогда не думал, что будет волноваться.
И вдруг — музыка.
Все обернулись.
Она шла медленно.
Кетрин.
Вся в белом. Сильная. Невероятная. Его.
И в этот момент он понял — никогда в жизни он не видел ничего прекраснее.
— Мы собрались здесь, чтобы соединить эти два сердца...
Они смотрели только друг на друга.
Родители молчали, держась за руки. Элизабет вытирала слёзы. Впервые за долгие годы — всё было правильно.
— Дилан Миллер, берёшь ли ты Кетрин Миллер в законные жёны?..
— Без малейших сомнений.
— Кетрин?..
— Всей душой.
— Объявляю вас мужем и женой!
Аплодисменты. Слёзы. Смех.
А потом — поцелуй.
Глубокий. Настоящий.
И будто весь их путь — от боли до любви — был ради этого мгновения.
Поздно вечером, когда гости танцевали, а звёзды рассыпались по небу, Кетрин притянула его к себе:
— Скажи... это правда? Мы... семья?
— Это не сон, Кэт. Ты — моя навсегда.
Особняк погрузился в тишину.
Гости разъехались, гирлянды гасли одна за другой, а в спальне на втором этаже горел мягкий свет. Белые лепестки роз были рассыпаны по полу, вино в бокалах было нетронутым.
Дилан тихо прикрыл за собой дверь и обернулся.
Кетрин стояла у окна в лёгком шелковом халате, её волосы рассыпались по плечам.
— Привыкну ли я когда-нибудь к тому, какая ты красивая? — прошептал он, подходя ближе.
Она обернулась, с дрожью в голосе:
— Не нужно привыкать. Просто... чувствуй.
Он обнял её сзади, прижался губами к её шее, и она затрепетала.
— Сегодня ты моя жена, Кэт. Навсегда.
— А ты мой дом... — прошептала она и развернулась, целуя его.
Ночь была долгой. Настоящей. Без спешки. Без боли.
Только они. Двое.
Без прошлого. Без других. Только — настоящее.
И впервые за всё время — в любви не было боли.
Спустя год.
Дом был наполнен солнечным светом и запахом кофе.
Кетрин стояла на кухне в его рубашке, а Дилан обнимал её со спины.
— Ты в последнее время стала такой... мечтательной, — пробормотал он. — Всё в порядке?
Она повернулась к нему с загадочной улыбкой.
— А если я скажу тебе, что кое-что изменится?..
Он нахмурился:
— Что ты имеешь в виду?
Кетрин достала из кармана тест...
Две полоски.
Дилан застыл.
Он смотрел на неё, не дыша.
— Ты...
— Да, — прошептала она, глаза наполнились слезами. — Мы будем родителями.
И в этот момент он прижал её к себе, крепче, чем когда-либо.
— Ты сделала меня самым счастливым человеком на земле, Кэт.