Проект Мира

Самый важный день для Беатрис и Джой, чья любовь к спорту восходит на пьедестал и не имеет возражений среди класса, настает с неким триумфом. Слишком уж быстро проходит зима и наступает весна. Снег потихоньку начинает таять, позволяя природе после отдыха начать цвести. Мари порой вздрагивает, вспоминая последующий разговор с мамой, с того случая с папой. Покачав головой, она занимает место в рядах поддержки. Помимо их класса, выбранных среди параллели, отправляются почему-то девятые, десятые и двенадцатые. Одиннадцатый класс отделался легким испугом.

— Юная боксёрка, пожелай мне удачи! — кричит двенадцатиклассник, которого Мари однажды уделала. Она делает вид, что не знает его, замечая как зрители, а именно разные учащиеся, как других школ, так и пятнадцатой школы, в которой решено проводить соревнования, переглядываются в поисках той самой боксёрки. Хриз, так зовут старшеклассника, обладатель внешности шоколадных глаз и пшеничных волос, на которую падки девы и парни, с этой обаятельной улыбкой из мультфильмов, которая только может быть у принцев и главных мужских героев. Хриз не плохой, без короля в голове, делающий то, что хочет. Мари слышала о том, что он, занимавшийся пять лет боксом, решил его бросить и стать танцором. Из крайности в крайность Хриз делает то, что и как его душеньке угодно. Были инциденты в прошлом, когда Хриз волосы в алый цвет покрасит или в ядовито зеленый с черными прядями, будто делает косплей на человеческую версию энергетика. Он не плохой, напоминает в очередной раз Мари, когда он шлет воздушные поцелуи и машет рукой. Нервный тик становится её проклятьем, от чего Мари раздосадованно проводит рукой по лбу. Хриз с чего-то перепугу решил, что она его фанатка, как он пришел к такому выводу не понимает даже Эзио, повертев пальцем у виска. Грэм, впервые увидев, как он называет Мари «моя юная иотнани», сочувственно пожелал удачи и кинул её, хотя она быстро ретировалась куда подальше. То, что он сравнил её с элитными мечницами, сглаживает углы. Дошло до того, что из-за Хриза, вступившего в клуб «Вишенка и Азалим», клуб пополнился новыми людьми. Среди которых опять же Хриз. К ужасу Мари, Оливер нашел его «прикольным типом» и проводит много времени с ним в клубе, вместе с Мими и Нуром. Хриз, к счастью, не является тупым и может быть даже с проблесками и зачатками ума. Или может, проблема кроется в его характере. Он частично беззаботен, но когда-то бывает серьезен и компетентен. К сожалению, как Мари, так и других двенадцатиклассников, ключевое слово когда-то. Хриз помогает Оливеру с домашней работой или просто рассказывает шутки, с которых смешно. Она не доверит, никогда и никому, заботу о брате Хризу, но ценит то, что Оливер находит друзей и заводит знакомство со всеми. Он не глупый и знает, что нельзя доверять кому попало. Мари может быть спокойна. Старшеклассница с рыжими волосами, почти как пламя, отвешивает Хризу смачный подзатыльник, мстя за неё. Её карие глаза прищуриваются в гневе и она говорит что-то стоящее, судя по тому, как комично расширяются глаза Хриза. Мари надеется, что фарс закончится, не успев начаться.

Ответственный ведущий, один из учителей пятнадцатой школы, погодите ка, это что, господин Дэн? А он каким перепугом здесь оказался? Мари открывает пачку чипсов и решает, что присутствие учителя литературы улучшит её день. Господин Дэн кивает учителю пятнадцатой школы и он объявляет начало соревнований среди двенадцатиклассников. Следующими после них идут восьмиклассники, так что событие, длящиеся два дня, будет крайне интересным. В первый день двенадцатые и восьмые классы, а на второй день девятые и десятые. Мари поворачивает голову в сторону человека, севшего рядом с ней.

— Здравствуйте. Будете? — предлагает Мари чипсы со вкусом сыра госпоже Барнс. Она взирает бегло на неё.

— Доброго утра, Кор. Я думал вы не из тех, кто делится, — с легким удивлением кивает госпожа Барнс, она благодарит её и берет чипсы.

— Я не из тех, кто жадничает, — правдиво пожимает плечами Мари.

— Неплохие чипсы, хотя я ожидала, честно, чего-то менее... жирного. У вас есть качество удивлять.

— Если бы я купила салат, не думаю, что он бы пережил дорогу, — задумывается Мари. Она могла бы. Как только не додумалась до этого? Мари давно не ела фруктовый салат, с яблоками, цитрусами, ягодами миви и йогуртом. Погрузившись в представления салата, Мари с горечью откусывает чипсы.

— Салат на трибунах школы? Ужасный выбор. Испортил бы весь настрой. Спасибо, что не второе горячее. Но я бы не отказалась от пасты с креветками, только в случае более приятного времяпровождения, — сначала насмехается госпожа Барнс, а под конец больше обращается к себе с некоторой долей тоски. Видимо, не одна она мечтает вместо чипсов иметь более приятную пищу. Мари возвращается к наблюдению за соревнованиями, где всего из каждой школы участвуют по семь двенадцатиклассников. Хриз вызывается участвовать в беге на дальние дистанции, нужно пробежать на скорость пятьсот метров. Классной руководительницей выпускного класса Хриза и его одноклассников является никто иная как госпожа Барнс. Которая, как отмечает Мари, сдерживая улыбку, предпочитает следить за новой драмой её жизни. Господин Дэн увлеченно переговаривается с незнакомым учителем, который является ведущим. Госпожа Барнс отпивает кофе и вздыхает.

— Давненько я не была на различных мероприятиях, — внезапно раздается слова госпожи Барнс, почти мимоходом.

— Если не ошибаюсь, всегда отправляли других учителей от нашей школы, — добавляет Мари, удивившись, что химичка вообще желает с ней разговаривать. Госпожа Барнс, одетая в строгую костюм-тройку со стрелками на брюках и туфлях на каблуке, улыбается едва заметно по подёргиванию уголков губ. Мари знает, что, несмотря на её строгость, школьницы чуть ли не молятся на госпожу Барнс как на икону стиля. Это не удивительно, Мари верит, что госпожа Барнс была той еще красавицей в молодости, учитывая, что её около пятидесяти, а она выглядит лет на тридцать пять.

— Вы не ошибаетесь. Потому что я не хотела. Я бы посмотрела, как они попытались меня заставить пойти, — ухмылка, появившаяся после заявления, не иначе, как демоническая. Она ненадолго замолкает, сосредоточившись вместе с Мари за наблюдением бегущего Хриза, госпожа Барнс говорит невзначай. — Этот сорванец... Знаете, не слишком досаждает или докучает, Кор?

— Хриз? Я не обращаю на него внимания, — честно, но сухо отвечает Мари. Ей не до двенадцатиклассника и его выводами, что она фанатка. Мари нужно разобраться с тренировками по скорости. Наставник дал задание создать технику, позволяющую быть быстрой. И Мари, сколько ломает голову над этим, не приближается к решению. Помимо этого, она еще и пытается разобрать слова из ракушки, которые сложно понять и осмыслить, слишком мутные и неразборчивые. Мари, если так пойдет дальше, будет пытаться разобрать этот древний язык. Заниматься лингвистикой древности, вот что еще не входило в её планы. Посмотрев боковым зрением, Мари замечает довольную улыбку госпожи Барнс, которая появляется перед внезапными проверочными работами.

— Хороший подход. Если он решит перейти черту... Дайте знать, приструню или напомните, кто его классная, — заявляет госпожа Барнс.

— Если он посмеет и осмелится, — с вызовом произносит Мари, уверенная в себе и своих силах. Она бы посмотрела на него. Или на то, что с ним сделает госпожа Барнс. Мари, как заканчивается чипсы, открывает соленый попкорн, тут же предлагая госпоже Барнс, которая благодарно кивает.

— Вот и отлично. Хриз из тех, кто может забыть существование границы, когда слишком разгорячится. А с ним такое происходит слишком часто, — усмехается госпожа Барнс, закидывая в рот попкорн. Она ей протягивает стаканчик с кофе, совершенно чистый. Мари в замешательстве хлопает глазами, но берет его в руки, отмечая, что он еще теплый. В подставке для кофе с собой стоит один использованный и еще два, помимо того, что Мари вручили. — Вы еще маленькая для кофе, но в редких случаях, такой как этом я закрою глаза. Эспрессо с алоэ медом и соевым молоком.

— Не думаю, что его хватит, чтобы вывести меня из себя, — произносит она, моргнув. — Благодарю. Не слышала никогда о таком вкусе.

— Всё бывает в первый раз. Ещё одна причина, почему вы интересный экземпляр, Кор. Хладнокровие у вас в крови и вы не из тех, кто не сможет за себя постоять.

Отпив кофе, ошеломленная от приятной текстуры кофе, необычного и не привычного вкуса, Мари бросает взгляд на название кофейни на эмблеме стаканчика кофе. Она запомнит название кофейни точно. Мари решает, что у госпожи Барнс явно хорошее, нет, божественно оптимистичное настроение, потому как с умеренной язвительностью и неким подобием миролюбия, она неизведанная территория и человек, которую Мари будет избегать. Госпожа Барнс даже сделала комплимент Мари. Знает она сама или нет, Мари никогда не спросит. Главное, чтобы госпоже Барнс настроение не испортили. Господин Ван с другими физруками из разных школ шепчутся о чем-то увлеченно, то и дело, поглядывая в сторону господина Дэна и неизвестного учителя. Мари видит, как её одноклассники, следящие за ходом соревнований, когда наступает пора различных упражнений на скорость, будто бег левым боком или бег на одной ноге, а может ходьба гуськом, находят её. Мари посылает им самую ослепительную улыбку и видит, как испуганно дергается Джеймс. Увидели госпожу Барнс, которая ест попкорн Мари. От всей ситуации хочется безумно хохотать, особенно от их лиц.

Сидя вдали от Мари и госпожи Барнс, Лейн немного напрягается, заметив их. Он то и дело поглядывает на самое невозможное дуо, которое можно только представить в школе. Учительница химии и Мари не из тех, кто просто так общается, потому ему немного любопытно и интересно, что может послужить темой для беседы. Лейн опускает взгляд в блокнот, рука немного дрожит, когда он начинает рисовать, незаметно добавляя фигурки двух сидящих дев на трибунах.

Заметив Мари и госпожу Барнс, Артур хмурится. Он смотрит на поле, периодически бросая взгляды в их сторону. Он не понимает, что она здесь делает. Мари явно отказалась от участия, она вполне могла быть где-то еще, но решила прийти вместе с не участвовавшей частью их класса. Артур замечает, что на переменах учащиеся пятнадцатой школы попеременно, а иногда толпами заходят наблюдать за соревнованиями, уходя со звонком. Спортивный настрой Артура слегка портится, но он всё равно будет стараться показать себя. Ему интересно будет увидеть объединённую мощь тех, кто в ссоре друг с другом. Это как в фильмах увидеть невольный союз злодея и героя против большего злодея.

— Гляньте! Мари с химичкой! Я не боюсь ни её, ни химичку, но вдвоём они страшная сила. Я бы хотел их на своей стороне, а не против них, — смеется Джордж, пытаясь скрыть нервозность. Артур показательно молчит, лишь выразительно закатив глаза. К моменту начала разговора Джорджа Грэм уже просыпается, слыша, что он говорит. Грэм тихо благодарит Эзио, скупо и нервно кивающего, но Грэм решает не обращать на это внимания, чем меньше знаешь, крепче спишь. Грэм, не без подсказки странного Эзио, замечает Мари, улыбающуюся им.

— Конечно, куда без неё... Еще и с госпожой Барнс, не думаю, что они из тех, кто будут нас обсуждать и оценивать. Их отношения известны всем, кто знает, как спрашивать, распространяясь пожаром среди остальных учащихся, — вздыхает Грэм, потирая глаза. Еще раз вздохнув, он устало спрашивает. — Джордж, ты чего дрожишь? Они же просто сидят. Хотя... Да. Их дуэт выглядит пугающим своими возможностями.

— Странное сочетание, — соглашается Ян, раскинувшись на трибуне. С ленцой, избежав подзатыльника Джорджа, который надувает губы, пытаясь отвлечься от увиденного, Ян считает, что у того явно тонкая душевная организация. Или может дело в людях, а не в нем. — Не стоит лесть нам в их дела.

— Согласна. Больше проблем получим, — чешет шею Беатрис. Джой заметно передергивает, она кривится.

— А то химичка еще влепит контрольную, спасайся, кто может, — кисло говорит Джой, решив сосредоточиться на соревнованиях.

— Хотя они же не ладят, — задумчиво протаивает Корнелия, улыбнувшись отражению в зеркале. Сестра-близнец Корделия ей вторит кивком, накручивая на палец прядь голубых волос, наблюдая со скукой за двенадцатиклассниками.

— Может это массовая галлюцинация? — серьезно спрашивает Алан, получив смех Фила. Уставившись нежно зелеными глазами в полном замешательстве, Алан не понимает причину улыбок большинства.

— Скажи еще, что на самом деле госпожа Барнс шипперит физрука и литературика, — с улыбкой произносит Фил, закинув руку в свои зеленые волнистые волосы.

— Но она? — говорит потерянный Алан, утратив серьёзность, напоминая потерянного щенка.

— А ведь половина того, что Алан говорит иногда правдиво, — произносит Керт, получая улыбки.

Погрузившись в мысли, Мари отстранится от мира по мере того, как ведущий учитель распаляется. Она почти пропускает весь путь двенадцатиклассников, моргая, когда Хриз становится победителем в перетягивании каната между другими школами. Их школа выходит в финал, когда как двенадцатиклассники улетают назад, после поражения других старшеклассников. Они образуют собой комичную кучку. Бедная рыжеволосая, которая с рыком прогоняет других как бегающих цыплят. Мари показывает палец вверх и Хриз сияет слишком довольный. Мари слышит хмыканье учительницы химии на царящую нелепость. Госпожа Барнс наслаждается царящим сдержанным хаосом.

— Поприветствуйте седьмые классы! — восклицает ведущий, когда двенадцатиклассники уходят переодеваться, а затем на трибуну за наблюдением. Мари хлопает. От их класса решено участвовать: Джой, Беатрис, Артур, Джордж, Керт, Леонид. Грэм, как замечает Мари, наблюдает за ними, сквозь едва открытые глаза, частично заснув. Керт поправляет фиолетовые волосы и фыркает, когда видит их школу на трибунах, в частности разбросанных среди других школ одноклассников. Леонид широко зевает, прикрыв рот рукой. Он цокает, когда пепельный блонд попадает в глаза. Керт учтиво дает заколку для волос, которой Леонид тут же закалывает челку. Джордж широко улыбается, шевеля бровями в сторону Яна и Эзио, снимающего все на глофон с жуткой улыбкой. Беатрис хлопает Джорджа по плечу, когда тот начинает раздавать воздушные поцелуи направо и налево.

— Посмотрела бы я на его лицо, если бы он случайно сделал подобное по отношению ко мне, — произносит госпожа Барнс, пролистывая ленту глофона. Она хмурится, отвлёкшись на наплыв восьмиклассников на спортивную площадку, после исчезновения двенадцатых классов.

— Думаю, что его пришлось бы ловить Яну, — кивает Мари, представив, как Джордж падает в обморок от потрясения или ужаса, кто его знает. Судя по тронувшей губы улыбке, госпожа Барнс явно представляет нечто похожее. То, как Джордж боится учительницу химии, сколько пытается доказать, что это не так, довольно смешно, с учетом того, что госпожа Барнс прекрасно осведомлена. Соревнования начинаются с передачи эстафетной палочки. Всего участвуют четыре школы. Если подробнее, то в одной школе устраиваются соревнования между четырьмя школами, затем одна школа становится победителем и так до тех пор, пока четыре не превратится в один и этот один будет одной победившей школой в городе. Затем встречаются межгородские школы-победители и соревнуются в областных, а после и в государственных соревнованиях. Каждый год проходят спортивные соревнования между школами города, каждые три года происходят государственные соревнования. Сейчас как раз таки такой промежуток.

— Знаете, Кор, наблюдать за этим — всё равно, что смотреть, как смешивают несмешиваемое. Столько движений и никакого результата, — оглядывая спортивную площадку, заявляет госпожа Барнс. Мари отпивает кофе и сдерживает улыбку.

— Больше веры, госпожа Барнс, — спокойно говорит Мари, звуча буднично. — Вы говорите, будто химия — более предсказуемый процесс.

— Она есть. В ней можно было бы вычислить процесс вероятности успеха, здесь же, хм. Приходится полагаться исключительно на вашу молодость, азарт, стремление и желание победы.

— Ну... — протягивает Мари, пожав плечами. — Если нет ожиданий ничего хорошего, тогда и разочарования не будет.

— О, вы учите меня цинизму? Мне довелось думать, что вы уже мастер в этом.

— Если вам угодно, — лаконично отвечает Мари, ничуть не задетая этими словами. Они молчат. Обе наблюдают за соревнованием, как Джой вручает эстафетную палочку. Они немного отстают от учащихся семнадцатой школы, но Артур быстро берет всё в свои руки и нагоняет соперника, вручив эстафетную палочку, неоново-голубого цвета в руки нервного Леонида. Леонид хорош в спорте, но бывает неуклюжим, к счастью, он не роняет палочку, но она чуть не высказывает с его рук. Леонид бежит так быстро, как только может, а другие школы ему в пятки дышат. Тут в игру вступает Джордж, который с широкой улыбкой, послав соперникам воздушный поцелуй, оставляет пораженных восьмиклассников глотать пыль. Что-что, а убегать от неприятностей, если не желает драться, второй навык Джорджа.

— Признаюсь, порой приятно, когда кто-то превосходит ожидания, даже мои. Особенно мои, если это хорошее, если плохое... Хм, — многозначительно образовавшееся молчание со стороны учительницы химии, кажется, неосознанно охлаждает атмосферу царящую вокруг них. Мари видит, как ниже сидящие на трибунах ученики других школ, зябко ежатся. Если бы Мари не знала, что у госпожи Барнс нет магии, она бы уверовала в обратное.

— Удивлять вас — отдельный спорт. Может, мне стоит начать, что думаете? — едва заметно улыбаясь, спрашивает Мари. Госпожа Барнс поворачивается к ней, обратив свой взгляд на неё и хмыкает.

— Выиграйте сначала эти соревнования, потом посмотрим. И разве вы уже не начали, юная Кор?

— Если вы так считаете, — склоняет голову Мари. Вокруг постепенно атмосфера азарта и волнения, появившаяся еще при двенадцатиклассниках, которые вернулись, переодевшись в удобную одежду, не пропитанную потом, а также приведшие себя в надлежащий вид, становится сильнее. Хриз, увидев, что Мари сидит рядом с учительницей химии сдувается и не решается подойти. Его уводит рыжая красавица, которая кивнув Мари, проводит Хриза на дистанцию от них. Остальные четверо садятся рядом с ними. К ним присоединяются их соперники и завязывают разговор. Подпитываемые страстными речами ведущего, получающего косые взгляды судей, болельщики своих школ громко поддерживают участников. Эстафета заканчивается победой класса Мари, на втором месте семнадцатая школа, а на третьем пятнадцатая, двадцать первая становится четвертой.

— Как на счет ставок? — вдруг предлагает госпожа Барнс. Мари допивает кофе, и вручает пустой стаканчик госпоже Барнс, ставящая его обратно в подставку. Мари убирает мусор в виде упаковок от чипсов и попкорна в пакет. Госпожа Барнс бросает хитрый взгляд Мари, которая в ответ приподнимает бровь и спрашивает:

— На что ставим?

— На то, кто выиграет этот этап, — с подозрительно безмятежной улыбкой, госпожа Барнс указывает на команды, занимающие свои места. Поле уже подготовили физруки, расставив странные препятствия в виде шин, барьеров, затем ставят длинные четыре скамьи, а потом и козлика. Все препятствия разделены на четверых и в длину.

— Поблагодарим наших прекрасных учителей и учительниц физкультуры за их быстрый труд! Перед вами полоса препятствий. Слушайте внимательно. Вы бежите вперед, прыгаете в три шины, их всего шесть, затем бежите и перепрыгиваете через два барьера, установленных на достаточной дистанции. После вы перепрыгиваете каждый раз через скамью до конца, под конец нужно перепрыгнуть через козлика и дойти до финиша. Всем понятно? — объясняет ведущий в микрофон, показывая каждое препятствие, а затем, подбежав к очерченной белой линии на полу, показывает финиш.

— Вы всё равно знаете способности своих одноклассников, — утверждает госпожа Барнс, оглядывая препятствия. Получив в ответ не стройное «да», ведущий хмурится и протяжно повторяет вопрос, приложив для пущего эффекта ладонь к уху. — Всем понятно?

— Да! — кричит хор голосов. Улыбнувшись, он объявляет:

— Каждая команда должна выбрать одного учащегося-представителя команды. На выбор дана минута, время пошло!

Задумавшись, Мари бросает взгляд на одноклассников, видит серьезную Джой и Беатрис. Эти двое могли бы вызваться участвовать, но, как быстро замечает Мари, любительницы спорта уже сделали свой выбор вместе с Артуром, Кертом и Леонидом. Мари едва заметно хмыкает, в последний раз взглянув на разогревающегося Джорджа с улыбкой. Каждый из выбранных участников занимает место у линии. Мари видит улыбку ведущего, который отходит в сторону к стене, прикладывая микрофон ко рту.

— Ваша вера, почему бы и нет.

— Отлично. Тогда я ставлю на того восьмиклассника из другой команды, — кивает госпожа Барнс в сторону одного из высоких восьмиклассников, немного накаченного, выглядящего крепче и довольно уверенно, особенно рассматривая тех, кто будет его соперниками. — Он выглядит посерьёзнее, чем ваш Джордж.

Взглянув на Джорджа, умудрившегося споткнуться на ровном месте, пока подходит к линии, Мари остается непроницаемой, делая выбор:

— Я ставлю на Джорджа.

— Удивляете меня. И что же вы поставите на победу своего «героя»? — ухмыляется госпожа Барнс с блестящими от азарта глазами.

— Что угодно. Я всё равно не проиграю, — спокойно отвечает Мари.

— Самоуверенная, как всегда, — бормочет госпожа Барнс. — Допустим, если выиграю я, вы напишете лабораторный отчёт по химии за 12-й класс.

— А если выиграю я? — чуть заметно усмехается Мари, посмотрев в глаза госпоже Барнс. Стекла очков сверкают от отражения освещения зала.

— В следующий раз не снижаю тебе баллы за мелкие ошибки.

— Справедливо, — соглашается Мари.

— Время вышло! Каждая команда определилась со своими участниками! Пусть победит сильнейший! Начали!

Начинается. Джордж стартует с резкого рывка, но тут же теряет скорость, запутавшись в своих же движениях. От Леонида подхватился, иначе как объяснить обычно уверенные движения Джорджа Мари не знает. Высокий восьмиклассник из другой команды продвигается вперед слишком уверено. Мари знает, к чему это ведет. Он спотыкается на шинах, через которые перепрыгивает, к изумлению всех зрителей, когда как двое других перепрыгивают с осторожностью, не присущей Джорджу. Он выходит вперед, к нему присоединяется восьмиклассница из двадцать первой школы, сверкая решимостью в персиковых глазах. За ними следует восьмиклассник из пятнадцатой школы, раздражений и недовольный. Высокий восьмиклассник семнадцатой школы, растеряв внешнее довольство, быстро нагоняет других. Джордж не теряет лидерство, но разделяет его с девочкой, когда они перепрыгивают барьеры. Уже возле скамеек, она замедляется и её нагоняет высокий восьмиклассник. Джордж, не теряя улыбки, хотя Мари знает, что она натянутая, перепрыгивает и они заканчивают в разрыве несколько секунд. Восьмиклассник, на которого ставит госпожа Барнс, вырывается вперед с небольшим отрывом, а Джордж делит второе место с недовольным мальчиком. Девочка, недовольная таким поворотом ускоряется. Они все перепрыгивают козлика и, ускорившись, бегут вперед. Девочка быстро нагоняет всех, получая поддерживающие хлопки зрителей. Остальные мальчики стараются нагнать её. Джордж делает рывок и пересекает финишную черту, тут же чуть ли не влетая от силы бега в стену. Он становится первым, прибежав быстрее, чем могут ожидать их одноклассники. Высокий восьмиклассник становится вторым и с небольшим отрывом третьей становится расстроенная девочка. Джордж с вялой походкой, будто действительно врезался стену, игнорируя поздравления и объявления результатов ведущих, показывает пальцем сердце в сторону Яна и Эзио с глуповатой улыбкой. Госпожа Барнс медленно снимает очки и взирает на Мари.

— У вас дар ставить на самых неожиданных лиц.

— Я просто знаю, чего ждать от своих одноклассников, — отвечает Мари спокойным взглядом и тоном. Госпожа Барнс фыркает, одев очки обратно и вздыхает.

— Хорошо, отчёт не получите. Но знайте, это было последнее снисхождение за этот семестр.

— Я и не рассчитывала, — тихо отвечает Мари, возвращаясь к наблюдению за дальнейшим ходом соревнований. Почесав бровь, она видит, как участники возвращаются к своим командам, а физруки начинают уносить лишние предметы с поля. Кто козлика взмет, кто шины, господин Ван, не церемонясь, сразу две скамьи уносит. На первый взгляд, их дуэт выглядит непринужденно: Мари спокойно смотрит за происходящим, а госпожа Барнс морщится, отпивая кофе, комментирует каждую ошибку участников.

— Кто так выполняет задания? — возмущается госпожа Барнс. Она фыркает, скрестив руки на груди. — Ладно, двенадцатиклассники, с них спроса и толку мало. Но ваш Джордж! Это же позор.

— Он старается, как умеет, — сохраняет спокойствие Мари, пожав плечами. Она находит ситуацию забавной. Госпожа Барнс скептично поднимает бровь, но её внимание привлекает странный жест одного из соперников. Восьмиклассник другой команды незаметный и непримечательный, тянется к снаряжению класса Мари.

— Что это он там делает? — голос госпожи Барнс разительно меняется, становится холодным, а взгляд острым. Мари замечает движение и отвечает ровным тоном, пока под кожей появляется зуд.

— Кажется, он что-то делает с турником, откручивает его, либо делает что-то со штангой, — слов Мари достаточно, госпожа Барнс вскакивает, превеликая внимание двенадцатиклассников, особенно Хриза, напрягшегося от действий учительницы химии.

— Саботаж? Вы видели?

— Видела, — коротко подвергает Мари, уже вставая. Госпожа Барнс поворачивает к Мари, губы сжимаются в тонкую линию.

— Тогда за мной. Если это действительно нарушение, я не позволю вашему классу проиграть из-за этой непозволительности.

Ученики их школы, только завидев боевой настрой госпожи Барнс: хмурость, взгляд, способный заткнуть даже наглецов, напряженное выражение лица и быструю, но прямую походку, понимают, что случилось что-то, что довело её до особо скверного состояния. То, что Мари, вечно спокойная Мари, щеголяет убийственно пустым лицом, как признак опасности, говорит о многом. Если уж госпожа Барнс себя так ведет, а за ней следует в похожем расположении духа, каждый понимает: не вмешиваться.

Они быстро спускаются вниз, стараясь не привлекать лишнего внимания. На поле как раз заканчивался забег, и зрители аплодировали, но химичка направилась прямо к закреплённым к стене лестницам с турниками, где высокий восьмиклассник из команды пятнадцатой школы, стараясь оставаться незамеченным, заканчивает возиться с турником.

— Эй, вы! — окрикивает громко нарушителя госпожа Барнс, одаривая таким взглядом, что восьмиклассник испуганно вздрагивает, но пытается сделать вид, что ничего не произошло.

— Я... просто смотрел, всё ли в порядке.

— «Смотрел», значит? — её голос становится таким холодным, что даже Мари слегка напрягается. Восьмиклассник выглядит на грани слез или обморока. — Я еще ничего не сказала, а уже оправдываетесь. Тогда почему вы трогали турник?

— Я ничего не трогал! — испуганно лепечет восьмиклассник, делая шаг назад. Мари решает вмешаться, пока они не довели мальчика до обморока. Зная судей, припишут школе, снизят баллы, либо дисквалифицируют.

— На вашем рукаве след от масла, — указывает она на пятно на его форме. Восьмиклассник выглядит запуганным. Мари бросает взгляд на штангу турника. Госпожа Барнс, ничуть не щадя ребенка, смеривает его презрительным взглядом.

— Думаешь, я не проверю? Если вы подстроил аварию, вам мало не покажется. Нужно брать ответственность за свои действия.

К ним подходит один из судей, обеспокоенно поглядывая на ситуацию. Госпожа Барнс, не дожидаясь вопросов, жёстко требует:

— Проверка инвентаря. Прямо сейчас. И лучше вам помолиться, чтобы я ошибалась.

Через несколько минут становится ясно: винт турника действительно ослаблен, а штанга смазана маслом. Нарушителя выводят со спортивного зала, а команде дают предупреждение под недовольные взгляды зрителей. Довольная госпожа Барнс возвращается к Мари, которая наблюдает за продолжением соревнований. Как можно не заметить подобное поведение участников не понятно.

— Пусть ваш Джордж забудет про шутки на мой счёт к предвзятости. В следующий раз, если кто-то тронет инвентарь, я устрою ему такой разбор полётов, что даже извиняться не успеет, — строго произносит госпожа Барнс, поправляя очки. — Я надеюсь, что никто не настолько самонадеян, чтобы повторить подобное.

Полностью соглашаясь, Мари кивает. Несмотря на язвительный характер, госпожа Барнс не бросит своих. Им становится не до смеха, когда госпожа Барнс шипит что-то невразумительное. Госпожа Барнс готова рвать и метать, заметив, что один из помощников, но не из физруков, ведет себя странно у метательного меча, делая манипуляции.

— Смотрите, он возится с мячом слишком долго. Уверена, что-то добавил внутрь. Если это так, то я думаю, организаторам стоит приготовиться к разборам полетов.

Госпожа Барнс догадывается, что он что-то добавил внутрь меча, чтобы он не соответствовал требованиям. Этот человек исчезает из зала прежде, чем учительница химии его окрикнет. Господин Ван, видя сдерживаемое буйство госпожи Барнс, подает знак господину Дэну, который что-то тихо говорит ведущему. Ведущий делает знак судьям в сторону идущей по краю зала госпожи Барнс и Мари, наблюдающей за переглядыванием. Госпожа Барнс останавливается. Позволяя ей самой разбираться с ситуацией. Судья выглядят раздражёнными и недовольными. Обстановка на спортивной площадке сильно накалилась после выявления правонарушения. Её класс становится серьезнее, недовольнее. Мари может ощутить на себе их нервозность, так и нервозность остальных команд, зная, что их могли бы так нагло сфабриковать. Остаётся только два состязания, помимо турников, которые будут через одно состязание. Метание меча и скалолазание будет последним. Мари подходит к судейскому столику под предлогом интереса к снарядам и просит разрешения осмотреть мяч. Она с легкостью и досадой быстро определяет мячи, которые тяжелее других.

— Пожалуйста, проверьте эти мячи на соответствие веса. Если я окажусь не правой, то принесу вас извинения, — вежливо говорит Мари, зная, что права. После её слов, свирепого ожидающего взгляда госпожи Барнс, подошедшего господина Дэна, судья проверяет мяч с помощью весов и хмуро подтверждает несоответствие. Они обнаруживают утяжелитель в виде металлического груза. С видом, будто съел килограмм лимонов, судья кивает и благодарит за внимательность. Он жестом зовет физрука пятнадцатой школы и вкратце рассказывает ситуацию.

— Виновник покинул спортивный зал, — добавляет Мари и уходит с господином Дэном, зная, что заменят поддельный мяч на правильный.

— Кто-то строит козни детям, либо нашей школе, — прохладно произносит Мари, идя с господином Дэном. Недовольство происходящим отражается в прищуренных глазах, прежде чем он разглаживает выражение лица, кивая.

— Я и господин Ван проследим, чтобы никто не приближался к турнику или снаряжению для скалолазания. Насколько знаю, господин Ван лично завязывал узлы для страховки.

Получив подтверждение, госпожа Барнс снимает очки и трет переносицу. Они возвращаются к трибунам, где учительница химии залпом выпивает остывший последний кофе и Мари убирает подставки с пустыми стаканчиками кофе в пакет с мусором.

— Уверена, что господин Ван или господин Дэн заметили бы саботаж, но уже во время проведения самих этапов соревнования. Но никто бы не стал проводить этапы заново, — качает головой госпожа Барнс.

Толпа на трибунах шумит, подбадривая участников. Джой, уверенно поправив ремни обвязки, подходит к стене. Она знает, что сможет и легко её покорит. Взгляд Джой сосредотачивается на вершине, где сверкает металлический карабин. Карабин — цель, которую нужно достичь, которую она достигнет. Артур, выбранный командой страховщик для Джой, стоит внизу у страховочного устройство, крепко держа верёвку в руках, сосредоточенный и немного напряжённый, внимательно следя за происходящим. С объявлением старта Джой тут же начинает подниматься. Она движется быстро и стремительно, почти интуитивно находит опоры под подбадривание одноклассников. Джой сдерживает улыбку, слыша особо громкие слова Беатрис, высота стремительно набирает силы и Джой не собирается замедляться. Артур крепко сжимает пальцами веревку, напряженно наблюдая за каждым движением Джой. После нескольких попыток испортить оборудование все на пределе. Артур видит, как настороженны все участники, даже те, чей одноклассник был инициатором саботажа. По их реакции его классу быстро стало понятно, что команда сама не знала о планируемых нарушениях. Когда Джой добирается самой первой до вершины и дотягивается до карабина, зал взрывается аплодисментами. Она на высоте, буквально и фигурально, сияет от своей победы. Артур, снизу следивший за ней, чувствует гордость. Джордж свистит особо резко и Артур позволяет себе немного улыбнуться. Тревожность, поселившаяся в каждой части его тела, не уходит. Джой оглядывается вниз и, встретившись взглядом, широко улыбается от счастья. Она сдувает зеленую челку в сторону от глаз и готовится к спуску.

— Готов, Артур? — кричит Джой.

— Готов! — отзывается он, проверяя, что верёвка проходит через страховочное устройство. Джой начинает спуск и Артур чувствует странное натяжение. Что-то не так. Уже через несколько секунд он хмурится, веревка двигается странно. Слишком плавно и быстро, будто узел ослаб. Артур тянет её через страховочное устройство, пытаясь затормозить, но вместо привычного натяжения чувствовал, как верёвка скользит свободно. И тогда он видит это. Артур бросает взгляд на место, где узел соединяет карабин с верёвкой. Его сердце замирает. Узел медленно ослабляется, петли почти к этому моменту развязались, и под нагрузкой верёвка уже начинает скользить через карабин, угрожая вырваться полностью.

— Чтоб вас Албер побрал, — бормочет Артур, инстинктивно напрягая руки. Он резко натягивает веревку руками, пытаясь компенсировать неисправно, но быстро понимает, что стандартная страховка сейчас бессильна.

На трибунах Мари, до этого спокойно наблюдавшая за соревнованием, быстро замечает, внезапное напряжение Артура, как его стойка сменяется на более устойчивое положение, а действия становятся резкими.

— С ним что-то не так, — тихо говорит она с тревожностью на кончиках пальцев.

— Что? — еще не оправившаяся от недавних саботажей, госпожа Барнс уже готовится убивать, немедленно обращая внимание.

— Верёвка. Посмотрите на его руки, — Мари тут же указывает на Артура. Госпожа Барнс, сжимает руки так сильно, что кожа белеет от натяжения. Её глаза сужаются, лицо принимает хмурое, убийственное выражение, а очки опасно сверкают, на мгновение, пряча суженный взгляд зрачков.

— Саботаж, — с ненавистью процеживает учительница химии. Не теряя ни секунды, она спешит вниз. От вида госпожи Барнс, так явно и демонстративно показывающей напряженность учащиеся школы тут же тревожатся. Но заполненная учениками трибуна поглощает зрелищность скалолазания. Госпожа Барнс спешит к судьям и Мари следует за ней. Господин Ван быстро замечает их, понимая, что дела плохи, он тут же вскакивает и, не обращая внимания на остальных физруков в стороне, бежит к Артуру, поняв все без слов. Но господин Ван находится на другом конце зала, а толпа на трибунах мешает ему выбраться из первых рядов быстро.

— Вы должны немедленно остановить это! — кричит госпожа Барнс, звеня негодованием и едва скрытой яростью. — Посмотрите на страховку! Риск жизни участника!

Судьи, наблюдающие за участниками, оборачиваются к ней, но ничего не предпринимают. Джордж и Беатрис, завидев их, тут же указывают Леониду и Керту. Они бегут к ним с видом беспокойства и привлекают внимания их одноклассников на трибуне. Ведущий игнорирует госпожу Барнс так явно, что она начинает злиться сильнее. Ведущий продолжает комментировать, будто ничего не происходит.

— Это не просто халатность! Вы подвергаете детей опасности! — продолжает она, но её голос тонет в гуле толпы. Слышимый лишь Мари, судьями, ведущим и господином Дэном, готовым что-то говорящему с хмуростью ведущему, готовый вырвать микрофон из его рук. Мари, стоящая рядом с госпожой Барнс, сжимает кулаки, когда судьи не собираются ничего предпринимать. Она бросает взгляд на Артура и Джой, вспоминая, что так и не придумала возможность быстрого передвижения с помощью магии. Мари старается не сорваться, всё её существо кричит о вмешательстве. Магия, скрытая в ней, требует выхода.

— Если они упадут... — шепчет она, чувствуя, как напряжение нарастает. Если они упадут... Поняв, что судьи ничего не сделают, госпожа Барнс лично бежит на каблуках в сторону Артура и Джой. Господин Ван не успевает. Мари бежит, позади них бегут перепуганные одноклассники. Они не успевают. Они не успевают! Джой падает. Веревка обрывается. Сердце замирает. Судьи бросаются к месту происшествия.

Поминая организаторов в своем уме, на чем свет стоит, Артур не сдается. Он, скрипя зубами, сжимает обеими руками веревку, замедляя её движение. Но Артур не сдавался. Он, скрипя зубами, сжал верёвку обеими руками, замедляя её движение. Нагрузка была чудовищной, даже через тонкие перчатки он ощущает горение кожи. Слишком сильное трение. Ладони жжет так, словно они уже обожжены.

— Артур! — кричит Джой сверху, ощутив рывки, поняв, что спуск становится неконтролируемым. Её широко раскрытые карие глаза устремляются на него с самым настоящим страхом, который она не позволяет себе проявлять, считая это слабостью. Он видит, как другие участники, заметив их копошение, испуганно переглядываются. Но они только наверху.

— Держись! Ты у меня! — отчаянно борясь с тяжестью и болью, кричит Артур, надеясь, что сможет подбодрить её. Он справится, чего бы это ни стоило. Каждый сантиметр верёвки становится его личным испытанием на волю и прочность. Боль пронзает руки, но он продолжает с усилием воли тянуть, не позволяя верёвке полностью проскользнуть. Соревнования изматывающие, мышцы кричат от усталости, но он не позволяет себе сдаться, зная, что от него зависит здоровье и безопасность Джой. Раздаётся треск. Артур чувствует на себе испуганные взгляды других страховщиков и скалолазов, понявших, что трещит веревка Джой. Остается полметра до пола. Веревка с треском под натяжением разрывается. Как по щелчку зал замирает. Артур застывает с ужасом, откидывая разорванный конец верёвки в сторону, готовый броситься ловить Джой, ожидая худшего. Артур слышит испуганные пронзительные крики Беатрис. Люди с трибун кричат, кричат их одноклассники, кричат соперники и наконец, этот алберовский ведущий закрывает свой поганый рот, перестав комментировать, будто ничего и не происходит. Джой, обладая и показывая невероятно самообладание, успевает сгруппироваться до того, как он успевает до неё добраться. Артур такими темпами поседеет. Она сгибает ноги, приземлившись правильно, смягчает удар. Джой полностью падает на руки, тяжело дыша от пережитого, но целая. Артур, рухнув на колени от потери сил и адреналина, тяжело дышит. Ладони пылают от боли, мышцы рук дрожат от напряжения, он поднимает взгляд на Джой.

— Джой, Артур! — кричит господин Ван, прибежав к ним, тут же сев перед ними.

— Ты... ты в порядке? — хрипит Артур, спрашивая Джой. Она медленно и ошеломленно поднимается с кривой улыбкой сквозь дрожь, посмотрев на него.

— Испугалась... но я цела, — дрожащим голосом произносит Джой.

— Вы в порядке? Никто не ранен? — спрашивает господин Ван и Артур вспоминает нежелательный инцидент, вздрогнув. К ним быстро добираются госпожа Барнс с пылающим от злости лицом и Мари, готовая убивать, но сдержанно. Она пронзает их взглядом и тут же обращает внимание на Артура, который устало опускает плечи. Господин Ван, проверивший и убедившись, что с Джой всё в порядке, обращает внимание на Артура.

— Артур, как твои ладони? Из-за трения ты мог получить ожоги, — тут же спрашивает Мари.

— Вы оба могли погибнуть! — выпаливает госпожа Барнс с таким нажимом, что Джой испуганно вздрагивает, заключенная в защитные объятия Беатрис. Скалолазы-участники и участники-страховщики скомкано выражают поддержку и беспокойство, выразив, что раны тому, что никто сильно не пострадал. Они уходят в сторону команд и учителей. Судьи, наконец, подходят к месту происшествия с непроницаемыми лицами. Праведный гнев обращается к судьям. — Всё из-за халатности или саботажа!

— Узел был ослаблен, — тихо говорит Артур, указывая на разорванные концы. — И эта верёвка... она давно изношена.

Начинается хаос. Кто-то уже осматривает верёвку. Господину Вану приходится физически удерживать госпожу Барнс, напомнив ей, где они находятся. Закатив глаза, она одаривает судей таким взглядом, что те хотят казаться меньше. Мари в это время взирает на Артура. Он спас Джой. И хотя её магия осталась нетронутой, Мари знает, что была готова вмешаться, если бы всё пошло иначе. Им повезло, что этого не случилось, ей повезло, что она не раскрыла себя. Мари мягко отводит Артура в строну от них, желательно к медицинской помощи, которая должна прибыть с помощью, не иначе как, господина Дэна. Керт, Леонид и Джордж вместе с Мари окружают Артура и Джой по бокам, а Беатрис идет впереди, блокируя обзор на них. К ним спешат двенадцатиклассники и одноклассники, но Мари указывает в сторону выхода.

Прежде чем судьи успевают что-то сказать, госпожа Барнс, словно буря, готовая снести все на своем пути, оказывается перед ними. Господин Ван остается рядом, зная, что она сдерживается. Её глаза пылают, а голос холоден, как азот, разливающийся по металлу.

— Вы осознаёте, что только что чуть не стали соучастниками покушения на убийство? Или ваши мозги, как плохо очищенный реактив, не способны обработать этот факт? — резко произносит госпожа Барнс, каждое слово вонзается, как игла. — Узел! Проклятый узел был сделан так, что удержать верёвку было невозможно. Любой человек с базовыми знаниями техники безопасности заметил бы это с первого взгляда!

Судьи пытаются оправдаться, настолько жалко, что господин Ван может им свечку в храме поставить. Госпожа Барнс не даст им и шанса, когда они так нагло проигнорировали её предупреждения. К ним подходят ведущий и господин Дэн, рядом переговаривающиеся.

— Нет, молчите! Вам хватило бы секунды проверить снаряжение, но вместо этого вы, как катализатор в неправильной реакции, только усилили хаос! Вы даже не прислушались к предупреждениям! — она обводит взглядом всех троих, её пальцы сжимаются в кулак.

— Это дети, не ваше развлечение, — его лицо напряжённое, но он не взрывается, подобно учительницы химии, бушуя внутри. Слова звучат твердо, словно удар молота, хотя и гораздо тише слов госпожи Барнс, не менее метко. — Вы рисковали их жизнями. Артур получил ожоги, Джой могла сломать позвоночник или шею. И ради чего? Ради зрелищности?

— Ради зрелищности! — вторит госпожа Барнс, подхватывая его слова. — Только зрелищность вас и интересует. Вы даже не понимаете, что натворили. Ваши действия — это как добавление воды в кислоту. Ошибка, которая приводит к взрыву!

В это время учитель литературы подходит к ведущему, его шаги тихие, но уверенные. Господин Дэн знает, что двенадцатиклассники смогут взять на себя временный контроль над ситуацией и восьмиклассниками. Он скоро подойдёт к ним и станет охранником, сторожем, кем угодно, соблюдая их безопасность. Господин Дэн знает, что будут разборки, а затем полиция и поиск всех причастных. Этот случай расценивается как покушение на убийство несовершеннолетнего.

— Ты меня разочаровал, — произносит холодно, подобно зимнему ветру, способному пробивать до костей. Господин Дэн в глаза ведущему, отказываясь произносить имени недостойного. Его голос не становится громким или тихим, он ровнее клеточных листов бумаги или линейки. — Мы были знакомы много лет, и я думал, что в тебе есть что-то большее, чем пустые слова на бумаге. Но ты выбрал игнорировать сигнал опасности, будто это всего лишь запятая в неважной фразе.

Ведущий попытается что-то возразить с якобы виноватым выражением лица. Господин Дэн не дает шансов тем, кто ставит жизнь ребенка под угрозу. Он поднимает руку, останавливая его. Как по щелчку, ведущий закрывает рот.

— Слова — это оружие. Ты мог использовать их, чтобы остановить трагедию, но предпочёл быть немым свидетелем. Это не просто ошибка. Это трусость. Как говорила Сулия, каждая ненужная вещь в истории должна быть выброшена. Сегодня ты стал этой ненужной вещью.

Ведущий отводит взгляд, не зная, что сказать. Ему и не нужно, господин Дэн не собирается слушать слова мусора. Повернувшись к судьям, окатив их ледяным презренным взглядом, его тон остается не менее ледяным, подобно стихии Снежной девы.

— А вы... вы слишком долго размышляете, предпочтя бездействие действию. Если бы не Артур, это соревнование закончилось бы трагедией. Скажите мне, на что вы надеялись? На удачу? Или на то, что всё само собой разрешится?

— Удача? — вторит госпожа Барнс на грани того, что её голос сорвется. — Только благодаря Артуру Джой осталась жива. Но вы оставили это на самотёк, как будто тут речь идёт о каком-нибудь школьном эксперименте с содой и уксусом, а не о жизни ребёнка!

— В следующий раз может не быть такого, как Артур. Если вы не пересмотрите свои правила и не начнёте относиться к соревнованиям серьёзно, вы просто отправите очередного ребёнка в больницу, — вздыхает господин Ван, пытаясь донести до этих умов мысль. Они открывают рот, униженные, чтобы ответить, но убийственное выражение лица троих заставляет их поджать хвосты.

— Судьба улыбается один раз, — мягко говорит господин Дэн с очевидным уколом, но взгляд остается пронзительным. — Сегодня вы увидели эту улыбку. Но завтра вы можете встретить её гнев. Надеюсь, вам хватит мудрости исправить свои ошибки, прежде чем гнев станет реальностью.

Судьи стоят молча, не находя оправданий. Господин Дэн, кивнув, направляется к детям, зная, что превысил лимит нахождения с возмутителями и смутьянами.