Проект Мира

Понедельник привносит госпожу Клоренцию, милую женщину тридцати лет с карими глазами и лиловыми волосами, всегда собранными в длинную косу, которая тут же спешит обнимать каждого в классе и едва ли не задушить в своих объятьях Артура. Что остается замеченным только Мари. Открытое беспокойство в её глазах, как и вина, усмиряет пыл Джорджа, основного заводилы класса. Она на грани слез, произносит, встав у первой парты второго ряда.

— Мне так жаль, что меня не было с вами, — её голос дрожит от сдерживаемых слез. Мари видит неловкость в каждом однокласснике, разделяющую её замешательство. — Я оставила вас в момент, когда вы были в большой опасности. Мне так жаль, что вам пришлось пережить весь этот ужас.

Старшие классы позаботились, чтобы информация среди учеников распространилась только до пятого класса. Начальным класса не зачем знать, почему господин Пэудро перестал быть их учителем. Новость о том, что господин Пэудро был арестован в школе, а также то, что он напал на нескольких учеников, быстро облетела всех учащихся, как и родителей, требующих ответов у администрации школы. Администрация школы принесла свои извинения и то, что никто из учеников не пострадал, а те два пострадавших ученика, чьи имена не разглашались в целях конфиденциальности и безопасности, уже проверены врачами и посещают в обязательном порядке психолога. С особым статусом Мари и то, что она не является жертвой, а также, то, что её не упоминают в отчетах, благодаря связям господина Кэрри, она остается в тени. Мари и не против, зная, что господина Пэудро ждет насыщенные деньки в тюрьме, даже если господин Кэрри не уточнял, что это значит, Мари знает. Она, после того, как раз за разом проходит ту злосчастную полосу препятствий, позволяет себе признать, что... Господин Кэрри в прямом смысле этого слова считает её ребенком. Будто не знает, что она убивала. Хотя он знает, что Мари является Небесной тенью.

— В случившимся нет вашей вины, госпожа Клоренция, — не выдерживает Мари, слыша тихие звуки облегчения от Джорджа, который радуется, что неловкость исчезнет и всё вернется на круги своя.

— Мари права, — хриплым ото сна голосом добавляет Грэм, проводя рукой по спутанным волосам. — Всё лишь стечение обстоятельств. Ваша болезнь, а затем плановая разибера, где вы жури. Вы нам об этом говорили еще с мокея, так что мы в курсе. И я уверен, что никто в классе вас ни в чем не винит, вы буквально лучшая учительница в школе, которая всегда на нашей стороне. Напомню вам про случай с запиской, где вы прикрыли нас и сказали, что на самом деле математическую функцию с сердцем вырезали с тетради.

Моргнув, Мари в замешательстве бросает взгляд непонимания на Грэма, пытаясь вспомнить об этом конкретном случае. И сдерживает желание улыбнуться. В тот раз Джордж посчитал забавным составить признание любви господину Дэну от господина Вана. Улыбаясь дрожащими губами, госпожа Клоренция извиняется за всплеск эмоций и уходит. Её уроков в понедельник нет, потому они лишь выдыхают с облегчением, зная, что у их классной руководительницы будет время прийти в себя. Радость с классом не разделяет госпожа Барнс. Её напряжение настолько явное, когда она заходит в кабинет, что Джеймс замолкает и не вставляет неуместный комментарий. Химичка — женщина, с которой стоит считаться, в особо скверном настроении способная поставить их на место одним взглядом. Чего греха таить, Мари помнит, как госпожа Барнс утихомирила ссорящихся двенадцатиклассников выше её на голову и крупнее одним лишь взглядом, а вопросом «Что здесь происходит», утихомирила их пыл на весь оставшийся год, в ходе которого те даже подружились.

— Здравствуйте класс, садитесь, — произносит госпожа Барнс. Привычно положив вещи за учительский стол, она встает по центру класса, обводит каждого тяжелым взглядом и с усталым вздохом снимает очки. Её слова звучат спокойно, но Мари может услышать скрытую горечь, которую никто из её одноклассников не замечает, ошеломленные словами и действиями химички, которую за глаза называют демоницей. Мари мельком бросает взгляд на притихшего Артура с потерянным лицом, слушающим госпожу Барнс. Скорее всего, спрашивает себя, почему не решился подойти к ней и рассказать о происходящем. Ни для кого не секрет, что госпожа Барнс готова выслушать любого, кто пойдёт к ней с любым вопросом, готовая дать совет, если оно требуется. Но не каждый найдет смелости подойти к ней. Роль играет как сильная личность, внешняя холодность и строгость, так и сдержанное, но порой язвительное поведение. Мари верит, что не будь закона, госпожа Барнс, если того требует случай, убьет любого, кто посмеет повредить её ученикам. За это Мари её уважает. Она может уважать стремление защитить то, что они решают защищать. Для Мари тем, кто попали под её защиту стали Оливер, родители и родственники. В эту же категорию медленно входит Ирвин Кэрри, её некоторые одноклассники, друзья Оливера. — Я приношу извинения, как от лица школы, учительского состава, так и от лица вашей учительницы и взрослого человека, что не смогла разглядеть в господине Пэудро человека аморальных поступков и действий. Я могу лишь поклясться, что если бы знала, каков он за человек или у меня были подозрения на его счет, то ничем бы хорошим для господина Пэудро это не закончилось. В случае, если у кого-то есть подозрения в противоправных действиях по отношению к вам самих или окружающих, подвергающих к опасности, прошу, обратитесь ко мне или к любому взрослому, кому вы доверяете. Вместо классного руководителя, а также все классные руководители вскоре проинформируют вас, я сообщаю, что в течении последней учебной недели, вместо некоторых предметов будут проводиться классные часы на тему личной безопасности.

Усмехнувшись от молчавшей слушающей её внимательно аудитории, госпожа Барнс хлопает в ладоши с кривой ухмылкой. От нетипичного для учительницы химии действия, многие вздрагивают, удивленно моргая.

— Но не будем о плохом, смею вас обрадовать раньше всех, а затем мы начнем новую тему. В четверг состоится мероприятие для учащихся с пятого до восьмого класса, посвященное новому году. Подробности вы узнаете от госпожи Клоренции.

«Ёлка» не новое мероприятие, но то, что об этом решила сказать госпожа Барнс, весьма необычно для неё. Мари надеется, что слова, произнесенные госпожой Барнс, станут толчком обратиться за помощью к ней в случае чего. Уже на перемене Мари решает выйти от буйства класса, тут же жалея об этом. Внутренне раздражаясь, она может только посетовать на то, что ей не везет. Планируя прогуляться по коридорам школы, она не ожидает наткнуться на ненавистника Мари № 1. Серьезно, чем она могла так не угодить, чтобы Али ровесник из параллели, ведущий себя порой хуже Джеймса, решил, что Мари корень зла. Не то, чтобы он ошибался, но опять же...

— Смотри куда идешь, — рявкает Али и, скривившись, скрещивает руки, вместо того, чтобы уйти восвояси. Бросив красноречивый взгляд, так и говорящий, что ей все равно, Мари уходит. Напрягшись, она отдергивает руку до того, как за неё схватится Али. Вспышка удивления сменяется раздражением и он фыркает. Напряжение против воли Мари нарастает в теле, готовом к бою и нападению. Мари сканирует коридор, отмечая пути побега и ухода, слушая в пол уха, как расписывается Али. — Ты не одна в этом коридоре и как ты смеешь игнорировать человека, когда с тобой разговаривают? Что с лицом, лимон килограммами жрала? Для такого красивого лица как у тебя оно слишком жестокое, ты же девочка, будь проще. Я заметил, что наши пути часто пересекаются...

Растерянно потеряв нить разговора, задаваясь вопросом, понимает ли он, что говорит, Мари, когда Али отвлекается на смущённого своего одноклассника, мирно ретируется с мастерством достойным агента «Небесной тени». Эффективно, бесшумно и незаметно.

— Али, ты, что мозги растерял в коридоре? — возмущенно спрашивает одноклассник Али, являющимся последним, что слышит Мари.

Вся школьная предпраздничная неделя, хотя и до нового года еще неделя остается спокойно, проходит без суеты со стороны Мари. В школе как обычно творится сдержанный хаос. Женская половина школы, влюбившаяся в господина Пэудро за его очаровательные глаза и добрый нрав, получает разбитые сердца. Их мир розовых очков теряет свой блеск, но это к лучшему. Мари замечает как многие, наконец, осознают, что не все, кто улыбаются и выглядят добрыми, таковыми и являются. Госпожа Клоренция смогла только успокоиться перед «Елкой», на которой Мари вежливо отказалась приходить и посвятила себя тренировкам и работе в организации, даже если это сводилось к присутствию в лаборатории или к тренировкам с наставником, которому порой и врезать Мари хочет, вспоминая унижение и стыд от первой встречи. Она не должна была удивляться, когда наставник узнает, что Мари прогуляла школьное мероприятие, даже если и не хотела на нем находиться, в сторону организации. Господин Кэрри не доволен, если судить по хмурому взгляду, обещающему взбучку на тренировке.

⊹──⊱✦⊰──⊹

Если не сказать лучше, Джеймс сторонник правил столько же, сколько их не соблюдает. Нет, он не против них. Вовсе наоборот. Джеймс знает все важные правила школы, которые стоит знать. Но только для того, чтобы знать их лазейки. Потому он вступает в клуб младшего брата Мари, где, к своему великому удивлению, состоят Лейн и, никто бы не поверил его словам, Артур. То, что Мари состоит в этом клубе «Вишенка и Азалим», не странно, все больше бы удивились, если её не было. Само существование клуба ставится под сомнение, как и то, что его одобрили учителя. Увидев клубную комнату изнутри, оформленную стильно, со вкусом и в меру, чего не шибко ожидается от детей, Джеймс приятно радостен. Нет ни кричащих цветов, не смотря на брошюру, которую ему вручил «чисто на приколе» Али из параллельного класса, который не возлюбил Мари за то, что она Мари. Хотя, как и Джеймс, так и Беатрис, а с ней Джой, Корнелия, Дебора, Корделия, Эзио, Ян, Джеймс ставят на то, что он завидует крутости, великолепии, популярности, хоть и больше отрицательной, но её имя знает вся школа, и силе Мари. Грэм, услышав их каким-то магическим образом, посмотрел на них как на идиотов и сказал Филу, чтобы делает ставку на влюбленность Али в Мари. Фил, ставший тем, кто собирает и ведёт тотализатор, принял также ставку Алана на это. Остальные по непонятным причинам отказались ставить на Мари. Артур на их ставки лишь взглянул на каждого слишком долгим немигающим взглядом на хмуром лице, что Грэм проснулся от пристального взгляда, и ничего не говоря, ушел. Али довольно симпатичный парень с вечной широкой улыбкой и подчёркивающей его светло-карие глаза смугловатой кожей, хотя Артур однажды метко отметил, что немного придурковатый и отбитый на голову. Али по какой-то причине также решил, что если отрастит волосы, то Мари посмотрит на него. Так что, может Грэм где-то был прав, либо он хочет возвыситься на фоне Мари, тут гадать можно долго.

В правилах школы разрешено участвовать в нескольких клубах, но не во вред учебе и здоровью учащихся, потому как Ирвин Кэрри, кто бы мог подумать, что «Хранитель Жизни» из их школы, состоял в десяти клубах с цитатой «Почему бы и нет, кстати, я победил». Эту цитату Джеймс нашел в каком-то альбоме библиотеки школы. Он не знал, что такое возможно, но с Ирвином Кэрри никогда нельзя быть точным. Он и лекарство для друга откроет и протез изобретает. Стоит ли говорить, что он помимо изобретения и исследований является спонсором для других учёных. Как говорят его мамы «не мужик, а золото, а то, что ещё и красивый, то вообще...». После инцидента с учителем математики, оказавшимся педофилом, которому назначили тюремное наказание на сорок лет, то жизнь вернулась в привычное русло.

Возможно, слишком быстро, иначе как объяснить причину нахождения Джеймса в школе перед новым годом на каникулах, в клубной комнате, где Артур с хмурым недовольством помогает Оливеру ставить бумажную звезду на люстру. Оливер сидит у него на плечах и Артур не показывает признаки дискомфорта. Джеймс и не думал, что он достаточно сильный, чтобы поднять столько килограммов. Интересно, может ли он поднять свой вес...

— Джеймс, только давай без лекций о вреде сахара, — кисло говорит Артур. Невозмутимо моргнув, Джеймс честно признается:

— Я и не думал.

Прищурившись, Артур всем видом показывающий сомнения, чего Джеймс никак не может понять, говорит:

— Да-да, конечно, конечно...

— Нет, правда, с чего ты решил? — искренне спрашивает он. Сколько бы попыток расспросить Джеймс не принимает, Артур отказывается отвечать, полностью делая вид, что его нет. Мими, одноклассница и соруководительница клуба открыто смеётся над ним, что Джеймс может только удивляться от поворота жизни. Нур последний соруководитель клуба лишь делает странные движения бровями, что Джеймсу начинает закрадывается подозрения о том, что у Нура проблемы с мышцами или нервами, он не биолог, не знает. Больше Джеймса поражает Мари в этой суматохе. Вернее её отсутствие.

— Оливер, а где Мари? Бросила тебя? — читает его мысли Артур. Джеймс тоскливо смотрит на ножницы и бумагу, принимаясь вырезать снежники, которые будут висеть на нитках. И зачем он вступил в клуб, отдыхал бы дома, скучал, сходил с ума или может с друзьями в снежки играл... Нет соревнования между клубными комнатами, вернее между клубами, имеющие свои комнаты на самую лучшую клубную комнату к новому году. Повезло ведь спортсменам. У них нет клубной комнаты, хотя некоторые из них состоят в других клубах, потому тоже здесь. Клубов не так уж и много, хоть и их разнообразие есть. Например, кружок рисования хоть и считается номинально клубом, им не является, потому участие не принимает. Джеймс чешет затылок, когда вместо красивой снежинки у него получает квадратное нечто, подходящее больше для кануна всех святых. Мими громко и устало вздыхает, больше не раздраженная, а усталая от того, что:

— У тебя руки не с того места растут. Повторяй за мной...

И это повторяй уже пятая попытка и пятое нечто, но не снежинка. Нур смеётся над ним, сочувственно преувеличенно сильно хлопая по плечу, а Лейн тихо улыбаясь, продолжает рисовать снежную картину акварелью на мольберте, чтобы потом повесить эту работу для комнаты.

— Она меня не бросила! — возмущается Оливер и в голосе такая сильная обида, что Артур приподнимает брови. Оливер заканчивает привязывать объёмную бумажную снежинку, чтобы повесить вторую.

— Оливер тебе ещё нужно повесить молнии, — вставляет свои пять копеек Али, вступивший в этот клуб... Да кто его знает зачем. — Богиня молний и войны и Снежная дева прекрасная пара.

— Обязательно, ты и сделай молнию, я повешу, — беспечно отвечает Оливер, улыбнувшись. Али чешет нос, с отчаянием смотрит на бумаги и бросает взгляд мольбы к нему. Джеймс делает вид, что не видит и не замечает его, сосредоточившись на снежниках, чей процесс тут же стал увлекательнее. У него снежинки не получаются, какие молнии! Помилуйте его душу, пожалуйста.

— Мари... Занята, но скоро придет, — уверенность в словах Оливера смехотворно серьезная. Али заметно оживляется от его слов, порча бумагу, пока Нур хмуро и задумчиво пытается придумать, как сделать красивую молнию под стать снежинкам на люстре.

Почему он вступил в клуб? Ах, кто-то ему принес новость, что в клубах не скучно и интересно... Или это про другое было? А. Мамы сказали, что если он не вступит, то мать его отправит в какой-то интересный кружок по её мнению вне школы, а мама отправит его в спортивную секцию. Заниматься скалолазанием или единоборствами он не желает. А тут, сомнительный кружок сомнительного содержания с сомнительными участниками! Комбо! Первое, что он получил от клуба это рецепт вишнёвого пирога от Мари. Знает она про это или нет, Джеймс не имеет ни малейшего понятия. Но дети гордятся этим похлеще новогодних подарков. Джеймс тоже ребенок... Но он не ребенок. Подумаешь, четырнадцать лет, какая разница. Он уже большой мальчик.

— У меня получилось! — улыбается Джеймс, показывая снежинку Мими. Её радость сильнее в несколько раз, чем его.

— Ух ты, ты большой молодец, возьми с полки конфетку! — Мими широко улыбается и Джеймс слышит бормотание удивлённого Али про конфетку. Присмотревшись, Джеймс послушно идёт по направлению к нужной полке, находя там закрытую бледно-синюю вазу. Открыв крышку, Джеймс разглядывает всевозможные конфеты и берет наугад. Вот почему Артур говорил про сахар. Пожав плечами, Джеймс закидывает конфету в рот, положив фантик в карман. Дверь тихо открывает как в ужастиках и в комнату входит небезызвестная Мари, про которую недавно вспоминали. Она одета непривычно... Обычно. Без школьной формы Мари выглядит совершенно иначе в светло-голубом свитере с рисунком снежинок и спортивных черных штанах. Волосы её собраны вместо двух низких хвостов в два пучка. В руках она держит два черных пакета, а на спине весит рюкзак. Мари отвечает на приветствие каждого и ставит пакеты на стол. Али, который собирает молнию, сидит с открытым ртом, выглядя испуганным и ошеломленным одновременно. Мари бросает взгляд на Оливера на плечах Артура, который в ответ лишь приподнимает уголки губ и смотрит хмуро. Они разговаривают одним лишь взглядом и мимикой, передавая друг другу мысли телепатически, что Джеймс может разглядеть открытую ревность Али, которого на удивление легко и невозмутимо сдерживает Нур, улыбаясь, напоминая про молнию. Мари кивает и Артур заметно расслабляется, фыркнув.

— Мари, ты пришла! — сдержанно радуется Оливер и Джеймс может порадоваться, что он не кричит от радости или не делает резких движений, из-за которых мог бы упасть. По младшему брату Мари сразу видно, что он рад тому, что его сестра пришла. Он широко улыбается, что Джеймс ощущает боль в своих щеках, только представив как сам бы так улыбнулся. Сам Оливер, кажется светиться, подобно маленькому солнечному шару, излучая радость и тепло для каждого, но сосредотачиваясь на Мари. Его одноклассница кивает и говорит:

— Как и обещала, — она достает с пакетов бутылки сока и чипсы, тут же заявляя. — Прости, Джеймс, сегодня вредная пища и фрукты.

Моргнув, не зная как правильно реагировать на её слова, с учётом, что... Джеймс никогда ничего не говорил по отношению к здоровому питанию, но все решили, что это его фишка, придираться ко всем и навязывать свое мнение? Мол, что. Слова Мари не звучат с целью оскорбить, лишь слегка рассеянный тон.

— Ничего страшного, — улыбается Джеймс, на что получает понимающий кивок Мари и прищуренный взгляд Артура, спускающего с плеч Оливера. Али тратит время на то, чтобы сосредоточится на молнии и глазеть на Мари, явно не понимая, что происходит, как и почему. Мими фыркает достаточно громко, чтобы привлечь внимания всех и, следуя словам Мари, послушно достает из её рюкзака стаканы.

— Кому какой сок? Всё за счет Мари и абсолютно бесплатно, — спрашивает Мими и, хихикая, будто проказница, добавляет. — Единственная цена ваше время и внимание.

В каждой бутылке по два литра, всего четыре разных вкуса. Мими, Оливер и Нур выбирают вишневый сок, Мари наливает себе гранатовый, видя это, Али просит тоже гранатовый. Грэм выиграл, о чем Джеймс ему сообщит после каникул. Артур, на удивление, выбирает тот же напиток, что и он, отделавшись яблочным соком. Лейн выбирает лимонад. Из фруктов Мари принесла яблоки, апельсины и ягоды миви, уже помытые. От вредной пищи со слов Мари Джеймс видит чипсы и кексы. Без слов, все единогласно решают объявить перерыв, удобно усевшись за центральный стол, аккуратно убрав листы и канцелярию в сторону. Мари задумчиво осматривает клубную комнату с внешней стойкостью, отчего по ней не понять, что она думает о том, как они украсили частично помещение. Они, пока не было Мари, не успели сделать многое. После перекуса с разговором на повседневные темы, пока Мими обсуждает со всеми недавнюю волейбольную игру среди школ, а Али напоминает про баскетбольные соревнования. Нур тянет Мари в сторону книжных шкафов, чтобы она украсила их мишурой. Мари кивает, молчаливо следуя указаниям Нура и Оливера. Мими взяла на себя помочь Али доделать молнии. Лейн с тихой улыбкой возвращается к мольберту. Артур и Джеймс остаются не удел, хотя он и не успевает об этом поразмышлять, как их припахивают приделать гирлянду к дверной раме и украсить дверь венком.

— Почему вы решили, что я буду читать лекцию о вреде нездоровой пищи? — на его вопрос, Артур бросает странный взгляд, возвращаясь к приклеиванию тонкими полосками скотча гирлянды. Он, спустя несколько мгновений, отвечает:

— Джеймс, ты сам об этом упомянул еще в начале года в столовой, — Артур придирчиво щурит глаза на гирлянду, цыкая. Он отклеивает её, комкая скотч, приклеивает к себе на рукав, пока Джеймс подает тонкие полоски скотча и держит остальную часть гирлянды. — Про то, что тебе нельзя до весны есть нездоровую пищу. Между прочим, думаю, поэтому Мари взяла фрукты и натуральный сок. Или включая во внимание твою диету, не запрещающую их.

Тронутый, Джеймс молчит, переваривая непонятные эмоции. Так-то ему нельзя было до конца осени, а Джеймс сказал до весны? Он фыркает и подает еще скотча, получив закатывание глаз в ответ. Они больше не говорят, Артур изредка кидает недовольные фразы, потому как ему не нравится, как висит гирлянда, а затем его не устраивает положение праздничного венка. У Нура начинается настоящий нервный тик, нижнее веко беспрерывно дергается, но он выглядит терпеливым к выходкам Артура, который злится сильнее, хоть и не направляет ни на кого гнев. Только на гирлянду. Артур хмурится, отходя на приличное расстояние от двери, придирчиво осматривая положение гирлянды и бедно-фиолетового с голубыми полосами и зелеными листьями венка. К счастью всех, он успокаивается, Мими тихо выдыхает и возвращается к критике Али на грани срыва, потому как Мими слишком жестокая по отношению к тому, как окружающие выполняют свою работу. Или может она нашла цель своих острых слов и жестких взглядов в Али, вставляющего свои пять ромари на то, как Мари украсила мишурой, настолько, что Джеймс впервые видит, чтобы Оливер начинал медленно злится или хмурится. Мари, словно непробиваемый танк, внимательно слушает рассуждения Али, что это даже жалко, который видя её внимание к своей персоне, распаляется еще больше, будто один из учителей, придирающийся к тому, как, образно представив, Мари неправильно дышит. Рассеянно кивая, сестра Оливера, подходит к Али, хлопает его по плечу, получая недоуменный взгляд и ожидающих хлеба и зрелищ всех остальных, учитывая, что Лейн откладывает кисть в сторону.

— Твоя уверенность лишь доказывает, что именно ты сделаешь, так как нужно, чтобы наш клуб победил, — убежденность в её словах сильна и идеально дополняется серьезным лицом. Мари вручает ошеломленному Али, хлопающему растерянно глазами, оставшуюся мишуру для других шкафов, всем видом показывая, что серьезно верит в его силы. Джеймс встречает недоумение и замешательство Артура, который разделяет нелепость ситуации, ожидавшие, что Мари как минимум красочно оскорбит или даст внушительный подзатыльник. Даже нет убийственного взгляда, умеющего поставить на место и заткнуть Джорджа. Может, она заболела?

— Мари, ты больна? — настолько вежливо и учтиво интересуется Артур, что Джеймс столбенеет, разинув рот от его наглости. При этом Артур звучит обеспокоенно, что он может только хотеть схватиться за голову. Джеймс хочет кричать, но сдерживается, захлопнув рот с отчаянием. Мари удивленно моргает, не оскорбившись, хмурится и трогает лоб, а затем хлопает глазами, что у Али происходит короткое замыкание, а Оливер хихикает над всей ситуацией, расслабившись. Лейн, как замечает Джеймс, сняв очки, достает блокнот и с рвением рисует, то и дело поглядывая на Мари.

— Нет, благодарю за беспокойство, — чопорно отвечает она, откинув челку назад. Все коллективно делают вид, что не слышат сдержанный тихий визг Али. Артур разряжается громким смехом, ударяя себя по коленям. Джеймс может только наблюдать за его широкой улыбкой и выражением лица, ставшим мягче и нежнее, без всей хмурости и злости. Смех Артура заразителен и смеются все, кроме Мари, которая лишь фыркает. Она тихонько улыбается и её искренняя не идеальная улыбка самое редкое, что видит Джеймс.