Они в лесу

Утро встретило их безмолвной серостью. Ни птиц, ни ветра. Лес стоял недвижимым памятником, будто затаил дыхание. Трое друзей, укутавшись в куртки, стояли на краю вершины, глядя на белое безмолвие — перед ними простирался тот самый перевал, где много лет назад бесследно исчезли те, кто шёл до них.
Валерий остался позади, в УАЗике, у подножия хребта. Он должен был догнать их утром — привезти дополнительное оборудование и еду. Радиосвязь ещё держалась, но начинала сбоить. Перед уходом он бросил Насте взгляд, в котором смешались тревога и предупреждение:

— Не задерживайтесь там. Если лес не примет вас — он даст понять.

С этими словами он уехал. Снег хрустел под шинами, затем стих.

Они добрались до середины перевала к полудню.
На возвышении, где когда-то стояла последняя палатка группы Дятлова, Артём предложил:

— Ставим камеры. По кругу. Здесь должна быть основная точка.

Снежный склон казался пустым, но его обманчивая гладь вызывала внутреннее напряжение. Егор разворачивал штативы, втыкал их в лёд. Камеры поставили так, чтобы охватить все направления — в лес, к склонам, на запад и север.

— Включаю запись - сказал он, и маленький экран мигнул красным. — Мы теперь в прямом эфире. Хоть и без зрителей.

Настя начала снимать с рук, проходя вдоль периметра. Её дыхание вырывалось клубами пара. За деревьями было тихо.

— А теперь — в лес? - спросила она. В голосе было и волнение, и вызов.

— Мы же ради этого пришли - сказал Артём, поправляя микрофон на груди.

Лес охотно открыл им вход.
Троица медленно вошла под густые кроны. Там, где солнечный свет терялся в темени, воздух будто густел. Камеры щёлкали, снимали безостановочно. Деревья, покрытые инеем, казались изогнутыми в вечном крике. Иногда ветви скрипели так, словно их кто-то тянул.

— У тебя это записалось? - спросила Настя, обернувшись.

— Ага, у меня на втором объективе шум — как будто кто-то позади прошёл - подтвердил Егор.

— Кто-то или что-то? - уточнил Артём, не оборачиваясь.

Они шли по склону, обходя буреломы. На снегу — следы. Не их. Пять отпечатков ботинок, уходящих в глубину леса. Старые, но не стертые. Почти свежие. Словно их оставили... утром.

— Это невозможно - прошептала Настя. — Эти следы... один в один, как на фотографиях дятловцев. Прямо с места происшествия.

Они сняли следы. Сняли всё. Даже когда с деревьев начала падать тонкая труха, как будто их кто-то тряс. Даже когда из чащи донёсся лёгкий, но неестественно глубокий стон — будто лес издал вздох.

Связь начала исчезать.

— Валерий? - Егор вызвал по рации. — Слышишь нас?

Пауза. Затем — короткое шипение и фраза, пробитая помехами:

— …назад… если ещё… лес…

— Повтори! Валерий?!

Но рация затихла.

Артём вдруг поднял руку:

— Тихо. Там… кто-то стоит.

В двадцати метрах между стволами мелькнула фигура. Высокая. Неестественно вытянутая. Как человек, составленный из сучьев и обломков коры. Она смотрела. Лес замер. Даже дыхание исчезло.
Камера на штативе, которую Егор оставил у входа, сама развернулась на фигуру. Щёлкнула. Запись пошла вразнос — экран стал чёрно-белым, начал мигать.
Настя на секунду поймала взгляд существа. Это был не зверь. И не человек. Это было древнее присутствие, выросшее в этих деревьях.
Они не закричали. Они бежали.

Возвращение к лагерю было паническим.
Снег под ногами казался зыбким, лес двигался, менял направление, будто сам пытался запутать их. За спиной раздавался треск — не шаги, а рост. Словно древесина оживала.
Камеры у палатки продолжали запись. На одной — в отдалении — была видна фигура, стоящая на границе леса. И не двигалась.
Егор первым рухнул на колени возле палатки, пытаясь поймать сигнал. Настя судорожно хватала камеру, проверяя, что удалось снять. Артём стоял в стороне, держа руку на груди.

— Он… смотрел мне прямо в глаза. Это... как будто он узнал меня.

— Кто?

— Лес. Это он. Он нас видел. До того, как мы вошли.

Ночь опустилась внезапно. Валерия всё не было. Рация молчала. Генератор трещал — но лампы начали мигать. Камеры начали показывать сбои. Один за другим — кадры становились размытыми, потом на долю секунды появлялся силуэт, тёмный, древесный, огромный.
Потом — снова тишина.
Трое сидели в палатке, дрожа, не разговаривая. Камеры писали. За кадром — шаги. Рядом с палаткой.
А где-то внизу, в темнеющем лесу, УАЗик Валерия стоял на месте. Дверь была распахнута. Ключ — в замке.
Но водителя там больше не было.