УНИВЕРСУМ

Ноэль провел два дня в постели. Он чувствовал себя гораздо хуже, чем обычно. Нет, со здоровьем, вроде все было в порядке. Но эта случайная встреча, случайно брошенное слово... Этого было достаточно, чтобы перевернуть его Вселенную с ног на голову.
Так звезды сошлись, и здесь уже не поспоришь.
Он укрывался пуховым одеялом, не вставал позавтракать и не отвечал на звонки. Ноэлю казалось, что он умер, и только мозг продолжал еще функционировать.  Его зациклило на одном единственном моменте. Воронка. Смерч, который уничтожал все, своей разрушительной силой.
Спираль, по которой то и дело прокручивалось одно событие. Повтор поцелуя. Случайного, которого не должно было произойти в его жизни. Ни сегодня, ни завтра. Никогда.
Если бы девушка, которую он не должен был встретить на своем пути не застала его врасплох, то сейчас бы он сидел в клинике и пил остывший кофе. Менял перчатки, выслушивал болтовню Лесли, пару раз в коридоре словил  оскорбленные взгляды Регины.
Но все это ушло на второй, а то и третий план, потому что, осознание своей неполноценности, наконец, посетило его. И мало того, Ноэль был с ним согласен. Впервые, он готов был признать свою особенность как нечто мешающее ему жить.
Воздух казался отравленным, а существование, достойным какого- нибудь дешевого артхауса, с одним актером в главной роли. Пальцев не хватит, чтобы сосчитать все его личности, которые жили внутри.
Сам себе собеседник, сумасшедший, лечащий врач, особенный, избранный. И так будет всегда.
Ноэль практически смирился с этой мыслью, но там, в кабинете, под ее взволнованное дыхание, под его бешеный стук сердца, он точно понял, что не хочет себе такую вечность.
Он откинул край теплого одеяла и взял в руки телефон. В записную книгу уже давно был вписан номер Бетериш. Как только за ней закрылась дверь, он тут же дрожащими пальцами, ввел ее номер в мобильный. С бумагой ведь может случиться что угодно. В конце концов, ее можно потерять. С этой ценной информацией Ноэль не собирался расставаться, хоть и плана о том что делать дальше, тогда у него не было. Тогда.
А сейчас, ему уже было все равно, лишь бы только почувствовать себя живым снова.
На этот раз, душ не занял много времени.  Свежая, чистая рубашка и болотного цвета  джинсы.
Ноэль посмотрел на себя в зеркало, и расстегнул пару нижних пуговиц. Было как-то слишком официально. Но ему казалось, что  выбор и тем более время на него, отстутствует.
Он схватился за пузырек с таблетками и ненадолго задумался. Раз уж решил попробовать, то нужно идти до конца. Пузырек звякнул отправляясь в мусорное ведро. Ноэль вложил силу в этот удар и скорее всего, стекло флакончика не выдержало и треснуло. Он взял пальто и вышел из квартиры. Отель находился недалеко от клиники, а значит, недалеко и от его дома.
" Ты не против, если я сейчас приеду? Делонг"
Он несколько раз переписывал свое сообщение, но ничего более оригинального, как элементарно предупредить о своем визите, он не придумал. Вдруг она сейчас не одна?
Он завел машину, но двигаться вперед не решался. В салоне пахло терпким гранатом, совсем как от Бетериш, тогда. Только ее запах был едва уловимым и отличался от освежителя, который Ноэль, в тот же вечер, купил по своей глупости.
Ответа не было и он наплевав на любые рамки приличия, рванул в сторону отеля.
Если она не одна, то это однозначно отобьет у него бешеное желание совершать безумства, и вернет на землю.
Такие как Ноэль не могут жить обычной земной жизнью.
Пришельцы до сих пор не вступили с людьми в контакт по той  же причине. Инопланетная жизнь: вымысел или реальность, только вот Ноэль все чаще чувствовал себя неопознанным...
Отель, в который он приехал, оказался бюджетным, носил три звезды, и полностью им соответствовал. Цвета мокко холл, расставленные вдоль стен диваны с компактными столиками, ножки которых образовывали кресты, обтекаемые тёплого жёлтого цвета плафоны и темно-коричневый кафель, местами затертый от колесиков чемоданов.
Ноэль направился на ресепшен. За стойкой стояла молодая девушка, тон ее униформы, лёгкий макияж, и даже отлив аккуратно ухоженных волос, сочетали в себе кофейные оттенки.
— Здравствуйте. Мне нужно узнать, в каком номере живёт Бетериш Хаддон.  Я ее лечащий врач, — решил исключить всевозможные отговорки Ноэль. — Мы договаривались с ней встретится вне стен клиники, иногда это необходимые меры, для того чтобы пациент не испытывал лишнего напряжения. К сожалению, я не смог отыскать в своих записях номер, в котором она остановилась, но можете быть уверены, мисс Хаддон меня ждет.
Делонг знал, что большую часть этого отеля занимают пациенты их клиники. Надолго они не задерживаются, обычно срок проживания зависит от ожидания приёма, далее, если их все устраивает, пациенты "Атласа" подыскивают себе более комфортное жилье в доступности к центру.
Интересным фактом служило то, что благодаря таким постояльцам, несмотря на то, что "Атлас" не имел никакого отношения к инфекционным заболеваниям, отель носил не очень хорошую славу. Обычно люди не любят вникать в детали. Слово "больные" как-то автоматически отталкивает от себя, и жить в их обществе желающих было мало.
"Атлас" как и выручал небольшой отель, так и оказывал ему медвежью услугу.
— Бетериш Хаддон, — повторила за ним девушка, внимательно изучая информацию на тонком мониторе гостиничного компьютера, и Ноэля едва не вывернуло, когда она машинально обхватила губами колпачок ручки с логотипом отеля.
Мысли, подобно стае ворон клевали его мозг, пока девушка хлопая ресницами искала нужную информацию. Он достал из кармана телефон, но ответа на свое сообщение не увидел.
— Спасибо, я наверное погорячился, будет уместнее если мы договоримся о новой встрече по телефону.
— Вы уверены?
— Более чем.
Ноэль кивнул ей, разворачиваясь к выходу, толкая тяжелую дверь и возвращаясь на улицу. Прохладный воздух помог до сих пор рационально мыслящему мозгу остудить его пыл.
С чего он вообще взял, что Бетериш будет сидеть в отеле и дожидаться его визита? Какая такая горячка завладела его рассудком, убивая своими вирусами все разумное?
Может быть очаг заболевания скрывался  в ее глазах, украшенных драгоценной россыпью изумрудов?
— Мистер Делонг! Мистер Делонг, подождите!
Ноэль замер, сжимая ручку своего автомобиля.
Кажется начались осложнения и он начал бредить.
Он обернулся на голос, чувствуя как адреналин с бешеной скоростью несется по его организму.
Бетериш бежала к нему навстречу. Полы ее бежевого кардигана развивались в стороны, как и огонь рыжих волос, имитируя настоящий пожар. Она даже не пыталась прикрыться, тоненькая белая майка контрастировала с вспыхнувшей от холода чувствительной кожей. Она остановилась в нескольких шагах, переводя дыхание, запах спелого гранта без приглашения ворвался в легкие Ноэля, словно там был его дом.
— Я испугалась, что не успею. Собирала чемодан, телефон был на беззвучном. Мне сказали...
Бетериш тараторила, а он любовался ее румянцем, который подобно солнцу на рассвете, скрывал своим мягким свечением россыпь звезд-веснушек на ее щеках.
— Ты уезжаешь? — задал очевидный вопрос Ноэль и кажется не смог скрыть нотки разочарования.
— Просто я запуталась, — Бетериш смотрела на него своими чистыми глазами, и Ноэлю почудилось, что она не умеет врать.
Она была такой хрупкой, что врядли и сама понимала это.
— Я собирала вещи, не знала как быть. Запретила себе надеяться на то, что мы еще раз увидимся. Тем более, после звонка.  Я была уверена, что это ты попросил эту женщину позвонить мне...
— Регина, — Делонг сжал в кармане руку, вспоминая совсем недавно испытанное им раздражение.
— Меня не было несколько дней в клинике, думаю она сочла нужным закрыть все вопросы, которые я оставил в подвешеном состоянии.
— Значит не судьба, — Бетериш пожала плечами, скрывая печаль за одной из самых очаровательных улыбок.
Знала бы она насколько "не судьба", и что думают звезды об этих размытых понятиях.
Скорее всего Регина была права, она почувствовала своей кожей ожог от вспыхнувшей в тот вечер химии в стенах его кабинета, и как разумный человек, поспешила обезвредить очаг опасности.
Но не ей было решать.
— Ты можешь задержаться еще на несколько дней? — проговорил Ноэль, понимая что нос его корабля уже целует айсберг.
— У меня билеты...
— Я покрою расходы.
Тон Ноэля, казалось, не терпел компромиссов. Он смотрел куда-то в область ее шеи, на голубую пульсирующую венку у ключицы, избегая прямой встречи взглядов.
Бетериш - девушка с ароматом граната, с пшенично-медовыми волосами, и с чистыми зелеными глазами. Ноэль знал, что такой цвет глаз встречается крайне редко. Это самый редкий вариант, и в древние времена их ассоциировали с ведьмами и колдунами, а следовательно Святая Инквизиция, яро боролась с обладателями таких глаз. Ноэль не верил в ведьм, но одно он знал точно: она околдовала его.
— Как доктор Делонг, я тебе уже все сказал. Увы, добавить мне нечего. Я приехал сюда как... Друг.
Ноэль расстерянно улыбнулся, и спохватившись, снял с плеч теплое пальто. Бетериш не получала сигналы от своего тела о холоде и других факторах, которые могли бы нанести вред организму. Ее болевой порог и ощущения дискомфорта спали вечным сном.
Он накинул на нее пальто из теплой шерсти, касаясь руками ее рук.
Его кожу скрывали перчатки и сейчас он не боялся откровенных прикосновений.
Они были полными противоположностями друг другу. Бетериш не чувствовала ничего, а он напротив, гиперчувствительно относился к любому раздражителю.
— Спасибо, мне не холодно, — она смущенно пожала плечами, когда тяжёлое пальто окутало ее тело.
— Я знаю, — Ноэль лишь кивнул, понимая что подарок, который он купил для неё сразу после их первой встречи, был едва не самым удачным приобретением за последнее время.
— Ты можешь называть меня по имени, если мы решили, что с рабочими моментами покончено, официальный тон ни к чему.
— Я попробую.
Он все еще не понимал, как далеко все может зайти, и был удивлен тому, как полностью перевернулась сложившаяся ситуация: Бетериш приехала к нему для того, чтобы он помог ей излечиться, а он, в свою очередь, видел в ней таблетку от всех болезней, среди кучи бесполезных плацебо. Только кому как не доктору знать, что перед приёмом нужно досконально изучить инструкцию и ознакомиться с побочными действиями.
— Ты приехал сюда, из-за поцелуя?— она опустила пушистые светлые ресницы, скрывая от него смущенный взгляд.
— Поцеловать доктора в его кабинете... Мисс Хаддон, вы смогли   положить меня на лопатки этим поступком. Ваша болезнь в моей практике не первый случай, а вот поцелуй... Такого раньше не было, — Ноэль сложил руки на груди, потому что отличии от Бетериш, он чувствовал холод, но готов был терпеть и платить своим здоровьем, ради драгоценных минут рядом с ней.
— Я не знаю, что на меня нашло. Наверное, я просто хотела, чтобы ты запомнил меня.
— У тебя получилось. А у меня?— Ноэль подошел ближе, сокращая между ними расстояние до минимума.
Нарушая ту самую зону комфорта, которую сам всегда требовал соблюдать посторонних. Он никогда не умел флиртовать и чувствовал себя как ребенок, которого кинули на глубину с целью научить плавать.
Получалось слабо, и Ноэль пока больше был похож на утопающего. 
— Я не распробовала,— Бетериш закусила нижнюю губу, которая и без того, по всей видимости, частенько страдала от ее неосторожных укусов.
— Я думаю, у меня еще будет время произвести впечатление. Ты же дашь мне его?
Ноэль чувствовал ее запах, который просто парализовал его как яд гремучей змеи.
— Опусти руку в левый карман. Я приготовил для тебя небольшой подарок.
Бетериш запустила руку в пальто, извлекая оттуда маленькую гладкую коробочку. Он купил эту вещь в тот же вечер, как она ушла из его кабинета. Тогда он еще не знал точно, увидятся ли они еще раз.
— Ещё в клинике я сказал, что существует масса вещей способных облегчить жизнь. Так даже удобнее, не обязательно держать все в голове. Прогресс не стоит на месте. Когда мы попадаем в темноту, мы же не пытаемся тренировать ночное видение которое нам попросту не дано, мы включаем фонарик. Используем электричество. Так и здесь.
Ноэль помог ей открыть коробочку.
— Часы? — Бетериш удивлённо протянула руку, и Ноэль не смог не отметить, как красиво смотрится их бледно-розовый ремешок на ее запястье.
— Можно сказать голос разума. Они быстро подстроятся под твои биоритмы, выучат твой распорядок, учтут все особенности, напомнят тебе о том, что ты забыла позавтракать, или укажут на низкую температуру. Даже за осанкой придется следить.
— Спасибо,— Бетериш подалась вперед, касаясь губами его щеки.
Ноэль прикрыл глаза, пытаясь выцедить из этого жеста только приятное. Почувствовать, как по телу растекается тягучая масса удовольствия от контакта с человеком, который нравился ему абсолютно и полностью. Так не было с Полин, не было с Региной. Не было вообще ни с кем и никогда. Ни первая любовь, ни случайный секс— личная жизнь Ноэля была чиста, как первый снег.
— Завтра увидимся? — Ноэль не удержался и взял ее за руку, ведь пока он находился в перчатках, прикосновения не порождали ощущения смертельной опасности.
— Это свидание?
— Еще какое, мисс Хаддон. Поедем на конкурс по поеданию Чили, — Ноэль улыбнулся, — ты побьешь все рекорды, надерешь задницы всем.
— Очень смешно,—  она слегка толкнула его в бок,— только у меня условие: ты участвуешь со мной. Уверена, что ты и одного не сможешь проглотить.
— Нет, ну серьезно. Ты никогда не думала поучаствовать в подобных мероприятиях, и поразить книгу Гинесса своими рекордами? Ездить по всем странам мира, удивлять. У тебя же суперспособность, Бет. А ты пришла ко мне, чтобы я стал исследовать твой спинной мозг. Поверь, иногда лучше ничего не чувствовать. Совсем.
Ноэль проглотил горький комок, будто бы в его горле действительно застрял стручок перца.
— Нам всегда будет не хватать того, чего у нас нет. А моя суперспособность может погубить меня в любой момент. Это лишь вопрос времени. Поэтому, я очень хотела бы, чтобы мой организм говорил со мной. А он упорно молчит, будто и вовсе мне не принадлежит. Это странно, Ноэль, понимаешь?
Он кивнул, слегка сжимая ее ладонь. Он понимал. Понимал, как никто другой.
Когда твой организм играет против тебя - это всегда печально.
Но Вселенная распределила роли, раздала карты, и заставила играть таких как они не по правилам. И каждый выброшенный Джокер, мог стоить жизни.

Впервые  Ноэль нарушал полностью правила, установленные собой же. Он не поставил будильник, и проснулся ближе к полудню. Полежать в теплой кровати больше дозволенного было приятно.
"Атлас" он собирался навестить завтра, сегодня же, у него зрели совершенно другие планы, например разломать себя изнутри и изгнать из себя демона, который диктовал ему как жить. Его пунктуальный демон чистоплюй.
Еще вчера, после встречи с Бетериш, он заехал к одному своему знакомому пекарю, единственному, с чьих рук Ноэль пока еще мог есть.
Дело в том, что старик Оливер и его команда, пекли хлеб исключительно в перчатках, халатах и головных уборах. Кухня была открытой и любой посетитель мог наблюдать за процессом создания его булочки.
И Ноэль готов был поклясться, что ни разу не видел  халат Оливера запачканным. Всегда идеально белый, выглаженный, с длинным рукавом, и вышитой золотыми нитками буквой "О" на груди.
Оливер выкупил небольшое помещение, которое когда-то давным-давно было почтовым отделением. Интерьер менять он не стал. Марки разных стран и карта мира украшали стены, большой глобус в центре зала, где каждый мог поставить флажок в то место откуда прибыл, и безумно вкусный аромат булочек — константы, принадлежащие только этому месту.
Оливер был в некотором роде коллекционером, который собирал истории посетителей со всего света. Иногда, самые интересные он пересказывал Ноэлю. И иногда, Ноэлю казалось, что старик сильно приукрашивает.
Булочная "Глобус" охотно проводила мастер-классы, где любой мог облачившись в фартук и перчатки, приготовить для себя любимую булочку. Именно здесь, Ноэль и научился выпекать хлеб. Уровень доверия к Оливеру был огромен, поэтому ни минуты не сомневаясь, Ноэль решил что его первое свидание которое состоится вне стен дома, произойдет в "Глобусе" Оливера.
Название заведения Ноэль тоже воспринимал как некий знак. Знаки окружали его всю жизнь и он умел их замечать. Детали, которые могут казаться незначительными, играли важную роль, если их заметить. Космос не умеет говорить словами, он говорит с нами через знаки, состояния дежавю и сны.
Поэтому, Ноэль верил, что сегодня его мир перевернется и станет наконец правильным. Его отпустит страна искажения, и их демоны отступят.
Последний пузырек с таблетками, который находился в доме, он вскрыл и отправил содержимое в унитаз. Больше никаких лекарств от самого себя. Больше он не станет подкармливать то, что сидит в нем.
Делонг как доктор понимал, что отказ от препарата после длительного приёма, не пройдёт бесследно, поэтому хотя бы с этой стороны решил сохранить зону комфорта.
Черная водолазка, темно-серые слаксы, на несколько тонов темнее ботинки, и граффитового цвета пальто завершили его образ. Он не хотел, выглядеть так, словно около часа провел у зеркала, да и самой Бетериш знать об этом было не обязательно.
Ноэль вовремя выехал из дома и плавно остановился у отеля, когда приметил силуэт Бетериш.  Она сама открыла для себя дверь, и присела рядом на переднее сидение.
Ее аромат, неотъемлемая часть этой загадочной девушки, следовал за ней по пятам.
— Не стоило мерзнуть на улице, я бы позвонил, — с нотками нравоучения проговорил Ноэль, включая поворотники, и выезжая из небольшой парковки.
— Я не замерзла, — улыбнулась Бетериш, приподнимая рукав своей утепленной бежевой куртки, — даже они молчали. А эти часы, болтают без конца, они постоянно мной недовольны.
— Их предвзятое отношение исключено, программа плохого не посоветует.
— Но программа не умеет чувствовать...

"Ваш пульс участился, следует снизить интенсивность тренировки либо избавится от источника стресса"

Делонг не смог сдержать улыбку,  наблюдая, как зарево утреннего солнца окрасило ее щеки.
— Это ужасно. Что я ещё могу сказать, — тихо пробормотала она, качая головой.
— Пожалуй действительно стоит выяснить как уменьшить уровень проявление заботы.
Ровно настолько, чтобы я перестал являться источником стресса.
— Когда я смотрела фантастические фильмы, в которых появлялись люди способные читать чужие мысли, я испытывала настоящий шок стоило мне представить, что такое когда нибудь станет возможным на самом деле. Все началось бы с мелких конфликтов, супружеские пары распадались бы. Крепкая дружба рушилась, правители не приходили бы к урегулированию ситуации, которая устраивала бы обе стороны. Это привело бы к концу света.
— А может наоборот, войн бы стало гораздо меньше? Слово "любовь" снова обрело бы свою ценность, отношения приносили бы счастье?
Ноэль вел машину, которая двигалась почти бесшумно, и испытывал давно забытое чувство комфорта. Его ничего не раздражало, и это было настоящей редкостью.
— Друзья и любовники, утопают в своей лжи гораздо больше всех остальных, а после винят судьбу или придумывают какие-то другие оправдания собственным ошибкам.
— Я просто хотела сказать, что если стук моего сердца учащается, когда я смотрю на мужчину, который мне нравится, то я предпочла бы оставить это в маленькой тайне.
Бетериш тихонько засмеялась, повторно вызывая его улыбку.
— Тогда сделаем вид, что я ничего не услышал.
Ноэль свернул с оживленной трассы, на более узкую дорогу и притормозил, когда мальчишка с большой белой собакой резво перебегал дорогу.
— В детстве у меня тоже была собака, — Бетериш вздохнула, — от него пришлось отказаться,  потому что мне диагностировали аллергию. Не понимаю какой в этом смысл, если дискомфорта я все равно не чувствовала, — она пожала плечами .
— Если болезнь неощутима, она не перестаёт быть болезнью, — Ноэль плавно нажал на газ, и машина поехала дальше.
— Каково это быть доктором? Мне всегда казалось, что врачи никогда не болеют. Вокруг коллеги, которые легко могут заметить неладное, собственные навыки и опыт, профессиональный подход к любым симптомам...
— Никогда не болеют только хунзакуты, не знаю, есть ли среди них врачи, — задумчиво протянул Ноэль.
— Кто это? — он видел боковым зрением, как Бетериш повернулась к нему в полоборота. Первый признак настоящей заинтересованности.
— Народ, живущий на севере Индии. Живут более ста шестидесяти лет, и никогда не болеют.
— Такое возможно? Что это за сверхлюди?
— Все экспедиции ученых в Джамму привели только у одному выводу: дело в рационе. Их питание отлично от всех остальных землян.
— И что же такое чудесное они едят?
— Пшеничные лепешки и абрикосы.
— И все? Какая-то странная диета, — Бетериш слегка поморщилась.
— Просто им больше нечего есть. Весной и летом могут внести немного разнообразия в виде других овощей и ягод, но все это употребляется в сыром виде.
— Я люблю поесть, — расстроенно проговорила Бетериш, — уж не знаю, была бы мне мила жизнь длительностью в сто лет, на одних лепешках.
— Тогда я принял правильное решение, и мы приехали в идеальное место, — успокоил ее Ноэль, паркуясь у нужного здания.
Обычно, в это время в Глобусе уже выключался свет, а на двери с почтовым ящиком, висела табличка "закрыто". Но сегодня был особенный день.
Ноэль достал из кармана ключ, которые ему одолжил Оливер, и провернул его в замочной скважине несколько раз. Замок щелкнул и как только дверь в пекарню открылась, в нос ударил запах свежих булочек и кофейных зерен.
— Прошу,— Ноэль жестом пригласил Бетериш войти, и она аккуратно переступила порог, осматриваясь вокруг.
— Я надеюсь, это законно, господин доктор,— улыбнулась она, когда Ноэль прошелся пальцами по ее плечам, требуя предоставить ему курточку.
— Обычно я постоянно нарушаю закон. Но сегодня, так и быть, готов стать законопослушным гражданином на один вечер.
"И ночь", — осталось во рту, и Ноэль выдохнул, превращая неоконченную фразу, в теплое дыхание.
— Правда?
— За всю жизнь один прогул в школе и один штраф за парковку в неположенном месте, — Ноэль включил основной свет, хотя признаться честно, полумрак ему нравился гораздо больше.
При слабом свете черты лица Бетериш, казались еще более сексуальными. Глаза горели особым зеленым пламенем.
Ее черная блузка слегка просвечивала и влекла своей дерзостью.
— Да ты паинька, — Бетериш рассмеялась, возвращая Ноэля в теплую булочную, — мы здесь будем совершенно одни?
— Предпочитаешь уединение публике? — Ноэль повесил куртку на один из свободных крючков, и на следующий опустилось его пальто.
Немного помедлив, он таки снял перчатки, оставляя их торчать из кармана.
— Соблюдаю осторожность в компании незнакомцев,  — Бетериш слегка покружилась, впитывая  в себя магию этого местечка.
— Я видел твою медицинскую карту, и досконально изучил анкету, которую тебе предоставил "Атлас", можешь считать, что я знаю тебя с детства.
— Там перечислены самые непрезентабельные  стороны.
Бетериш остановилась у большого глобуса, рассматривая яркие пометки на нем.
Шар  больше походил  на подушечку для иголок, любящей все пестрое швеи.
— Что-то вроде геолокации, — проговорил Ноэль, останавливаясь  всего в нескольких сантиметрах, позволяя себе чувствовать тепло ее тела. — Каждый кто бывает в гостях у Оливера, таким образом оставляет свой адрес и ждет его ответный визит.
— А ты здесь родился?— Бетериш слегка подалась назад, касаясь своей спиной его грудной клетки.
— Я не знаю, где я родился,— Ноэль обнял ее талию и прикрыл глаза.
Таинство прикосновений, как старинный обряд, который играл для него важную роль и заставлял дыхание сбиться с ритма.

" Ваш пульс участился... "

— Черт,—  Бетериш дернулась в его руках, принимаясь судорожно расстегивать ремешок на часах, которые не желали молчать в самые важные моменты.
— А мне они нравятся,— Ноэль рассмеялся и достал пару симпатичных фартуков в красную клетку, — как ты смотришь на предложение  приготовить тарты? Они легко готовятся, не калорийны, и весьма не дурны на вкус.
— Серьезно?— Бетериш опустила голову, позволяя Ноэлю надеть на нее фартук,— десерты это не мое. Я могу заняться кофе.
— А-а-а, мисс Хаддон,— Ноэль неодобрительно покачал головой, — я помогу тебе. Уверяю, здесь нет ничего сложного. Тебе понравится.
— Тогда ты - шеф, а я твой помощник.
— В первую очередь гигиена. Руки необходимо вымыть в три этапа.
— Как перед операцией? — Бетериш упустила смешок, останавливаясь у второй смежной раковины.
— Да, это очень важно. Когда я делал операцию на открытом сердце, или вырезал аппендикс солдату в военных условиях...
Ноэль тщательно мыл свои ладони, переходя к кистям и уделяя особое внимание запястьям.
Эти нехитрые манипуляции всегда действовали на него словно успокоительному.
— Правда?
Эта девушка была настоящим чудом, наивным и подкупающим этим.
— Конечно же нет, кто бы мне это доверил?
— Врун, — Бетериш толкнула его локтем, а после вытерла руки хрустящим полотенцем, которое протянул ей Ноэль. — Если ты таким образом хотел произвести на меня впечатление, мог бы и не признаваться до конца.
— А я значит, еще не успел тебя впечатлить? Буду лучше стараться.
Ноэль прошел на открытую кухню и по-хозяйски открыл большой холодильник, который был обвешан магнитами из разных стран.
— Нам нужен шоколад, орешки пекан и финики. Как ты относишься к финикам? — он обернулся к Бетериш, которая остановила свой взгляд на магнитах.
— Шоколад лежит в том шкафчике. Подашь?— он указал на нижний ящичек, в котором Оливер коробками хранил конфеты.
— Черный или белый?
Бетериш наклонилась и Ноэль не смог не отметить шикарную длину ее очаровательных ровных ног.
— Черный, давай черный,— он доставал нужные ингридиенты, раскладывая их на столешнице.
— Займешься кремом? С тарталетками я расправлюсь сам. Нужно взбить это и это.
Ноэль придвинул к Бетериш йогурт и сметану.
— Ты сказал, что ты не знаешь, где родился. Как это понимать?
Бетериш вылила в миксер йогурт, и засыпала его коричневым сахаром.
— Это значит, что мне неизвестна эта информация. Я из приемной семьи.
Ноэль уже достал из блендера измельченный в мелкую крошку шоколад и принялся за орехи с финиками.
Он переживал, что он облажается, а этого он не хотел.
— Прости, я не знала.
Блендер тихо загудел, под чутким руководством Бет.
— Это не тот случай, за который стоит извиняться, у меня хорошая семья, можно сказать, что мне повезло. Не переусердствуй, крем должен быть воздушным.
— Вот уж правда, наверное тебя воспитывали люди с другой планеты, — Бетериш тихонько засмеялась, добавляя в смесь немного сметаны.
— Откуда такие выводы?
Ноэль выбил тарталетку из формы, устанавливая ее на специально подготовленную тарелку.
— Ты не прогуливал школу, — Бетериш принялась загибать пальцы, — чист перед законом, входишь в число самых востребованных докторов в сфере своей  деятельности, готовишь... Мужчин, которые умеют готовить, я видела только в фильмах, клянусь.
— Это перечень обычных навыков, которыми должен овладеть любой человек моего возраста, знающий чего хочет от жизни, — равнодушно пожал плечами Ноэль.
— Может быть и так, — Бетериш остановила работу блендера, перемешивая крем ложкой, и весь ее вид говорил о том, что она довольна результатом. — Могу сказать, что знакома лично с парочкой таких, знающих чего хотят от жизни. Но в отличии от тебя, они невыносимые зануды и далеко не красавцы.
— А значит я красавец?
Ноэль придвинул к себе чашу с кремом и не смог сдержать улыбку.
— Я сказала это вслух? — Бетериш игриво прикусила губу.
— Если только я не научился вместо твоих часов читать мысли, а за дверями "Глобуса" нас ждёт конец света.
— Главное чтобы не зомби, их я боюсь больше.
— Тогда мне придется прикрываться тобой, отсутствие болевого порога нам пригодится.
— Не надо рушить образ джентельмена, — Бетериш шутливо нахмурилась, — лучше расскажи что ты угонишь внедорожник, и мы уедем в закат.
— И что мы там будем делать?
Ноэль методично заполнял формы, теряясь в собственных мыслях и ощущениях.
— Не знаю, жить. А когда все монстры исчезнут с планеты, и очистят ее от плохих людей, останутся только хорошие.
— Не любишь людей, — утвердительно проговорил он, плотно начиняя тарталетки кремом.
— У меня такая профессия, я специалист по связям с общественностью. Мне приходится много встречаться с разного рода людьми, и знаешь, социальный доход, занимаемые должности, именитые фамилии, ничего не помогает им быть лучше, чем они могли бы. Мама предупреждала меня, что будет сложно когда я только делала выбор в пользу этой профессии, теперь она шутит что однажды я напишу статью или сниму репортаж, о том о ком не следует, и меня просто уберут. А может быть и не шутит, — как-то печально вздохнула Бетериш. — Мы с тобой абсолютно разные, за моими плечами уже два суда, которые я к счастью выиграла, меня обвиняли в клевете, но я всегда полагаюсь на факты. Ты доктор, ты борешься за здоровье людей, стремишься к тому, чтобы они чувствовали себя комфортно, а я зачастую пытаюсь потопить конкурирующую с моим наемщиком фирму, ныряя на самое дно и поднимая на поверхность кристальной воды ил. Возможно моя болезнь помогла бы мне, если бы проявлялась в эмоциональном плане.
— Особенность.
— Что? — Бетериш словно на мгновение погрузилась в то болото о котором рассказывала, но все же вынырнула на его голос.
— Не болезнь, а особенность.
— Особенность не уродует, Ноэль. Не доставляет физические травмы и душевный дискомфорт. Особенностью гордятся, а не скрывают от всех.
—  От меня же ты не скрываешь ее.
— Мне пришлось рассекретить эту информацию. Если бы мы встретились где-то на улице, я бы скрывала от тебя свой неизлечимый диагноз, — Бетериш опустила палец в крем, а после, засунула его в рот, причмокивая губами,— получилось очень даже ничего.
Она снова погрузила палец в густую массу и придвинула его к губам Ноэля.
— Мы добавим зерна граната, сочетание вкусов станет богаче, не стоит спешить, — проговорил он и отвернулся в сторону.
Ноэль чувствовал как в его груди зарождается  привычное раздражение на весь мир. Не хотелось впускать его в эту сказочную булочную, а проецировать на Бетериш не хотелось и подавно.
— Прости, не смогла удержаться, — Бетериш смущенно отодвинула от себя миску крема, — Всякие вкусные штучки моя отдушина. Слава небесам, Бельмондо не стал трогать мой язык.
— У тебя прекрасные формы, никогда бы не подумал что ты любишь поесть.
— Я просто забываю есть вовремя, — отмахнулась Бетериш, — и потом, моё тело уже изуродовано другим образом. Если однажды утром я проснусь и обнаружу на своем животе тридцать три складки, мне придется выброситься из окна.
— Ну да, все равно больно не будет, — хохотнул Ноэль и достал из холодильника пластиковый лоток с очищенными зернами.
— Чёрный юмор, мистер Делонг? Вы часто смеётесь над своими неизлечимыми пациентами?
— Ты не больна, Бетериш, — он отложил лоток и коснулся пальцами ее подбородка.
Так, чтобы видеть ее глаза.
Ему хотелось рассказать о том, что такое настоящая болезнь. Неизлечимая, мучительная. Но боялся, что она убежит от него и не позволит попробовать. Попробовать излечиться. Ведь только в мечтах Ноэль мог кого-то любить. Дарить и принимать поцелуи, заниматься сексом, быть счастливым и неодиноким.
— Спасибо тебе. Ты понравился мне, когда мы впервые увиделись.
Она обняла его за талию, и Ноэль не выдержал, касаясь ее губ. Бетериш охотно отвечала на поцелуй, ее язык тут же проник в его рот и Ноэль почувствовал, как его обдало жаром. Он впечатал ее своим телом в стену, отвечая на поцелуй. Так же горячо, так же страстно.
Еще пару минут назад они мило беседовали и готовили крем для пирожных. А теперь, Ноэль сам превращался в крем, тягучей субстанцией растворяясь в своем возбуждении.
Ему казалось, что новая, совершенно незнакомая ему сущность вырывается из тела, тем самым причиняя его физической оболочке боль. Рвёт кожу, заражает открытые раны, но стиснув зубы продолжает стремиться к своей цели. Это все было на грани, в ярких вспышках адреналина, в обожании к хрупкому созданию и ненависти к самому себе.
Без ограничений, без препятствий, без защиты. Впервые ласково и одновременно грубо, как скрипач терзающий своим смычком струны, чувствуя пальцами вибрации и божественную мелодию от идеального слияния двух нуждающихся друг в друге частей. Под светом софитов, с душой и телом нараспашку, улавливая фальшивые ноты, но маниакально продолжая играть, словно Дьявол единственный слушатель, который не позволит закончить выступление, пока не прозвучит последняя нота, превращая все это в насмешку.
Ноэль отстранился опираясь лбом о прохладную стену, его тело горело, он чувствовал как температура сжигает кожу. Слух больше не улавливал шумного дыхания Бетериш, уши заложило, а кончики пальцев стали неметь. Он исправно выполнил свою партию, но получил только тишину в своей голове вместо аплодисментов, и возможности все повторить на бис.
Все было как в тумане. Запрограмированное тело просило, нет, требовало только одного. Непослушные пальцы, хаотично пытались нащупать в карманах то, что было жизненно необходимо, но натыкались на пустоту.
— Извини. Я не могу.
Он как в тумане отстранился от стены, перед глазами все плыло, а желудок так и норовил вывернуться наизнанку, прямо здесь и сейчас. Это было бы совсем отвратительно. Этого бы он не смог простить даже себе. Кислород практически не проникал в организм, вдохи были бесполезными, будто ему насквозь пробили легкое.
Ноэль выбрался на улицу, негнущимися пальцами открывая дверь машины. Держать телефон у уха не было сил. Ни на что не было сил.
— Оливер, приедь прошу, как можно скорее.
Ноэль включил громкую связь и одновременно завел мотор. Сквозь стеклянную витрину он видел Бетериш, или ему это мерещилось. Глаза слезились и он рисковал не доехать до пункта назначения. До "Атласа".
Он чувствовал каждое прикосновение своей кожей, ощущал как во рту распухает язык, в динамике раздавался голос Оливера, только Ноэль не мог разобрать ни слова. Дорога превратилась в след от грифеля карандаша.
Бетериш была особенной, но и ее уникальность не получилось использовать как отмычку в логово чудовищ, поселившихся внутри него.
Даже у умирающих наступает ремиссия, у бегуна, который слишком долго бежит, открывает второе дыхание. Ноэль чувствовал что-то подобное, когда неоновая подсветка "Атласа" из мутного голубого зарева, сформировалась в отчетливые лампы.
Возможно, если бы сейчас начался упомянутый зомби-апокалипсис, его бы приняли за своего, потому что ноги не гнулись, а кожа на лице, как казалось Ноэлю, уже покрылась пузырями.
Он вошел в здание, и впервые зажал кнопку вызова лифта. Ноэль хоть и слабо соображал, но адекватно расценивал свои возможности. Преодолеть несколько лестничных пролетов, он был не в силах. Лифт зазвонил, оповещая о своем прибытии.
Ноэль прислонился к стенке стального цвета, пытаясь выровнять дыхание. Вернуть контроль. Но от частых вдохов, ему становилось еще хуже. Оказавшись в коридоре "Атласа", он на ватных ногах, иногда придерживаясь рукой за стену, шел к своему кабинету. Расстояние казалось адски огромным, а каждый шаг был медленнее предыдущего.
Ноэль чувствовал, что сползает по стене, когда до кабинета оставалось меньше метра. Онемевшими пальцами, он полез в карман и попытался нащупь найти ключи. Но там было пусто. Он оставил их в машине. Эта мысль тягучим джемом просочилась в его мозг вместе с новым приступом тошноты.
— Ноэль?
Голос звучал словно из старого радио, но он узнал его.
— Что с тобой? Тебе плохо?
Женские руки обхватили его, касаясь исключительно ткани рубашки. Избегая контакта с кожей. Хорошая девочка. Совпадение или она все знала? Подумать об этом Ноэль не успел, потому что сознание полностью покинуло его, оставляя всю ответственность в руках Регины.