Глава 15. Кнут и пряник
— Что произошло? Где я?
Вокруг всё сверкало белым. Я посмотрела на руки — они были прозрачными. Словно это и вовсе не моё тело, а какая-то призрачная субстанция.
— Я умерла?
Тишина. Перемещаясь в этом свете как тумане, я искала взглядом хоть что-то. Вдруг кто-то схватил меня за руку. Обернулась, но позади никого не было.
— Фелис, иди на мой голос... — выбора не было, поэтому я пошла.
Не ощущая течения времени, я продолжала следовать за едва слышным слабым голосом вдали. Вот так внезапно выдалось время спокойно поразмыслить.
Почему я опять кого-то слушаю? Есть ли вообще во всём этом смысл? Смогу ли я сама когда-нибудь найти свой путь или всё так же буду идти за кем-то? Неужели мне не суждено быть не то что лидером, но даже самой за себя решать? Может, мой смысл и счастье в другом?
Но это были просто слова. Слова, смысла которых я, увы, не знала. Для меня они были пустыми и чуждыми. Протекающими сквозь пальцы как вода. Вода... Моя магия — это ведь и есть мой смысл? Я познала её, стала одним целым с ней. Она неотъемлемая часть меня. Но счастлива ли я в этом естестве? А может, я просто не умею быть счастливой, поэтому постоянно и убегаю от счастья? Возможно, его и нет вовсе, а люди просто используют это слово, чтобы утешить себя и обмануть. Пустышка. И я сама как это слово — такая же пустая. Совершенно запуталась в себе. Столько вопросов, но ответов я так и не получила. Похоже, так и умерла в неведении.
Белый туман разрезала ослепительная вспышка, что была ещё ярче окружающего света. Я инстинктивно отвернулась, желая спасти не так давно обретённой зрение.
— Фелис, дорогая... — я приоткрыла веки и, не ощущая никакой боли в глазах, обернулась на голос.
Передо мной стоял полупрозрачный дух, по которому изредка пробегали искры. Образ молодой женщины протянул ко мне руки. Отшатнувшись назад, вгляделась в едва различимый лик.
— Мама?.. Мама! — я заплакала, пытаясь ухватить её тело и обнять, прижаться к ней, но прошла сквозь неё.
Тело духа с каждой минутой становилось всё более размытым, теряло контуры.
— Мама, я умерла?
— Нет, Фелис, тебе очень многое предстоит ещё сделать... А моё время здесь истекает очень быстро, поэтому послушай очень внимательно, моя дорогая, любимая дочь.
Её голос дрожал и разлетался глухим эхом, растворяясь в этом странном пространстве, вынуждая меня сдерживать слёзы.
— Доченька, тебе нужно собрать все свои силы и пожелать проснуться. Захотеть этого всем сердцем. Ты сама загнала себя в эту ловушку, и чем дольше в ней находишься, тем меньше шансов выбраться. Магия поглотит, расщепит твоё хрупкое тело, будто его и не было в этом коконе. Фелис, милая, ты ведь такая сильная, ты должна бороться.
— Но мама! У меня нет никого, зачем мне бороться? Я хочу остаться с тобой здесь! Отец всегда холоден, мне кажется, что я ему и не нужна вовсе, он меня даже не искал всё это время...
Призрак матери опустил голову, и голос стал ещё тише. Она заплакала и начала просить прощения, в то время как моё сердце разрывалось на части:
— Прости меня, Фелис... Прости...
— Мам, успокойся, за что ты извиняешься?
Её тело уже наполовину рассеялось, а она всё продолжала извиняться. Мне было так больно, я не понимала, чем могу помочь, как унять её боль, которая не даёт покоя даже после смерти.
— Мама... — Я протянула руку в глупой надежде ухватиться за тело вновь, но лишь всколыхнула туман. — Мама, я люблю тебя... Останься со мной, мне так тяжело одной...
— Фелис, послушай, ты не одна, у тебя есть ещё родные люди, твоей крови. Король Брентор не твой родной отец. Прости, родная, но ты с сестрой-близняшкой зачата от моего любовника. У вас с Илларинарией и Альфредом общий отец... — Тихий голос стал пропадать, моё же сердце, похоже, вообще забыло, что должно биться. — Ты маг крови, не отрекайся от этого, не бойся своей сути. И в тебе... — её почти прозрачные губы перестали издавать звуки, просто двигались.
— Что? Мама, я не слышу...
— ...выжить... древо... путь...
Голос растворился с образом словно дымка, и я осталась в немом белом тумане. А меня будто окатили холодной водой. Я был в шоке, магия взбунтовалась под стать мыслям, мечущимся в голове.
Нет-нет! Мне нельзя умирать! Что это ещё за мысли такие?! Сделав максимально глубокий вдох, я направила магию на желание проснуться и открыла глаза.
Тело было неимоверно тяжёлым, к нему липла мокрая одежда, довольно мерзкое ощущение. Перед глазами всё плыло, не было сил даже поднять голову. Но я смогла вернуться в реальный мир! Хоть и не представляла, что пробуждение будет настолько сложным.
Взгляд ненадолго сфокусировался на песке золотистого цвета, который мерно омывали небольшие волны. Но хаос, что творился у меня внутри, требовал своего внимания.
Что за бредовые сны? Да, Фелис, твоей фантазии другим можно лишь позавидовать. Чтобы у меня вот так вот сразу оказалась целая прорва родственников? Явно сказывается детство в одиночестве. Может ещё принц Ахрии окажется моим братом, а какой-нибудь катмер — дедушкой? Что за нелепица? Ещё и маму к ним приплела. И в то же время, несмотря на странное послевкусие от сна, я была рада, что увидела её. Точно такая как на картинах, неимоверной красоты женщина. Вполне могу представить, что при такой внешности многие желали её, но она же всегда была с отцом — никаких войн за время их замужества не было, он точно никуда не мог отлучиться надолго. Наверняка на этот фрагмент сна оказало воздействие бесстыжее влияние Альфреда.
Не знаю, сколько я пролежала в неизменной с самого пробуждения позе, вспоминая маму и отца. Столько времени прошло, я выросла, но сейчас их так не хватает...
Волны уже начали щекотать пальцы ног. Похоже, начался прилив или что-то вроде того, но тёплый песок словно приковал к себе. Сознание по-прежнему путалось, видимо, я истощила своё тело длительным пребыванием в ледяном коконе, поэтому и не могу воспользоваться магией. Слабое тело никогда не дружило с управлением магической энергией, тут все мои учителя последних лет были правы, так что неудивительно.
Поблизости раздались какие-то голоса. Шумный спор двух мужчин на неизвестном языке. Прислушавшись, я с горем пополам поняла, что это ахрийский, и кое-как разобрала отдельные фразы. Нужно было всё-таки основательно все языки учить, когда была возможность. В целом, содержание беседы великим открытием для меня не стало.
— Да говорю тебе, она жива! Выглядит очень богато, мы выгодно сможем её продать!.. — хриплый буквально захлёбывался словами, видимо, пребывал в крайнем возбуждении. В окончании фразы я поняла лишь слова «товар» и «богатство», причём последнее хриплый умудрился повторить раза три с разными восклицаниями.
— Она даже не двигается. Притом откуда мне знать, кто она? Вдруг очнётся и всех убьет? Мы не можем так рисковать, — второй голос был поспокойнее, и его понять было куда проще.
Хриплый голос настаивал на своём:
— Да если бы она была магичкой, валялась бы на берегу моря, как дохлая рыба? Она бы уже пришла в себя! Живая! Смотри. Волосы, кожа — это же целое состояние! На нашем континенте таких нет! Это подарок судьбы! Ты как хочешь, а я её заберу! — похоже, хриплый решился, и уже куда ближе я расслышала его бурчание:
— На всякий случай надену на неё антимагические браслеты, добавим их к цене.
Собравшись с силами, я приоткрыла глаза: всё так же плыло, как и прежде. Ощущая, как на руки что-то надевают, расстроилась, скрипнув зубами.
Да что б его, только не эти дурацкие браслеты! Только от одного избавилась, и вот опять, вешают как на дерево украшения.
Как только на меня нацепили проклятый браслет, я провалилась в беспамятство.
***
— Эй, эй, ты жива?
Меня разбудили, шатая за плечо. Фразы, долетавшие до моей гудящей головы, были на всё том же южном языке. Языке Ахрии.
Я приоткрыла глаза, картинка приобрела чёткость и уже не вызывала головокружения. Попытавшись резко подняться, стукнулась головой о какие-то металлические прутья.
— Ай! Проклятие... — рыкнув, я потерла ушиб и опустилась обратно на пол, оглядываясь.
Было темно, лишь в конце большой комнаты, возле двери, светился факел, кидая слабые лучи в мою сторону. Клетка, в которой я находилась, была хуже, чем для животных в моём родном Нобелусе. Таких конструкций было здесь достаточно много, судя по тому, что я смогла разглядеть в полутьме. В каждой клетке виднелось по два силуэта.
Вернула взгляд в собственное место заключения. Возле меня сидела смуглая девушка с чёрными короткими волосами. Видимо, это её голос я слышала.
Юная девушка смотрела на меня с опаской, словно на редкого хищника. Попытавшись чуть разрядить обстановку, я протянула ей руку, стараясь придать своему лицу дружелюбное выражение:
— Я Фелис из северного королевства Нобелус, — настоящее имя вылетело непроизвольно.
С другой стороны, врать здесь о своём имени не было смысла, а сказав своё настоящее я ощутила прилив сил. Значит всё верно. Если я, судя по языку, в южной стране, то тут обо мне точно никто и близко не знает.
Она нерешительно протянула худощавую руку в ответ:
— А я Мая из Доброго Оазиса — пустынного селения на границе Ахрии и Кархата. Но как... как ты оказалась так далеко?
Я задумалась. Действительно... Как я здесь оказалась? Неужели та стерва решила избавиться от меня, пока я была в коконе? Но почему Альфред не помог мне, не настоял, чтобы я осталась? Это потому, что она его сестра?
Грусть и боль исказила моё лицо. Мысли об Альфреде напомнили о сне и возможной родственной связи, вызывая смятение и секундное помешательство. Это, конечно, неправда, но что, если... Да нет, Фел, нет-нет, такой бред не может быть правдой. Даже думать не стоит о таком. И так полно проблем с ним и его сестрой, не хватало, чтоб действительно ещё и родственниками оказались. Я здесь, далеко-далеко от него, и это реальность, которой он позволил случиться. Поиграл на чувствах — и вот я здесь...
Что-то мне не везёт абсолютно во всём.
Выдохнув, я шепнула в ответ:
— Не знаю, Мая. Ничего не помню из того, что могло бы подсказать, как это случилось.
Она оживилась, стараясь перевести разговор в более хорошее направление. Казалось, что у неё возник миллион вопросов, когда она обнаружила такую диковину рядом с собой:
— Раз ты северянка, то откуда знаешь наш язык? Ты из благородных? Такая утончённая, точно дворянка!
Удивительно, что после нескольких лет выживания в лесах и тренировок меня по-прежнему считают утончённой. Впрочем, это Альфред постарался. Мои руки и ноги, ранее покрытые мозолями, вновь обрели мягкость и нежность, как будто я снова вернулась во дворец. От шрамов и следа не осталось, загорелая кожа наёмницы и бандитки Лисы стала белоснежной и шелковистой. Ну, за это и за возвращённые глаза я всё же Альфреду благодарна. Обидно, конечно, что в итоге оказалась не пойми где и почему.
Виновато пряча глаза в темноте, я махнула головой в знак согласия. Эта Мая кажется такой добродушной, что мне неловко обманывать её, но это ведь и не то, чтобы ложь. Сама ещё не разобралась.
Девушка подвинулась ближе, продолжая возбуждённо наседать на меня с вопросами:
— Невероятно! Я так и знала! Сразу, как тебя увидела, поняла, что ты не такая как остальные. Но тогда у меня ещё больше вопросов. Например, что это за браслеты у тебя?
Точно, браслеты... Подняв кисть, я махнула рукой, ощущая, как кожи касаются прохладные каменные вставки. Возможно, стоило бы попытаться от них избавиться, но моё тело слишком ослабло для этого. Боюсь, что лишь наврежу себе бесплодными попытками.
— Это ограничитель магии, Мая. Не видела таких раньше?
Коснувшись того, что был ближе к ней, на руке, она чуть тише, но с ещё большим восторгом зашептала:
— Немного другие видела. А эти, просто их так много на тебе, на каждой руке и ноге, ты сильный маг?
Наверное, браслеты различаются по силе ограничения. Пёс их разберёт, надеюсь, это последний раз, когда я с ними сталкиваюсь.
Улыбнувшись уголком рта, я сдержалась от язвительности, направленной на себя же. Последнее время с магией у меня были явные проблемы. То нет, то слишком много, но в обоих случаях я была близка к смерти. А позаниматься с Альфредом толком так и не успела. С некой горечью в голосе ответила:
— Ну... Немножко есть, так что они, можно сказать, угадали.
Она хлопнула в ладоши, но быстро пригнулась. Явно испугалась, что за это придут и накажут. Оглянувшись, Мая подползла ко мне совсем вплотную и продолжила шёпотом:
— Ух ты! А что за магия?
— Воды... — тут я поняла, что перед этой девчушкой уж слишком разоткровенничалась. Как меня легко допрашивать, оказывается, никаких тайных поручений доверить нельзя.
Мне кажется, я ощутила и без слов, как весёлое настроение, которое буквально излучала моя сокамерница, сошло на нет. Немного отодвинувшись, она опёрлась спиной на прутья и задумчиво ответила:
— Нелегко тебе будет в пустынном королевстве. Здесь верховодят маги огня. Очень редко можно встретить мага земли, но воды... О подобных тебе здесь не слышала ни разу, ибо у них нет оружия здесь. Слишком мало воды, они беззащитны в песчаных селениях. У моря шансы ещё были бы...
Несмотря на то, что браслеты она вроде как видела впервые, но о магах, похоже, знала побольше моего. Чувствую, если спрошу — услышу не самые приятные истории. Поэтому, чтобы не расстраиваться, решила перевести тему на что-то более полезное для себя. Что ж, её мечты я и так разбила. Судя по всему, она считала, что я сильный маг огня, и мы сможем сбежать, а сейчас приняла меня как равную. Но так даже лучше, знать о магии крови ей не стоит. Каждый должен надеяться на свои силы. Мир меня этому учил не раз, пусть это и жестоко.
— Мая?
Девушка повернулась ко мне.
— Расскажи мне, что знаешь об этом месте, пожалуйста.
Опустив голову на колени, опираясь спиной на прутья, она горестно затараторила:
— Ох, Фелис... Раз ты понимаешь меня, значит и без того догадалась, что мы в Ахрии. Ты о ней наверняка много разного слышала, но стоит оказаться здесь — только тогда по-настоящему поймёшь, что слухи преуменьшали всё. Что такое одержимость богатством и силой. Что такое безграничная власть тех, кто над нами, и полное бесправие всех у их ног. Драконы, безжалостные воины, работорговцы... — Мая тяжело вздохнула. — Я слышала, что только в Ахрии они есть. Ни в одном королевстве нельзя торговать живыми людьми как бесправной скотиной... Для тебя ещё, наверное, жара непривычная, да? А я уже без неё и жизнь представить не могу. Без величественных песчаных дюн, без голубого моря на горизонте, без высоченных пальм у моего дома...
Чувствовалось, что свой край она явно любит, какие бы люди и порядки тут не царили. Она вновь вздохнула и уже не так воодушевлённо продолжила:
— Мы попали в руки к самому опасному работорговцу. Он очень жестокий, у него больше всего рабов. Если товар не продается за неделю, он устраивает жестокие представления для высокопоставленных чинов. Поговаривают, что на таких представлениях он даёт рабам возможность будто бы уйти на волю, в пустыню, а через время выпускает вслед животных-людоедов. Иногда он делает это чаще, если много насобирает «неходовых», которых не удалось продать. Кормить здесь, сама понимаешь, никто не будет. Говорят, он состоит в правящем Совете высших домов Ахрии, поэтому ему всё сходит с рук. Дворянам нравится делать ставки и смотреть на подобное. А если ты ему понравишься, то он заберёт тебя себе как игрушку. Но по мне уж лучше умереть съеденной варанами, чем замученной до смерти мерзким уродом, — словно что-то осознав, она резко встала на колени и потянулась к моим волосам с некой паникой:
— Заплети свои волосы и спрячь под одеждой, чтобы меньше выделяться. Он не так давно набрал себе девушек, но мимо тебя он точно не пройдёт.
Ком подступил к горлу, а реальность довольно-таки жёстко сдавила виски. Насколько я помню по книгам, то Ахрия соперничала на равных с Авкавероном, весьма могущественным королевством водного Духа, которое славилось своими порядками и дисциплиной.
— Но... это неправильно, неужели вся власть такая? Как может подобный человек быть в правлении? Король что, просто закрывает глаза на подобное? — зашептав, я попыталась уложить всё услышанное в голове.
Нет, может это ошибка? Вряд ли девчонка из приграничного селения смыслит что-то в политическом строе королевства. Я ещё раз напрягла память. Это непростое королевство, воинственное, постоянные стычки на границах с соседями. Возможно, самое сильное, начнись настоящая война. Правит династия человекоподобных драконов, обладателей крови Духа огня и тайной магии, и Совет высших домов — самые влиятельные и богатые аристократы. Но Ахрия от Нобелуса так далеко, что особого внимания у нас этому королевству никогда не уделяли. В исторической книге страницу выделили — и то хорошо. Но, чтобы работорговля была разрешена и процветала в таких масштабах... Я и представить себе не могла подобное.
— Все знают, что король просто пешка, а настоящая власть именно в руках Совета высших домов. Большего не знаю, до нас новости со столицы и те с опозданием в полгода доходят, — Мая скорчила гримасу. — В общем, слухи разные можно на улицах услышать, но ты же понимаешь, что они могут быть и неправдой. Что там происходит на самом деле — неизвестно. Но народу очень тяжело сейчас, работорговцы совсем уже озверели.
Мне даже не хочется принимать эту ужасную реальность за действительную. Догадываясь, что вряд ли услышу что-то хорошее, я всё равно спросила:
— Мая, как ты сюда попала?
— Как и большинство. Подать нечем было платить, и меня забрали вместо денег сборщики налогов. Считай, они главные работорговцы и есть. Родителей у меня нет, завалило в горных разработках, а дедушка с бабушкой старенькие, ходят на просев в золотые шахты за гроши, которых не хватает не то, что налог в казну уплатить, даже на еду иногда. А ведь в семье ещё две младших сестры есть и брат, совсем дети ещё.
Я возмутилась, не понимая:
— Так, а за что налоги?
— Ну как за что. За защиту, нас не насилуют и не убивают. Катмеров к нам не пускают, хотя они и так носа не кажут, дались им наши пески, когда своих хватает. Впрочем, на хищников и прочих опасных обитателей пустыни защита не особо распространяется. Но сборщики налогов всегда с целым отрядом воинов, так что могут и таких тварей убить, если встретят на пути. Тут уж мы благодарны, этого не отнять. Но на самом деле, всё в деревнях устроено так, что большинство людей рано или поздно попадает в рабство, если только с утра до ночи не будут изнурять себя на тех же шахтах. Высокие налоги нарочно для этого и сделали.
Было видно, что ей очень хотелось выговориться. Все местные и так всё знают, видимо, смирились. Мне же, чужестранке, выдалась возможность оценить всё незамутнённым взглядом. Стало так жаль эту бедную девочку, попавшую в жернова порочной системы, которая уже укоренилась здесь. Внутреннее чувство справедливости пылало. Если я смогу хоть что-то изменить, повлиять, то я это сделаю. Несмотря на то, что я одиночка, её слова словно что-то пробудили во мне, заставили шелохнуться силу внутри, желая защитить обиженных судьбой. Тем не менее, что я могу сделать с этими дурацкими браслетами? Да и магия воды здесь не поможет: найдётся местный коллега Альфреда — сожжёт на месте, не напрягаясь. После нашей битвы с Альфредом былой самоуверенности во мне значительно поубавилось.
С помощью Маи мне удалось заплести мои волосы в две косы и спрятать их под одеждой. Как бы там ни было, я приняла решение, что несмотря на слабость я должна поскорее снять браслеты.
Девушки в соседних клетках то и дело плакали и молились. Где-то вдалеке, кто-то раз за разом бился о прутья. Некоторые сдались и лежали неподвижно, не подавая и признаков жизни, другие впали в безумие, тщетно пытаясь выбраться из клетки или покончить с собой. Во всей этой гнетущей атмосфере мне никак не удавалось собраться с мыслями и продумать возможные пути спасения. Хоть я и не подавала виду, но происходящее вокруг пугало, ведь сейчас я была частью этого и тоже не знала, что меня ожидает завтра.
За мыслями, безуспешными попытками выстроить хоть какое-то подобие стратегии действий, я не заметила, как прошла ночь. Утром в помещение вошли двое высоких мужчин в закрытой одежде песчаного цвета. Такого же оттенка накидки на головах. Оставляли открытыми лишь глаза. Судя по тому, как они двигались, ткань наверняка была очень легкой. Видя мой заинтересованный взгляд, Мая шёпотом пояснила, что такое облачение отлично защищает от жары и песка, а в пустыне служит и как маскировка.
Только один из вошедших был с оружием — длинным посохом. Руки второго были пусты, но что-то подсказывало мне, что под накидкой скрывалось не одно смертоносное орудие.
Мужчины начали выводить узников по очереди и цеплять наручниками к одной длинной цепи. Тот, что с посохом испытующим взглядом осматривал всех, а второй грубо вытаскивал девушек из клеток. Делали они это молча и со знанием дела, видимо, не в первый раз.
Мая наклонилась ещё ближе к моему уху и шепнула:
— Старайся не поднимать глаза — иначе привлечёшь излишнее внимание необычным цветом. Вообще постарайся быть неприметной насколько сможешь, а то донесут хозяину.
Я кивнула. И так было понятно, что пока я ничего не могу, лучше держаться тихо. В итоге нас приковали к остальным. Я бегло осмотрелась — на цепи нас оказалось десять девушек. Когда нас повели на выход, в помещение зашли ещё два человека в точно такой же форме с цепью.
Какое-то время нас вели по тёмным подземным ходам, пока внезапно глаза не ослепило яркое солнце, а лицо обдало жаром.
Особо никто никого не ждал, шаг у надзирателей был быстрым. Отдельным совсем уж изнеможённым девушкам было сложно успевать, и они спотыкались, но быстро находили в себе силы не повиснуть на цепи, как только надсмотрщик оказывался рядом.
Я же словно снова ослепла, для меня такая яркость местного светила была болезненно невыносимой. Казалось, я так и не смогу открыть нормально глаза, чтобы хотя бы рассмотреть, что вокруг. Лишь смутные тени, подёргивания цепи, всхлипывания пленниц и редкая, но злая ругань надсмотрщиков. Мы шли в ряд, обжигая ноги горячим песком и расцарапывая их до крови иногда попадающимися камешками.
Спустя несколько минут я смогла чуть приоткрыть глаза и бегло оглянуться по сторонам. Небольшие лавки торговцев, обвешанные тканями, скорее всего для защиты от пыли. Под ногами — пыльная дорога из неизвестной мне твёрдой породы. За лавками — дома из светлого камня, но всего в один-два этажа. Думаю, они скорее всего с подвальными помещениями на случай песчаных бурь.
Все местные были в закрытой одежде, выходит, только рабам полагается вкушать радости пребывания на палящем солнце и колючем песке.
Можно было различить и статус попадавшихся по пути горожан — по тканям, использованным в их одежде и обилии драгоценных украшений у тех, кто мог себе это позволить. Естественно, что этих зажиточных господ как правило сопровождали пара-тройка крепких охранников
Нас привели на площадь и построили в ряд. Там уже было несколько местных, которые что-то оживлённо обсуждали, бесцеремонно тыкая пальцами в нашу сторону. Видимо, некоторые нарочно приходят пораньше, чтобы отхватить себе самый лучший «товар». Я старательно пыталась не пересекаться ни с кем взглядом, чтоб не заинтересовать, но вместе с тем продолжала исподлобья рассматривать собравшихся.
Среди толпы выделялся высокий человек, судя по фигуре мужчина, разительно отличающийся от других. И хотя одежда и покрывала всё его тело, как здесь принято, она чрезвычайно выделялась своим чёрным цветом. И не жарко ему при таком-то солнце? Видны были лишь глаза и пара каштановых прядей, высвободившихся из-под ткани головного убора. Руки были облачены в полностью покрытые зелёными сапфирами перчатки до локтей. В правой руке он держал чёрную длинную трость с внушительным камнем на вершине. Странный контраст, ведь больше на его одежде нигде не было драгоценностей, только на руках, из-за этого издалека создавалось впечатление словно они покрыты зелёной чешуёй. Точно, здесь же правят драконы, наверняка подражание их чешуе с помощью драгоценностей в моде.
Рядом стояла невысокая девушка в чёрной одежде такого же фасона, но без камней. Она выглядела вполне обыкновенной и не заинтересовала меня, а вот в фигуре её спутника что-то приковывало взор своей необычностью, и я даже не могла сначала понять, что же именно. И, только когда вновь перевела взгляд на его голову, сообразила — иссиня-чёрные рога, которые сверкали на солнце, пробиваясь застывшими вихрями через ткань накидки. Уже всё понимая, перевела взгляд ниже и заметила слегка двигающийся подол длинной одежды — из-под него мелькнул тёмный змеиный хвост.
Раньше я никогда не видела драконов, поэтому, отбросив всякую осторожность и совсем не стесняясь, рассматривала его, пока была возможность. Да и, честно говоря, в этом непереносимо ярком мире их чёрная одежда была хоть какой-то отрадой для глаз. Мужчина и девушка явно были статусом повыше, чем все остальные на площади, тут не надо быть принцессой, чтобы это понять. Хоть вокруг и были люди в дорогих одеждах, но у всех она была светлых оттенков. Кроме того, эту чёрную парочку словно незримый барьер отделял от остальных покупателей — они держались на почтительном расстоянии. Весьма вероятно, эти двое хотели выделяться, а может это значило что-то ещё — таких тонкостей ахрийской культуры я не ведала.
Когда всех девушек наконец-то утихомирили, заставив стоять смирно, я вновь опустила голову, пряча глаза. Вокруг зашумели люди, начиная подходить ближе. Их голоса слились в единый гул, который вкупе с невыносимой жарой создавал какой-то гипнотический эффект.
Возле меня остановились чёрные сапоги, вынуждая тех, кто подходил до этого, торопливо уйти подальше. На шее я ощутила прикосновение дерева. Человек в чёрном ловко поддел тростью сначала одну мою косу, потом вторую, высвобождая их из-под одежды. Я всё также смотрела на его сапоги, не поднимая голову и не двигаясь.
— Подними голову...
Очевидно, что он обращался ко мне. Голос хоть и строгий, но довольно-таки приятный. Я замешкалась и не поднимала. Достаточно мне приказов — надоели. Сзади раздался буквально оглушающий вопль недовольного работорговца:
— Ты что о себе возомнила, дрянь?! Слушайся, когда с тобой говорит хозяин! — короткий свист рассекаемого воздуха — и я ощутила весьма болезненный удар посохом промеж лопаток.
Почему-то боль я почувствовала раньше звука удара, он эхом прошёлся по всему телу, заставляя пошатнуться. Мне казалось, что ещё немного, и я бы сложилась пополам и рухнула прямо им в ноги. Я инстинктивно сделала одной ногой выпад вперёд, пытаясь удержаться на дрожащих ногах. Чтобы не упасть, мне пришлось сделать этот небольшой, невинный шаг, который, как оказалось, привёл к тому, что я случайно ударила головой в грудь впереди стоящего, так называемого потенциального «хозяина». Дракон не шелохнулся, а я так и продолжала стоять, опершись на его грудь головой, в попытках унять дрожь в теле после удара.
Вокруг нас все замерли. Прекратились даже перешептывания. Похоже, я совершила что-то неимоверно запретное. Было так тихо, что, казалось, я слышу, как песок бьётся о босые ноги, поднимаемый потоками ветра, и как стучит сердце дракона в унисон с пульсирующей болью на моей спине. Я догадывалась, что меня ждёт, и понимала, что второго удара я уже не смогу выдержать стоя как сейчас. Но как правильно поступить, что мне нужно делать?
Это мой шанс, эти секунды тишины... Пожалуйста, Фелис... Я должна собраться, иначе мне конец. Вспоминаю внезапно пробудившуюся силу, что вернулась ко мне в тот момент, когда к Альфреду нагрянула его сестра и пыталась сдёрнуть с меня накидку. Ощущение крайней, смертельной необходимости, заставляющее сметать все ограничения. Эту мощь, жажду большего... Вот оно! Давай, Фелис!
Всё происходит за считанные секунды. Время будто замедлилось. С моих рук и ног падают дурацкие браслеты. Вмиг вернувшимся магическим зрением я ощущаю, как к спине летит разъярённый удар посохом, словно окутанный злостью надсмотрщика. Нужно успеть! Не позволю причинять мне боль снова!
За мгновения собираю весь пот с себя потоком силы в три заострённых тонких лезвия, материализую их над спиной и ловлю удар посохом, попутно разрезая его. Моей кожи коснулась лишь волна горячего воздуха. Деревянные обломки посоха падают на сгорбленную спину и потом на песок. Фух, успела. Тяжёлый, но благодарный вздох вырвался наружу. Молодец, Фелис, смогла-таки.
Надзиратель недолго был в замешательстве, красочно выругался и попытался что-то сделать, но его остановила девушка в чёрном. Моего подбородка коснулся верх трости с зелёным камнем, поднимая голову. Не так быстро! Нахмурившись, хотела направить лезвия на человека спереди, но они тотчас исчезли. Сразу за этим на мне испарились последние остатки влаги. Даже во рту пересохло.
Что за?.. Воспользовавшись моим замешательством, мужчина быстро поднял мою голову уже пальцами, а не тростью. Наши взгляды встретились. Мой — полный злости и ненависти, и его — спокойный, слегка заинтересованный. Что ж, я могу играть и по таким правилам. Выгнув бровь, я ответила насмешливым взглядом, а губы растянулись в вызывающей улыбке. Дракон же, в свою очередь, невысоко оценил моё гримасничанье, ответив взглядом полным скепсиса, явно не принимая меня всерьёз.
Мой взгляд затуманился, я схватила его за руку, которой он держал трость, стараясь забраться в его сознание. Но глаза начало ужасно жечь, я не смогла сфокусироваться и часто заморгала, чтобы хоть как-то их увлажнить, но становилось только хуже. Оставив в покое незнакомца, я тут же положила руки на собственное лицо, вливая силу в страдающие глаза, пытаясь утихомирить эту невыносимую боль.
— Достаточно, Сара.
Глаза перестало печь, но я ещё не пришла в себя. Ощутила, как вокруг тела, подобно змее, обвивалось нечто твердое, сковывая возможные движения.
Наконец, спустя несколько секунд, я более-менее подлечила глаза и вернула нормальное зрение. Я раздвинула пальцы рук и увидела, что тело обмотано тонкими деревянными лентами, исходящими из трости. Или это, скорее, лозы? Теряя равновесие, я начала падать как мешок картошки, но дракон легко подхватил меня одной рукой. Пространство заполнил властный голос:
— Забираю эту. Снимите цепь.
Деревянные ленты с рук спали, и работорговец дрожащими руками снял наручники. Я заметила, как угодливо он кивает и бормочет дракону, подобострастно сгибаясь перед ним, хотя тот и так на голову выше любого человека на площади. Лишь когда к работорговцу подошла спутница дракона, чтобы расплатиться за товар, он выпрямился и затараторил куда увереннее.
Как только руки стали свободными от цепей, это живое дерево вновь их обхватило и сжало. Я хотела прокусить губу, чтобы получить кровь — хоть какой-то инструмент для борьбы, но мои мысли будто прочитали. Новоявленный «хозяин» крепко обхватил мою челюсть перчаткой, больно впиваясь драгоценными камнями в кожу. В рот, словно удила для лошади, просочилась твёрдая деревяшка. Мой негодующий взгляд скрылся под очередным слоем гибкого дерева.
Самое время привести мысли в порядок и проанализировать произошедшее. Дракон, судя по всему, маг земли и огня. Прекрасно! В этой чудесной Ахрии прям всё для тебя, Фелис! Несмотря на мою силу, а её я сразу ощутила, как спали браслеты, всё было против меня. На каждое моё действие тут же нашлось противодействие, особенно учитывая, что у него ещё и спутница наверняка владеет магией. Точно, дракон же приказал ей остановиться тогда, когда я вновь чуть не потеряла глаза. Может, это она — маг огня? Похоже, в нашем замечательном мире многие хотят меня лишить радости его созерцать — то волк говорящий, то вот эта дрянь...
И хоть я и вернула магию, единственное, что сейчас было уместно, это лечение измученного тела, пока меня несли на плече. На физическую силу после подобных приключений особо рассчитывать я не могла. Поэтому теперь стоит подходить с умом ко всему и максимально аккуратно вести себя. На площади действительно повела себя глупо, нельзя было и пытаться повлиять на его разум — Альфред в своё время показал, что опытного мага таким врасплох не застанешь. Тут бы выждать момент получше, оценить силу противника сперва. Наверное, в голову напекло. Я фыркнула своим мыслям, обижаясь на свою вспыльчивость.
Если так подумать, то дракон не выглядит как насильник. К тому же с ним была спутница. Хотя, может быть, это его сестра или девушка, любовница, хм... Всё может быть, лучше не расслабляться, эта Ахрия оказалась немного другой, отличаясь от того, что я себе представляла, начитавшись книг королевской библиотеки.
Пока меня несли, я попыталась, используя магию, хоть немного ослабить хватку этого живого древа, уж больно оно сжимало, но после недолгого ослабления хватка этих гибких лоз становилась лишь сильнее, так что я бросила эту затею. На лечение тоже решила не тратить много. Правильней будет подлечить себя, когда уже приедем и меня освободят, а пока нужно перетерпеть. Выжидай удобного момента, Фелис.
Мы остановились возле каких-то животных, судя по звукам, это были не кони, и я предположила, что это верблюды. Помнится, в книге даже были их рисунки, но в жизни никогда не встречала. Жаль, что ничего не видно, было бы интересно взглянуть на них, всё-таки то немногое, что удавалось рассмотреть магическим зрением, было крайне бедно на детали. Да и эта древесная оболочка влияла и на него тоже.
Меня опустили на широкое седло, усаживая боком. Позади сел мужчина и, словно охватывая меня, взял поводья. Верблюд начал подниматься, а я напряглась и вжалась в тело рядом, чтобы не упасть. Дракон придержал меня одной рукой, а второй продолжал управлять животным.
Мы начали движение, сначала весьма неспешное, потом постепенно начали набирать скорость. Дракон всё время придерживал меня, чтобы не свалилась с верблюда, за это я была очень благодарна, потому что шатало нас из стороны в сторону изрядно.
Не мешало бы жителям Ахрии придумать какой-нибудь навес на этого «скакуна». Неужели им хватает этих накидок? От немилосердного солнца голова, казалось, сейчас просто расколется. Да и вообще, путешествовать, будучи плотно замотанной в древесный кокон, и врагу бы не пожелала.
Я тратила последние магические запасы, чтобы хоть как-то урегулировать свою температуру. Ужасная тряска не прекращалась — верблюд, видимо, решил избавиться от меня, а может просто не мог иначе. Внутренности все словно перемешались и ныли. Губы вообще присохли к всунутой в рот деревяшке. Лишь глубокое дыхание через нос хоть как-то уравновешивало моё состояние.
Сколько ещё мы будем ехать? Повторяя себе один и тот же вопрос, я утратила счёт времени. Все умные мысли улетучились, хотелось лишь одного — чтобы эта пытка поскорей закончилась. В какой-то момент голова стала неимоверно тяжёлой, и я уже не смогла даже сдерживаться — провалилась в беспамятство.
Очнулась и с облегчением осознала, что мы покинули это проклятое животное — видимо, уже приехали. Меня куда-то несли. Повеяло прохладой и сыростью. Мы остановились, и впереди мерзко заскрипели двери, чуть небрежно меня опустили на холодную землю. Решётка скрипнула вновь, и я услышала характерные звуки ключей в замочной скважине. Так, неужели снова в клетку?
С тела медленно, словно змеи, не желающие оставлять добычу, начали сползать лозы, а я всё так же лежала неподвижно — не было сил вообще на что-либо. Мысли и желания кружились только вокруг одного — сна. Собравшись с духом, я приоткрыла глаза и увидела в слабом мерцании факела дракона и его спутницу, стоящих за решеткой.
— Я так понимаю, ты меня слышишь, так что постарайся запомнить то, что тебе сейчас скажу и поразмыслить об этом. Время у тебя будет... — пока дракон говорил, его трость вобрала в себя уползшие от меня лозы и приобрела свою прежнюю форму. Надо же, а выглядит такой обычной, на первый взгляд. — У тебя есть выбор: первый вариант — стать моей подчинённой и служить мне, беспрекословно защищать меня и кого я прикажу, выполнять все мои приказы. Второй вариант — мы тебя используем для исследовательских целей. Тщательно изучим твоё тело и силу. Честно говоря, мне эльфов крови ещё не доводилось исследовать, уверен, будет интересно и познавательно. Естественно, потребуется довольно глубокое вмешательство. Кровь, я думаю, можно будет использовать для реагентов. Как ты, надеюсь, понимаешь, в этом варианте тебя ждёт не очень долгая и крайне неприятная жизнь. В первом же ты будешь иметь всё, что необходимо для существования. Если попытаешься обмануть, посмеешь поднять руку или же напасть на кого-либо в моём доме — мы сразу, без лишних разговоров, приступим ко второму варианту. Я ясно выразился? Кивни, если поняла.
На глазах выступили слёзы... Не отрывая головы от пола, я провела щекой по холодным каменным плитам, кивая. Мужчина и его спутница ушли, а я потеряла сознание, обретая желанный сон.
