Глава 14. Легенды, оказавшиеся явью
Прошло несколько дней. В голове выстроился образ мира, о котором, оказывается, я не знала ничего. Все те крупицы сведений, что я когда-то получила от братьев и во время путешествий, были ничем в сравнении с реальностью, описанной в одном из фолиантов, которые предоставил Альфред.
Тысячи лет назад наш мир населяли обычные люди, которым не было доступно искусство магии. Первые королевства едва выживали под ударами многочисленных бедствий, что обрушивались на хрупкое человечество: непокорные стихии и моровые поветрия были обыденным делом. Те люди имели весьма короткую жизнь, ведь опасности подстерегали их на каждом шагу. Поэтому человечество решило искать защиты у высшей сущности. Они усердно молились Богу, прося того о помощи. И он услышал молитвы своих детей, созданных по его подобию.
На землю спустились Гении, чтобы защищать божественных созданий и помогать им приспособиться к непростой жизни. Гении имели силу подобную той, которой владел сам Бог. Только в отличие от него, у каждого Гения была единственная уникальная способность, своя частица Силы Бога. В каждом человеческом королевстве явились по два таких создания: одно было оружием, а второе — создателем. Они походили на людей, имея лик подобный им, но обладали огромной мощью.
Однако, со временем Гении утратили человечность, став бездушными исполнителями в руках властителей. Они по-прежнему помогали людям, но всё чаще стали использоваться там, где не должны были.
И, казалось, вот оно, процветание и счастье. Ведь куда проще, когда тебя исцелят, поделятся мудростью, направят на верный путь, что приведёт к благоденствию. Но подобный мир, слишком близкий к идеальному, имел существенный изъян — отсутствие баланса. Именно это и привело к тому, что вскоре всё перевернулось вверх дном.
Гении взбунтовались. Они обрели собственную волю и перестали быть послушными инструментами, божественной дланью помощи слабым людям. Ослеплённые собственными низменными чувствами, они начали сеять хаос и разрушения. Бунт Гениев утопил человеческие королевства в крови, поставив под угрозу само существование жизни.
Выжившие люди в отчаянии снова взмолились Богу и были услышаны вновь. Полуразрушенному миру не хватало света, и Бог послал на землю свой Дух — часть души, которая при контакте с нашим миром расщепилась на четыре части, объединяясь с основой нашего мира — стихиями природы. Каждая частица, соединившись со стихией, приобрела форму, подобную человеку. С такими же чувствами, но большой духовностью и миролюбием. Помимо светлого начала они обладали магией той стихии, с которой соединились. Но магия вынуждала их тела преображаться. В результате стихия земли оказалась подвластна духу, что принял форму необычного человека, которого потом нарекли эльфом. Стихии огня и воды, будучи стремительными и неудержимыми, вынудили духов стать драконами, кои могли принимать человеческий лик. А дух, которому достался воздух, что есть опора всем остальным магическим проявлениям, принял облик, близкий и людям, и животным, став первым катмером.
Духи Стихий не имели цели слепого служения как Гении, а должны были возвысить человеческий род на новую ступень, защитить от погибели и дать возможность защититься им самим. Но самое главное — восстановить баланс.
Уцелевшие люди доверились божественным Духам, что стали жить среди них, и это стало ключом к выживанию человечества. Каждый Дух влил частицу своей крови в кровь людей, что согласились её принять, давая потомкам желаемую силу природы. Так возникли народы, основавшие новые королевства. Элатрикс стал домом Духа земли и его детей — эльфов. Ахрия, королевство жарких песков, отделённое от эльфийских лесов высокими скалами, поклонялось Духу огня. Катмерский Кархат почитал Духа воздуха, а Авкаверон, как самое водоносное королевство, был связан Духом воды.
Но север страшился ошибок прошлого, пребывал в смятении и недоверии ко всему. Выжившие здесь люди отказались от кровосмешения как с Духами, так и с их потомками, желая сохранить чистоту крови.
Частица души и Сила Бога не могли противостоять друг другу, поэтому, когда на свет появились первые люди с частицей души Бога внутри себя, Дух воздуха настоял на прекращении противостояния. Прекращении вековой войны человечества с Гениями. Объединив божественную силу и силу последовавших за ними людей, жертвуя своими телами, Духи создали защитный Купол из переплетения магии всех стихий. Этот Купол отрезал уцелевших людей от остального мира, усеянного костями и руинами некогда великих городов после побоища, учинённого Гениями. Новые люди стали поклоняться героям, которые спасли их от погибели, и возносить молитвы Богу и Духам стихий, тем самым укрепляя молитвами Купол. Оставшихся Гениев прозвали демонами за их слепую силу и кровожадность. Сила божественных Духов делала демонов под Куполом всё слабее и слабее, вплоть до полного их исчезновения. И, не имея возможности остаться, демоны бежали на Мёртвую землю за Куполом, выжженную их же ненавистью и жадностью. Поговаривают, что, ослеплённые ненавистью ко всему, они перебили друг друга. Впрочем, было это так на самом деле или нет — непонятно. Избавленный от них мир погрузился в свои заботы. Столетняя война с Гениями завершилась, когда погибла большая часть человечества.
Пролетали одно за другим столетия благостного мира, пока земля залечивала раны. Люди и потомки духов рождались, жили, путешествовали и умирали, смешивая друг с другом магию и кровь. Лишь имена королевств остались неизменными спустя века.
Считается, что человек, обладающий магией, имеет внутри себя храм — душу, которая в отличие от души обычного человека связана со стихией. Этот храм такой же как и тот, где Духи пожертвовали собой, переплетаясь и создавая незримый Купол. На месте смерти, поглотив их тела, выросло древо стихий. В нашей душе, храме, тоже есть древо стихии — символ веры и связующее звено с Богом, через которое Проводник может найти нас. Проводник же — это избранный Богом человек, который слышит голос Духов и наставляет людей их воле, стремясь сохранить баланс мироздания. Для этой цели Проводник наделяется божественной силой, которая и даёт ему возможность появляться где необходимо и делать что требуется, чтобы баланс мира не нарушался. Таким образом, Проводника можно назвать самым могущественным магом, раз он может с помощью силы Духов решить абсолютно всё...
Касательно существования Проводника я начала сомневаться ещё когда читала этот потёртый том. Похоже на красивую сказку ещё больше, чем история о возникновении эльфов, катмеров и прочих. Во-первых, что-то не заметно, чтобы этот могучий Проводник вмешался и остановил братоубийственную бойню между Валодом и Нобелусом. Насколько я помню, как оба королевства окончательно обессилели в той нелепой войне, так сразу нашли повод для переговоров о мире, в итоге договорившись не лезть друг к другу. Во-вторых, что-то этот Проводник не особо помогает верующим в него и Духов, раз мой отец уже не первый год может безнаказанно сжигать любого «неверного», заподозренного в связях с магией. Одно дело — маги-преступники, другое — обычные люди, которым не посчастливилось в реалиях нашего королевства иметь частичку крови Духа, как Вильяму или вот даже мне... Кстати, что-то никаких деревьев внутри себя я ни разу не видела. Могу вспомнить только непонятной формы манящий огонёк. Но может древо, если оно всё же существует, теперь выглядит так? Все же смешались по крови, я вон, вообще теперь непонятно кто. Одни вопросы после таких исторических книжек...
Тяжело выдохнув, я продолжила обдумывать эту сказочную историю, пока медленным шагом добиралась до двери в кабинет Альфреда. Погружённая в мысли, бегло вспоминая базовые заклинания, я не спешила входить. Минут через пять дверь передо мной открылась сама, и я встретилась взглядом с магом, сидящим за письменным столом, заполняющим какие-то бумаги.
Он указал на стул напротив, который я быстро заняла в ожидании, что же будет дальше. Минут ещё через пять он закончил с документом, отложил перо в чернильницу и перевёл на меня пристальный взгляд:
— Для начала ответь мне, кто ты такая? Я не нырял глубоко в твои воспоминания, но всё же... Ваша компания бандитов с большой дороги называла тебя одним именем, этот... — он хмыкнул, — «Вильям» зовёт другим. У тебя, оказывается, столько имён. Какое из них настоящее, как мне к тебе обращаться? Или придумать что-то особенное самому? Тебе же не привыкать?
Ну и что мне ответить? Такого сейчас я точно не ожидала. Уж придворный маг непременно слышал о принцессе соседнего королевства, и тотчас узнает это имя. Да и важно ли то, что я принцесса? Сейчас я не она. Или она? Я заёрзала на стуле, устраиваясь поудобней, стараясь уйти от серьёзности игрой в его манере:
— Господин волен называть меня так, как ему будет угодно.
Я улыбнулась самой невинной и прелестной улыбкой, которую могла выдать. Он ответил улыбкой на улыбку. И, выгнув бровь, довольно протянул:
— Тогда «невеста» подойдёт?
Услышав такое, я вскочила как ошпаренная:
— Что вы такое говорите?! Ваши шутки не знают границ, Альфред... — зная, что он не любит, когда к нему обращаются по имени, я довольно скрестила руки на груди.
Эльф встал и подошёл вплотную, серьёзно и в то же время мягко говоря:
— Это слишком для тебя? — подняв прядь моих волос, вдохнул её запах, продолжая шёпотом:
— Тогда, возможно, «любимая»? Пока не привыкнешь к этой мысли, а там уже и к «невесте» перейдём.
Я не понимала, шутит он или серьёзно. Вот никак мне не удавалось понять этого. Может, это просто игра, чтобы достичь какой-то своей цели и сломать меня? Вытянув руки вперёд, я схватила его плечи и немного сжала, сохраняя дистанцию между нами.
— Господин, будьте серьёзнее, я здесь, чтобы вы меня обучили магии, а не для постельных дел.
Он ласково коснулся моих рук, нежно поглаживая их своими пальцами:
— Одно другому не мешает. Если ты захочешь, не стоит стесняться своих чувств. Как тогда, в постели, ты вольна делать что угодно. Я разрешаю тебе касаться меня сколько угодно и когда угодно...
Альфред скользнул пальцами вверх к плечам и взял моё лицо в ладони, заставляя мои напряжённые руки под напором его тела прогнуться.
— Господин, не... — понимая к чему всё идёт, я попыталась это предотвратить.
Увы, его губы были быстрее, чем мои неуверенные слова. Маг поцеловал меня нежно и бережно, и, нехотя отодвинувшись на считанные миллиметры, шепнул в губы:
— Что, «не»? Не останавливаться? — я успела лишь вдохнуть воздух, обжигаемый его желанием.
Ничего не успев возразить, я была опять поцелована им, но ещё жарче. Может, не так уж и плохо жить вот так? Жизнью, наполненной любовью. Быть любимой и любить, купаясь в этом чувстве. Пускай и не долго, но быть счастливой. Мои руки поднялись на его спину, обвивая и прижимаясь к нему больше. Это то, чего я действительно сейчас хотела. Почувствовать эту пленяющую страсть и близость наших тел. Я сдалась ему и этому чувству.
Казалось, мир вокруг играет и искрится. Принимая это ощущение и расслабляясь, я ощущала знакомое чувство магии. Волнами оно накатывало и ранее, когда у нас с Альфредом была близость, заставляя вспоминать такое желанное ощущение магии внутри. Разрешая эмоциям и магии взять верх, я растворилась в этих поцелуях. Ноги становились ватными. Не отрываясь от моего рта, он обхватил мою талию и поднял меня на руки. Бережно опуская на диван, маг навис надо мной:
— Не люблю эту шнуровку...
Он взмахнул пальцем, и корсет с разрезанными нитями больше не был проблемой. Схватив воротник — рванул его, оголяя тонкие плечи и ключицы. Каждый участок кожи он покрывал поцелуями, не давая воздуху комнаты касаться меня первым. Рука скользнула по ноге, поднимаясь выше, а вторая уже заставляла тело выгибаться. Оставляя множество следов на шее, он опустился к груди...
Дверь распахнули настежь. Возможно, я бы и не заметила за всем вихрем эмоций этого, если бы в ту же секунду на меня не упал плащ мага, закрывая полуголое, тяжело дышащее тело. Я быстро сгруппировалась под накидкой, накидывая капюшон и немного выглядывая из-под него. Альфред стоял взлохмаченный, закрывая меня, и впопыхах старался поправить свою одежду. В комнату вальяжно вошли, и я услышала голоса:
— Ох, Альфри, мы не вовремя? М-м-м, что это, очередная игрушка? Зачем же прятать куколку? — она сделала пару шагов ближе к магу, продолжая поток язвительностей: — Может и нам потом позаимствовать её для утех, что скажешь, Лонвэй? У брата обычно хороший вкус, так что должна быть хорошенькая.
Я чуть приоткрыла лицо, сдвинувшись в сторону, чтобы видеть не только мага, но и остальных. Высокая сексуальная девушка-эльф со стройным телом и пышной грудью, очень похожая на Альфреда. С такими же чёрными почти до колен волосами и красным глазом. Второй глаз был скрыт вышитой золотыми узорами повязкой, которая немного виднелась из-под накинутых на лицо локонов. Стоя посреди комнаты в весьма откровенном платье с золотыми вставками и драгоценными камнями, она высокомерно смотрела на Альфреда. Рядом с ней стоял Лонвэй, даже не смотревший в мою сторону. В чёрном костюме, расшитом белыми узорами под цвет волосам. Никогда его в таком не видела. Я сглотнула, ощущая как начинаю нервничать. Что происходит, почему он здесь и с этой стервой?
Лонвэй холодно ответил на реплику эльфийки:
— Ты же знаешь, что меня это не интересует. Давай заберём то, за чем пришли и вернёмся, у нас ещё много дел.
Альфред зашипел, подходя к столу за какими-то документами:
— Можно было и предупредить, я бы принёс тебе их. Не стоило нагло врываться и оскорблять меня и мою леди, Илларинария.
Она засмеялась и, пока ворчащий Альфред был занят документами, в долю секунды оказалась рядом со мной, замахиваясь, чтобы сорвать накидку.
Знакомое чувство заполнило пространство вокруг. Встретившись с ней взглядом, я застыла, буквально утопая в этом странном ощущении. Мы что, уже встречались? Комнату заполнило тяжёлое, непреодолимое чувство ненависти и вражды. Как только рука оказалась рядом, я рефлекторно постаралась отбить её кисть, не снимая накидки. Ослепленная эмоциями, что вспыхнули внутри, я ощущала лишь её магию и то, как где-то глубоко внутри нарастает в ответ моя, не желая сдаваться.
Искра, ослепляя всех в комнате, разгорелась после контакта наших рук, браслет с хрустом отлетел в стену. С меня слетел капюшон накидки, открывая полностью мою голову. Окно распахнулось словно по моему велению, запуская холод. Эльфийка шагнула назад, напрягаясь, рядом со мной появилось полсотни светящихся льдинок, направленных остриями в её сторону. Альфред в тот же миг оказался между нами, и, к моему удивлению, закрыл меня от неё, крича:
— Что ты творишь, сестра?! Не смей больше её никогда касаться, она только моя! — он повернулся, тревожно оглядывая меня, словно изучая на повреждения. — Лиса, ты в порядке?
Я тоже испугалась того, что произошло так быстро. Казалось, холод, перемешанный со страхом от всего происходящего, развеял всё, что можно. Льдинки посыпались сверкающей пылью. Придерживая плащ, я вскочила и побежала к выходу. Лонвэй всё так же стоял у двери и лишь на мгновение приподнял, а после опустил руку. Наверное, хотел остановить меня, но это был лишь мимолётный порыв. На долю секунды я подняла глаза на эльфа, чтобы убедиться, что это действительно он.
— Фел... — услышала я, встретившись со взглядом, непонимающим и расстроенным.
И, не сбавляя скорости, сопровождаемая эхом своего имени, я вылетела в коридор. Я не хотела, чтобы меня застали в таком развратном виде с мужчиной мои старые знакомые. Думаю, Лонвэй тоже вряд ли хотел увидеть меня такую с другим.
Ноги мигом принесли меня в мою комнату. Закутанная в накидку Альфреда, сгорая от стыда и всего, что произошло, я застыла, сдерживая слёзы.
Нервно сглотнув, я плотно закрыла дверь на все возможные замки. Скинула всю пострадавшую в процессе сегодняшних событий одежду. Оставшись в тонкой сорочке, взяла себя в плотный шар магией льда и всего, что чувствовала сейчас вообще. Я старалась применить новообретённые знания и сделать его как можно плотнее и толще. В этом шаре было так хорошо и спокойно. Слава Духам или кому там ещё, я наконец-то могу пользоваться магией.
Я пыталась сбежать от всех проблем и таким образом никого не видеть. Вряд ли дверные замки сдержат кого-то, а мне очень хотелось побыть одной. Растерянной, вновь поступившей неправильно, спрятаться, уйти от всех, как я делала и раньше.
Магия струилась в теле, я была магией, я была всем вокруг и во всём сразу. Не знаю, сколько времени прошло... Но чем дольше я здесь была, тем больше окуналась в суть вещей, познавала их. Будто сама вселенная учила меня, что и как нужно правильно делать, демонстрируя скрытую доселе изнанку мироустройства. Я была открыта этому и поглощена этим. Как можно было захотеть променять эту мощь, эти знания на какую-то там мимолётную любовь? Не понимаю себя.