Глава 11. Смена ролей
В разбитое окно залетал снег — дом был заброшен. Внутри было темно и пыльно, что заставило девушку, вошедшую вглубь дома, чихнуть и красочно выругаться, в подробностях описав своё отношение к хозяевам жилища. «Удивительно, как может измениться дом, если в нём не живут несколько месяцев». Похоже, Вильям давно его покинул и, судя по обстановке, даже не планировал возвращаться. «Надеюсь, именно ушёл, а не...». Мысли прервал голос:
— Вряд ли кто-то здесь живёт, так что ничего ценного может уже и нет, думаю, всё вынесли, — сказала ругавшаяся ранее высокая девушка и обернулась к спутникам: — Эй, Лиса, останемся здесь переждать снежную бурю?
Я повернула пустые глаза на впереди стоящую:
— Мне всё равно. Но сильно не дебоширьте, вдруг хозяева вернутся когда-нибудь.
Стоящий рядом юноша протянул руки, махая ими передо мной, но не рискуя дотронуться:
— Лиса, ты бываешь такой миленькой, просто хочется затискать тебя...
Ха, думает, раз глаз нет — то не увижу? Что за дурак, уже ведь видел меня в деле. Повернув к нему голову, я спокойно положила ладонь на левое бедро, где покоился в ножнах мой любимый кинжал, и ответила:
— Ещё шаг — и я отрежу твой язык и руки.
Все захохотали, а болван нервно сглотнул и поспешил отойти от меня на пару шагов. Мои спутники один за другим заходили внутрь в то время, как я оставалась перед домом, засыпаемая снегом, не решаясь войти, топчась с ноги на ногу. Вечно эти проклятые пути приводят меня сюда, сколько можно?!
Снег хрустел под подошвами изношенных сапог. Деньги были, но не было смысла менять обувь на что-то другое, эти были вполне удобны, хоть и изношены. Я уже могла свободно управлять температурой воздуха в непосредственной близости от тела, поэтому мне не бывало холодно. Но помимо этого было ещё кое-что, что стало обыденностью моих тёмных дней. Даже не задумываясь, словно это было частью одежды, я создавала небольшие барьеры, чтобы ноги и тело не мокли от снега.
Удивительно, зима в этом году кажется куда суровей, чем прошлые. Такая долгая, откусившая целый месяц от весны, да ещё и со снежными бурями чуть ли не каждый день. Казалось, она хотела показать жалким смертным всю свою свирепость, выморозить их от мала до велика, даже на последнем своём издыхании. Вскинув голову в небеса, я убрала щит с лица, наслаждаясь покалыванием холодных снежинок. Иногда моё естество требовало таких странных для других моментов. Для меня же они были неким связующим напоминанием, что я всё ещё человек, которому не чуждо ощущать то же, что и простым людям.
Когда нам было тяжко в пути, я тратила свои силы на обогрев магией своих спутников — уж очень не хотелось, чтобы кто-то замёрз. Пусть они те ещё бедокуры, но они приняли меня. С одной стороны, мне было всё равно, а с другой — не хотелось, чтобы люди, которые относились ко мне адекватно, заболели и умерли от моего бездействия. Это было бы для меня хуже всего. Это, наверное, хуже смерти — такое мерзкое и вязкое чувство вины, чувство невыполненного обязательства перед кем-то. Чувство, которого я и так нахлебалась по горло благодаря событиям прошлого.
В эту холодную ночь я была довольно меланхолична снаружи и в то же время крайне эмоциональна внутри. Последнее время я привыкла, что мои чувства притупились, но этот дом заставил меня ощутить себя прежней глупой девчонкой. А может ничего и не изменилось, может быть я просто стараюсь казаться сильной, а внутри всё как и было в прошлом? В попытках убедить себя, что этот дом что-то пробудил во мне, может, чтобы схватиться за былую человечность, я даже перестала дышать на несколько секунд. Но, быстро стряхнув головой, нервно выдохнула. Нет, обмануть себя не вышло. Я поняла, что мне уже действительно всё равно. Огонёк воспоминаний иссяк, обглоданный немыми вопросами, оставляя холод и пустоту на душе.
Эту пустоту отлично заполняло желание силы. Иногда настолько хаотичное и подавляющее человечность, что перерастало в слепую жажду крови. Лишь сила воли и постоянная концентрация разума не давали мне сорваться на тех, с кем я сейчас путешествую. Зато во время набегов я могла, не страшась, отпустить поводья и отвести душу на противниках. Особенно если жертвы владели магическими способностями — это был прямо-таки подарок судьбы. Забирая их жизни, я учиняла нечеловеческие зверства, от одной мысли о которых всего год назад бросало в дрожь и выворачивало. Такие убийства насыщали, дарили восторг и возвращали здравый рассудок, хоть на долго его и не хватало. Временами мне так сносило голову, что я могла успокоится только таким чудовищным способом. Иначе не могла, не знала, как можно по-другому.
Лишать людей жизни стало для меня обыденностью. Скажи я это себе полугодичной давности — ужаснулась бы. Таким образом я не только приглушала готовое вырваться наружу «безумие», но и всё больше осваивалась в своей силе. Вознесла на новый уровень, сделав применение её таким обыденным, что я уже и не знала, как бы я жила без неё. Да никак, наверное. Забытой всеми слепой калекой, ведь даже видеть как нормальные люди не могла. Но магическое зрение взамен дало мне куда больше. Да, я утратила краски обыденного мира, но я осязала чувства и намерения живых существ, созерцала жизненную силу, что наполняет и движет ими. И искренне наслаждалась своей властью над этой силой. Возможно поэтому, осуществляя сюжеты кровавых снов в реальном мире, мне перестали сниться кошмары. Я уже не ужасалась и будто заворожённая воплощала их в жизнь. Хотя изредка доводилось испытывать некую секундную тревогу и боязнь, что чересчур увлекусь и отниму жизни даже союзников, не в силах остановиться. В такие моменты мне бывало действительно страшно. Я так боялась осуждения, что это чувство порой не давало дышать, и я опять ощущала себя беззащитной девчонкой, а не кровожадной убийцей.
Однако эти люди меня приняли без лишних разговоров, такую, какая я есть. Случайная встреча в таверне — и мы решили, что пойдём вместе, я же рассказала всё как есть. Мы просто сразу условились, что, если мне хочется — я просто иду вперёд и убиваю в своё удовольствие. Их это вполне устраивало, да и какая банда, будь они просто грабители, а тем более головорезы, откажется от способного колдуна? Моя магическая мощь стала их козырной картой, тем более, когда доводилось сталкиваться с другими магами, что было не редкостью в землях Валода. Также мы оговорили и тот момент, что напарники стараются по возможности не добивать раненных и уходят, а я завершаю свои дела и потом догоняю их. Догнать, в принципе, не составляло труда, мне очень нравилась зима, несмотря на её суровость. Так как я давно уже чувствовала свою предрасположенность к магии воды, весь снег был моим инструментом, и я просто скользила по нему как на коньках.
Конечно, некоторые меня сначала побаивались за такую тягу к убийствам. Я чувствовала их страх, возможно, он был заразным и передавался и мне. Но наша главная вечно твердила, что все имеют право на шанс быть принятыми и понятыми. Поэтому я делала всё от себя зависящее в знак благодарности. Мы были вместе, но соблюдали дистанцию «дружбы» попутчиков, с которыми разделили тягости пути и ужин у костра. Я не могла переступить черту и сблизиться, поделиться мучающими меня проблемами и тревогой. А может прошло слишком мало времени. Так что для них я наверняка была действительно кровожадным, но полезным чудовищем.
Да, я стала достаточно сильной и смогла бы без опаски путешествовать самостоятельно. Вот только страх сойти с ума и не смочь вернуться в реальность не покидал меня. Я не хотела очнуться где-нибудь посреди залитой кровью и усеянной телами городской площади, потому что ранее мне кто-то наступил на ногу. Да и не факт, что вообще очнулась бы — в Нобелусе найдутся ловкие арбалетчики в страже или гвардии. Нашпигуют меня стрелками как ежа, и не посмотрят, что щиты постоянно создаю. В Валоде же наверняка отыщется маг и посильнее меня. Поэтому ребята были моим якорем в этой темноте.
Как странно, когда я путешествовала с компанией Сэма, то презирала разбойников и с чистой совестью лишала их жизни, как доводилось сталкиваться. Сейчас же я одна из них и сама же являюсь «отбитой на всю голову», без жалости и сострадания.
Я выбрала себя и живу, поступая так, потому что мне так удобно и по-своему спокойно. Делаю, что хочу. Без осуждений, упиваясь своей силой и позабыв о долге перед прошлой собой. Это по-настоящему восхитительно. А моим соратникам-разбойникам легче грабить, с такой-то помощью цель можно выбрать пожирнее — уже не захудалого торгаша, а целого знатного торговца с десятком повозок добра и солидной охраной. Кровожадная Фелис будет только рада. В общем, тут преимущества для всех были очевидны, вот мы и сошлись. Да и, честно говоря, сомневаюсь, что кто-то бы ещё принял такую сумасшедшую и мерзкую как я.
***
Мы шли по главной дороге, ведущей к столице Валода, в которой мне ещё не доводилось бывать. Честно говоря, некий интерес во мне ещё теплился: хотелось узнать, как же там живут люди в гармонии с магией, лучше ли у них жизнь или хуже, чем на моих землях. Говорят, маги любят жить в высоких башнях, тогда в столице их должно быть полно. Города Валода мне уже приходилось посещать, они почти такие же, как и в Нобелусе, особенно в приграничье. Магов особо много тоже не замечала, не станешь же расспрашивать каждого встречного. То ли дело во время разбойного набега на торговый караван или охраняемый роскошный особняк, но тогда уже особо не пообсуждаешь магию. А вот столица... Это наверняка должно быть нечто совершенно отличное от моего прежнего дома.
«Моих землях... дома». Как только я могла подумать так? Но всё же интересно, как там отец? Сколько бы я не путешествовала — не слышала, чтобы король продолжал поиски, хотя навскидку прошло уже больше трёх лет. Неужто смирился с утратой единственной дочери? Такое ощущение, что он всё сделал просто для вида, что так было нужно, ведь слухи о поисках пропали ещё в первый год моего побега. Отец мог вполне скрывать настоящее положение дел, а продолжать поиски поручить лишь самым верным гвардейцам, чтобы не будоражить народ. «А может он нашёл мне замену? Новую наследницу трона? Что за глупости!» Я встряхнула головой, прогоняя эти мысли. И в тот же миг ощутила движение вдалеке, позади себя, сосредоточилась на несколько секунд и застыла на месте:
— Терра! — я крикнула нашему главарю, идущей впереди. — Повозка сзади, мили две. Один внутри, один снаружи — наверняка кучер. Довольно быстро едут в нашем направлении.
Она обернулась и задорно крикнула в ответ:
— Поняла, действуем по привычной схеме — ледяная тюрьма.
Я кивнула, важная шишка, видать, раз только один человек в карете. Не сборщик податей — те с конной охраной даже в захудалую деревню обычно заезжают. Значит, загулявший аристократ какой спешит в поместье, либо же со срочным донесением ко двору. В любом случае можно с чистой совестью убить, поживиться чем наверняка будет — такие всегда при хороших деньгах, даже когда в отхожее место направляются. В заложников играться смысла нет — опасно, выследить смогут при желании и расквитаться. А так — растворимся с добычей и никаких проблем. Проверено неоднократно.
Где-то через минут пять цель показалась на горизонте. Раздался короткий свист Терры, и вокруг началась деловитая суета. Я всегда шла в конце нашего импровизированного строя, чтобы меня не беспокоили пустой болтовнёй, и сейчас не шелохнулась. Ребята же спрятались по краям дороги, оставив мне цель для развлечения. Ждать долго не пришлось.
Глубокий вдох. Минута — и вокруг меня задрожал воздух. Я встала в уже привычную боевую стойку и вытянула правую руку по направлению к приближающейся карете. Интересно, возница подумает, что очередная прокажённая будет милостыню клянчить посреди дороги, надеясь, что её не перешибут копыта хозяйских коней, и он кинет ей медяк-другой? Смешно.
Время будто замедлилось, карета пролетает возле меня. Но далеко она не уйдёт. На пути кареты уже вырастают копья изо льда, вынуждая её резко сбросить скорость. Перепуганные кони путаются в ногах, встают на дыбы, кучер кубарем летит на землю и, возможно, ломает шею. Сжимаю кулак — со всех сторон вокруг нас громадными ледяными шипами вырастает клетка, отгораживая меня с добычей от окружающего мира. Колёса в считанные мгновения покрываются ледяными наростами, словно попали в капкан. Всё так обыденно, даже скучно. Я по-хозяйски выбиваю дверь ногой и отступаю на шаг. Секунда — и я опускаюсь на одно колено. Быстро вдыхаю, придавая желаемую форму окружающей влаге и на выдохе рассекаю пространство вокруг тонкими ледяными нитями. Но на магическом уровне всё ещё теплится жизнь и ничего не сломлено. Неужели не сработало? Вот это уже интересно.
Едва заметное магическим зрением резкое движение в темноте внутренностей кареты. Еле успеваю отшатнуться в сторону, но край маски задевает что-то смертельно острое. Я откатываюсь от кареты, прямо как в те времена, когда мои глаза ещё видели, и кричу, чтобы мои напарники бежали. «Что-то пошло не так. Даже с магами моя схема всегда работала... Но это... Это так будоражит...»
Из кареты неспешной поступью вальяжно выходит человек, уже более различимый, словно скрывал себя до этого. Высокий маг, похоже, довольно сильный. Странно, что я не увидела этого с самого начала. Огонёк его силы ничем особым не отличался от обычного человека. Проклятый маг точно скрывал свою суть от других. В любом случае, скучать не придётся, теперь-то нет смысла в маскировках. Обстоятельно анализировать произошедшее времени не было, нужно атаковать первой. Не упускать инициативу, коли она в твоих руках, — этому учили и наёмник Сэм, и разбойница Терра. И я хорошо усвоила этот урок. Тем более мне ведь неизвестно, какой он стихией владеет. Обычно я не давала и чихнуть как-то серьёзно магией в свою сторону и столкновения с магами крайне быстро превращались в издевательское убийство беспомощных.
Создаю у кисти правой руки острое ледяное лезвие. Секунда ожидания, противник не двигается. Резкий рывок вперёд и удар снизу-вверх с одновременным удлинением ледяного клинка. Коварный приём, давно хотела что-то подобное сделать. «Насажу его голову на красивую морозную пику!» От мыслей, как это прекрасно будет выглядеть, я засмеялась и победоносно крикнула:
— Хах, попался! — ледяное остриё почти достигает до шеи цели.
В тот же миг я чувствую, как меня хватают за руку, и мой лёд распадется сверкающим магическим инеем вокруг нас. «Что происходит?!» Кисть начинает покрывать ледяная корка, словно живая, расползаясь на всё тело. «Не так быстро!» Зарычав, я перехватываю инициативу и стряхиваю его лёд с себя резкой магической волной по коже, превращая его в острые осколки, направленные в атакующего. Льдины застывают на месте и начинают расщепляться, превращаясь в тысячи иголок, направленных уже на меня. Несмотря на опасность, мимоходом успеваю восхититься: в магическом взоре эти крохотные ледяные частички выглядят даже красиво, а для человеческого глаза это, наверное, вообще феерия.
Маг продолжает крепко держать за руку, я создаю вокруг себя, насколько могу, толстый ледяной покров, пытаясь защититься от урона со всех сторон. Словно второй кожей чувствую, как в него впиваются иголки, но не пробивают. Отлично! Окутываю жадным потоком силы весь лёд вокруг, до которого могу дотянуться. Послушными льдинками сотворяю подобие «железной девы», чтобы захлопнуть противника наверняка. Демон с ней, с рукой, я должна от него оторваться. Секунда — и мой импровизированный пыточный инструмент развеивается, так и не завершившись.
Всё это время предательские мысли набрасываются на меня как стая голодных ворон: «Он быстрее и умелее. Проклятье! Я успеваю только отбивать его атаки, мои же он легко развеивает! Такое чувство что он играет, глумится надо мной! Ещё и вцепился как клещ! Может же убить, я чувствую, что он намного сильнее! Раз это битва магического мастерства, то я могу и проиграть. Выбора нет, я не знаю, какие у него ещё козыри, придётся использовать свой...»
Он всё так же держит меня за руку и неспешно атакует ледяными шипами, которые я успешно отражаю. Я хватаю его руку своей, которая в его хватке, чувствую, что этого он точно не ожидал. Делаю рывок к нему и второй рукой хватаю за тёплую шею. Теперь мы максимально близко. Он пытается оттолкнуть меня барьером, но я, сконцентрировав максимум своей силы перед собой, продавливаю его. Словно упавшая со стола тарелка, его барьер разлетается на осколки, которые шумно врезаются в деревья позади меня, судя по звуку, сбивая с них весь снег. Следующий миг я сжимаю его шею ещё сильнее, начинаю концентрироваться на его магии, прощупываю в поисках слабого места, чтобы поглотить её. Обматываю его как паук бабочку в кокон своими нитями. «Теперь моя взяла! Так и быть, подарю тебе быструю смерть... Ну, насколько это возможно».
— Ха-ха, достаточно, — его смех отравляет своей сладостью и стирает мою улыбку и надежду на триумф.
Мой кокон на нём разлетается на мелкие частицы, а он быстрым движением свободной руки достает что-то из кармана и надевает на мою руку. Глухой щелчок. Я отталкиваюсь от него и отпрыгиваю на безопасное расстояние. Резкая слабость в теле заставляет качнуться и провалиться по колено в сугроб. Что происходит? Он атакует опять, я поднимаю руку в попытке отбить атаку, но магии просто нет. Три ледяных острия вонзаются в меня, не встречая никакого сопротивления. Первое оставляет глубокий порез на левом плече, второе задевает одно из ребер справа, а третье разбивает мою маску на две части.
«Давно я не чувствовала такого, заставляет испытать азарт...» Чувство закипания крови, учащённое сердцебиение — всё это заставляет меня улыбаться. Похоже опять на кону моя жизнь. Беру на изготовку свои верные кинжалы. Я не расставалась с ними никогда, пусть даже и орудовала последнее время лишь магией. Похоже, пришло их время. Отбрасывая навалившиеся тяжесть и боль куда-то на задворки сознания, делаю рывок в сторону высокого мага:
— Как тебе такое?!
Оказавшись рядом с ним, подкидываю правой ногой снег ему в лицо, ловко подныриваю, оказываясь позади, и целюсь ему в подколенные ямки. Скрежет. Маг даже не удосуживается повернуться, но успевает прикрыть их ледяным щитом. Разворачиваюсь и отпрыгиваю дальше, на безопасное расстояние позади него, и кидаю первый кинжал.
Держа второй, отталкиваюсь от кареты, совершая кувырок в воздухе над противником и, оказываясь перед целью, рассекаю ему горло.
Первый кинжал отбит встречной атакой льдиной. Второй застревает во льду, который оброс вокруг его шеи. Не успеваю отпустить кинжал, лёд с поразительной скоростью прорастает с шеи на кинжал и мою руку. Вновь стараюсь пробудить всю магию, что есть во мне. Глазницы пекут и кровоточат, всё ещё с трудом перевожу дыхание после всей этой акробатики, но всё же стараюсь перехватить контроль над его телом и сознанием своими магическими нитями. Это же получалось всегда! Но их нет, магия так и не отозвалась на мой зов. Пускай и последний. Подвела. Физические силы на исходе, открытые раны жжёт мороз, напоминая, что такое боль. Лёд распространяется по телу, превращая меня в ледяную скульптуру, заставляя испытывать колючий страх.
Однако страх быстро отступил и сменился улыбкой, принявшей свой проигрыш. Может это и странно, но я была довольна тем, что снова пережила все эти позабытые чувства. Что я сражалась изо всех сил. Даже тем, что пришлось кувыркаться и изворачиваться с кинжалами, полагаясь лишь на ощущения. Я тихо сказала мужчине:
— Вот, значит, как чувствовали себя мои жертвы... Что ж... Вполне заслуженная смерть.
Тело окончательно сковало льдом. Я не могу шевельнуться и даже перестать глупо улыбаться. Я уже умерла? Может он решил сделать это быстро, и сейчас меня проткнут тысячи шипов?
— Как нерационально, хотя и занятно. Такие малые резервы силы, а извергаешь её как обезумевший дракон. Что-то знаешь, но сразу видно — самоучка, — темноту и неизведанность разрезал его насмешливый голос. — Тебе повезло, что ты наткнулась на меня, считай, на своих. Любой другой маг тебя прикончил бы, не раздумывая. Ах да, побольше улыбайся — красивая улыбка, — голос неуловимо менялся от фразы к фразе, балансируя между коварным и серьёзным, но был неизменно самоуверен. — Я сейчас тебя высвобожу из этой ледышки, но давай без глупостей. Поедешь со мной. Попробую тебя... — минута молчания, и странный смешок вновь сменился более нейтральным тоном, — обучать. Жаль такой потенциал растрачивать попусту. Но если что-то сделаешь лишнее — убью без раздумий. Будем считать, что ты меня услышала.
Вокруг раздался пронзительный треск, и с ним появилось ощущение, что я могу наконец-то дышать. Мне даже показалось, что стало теплее, учитывая, что мгновение назад тело было покрыто льдом. От резкой разморозки ноги подогнулись, я пошатнулась, чуть ли не упав, но смогла сдержаться и выровняться. Касаясь лица там, где кровь уже превратилась в лёд, дрожащим голосом спросила:
— А моя магия?
Он подтолкнул меня грубовато в плечи, направляя в карету:
— Не всегда можно рассчитывать на магию. Обойдёшься пока без неё.
Я оглянулась через плечо, где вдали, вероятно, ещё прятались мои напарники. Глупо было надеяться, что он не заметил их.
— Не убивайте их, пожалуйста, и взамен я ничего плохого не буду делать.
Опустившись на мягкое кресло, я услышала, как он закрыл дверь и, зацепив меня коленями, сел напротив:
— Больно мне нужно это отребье. За ваше наивное нападение я сполна отыграюсь на тебе.
Карета тронулась в путь — возница всё же уцелел, но за всё это время не проронил ни слова. Я съёжилась на роскошном мягком сидении, пытаясь сберечь хоть частичку тепла. Раны кровоточили, а пальцы ужасно кололо от холода, хотя в карете и было потеплее, чем снаружи. «Ох, как же плохо без магии». Я поднесла кисти ко рту и начала пытаться разогреть дыханием. Вот и сказалась моя плохая одежда. Мне было неимоверно холодно. Всё тело было мокрым от насквозь промокшей одежды, которая ещё и весила теперь как латный доспех.
Пожалуй, я уже стала забывать о подобных «прекрасных» ощущениях, не покидая своей магической скорлупы месяцами. Помимо всего прочего разболелась голова, начало подташнивать от ухабистой дороги. Казалось, сама темнота в голове муторно кружится то в одну, то в другую сторону. Расстегнув, я сняла мокрый плащ и кинула его на пол. Тонкая кофта прилипла к телу мерзкими слизнями. Наклонилась, стараясь снять такие же промокшие сапоги. Из-за очередной кочки на дороге врезалась головой в колено человека, молча сидящего напротив.
— Ай...
Сейчас я была не лучше обычной слепой, над которой надругались и выкинули неведомо где. Правда, я была не на земле, а в тошнотворной карете, но думаю, ощущения должны быть приблизительно такие же. Без магии не было и моего второго магического зрения. Опять сплошная тревожная темнота вокруг, высасывающая надежду.
Я потерла ушибленную голову трясущейся рукой. Никак не могу унять эту дрожь. Ноги, казалось, вот-вот совсем окоченеют, и я никогда больше не почувствую их снова. Быстро наклонившись ещё раз, продолжила начатое. Шнуровка не поддавалась пальцам от слова совсем, я просто не могла ничего сделать. Превозмогая боль в плече, крепко зафиксировала сапог одной рукой, а второй начала распутывать шнуровку. После нескольких минут мучений один осенний сапог всё же был снят. Карета опять налетела на какие-то неровности, и в этот раз я полностью слетела со своего сидения на пол. К горлу подкатил тяжёлый ком, который никак не покидал моё тело с кашлем, как бы я ни старалась.
Стараясь найти опору рукой, я нащупала костлявое колено. Что ж, выбирать не приходится:
— Сними свой браслет! Ты же видишь — мне нужна магия!
Маг взял мою правую руку, положив на свою, а второй остановился указательным пальцем возле браслета.
— Хм-м... Не думаю, что это возможно...
Это что ещё за игры?! Внутренне осуждая себя, я в то же самое время сжала его тёплую руку. Проклятье, я должна была лучше тренироваться, чтобы не проиграть подобному мерзавцу. Слишком уверовала в свои силы, а теперь вынуждена расхлёбывать подобные унижения. Да пропади оно всё пропадом! Тут я, уже не сдерживаясь, перешла на крик:
— Ты говорил, что я нужна тебе живая! А я такими темпами скоро здесь окочурюсь, неужели не видишь?! Ты тоже слепой?!
Тишина. Тонкий палец неожиданно впился мне когтём в кожу руки, заставив вздрогнуть и замереть. Маг медленно выдохнул, накрыл вновь рукой сверху мою замёрзшую. Тепло... отгоняло и боль в руке, и немоту в теле, забирающую, казалось, жизнь.
— Могла бы быть немного учтивей. В следующий раз без вежливого обращения останешься сама со своими проблемами. Я очень быстро могу передумать касательно тебя, запомни это. Так что молча сядь на место и подвинься вперёд, ближе ко мне.
Он убрал руки, я сжала в кулак свою правую — пальцы как новенькие, никакого и намёка на то, что были в ледяной ловушке. Вернувшись на место, я села, как мне было велено, в ожидании, что же будет дальше. Маг слегка приподнял мою ногу и от колена до кончиков пальцев провел рукой. Приятное тепло. Со второй поступил так же. Ощущая, что помимо немоты он убирает и ненавистную боль, я немного успокоилась. Можно же порадоваться хоть этому? Так и умереть можно, если что, без мучений.
Рука мага опустилась мне на плечо, там он чуть задержался, надавливая на рану пальцем. Будто его привлёк своей красотой разрез от его же льда. А может так нужно было, а я себе в кромешной тьме уже нафантазировала невесть что. Помедлив, он быстрым взмахом руки заставил рану затянуться — будто кожу лизнуло дуновение тёплого ветра. В области ребра рана была глубже, ведь плечо было прикрыто плащом, а здесь же была всего лишь тонкая кофта.
Всем своим видом выражая недовольство, я приподняла влажную кофту до груди, оголяя рану, и застыла в ожидании лечения. Мужчина провёл большим пальцем по порезу, но ничего не произошло, руки куда-то делись. На низ спины легла кисть, заставляя меня прогнуться в его сторону. Всё-таки его руки были такими тёплыми, что я была не очень против подобных прикосновений. Да и сейчас на кону жизнь, а будет возможность — потом воздам ему сполна за его вольности. Недалеко от уха я почувствовала обжигающее дыхание, которое заставило меня задрожать ещё больше. Я закусила губу, стараясь оставаться невозмутимой.
— Помнишь, что я говорил? Ни слова. Держи кофту, отпустишь лишь когда я скажу иначе... На-ка-жу.
Эти слова заставили меня вздрогнуть и затаить дыхание. Во рту пересохло. Что он имеет ввиду? Рана настолько серьёзная, что нужно какое-то особое лечение? Я напряглась.
От его руки на спине исходило приятное тепло. Потом я почувствовала, как вторая рука легла выше, под лопатками, вынуждая меня выгнутся к нему ещё больше. Я старалась изо всех сил, чтобы доступ к ребрам был больше, от натяжения кожи из раны горячей струйкой потекла кровь. Но он её поймал... Еле-еле касаясь, что-то влажное поднималось по кровавому следу вверх к ране. «Может?.. Стоп, но руки же на спине». Выдох мага в обнажённые рёбра обжёг меня, и я услышала довольный шепот:
— Будем считать, что это плата за лечение...
Язык опустился к началу раны и, будто углубляясь в неё, шёл по линии пореза. Боль смешивалась с приятным теплом от дыхания. Было в нём что-то ещё. Сначала больше боли, а потом её полное отсутствие после того, как язык «обработал» рану. Медленно он завершил своё дело и замолк. Я услышала, как он сглотнул и словно собирался что-то сказать. Но спустя пару томительных секунд мужчина всё же отклонился и сел обратно на своё место:
Чуть хрипловатым голосом он скомандовал:
— Опускай.
Я покраснела и наконец-то пришла в себя. Быстро поправив одежду, я подняла ноги под себя — от мокрой обуви толку не было, а просто так ступни продолжали ужасно мёрзнуть. На меня сверху упала толстая меховая накидка, окутанная запахом этого подозрительного типа:
— Можешь подремать, пока мы не приедем.
Ничего не спрашивая, больше всего в жизни желая наконец согреться, я буквально закопалась в эти тёплые меха и, сама того не заметив, провалилась в сон.