Глава 4
Войдя в заведение, в глаза сразу бросилось старое помещение. Пыль на столах говорила о том, что здесь давно не было посетителей. В кухне царил беспорядок — множество хлама, как будто все было брошено на полпути. Я насторожился. Лиса шла позади, и я надеялся, чтобы она не выкинула ничего своего. Лиса была слишком непредсказуема, и я знал, что её действия могли бы осложнить ситуацию. Взгляд её был слишком дружелюбным и открытым, чтобы быть безобидным в таком месте. Вдруг из соседней комнаты донёсся шорох, словно кто-то торопился.
В эту минуту появился пожилой мужчина, лет шестидесяти, весь испачканный, с седыми волосами, которые давно отросли, и в очках. Он удивлённо взглянул на нас и хрипло спросил:
— Чем могу помочь?
Я ответил ровным голосом, осматриваясь вокруг:
— Мы пришли перекусить.
Лиса, стоявшая за моей спиной, выглянула и широко улыбнулась.
— Здравствуйте, господин!
Дедушка расширил глаза и, мгновенно всплеснув руками, радостно сказал:
— Да-да, конечно. Добро пожаловать! Присаживайтесь, ребята.
Он начал перебирать посуду на кухне, а затем, не переставая работать, крикнул кому-то:
— Мина, принеси меню нашим гостям!
Я сел за менее грязный стол, и Лиса села рядом. Она была необычайно радостная, словно её не смущала эта странная атмосфера. Она оглядывала помещение с улыбкой, как если бы это место было чем-то вроде домашнего уюта.
Через пару минут дедушка подошёл к нам и, с уважением спросил:
— Вы выбрали что-нибудь?
Я нахмурился, прищуриваясь, и посмотрел на деда. Лиса, удивлённо взглянув на старика, заметила:
— Извините, но вы не дали меню.
Дедушка искренне удивился, извиняясь:
— Ох, прошу прощения. Я попросил свою жену принести меню. Но кажется, она не услышала.
Старик начинал оправдываться, а Лиса, понимающе кивала.
— Не волнуйтесь, я принесу сам, — произнес старик, поспешно удалившись из виду.
Я чувствовал странное предчувствие, будто не стоит ему доверять. Дед вёл себя странно, а жена, о которой он упоминал, так и не появилась. Я уже начинал жалеть, что остановился здесь. Это было первое попавшееся кафе, а Лиса, хотя и не говорила, явно была голодна. Упрямая, как всегда. Звук голода, доносящийся из её живота, не оставлял сомнений. И, не теряя времени, я решил остаться, хотя что-то в этом месте меня настораживало.
Спустя несколько минут дед вернулся с меню и положил его перед нами. Мы открыли и Лиса начала пробегать глазами. Она выбрала рамен и посмотрела на меня, ожидая мой ответ. Я лишь сказал, не глядя на неё:
— Мне кофе.
Лиса, недовольная, нахмурилась и сказала:
— Выбери что-нибудь нормальное.
Я поднял взгляд на неё. Она стояла с выражением, будто я ей взял кофе, а не себе. Лиса, поджав губы, сказала:
— Тогда я сама выберу.
Она ткнула пальцем в меню и, не отрывая взгляда, добавила:
— Это! Ты будешь пульгоги.
Я тяжело вздохнул. С ней было бесполезно спорить. Дедушка, улыбнувшись, кивнул и удалился на кухню. Лиса, наблюдая за мной, спросила с каким-то презрением в голосе:
— Почему ты такой недовольный? Не нравится пульгоги?
Я отвел взгляд, чувствуя, как сожаление зашло в меня глубже. Уже жалею, что вообще решил перекусить. Лучше бы оставил Лису голодной — зато не пришлось бы выслушивать её вопросы. Лиса обиженно сжала губы в трубочку, снова обижаясь, что я её игнорирую. Я решил ответить, чтобы она не дулась.
— Мне не нравится это место, — ответил я, стараясь звучать спокойно.
— Почему? — удивленно спрашивает Лиса. — Согласна, обстановка не самая лучшая, но зато мы не останемся голодными.
Она улыбается, и я понимаю, что для неё главное — просто поесть, несмотря на всё остальное.
Я медленно выдохнул, уставившись в одну точку, пытаясь не взорваться. Веки чуть дрогнули, и я на секунду прикрыл глаза — просто чтобы дать себе передышку. Потом посмотрел в сторону, словно надеясь, что раздражитель исчезнет, но, конечно, этого не произошло.
Лиса тут же перестала улыбаться, уловив моё недовольство. Её взгляд стал настороженным, будто она ждала моей следующей реакции.
Спустя некоторое время приходит дедуля с подносом. Он молча ставит перед нами еду и с доброй улыбкой желает приятного аппетита. Лиса тут же расплывается в довольной улыбке, благодарит его и придвигает свою лапшу поближе к себе. Дед кивает, усмехаясь, и уходит.
Второе блюдо Лиса пододвигает ко мне.
— Это тебе, — говорит она просто.
Я не двигаюсь. Молча осматриваю тарелку, затем поднимаю стакан с горячим кофе и делаю неторопливый глоток, полностью игнорируя её жест. Если бы я хотел есть, я бы заказал сам. Но нет. Лисе обязательно нужно было взять на себя инициативу. Боже. Она невозможна.
Лиса хмурится, не понимая моей реакции. Несколько секунд пристально смотрит на меня, потом с раздражённым вздохом берёт вилку, протягивает её мне и строго говорит:
— Чонгук. Ты должен нормально поесть. Кто знает, что нас ждёт завтра.
Внезапно, Лиса кокетливо поднимает бровь, её губы растягиваются в игривой улыбке. В глазах мелькает явное озорство.
— Хочешь, чтобы я покормила? — насмешливо тянет она, словно нарочно испытывая моё терпение.
Я лишь презрительно щурюсь, буравя её взглядом, затем медленно качаю головой.
— Ты невыносима, — сухо бросаю я и, наконец, берусь за еду.
Лиса довольно усмехается, наблюдая за мной.
— А ты зануда, — протягивает она с веселой ноткой, явно довольная, что всё-таки заставила меня поесть.
Я положил кусочек мяса в рот, пробуя на вкус, и замер. Чёрт... это было действительно вкусно. Гораздо лучше, чем я ожидал.
Я взял ещё кусочек. Потом ещё. И ещё. Не заметил, как тарелка опустела.
Лиса всё это время наблюдала за мной с хитрой, самодовольной улыбкой. Будто с самого начала знала, что мне понравится.
Я недоумённо посмотрел на неё и сухо спросил:
— Чего?
Лиса лишь покачала головой, её улыбка стала мягче.
— Ничего, — спокойно ответила она, но в глазах всё равно плясало озорство.
Затем, словно вспомнив что-то, Лиса вскидывает голову и прищуривается.
— Чонгук, уже ночь. Нам нужно где-то переночевать, — говорит Лиса, скрестив руки на груди.
Я лениво откидываюсь на спинку стула и спокойно отвечаю:
— Чем тебя машина не устраивает?
Лиса хмурится, раздражённо качая головой.
— Как ты себе это представляешь? Там неудобно, холодно и тесно! — возмущается она, а затем, внезапно озарившись идеей, продолжает: — Как насчёт здесь? Попросим дедулю выделить нам место.
Я сразу же отрицательно качаю головой.
— Нет, — строго отрезаю я, даже не давая ей надежды на обсуждение.
Лиса тут же злится, глаза вспыхивают упрямством.
— Ну и отлично! — фыркает она. — Вот ты в машине и спи. А я останусь здесь!
С вызовом смотрит на меня, будто ожидая, что я начну спорить.
Но нет. Я лишь спокойно киваю.
— Как хочешь, — равнодушно бросаю я.
Лиса на секунду теряется, словно не ожидала такой реакции. Её уверенность даёт трещину, но она быстро берёт себя в руки, демонстративно отворачивается и обиженно поджимает губы.
С раздражённым стуком она нажимает на звоночек на столе, вызывая работника заведения.
Я молча смотрю на неё с безразличием. Она же сверлит меня взглядом, полным откровенной ненависти.
Спустя несколько секунд появляется старик, всё так же добродушно улыбаясь.
— Вам что-то нужно? — спрашивает он.
Лиса тут же меняется, натягивает вежливую улыбку и, сладко смягчив голос, говорит:
— Господин, тут такое дело... — она делает небольшую паузу, будто раздумывая, а затем продолжает: — Нам негде переночевать. Не могли бы вы нам помочь?
Старик, услышав это, понимающе кивает.
— Конечно, я вам помогу, — отвечает он. — У меня есть свободная комната. Пройдёмте за мной.
Лиса тут же поднимается с места, довольная тем, что всё получилось.
Я тоже встаю. Спокойно кладу деньги за счёт на стол — там, кажется, даже больше, чем нужно.
Холодно бросаю:
— Я буду в машине.
Прежде чем я успеваю уйти, старик хватает меня за руку, крепко сжимая её, и с неожиданной настойчивостью говорит:
— Прошу, подождите. Я хочу познакомить вас со своей женой.
Я не успеваю отказать — он уже поспешно уходит на кухню.
Я молча смотрю ему вслед, нахмурившись. Почему его жена никак не появляется? Это странно...
Лиса всё ещё не смотрит на меня, упрямо отвернувшись в сторону, явно продолжая злиться. Я закатываю глаза от её детского поведения, но ничего не говорю.
Проходит несколько минут.
Старик возвращается... один. Но самое странное — он идёт, словно держит кого-то за руку. Его улыбка не сходит с лица, и он уверенно направляется к нам.
Лиса расширяет глаза, заметив это. Я лишь молча хмурюсь.
Старик останавливается рядом с нами и, указывая на пустое место рядом с собой, радостно говорит:
— Знакомьтесь. Моя жена Мина. Она очень рада с вами познакомиться.
Я невольно застываю.
— Знаете, у нас давно не было посетителей, — продолжает он с лёгкой грустью в голосе. — Из-за этого мы очень расстраивались. Но вы... вы нам помогли. И мы рады предложить вам комнату.
Я боковым зрением замечаю, как Лиса медленно поворачивается ко мне, наши взгляды встречаются. Мы оба застываем, словно не зная, как реагировать.
Этот дед явно не в себе. Так и знал, что с ним что-то не так.
Но Лиса, словно решив подыграть, натягивает наигранную улыбку и неуверенно говорит:
— Здравствуйте, госпожа...
Я едва сдерживаю вздох. Ну вот, началось.
Как, чёрт возьми, оставить Лису здесь с этим сумасшедшим стариком?
Я бросаю на неё строгий взгляд и киваю в сторону машины, ясно давая понять: она не останется здесь.
Но Лиса тут же сводит брови и отрицательно качает головой.
Я закрываю глаза, пытаясь сдержаться. Это же очевидно! Старик двинутый, у него проблемы с головой, а она всё равно собирается здесь ночевать.
Старик тем временем направляется вперёд, жестом приглашая нас идти за ним.
Внезапно Лиса хватает меня за руку. Сжимает крепко, не давая вырваться, и тянет за собой.
— Не знаю, что тебя не устраивает, — шепчет она, не глядя на меня. — Но хотя бы посмотри комнату. Вдруг понравится.
Она не отпускает мою руку, а наоборот, берётся за неё двумя своими маленькими ладонями, словно не собирается отпускать.
Я вздыхаю устало и, не споря, иду за ней.
Мы движемся по старому пыльному коридору. Половицы поскрипывают под ногами. Запах сырости витает в воздухе.
Наконец, старик останавливается у одной из дверей и медленно, со скрипом, открывает её.
— Проходите, — любезно предлагает он.
Мы с Лисой заходим... и видим комнату.
Пустую. Грязную. Пыльную. В завалах хлама.
Здесь даже лежать негде.
В комнате, помимо пыли и грязи, было слишком много кукол.
Они валялись в беспорядке по полу, на полках, в углу. Большинство — сломанные: без рук, без ног, с вырванными глазами. У некоторых были срезаны волосы, у других — скручены головы.
И ни на одной из них не было одежды.
Жуткое зрелище.
В помещении стоит тяжёлый запах старья, будто здесь не проветривали годы.
Но старика это, похоже, нисколько не смущает. Он лишь радостно улыбается:
— Это комната моей дочери. Она любит здесь играть. Но сейчас она в школе, так что вы пока можете переночевать.
Я молча смотрю на него.
Ага. Конечно. Учитывая, что его жена невидимая, его дочь, скорее всего, тоже.
Я медленно поворачиваюсь к Лисе, и бросаю на неё взгляд с предупреждением: ты уверена, что хочешь остаться здесь?
Но Лиса лишь сглатывает, делает вид, что всё нормально, и упрямо скрещивает руки на груди.
— Я буду спать здесь. А ты иди в свою машину.
Она поворачивается к старику и благодарит его.
Тот лишь довольно улыбается и выходит, оставляя нас наедине.
Я лишь сжимаю челюсть и коротко киваю.
— Спокойной ночи, — сухо бросаю напоследок.
И, не задерживаясь больше ни на секунду, выхожу, оставляя Лису одну в этой жуткой комнате, в окружении изувеченных кукол.
Быстрыми шагами направляюсь к машине, пытаясь сдержать злость.
Чёртова Лиса.
Сколько можно упираться? Она же видела, что у старика крыша поехала. Видела этих кукол. Видела комнату. Но нет, ей принципиально нужно остаться.
Я рывком открываю дверь машины, сажусь и с силой захлопываю её.
Опускаю голову на руль, крепко сжимая его пальцами.
Закрываю глаза.
Дышу глубже, пытаясь успокоиться.
Но перед глазами всё ещё стоит эта комната, её запах, эти куклы. И Лиса, стоящая среди них.
Я разрываюсь на части.
Остаться здесь, закрыть глаза и спокойно уснуть? Или пойти внутрь, вытащить Лису из этой чёртовой комнаты и насильно посадить в машину, чтобы не возражала?
Пальцы всё ещё сжаты на руле.
Минут десять, а может, даже пятнадцать я сижу в этой проклятой машине, пытаясь убедить себя, что это не моя проблема.
Но внутри всё клокочет.
Каждую секунду перед глазами стоит её упрямый взгляд, её тонкие пальцы, сжимающие мою руку, этот старик с его невидимой женой и эти... куклы.
Я с силой провожу рукой по лицу, заглушаю раздражённый выдох и, больше не раздумывая, рывком открываю дверь.
Быстро, почти бегом, направляюсь обратно в здание.
Чёртова Лиса.
Она меня доведёт.