9. Побег
Второе свидание с Алексом было глотком свежего воздуха. Он пригласил меня в парк развлечений на окраине города. Мы смеялись, катаясь на головокружительных аттракционах, ели сладкую вату и стреляли в тире, где Алекс, к моему удивлению, оказался метким стрелком.
Рядом с ним было так легко и беззаботно, словно все ужасы последних месяцев были лишь дурным сном. Он не задавал лишних вопросов, не лез в душу, просто был рядом, и эта его спокойная надежность была бесценна. Я почти забыла о мигающей лампе в коридоре больницы, о глазах Эрика и его жутких обещаниях. Алекс был живым напоминанием о той, нормальной жизни, которую я так отчаянно пыталась вернуть.
Следующий месяц пролетел незаметно. Я регулярно помогала доктору Нельсону, погружаясь в рутину работы с документами. С Эриком у нас было еще несколько сеансов наблюдения. Он продолжал вести себя спокойно и даже конструктивно. Никаких новых пророчеств, никаких жутких взглядов, никаких намеков на ту ночь. Мы оба словно договорились молчать о нашем первом "диалоге" через дверь, и доктор Нельсон, похоже, счел это признаком прогресса.
Он выглядел довольным, а я, несмотря на постоянный внутренний холодок, пыталась убедить себя, что, возможно, все это было лишь плодом моего воображения, вызванным стрессом.
И вот, в один обычный день, когда конец августа начинал уступать место бархатному сентябрю, я, как обычно, шла по улице к больнице. Солнце уже припекало, обещая жаркий день. Внезапно вдалеке, за поворотом, я увидела мелькающие синие огни.
Сначала я не придала этому значения, решив, что где-то случилась мелкая авария. Но чем ближе я подходила, тем отчетливее становилась картина: мигалки. Множество машин. И все они были припаркованы прямо у входа в клинику доктора Нельсона. Полиция.
Сердце упало в пятки. Что-то случилось. Что-то очень плохое.
Я ускорила шаг. У самого входа стоял высокий, крепкий полицейский, перегораживая путь.
— Стой! — резко бросил он, когда я попыталась пройти. — Проход закрыт. Территория оцеплена.
— Но… я здесь работаю, — мой голос дрогнул. — Я помощница доктора Нельсона. Эбигейль Смит.
Полицейский скептически оглядел меня с ног до головы, но что-то в моем голосе или выражении лица, должно быть, убедило его. Он вздохнул.
— Ладно, мисс Смит. Но ведите себя тихо. И постарайтесь не мешать.
Внутри царил хаос. Офицеры в форме сновали повсюду, кто-то допрашивал медсестер, кто-то осматривал коридоры. Воздух был наэлектризован напряжением. Я быстро нашла доктора Нельсона. Он стоял у окна своего кабинета, его обычно собранное лицо было бледным и осунувшимся, взгляд отсутствующий.
— Доктор Нельсон! Что случилось? — я подбежала к нему, едва сдерживая дрожь. — Что происходит? Почему здесь полиция?
Он медленно повернулся, его глаза были полны непонимания и шока.
— Эбигейл… — его голос был едва слышен. — Это… это просто невозможно. Такого никогда не было.
— Что именно, доктор? — я схватила его за руку, пытаясь вернуть его в реальность.
Он посмотрел на меня, и в его взгляде читалась невысказанная боль.
— Один из наших пациентов… Он… он исчез.
Ему не пришлось говорить, кто именно. Вся кровь отхлынула от моего лица. Я почувствовала, как меня накрывает ледяная волна. Эрик. Он сбежал. Он сдержал свое обещание.
Полицейские начали систематический опрос всех сотрудников. Нас проводили по одному в отдельную комнату, где задавали стандартные вопросы: кто дежурил, что видели, слышали ли что-то необычное. Я отвечала заученными фразами, стараясь выглядеть максимально равнодушной и ничего не знающей. О том, что я знала его, о его угрозах, о том, что я видела его в ту ночь, я, конечно, молчала.
Каждый раз, когда я упоминала рутину наших сеансов, мне казалось, что взгляд следователя становится чуть более подозрительным. Но, к счастью, меня отпустили.
Поздно вечером, когда полиция наконец всех распустила, я, обессиленная, вернулась домой. Голова раскалывалась от напряжения и потока мыслей. Единственное, что я хотела, это заглушить этот внутренний гул. Я упала на диван и, не глядя, включила телевизор.
Первый попавшийся канал транслировал местные новости.
Лицо молодой, серьезной ведущей заполнило экран. Ее голос был поставлен, но в нем чувствовалась нотка тревоги.
…И теперь к экстренным новостям. Сегодняшнее утро потрясло жителей нашего города новой волной насилия. На пустыре за старой фабрикой было найдено тело двадцатипятилетнего Оуэна Войда.
Я вздрогнула. Оуэн Войд. Мой брат упоминал его. Один из его "ребят", которые всегда крутились рядом, вечно влипали в какие-то мутные истории. Мне всегда не нравился его взгляд — пустые, наглые глаза, в которых не было ни капли сочувствия.
Ведущая продолжила, и каждое её слово, казалось, било меня наотмашь.
Убийство было совершено с особой жестокостью. Источники в полиции сообщают, что жертве было перерезано горло, а тело… — голос ведущей на мгновение дрогнул, — …было изуродовано с шокирующей варварством. Внутренние органы были извлечены. Это зрелище, по словам прибывших на место правоохранителей, было ужасающим и не поддающимся описанию, словно акт нечеловеческой ярости. Полиция пока не дает комментариев относительно мотивов и подозреваемых, но подчеркивает, что подобный почерк…
Я больше не слышала. Слова ведущей растворялись в нарастающем гуле в моей голове. Перерезано горло.
Расчле....... Нет. Внутренние органы извлечены. Это не просто убийство. Это не просто месть. Это что-то первобытное, чудовищное.
Я всматривалась в экран телевизора, в фотографию Оуэна Войда, которая теперь высветилась рядом с ведущей. Его наглые глаза. Его ухмылка. Он был одним из тех, кто был там. Одним из тех, кто участвовал в избиении Эрика. Одним из тех, кто, возможно, издевался над Анабель.
Вся кровь отхлынула от моего лица. Мое тело затряслось. Холод пронзил до костей, а потом меня обдало жаром. Я поняла.
Я поняла, кто это сделал.
И это было только начало.