Золотой ворон

Жан
«Потаскушки» оставили им столько одеял, сколько могли, но даже самые
толстые покрывала не могли спасти от невыносимо жёсткого пола. В
воскресное утро Джереми проснулся с ноющей болью сразу в нескольких
местах и, поморщившись, поднялся. Жан мельком взглянул на него, но тут же
вновь переключил свое внимание на телефон. В столь ранний час он мог
писать только одному человеку, но, судя по отсутствию напряжения на его
лице, плохих новостей не было. Значит, просто сплетни и небольшое
обновление информации - с этим Джереми мог жить.
- Всё нормально? - спросил он, на всякий случай.
- Эндрю сделали операцию вчера ночью. Без осложнений, его выпишут
сегодня утром.
Жан отложил телефон и, высвободившись из одеял, поднялся. Движение
вызвало у него болезненную гримасу, и Джереми не пропустил мрачную нотку
в его голосе:
- Забудь про мотоцикл. Я продам машину, лишь бы купить себе кровать.
- Если Кэт права насчёт её стоимости, ты сможешь позволить себе и то, и
другое.
Если она и правда не ошибалась, то Жан был бы единственным, кто смог бы
выспаться в их компании. Лайле и Кэт могло понадобиться несколько недель,
чтобы получить выплату по страховке арендатора, а судебный иск Гэри против
поджигателей мог бы тянуться ещё дольше. Родители Кэт отправят им столько,
сколько смогут, а родители Лайлы переведут деньги в понедельник, но пока у
всех ребят были туго с финансами. Вчерашние приоритеты заключались в том,
чтобы обустроить ванные комнаты и кухню, а также купить минимум одежды,
чтобы продержаться первое время. О мебели пока не шло и речи.
- Может, купим раскладушки, - предложил Джереми, пока Жан с трудом
поднимался.
Тот сделал ужасную гримасу, потирая поясницу, и издал такой раздражённый
звук, что Джереми задумался, а стоит ли ему вставать вообще. Выбор сделали
за него - Жан протянул руку, и Джереми, набравшись сил, ухватился. Моро
поднял его на ноги и тут же принялся аккуратно складывать одеяла.
Растяжка не помогла, и Джереми сдался:
- Кофе?
- Кофе, - мгновенно согласился Жан.
Утренний свет больно бил по глазам, пробиваясь сквозь окна гостиной и
нагревая воздух. Шторы здесь были необходимостью - не только для защиты
от жары, но и ради уединения, когда нужно переодеться. Окна гостиной
выходили на соседние квартиры, но окно в спальне Лайлы и Кэт смотрело
прямо на офисное здание. Минувшей ночью девочкам пришлось
переодеваться в ванной.
Кэт старалась брать вчера только самое необходимое, отдавая приоритет
кастрюлям и сковородам, а не бытовой технике, которой у неё раньше было в
изобилии. Но кофеварку купить не забыла. В шкафчике было ровно четыре
кружки, и Жан поставил их на стол, пока Джереми заправлял кофеварку.
В любой другой выходной Кэт не встала бы из кровати раньше десяти, но
сегодня у них был огромный список дел, и часть из них требовала её
присутствия.
Жан приготовил лёгкий завтрак. Кэт присоединилась к ним спустя секунду
после сигнала кофеварки, устало протирая глаза кулаками. Джереми взглянул
на дверь спальни за её спиной, и девушка лишь покачала головой в ответ на
его безмолвный вопрос. Даже если Лайла была уже на ногах, к ним она не
присоединится. Джереми молча убрал четвёртую тарелку и её кружку обратно
в шкаф.
Сидеть было негде, поэтому все трое просто прислонились к кухонному столу,
набираясь сил перед долгим днём. Джереми уступил первую очередь в душе
Жану и занялся уборкой, пока Кэт разливала остатки кофе по их кружкам. Она
задумчиво посмотрела на кофейный фильтр, будто раздумывая, не поставить
ли ещё одну порцию, но вместо этого резко взглянула на него.
- Она не позволит тебе вернуться.
Это не был вопрос, и оба знали ответ. Джереми одним махом допил кофе и
принялся мыть кружку. Кэт прижалась к его спине, обхватив руками в
медленном, но крепком объятии. Её глухой голос был едва слышен через ткань
его футболки:
- Это нечестно. Скажи ей, что мы чувствовали бы себя безопаснее, если бы ты
был здесь. - Джереми не пришлось отвечать - Кэт сжала его так сильно, что её
пальцы, казалось, оставили синяки. - Я знаю, что ей плевать, но...
- Это всего на несколько недель, - пообещал Джереми без особой уверенности.
- Мы нуждаемся в тебе больше, чем она. Она тебя не заслуживает.
- Она моя мать, Кэт.
Кэт пробормотала что-то неразборчивое, так и не ослабив хватку. Джереми
поставил кружку на сушилку и накрыл её руки своими. Они молча стояли так,
пока не услышали, как открылась дверь ванной. Когда Нокс слегка потянул её
за запястья, девушка нехотя отпустила его. Разворачиваясь, он сказал:
- Я дам тебе знать, когда мы поедем обратно, хорошо?
- Ага, - не слишком радостно ответила она. - Я буду готова.
Джереми быстро помылся, и они с Жаном отправились в путь. Дорога до врача
Жана от их нового дома оказалась на удивление короткой. Джереми не
собирался ждать, пока закончится сеанс Моро, однако всё равно припарковался
у здания и проводил друга на пятый этаж. Они сидели в приёмной, пока Жана
не вызвали, и только тогда Джереми поднялся и ушёл. Он забрал машину с
парковки и направился на северо-запад.
Ранний час помог избежать большую часть пробок, но Джереми ездил этим
маршрутом достаточно часто, чтобы знать - он вернётся примерно тогда же,
когда Жан закончит. Перед домом Дженни Спейдер уже было припарковано
несколько машин, но Нокс сумел найти свободное место в полквартале от него.
Он знал код от её ворот, так что отправил женщине сообщение перед тем, как
войти внутрь.
Доктор Спейдер уже ждала его в дверях, опершись о косяк и скрестив руки на
груди. Выражение её лица ясно давало понять, что быстро он отсюда не
выберется. Тем не менее, он попробовал. Улыбнулся своей самой невинной
улыбкой - зная, что на эту женщину она никогда не работала,
- и последовал за
ней в прихожую. На обувной полке было свободное место, так что Джереми
быстро стянул с себя кроссовки, а затем запер входную дверь.
- Доброе утро, Джереми, - сказала Спейдер, ведя его по коридору на кухню.
На столешнице стояли два стакана с холодным чаем друг напротив друга. Один
находился рядом с конвертом, за которым и пришёл Джереми, но Нокс не подал
виду и первым делом потянулся за напитком. Спейдер взяла свой стакан и
сказала:
- Передай мои соболезнования твоим друзьям по поводу их потери.
На скептический взгляд Джереми она лишь приподняла бровь и кивнула через
плечо. На краю кухонной стойки был установлен небольшой телевизор. Он
был включён, но звук был убавлен до едва различимого фона.
- Я же смотрю новости.
- Как и мама, - ответил он и едва смог сдержать поток язвительных слов,
готовых вырваться наружу.
Тот факт, что его мать и Спейдер могли смотреть один и тот же канал, но при
этом извлекали из него совершенно разную информацию о жизни Джереми,
казался ему невыносимо жестоким. Но сейчас был не тот момент, чтобы это
обсуждать. Оценочный взгляд Спейдер дал понять, что она догадалась, о чём
он думал, даже если Нокс не стал говорить вслух свои мысли. Джереми отвёл
взгляд и спросил:
- Где Лили?
Если бы она надавила, он, скорее всего, ответил бы честно, но это была не его
ежемесячная сессия. После короткой паузы Спейдер позволила сменить тему
и просто сказала:
- Её снова госпитализировали. Сегодня с ней её отец.
Это был тот ответ, которого он боялся, поэтому Джереми тихо сказал:
- Мне жаль.
- Спасибо.
Маленькая Лили Спейдер практически не покидала больницу с момента своего
рождения. Её здоровье было главной причиной, по которой Спейдер два года
назад попыталась передать всех своих клиентов другим терапевтам. Джереми
оказался единственным исключением - отчасти из-за упрямства его матери, но
в большей степени благодаря компромиссу, который они нашли. Спейдер
продолжала выставлять счета его матери за еженедельные сессии, но раз в
месяц возвращала один платёж Джереми наличными. Для неё это был лёгкий
дополнительный доход, пока она заботилась о младшей дочери, а для Джереми
- деньги, которые родители не могли отследить.
Сегодня он пришёл за ними чуть раньше, чем обычно, но они уже ждали его
на столе. Джереми осушил стакан и спрятал конверт в задний карман, но,
повернувшись к Спейдер, так и не смог выдавить благодарность. На экране
телевизора был Кевин, но на этот раз его лицо оказалось не самым важным в
кадре. Джереми резко ударился локтем о столешницу в попытке схватить
пульт.
- Извините, - воскликнул он, запинаясь. - Простите, можно...?
Договорить он так и не успел, потому что уже прибавлял громкость. Спейдер
тоже придвинулась ближе, чтобы посмотреть новости. Кевин зачитывал
отрепетированное заявление о травмах своих товарищей по команде, но
Джереми не слышал ни слова. Рядом с ним, у входа на корт в Лисью Нору,
стояла Теодора Мулдани. Закинув свою клюшку на плечи, она терпеливо
ждала, когда он закончит. Девушку ни с кем нельзя было перепутать - её
нежные пастельные тени на веках и цифра 14 на свободной футболке
«Хьюстон Сирен» ясно давали понять, кем она является. Джереми обошёл
кухонный остров, чтобы лучше видеть экран.
- Кто-то важный? - предположила Спейдер. Женщина начала следить за экси
только после того, как он стал её пациентом, и её преданность всегда
принадлежала «Троянцам». На профессиональные команды, тем более на
национальные, у неё не хватало ни времени, ни желания.
- Что-то вроде того,
- сказал Джереми. - Раньше она состояла в «Воронах», но
сейчас ее не должно быть в Южной Каролине.
Как по команде, репортёр повернулся к Мулдани и протянул ей микрофон:
- Самое неожиданное событие этих выходных - Ваш приезд в университет
Палметто-Стейт. Не могли бы Вы объяснить, что Вы здесь делаете?
- Мне не нужно Ваше разрешение, чтобы ездить туда, куда я захочу.
Кевин метнул в неё раздражённый взгляд, но Тея лишь холодно посмотрела на
него в ответ, и он, фыркнув, отвернулся.
- Просто любопытно, - продолжил журналист, не реагируя на её грубость. -
Сразу после матча «Воронов» и «Лисов» Ваш визит к последним можно
оценить как акт солидарности.
- Акт солидарности к кому? К этой посмешищной команде? - переспросила
Мулдани. - Я бы лучше перерезала себе горло.
Кевин отмахнулся:
- Они стали... Идиот.
Камера резко переместилась, чтобы заснять то, что привлекло его внимание. К
бордюру подъехал Maserati. Джереми понял раздражение Кевина, увидев за
рулём Эндрю, но затем дверь со стороны пассажирского сиденья открылась и
оттуда выглянул... ещё один Эндрю. У второго одна рука была перевязана, так
что хотя бы стало ясно, кто из них настоящий.
Через несколько секунд открылась задняя дверь, и из машины выбрался Нил.
Он оперся о дверную раму, оценивая лучший способ выйти, а затем,
поморщившись от боли, выбрал менее болезненный вариант. Кевин тут же
направился к ним, бросив короткое:
- Извините.
Камера следовала за Кевином, пока репортёр быстро пересказывал зрителям
ситуацию, кратко перечисляя травмы Лисов и предполагаемые сроки их
возвращения на поле. Джереми был больше заинтересован в том, что говорил
Кевин, но Королева Экси знала, когда стоит понизить голос. Это не избавило
лицо Дэя от раздражения, а резкие жесты выдавали его нетерпение, пока он
пытался выгнать травмированных товарищей по команде со стадиона.
Кевин набросился на Эндрю, но тот его попросту игнорировал, начав
подносить к губам пачку сигарет. Достать одну было несложно, но зажигать её
Эндрю не стал. Он некоторое время держал сигарету во рту, а затем разломал
её на куски и отбросил в сторону. Раздражение отразилось в уголке его рта, и
убийственный взгляд, которым он одарил Кевина, моментально положил конец
спору. Кевин всё ещё был зол, но отступил, позволив Нилу наконец закрыть за
собой дверь машины.
- Пояснишь? - спросила Спейдер, воспользовавшись паузой.
Джереми только успел начать:
- Ты смотрела... - но в этот момент Нил, прихрамывая, миновал Кевина и
громко сказал:
- О, Тея. С возвращением.
Намек на то, что она уже бывала здесь раньше, заставил камеру резко
повернуться к ней. Но Мулдани лишь смерила Нила полным презрения
взглядом. Когда микрофон направился в её сторону, она раздражённо
отмахнулась - что, как оказалось, было ошибкой, поскольку теперь репортёр
полностью сосредоточил внимание на Ниле. Джостен не смотрел в камеру, но
остановился, когда репортёр назвал его по имени.
- Это не первый ее визит? - предположил репортёр.
- На корт? Без понятия, - Нил небрежно пожал плечами и тут же об этом
пожалел. Он прижал руку к травмированному боку и медленно втянул воздух
сквозь стиснутые зубы. - Она заходила весной. Когда это было? - Нил спросил
у Эндрю, но не стал ждать ответа. - Апрель? Жан оказался у нас в марте, значит,
где-то после его прибытия к нам, она решила навестить обоих.
Нил не оставил репортёру шанса вставить слово, вместо этого повернувшись
к Кевину, и указал на корт:
- Тренер на месте? Ладно, тогда мы идём.
Он и Эндрю направились внутрь. Кевин подождал, пока они исчезнут за
дверью, а затем снова повернулся к камере, явно пытаясь спасти ситуацию.
- Тея здесь, потому что я её пригласил. Я хотел обсудить последние изменения
в команде «Воронов» с человеком, который их понимает.
- Каких Воронов? - резко перебила Мулдани, её выражение потемнело.
Этого было достаточно, чтобы заставить Джереми тихо выдохнуть:
- Ох...
Но Мулдани ещё не закончила:
- Ворон, который не может играть, не Ворон. Эти жалкие создания не
заслуживают формы, которую носят. - Она выделила следующее слово, как
будто произносила приговор: - Важна победа, - её голос дрожал от ярости и
негодования.
Наконец она повернулась к камере, будто могла смотреть сквозь неё прямо на
свою бывшую команду.
- Господство на корте превыше всего. Это наш долг и наша цель. Но вы
уничтожили это безвозвратно. Вы разрушили всё, что он вам дал, и запятнали
его наследие. Он никогда не простит вас за этот позор. - «Наш долг», - сказала
она, словно не окончила обучение несколько лет назад. Джереми невольно
сделал шаг назад от экрана. Мулдани демонстративно сплюнула в сторону, а
затем махнула Кевину: - Мне больше нечего сказать об этих трусах. Пошли.
Кевин помолчал, обдумывая, что бы ещё добавить. Всё, что он смог выдавить:
- Спасибо, что зашли к нам. Мы ценим вашу поддержку и заботу.
- Это не закончится хорошо, - сказала Спейдер, наблюдая, как Кевин и Мулдани
уходят. Камера последовала за ними, а репортёр начал поспешное завершение
выпуска. Спейдер выключила звук и повернулась к Джереми с серьёзным
выражением лица. - Ты рассказывал мне, что случается с Воронами, когда они
проигрывают. Быть опозоренными одной из своих, да ещё в конце отменённого
сезона... для них это будет серьезным ударом. Надеюсь, у них есть доступ к
нужной помощи.
Джереми вспомнил короткие карьеры Воронов, измождённый вид Ричера и то,
как Жан вздрагивал всякий раз, когда произносилось имя Тэцудзи Морияма.
- Думаю, у них её никогда не было, - ответил он. - В Эдгаре Аллане никогда не
заботились об их долголетии или психическом состоянии, только о репутации.
Он прижал руку к карману, чтобы приглушить звук вибрирующего телефона -
шквал уведомлений намекал, что как минимум два его товарища по команде и
Реманн уже увидели новости.
- Мне нужно к Жану, предупредить его.
- Дай знать, если я могу чем-то помочь, - сказала Спейдер.
- Вы уже помогли,
Спасибо.
- Джереми похлопал по карману, где лежали деньги. -
Она проводила его до двери, и Джереми как можно быстрее сел в машину,
пересекая город. Задержка из-за интервью стоила ему драгоценного времени,
и он припарковался как раз к концу сеанса Жана. На бегу он отправил
сообщение:
- Уже иду.
Жан напряжённо сидел в кресле в приёмной, когда Джереми вошёл. Он одарил
его виноватой улыбкой и придержал дверь лестничной клетки.
- Прости, мне нужно было ненадолго отойти. Нам нужно поговорить, но если
тебе нужно время...
- У нас проблема? - угадал Жан, следуя за ним вниз.
- У нас - нет, - заверил Джереми, но дождался, пока они дойдут до машины,
прежде чем сказать: - Мулдани отвернулась от Воронов.
Жан застыл, держась за дверную ручку.
- Нет. Нет, - повторил он, его голос прозвучал резко и недоверчиво. - Она
слишком долго боролась, чтобы попасть в основной состав. Она бы никогда не
предала его команду.
- Это больше не его команда, - напомнил ему Джереми. - Это был ее главный
аргумент. Поехали.
Ему следовало бы написать Кэт, что они уже возвращаются, но Джереми хотел
убедиться, что с Жаном будет все в порядке, прежде чем они окажутся дома.
Дорога обратно была слишком короткой, чтобы обсудить всё до конца, но к
тому моменту, как Нокс припарковался у Лофтов, Жан уже перестал спорить и
просто молча смотрел на него. Джереми наконец отправил сообщение Кэт, а
затем повернулся в кресле, насколько позволяла спинка, чтобы изучить его
пустое выражение лица.
- Она действительно приезжала к тебе в Южную Каролину, да? - спросил
Джереми.
Жан отмахнулся:
- Она приехала, чтобы увидеться с Кевином. Она не знала, что я там, пока не
оказалась внутри.
- Но она увидела тебя, - настаивал Джереми. - Она знала, что они... что он с
тобой сделал.
Жан отвёл взгляд.
- Да.
Джереми подумал, что на этом ответ закончится, но Моро сжал руки в кулаки
и провёл пальцами по костяшкам. Джереми слишком часто видел, как он
проверяет рёбра, чтобы не понять - Жан снова ощущает фантомную боль.
Наконец Жан заговорил, но слова вытягивались из него так же медленно, как
густой мёд:
- Но она думала, что это был кто-то другой. В последний раз, когда она видела
меня в таком состоянии... это сделал другой человек. Я не удивлён, что она
ошиблась.
Джереми подумал, что Жан имел в виду Грейсона, однако Моро не потянулся
к своему горлу, как обычно, когда речь заходила о нем. Это должно было бы
обрадовать Джереми... Должно было бы, если бы у Нокса не появились новые
подозрения. Весной Жан покинул «Эдгар Аллан» с чудовищными травмами.
Осознание, что это происходило и раньше, и что виноват был не Рико и не
Грейсон, было невыносимым. Он хотел потребовать имя, но знал, что Жан ему
не скажет.
- Жан, - всё же начал он. Дверца сзади распахнулась с громким:
- Охренеть, парни. Скажите, что вы это видели!
- Видел, у доктора Спейдер, - ответил Джереми. Он повернулся и вытащил из
кармана конверт, протягивая его через плечо. - Она разрешила мне забрать это
раньше.
Кэт поколебалась, но затем убрала его в сумочку.
- Спасибо. Правда.
Кэт явно хотела посплетничать о происходящем, но Джереми не знал дороги
до мотоциклетного салона её дяди. Она пыталась совмещать разговор и
одновременно давать указания по дороге, но через пару кварталов сдалась,
полностью сосредоточившись на подсказках Ноксу. Вскоре они добрались до
нужного места. Реманн видимо приехал на место раньше них и ждал на
тротуаре. Не было смысла выходить из машины, поэтому Джереми просто
пожелал удачи:
- Дайте знать, как всё прошло!
Кэт наклонилась между передними сиденьями и поцеловала его в щёку,
прежде чем выйти вместе с Жаном. Тренер передал ключи Жану, указал на
припаркованную машину Воронов и задержался, чтобы обменяться парой
серьёзных слов. Он двинулся к машине Джереми только после того, как Кэт
втолкнула Жана внутрь. Джереми отъехал от тротуара, как только Реманн
устроился на пассажирском сиденье.
- Спасибо, тренер, - сказал он. - Им правда нужно было что-то хорошее.
- Могу себе представить, - кивнул Реманн. - Они всё ещё в отеле?
- Нет, - протянул Джереми, обдумывая ответ. Решить, что можно рассказать,
было несложно: Реманн знал про ФБР с того момента, как полиция этим летом
загнала Жана в угол на Золотом Корте. Тренер слушал молча, пока Джереми
объяснял их визит и давление с переездом в определённое здание. Закончил он
тем, что сказал: - Сейчас они, вероятно, в большей безопасности, чем за
последние месяцы, но мне это не нравится. Агент Браунинг сказал, что саму
квартиру они прослушивать не будут, но...
Реманн обдумал это, затем спросил:
- Есть новости от Дермоттов?
- Последний раз, когда я спрашивал, они всё ещё разбирались с
произошедшим. Пока ничего нового, - ответил Джереми.
- А твои родители?
Джереми отбил нервный ритм по рулю, заворачивая в район тренера.
- Я больше не могу оставаться у Лайлы.
Это было решение его матери, и оно застряло в горле тяжёлым камнем.
- Я думал сказать маме, что вмешалось ФБР, но, думаю, это встревожит её ещё
больше. Лучше просто затаюсь, пока она не передумает. Может, ей станет
спокойнее после моего LSAT. - Без машины Жана было легко припарковаться
за старенькой машиной Реманна. Джереми поставил машину на стоянку и
сказал: - Дам знать, если произойдёт что-то ещё интересное.
- Давай пару недель без «интересного», - сухо заметил Реманн.
- Я только за, тренер.
Он подождал, пока Реманн зайдёт в дом, а затем направил машину домой.
Уильям открыл дверь ещё до того, как Джереми успел дойти до крыльца.
Проходя мимо, он услышал:
- Ваша мать будет на работе до семи. Мистер Уилшир на конференц-звонке в
кабинете, но просил зайти к нему, когда вы вернётесь. - Он запер входную
дверь и взял у Джереми ключи. - Я сообщу, когда он освободится.
- Отлично, - без энтузиазма сказал Джереми.
Уильям решил не томить его ожиданием:
- Они уезжают во вторник. Арнольд пригласил сыновей на благотворительный
вечер.
Джереми не стоило надеяться. Особенно когда Уильям выглядел таким
серьёзным. Они не возьмут его с собой, но и свободы в их отсутствие ожидать
не стоило. Они вызвали его домой, зная, что сами не смогут за ним следить.
Проверяют его послушание, как уже бывало раньше. Вздыхать было
бесполезно.
- Я буду наверху, - только и сказал он.
- Я поставлю кофе, - пообещал Уильям.
- Что бы я без тебя делал?
Он ожидал привычного ответа Уильяма, но тот лишь сказал:
- Давайте не будем это выяснять.
Джереми мог истолковать это только одним способом: его родители были в
ещё более отвратительном настроении, чем обычно. Он подавил в себе
желание возразить, что ни в чём не виноват, и, перепрыгивая через ступеньки,
поднялся в свою комнату. Кровать, на которую он упал, показалась раем после
ночи на полу в новой квартире Лайлы, но вместе с удобством пришла и тоска.
Он не хотел быть здесь. Но он не хотел быть и там. Он хотел вернуться в
уютный дом, который построил с Кэт, Лайлой и Жаном.
«Мы создадим новый»,
эти слова казались пустыми.
- пообещал он себе, но в этом ледяном пространстве
Он не собирался засыпать, но Уильям разбудил его спустя какое-то
неопределённое время, положив руку ему на плечо. Джереми протёр глаза,
пытаясь избавиться от сонливости, и, поднявшись, взял из рук Уильяма кружку
с кофе. Он пробормотал благодарность в край кружки и вышел из комнаты,
следом за Уильямом. Вероятно, он мог бы выпить весь напиток по пути в
кабинет Уоррена, но являться к отчиму с пустыми руками было плохой идеей.
Он постучал в дверной косяк, подождал две минуты, пока Уоррен признает его
присутствие, и вошёл. По эту сторону массивного махагонового стола стояло
два стула, но Джереми знал, что садиться без приглашения не стоит. Он
остался стоять между ними, сжимая кружку так, будто от неё зависела его
жизнь, и терпеливо ждал, пока Уоррен закончит свои дела.
Скрипучие движения ручки по бумаге были почти так же раздражающи, как
слишком громкий тик-так его дорогих часов. Джереми выдерживал это так
долго, как мог, а потом нарочито громко отпил кофе. Хитрость сработала -
отчим отложил бумаги и раздражённо уставился на него.
- Ты хотел меня видеть, - сказал Джереми.
- Завтра утром твоя мать и я улетаем в Бостон, - сообщил Уоррен. - Надеюсь,
ты будешь вести себя прилично в наше отсутствие.
Джереми изобразил удивление:
- Намёк на то, что я способен соответствовать вашим стандартам? Что-то
новенькое.
- Я скажу это один раз, так что слушай внимательно, мелкий педик, - Уоррен
откинулся в кресле и сложил руки на животе. - Джереми застыл как статуя,
напрочь забыв о кофе. - Либо ты сбавляешь свой тон, либо убираешься. Ты и
так уже на тонком льду. В следующий раз, когда провалишься, я буду стоять на
берегу и смотреть, как ты тонешь. Ты меня понял?
- Это дом моей матери, - тихо напомнил Джереми. - Ты не можешь меня
выгнать.
- Хочешь проверить? - предложил Уоррен. Джереми открыл рот, закрыл его
снова и только крепче сжал кружку. Уоррен дал ему минуту, чтобы придумать
ответ, а затем сказал: - Если я получу хотя бы один звонок или сообщение о
том, что ты снова ведёшь себя неподобающим образом, пожалеешь об этом. А
теперь убирайся из моего кабинета. Не хочу тебя видеть до ужина.
Джереми резко развернулся и вышел. Он был уже на полпути к лестнице, когда
его окликнул Уильям. Джереми попытался отмахнуться - не было ни сил, ни
желания разговаривать, - но дворецкий бесшумно встал у него на пути и
сказал:
- Вас ждут посетители на улице.
Вместо объяснений он просто протянул руку.
- Кружку?
Джереми допил остатки кофе и передал ему кружку, а Уильям открыл перед
ним дверь. Облегчение, сжавшее его сердце, когда Нокс увидел Жана и Кэт у
фонтана, едва не сбило его с ног. Кэт повернулась на звук двери, но Джереми
не был уверен, что сможет сохранить выражение лица. Он задержался на
мгновение, бросив взгляд на Уильяма, чтобы выиграть несколько драгоценных
секунд, и сказал:
- Спасибо. Я прослежу, чтобы они не задержались настолько, чтобы он их
заметил.
Уильям кивнул и плавно прикрыл дверь, а Джереми направился к друзьям. Кэт
вскочила на ноги и приняла эффектную позу, направляя его взгляд на пару
мотоциклов, припаркованных в нескольких шагах. Оба были металлического
чёрного цвета с серебристыми акцентами и выглядели как единый комплект.
- Ну как тебе? - спросила Кэт вместо приветствия. - Красота, да? Хотя мне
придётся покрасить свой, чтобы их проще было различать. Жан, покажи!
- Он и так их видит, - заявил Жан, но всё же медленно двинулся к ближайшему
байку. Когда он слишком долго медлил с описанием всех его достоинств, Кэт
тут же разрушила тишину быстрым потоком технических характеристик.
Джереми услышал лишь обрывки - в мотоциклах он не разбирался, а вот Жан
был куда интереснее. Француз медленно провёл в перчатке пальцем от руля до
сиденья. В его взгляде было что-то новое, и от этого у Джереми сердце
пропустило удар.
«Удовлетворение»,
- подумал он, или, возможно, тихая гордость. Что-то чуть
более жадное, чем просто радость, словно Жан не мог поверить, что это
действительно его. Джереми слишком поздно заметил, что Кэт замолчала.
- Рад, что вы нашли что-то по душе. Они и правда крутые.
- Они потрясные, - согласилась она. - Теперь хочешь с нами прокатиться, да?
Идея была немного пугающей, но на миг его почти потянуло сказать «да».
- Спасибо, но сегодня не лучший вечер.
Часть её радости угасла, когда она скользнула взглядом к дому.
- Так и думала. - Её приглушённый тон привлёк внимание Жана, и он перевёл
на Джереми тяжёлый взгляд. Джереми не смотрел на него, пока Кэт не
вздохнула и не потянулась за шлемом. - Ну, мы поехали. Просто хотели
отметить первый заезд и заодно заскочить к тебе.
- Я рад, что вы заехали, - сказал Джереми, и Кэт, проходя мимо, крепко его
обняла на прощание. Он смотрел, как они уезжают, подавил сожаление и
повернулся обратно к дому.
В понедельник днём Жасмин Лейн покончила с собой.
Джереми узнал об этом, когда они с Жаном выходили с занятий по гончарному
делу. Ему не хотелось сообщать плохие новости Моро, учитывая, что
последнему предстояло просидеть еще целую лекцию в кабинете, но Нокс не
мог позволить, чтобы тот узнал об этом от кого-то другого. Джереми быстро
написал Шейну предупреждающее сообщение, а затем отвёл Жана в сторону
от Хоффмана. Жан слушал с каменным лицом, пока Джереми рассказывал ему
о последней трагедии. Моро попытался отмахнуться от этого, заверяя, что они
с Лейн ненавидели друг друга, но Джереми заметил напряжение его плеч, когда
Моро направлялся к Шейну.
К тому времени, когда Джереми вернулся домой, Брейдена Уильямса и
Камерона Уинтера также не стало.
- Я думал, за ними установили наблюдение, - сказал Коди, когда Джереми
позвонил им. В их голосе слышалась та же горечь, что и в голосе Жана: кузены
презирали друг друга, но Камерон всё же был для Коди семьей. Коди не знал,
что чувствовать и как реагировать на эту неожиданную трагедию. - Ты не
можешь сказать мне, что Эдгар Аллан не был готов к этому. Я не... - Коди резко
замолчал и резко выдохнул.
- Мама разрывает мой телефон. Мне надо идти.
- Берегите себя, - настоял Джереми. - Звоните, если что-то понадобится.
- Так и сделаю, капитан.
Коди не позвонит, не тогда, когда с ними рядом Пэт и Ананья. Остаток вечера
Джереми просидел над учебником, не запомнив ни единого слова.
Во вторник он понял, что больше не может следить за новостями. Журналисты
и телеведущие, освещавшие второй крах «Воронов», умело притворялись
обеспокоенными, но в их словах сквозило голодное осуждение, которое
Джереми не мог вынести. Кэт была более терпима и весь день присылала ему
краткие новостные сводки.
На каком-то этапе виноватыми в этих смертях становились почти все: Мулдани
и Кевин - за свою черствость, несмотря на публичные страдания «Воронов»;
тренер Росси - за то, что выпустил на площадку команду, которая к этому не
была готова; Эдгар Аллан - за то, что не следил за своими спортсменами
внимательнее; тренер Морияма - за то, что бросил команду так быстро и
решительно после их первого поражения. И так далее, с нарастающим накалом
и догадками. Впервые единственное имя, которое не упоминалось столь
беспечно, было имя Жана.
Во вторник вечером Лайла написала Джереми:
«Как думаешь, это конец?»
Когда Джереми долго не отвечал, она добавила:
«Эти трое начали драку. Они лишили «Воронов» шанса на нормальную игру в
сезоне, когда травмировали Эндрю и Нила. Если виноваты только они,
возможно, остальные смогут двигаться дальше.»
«Не знаю»,
- наконец отправил он. – «Надеюсь. Как Жан?»
«Немного потерян»,
бы хотелось, чтобы ты был здесь.»
- призналась она. – «Мы за ним присматриваем, но мне
Джереми набрал шесть разных ответов, прежде чем остановился на одном:
«Прости.»
Нокс знал, что это не то, что она хотела услышать, но это было всё, что он мог
предложить. Вздохнув, он бросил телефон на кровать и снова попытался
сосредоточиться на учёбе. Джереми не помнил, как опустил голову, но через
какое-то время Уильям разбудил его, положив руку на плечо. Джереми подавил
зевок, аж хрустнув челюстью, и отлепил лицо от учебника. Он сонно поискал
взглядом часы, прежде чем сфокусировался на Уильяме.
- Мама? - предположил он.
Вместо ответа Уильям просто отошёл в сторону. Джереми посмотрел на
дверной проём и увидел там знакомый силуэт.
- ...Лайла?
- Я приехала сюда на мотоцикле, - заявила она, швыряя спальный мешок и
рюкзак в ближайший угол. Джереми проследил за тем, как вещи падают на
пол, а затем уставился на подругу в полном недоумении. Уильям отступил в
сторону, давая Ноксу подняться, но тот остался сидеть. Он ещё не был уверен,
что не спит. - Я думала, что умру как минимум десять раз. Ты единственный
человек, ради которого я на это пошла, надеюсь, ты это понимаешь.
- Я принесу что-нибудь попить, - сказал Уильям, направляясь к двери.
- Спасибо, - ответила Лайла и отошла, чтобы пропустить его.
Джереми наконец встал и крепко её обнял, когда она шагнула ему навстречу.
- Что ты здесь делаешь?
- Если гора не идёт к Магометуi
...
- Она положила подбородок ему на плечо и
тяжело вздохнула. - Ты сказал, что твоих родителей не будет до воскресенья,
так? Мы уедем в субботу утром, и никто ничего не узнает. Завтра просто заедем
в квартиру за одеждой.
- Ты ненавидишь это место, - напомнил он, когда она выскользнула из его
объятий.
- Если твоей семьи здесь нет, то я ненавижу это место гораздо меньше, чем
наш новый дом.
Лайла схватила его за руку и потянула за собой.
- А теперь пойдём, Кэт грозится провести Жану экскурсию по второму этажу.
Она что-то говорила про то, что хочет раскрутить все винты в столе и кресле
Брайсона.
Несмотря на эту угрозу, Жан и Кэт спокойно ждали в холле. Кэт весело
поприветствовала его, когда он появился на лестнице, и подобрала сумки,
оставленные у её ног. Моро задержался лишь на мгновение, а затем последовал
за ней. Кэт поймала свободную руку Джереми и поцеловала его костяшки.
- Мы вторгаемся, - заявила она. - Сопротивление бесполезно.
- Я и не собираюсь сопротивляться, - заверил её Джереми и отступил в сторону,
чтобы они могли пройти.
Он внимательно посмотрел на Жана, когда тот проходил мимо, пытаясь
разглядеть в нём напряжение или печаль. Но не увидел ни того, ни другого.
Возможно, поездка помогла ему развеяться, или его достаточно отвлёк
сменившийся пейзаж. Джереми был благодарен в любом случае, но всё равно
собирался следить за другом этой ночью.
Было слишком рано разбирать спальные места, поэтому ребята просто кинули
свои вещи к небольшой кучке Лайлы. Кэт уперла руки в бока и оглядела его
комнату. Ожидаемо, она воскликнула:
- Вот это да! - Джереми заметил на её лице явное неодобрение. - Я забыла,
какая тут скучная обстановка. Ты всё ещё спишь на этих уродливых
простынях? Однажды мы купим тебе комплект с... не знаю, космическими
кораблями или маленькими бигфутами, просто чтобы посмотреть, что скажет
твоя мама.
- О, я могу представить, - сказал Джереми.
- К сожалению, я тоже.
Жан осматривал комнату с медленным, сосредоточенным интересом, дольше
всего задерживаясь на фотографиях на стенах. Джереми поспешно убрал
учебники, пока Кэт болтала о поездке. Усталость, преследовавшая его весь
день, рассеялась, как дым, в тепле, которое принесли с собой друзья. Они
устроились на его кровати, а он сел напротив них, за письменным столом.
Лайла была на середине истории про один из своих учебных предметов, когда
вернулся Уильям. Джереми помог расставить напитки на краю стола, а потом
рассмеялся, принимая миску с попкорном.
- Ты - спаситель.
- Обязательно добавлю это в резюме, когда в следующий раз попрошу
Матильду повысить мне зарплату, - отозвался Уильям, убирая поднос под руку.
Джереми не пропустил внимательный взгляд, который Уильям бросил на
Жана, и сделал жест в сторону обоих:
- Уильям, это Жан Моро. Жан, это Уильям Хантер, дворецкий моей матери. Он
с нашей семьей уже почти двадцать шесть лет. Дольше, чем кто-либо из нас,
детей, - добавил он. - Без преувеличения, он - стержень этого дома.
- Представь, сколько неловких историй он знает, - сказала Кэт Жану. - К
сожалению, он слишком предан, чтобы его можно было подкупить.
Уильям улыбнулся.
- Прошу прощения, что не представился при вашем прошлом визите, мистер
Моро. Чувствуйте себя как дома и дайте мне знать, если вам что-то
понадобится.
Затем он обратился к Джереми:
- Я буду внизу, пока вы меня не позовёте.
-Уже поздно, - заметил Джереми. - Тебе не стоит работать. Обещаю, мы не
будем тебя беспокоить.
Уильям вежливо пожелал им спокойной ночи и ушёл, а Джереми передал
миску с попкорном друзьям. Масло точно попадёт на простыни, но ему было
всё равно. Главное - они здесь. Ребята засиделись допоздна, смеялись,
швырялись горстями попкорна и решили лечь спать только тогда, когда
Джереми уже не мог перестать зевать.
Он уступил кровать Лайле и Кэт, а сам взял спальный мешок и устроился на
ковре рядом с Жаном. Его беспокоило, что без разговоров Жана одолеют
мысли, но тот выглядел скорее задумчивым, чем встревоженным. Джереми
слушал, как дыхание Лайлы становится ровным, а Кэт начинает тихонько
похрапывать, и только потом осторожно толкнул Жана ладонью.
- Ты в порядке? - спросил он.
Жан обдумывал ответ какое-то время, а потом сказал:
- В этом есть и моя вина.
- Жан... - начал было Джереми, но тот его перебил:
- Да. Я спросил тренера Ваймака, как мне защитить вас, и Тея была его ответом.
Он втянул её в это только потому, что я попросил. А она точно знала, как их
сломать.
Жан беспомощно повёл рукой и, после долгой паузы, медленно произнёс:
- Я не жалею об этом. Возможно, должен. Но я выберу тебя снова. И Кэт, и
Лайлу. Буду выбирать вас каждый раз. Я потеряю их всех, если понадобится.
Кэт зашевелилась и сонно пробормотала что-то. Жан тут же её успокоил, легко
отмахнувшись от её сонного вопроса, а потом перевернулся на другой бок.
Джереми остался лежать, глядя на затылок Жана, его сердце стучало так
громко, что Жан, должно быть, это слышал. Его мысли закрутились в
водовороте, повторяя слова Моро снова и снова, в бесконечном круге. Он
должен был что-то сказать, но боялся открыть рот. Он не знал, что именно
может сорваться с языка. Наконец, Нокс выдавил из себя слабое:
- Спокойной ночи, Жан, - и натянул спальный мешок на голову.
Было бы чудом, если бы он вообще смог уснуть этой ночью, и Джереми
молился, чтобы ему не приснились сны.
i Поговорка «Если гора не идёт к Магомету, то Магомет идёт к горе»