Золотой ворон

Выходные прошли на удивление спокойно, по крайней мере для Жана. В
субботу журналисты попытались подойти к Лукасу в Сан-Диего с
навязчивыми вопросами и требованием комментариев, но его родители не
были связаны скучными правилами университета. Они отреагировали
настолько резко на это вторжение, что репортерам ничего не оставалось, кроме
как отступить. Реман и Джереми обеспечили Джонсонам некоторое
спокойствие, сделав совместное заявление несколькими часами позже. Лайла
посоветовала Жану не смотреть его, учитывая, что им придётся говорить
мучительно дипломатично, но Жан лишь отмахнулся, считая её беспокойство
напрасным. Он опёрся плечом на дверной косяк гостиной и слушал, как
выступает Джереми.
Джереми справлялся с этим гораздо лучше, чем когда-либо Рико или Кевин,
возможно, потому что ему действительно было на что опереться - на свою
искреннюю боль. Как бы он на самом деле ни относился к Грейсону, Джереми
искренне сожалел о том, как это повлияет на и без того ослабленную команду
Воронов, и сочувствовал людям, чьи жизни Грейсон разрушил. Любой, кто
слушал его речь, мог бы поверить, что Нокс всего в одном шаге от того, чтобы
самому присутствовать на похоронах Грейсона.
Этой весной Жану казалось, что лицо Джереми для прессы слишком
раздражающе. Сегодня же его актёрская игра даже успокаивала – ведь именно
он принимал на себя первый удар, защищая Жана.
Но ещё важнее самого заявления было то, что оно заставило полицию Лос-
Анджелеса действовать. Как только Джереми выразил непреклонную,
безоговорочную поддержку Жану, который якобы переживал утрату ещё
одного товарища по команде, полицейские были вынуждены официально
объявить о его невиновности. Они сделали это куда менее любезно, чем
Джереми, но Жану было всё равно. Главное, что никто из них не объяснил,
почему они так уверены.
Возможно, спецагент Браунинг внушил им страх Божий, когда они позвонили,
чтобы подтвердить алиби, или они просто решили, что это дело слишком
далеко выходит за рамки их полномочий.
В субботу вечером полиция сдалась и официально признала смерть Грейсона
самоубийством. Дело было закрыто, и Жан был в безопасности — по крайней
мере, от них.
Кэт провела остаток выходных, отслеживая реакцию в полудюжине форумов
и новостных каналов, хотя не делилась с Жаном подробностями. Жан
истолковал это единственным возможным образом: общее мнение было столь
же неприятным и упрямым, как и опасалась Лайла. Он не мог с этим ничего
поделать, поэтому сосредоточился на том малом, что было ему подвластно.
Рене поддерживала его, даже находясь в нескольких километрах от него. Она
правильно поняла его сдержанный ответ на сообщение и провела остаток
выходных, присылая короткие заметки из своей повседневной жизни. Это
помогло вытащить его из мыслей и отвлечь от всего происходящего.
В понедельник утром Джереми отвёз их на тренировку, хотя стадион
находился всего в нескольких минутах ходьбы от дома Лайлы. Моро уже успел
забыть, что Лукас не должен быть приезжать на этой неделе. Тот оставался в
Сан-Диего, провожая брата в последний путь и пытаясь смириться как с
неожиданным возвращением Грейсона в свою жизнь, так и с его столь же
внезапным уходом.
Жана больше раздражало то, что Лукас пропускал тренировки, чем то, что он
горевал. Он вспомнил смерть Рико, то, как Рене пыталась собрать его разбитые
осколки, а Кевин сидел на похоронах. Жан бы просто сошёл с ума, если бы
попытался понять эту токсичную загадку под названием человеческое сердце.
Без Лукаса, на которого можно было отвлечься, троянцы обратили своё
внимание на Жана. Они видели избитые лица Жана и Лукаса в пятницу утром,
а уже к обеду узнали о смерти Грейсона.
После того как дневные тренировки отменили, Лукаса увезли с кампуса в
полицейский участок, а затем в Сан-Диего, а Жан заперся в доме Лайлы. Вся
команда провела выходные без ответов и возможности выразить своё
замешательство.
Было бы логично, если бы они обвинили Моро, несмотря на то, что сказала
полиция. Но вместо этого они сплотились вокруг него.
Сначала это было почти незаметно: к его шкафчику подошёл Ксавье, чтобы
убедиться, что Жан не забыл надеть фиксатор на запястье. Затем Иисус
неожиданно заверил его, что синяки на лице сегодня выглядят гораздо лучше,
чем в пятницу. Коди принесли ему персик, хотя Жан был уверен, что никогда
не говорил им, что вообще любит их. Скорее всего, это была заслуга Кэт,
которая половину лета пыталась выяснить, какие фрукты Жан вообще
согласится есть.
Овощи и фрукты в «Гнезде» строго контролировались: они были необходимы
для команды, лишённой солнечного света, но содержали слишком много
сахара, чтобы получить категоричное одобрение медсестёр. Большинство
персонала хотело, чтобы Вороны полагались только на витамины, но как-то
раз Хамриксон удалось добиться разрешения на еженедельную доставку
свежих продуктов. Её стандартным выбором были бананы и апельсины, но
иногда она доставала киви. Говорили, что однажды она принесла папайю, но
Жан в тот день был без сознания.
Жан вертел персик в руках, наслаждаясь ощущением мягкого пуха под
пальцами. Времени, чтобы съесть его прямо сейчас, не было - они вот-вот
должны были отправиться в Лион, но в раздевалке было достаточно
прохладно, чтобы сохранить фрукт в целости и сохранности в отсутствие
Моро. Жан положил персик на полку, поставив перед ним свои кортовые
кроссовки, скрывая фрукт от любопытных глаз и жадных рук. Кэт, заметив его
манёвр, лишь игриво дёрнула его за волосы, но не стала привлекать внимание
к этой маленькой находке.
На пробежке к стадиону рядом с Жаном появился Деррик, а следом - Дерек.
Деррик не стал тратить время на приветствия и сразу спросил:
- Джереми говорит, что ты никогда не был на хоккейном матче. Правда?
- Только не начинай про хоккей, - перебил Дерек, будто Жан сам пригласил их
к разговору.
- Не слушай его, он просто зануда,- возразил Деррик. - Как только оденется
потеплее, сразу веселится. Вот увидишь, я найду нам матч на выходных, и мы
устроим себе день отдыха. Ты, я, Большой Д, Шериз...
- Какая колоссальная трата времени, - сказал Жан.
Деррик продолжил, будто не услышал его:
- ...Шейн, эмм... Эй, Шон!
Жан перебил, пока Шон не успел вмешаться:
- Ты никуда не пойдёшь. Может, если бы ты меньше отвлекался на
посторонние вещи, то уже давно исправил бы свою стойку. Почему ты
позволяешь ему так себя вести? - спросил он у Дерека. - Он твой партнёр.
Почему ты не можешь его обуздать?
- Эй-эй, - сказал Деррик, а Дерек только поднял руки в защитном жесте. — А
что не так с моей стойкой?
- Почему ты постоянно двигаешься?
- О, это просто. Я под музыку качаюсь.
Деррик улыбнулся, будто это было вполне логичным объяснением. Жан
уставился на него, выжидая более серьёзного ответа, но, не дождавшись,
повернулся к более разумному из двух. Дерек лишь широко пожал плечами,
явно не собираясь что-либо уточнять.
Деррик же, восприняв тишину как знак одобрения, начал энергично
изображать игру на барабанах с громкими звуковыми эффектами.
Жан мог бы - и должен был - оставить всё как есть, но одно имя всё же
пробилось сквозь раздражение.
- Шериз - не из Троянцев.
- О, она кузина Дерека, - пояснил Деррик. - Я однажды на ней женюсь.
- Продолжай мечтать, - сказал Дерек. - Она никогда не выйдет замуж за белого
парня.
- Я ещё изменю её мнение.
Деррик толкнул Жана локтем:
- Ты должен увидеть, какая у неё...
Дерек лениво замахнулся на него, и Деррик тут же сорвался с места,
выкрикивая что-то на бегу. Дерек бросился за ним, крича, чтобы тот вернулся
и «просто поговорил с ним». Ветер донёс до Жана раскатистый смех Деррика,
и он вжал палец в висок, пытаясь предотвратить надвигающуюся головную
боль.
Лисински дала возможность Жану попробовать работать с весами как с
фиксацией запястья, так и без неё, но ничего не сказала о его шансах
участвовать в упражнениях в этот день. Моро едва успел прикусить язык,
чтобы не спросить напрямую. Конечно, Джереми мог бы всё выяснить,
используя свой авторитет капитана, но Жан не успел бы догнать его до
возвращения на стадион.
Жан не вспомнил о своём персике, пока не смыл с себя тренировочную
усталость. Персик лежал там, где он его оставил, так что Моро переоделся к
обеду и уселся на скамейку нападающих, бережно удерживая фрукт в ладонях.
Ананья обычно возвращалась одной из последних, так как девушки
предпочитали переодеваться в туалетной комнате. Но как-то она опередила
Джереми и, заметив персик в руках Жана, улыбнулась.
- Если тебе нравятся персики, то стоит попробовать пироги Кэт, - сказала она.
- Они просто потрясающие.
Жан сжал пальцы вокруг фрукта, словно оберегая его:
- Ненужное украшательство.
Она кивнула, не возражая, и отправилась искать Коди и Пэта. Джереми
появился вместе с Кэйт и Лайлой почти сразу после её ухода. Вчетвером они
снова направились вверх по улице.
Кэт поглощала за свой ланч, болтая о новой выставке в ближайшем музее.
Лайлу не пришлось долго уговаривать - если Кэт так взволнована, то, конечно,
Лайла с радостью составит ей компанию. Джереми, казалось, совсем не
слушал этот разговор. Он растянулся на животе с одним из справочников для
подготовки к LSAT, которые принёс домой в пятницу. Ни Кэт, ни Лайла не
сочли нужным прокомментировать их внезапное появление - неожиданная
сдержанность для такой прямолинейной парочки.
- Мы могли бы пойти в субботу, - предложила Кэт, но тут же осеклась и
повернулась к Жану. - О, нет, подожди. Мой дядя ждёт поставку в свою
автомастерскую из Сан-Франциско на этой неделе. Его водитель заедет в
Дейли-Сити, чтобы забрать твой первый байк. Мы можем съездить за ним в
пятницу после тренировки, окей? А в субботу нужно будет оформить тебе
разрешение.
Жан всё ещё не решил, как к этому относиться, поэтому потянул время:
- Я не знаю, где находится Дейли-Сити.
Кэт задумчиво оглядела окружающие здания, а потом показала через правое
плечо:
- Примерно шесть часов езды в ту сторону. Кстати, большая часть моей семьи
живёт в районе залива! Ты там когда-нибудь был? Серьёзно? - Она театрально
прижала руку к груди, увидев то, как он отрицательно покачал головой.
- Ну,
туда можно быстро долететь, если захочешь устроить себе уикенд. Держу
пари, я смогу найти нам дешёвые билеты.
Жан не был уверен, что Кэт считает «дешёвым», поэтому решил не уточнять.
Он прошёл путь от жёсткого контроля со стороны родителей до удушающего
контроля в «Гнезде». Благодаря до ужаса скучным бизнес-курсам и разговорам
с Воронами он теоретически понимал, как работает капитализм и экономика.
Но деньги не были чем-то, к чему он привык - ни в плане необходимости, ни в
плане обладания. Его первый поход в «Фокс Хиллс» в мае стал неприятным
открытием. Лайла чуть не впала в истерику, осознав, насколько он не
ориентируется в финансовых вопросах, хотя она постоянно уверяла его, что
дело не в нём, а в обстоятельствах. Жан понял её раздражение, только когда
увидел, как быстро растёт итоговая сумма на кассе.
С тех пор большую часть его расходов покрывали Лайла и Кэт, позволяя ему
иногда заплатить за случайно забытый продукт или новые простыни для своей
кровати. Но такая зависимость от них не помогала ему лучше разбираться в
обращении с деньгами, и Жан не представлял, как изменить эту ситуацию. Он
знал, что после выпуска будет получать зарплату - точнее, двадцать процентов
от неё. Но что делать до тех пор? В Лос-Анджелес он приехал только с
четырьмястами долларами, которые тренер Уаймак незаметно сунул в его
чемодан.
Это была слишком сложная проблема без очевидного решения, поэтому он
просто сказал:
- Я не люблю летать.
Лайла повернула голову к нему:
-Боишься высоты?
- Мне не нравятся аэропорты.
Кэт не сразу поняла, что на это ответить.
- Хм. Ну, я всегда за дорожное путешествие, но тогда нужно будет получше
всё распланировать - это займёт больше времени. О, Коди! - Она подняла руку
в приветствии, и Жан наблюдал, как Коди пересекает лужайку, направляясь к
ним. - Отдыхаешь от «двойных неприятностей»?
- Ананья решила заскочить в общагу, - Коди плюхнулся между Кэт и Жаном и
кивнули в сторону музея. - Вы уже там были? Я видел флаеры - наконец-то
они открылись.
- Надеюсь, скоро сходим, - с энтузиазмом ответила Кэт.
Коди бросил взгляд на Джереми, и Жан не пропустил, как их выражение лица
стало холоднее, когда они увидели, чем тот занят. В этом было больше
неодобрения, чем он когда-либо замечал у Кэт или Лайлы. Но даже Коди не
стал ничего говорить. Их готовность позволить Джереми рассматривать
другие варианты карьеры раздражала Жана настолько, что он не выдержал,
протянул руку и захлопнул книгу.
При этом он случайно ударил Джереми по лицу, потому что тот не успел
отдёрнуться. Жан встретил его ошеломлённый взгляд холодным,
невозмутимым выражением.
- Перестань тратить время впустую, - сказал он.
- У меня его не так уж и много, - ответил Джереми, поднимаясь.
Несмотря на свои возражения, Нокс даже не попытался вернуться к учёбе. Жан
счёл бы это победой, если бы телефон Джереми не отвлекал ещё сильнее. Они
смогли воскресить его в субботу вечером, и с тех пор он почти не замолкал из-
за постоянных уведомлений. Моро мысленно отметил, что в следующий раз,
когда Джереми оставит телефон без присмотра, он просто выключит звук.
Сейчас как раз прозвучал тот самый приглушённый сигнал, который Жан
слышал в пятницу. Джереми взглянул на сообщение, а затем посмотрел через
улицу в сторону футбольного стадиона.
Когда Кэт толкнула его ногой, он лишь сказал:
- Бишоп.
- О, футболисты наконец-то вернулись? - поинтересовался Коди. - Лентяи.
- Не стоит общаться с другими командами, - заметил Жан.
- Мы все - Троянцы, - с лёгкостью ответил Джереми. - Мы все из одного
университета. В основном там хорошие ребята. Думаю, некоторые из них тебе
бы понравились, если бы ты дал им шанс.
- Нет, - отрезал Жан, и Джереми лишь улыбнулся, будто находил его
упрямство забавным.
- У него тут не так уж много вариантов, верно? - сказала Кэт. - Может, первое
знакомство с «потаскушками» и исказило твоё восприятие, но правда в том,
что нас всё ещё четверо на одного в команде. Не так уж много парней-
целующихся между собой.
- Она хмыкнула, словно сама идея была ей
неприятна, и рассмеялась, когда Коди толкнул её в бок. - Как будто ты в этом
понимаешь, трус. Или наконец-то хребет отрастил?
Как и ожидалось, Коди проигнорировал вопрос.
- Джереми уже два года играет роль «дежурного гея» в команде. Здесь это
редкий вид.
- Последним был Джулиан, и он был ещё той сволочью, - сразу помрачнела
Кэт. - Он так жестоко обращался с Ксавье, и ради чего? Я была так рада, когда
тренер перевёл его из команды. - Она выдрала несколько травинок и начала
нервно скручивать их в узлы.
Лайла с первого взгляда поняла, что ее девушка в плохом расположении духа,
и закончила за нее:
- Большинство наших товарищей по команде принимают нас такими, какие мы
есть, просто потому что слишком нас любят, чтобы осуждать. А некоторые всё
ещё над этим работают, как ты, наверное, уже заметил, - сказала она, и Жан
понял, что она имеет в виду Лукаса и его грубость. - Но то, что они дружат с
нами, не означает, что они готовы выслушивать подкаты, так что... - Она
указала в сторону футбольного стадиона....
- Придётся расширять зону
поиска.
- Предпочтения - слабое оправдание, - пожал плечами Жан.
Большинство Воронов считали себя натуралами, но с таким малым числом
женщин в окружении и полной изоляцией команды они довольствовались
любым парнем, готовым к близости. Кроме Рико и Кевина, Жан знал всего
двух Воронов, которые отказывались переступать эту черту в «Гнезде». Хотя,
если точнее, теперь - одного. У второго этот выбор отняли в январе. Жан
вонзил ногти в забинтованное запястье, пока боль не заглушила мысли.
Коди бросили на него любопытный взгляд, а затем спросили у Джереми:
- Сегодня встречаетесь?
- Вряд ли, - отозвался Джереми. - Учитывая всё, что сейчас происходит.
- Сегодня вполне подходящий день, - возразили Коди и указал пальцем в
начале на Нокса, а потом уже и на Кэт. - Ты иди к Бишопу, а ты бери Лайлу и
веди её в музей. А Жана оставьте нам! Ты уже показывал ему кампус?
- Я провёл экскурсию, - сказал Джереми.
- До того, как он получил расписание? — уточнил Коди. Когда Джереми
кивнул, они повернулись к Жану. - Тогда мы устроим тебе настоящую
экскурсию и покажем, где находятся твои корпуса. Наведём хоть какой-то
порядок в хаосе и дадим более ясное представление о том, чего ждать. Ещё и
накормим чем-нибудь, что ты не готовил сам.
- О, удачи, - с усмешкой сказала Лайла, а Кэт добавила:
- Да он однажды станет шеф-поваром, вот увидишь.
- Я никогда вас не пойму, - хихикнул Коди.
- Коди не может приготовить ничего сложнее каши, - сказала Кэт Жану, а
потом обвиняюще ткнула пальцем в Коди. - Они почти так же бесполезны на
кухне, как и Джереми. У Джереми, по крайней мере, есть личный повар. А твое
оправдание?
- Лень, - без тени стыда признался Коди.
- Вот почему ты такой коротышка, - заключила Кэт. - Из-за жизни на хлопьях
и еде навынос.
Коди наклонились к Жану:
- Не слушай её. У мамы рост около ста тридцати сантиметров.
Жан уставился на них.
- Ты врёшь.
- Нет, смотри, у меня даже есть фото. - Коди наклонился в сторону, вытащил
бумажник и раскрыл пластиковый кармашек, в котором люди обычно хранили
разные удостоверения. Там была фотография Коди и миссис Уинтер.
Жан не знал, что его больше поражает: неоново-зелёные волосы Коди на этом
снимке или то, насколько крошечной была их мать. То, что Коди каким-то
образом дорос до ста шестидесяти семи сантиметров было настоящим чудом
природы - даже если это делало их третьими по низкому росту после Мин Цая
и Эммы.
Жан бросил косой взгляд на нынешний цвет волос Коди - сейчас их стрижка
напоминала цвет пожарной машины.
- Ты вообще помнишь, какого цвета твои волосы на самом деле?
- О, блондинистые, - ухмыльнулся Коди и заговорщики переглянулся с
Джереми. – Натуральный блонд.
- Многое объясняет, честно говоря, - фыркнула Кэт.
Её часы запищали, предупреждая об окончании перерыва, и она с
преувеличенным вздохом сложила грязную посуду в ланчбокс.
- Клянусь, с каждым разом перерыв на обед заканчивается всё раньше и
раньше. Все готовы?
Они вернулись к стадиону небольшой разрозненной группой. Кэт и Коди без
остановки тараторили о каком-то предстоящем мероприятии, но Жан перестал
слушать, когда понял, что речь идёт об одной из их онлайн-игр.
Джереми постукивал ногтями по обложке своего учебника, выбивая неровный
ритм. На полпути к стадиону он наконец посмотрел на Жана и спросил:
- Ты не против? Идти с Коди, я имею в виду.
- Это более практичное использование моего времени, чем музей.
- Я всё слышу! — возмущённо воскликнула Кэт.
- Джереми вообще ужасная компания, - добавила Лайла. - В прошлый раз,
когда мы пытались вытащить его в какое-то культурное место, он исчез почти
сразу. Сказал, что пойдёт в туалет, а в итоге задремал в кафе рядом с
сувенирной лавкой. Мы почти час пытались понять, куда он делся.
Джереми ответил на её обвинительный взгляд широкой ухмылкой.
-Если вы даже не заметили моего отсутствия, то и беспокоиться не о чем.
Они вернулись одними из первых, и тренер Хименес уже поджидал их. Он
поманил Жана и отправил его в медкабинет для быстрого осмотра.
Сегодня дежурил Джеффри Дэвис, а рядом с ним стоял тренер Реманн. Жан
молча терпел все их манипуляции, надеясь, что послушное поведение поможет
заслужить расположение Реманна. Однако вместо вердикта Дэвис просто
махнул рукой и вышел из комнаты.
Жан перевёл взгляд с закрытой двери на свисток, висевший на шее Реманна.
- Твои товарищи по команде единодушно считают, что тебе стоит сегодня
выйти на тренировку,
- сказал Реманн. - Дэвис полагает, что физически ты
справишься, но мне нужно знать, что у тебя на уме.
Он скрестил руки на груди и подкатил свой стул ближе, пытаясь поймать
взгляд Моро, но тот быстро его отвел в сторну.
- Томпсон, правда, проболтался, что, по его мнению, грубая игра пойдет тебе
на пользу, но я не выпущу тебя на площадку, если ты можешь навредить себе
или другим.
- Да, тренер.
- Ты можешь сегодня играть как Троянец?
- Да, тренер.
- Ты можешь обдумать свой ответ, - с лёгкой иронией заметил Реманн. - Я бы
тебе больше доверял, если бы ты это сделал.
- Да, тренер.
Реманн внимательно его изучал. Чем дольше длилось молчание, тем больше
Жан убеждался, что допустил ошибку. Или Реманн ждал, чтобы он снова
заговорил? Взвесив возможные последствия, Жан решил, что тишина -
безопаснее. В итоге первым сдался Реманн.
- Когда у тебя первая сессия с доктором... Добсон? - уточнил он с лёгкой
неуверенностью.
- Первая неделя августа, тренер, - ответил Жан.
- Вот и оно, - устало вздохнул Реманн. - В прошлый четверг ты сидел точно на
этом же месте и говорил, что обязательно позвонишь ей. Как только
доберёшься домой, насколько я помню.
Он сделал паузу, но Жан остался сидеть неподвижно и молча.
- Мы можем помочь тебе очень многим. Я просто хочу знать, что ты
получаешь необходимую поддержку.
Жан отчаянно ухватился за единственное оправдание, которое могло его
спасти:
- У меня был неожиданный гость, тренер.
Лицо Реманна оставалось непроницаемым.
- Нил Джостен. Он втягивает тебя в неприятности?
Этот неисправный кретин существовал для того, чтобы доставлять
неприятности всем в радиусе тысячи миль, но Жан спокойно ответил:
- Нет, тренер.
Когда стало очевидно, что такой ответ не слишком убедителен, он добавил:
- Я попросил его кое-что выяснить для меня, и Нил просто приехал поделился
результатами.
Лёгкая ложь, лежащая в основе их официальной версии для ФБР. Нил сказал
Браунингу, что приехал в Лос-Анджелес, чтобы узнать, что выяснил Стюарт
Хатфорд насчёт... Прикосновение горячих пальцев к запястью отвлекло его от
опасных мыслей, и Жан, вздрогнув, посмотрел Риману в лицо. Он заколебался,
когда понял, что оставил на тыльной стороне ладони отметины от своих ногтей
в виде полумесяца. Он медленно ослабил хватку, и вскоре после этого Реманн
отпустил его.
- И ты действительно считаешь, что достаточно стабилен, чтобы выйти на
площадку? - спросил Реманн.
Это не было прямым вопросом, но Жан понимал, что ещё пара секунд - и его
отправят сидеть на скамейке запасных до конца жизни, если он не придумает,
как вернуть себе расположение мужчины.
- Это не повлияет на мою игру, тренер, - заверил Жан, поднимая руку к виску.
- Я — идеальный игрок на корте. Я мог играть в любом состоянии. Я не
подведу вас. Пожалуйста, позвольте мне это доказать.
- А ты задумывался, что больше нет никакого «идеального корта»? Нет
никакой Свиты Короля? - спросил Реманн. - Это была навязчивая мечта
Мориямы, и, к счастью, его уже нет. Дэй отказался от своего места в нём, а
Джостен носил свой номер всего несколько месяцев. Ты - последний, кто
остался.
Он поднял руку, словно всерьёз ожидал, что Жан будет спорить.
- Я не ставлю под сомнение твои навыки или преданность делу. Но тебе нужно
начать смотреть дальше этой узкой мечты. Если нет идеального корта,
остаёшься только ты. И тебе нужно научиться заботиться о себе. Чем раньше,
тем лучше. Ты понимаешь?
- Да, тренер.
- Смотри на меня, когда говоришь это.
Жан заставил себя поднять взгляд - и сразу понял по выражению лица
мужчины, что простое «Да» было неправильным ответом. Он поспешно
исправиться:
- Я постараюсь, тренер.
Этого оказалось достаточно, чтобы напряжённость на лице Реманна немного
спала.
- Договоримся так, - сказал тренер и дождался, пока Жан сконцентрируется на
его словах. - Я позволю тебе участвовать в сегодняшних тренировках и
товарищеской игре, но с условием: если почувствуешь хоть малейший
дискомфорт, сам уходишь с поля.
Он поднял палец, не давая Жану возразить.
- Кроме того, я хочу, чтобы ты позвонил доктору Добсон и узнал, сможет ли
она встречаться с тобой хотя бы раз в неделю до начала ваших официальных
сеансов в августе. Я свяжусь с тобой завтра, чтобы узнать, каков ее ответ.
Жан понял, что выкрутиться быстро не получится.
- Да, тренер.
- Ладно, - кивнул Реманн, отодвигая стул назад. - Иди переодевайся.
Жан быстро направился к своему шкафчику, будто боялся, что тренер в любой
момент передумает. Как только он снял шлем с крючка, Коди громко
взвизгнул. Остальные защитники подхватили звук, поднимая общий шум. Жан
с недоумением взглянул на Кэт, когда она присоединилась к этому странному
хору. Она только ухмыльнулась и стукнула своим шлемом о его в знак
поддержки. Жан решил проигнорировать этот бред и сосредоточился на
переодевании.
Хименес и Уайт по очереди заставляли Троянцев выполнять свои упражнения:
самоубийственные пробежки, упражнения с конусами и полдюжины других
заданий, от которых приятно гудели мышцы бёдер, а спина взмокала от пота.
На этих тренировках стало понятно, что Троянцы изменили стандартные
упражнения, которые использовали остальные команды в экси, - или, может,
это у Воронов были свои модификации этих самых упражнений, Жан уже не
был уверен. Он с головой ушёл в работу, принимая каждое задание как вызов.
Думать об Экси было легко. Эта игра была достаточно громкой и
всепоглощающей, чтобы заглушить всё остальное.
Первое упражнение с партнёром было простым: обычные толчки, чтобы
отрабатывать прорыв мимо защитника. На прошлой неделе Жан тренировался
с Джереми, но сегодня к нему с широкой ухмылкой подбежал Деррик.
- Ладно, ладно, покажи мне, что не так с моей стойкой! - объявил он, занимая
позицию напротив Жана.
- Ты уже должен был это знать! – выдохнул Жан.
Уайт ещё не свистнул, но Деррик уже начал двигаться, едва заметно
покачиваясь. Он раскачивался на ступнях - с пятки на носок, из стороны в
сторону. Жан сразу понял, что это позволяло Деррику легко менять
направление, но в то же время делало его движения предсказуемыми. Как сам
Деррик и говорил раньше: он двигался под музыку, которую слышал только
он. Он был заложником собственного ритма, и Жан без труда мог этот ритм
просчитать.
Как только прозвучал свисток, Жан шагнул вперёд и зацепил носком
внутреннюю сторону ступни Деррика в тот момент, когда тот переносил вес.
Деррик мгновенно потерял равновесие.
- Тревога, Уилл Робинсон! - взвизгнул он, спотыкаясь.
В команде не было никого с таким именем, поэтому Жан молча ждал, пока тот
снова займёт позицию. Деррик тут же вернулся к своей привычной раскачке,
и Жан снова бездумно начал считать ритм, дожидаясь сигнала.
На этот раз Деррику удалось сделать шаг вперёд, но Жан даже не стал
пытаться его преследовать. Он просто резко выбросил ногу в сторону и снова
зацепил носком свод его стопы.
- Технически, знаешь ли, подножки - это не в стиле Троянцев,
- заметил
Деррик, возвращаясь на исходную. - Но при этом он улыбался, словно это
было самое весёлое событие за весь день. - Так что, умно, конечно, но если ты
начнёшь так выбивать соперников, тренер снимет тебя с игры.
- Единственное достоинство этой команды - ее талант,
- раздражённо
отозвался Жан. - А удовольствие, которое вы получаете, когда вас толкают и
сбивают с ног, попросту нелепо.
- Когда ты разберешься в этом, ты поймешь.
- Болтаешь бессмыслицу просто ради того, чтобы слышать свой голос, -
обвинил его Жан.
Жан двинулся при звуке свистка Уайта. Несмотря на предупреждение
Деррика, он был достаточно раздражён, чтобы в третий раз подряд ударить его
по своду стопы. В ответ Деррик посмотрел на него почти с жалостью.
- Смотри, в чём дело, - начал Деррик. - Вороны чертовски хороши, этого никто
не отрицает. Безумно талантливы, дико быстры, они просто...
- он издал
свистящий звук, который, видимо, должен был выразить всё уважение и
зависть к команде соперников.
- Но в их стиле игры слишком много
ненависти. Если бы им сказали выиграть матч, не заработав ни одной
карточки, они бы не справились.
- Нарушения и карточки - часть игры, - возразил Жан. - Нет смысла считать их
чем-то запретным.
- Вот тут ты и теряешься - Деррик указал на него клюшкой. - Мы же не такие:
«Ооо, драки - это так по-детски, мы никогда не опустимся до такого, ооо». Всё
дело в другом...
На этот раз Жан ударил сильнее, и Деррик едва не упал, но лишь поморщился
и снова занял позицию.
- Дело не в том, чтобы быть «выше» этого, а в том, чтобы быть лучше.
Понимаешь?
- Нет.
- Единственный способ, которым ты можешь меня остановить - это ударить и
причинить боль, - сказал Деррик. - Может, ты всегда будешь побеждать в
наших стычках. Но если ты полагаешься не на талант, а на грязные трюки, то
в итоге всё равно я остаюсь лучшим игроком, верно? - Он широко улыбнулся:
- В этом вся суть для нас: найти способ победить без насилия и дешёвых
приёмов. Нам не нужно калечить соперников. Мы быстрее, изящнее, лучше
двигаемся по корту. Когда мы в последний раз проигрывали, кроме одного
осеннего матча?
- Я не изучал историю вашей команды так подробно.
- А, неважно. Я и сам не знаю.
На этот раз Деррик добавил неожиданное движение из стороны в сторону,
нарушив привычный ритм, и с лёгкостью проскользнул мимо Жана. Он рухнул
на колени, вскинул руки в воздух, словно празднуя победный гол, и,
запрокинув голову, завыл в потолок зала. Моро секунду наблюдал за ним, а
потом просто поставил ногу ему на плечо и толкнул.
- Ну вот, всё веселье испортил! - пожаловался Деррик, поднимаясь на ноги.
- Экси не должен быть весёлым,
- холодно сказал Жан.
Деррик остановился и вытаращился на него.
- Что за чёрт? — наконец выдавил он.
- Конечно, должен.
Он перехватил ракетку Жана, когда тот попытался отвернуться:
- Ты же Жан Моро. Идеальный, чёртов возьми, игрок. Что значит - «не должен
быть веселым»? Ты играешь так, как играешь, и... это всё просто скучная
обязанность? Я даже не знаю, впечатляться или ужасаться тому, что мы
настолько не заслуживаем твоего внимания
- Это не так,
- возразил Моро, потому что, как бы ни раздражала его эта
команда, он не мог лгать об их навыках. - Единственная причина, по которой
я согласился на перевод сюда - ваша команда достаточно хороша, чтобы не
тратить на неё моё время впустую.
- Но ведь это всё равно должно быть весело! - упрямо повторил Деррик,
цепляясь за наименее важную часть разговора, словно морской моллюск.
- Почему? - резко спросил Жан. - Ты откажешься играть, если нет?
Деррик сморщил лицо, обдумывая ответ.
На другом конце корта Уайт свистнул, сигнализируя об окончании
упражнения. Жан повернулся, чтобы уйти, но Деррик всё ещё держал его
клюшку. Он последовал за Жаном, когда тот потянул его за снаряжение, и,
наконец, ответил
- Да, откажусь. - Он пожал плечами.
- Я не говорю, что каждый день должен
быть, как прогулка под радугой. Но если Экси перестанет приносить
удовольствие и превратится просто в скучную обязанность, - значит, пора
завязывать. - Он хмыкнул: - Ну, сейчас у меня, конечно, нет выбора —
стипендия и всё такое. Но после выпуска? Если к тому времени я снова не
научусь получать кайф от игры, то брошу её, как горячую картошку, и найду
себе новую цель. Жизнь слишком коротка, чтобы быть постоянно несчастным.
Он внимательно посмотрел на Жана:
- Ты правда собираешься бросить экси, когда выпустишься?
Резкий спазм в груди Жана мог быть болью - или едкой, разъедающей
завистью.
- Я никогда не перестану играть, - сказал он, не позволяя себе даже думать о
том, как громко эхом отдается в голове невысказанное «Я не могу» - как второе
сердцебиение. - Это всё, что у меня есть.
- Ты говорил то же самое на приветствии на прошлой неделе, - задумчиво
сказал Деррик, наконец отпуская его клюшку.
Он изучающе посмотрел на Жана, на редкость серьёзный, и спросил:
- Я думал, это просто крутая фразочка, но ты ведь реально это имел в виду, да?
Повторяться не было смысла. Жан просто развернулся и ушёл. Он догнал Кэт
на полпути к следующей тренировочной точке. Та стукнула своей клюшкой по
его в знак приветствия.
- Вид у тебя мрачный. Ещё мрачнее, чем обычно. Всё нормально?
Тратить время на размышления о гипотетическом будущем Деррика было
бессмысленно. Жан сосредоточился на более раздражающей части их
разговора - на том, что Деррик посмел считать себя лучшим игроком. Троянцы
были феноменальной командой - почти с момента своего основания. Но
Деррик и близко не дотягивал до Рико или Кевина. Он даже не мог считать
себя равным Джереми. И то, что он поставил себя выше Жана, было настолько
возмутительным, что у Жана сжались зубы. Будь они в «Эверморе», он уже
отправил бы Деррика в лазарет за подобную дерзость. Но здесь это было не
вариантом.
- Я его уничтожу, - сказал Жан.
- В переносном смысле, я надеюсь? - уточнила Кэт.
Жан лишь пожал плечами, предоставив ей самой решать, что он имел в виду.