Золотой ворон

Джереми
Был предел тому, сколькими способами Джереми мог ответить на одни и те
же несколько вопросов.
Да, он слышал о Грэйсоне Джонсоне. Да, он знал, что между Грэйсоном и
Жаном была вражда, но разве в полиции Лос-Анджелеса никто не следил за
студенческим Экси? Команда Воронов конфликтовала с Жаном с тех пор, как
он покинул их состав в разгар чемпионата этой весной. Нет, Джереми не знал,
что вчера Грэйсон приезжал в город, и нет, он даже не видел его, когда тот
появился на Золотом Корте. Джереми пропустил и драку, и отъезд Грэйсона,
увидев только ужасные последствия этой стычки. Да, он всю ночь был дома с
Кэт и Лайлой.
- Но Моро ушел? - уточнил зачем-то полицейский в четвертый или пятый раз.
- Он вернулся около полуночи, - устало повторил Джереми.
Его телефон издал жуткий писк. Это было шестое сообщение из дома за
последние пятнадцать минут, и отвечать на него Нокс спешил не больше, чем
на первое. Тяжёлый, многозначительный взгляд Лайлы жёг затылок, но
Джереми упрямо не поворачивался. Он смотрел на дверной проём, будто это
могло помочь расслышать разговоры в коридоре. Время от времени до
Джереми доносился знакомый гулкий голос тренера Римана, когда он
вмешивался в разговор, но это был не тот человек, которого Джереми отчаянно
хотел услышать.
Полицейский постучал ручкой по блокноту и спросил:
- Я тебя утомляю, Нокс?
Отвечать не пришлось — телефон снова зазвонил. На этот раз это был не
просто звонок, а сигнал, который Джереми установил для семьи. Он
замешкался, взвесил последствия сброса вызова и потянулся за телефоном.
Яркая надпись «УИЛШИР» на экране ничуть не улучшила настроение, но он
повернул телефон так, чтобы полицейский увидел. Тот недовольно хмыкнул,
но всё же закрыл блокнот и наконец покинул комнату. Джереми дождался,
пока он скроется за дверью, и только тогда ответил, включив громкую связь.
- Привет, я за рулем, - солгал он. Полицейский велел ему пододвинуть стул к
столу Уайта в передней части зала, но теперь Джереми наконец смог
развернуться, чтобы увидеть Кэт и Лайлу. Они заняли места в первом ряду и
внимательно наблюдали за ним. - Ты можешь говорить побыстрее?
- Твоя мать пытается до тебя дозвониться, - раздался усталый голос отчима,
так сильно надоевший Джереми за все эти годы.
Лайла метнула на телефон взгляд, который мог бы прожечь в нём дыру.
- Перестань её избегать, ты её волнуешь.
«И кто же ей сказал, что стоит волноваться?» - хотелось огрызнуться Джереми,
но он знал, чем закончится этот разговор. У Уоррена Уилшира было два брата
в полиции Лос-Анджелеса - детектив и заместитель начальника - и отец в
Конгрессе. Джереми никогда не был Уилширом и упорно отказывался от этой
фамилии каждый раз, когда мать предлагала её взять. Но если его имя где-то
всплывало, нужные люди знали, кому звонить.
В средней школе он проверил эту свою теорию, специально получая штрафы
за превышение скорости, чтобы потом увидеть, как Уоррен их просто тихо
аннулирует. И за этот маленький бунт ему пришлось потом горько пожалеть.
Он задумался, кому первым позвонили из полиции, когда обнаружили связь
между Грэйсоном и Троянцами: Уоррену или тренеру Реманну.
- Здесь небольшая неразбериха, как тебе уже, наверное, рассказал Милтон, -
протянул Джереми. Он видел своего сводного дядю только мельком, когда они
впервые вернулись на стадион, поскольку Милтон был частью команды,
которая в данный момент допрашивала Жана в соседней комнате. - Я позвоню
маме, когда смогу.
- Шанс упущен, - ответил Уоррен. - Ты придёшь домой на ужин, и мы всё
обсудим.
Джереми улыбнулся, стараясь сохранить лёгкий тон:
- Не могу этого обещать. У полиции могут быть дополнительные вопросы, а
как капитан команды я должен быть рядом с ребятами. Уходить с кампуса -
ошибка.
- Капитан, - повторил Уоррен. В его голосе послышалось замешательство - он
забыл об этом.
Кэт не выдержала. Она прикрыла рот рукой и сымитировала голос
официантки:
- Добро пожаловать в Джеки'с, могу я принять ваш заказ?
- Кто это был? - резко спросил Уоррен.
- Одну секунду, пожалуйста! - весело сказал Джереми в сторону, а затем
поднёс телефон ближе к лицу.
- Я же говорил, что за рулём. Лайла и я берём еду для команды. Мне нужно
идти, ладно? Я позвоню маме, как только появится возможность.
Уоррен начал возражать, но Джереми его перебил:
- Да-да, дайте нам, пожалуйста... - и сбросил звонок.
Он положил телефон на стол с большей силой, чем хотел, и снова посмотрел
на дверной проём.
Он хотел, чтобы полиция убралась со стадиона. Хотел, чтобы Жана оставили
в покое с их колючими, давящими вопросами. Что им ещё нужно? Сколько
жестокости они ещё могут проявить после всего, что пережил Жан?
Вчера Грэйсон прижал Жана к жёсткой стене Золотого Корта и вцепился
зубами в его горло, оставив кровоточащую рану. Меньше чем через сутки он
был мёртв. Полиция почти ничего не сообщила - ни где нашли тело, ни как
именно он умер. Единственное, что удалось понять из их повторяющихся,
враждебных вопросов - смерть наступила глубокой ночью.
Хотелось бы надеяться, что с Лукасом, которого увезли в участок вместе с
тренером Хименесом, они были человечнее. Хотя Джереми в это не верил.
При мысли о Лукасе у него сжалось сердце.
- Мне нужно с ним поговорить.
- Ты этого не сделаешь, - строго сказала Лайла. - Оставь это Коди или
Ксавьеру.
- Они не... - начал Джереми, но его отвлек внезапный шум в коридоре.
Джереми вскочил так быстро, что его стул отлетел назад. Из дверного проема
он наблюдал, как Реман ведет полицию по коридору к выходу. Джереми не
видел с ними Жана, хотя тот мог просто идти впереди всей группы. Нокс
поспешил в соседнюю комнату, а Кэт и Лайла тут же последовали за ним по
пятам. Тиски, сжимавшие его сердце, немного ослабли, когда он увидел Жана,
сидящего в одиночестве в первом ряду. Джереми мгновенно занял место рядом
с ним, а Кэт устроилась с другой стороны, оставив Лайле только место перед
ним.
- Привет, - тихо сказал Джереми. - Как ты?
Жан ничего не ответил, только нервно теребил бинты на горле. Джереми
задумался, как долго он этим занимается, раз края повязки успели так
потрепаться. Возможно, полиция заставила его показать раны, чтобы
подтвердить показания. Джереми помнил их еще свежими, с блестящей от
слюны и крови разорванной кожей. Он помнил Жана, стоящего в душе
полностью одетым вчера, помнил его пустой взгляд прошлой ночью, когда
Нил Джостен наконец привез его обратно, и его тихий вопрос: «Если я
попрошу тебя убить меня, ты сделаешь это?», не дававший Джереми уснуть
почти всю ночь.
Реман вошел в дверной проем и оглядел троих Троянцев.
- Поехали. Я отвезу вас домой.
Жан напрягся, но Джереми отказывался верить в то, что этот поступок тренера
был для него неожиданностью. Моро встал без возражений, и все четверо
вышли вслед за Реманом со стадиона. Они уже были в машине, когда Нокс
повернулся к тренеру, спросив:
- Вам нужно, чтобы я кому-нибудь позвонил?
- Мы справимся, - заверил его Реман.
Остаток короткой поездки до дома Лайлы прошел в молчании. Реманн
подъехал к машине Джереми и надел защитные очки. Он повернулся в кресле,
чтобы рассмотреть троих, сидевших на заднем сиденье, и сказал:
- Ты можешь опереться на них, если нужно. Ты можешь опереться на меня,
если готов к этому. Если кому-то из вас что-то понадобится в эти выходные -
свяжитесь с любым из нас в любое время дня и ночи. Поняли?
Он дождался напряженного кивка Жана, прежде чем взглянуть на Джереми.
- Останься на минуту.
Кат и Лайла открыли дверцы, и Кэт немного придержала свою, чтобы Жан мог
выйти. Джереми наблюдал через пассажирское окно, как они поднялись по
ступеням к входной двери. Он думал о Жане, цепляющемся за цепь прошлой
ночью, измученном и разбитом. Сегодня ему не придется запирать дверь. Как
же ужасно осознавать, что это приносит Джереми облегчение.
Дождавшись, пока они зайдут внутрь, он спросил у Ремана:
- Жан - подозреваемый?
- Возможно, самый очевидный, если бы не железное алиби. Ты знаешь, где он
был прошлой ночью?
Джереми беспомощно пожал плечами.
- Нил Джостен появился у нас на пороге и увез его куда-то.
После прошлогоднего хаоса Джереми не нужно было объяснять тренеру, кто
такой Нил. Он сомневался, что в Национальной студенческой спортивной
ассоциации экси остался хоть один человек, не знающий это имя. Вице-
капитан Лисов изначально был известен как Натаниэль Веснински и имел
подтвержденные связи сразу с двумя криминальными семьями. Расследование
в отношении покойного Натана Веснински потерпело полное фиаско. Новости
об этом деле состояли на девяносто процентов из слухов, но если
расследование, наконец, сдвинется с мертвой точки, разразится грандиозный
скандал.
- А, значит, станем мишенью за компанию, - задумчиво произнес Реман.
Джереми нахмурился, не понимая, но тренер обдумывал что-то еще целую
минуту. В конце концов, мужчина вздохнул и сказал: - Слушай. Если он сам
заговорит об этом, дай мне знать. Не детали, - уточнил он, подняв руку, словно
мог отразить слова Джереми. - Они меня не касаются, и я не хочу знать. Мне
нужно лишь понимать, что мы не попадем прямо в шторм. Договорились?
- Нет, - честно ответил Джереми. - Что происходит, тренер?
- Если бы я знал, ты бы тоже знал, - хмыкнул Реман.
Он явно понимал больше, чем хотел сказать, но Джереми не стал настаивать.
Нокс уже потянулся к дверной ручке, когда его телефон неожиданно зазвонил
- на этот раз мелодией, которую он почти никогда не слышал. Он с силой
ударил костяшками по двери, торопясь вытащить мобильник из кармана. Было
бы невежливо отвечать при Ремане, поэтому он просто сбросил звонок,
рассеяно пробормотав извинения. Взгляд мужчины был понимающим, когда
Джереми снова поднял голову; он был тренером Нокса достаточно долго,
чтобы знать все его рингтоны наизусть.
- Иди, - сказал Реман, разрешая ему выйти. - Я свяжусь с тобой после разговора
с Лукасом и попечительским советом.
- Спасибо, тренер.
Джереми выбрался из машины так быстро, как только мог. Телефон был
прижат к уху еще до того, как он захлопнул за собой дверь - Нокс не был
уверен, сколько гудков пропустил.
- Да, я здесь, здравствуйте.
На какую-то долю секунды ему показалось, что он опоздал, но затем раздался
знакомый рокочущий голос его отца:
- Джереми. Слышал, ты снова вляпался в неприятности
- Так точно, сэр. - Джереми сел на ступеньки у дома и помахал рукой Реманну,
когда тот начал отъезжать. - Думаю, мама вам позвонила.
Даже за почти шесть тысяч миль между ними Джереми услышал характерный,
недовольный фыркающий вздох отца.
- Полдюжины раз или около того. Матильда никогда не отличалась уважением
к часовым поясам. Ты вообще знаешь, который у меня сейчас час?
Каждый раз, когда отец переезжал, Джереми учился рассчитывать разницу во
времени, поэтому ответил:
- Да, сэр, знаю.
Он прижал ладонь к свободному уху, пытаясь уловить не только голос отца,
но и хоть какие-то звуки, которые помогли бы понять, где тот находится.
Казалось, он слышал голоса и музыку, но в предрассветный час это, скорее
всего, были рекламные ролики или радио. Джереми до боли хотелось
спросить: «где ты, с кем ты, ты счастлив?», но он по опыту знал, насколько
мала вероятность получить прямой ответ.
Момент был упущен, как только Трент Нокс сказал:
- Так что, расскажешь, почему она разрывает звонками мой телефон?
Джереми заметил торчащую нитку на краю шорт и начал нервно теребить ее.
- Вчера один из наших соперников пришел на стадион, чтобы затеять драку, а
прошлой ночью его нашли мертвым. Полиция должна провести свое
расследование, чтобы убедиться, что никто из нас не причастен.
- А вы причастны?
Фраза ударила достаточно больно, чтобы вырвать у Джеремии тихое «Это
несправедливо», но Трент не стал тратить время на извинения. Повисшее
молчание заставило капитана Троянцев подумать, что он все еще ждет
реального ответа. Джереми не хотел поддаваться, но без голоса в трубке
оставались только его собственные мысли.
- Нет, сэр. Все были дома или под присмотром. Мама просто пытается
контролировать ситуацию. Вы же знаете, какая она.
Это была вина не столько его матери, сколько Уоррена, но упоминание об
отчиме казалось ударом ниже пояса. Матильда всегда знала, что служба в
военно-воздушных силах была неотъемлемой частью карьеры Трента точно
так же, как Трент знал, что она никогда не пожертвует своей карьерой или
семейным очагом только ради того, чтобы разъезжать с ним по всему миру.
Может, они всегда понимали, что это закончится разбитым сердцем - она
будет растить его детей с другим мужчиной, а он пропустит все пять-
...
четыре-... выпускных в школе. Джереми никогда не спрашивал - в некоторые
ссоры не стоило ввязываться.
- Это ее обязанность как матери, - напомнил Трент. - Мужайся и перестань
избегать ее. Мне не нужно, чтобы она звонила мне.
- Так точно, сэр, - ответил Джереми. - Я позвоню ей, как только полиция
разберется с этим делом.
- Так и сделай, - сказал Трент.
Прощания не было; оно редко когда бывало. Отец говорил, что хотел, и
разговор заканчивался. Джереми убрал телефон и посмотрел на мигающие
цифры, показывающие время вызова. Не самый короткий разговор за эти годы,
но и не самый длинный. В старшей школе он вел блокнот, куда записывал,
когда отец звонил, что заставило его захотеть преодолеть дистанцию между
ними, и сколько сын с отцом разговаривали, прежде чем Трент решал, что с
него хватит. За четыре года там накопилось всего несколько строк. Они были
чужими друг другу. И всегда ими останутся. Единственной связующей
ниточкой оставалось имя, которое носил Джереми.
Он повертел телефон в руках, затем поднялся на ноги и направился к своей
машине. Он услышал, как за спиной открылась входная дверь, но даже не
обернулся. Он знал, что увидит там Лайлу, так же как и знал, что она остановит
его, когда поймет, что он делает. Тем не менее он забрался на пассажирское
сиденье и потянулся к бардачку. В тот же момент Лайла протянула руку и
захлопнула его.
- Нет, - сказала она. - Тебе не разрешается вонять в моем доме.
- Жан? - спросил он.
- Кэт за ним присматривает.
Джереми пролистал телефон в поисках номера матери. Несмотря на
уверенность Уоррена и Трента в том, что она его разыскивает, звонок сразу же
был перенаправлен на голосовую почту. Это был не первый раз, когда она
отклоняла его звонки в порыве раздражения. Он вздохнул и вместо этого
набрал сообщение семейному дворецкому:
«Мама дома?»
Уильяму Хантеру потребовалась всего минута, чтобы проверить ее расписание
и ответить:
«У нее операция сегодня днем. В вашей комнате я оставил подходящий наряд
на вечер.»
Значит, он чуть-чуть опоздал.
«Спасибо.»
Лайла дождалась, пока он положит телефон себе на колени, затем коротко
сжала его руку. Джереми боялся ответить тем же - вдруг сожмет слишком
сильно, - поэтому просто быстро поцеловал ее костяшки. Она улыбнулась, и,
хотя улыбка не коснулась глаз, он почувствовал облегчение.
- Пошли, - сказала она. - Жан нуждается в тебе больше, чем они.
Он позволил ей вытащить себя из машины, задержавшись лишь для того,
чтобы ее запереть. В доме было пусто, но запах свежесваренного кофе вывел
его на кухню. У островка стояло три табурета, и, хотя он ожидал, что Кэт и
Лайла будут сидеть по бокам от Жана, девушки оставили место для него рядом
с Моро. Лайла вернулась к своему стулу, пока Джереми наливал кофе. Он
подошёл ближе к Жану и пристально посмотрел ему в лицо.
Он сам не знал, что искал. Горе? Пережитую травму? Триумф? Жан выглядел
просто измотанным. В свете ламп ссадины на его лице казались особенно
резкими, и взгляд Джереми снова зацепился за порез, доходящий до самого
уголка глаза. Он попытался подобрать слова. Соболезнования по поводу
очередной трагедии, потрясшей Воронье гнездо, казались самым логичным
вариантом, но он не смог их произнести.
- Мы должны быть на тренировке, - отчеканил Жан, как по сигналу.
- Нет, - ответил Джереми. - Это было бы дурным тоном, не думаешь? Лукас
вернется в Сан-Диего к ужину, а тебе нужно осмыслить произошедшее. Никто
не сможет сосредоточиться, когда узнает новости, так что лучше просто взять
паузу и начать с чистого листа на следующей неделе.
Жан нахмурился, но Лайла вмешалась:
- Ты вообще, как, Жан? Ты потерял еще одного Ворона.
Кэт открыла рот, собираясь, несомненно, резко возразить, но Лайла
предупреждающе сжала ее руку. Несколько напряженных секунд они молча
смотрели друг на друга, возмущенная злость Кэт против непоколебимого
спокойствия Лайлы. Лайла, как обычно, победила, и Кэт нахмурилась, но
смолчала. Стоявший рядом с Джереми Жан, казалось, не обращал внимания
на молчаливый спор, глядя куда-то вдаль и взвешивая слова Лайлы.
- Он действительно умер, не так ли? - прошептал Жан так тихо, что Джереми
подумал, что ему вообще это лишь показалось.
Нокс внимательно изучил тени у под глазами Моро и складки в уголках его
рта. Жан обхватил своё горло ладонью и начал нервно отбивать ритм на
повязке. На мгновение он показался потерянным, на мгновение - невыносимо
юным. Джереми было больно видеть Жана таким, но затем напряжение
покинуло его. Его рот снова дернулся, но Моро впился ногтями в нижнюю
губу, чтобы сдержать улыбку.
- Ба-бах,
- наконец сказал Жан. - Как же легко умирают эти чудовища в конце.
Легкость, с которой он назвал Грейсона монстром, вселила в Джереми
надежду. Отношения Жана с Воронами были сложной смесью любви и
ненависти, омрачённые его отказом признать весь ужас того, что бывшие
товарищи с ним сделали в Эдгар Аллане. В те немногие случаи, когда Моро
срывался - Не Грейсон, пожалуйста; я не просил - он тут же прятался за
отговорками и уклончивыми ответами. То, что сейчас Жан чувствовал себя
достаточно безопасно, чтобы выглядеть таким откровенно облегчённым,
согревало Джереми до глубины души.
Кэт воодушевилась его реакцией настолько, что невольно выпалила:
- Скатертью дорога.
Лайла дала им немного времени на триумф, прежде чем озвучить свои мысли.
Было понять, что она сложила кусочки паззла также быстро, как и Джереми.
- Если Уоррен предпринимает превентивные меры, полиция явно подозревает
нечестную игру. Мы знаем, что ты не способен на что-то подобное, но этим
летом Вороны изрядно подпортили твою репутацию. Общественное мнение -
беспощадный монстр, когда набирает ход. Нам нужен план, чтобы они
отвязались от нас.
Джереми перевел взгляд с Лайлы на Жана.
- Тренер сказал, что у Жана хорошее алиби.
- Они уже его подтвердили, - сказал Жан. - Они не смогут использовать это
против меня.
- Ты был с Нилом. - Джереми надеялся, что Моро сам объяснится, но тот лишь
сделал глоток кофе. - Ты сказал, что он бы сюда не приехал, если бы у него
был выбор. Так что он здесь делал?
Кэт не хватило терпения проявить такт:
- Что он с тобой сделал? - когда Жан лишь нахмурился, она откинула его
волосы с лица и сказала: - Когда он привел тебя домой, ты был в ужасном
состоянии, а у него не самая лучшая репутация. Ты не можешь нас винить за
то, что мы беспокоимся за тебя, или за то, что ему не доверяем.
- Вам не нужно ему доверять, - произнес Жан. - Я ему доверяю.
Это был не тот ответ, который ожидал услышать Джереми. Судя по легкому
недовольству на лице Жана, он сам от себя его не ожидал. Нокс проглотил
свои сомнения и сказал:
- После всего, что он говорил о Воронах в прошлом году, я не ожидал, что вы
подружитесь. Если он еще в городе, пригласи его на ужин.
Жан даже не задумывался:
- Этот невоспитанный ребенок мне не друг.
- Когда-нибудь ты начнешь выражаться понятнее, - пробормотала Лайла.
Телефон Джереми противно пискнул, прежде чем Жан успел что-то сказать.
Лайла раздраженно взглянула на него.
- Неужели ему сегодня нечем заняться? Почему он не на работе?
- Это его неделя... - Джереми забыл, что хотел сказать, увидев имя отправителя
нового сообщения. Тяжесть страха накрыла его, как вторая кожа. - Это
Джошуа.
- Не смей, - предостерегла Лайла. - Джереми, даже не думай.
Джошуа последние четыре года делал вид, что Джереми не существует,
проходя мимо него и сквозь него на каждом празднике и обязательном
семейном мероприятии. То, что он вдруг решил написать именно сегодня, не
могло быть совпадением.
- Дорогой, я тебя умоляю... — Лайла потянулась через стол, но Джереми убрал
руку, прежде чем она успела выхватить у него телефон.
Джереми открыл короткое сообщение, прочитал его в тишине и через секунду
уронил телефон в свою кружку с кофе.
Стул Кэт с грохотом упал на пол, когда она бросилась за рисом, а Лайла чуть
не оторвала Джереми пальцы, вырывая кружку у него из рук. Где-то на
периферии сознания он уловил тяжелый, пристальный взгляд Жана, но все его
внимание было приковано к Лайле, быстро разбирающей телефон на части.
Через пару секунд Кэт вернулась, высыпая рис в пластиковый контейнер так
поспешно, что рассыпала его по всей кухне.
- Давай, давай, - поторапливала она, пока Лайла запихивала части телефона
как можно глубже. Кэт высыпала остатки пачки сверху и разгладила горку
рукой. Она уже собиралась поставить контейнер на стол, но, посмотрев на
Джереми, передумала. Он следил за тем, как она относит его к кухонному
столу, потому что это было легче, чем встретиться взглядом с Лайлой.
Она нежно поцеловала его в висок, и Джереми в ответ намотал на палец прядь
её длинных каштановых волос.
- Думаешь, это поможет? - спросил он.
- Надеюсь, что нет.
Джереми вздохнул, разжимая пальцы.
- Мне нужно было знать.
Лайла ничего не сказала, и в кухне воцарилась напряженная тишина. Кэт
продержалась недолго, постучав ногтями по столешнице в нервном ритме.
- Я не успела пообедать, а у меня зверский аппетит. Пойду приготовлю нам
что-нибудь.
Джереми совсем не был голоден, но согласился:
- Звучит неплохо.
Жан протянул руку Кэт в безмолвном требовании. Она уже собиралась
отказаться, но все-таки передала ему перец для нарезки, сама решив заняться
луком. Когда она отошла за сковородой, Лайла выпрямилась и толкнула Нокса
в плечо. Он послушно занял её место на стуле, а Лайла устроилась рядом.
Джереми сцепил руки на столе и попытался унять бешеное сердцебиение.
Несколько минут никто не говорил, и кухня постепенно наполнилась запахом
перца и масла.
- Простите, - сказал он. - Кто-нибудь может написать тренеру и сказать, что я
временно без телефона?
- И в чат «потаскушек» тоже напиши, - добавила Лайла, кладя телефон перед
собой. Она быстро отправила несколько сообщений, затем наклонилась
вперед, чтобы взглянуть на Жана. - Включать тебя в общий чат, или ты еще не
готов к такому уровню социализации?
- Я бы тоже разбил свой телефон, если бы он пищал так же часто, как ваши, -
отметил Жан.
Лайла закатила глаза и снова уткнулась в телефон.
- Иногда достаточно просто сказать «нет».
- Одного слова редко бывает достаточно, чтобы донести мысль.
- Я дам твой номер Коди, - решила Лайла.
Моро ничего не ответил, и Джереми задумался, почувствовал ли тот, что спор
будет проигран, или просто не увидел смысла возражать. За ужином на
прошлой неделе они с Коди довольно много общались, а на тренировках Коди
старался быть рядом с Жаном так часто, как только мог.
Тепло этой мысли слегка растопило лед в груди, и Джереми наконец смог
дышать без ощущения, что вот-вот лёгкие вот-вот разорвутся.
Он посмотрел на Жана.
- Хочешь поговорить о Ниле?
Жан скривился.
- Хочешь поговорить о Джошуа?
- Тогда о французском, - предложил Джереми. Жан нахмурился, не сразу
уловив смену темы. Джереми улыбнулся, словно произнесенные Моро слова
не оставил у него в груди болезненного следа, и сказал:
- Когда мы впервые встретились, ты не пришел в восторг от просьбы научить
меня этому языку. Но прошлой ночью ты не выглядел раздражённым из-за
того, что Нил говорит по-французски.
- В «Гнезде» мне запрещали говорить по-французски, - произнес Жан тоном,
словно Джереми намеренно прикидывался бестолковым. - Когда они узнали,
что я всё равно учил Кевина, они были... в ярости.
Судя по тому, как Жан отвел взгляд, это было мягко сказано. Не менее
интересной была новость о том, что Кевин знает французский, но Джереми
решил пока отложить это открытие, раз уж Жан продолжил:
- Позже они смогли использовать мои знания, когда им было нужно, но так и
не простили мне этого неповиновения.
Джереми перебрал в голове все варианты и возможную реакцию Жана, прежде
чем спросить:
- Значит, дело не в знании, а в обучении? То есть я могу выучить язык где-то
ещё, и всё будет нормально, верно? Я не думаю, что смогу впихнуть ещё один
предмет в своё расписание в этом семестре, не отказавшись от какого-то
другого, но, наверное, у меня получится найти аудиокурс или что-то подобное.
Этой осенью мне придется много ездить туда – сюда от кампуса до дома.
- Слишком уж много ездить, - пробормотала Лайла себе под нос, но Нокс
сделал вид, что не услышал.
Жан постучал ногтями по краю кружки.
- Нет смысла учиться. У меня сносный английский.
- Твой английский великолепен, - сказал Джереми. - Дело не в этом. Это твой
родной язык, и никто из нас здесь не может разделить его с тобой. Для меня
этого уже достаточно, чтобы захотеть его выучить.
Он дал Жану несколько секунд на размышление, прежде чем добавить:
- Если тебе не хочется, чтобы я его изучал, я не буду. Просто скажи сейчас,
если это тебя беспокоит.
Жан внимательно посмотрел на него, возможно, ожидая более веской причины
или оценивая искренность Джереми, а затем наконец сказал:
- Делай что хочешь.
Джереми победно улыбнулся, но спустя мгновение его улыбка быстро угасла.
- Кстати о Кевине, думаю, кто-то должен сказать ему, что произошло. Было бы
странно, если бы он узнал из новостей, что один из его бывших товарищей по
команде погиб в Лос-Анджелесе.
- Ему будет всё равно, - хмыкнул Жан.
Когда Нокс нахмурился, Жан небрежно махнул ножом и сдвинул
разбросанные кусочки перца в кучку на разделочной доске.
- Вороны были для него всего лишь средством достижения цели, и он всегда
был неизменно лучше их. Он не станет тратить время, притворяясь, что
скорбит о мертвом грузе. Он будет молчать об этом так же, как и обо всем
остальном.
На первый взгляд это казалось бессердечной оценкой характера Кевина, но
Джереми за эти годы услышал слишком много его личных мнений, чтобы
отмахнуться от них так просто.
Был ли отказ Кевина говорить с прессой о Воронах этим летом продиктован
равнодушием или горем - вопрос на другой день. Когда он приедет на
совместное интервью в августе, Джереми сможет спросить у него напрямую и
получить честный ответ лицом к лицу.
- Дело не только в Грейсоне, - начал Джереми, пытаясь, но не сумев поймать
взгляд Жана. - Вчера ты пострадал. Кевин захочет знать.
- Ему будет всё равно, - повторил Жан.
Джереми был ошеломлён.
- Он твой друг.
- Нет.
Отказ был таким категоричным, что Джереми потерял нить разговора. Он
бросил быстрый взгляд на Лайлу, но та лишь внимательно изучала Жана
слишком проницательным взглядом. Джереми снова повернулся к нему:
- Это он порекомендовал тебя нам. Он сделал всё, что мог, чтобы помочь нам
адаптироваться этим летом. И ты правда думаешь, что ему не важно, в
безопасности ли ты? Ты слишком мало ему доверяешь.
- А ты слишком много. Ты ничего о нас не знаешь.
- Вы оба пережили насилие в «Гнезде», - сказала Лайла, и Жан застыл. - Ты
знаешь, кто сломал ему руку, а он знает, кто сломал тебе рёбра. Но ни один из
вас не решится обвинить Эдгара Аллана и назвать виновных. Он мог бы
сказать что-то этой весной, когда о тебе распространяли отвратительные
слухи. Почему он не сделал этого?
- Я не знаю, что оскорбительнее: то, что ты думаешь, будто он мог что-то
изменить, или то, что ты думаешь, будто кто-то из нас хотел бы, чтобы он
попробовал.
Жан с грохотом швырнул нож на разделочную доску, когда Лайла открыла
рот, чтобы возразить.
- Они бы уничтожили его, если бы он осмелился выступить против них. И я
бы помог им это сделать. Вороны не идут против «Гнезда»
- Ты так говоришь, но на самом деле просто злишься, что он не смог тебя
защитить.
- Он не был моим партнёром. Защищать меня не входило в его обязанности, и
я не хотел, чтобы он это делал. Я просто хотел, чтобы он умер.
У Джереми дрогнуло сердце.
- Ты не это имеешь в виду.
Жан вцепился пальцами в свои бинты.
- Я был рад, когда он потерял руку. Экси - это всё, что у него есть и всё, что он
любит. Я знал, что потеря его разрушит. Месяц в «Гнезде» без неё, может, два,
и у него не останется выхода, кроме как покончить с собой. Я был жив только
потому, что он заставил меня дать ему обещание. Если бы он умер, кто бы смог
заставить меня сдержать слово? Я бы проколол шины на его машине, лишь бы
не дать ему сбежать от нас, и он это знает.
Повисла гнетущая тишина, Кэт сдвинула свою сковородку на холодную
конфорку и присоединилась к ним. Она протянула пустую ладонь, ничего не
говоря.
Жан посмотрел на её лицо, затем на руку, пытаясь понять, чего она хочет, и
попытался передать ей нож. Кэт вместо этого обхватила его запястье и
дождалась, пока он снова поднимет взгляд.
- Я рада, что ты жив, - сказала она. - Я так счастлива, что ты здесь с нами, и
надеюсь, что ты тоже счастлив. Надеюсь, ты скажешь нам, если это не так,
чтобы мы могли помочь. Ты наш друг, и мы тебя любим.
Жан вздрогнул так, будто его ударили.
- Не говори мне этого.
Кэт вскинула подбородок.
- Почему нет? Это правда.
- Это не может быть правдой. Я всего лишь...
Что бы Жан ни собирался сказать, слова застряли у него в горле. Джереми
видел, как гаснет свет в его глазах - появился тот же самый взгляд, с которым
он вернулся вчера ночью: пустой, безнадежный, взгляд человека, которому не
за что держаться.
Жан вырвал руку из хватки Кэт с такой силой, что чуть не заставил ее упасть
на стол. По пути к выходу он выронил нож, и Джереми вскочил со стула ещё
до того, как Лайла успела окликнуть Моро.
Он догнал Жана в их спальне. Тот сидел по-турецки на кровати, одной рукой
сжимая лодыжку, а другой вцепившись в футболку у сердца. Он не поднял
головы, когда Джереми вошёл.
Нокс осторожно забрался на кровать, ожидая, что его прогонят, но этого не
случилось. Он сел, прислонившись к Жану спиной к спине. Тот был напряжён
как струна, но так и не отстранился.
- Можно мне остаться? - спросил Джереми. - Я ничего не буду говорить, если
не хочешь.
Голос Жана был хриплым, как гравий:
- Ты мой партнёр. Я никогда не попрошу тебя уйти.
Джереми задумался, как Жан всё ещё может верить в систему, которая так его
предала. Но сейчас было бы жестоко упоминать Рико, а упоминания Зейна
Жан явно избегал. Однажды он спросит. Сейчас же у них были проблемы
посерьезнее, и ни у одной из них не было простого решения. Джереми не
собирался начинать с того, на что наткнулся, но из-за текста Джошуа, который
занимал его мысли, это вырвалось само собой.
Были проблемы куда серьезнее, и ни одна из них не имела простого решения.
Джереми выбрал не ту, с которой хотел бы начать, но сообщение от Джошуа
не выходило у него из головы, и слова сами сорвались с губ.
- Мне тоже это не понравилось, когда она сказала это мне в первый раз, -
признался он.
Жан не ответил, но Джереми почувствовал, как тот повернул голову, и понял,
что он слушает.
- Казалось, что я ждал этого целую вечность, так что было совсем нечестно
услышать это от неё первым. Разве это не глупо?
- Большинство вещей, связанных с тобой, глупы, - заметил Жан.
Джереми рассмеялся.
- Да, наверное, ты прав. Но, Жан... Я рад, что ты здесь. Наша жизнь стала
лучше с тобой.
-Моя стала бы лучше, если бы ты замолчал.
Он звучал устало, но не раздраженно, так что Джереми не воспринял это на
свой счёт. Он закрыл глаза и позволил себе расслабиться, отмечая, как легко
Жан выдерживает вес его тела, не отстраняясь. Джереми не был уверен,
который сейчас час и сколько у него осталось времени до отъезда, но спешить
ему никуда не хотелось. Этого было достаточно - тепла Жана рядом и тишины,
укутывающей их обоих, пока тот разбирался в своих непостижимых мыслях