saddiction

Эти новые пробуждения, встречающие очередное утро, никогда не были такими важными и несущими счастье. Редко кто радуется, открывая глаза, когда нужно вставать и куда-то идти, покидая теплый уголок. За окнами теплый свет солнца, гладящий песочную кожу, он подсвечивает каждую волосинку на теле, каждую поверхность комнаты, делая все выходящим за серые рамки, к которым привык Тэхен. Теперь утро — особенное время наравне с ночью, и оно тоже вызывает большой трепет и несет предвкушение не меньшее. Кажется, что жизнь становится лучше несмотря на то, что темная сторона из нее никуда не делась, не рассеялась пылью на ветру и не улетела куда подальше. Она все еще здесь, прямо за стеной, и выглядит она как голос матери, как звук шагов отца. Преследовать не перестает, но больше не утягивает, Тэхен учится жить с ней в терпении друг друга, учится противостоять ей и не позволяет приближаться близко к сердцу, где место занято самым настоящим светом по имени Чон Чонгук.

О нем, как и обычно, первая мысль при пробуждении, ему же посвящается и первая за день улыбка, только потом Тэхен допускает в свое сознание существование остального мира. По традиции он берет телефон и проверяет сообщения. Чонгук каждое утро ему пишет, организовывая хорошее настроение на ближайшие сутки. И вот снова пожелание, нежное «маленький», которое Тэхен в голове воспроизводит голосом мужчины, и напоследок заветное «буду ждать у университета».

Тэхен подскакивает с постели и начинает собираться на занятия. Принимает душ, сушит волосы и одевается, хватает сумку с книгами и быстро спускается на первый этаж дома, где сталкивается с матерью, которая уже собиралась подняться и разбудить сына своим раздражающим назойливым голосом. Нет уж, теперь Тэхена будят только сообщения от самого важного в его жизни человека. К нему Тэхен и торопится, а уже потом на учебу.

Парнишка игнорирует накрытый на столе завтрак и выходит из дома, где его уже ждет автомобиль и водитель, который стабильно возит его в университет. Тэхен садится в машину и сразу же включает музыку в наушниках, как никогда наслаждаясь пролетающим видом города за окном. На мир словно наложили фильтр, сделав его насыщеннее и полнее. Так его теперь видит Тэхен.

Через двадцать минут машина паркуется у университета. Тэхен, поблагодарив водителя, выходит, но заходить в университет не торопится, ждет, когда автомобиль их семьи наконец отъедет, а сам пищать готов, заметив уже ждущий его через дорогу черный мерседес.

Как только водитель уезжает, Тэхен нетерпеливо ждет зеленый свет светофора и переходит улицу, наконец-то оказавшись в любимой машине. Чонгук встречает его теплой улыбкой. Он своим видом дух захватывает. Как всегда строгая классика, что сидит на нем так идеально, как ни на ком другом, а темные волосы с осветленными кончиками уложены назад, приоткрывая лоб. Он так красив, что Тэхен не перестает это подмечать у себя в голове. Озвучивать стесняется, но, может, когда-нибудь.

— Ты выглядишь сегодня потрясающе, — зато Чонгук не скупится на комплименты. Если бы Тэхен мог сложить их в шкаф, его бы не хватило, он бы ломился от их количества и по итогу не выдержал.

— Да вроде как обычно, — смущается Тэхен.

— Нет, ты улыбаешься, и это делает тебя еще более прекрасным, чем ты есть. Улыбайся почаще, Тэ, — просит Чонгук, погладив парня по щеке.

Будь рядом со мной, и я буду улыбаться бесконечно.

— Я буду стараться, — обещает Тэхен, оставив мысли при себе.

— Дома все хорошо? — спрашивает Чонгук. С тех пор, как он узнал все о семье Тэхена, стал часто задавать этот вопрос. И хоть Тэхен не очень любит, когда между ними с Чонгуком поднимается тема его родителей, ему приятно, что мужчина спрашивает и беспокоится, прекрасно понимая, в какой обстановке тот находится, возвращаясь домой.

— Как обычно, — пожимает плечами Тэхен. — У отца много забот на работе в последнее время, поэтому ему немного не до меня, и хорошо.

— Он слишком суров, — задумчиво хмурит брови Чонгук. — Как можно быть суровым с тобой? С таким нежным и чистым мальчиком, — мужчина скользит внимательным взглядом по лицу Тэхена, не отказывая себе в откровенном созерцании. Он не скрывает восхищения в глазах, а Тэхен все еще не верит, что на него кто-то может так смотреть. Чонгук каждый раз изучает, словно впервые видит, смотрит и смотрит, никак не насмотрится. Тэхен никак не привыкнет к этому, но выдерживает взгляд уже легче.

Чонгук учит его смотреть на себя по-новому, с новых ракурсов, о существовании которых Тэхен и понятия не имел. Он раскрывает его, обнажая и без того очевидную красоту, которую парень сам в себе не мог разглядеть. Теперь Тэхен меняет к себе отношение, медленно, но верно находя в самом себе небольшие, но по-своему прекрасные детали. Его не научили любить себя, а Чонгук с этим справляется без труда.

Одного наблюдения мало, поэтому мужчина концентрирует взор на губах, которые пробовал бы бесконечно.

— Иди сюда, — манит он пальцем к себе, и Тэхен, как очарованный, тянется к нему, попадая в самые лучшие объятия и сплетаясь в самом прекрасном поцелуе, без которого уже не представляет их встречи. Чонгук подмечает, что он с каждым разом целуется все лучше и увереннее, позволяет себе легонько укусить мужчину за губу и главное, что разрешает делать это Чонгуку.

Тэхен цепляется за плечи мужчины, не решается руками скользнуть куда-нибудь в другое место, хотя так хочется погладить затылок, запустить пальцы в эти аккуратно уложенные волосы. Зато Чонгук себе рамок не ставит, ведет рукой по плечу Тэхена, а доходя до локтя, перекладывает ее на талию, другой рукой зарывается в мягкие карамельные волосы и ведет в поцелуе. Тэхен улетает на другую планету и совсем на короткий миг возвращается, чтобы сделать глоток воздуха и снова прильнуть к губам Чонгука, который, кажется, и отпускать его не хочет. Тэхен и сам не думает об этом, мечтает, чтобы им обоим никуда не надо было, чтобы вот так вот просидеть вдвоем столько, сколько захочется, не боясь, что внешний мир будет требовать их присутствия.

Чонгук теряется в нем, как в опьянении, увлекается, далеко заходит, дурманя себе голову растянувшимся удовольствием. Нужно на работу, но пока Тэхен в его руках, все второстепенно. Парнишка такой робкий и все еще смущающийся, но, Чонгук уверен, получающий не меньше кайфа, чем он сам. Забыться нетрудно, когда перед тобой чистая невинность, которую хочется испробовать в полном объеме. Чонгук и правда забывается, когда губы соскальзывают с припухших мягких губ и тянутся к шее. И, видимо, Тэхен забывается тоже, потому что рефлекторно подставляется, сжимает свои красивые длинные пальцы чуть сильнее на плечах Чона.

А шея у него сладкая. Его кожу Чонгук еще не пробовал, и сейчас словно новый мир для себя открыл. Он притягивает Тэхена к себе ближе, так и жаждет его к себе на колени пересадить, но начинает тормозить, когда где-то неподалеку громко сигналит какая-то машина.

— С небес на землю спустили, — усмехается Чонгук и отстраняется, Тэхен пытается поправить волосы, разворошенные пальцами мужчины, бегает глазами перед собой растерянно и до конца не осознает, к чему могло подойти дело. — Ты опоздаешь на пару, Тэ, — улыбается Гук, повесив руку на руле и с прежней мягкой улыбкой глядя на раскрасневшегося парнишку.

— Д-да, — способность говорить возвращается к Тэхену постепенно. — Нужно идти, — кивает он.

— Если что, звони мне. Всегда. Ты же помнишь? — напоминает Чонгук, вопросительно приподняв бровь.

— Да, хорошо, — снова кивает Тэхен и слегка улыбается. Ему бы еще в себя прийти. — Хорошего дня, Чонгук. Надеюсь, в ФБР сегодня все будет спокойно, — говорит парнишка, выходя из машины.

— Я тоже на это надеюсь, — посмеивается Чон. — И тебе чудесного дня, маленький.

Подарив Чонгуку еще одну улыбку напоследок, Тэхен переходит дорогу обратно к университету. Чонгук не торопится заводить машину и трогаться. Он въедается в спину парнишки цепким взглядом и прослеживает до тех пор, пока тот не исчезает за дверью здания.

Его теплый взгляд как пожар разгорается, извергая языки пламени, и блестит, как черный бриллиант на солнце.

Так он смотрит на Тэхена, когда не смотрит он.

***

У Тэхена не остается времени заскочить перед началом пары в туалет и перевести дух после случившегося в машине. Это было нечто другое, не просто поцелуй. Тэхен не уверен, насколько он корректен в своей оценке, но это было похоже на страсть, которая захватила их обоих. Он быстрыми шагами идет к аудитории, пытается экстренно все переварить, чтобы не выглядеть слишком потерянным перед своими однокурсниками. Невольно фрагменты только что произошедшего захватывают зрение, становясь перед глазами, а гравитация словно усиливается, норовя прижать Тэхена к земле, так у него все тянет. Он входит в кабинет и быстро опускается на свое место, где его ждет Тами, и смотрит куда-то перед собой, не торопясь доставать книгу и тетрадь. Дыхание все еще тяжелое, а новые ощущения, не испытанные прежде, не собираются отпускать его так легко.

— Тэхен, все в порядке? — негромко спрашивает обеспокоенный Тами.

— Да, все хорошо, — быстро отвечает Тэхен и наконец лезет в сумку за необходимым для занятия.

Даже очень хорошо.

На первой паре Тэхену так и не удается как следует сконцентрироваться на новой теме. Его каждые пять минут отбрасывает в события, произошедшие в машине, и большая часть нового материала проходит мимо, но на второй паре он наконец полностью приходит в себя и включается в изучение. Тами все еще смотрит с подозрением, но вопросов не задает. Понял уже, что Тэхен сам все рассказывает, когда хочет, поэтому допрашивать его бессмысленно.

На перерыве они снова садятся под тем самым деревом во дворе университета, что стало уже привычкой. Тэхен все еще тянет с тем, чтобы наконец расспросить Тами о его семье, старается быть с ним не слишком откровенным, но держаться в стороне все еще кажется чем-то невозможным. Тэхен за это злится на себя, ведь обманывает Чонгука, продолжая общение с тем, о ком тот предупреждал, но и с Тами не может поступить так жестоко без явных причин, поэтому все выжидает наилучший момент, когда наберется храбрости для того, чтобы полезть в чужую жизнь и во всем убедиться.

— В субботу дома у чувака с четвертого курса будет вечеринка, — говорит Тами, жуя сэндвич.

— И что? — незаинтересованно спрашивает Тэхен, ковыряясь пластмассовой вилкой в своем салате.

— Как «и что»? — выпучивает на него свои глаза рыжеволосый. — Нам с тобой нужно туда пойти.

— Зачем? — поднимает на него взгляд Тэхен.

— Ты как будто издеваешься надо мной, — закатывает глаза Тами. — Затем, чтобы хорошо провести время, Тэхен.

— Я и так неплохо провожу его, — пожимает плечами Ким, глотнув апельсинового сока из небольшой бутылочки.

— Да, знаю я, — усмехается Тами. — Видел утром, как ты к своему парню в машину садился. И не только я, кстати, видел.

Тэхен чуть соком не давится. Во-первых, ему снова напомнили о том, что произошло утром, во-вторых, это видели. Не хватало, чтобы после этого кто-то шептался о нем, найдя новую тему для обсуждения. Хочется надеяться, что всем тут, как и всегда, плевать, но Тэхена все равно волнует это. Чонгук — его личный мир, спрятанный от всех. Даже Тами не знает деталей, начиная с имени, а чем занимается Чонгук — подавно. Меньше всего Тэхену хочется, чтобы кто-то лез в его тайное и самое лучшее, что с ним происходило в этой жизни. Пусть все идут к черту.

— Он не мой парень, — единственное, что может ответить Тэхен, постаравшись сделать голос максимально нейтральным.

— Да, по тебе так и скажешь, что вы просто друзьяшки, — хихикает Тами. — Но ладно, возможно, все не просто так, как может показаться со стороны, поэтому молчу, — подмигивает парень.

— Спасибо, Тами, — негромко благодарит Тэхен. И он действительно благодарен, что Тами хоть и не отказывает себе в том, чтобы подшутить и засмущать, при этом не пытается лезть в душу без разрешения. Этому бы у него, как минимум, родителям Тэхена поучиться.

— Да ладно, — отмахивается рыжий. — Мне сейчас важнее всего, чтобы ты дал добро на вечеринку, — настроенный серьезно, он всем телом разворачивается к Тэхену и скрещивает руки на груди, отложив бумажный контейнер с недоеденным сэндвичем на траву рядом с собой.

— Тами...

— Вот скажи, что ты теряешь, идя туда? Если тебя беспокоит, что кто-то что-то скажет, то это зря. Я уже говорил, там всем плевать, кто ты. Главное правило для всех — хорошо повеселиться. Мы не будем лезть в гущу событий. Немного выпьем и потанцуем. Вот и все.

— Это правда звучит круто, но я уверен, что не нужен там, — вздыхает Тэхен, покачав головой.

— Да нужен ты, — слегка тянет его за руку Тами и смотрит умоляюще. — Мне нужен. Пожалуйста, Тэхен, ты хотя бы должен попробовать разок развеяться по-другому. А вдруг тебе понравится? — ноет рыжеволосый, в шутливой форме готовый расплакаться. — Лучше пойти и понять, каково это, чем не пойти и жалеть.

— Я не буду жалеть, — рискует сказать Тэхен и щурится в готовности на новый взрыв эмоций от друга.

— Ну Тэхен! — тянет Тами, теребя его руку. — Давай хотя бы просто сходим и посмотрим, как оно будет. Не понравится — уйдем сразу же!

— Ладно, хорошо, я подумаю, — сдается Тэхен. — Не пищи, пожалуйста.

— Я знал, что ты хороший друг, — благодарно смотрит на Кима Тами, облегченно вздыхая.

— Нам нужно на пару, — напоминает Тэхен, бросив взгляд на наручные часы.

***

И Тэхен думает. Наступила суббота, а он все еще раздумывает. Тами терпеливо ждет вердикта, хоть его и распирает от неизвестности ответа. Тэхен лежит в центре кровати, положив руки на живот, и, глядя в потолок, взвешивает все «за» и «против». Естественно, что эта затея идет вопреки родителям, которые бывают недовольны даже тем, что Тэхен позволяет себе лишний раз прогуляться после учебы. А стало это частым явлением из-за Чонгука, как и побеги по ночам, — это тоже из-за Чонгука. Правда, на них Тэхена еще каким-то чудом не ловили, и все равно опасно. Опасно идти и на вечеринку, в самое пекло осуждающих личностей, которые не очень жалуют Тэхена. И Тэхен понимает это тоже. Он невольно думает о том, что сказал бы Чонгук. Почему-то хочется сказать ему об этом, и Тэхен ловит себя на мысли, что ему было бы важно одобрение мужчины в этом деле. Наверное, так было бы спокойнее. А с другой стороны, Тэхен напоминает себе о том, что в походе на вечеринку нет ничего такого и оповещать об этом и уж тем более просить разрешения — глупо. Тэхен не маленький ребенок и может делать со своей жизнью все, что захочет. И пусть это «все» идет вразрез с тем, что диктуют Эрин и Тэджон. Это ведь вполне нормально — сходить и повеселиться. Хоть Тэхен и уверен, что повеселиться он там не сможет. Детали неважны. Важно то, что это личный выбор Тэхена, его решение, и нести за это ответственность только ему.

А Чонгуку об этом сказать можно будет и после.

— Почему так сложно, — вздыхает Тэхен и берет телефон, чтобы наконец ответить Тами.

«Я пойду»

В ответ голосовое сообщение с бесконечным и радостным «спасибо».

Тэхен не совершает ошибку. Всегда можно развернуться и уйти. Это ведь не по принуждению. Как только он заметит хоть один недовольный взгляд в свою сторону, сразу же покинет вечеринку. Всего-то.

***

Вечером Тэхен начинает собираться. Как и обычно, он решает не наряжаться и выбирает темно-серую футболку, сверху черную джинсовую куртку, неизменные темные джинсы с дырками на коленях и излюбленные красные кеды. Всегда есть вариант сбежать через окно, найдя нужный момент, но в этот раз Тэхен решает попробовать иди напролом через мать. Отца, к счастью, еще нет дома, поэтому должно быть проще.

— Куда собрался? — спрашивает Эрин, попивающая кофе в гостиной в компании книги. Тэхен сам пришел к ней и встал перед диваном, чтобы... нагло соврать. И то не впервой.

— На факультете искусств сегодня вечером мероприятие в честь открытия выставки картин Винсента Ван Гога, — говорит Тэхен ровно, без запинки, смотря матери-язве прямо в глаза. Главное уверенность.

— И какое это имеет отношение к бизнесу? — приподнимает бровь Эрин и прикрывает лежащую на ее коленях книгу, зажав внутри указательный палец, чтобы не потерять нужную страницу.

— Декан потребовал быть там нескольких студентов из нашего факультета, — продолжает свою ложь Тэхен, надеясь, что мать не пойдет дальше со своими расспросами. Надолго его не хватит. — Самых лучших, — дополняет он, чтобы немного уколоть. И не врет, ведь и правда считается самым лучшим студентом, но только не для родителей.

— Иди, — холодно бросает она. — И отвечай, когда я звоню, — с упреком говорит, возвращаясь к своей книге. Уж та интереснее, чем собственный сын. — Мог бы одеться приличнее, — недовольно бормочет Эрин напоследок, но Тэхен уже шагает к выходу.

Совершенно плевать. Главное, что получилось.

Водитель подвозит Тэхена до университета по его же просьбе, чтобы не рушилась легенда, затем он, как и обычно, ждет, когда тот уедет, а через минуту к нему подъезжает Тами на своей белой тойоте.

— Запрыгивай скорее, — нетерпеливо машет рукой Тами, приспустив окно с пассажирской стороны.

— Мы хоть приглашены? — скептично спрашивает Тэхен, сев в машину. Тами сразу же трогается с места.

— Конечно! — возмущенно выпаливает он.

И то хорошо.

***

Какая-то новая вселенная открывается перед Тэхеном. Для него это дико, шумно и ярко до ряби в глазах. Привыкший жить в других красках, он чувствует себя странно и уязвимо. В университете невыносимо (хотя с Тами стало чуточку проще), а тут все то же самое, но в большем безумстве. Здесь все раскрепощаются и являют себя в разных образах, которые кардинально различаются с тем, что Тэхен видит в дневное время.

Довольно большой дом, наверняка принадлежащий кому-то очень даже обеспеченному, кишит молодежью и чуть ли не содрогается от громкости музыки и всеобщего шума. Тэхен уже на подходе хочет развернуться и уйти в свое любимое тихое место на причале, включить свою любимую музыку и, в идеале, чтобы рядом был Чонгук, но ради Тами парнишка терпит. Еще ничего не произошло, и минуты не прошло, как они приехали сюда. Рано давать заднюю.

Тэхен проверяет телефон на наличие сообщений или звонков, но пока ничего. Вероятно, Чонгук сегодня снова весь в работе, иначе давно бы позвонил и запланировал что-нибудь на вечер. И даже хорошо, что сегодня Чон занят. Тэхен не знает, как объяснял бы ему, что обещал пойти Тами на вечеринку. Он ведь и не знает, что Тэхен продолжает с ним общение.

Чонгук бы рассердился. Но Тэхен не хочет даже представлять такое.

Взяв себя в руки, он идет за Тами в средоточие всего запретного, от чего всю жизнь его ограждали родители. И даже больше им назло Тэхен шагает вперед увереннее. Попробовать выпить бы не помешало, чтобы немного расслабиться, потому что все внутри напряжено, ждет какой-то опасности. И действительно, как доверять тут кому-то? Весь мир, кроме двух людей, озлоблен на Тэхена с самого его рождения.

— Что насчет водки с соком? — спрашивает Тами громко, в попытке перекричать музыку.

— Видимо, ниже градусом тут ничего и нет, — Тэхен оглядывает людей, словно увидел какую-то инопланетную расу. Все в каком-то своем кайфе. И правда, как и говорил Тами, никто даже не смотрит на них, все веселятся, танцуют, пью, курят или еще что. Тэхен быстро и смущенно отворачивается, случайно наткнувшись взглядом на страстно целующуюся парочку у стены коридора, и невольно вспоминает то, что пару дней назад было у них с Чонгуком в машине, покрывшись мурашками.

Надо срочно выпить.

Обычно Тэхен пьет вино или шампанское, и то не часто, но тут и правда нет ничего ниже сорока градусов, поэтому он смиренно берет красный пластиковый стаканчик, который ему уже принес Тами, и делает осторожный глоток, сразу же морщась. На алкоголь тут не скупятся. Тэхен отпивает еще немного и чувствует, как по горлу вниз льется тепло.

Тут много знакомых лиц, которые Тэхен обычно замечает в университете, есть и некоторые одногруппники. В основном тут собрались ребята с факультета, но есть и другие. Неужели они все друзья парня, который все это организовал? Тэхен даже в самых смелых представлениях не видит такого в своей жизни. Чтобы к нему в дом пришла такая толпа. И чтобы все друзья и знакомые. Как минимум, этого никогда в жизни не допустили бы родители. Может, только в какой-нибудь одной из миллионов вселенных.

Тэхен уже ищет глазами место более тихое и уединенное, в то время как уже пьянеющий и подхватывающий всеобщее веселье Тами начинает пританцовывать, словив ритм долбящей музыки. Тэхен соврет, если скажет, что его тело не начинает расслабляться, а в глазах немного мутнеет, словно их застелила полупрозрачная пелена. Он смотрит на свой стакан и понимает, что выпил не так много, но по ощущениям будто осушил все. Это очень даже прилично и не совсем привычно для Тэхена, никогда в жизни не доходившего до жесткого опьянения. Он по привычке проверяет телефон, чтобы не упустить сообщение от Чонгука, если тот вдруг что-то напишет, но натыкается лишь на вопрос от матери:

«Скоро будешь?»

Тэхен щурится, фокусирует немного начавший бегать взгляд на дисплее и печатает короткий ответ:

«Пока не знаю»

И прячет телефон в карман, не желая видеть хоть какой ответ Эрин. Ничего приятного она гарантировано не скажет.

Тами тянет в сторону, и Тэхен ему благодарен. Они не хотели быть в «гуще событий», но сразу же в ней оказались, и теперь, пока еще можно, нужно уходить в сторону. Тэхен в любом случае понимает, что лишнее внимание ему ни к чему, хоть он и уверен, что его уже заприметили, что уже пошептались о нем достаточно. Но все впереди.

Они с Тами выходят на задний двор, где расположен огромный бассейн. Там тоже хватает людей, но не такая толкучка, как в самом доме, и воздух свежее, и музыка тише. Тэхен глубоко вдыхает и прикрывает глаза, мечтая оказаться подальше отсюда. Все окружающее отторгает его, как инородный предмет, и он с этим согласен. Он никогда не вольется, не станет частью подобного. Да и не хочет, откровенно говоря.

— Здесь не так уж и плохо, скажи? — довольно улыбается Тами, чьи щеки уже вовсю пылают от водки. Наверное, Тэхен и сам так сейчас выглядит, хоть и выпил куда меньше. А много и не надо.

— Сойдет, — чтобы не обидеть друга, пожимает плечами Тэхен.

Не более. Привыкший к покою, он никогда не выберет такое времяпрепровождение. И хоть он не так сильно, как ожидалось, жалеет, что попробовал сходить сюда, ему все равно не захочется повторить это.

Время течет незаметно, и Тэхен не понимает, летит оно или медленно ползет. Полностью расслабиться так и не получается, но при этом он убеждается, что никому тут нет дела до его персоны. По крайней мере, все не так очевидно. Тами куда-то делся, но и это не так критично, как могло быть. Наверное, какая-то доля алкоголя что-то в Тэхене да поменяла. Он сам по себе бродит со стаканом в руке, смотрит на людей, но не приближается, все еще держится в стороне, боясь попасть в центр и позволить волне себя унести. Так прочно привык держать дистанцию, что даже в легком опьянении не дает себе с кем-то завести как минимум диалог. Все чужие и отстраненные, из совершенно другого измерения.

Тэхен глядит на часы, уже почти полночь. Телефон все это время периодически вибрирует в кармане, но парень и не думает его доставать. Это точно Эрин, наверняка не понимающая, как мероприятие в университете могло затянуться допоздна. Тэхен уже представляет свою участь, но он знал, на что шел. Однако сейчас ее возможная ярость не так важна, с последствиями он будет разбираться потом. Не привыкать и к этому.

Вечеринка, которую куда-то пропавший Тами так разрекламировал, продолжает течь с невероятным однообразием, в котором Тэхен начинает скучать и трезветь. Теперь даже домой хочется. Завалиться в кровать, нырнуть под одеяло и забыться крепким сном, чтобы голос матери не смог проникнуть в сознание и все нарушить.

Тэхен выходит на поиски Тами, решив обойти весь дом и оповестить его о том, что пора закругляться. По крайней мере, самому Тэхену. Он так больше и не пьет, здраво оценив, что это небезопасно в таком обществе. Поставив свой почти полный стакан на ближайшую поверхность, он заглядывает то в одну комнату, то в другую, сразу же смущенно захлопывая двери с пунцовыми щеками. Ощущение, будто тут всем нужно лишь одно — секс.

Заглядывать в комнаты было плохой идеей.

Поднявшись на второй этаж дома, где немного спокойнее, Тэхен попадает прямиком в капкан тех самых людей, что ненавидят его в университете чуть больше остальных и этого никогда не скрывают. Среди них застывший в дверях парень замечает и тех трех, что под трибуной во время физкультуры собирались его раздеть и унизить. Даже жалкие остатки алкоголя в организме тут же рассеиваются, как не было. Здесь и несколько девушек, и парни с факультета. Они расселись на диванах в центре комнаты, которая, как оказывается, является домашней библиотекой, пьют и, возможно, делают что-то еще более запрещенное. Тэхен быстро окидывает их взглядом, оценив уровень опасности, и уже собирается закрыть дверь, как его окликают:

— Ты не можешь так просто уйти, Тэхен. Это некрасиво по отношению к хозяину дома.

Парень кивает головой в сторону другого, что сидит рядом с ним с девушкой на его коленях.

Несколько секунд уходит на то, чтобы вспомнить знакомое лицо. Тем самым парнем с четвертого курса оказывается сын близких знакомых Эрин и Тэджона. А еще Тэхен вспоминает, как родители отчитывали его, когда тот, по их мнению, не проявил к семье Пак должную вежливость.

Надо же было так встрять.

— Мне нужно идти, — бесцветным голосом говорит Тэхен и еле сдерживает себя, чтобы не убежать из этого дома, как последний трус. Но очень хочется. Прямо сейчас.

— Выпей с нами, хотя бы немного, — просит хозяин дома. — Нам нужно наконец-то нормально познакомиться, наши семьи ведь друг другу не чужие.

У Тэхена нет права отказать, даже если он сильно захочет. Кто-то захлопывает за его спиной дверь, перекрывая путь отступления и оставляя в клетке с голодными гиенами.

— Ты снимаешь? — слышит краем ухо Тэхен, но не понимает, кто именно это говорит. Оно и неважно. Тут все подонки.

— Да, еще внизу снимал, хорошая нарезка получится.

Перед Тэхеном нарисовывается тот самый Пак и протягивает стакан.

— Выпей, — требует он, не просит.

— Мне уже хватит, — коротко мотает головой Тэхен, стараясь смотреть в глаза оказавшегося главным злом этого вечера. Как бы ни было тревожно и страшно, не хочется лишний раз показывать это им.

— По тебе не скажешь, ты вообще пил? — усмехается Пак. — Хотя бы глоток сделай для приличия. Мы тут пьем за то, чтобы любовь была бесконечной. Это касается всего и всех. Разве ты не согласен с этим?

Тэхен несколько секунд борется, думая, как поступить, но легче будет просто согласиться, поэтому он нерешительно протягивает руку и забирает протянутый ему стакан. В принципе, от одного глотка хуже не будет. Пак смотрит хищником и скалится. Чокнувшись стаканами с Тэхеном, который даже рукой не пошевелил, он быстро осушает свой и вопросительно поднимает бровь.

— Пей, Тэхен. Или тебе плевать на любовь?

Если бы можно было в этот миг расщепиться на мельчайшие частички, Тэхен бы без раздумий это сделал. Он медленно подносит стакан к губам и делает глоток под пристальными взглядами, от которых кожа готова расплавиться.

— Слабо, — хмыкает Пак и внезапно хлопает ладонью по дну его стакана.

Все содержимое выливается на Тэхена. Он начинает кашлять, подавившись тем, что случайно попало в глотку, и роняет стакан на пол. Все начинают громко смеяться, а Тэхен хочет просто исчезнуть. С кашлем пробиваются и слезы, побежав по щекам. Как бы стыдно это ни было признавать, Тэхен готов разрыдаться как маленький ребенок от заполнившей его целиком обиды.

— Не надо думать, что ты выше кого-то здесь, — говорит Пак, с презрением наблюдая за Тэхеном, пытающимся откашляться. — Я просто показал тебе твой уровень. Так не прыгай выше головы и не лезь туда, где тебя быть не должно. Думаю, твой отец оценит твое присутствие здесь, — ухмыляется парень. — Беги домой, — Пак подходит ближе и говорит на ухо: — Успеешь добраться, пока я не отправил твоим предкам видео? Я слышал, тебе хорошо достается от папочки даже за мелочь.

У Тэхена глаза округляются от услышанного, а Пак довольно улыбается, почувствовав животный страх, исходящий от Кима. Все верно. Все именно так. Им даже трогать его, как в прошлый раз, не придется, чтобы рисковать. За них все сделает Тэджон. Тэхен уже представляет фантомную боль на своем теле от его тяжелых ударов.

— Даже стараться не надо было, — говорит Пак, скучающе вздохнув и открыв для Тэхена дверь.

Тот разворачивается, не без усилий делает шаг в коридор и тут же едва не подпрыгивает от внезапного шлепка по заднице. За спиной новый взрыв хохота. Тэхен ничего не успевает понять, как дверь за ним уже захлопывают, выдворив, как уличного щенка.

В ушах гул, словно его голову под воду засунули. Тэхен отчетливо слышит свое учащенное сердцебиение. Место удара горит, лицо и грудь мокрые от выплеснутого на него алкоголя и слез, а Тэхен не понимает, почему сердце так бешено бьется, когда должно было уже остановиться окончательно. Ноги не в состоянии передвигаться, но Тэхен заставляет себя идти, только бы быстрее покинуть это злостное местечко. Ему нужно на воздух, нужно выйти и свалить отсюда подальше, пока он весь не развалился по пути. Не хватало еще умереть здесь. Где угодно, только не в этом доме.

Его изнутри выпотрошили, все из него выбросили на помойку, оставив огромную пустоту. Но Тэхен понимает, что это временно. Скоро его захлестнет вторая волна, и она будет действительно разрушительной, в отличие от первой, что прошла по нему лишь шоком и растерянностью. Он уже не ищет Тами, не думает о нем вообще, медленными тяжелыми шагами передвигает ноги вперед и с каждой секундой чувствует, что что-то не так. Все перед глазами начинает размазываться и закручиваться в вихре. Его не могло так накрыть от одного глотка слишком горького коктейля. Каким-то чудом, стараясь держать сознание на плаву, Тэхен спускается по лестнице, что прыгает перед взором, и через тесную горячую толпу ползет к выходу, не всматриваясь в силуэты вокруг. Музыка не просто громкая, она режет слух так, что Тэхену кажется, из ушей льется кровь. Он тяжело дышит, почему-то кислород в легкие поступает с огромным трудом, и выход на улицу помогает лишь немного. Воздух чище, и музыка больше не орет.

Тэхен выходит за пределы дома и бредет по тротуару в неизвестную сторону, опираясь то на машины, то на заборы чужих домов, встречающиеся по пути. Нельзя упасть, тогда встать точно не получится.

Кое-как Тэхен доходит до первого перекрестка и, полностью лишенный сил, садится на бордюр, чтобы немного прийти в себя. В этом районе тихо, почти нет проезжающих машин, а остатки музыки остаются позади. Тэхена накрывает полная тишина, но он все еще слишком четко слышит гул ненормально бьющей пульсации в своем теле.

Он тянется к карману джинсов и достает телефон, морщится от резкой яркости экрана и почти вслепую ищет приложение для вызова такси, чтобы добраться до дома, но тут же замирает, подняв из памяти только что сказанное Паком. Если тот не врет, то он уже доложил и показал родителям Тэхена то, что их сын вовсе не на какой-то там выставке. Легко представить, что за такое Тэджон может сотворить с Тэхеном. И пусть бы так, но парень уверен, что не выдержит, не в этот раз. Он и так на грани, как ему кажется, смерти, а тут еще ярость отца и кислотные выбросы матери на себе испытывать. В любой другой раз, но не сейчас.

Жалеть-то они точно не станут.

Темнота начинает слишком стремительно поражать зрение. Тэхен настолько быстро, насколько может, открывает переписку с Чонгуком, тихонько всхлипнув, но не успевает за чернотой, отчаянно пытающейся забрать его в свои объятия, что-то написать. Буквы смазываются и сливаются в одно кривое пятно. Единственное, что успевает сделать Тэхен — отправить Чонгуку свою геолокацию.

Он падает на асфальт и проигрывает мраку.

***

В ее глазах нет ничего из того, что вызывало бы в Чонгуке бурю. В ее голосе нет ничего загадочного и чарующего. Ее губы, хоть и манящие, пухлые и ярко-алые, Чонгука не манят совершенно. В ней нет абстракции, одна только тупая конкретика, никакого простора для фантазий. Этим вечером она привлекла своей дерзкой ухмылкой и четкими формами, на которые грех не засмотреться, кем бы ты ни был. Ничем более.

Ее красное атласное платье с разрезом до бедра валяется у большой двуспальной кровати как ненужная тряпка, а туфли на тонкой шпильке остались лежать у дверей, ведущих в номер-люкс. Где-то там же осталось и кружевное нижнее белье. Сама она, рассыпав длинные волнистые локоны цвета вороньего крыла по подушке, распята в центре постели и получает высшее удовольствие, чего ее громкий голосок не скрывает совершенно. Ее острые ногти, выкрашенные в глянцевый черный, бродят по широкой мощной спине и норовят исцарапать в кровь, оставить свои гордые следы, как трофей за полученное, только она не осознает, что трофей тут — именно она, да и то сомнительно. Бороться тут особо было не за что. Одна крепкая хватка за талию и залитый чернотой взгляд, под которым нетрудно прогнуться, и она стала добычей без сопротивления и особых усилий. Но и жалеть ей не о чем, потому что по итогу — блаженство.

Чонгук не нежничает с ней, она не стала каким-то исключением в его руках, да и не выглядит как та, кому это нужно, сразу подхватывает ритм, сама пытается причинить боль в порыве страсти, все так же исцарапать или покусать белоснежными ровными зубами, но ей права не дают, сразу осаждают. И хоть ей удается оставить на шее Чонгука яркий засос, победу ей это не несет.

Он разглядывает ее объективно красивое загорелое тело и грудь, подпрыгивающую от резких рваных толчков, плоский живот и довольно широкие бедра, на которых не осталось места без покраснений, и видит в ней лишь красивую обертку. А большего и не нужно. Ее конкретика распространяется на все. На ее вздохи, на ее томные взгляды из-под длинных густых ресниц, на то, как она облизывает свои губы со стершейся помадой, как охотно двигает бедрами навстречу и покручивает ими, прекрасно зная свое дело. Она знает все. И знает, чем эта ночь закончится, но была к этому готова, лишь бы оказаться под тем, кто ее выпотрошит и оставит в холодной постели по утру в полном одиночестве немного разбитой, и в этом она не признается. Но сейчас все иначе, сейчас градус в комнате зашкаливает, заставляет поблескивать слившиеся вместе тела от выделяющегося пота. Он вырабатывает тепло, превращающееся в пожар в одно мгновение.

Чонгук навис над ней и пожирает глазами, чтобы ничего не оставить, всю ее поглотить, наутро бросив с пустотой. Он так привык, чтобы полностью, а не отчасти. Его грубые резкие движения глубокие, и может, они даже причиняют боль, — сейчас никому это не важно. Он мнет ладонями ее грудь, кусает ключицы и плечи, заставляет плакать то ли от удовольствия, то ли от чего-то менее приятного, но ему отдаленно нравится видеть такую картинку. Она повторяет его имя, то громче, то почти шепотом, то быстро, то протяжно. И это тоже нравится — заполнить ее сознание собой целиком.

В полумраке комнаты вспыхивает дисплей телефона, лежащего на тумбе у кровати. Чонгук сразу переводит на него взгляд, не прекращая своих движений. Он привык реагировать быстро из-за работы, поэтому не игнорирует. Тянется к телефону и подносит к себе, одной рукой упираясь в подушку возле ее головы.

Сообщение от Тэхена, которое заставляет его остановиться. Она замолкает и недоуменно смотрит на Чонгука, пока тот открывает диалог. А там ничего, кроме какой-то непонятной геолокации.

— Малыш, почему ты остановился? — капризным ребенком спрашивает она, что идет вразрез с ее вульгарным образом.

Чонгук переводит на нее звериный взгляд и грубо хватает за щеки пальцами. В ее глазах мелькает ожидаемый страх.

— Не называй меня так, — с угрозой цедит Чон, всем своим видом обещая ей наказание, затем отстраняется от нее и поднимается с постели, начав быстро одеваться.

Она приподнимается и подгибает колени, наблюдая за Чонгуком с обидой.

— Куда ты собираешься?

— Разве это должно касаться тебя? — спрашивает Чонгук, быстро бросив на нее пренебрежительный взгляд.

Она поджимает губы и закатывает глаза, вернувшись в свою стихию дерзкой и якобы неприступной. Но Чонгуку на нее уже плевать. Он сует ключи от машины в карман брюк и, ничего больше не говоря, уходит. Она слышит, как захлопывается за ним дверь, и выплевывает с ненавистью:

— Ублюдок.

***

Чонгук поглядывает в навигатор и давит на педаль газа до упора, нервно сжимая пальцами кожаный руль. Предчувствие нехорошее, и от этого его изнутри разъедает. То, что Тэхен, ничего не сказав, прислал только свою локацию, внушает волнение. В какой-то степени Чонгук чувствует себя виноватым, что не углядел, что не написал и не позвонил, зная, в каком напряжении находится Тэхен, пребывая в собственном доме. Возможно, его родители что-то сделали с ним, добили мальчика с большими глазами окончательно, и эта мысль заставляет звереть еще сильнее.

Он доезжает быстрее, чем предполагает навигатор, тормозит у обочины на перекрестке и выходит из машины, озираясь по сторонам в поисках Тэхена. Возможно, его и нет здесь больше. Другой вопрос: что он вообще забыл в чужом ему районе?

Тэхен находится быстро. Чонгук замечает его лежащее на асфальте тело с телефоном возле руки на тротуаре. Тут и народу, по-видимому, особо нет, раз никто ему не помог. А может, просто наплевали. Чонгук бросается к нему и первым делом проверяет пульс за шее. К удивлению, тот очень учащенный. Чонгук сует его телефон к себе в карман и подтягивает Тэхена за плечи, подхватывает его легкое тело и, прижав к себе, быстро несет в машину.

Спустя двадцать минут Чонгук довозит Тэхена до частной клиники, принадлежащей его хорошему знакомому, которому Чон когда-то очень помог, и ноющее от волнения сердце немного успокаивается. Его мальчик в безопасности и скоро придет в норму.

***

Тэхен медленно открывает тяжелые веки и сразу же видит перед собой Чонгука, сидящего рядом на краю постели. Еще одно прекрасное пробуждение.

— Тэ, — мягко зовет мужчина, в его глазах читается облегчение.

— Чонгук, — слабым тихим голосом зовет Тэхен. Что может быть лучше, чем открыть глаза и увидеть Чонгука? Как бы паршиво ни было, в этот миг Тэхену становится лучше от одного его вида. — Где я?

— У меня дома, — коротко улыбается Чонгук. — Не хотел я, чтобы именно так ты оказался здесь. Но, главное, тут ты будешь в порядке.

— Я не понял, что со мной случилось, — слегка хмурится Тэхен и пытается чуть приподняться. Чонгук незамедлительно помогает, подложив ему за спину подушку.

— Ты уверен? — с сомнением спрашивает Чон. — Потому что ты принял какой-то наркотик. Не помнишь этого? — в его голосе едва заметно мелькает холодок.

— Нет... Нет, я никогда в жизни не стал бы, — мотает головой парнишка и вдруг задумчиво смотрит перед собой, вспоминая последние события. Все в голове начинает сходиться. — Мне что-то подмешали.

— Кто? — полностью леденеет голос Чонгука.

— Ребята из курса, — Тэхен боится углубляться дальше в воспоминания, иначе снова захочет расплакаться от обиды и унижения.

— Где ты вообще был?

— На вечеринке, — мямлит Тэхен, и почему-то стыдно смотреть Чонгуку в глаза.

— Ты один туда пошел? Мне казалось, тебе такие мероприятия не по душе, — скептично прищуривается Чонгук, пристально наблюдая за заминающимся Тэхеном.

— Не один, — еле слышно бормочет тот, опустив глаза.

— С Тами, — утверждает Чонгук и как-то безрадостно усмехается, отчего у Тэхена мурашки по спине бегут. Он смотрит на старшего, как провинившийся ребенок на своих родителей. Так он всегда смотрит на Эрин и Тэджона. Соврать бы Чонгуку и не вышло. Тэхен не может даже подумать, что стал бы делать это. Что-то скрыть — возможно, но когда припирают, трудно и совестно. К тому же, тайное всегда становится явным.

— Да, — тихо ответив, кивает Тэхен, все еще не поднимая взгляда.

— Тэхен, — вздыхает Чонгук и трет переносицу. — Я предупреждал тебя не водиться с ним, но ты решил по-своему, и к чему это привело?

— Чонгук, — дрожащим голосом зовет его Тэхен, найдя в себе смелость посмотреть на мужчину. — Я не мог просто взять и оборвать с ним общение. Я хотел найти подходящий момент для этого...

— И поэтому дошел до того, что позволил ему таскать тебя по подобным сборищам? — Тэхен не может не почувствовать, как Чонгук раздражается. И это было ожидаемо, ведь он предупреждал, а Тэхен не послушал.

— Я собирался уходить, но они заставили меня выпить что-то, — по мере того, как говорит Тэхен, взгляд Чонгука все больше мрачнеет. Тэхену кажется, за окном гром раздался.

— Это были те, кто в прошлый раз лез к тебе?

Тэхену остается только коротко кивнуть и вновь опустить взгляд.

— Это нельзя так оставлять, — Чонгук встает с кровати и подходит к окну в пол. Тэхен только сейчас обращает внимание на то, что отсюда раскрывается невероятный вид на город и море вдалеке.

— Ты хочешь что-то сделать? — с тревогой спрашивает Тэхен.

— Пока думаю, — Чонгук стоит спиной к нему с руками в карманах брюк и сжимает пальцы в кулаки так, что кожа готова лопнуть. Этого Тэхен не видит. — Ты мог умереть. Это не шутки, маленький, — мужчина разворачивается и подходит к нему, садится на корточки у кровати и нежно гладит Тэхена по щеке, от чего тот обмякает под лаской. Все произошедшее становится неважным. — Ты слишком прекрасен для того, чтобы находиться среди таких людей. Я хочу оберегать тебя от всех.

— И от родителей? — уставившись на Чонгука большими наивными глазами, спрашивает Тэхен.

— И от них тоже, — Чонгук кивает и оставляет на лбу Тэхена поцелуй, разливающий по телу тепло.

— Мне кажется, без тебя я не справился бы, — шепчет Тэхен, мечтая прижать к себе ладонь Чонгука и не отпускать.

— Я всегда буду рядом, Тэхен, — Чонгук тепло улыбается, но улыбка в глазах на миг гаснет, и он говорит: — Но, прошу тебя, слушайся меня. Только я могу защитить тебя от этого грязного мира. И я точно не позволю кому-то еще обидеть тебя.

Будь послушным, Тэхен.

— Спасибо, Чонгук, — шмыгает носом Тэхен и едва не плачет, вдруг оказавшись в объятиях мужчины. Он такой крепкий и надежный, при этом такой нежный и согревающий, что не хочется это прекращать.

— Не благодари меня, маленький, я иначе не могу, — Чонгук гладит его пальцами по затылку и ведет носом по его макушке, собирая запах его мягких волос.

Чонгук заботливый до невозможного. Никто никогда не приносил Тэхену теплый чай в постель, не переживал о том, не холодно ли ему, удобно ли, нужно ли что-то еще. А Чонгук волнуется, и это слишком явно. Весь вечер с его негативными красками грязных оттенков куда-то улетучивается, остается лишь тепло и нежность, в которые Тэхен упал, как в мягкое облако. Несмотря на слабость, еще сковывающую его тело, он бодро общается с Чонгуком о разных мелочах и не перестает улыбаться.

— Я бы хотел посмотреть твою квартиру, — просит Тэхен, отпив чая.

— У тебя будет еще куча времени на это, — улыбается Чонгук, все еще сидящий перед ним. Он уже принял душ и переоделся в домашнее, теперь от него пахнет свежестью, которую Тэхен хочет ощущать возле себя вечно, мечтая уткнуться в его слегка влажные волосы носом и бесконечно вдыхать. — Ты останешься здесь и завтра, — не спрашивает Чонгук, затем, подняв бровь, добавляет: — Что думаешь?

— Я бы очень хотел, но родители, — мысль о них тут же омрачает настроение. — Эти парни отправили им видео. Они снимали меня на этой вечеринке. Отец наверняка в бешенстве и ждет, когда я вернусь домой.

— Тем более, не возвращайся завтра. Им нужно время остыть, — качает головой Чонгук. — Напиши утром матери, что с тобой все в порядке.

— Хорошо, — кивает Тэхен. — Я мало верю в их понимание, но ты прав, возможно, они немного успокоятся, — с сомнением в голосе.

— Это неважно. Важнее тебе самому сейчас успокоиться. А пока нужно спать, — Чонгук бросает взгляд на электронные часы, стоящие на тумбе. Три часа ночи. — Я планирую быть с тобой завтра, но, кто знает, может, меня снова вызовут на работу.

— Надеюсь, не вызовут, — смущенно бормочет Тэхен, отложив свою чашку на тумбочку.

— Я тоже, — улыбается Чонгук. — Ты хочешь спать один? — внезапно спрашивает он, загоняя Тэхена в секундный ступор и еще большее смущение.

— Это твой дом, и ты решаешь, как спать, — отвечает парнишка, отведя куда-то в сторону взволнованный взгляд. Хорошо, что прекроватная лампа с ненавязчивым тусклым светом не выдает всего масштаба его смущения и неловкости.

— Я бы хотел лечь с тобой, мне так будет спокойнее.

Тэхен не спорит. Его будоражит мысль, что они будут спать в одной постели, из-за этого даже ладони потеть начинают, поэтому он незаметно трет их о свои колени под одеялом. Спать рядом с Чонгуком — это мечта, которую Тэхен себе даже позволить не мог. Это безумно, но он даже немного рад, что все сложилось так. В другом случае, он сейчас спал бы дома, не чувствуя покоя даже во сне.

Чонгук дает ему свою футболку и мягкие спортивные штаны, и когда Тэхен возвращается из ванной чистый и одетый в его вещи, мужчина не может сдержать улыбку. На Тэхене все висит, и если бы не шнурок на спортивках, те наверняка бы уже спали с него, не удержавшись на худых бедрах.

— Я какой-то смешной, — мнется у кровати Тэхен.

— Нет, ты самое милое создание на свете, — очарованно говорит Чонгук, уже лежащий в постели. — Давай сюда, ты все еще слаб, — он поднимает уголок одеяла, приглашая парня к себе.

У Тэхена сердце снова набирает обороты, но в этот раз не от наркотика. Он аккуратно и как-то совсем неуверенно залезает под одеяло, боясь сделать лишнее движение, и сразу оказывается в любимых объятиях.

— Тебе удобно? — снова заботливо спрашивает Чонгук, закинув руку на талию Тэхена, лежащего к нему лицом.

— Да, очень, — шепчет тот куда-то в шею Чонгука и заставляет себя скорее расслабиться и уснуть.

Не нужен Тэхену никакой рай, ему бы в этих руках вечно теплиться.

Чонгук засыпает первым, потому что младший от переполняющих его эмоций и глаз сомкнуть не может. Он разглядывает спящее лицо мужчины и не верит своему счастью.

Отбросив все тревожные мысли подальше, за порог этой квартиры, он наконец расслабляется, но на миг вспыхивает новая тревога. У Чонгука на шее виднеется небольшой алый след.

«Это может быть, что угодно». В этом убеждает себя Тэхен и снова отмахивается от ненужных мыслей, окончательно обмякая в руках Чонгука и чувствуя такой покой, какого никогда в жизни не испытывал.

В капкан Тэхен сегодня попадает дважды.