Глава 19
Машина, пахнущая кровью, дымом и потом, урчала, словно зверь с простреленной пастью. Клайд крепко сжимал руль. Правая рука безвольно висела на боку — от локтя и ниже не чувствовалось ничего. Пропитанная потом рубашка прилипала к лопаткам. Рядом сидел Виктор. Бледный, но хладнокровный, он прижимал ладонь к кровоточащему боку.
— Как думаешь, успеем? — спросил Виктор спокойно. Даже не морщился.
— До Мортон-стрит? — Клайд резко свернул, колёса заскользили по мокрому асфальту. — Если не сдохнем на лестнице, то да.
Виктор не ответил. Просто криво усмехнулся и снова уставился в окно. На его коленях лежал пистолет. Он держал его, как держат стакан на похоронах: не из нужды, а из принципа.
•
Началось всё с простой зачистки. Парень из Управления — подлый, юркий, с тремя фамилиями — продал какие-то бумаги не тем людям. Нужно было вытащить его из дешёвой квартиры на окраине и убрать. Стандарт. Всё шло по плану, пока на выходе их не поджали. Трое. Один с дробовиком. Один с сигарой в зубах. Один — слишком молодой.
Клайд ушатал двоих. Виктор — третьего. Но за это пришлось заплатить.
Теперь каждый удар по тормозам отзывался в голове болью, а каждая тень на улице напоминала о том, как близко была смерть.
•
Они поднялись по лестнице, держась за перила. Клайд держал Виктора, тащил на себе. Дверь в квартиру Норы была закрыта, но он знал — она дома. Свет под порогом не лгал.
Он не стучал. Просто толкнул.
Дверь распахнулась.
В кухонной тусклой лампе отражалась она — босиком, в старой майке и шортах. Уставшая, но всё ещё красивая. Лицо, которое он мог бы вырезать на мраморе — и всё равно не передать.
На мгновение они просто смотрели друг на друга. Никаких слов.
Потом она выдохнула, и в этом выдохе было всё: шок, страх, раздражение, тревога.
— Чёрт... — бросила она и кинулась вперёд. — Он что, умирает?!
— Было бы проще, — прохрипел Виктор. — Но нет. Просто развлекается.
— Молчать, — сказала она резко и отдёрнула его за плечо, помогая пройти внутрь. — На диван. Немедленно.
•
Комната наполнилась запахом крови и алкоголя. Клайд опустился на стул, скрипнув зубами. Нора металась между аптечкой, кухней и Виктором. Она действовала быстро, уверенно. Не в первый раз, подумал Клайд. Кто-то уже умирал на её руках — он чувствовал это. У неё было лицо медсестры, которая знает, как вырезать пулю, не дрогнув.
Но Клайд видел и другое: как она смотрит на Виктора. Не как на мужчину. Но и не как на просто пострадавшего. Её движения были чуть мягче, чем обычно. Чуть заботливее. Не фальшь, нет. Но это был её способ дышать, когда кто-то у неё под боком — раненый, нуждающийся.
И это чертовски раздражало.
— Ты можешь просто не умирать на моём диване? — Нора перевязывала Виктору бок. Тот хмыкнул.
— Приму к сведению. У тебя, кстати, неплохой почерк, — он кивнул на записку на тумбочке. — Врал бы, что не читал.
— Читай, что хочешь. Только не умирай.
•
Клайд сидел молча. Вытянул сигарету. Не зажёг. Просто держал во рту. Губы были сухие. Глаза не отрывались от её спины. Он вдруг понял, что ей идёт этот дом. Эта кухня. Даже кровь на полу не портила картину.
Нора выпрямилась и вытерла лоб. Обернулась. Посмотрела на него.
— С тобой всё нормально? — спросила.
— Да.
— Рука?
— Пуля прошла. Не задела ничего важного.
— В тебе важного вообще что-то осталось? — язвительно сказала она. Но глаза уже не были злыми. Только усталыми.
•
Она подошла ближе, осмотрела его плечо.
— Раздевайся, — сказала просто. Без флирта. Без намёков.
Он молча снял пиджак. Потом рубашку. Она снова вернулась к аптечке.
— Вы оба — идиоты, — буркнула, обрабатывая ему рану. — Я думала, ты уже сдох где-то. Или напился. Или с той... — она осеклась.
Он не ответил.
— Почему ты пришёл сюда?
— Некуда больше было.
— Не ври. У тебя есть где лечь. Есть кто перевяжет. Зачем сюда?
Он встретился с ней взглядом. Долго. Слишком долго.
— Потому что знал, что не выгонишь.
Её глаза вспыхнули, но голос остался тихим:
— Прекрасно. Добро пожаловать обратно. Только в следующий раз не целуй, если не планируешь остаться.
•
Она закончила перевязку, повернулась и пошла на кухню. Поставила чайник. Всё молча.
Виктор закрыл глаза. Дышал ровно.
Клайд встал, подошёл к окну. Курить не стал. Просто смотрел в темноту. Он чувствовал, как она там — позади него. Как между ними — недосказанное. Глубокое, тяжёлое, как выстрел ночью.
Он открыл рот, хотел что-то сказать.
Но за спиной послышался её голос:
— Если останешься сегодня — спишь на полу.
Он повернулся. Она стояла, прислонившись к косяку, с чашкой в руке. Волосы спутаны. Лицо усталое. Но красивая — до боли в груди.
— Договорились, — сказал он.
Пол был жёстким, холодным, и пах пылью. У стены стоял диван, на котором спал Виктор. На полу — плед, под голову Клайд подложил свой пиджак. Он лежал с открытыми глазами, не двигаясь. С потолка капала тень от уличного фонаря. Часы на кухне тиканьем резали ночь.
Клайд слышал, как тихо щёлкнула ручка двери. Потом — шаги. Её босые, мягкие, неторопливые. Она прошла мимо, не взглянув в его сторону. Он знал: видела, что он не спит. Но не сказала ничего. Просто ушла на кухню.
Через пару минут дверь скрипнула снова. Виктор. Тоже не спал, выходит. Клайд услышал, как он прошёл мимо него — легко, почти беззвучно. Затем два негромких голоса растворились на кухне.
Он прикрыл глаза, но прислушивался.
— Ты спать не хочешь? — тихо спросила Нора.
— Немного. Просто... жжёт. — Виктор, как всегда, спокоен. — Не мог не поблагодарить тебя. За всё это.
— Не стоит, — она налила воду в стакан, звук льющейся воды был почти громким в ночной тишине. — Просто я не могу смотреть, как кто-то умирает у меня в квартире. Привычка.
— Привычка, значит? — он усмехнулся.
— Угу. Особенно к таким, как вы: с дырками, пистолетами и молчаливыми лицами.
— Ты про него?
Пауза. Даже тишина на секунду сделалась плотнее.
— Про всех. Уж слишком вы одинаковые, — отрезала Нора, но голос был не острым, а уставшим.
— А он... — Виктор колебался. — Он тебе кто?
— Не знаю. Иногда кажется, что никто. А иногда... — она замолчала. — Иногда кажется, что если бы я умерла, он бы только покурил и ушёл.
Клайд сжал зубы.
— Он не такой, — ответил Виктор неожиданно мягко. — Он просто... выучен не чувствовать. А ты — это как выбросить гранату в пустую комнату.
— Сочувствую комнате, — язвительно сказала она.
Он рассмеялся. Глухо, чуть охрипло.
— А я — сочувствую ему. Потому что ты — огонь. А он — пепел.
Опять тишина.
Клайд открыл глаза. Потолок как будто начал давить. Медленно, тягуче.
— И что, пепел не может разгореться снова? — голос Норы был почти шепотом.
— Может. Но будет больно. И не тебе, — ответил Виктор.
Она поставила стакан на стол. Послышался лёгкий стук.
— Ну и к чёрту тогда, — сказала она.
И это «к чёрту» прозвучало слишком устало.
•
Когда они вернулись в комнату, Клайд притворился спящим. Нора прошла мимо. Виктор опустился на диван.
Но уснуть Клайд так и не смог. В голове не прекращалось эхо их разговора.
«Ты — огонь, он — пепел».
Нора, которая больше заботится о Викторе, чем о нём.
Нора, которая ушла. Которую он не остановил.
•
Утро выдалось серым. Едва рассвело, Клайд поднялся первым. Плечо ныло, тело ломило. Виктор спал. Нора тоже.
Он оделся, надел пиджак, прошёл к двери. Перед выходом остановился. Подумал. Достал сигарету, не закурил. Положил её на кухонный стол. Рядом — спичку.
И ушёл.
Без звука.