Запретная поэзия

— Ну что, вернулась со своего свидания? Как прошло?

Замерев в дверях, Сара прищурилась, стараясь разглядеть Аду. Уже глубокая ночь, нашла время проснуться! Зажглась свеча на тумбе, теперь можно было разглядеть здоровый румянец на щеках Ады. Она сидела на кровати и жевала бутерброд.

— Это было не свидание. Мы упражнялись в магии.

— О! Так тебе он не отказал?

Сара сняла пальто и повесила на крючок. На ходу начала развязывать свой галстук. И почему до этого Ада сидела в кромешной темноте?

Свесив ноги с кровати, Ада похлопала по одеялу рядом с собой, призывая Джаю с мокрыми после помывки лапами запрыгнуть наверх. Возле входа в общежитие находилось несколько кранов с водой, с помощью которых можно смыть грязь со своих питомцев.

— На самом деле, вы хорошая пара. Хотя я сама хотела работать с тобой, уверена, вы друг другу отлично подходите.

Говорила ли она про магию?

— Спасибо. Эрос неплох, вы с ним тоже вполне можете сойтись.

В ответ Ада закатила глаза и цыкнула языком. Мысль о «смазливом эльфирийце» ей всецело не нравилась.

— Ты перевела тему! Так, как прошло? Целовались?!

Сара хотела уйти в душ и поскорее лечь в кровать, сославшись на то, что для сна осталось лишь несколько часов ночи, но зачем-то продолжила разговор:

— Нет. Не целовались.

— А почему? Вы так друг на друга поглядываете, столько времени вместе проводите.

— Решили не торопиться. Мы знакомы-то всего несколько недель. И романы — это не то, чему я хотела бы поддаться в самом начале учёбы. Авен меня в этом решении поддерживает. Поэтому мы просто вместе учимся, ничего больше. Во всяком случае, сейчас.

Ада причесала пальцами волосы и, закинув в рот последний кусочек бутерброда, с набитым ртом пробубнила:

— Скучная позиция. Но дело ваше, есть в это что-то... Не люблю это слово, разумное.

Сара устало засмеялась с её шутки и скрылась в ванной, надеясь, что соседка уснёт, но не тут-то было — она листала личные книги Сары!

— Это моё, вообще-то. Не для чужих глаз.

— Ты правда читаешь столько книг... О поведении в обществе? Тебе действительно так сложно понимать людей?

Вздохнув, Сара с трудом сдержалась, чтобы не выхватить книгу из её рук, и забралась под манящее тёплое одеяло.

— А сама как думаешь? Я всю жизнь провела в заключении. С живыми людьми могла по несколько дней не общаться. Да, мне тяжело, но я работаю над этим. И у меня обязательно получится стать нормальным человеком.

Ада вздохнула и погладила по макушке уже приклонившую голову Джаю. Неужели эта собака действительно была единственным другом Сары? Это сложно укладывалось в голове — сама Ада всю свою жизнь пробыла в окружении родственников и друзей, в надёжном кругу любящих людей. Пусть у неё не было матери, а отец не всегда вспоминал о существовании дочери, но зато был Сет, даже на расстоянии не забывающий писать, был Амон, были братья... и Лилит. С остальными родственницами женского пола отношения поддерживались скорее нейтральные, а с некоторыми довольно скверные.

Неужели можно провести жизнь в одиночестве, в окружении бесконечной учёбы и единственной собаки? Поразительно, как Сара ещё не сошла с ума и находит в себе силы преодолевать, как сама выражается, «социальную неловкость».

Хотелось поговорить ещё, разузнать больше, но послышалось размеренное тихое сопение — уже уснула. Завтра расскажет и про разговор с Эросом, и про их практику с Авеном, и про всё остальное.

Ада затушила свечу и легла на подушку, устремив взгляд в чёрный потолок. Она чувствовала себя не очень хорошо, оставалось лишь надеяться, что к пятнице станет лучше — тогда Кали поставила первое занятие.

Студенты нелестно отзывались о ней, откровенно боялись. Но стоило ли это того? Все обладатели силы войны на вид суровые, даже Сет, но на самом деле он самый лучший брат и учитель! Да, много кричит, требует, похвалы от него не дождаться, но это никогда не воспринимается как личное оскорбление. Единственное, что раздражало, — так это предвзятое отношение к некоторым студентам.

Сет преподавал конкур и фехтование. И больше, чем с других, спрашивал со «своих», в частности с сестры. Откровенно занижал оценки, цеплялся к мелочам, оставлял после занятий и заставлял ещё что-то отрабатывать. Ада знала, что в их группе она лучшая по физическим дисциплинам, иначе и быть не может — она больше всех над ними работает! Каждый вечер гоняет себя в зале, оттачивает выпады на манекенах, работает над посадкой в седле... Каждый день! Кроме тех, которые сейчас так неудачно выпали из-за травмы.

Лекарь строго-настрого запретил себя переутомлять, настоятельно рекомендовал отлежаться в комнате, но Ада просто не могла валяться без дела или листать книжки — это сводило с ума. Вместе со своей группой она ковыляла до мест, где проводились тренировки, и наблюдала со стороны. С лёгкой завистью посматривала на занимавшихся и вздыхала, уже жалея о том, что ввязалась в проклятую драку с Уицем. Даже повода не было! Они просто проверяли друг друга, какая глупость! Единственное, что в этой ситуации Аде нравилось, — освобождение от танцев.

Студенты любили тренировки больше лекций, они всегда проходили интереснее. Можно было даже поболтать во время спаррингов, а преподаватель делал вид, что не замечает.

Сет сел рядом с Адой и закинул ногу на ногу. Вот Бездна.

Ничего не говорил. Ждал, пока начнёт.

— Эм... Сет...

— Да? Тебе есть, что сказать?

— Извини. Поддалась порыву. Просто он меня провоцировал, Уиц сам хотел этой схватки! А маски вообще для трусов!

Сет вздохнул и покачал головой. Положил тяжёлую руку на плечо сестры.

— Я сам оказывался в такой ситуации. Стипендию ты получишь почти нулевую, но в остальном скоро все забудут. Да каждый воин должен пройти через какую-нибудь глупую драку! Конечно, плохо, что сорвалась, показывает сколь над многим нужно ещё работать, но зато будешь точно знать, почему не стоит поддаваться эмоциям.

— А если я однажды окажусь на настоящем поле боя? Разве разрушительная ярость не сотрёт противника в пыль?

— На поле боя контроль ещё важнее, чем на тренировках. Необходимо тщательно просчитывать все риски, контролировать каждое своё движение. Иначе, при столкновении с достаточно опытным противником, как раз он сотрёт тебя. Потому что исход решается не только безудержной силой, но и умом, расчётами.

— Только не говори, что ты ещё что-то там считаешь, когда дерёшься.

— Считаю. Предугадываю движения соперника, анализирую их. Например, глянь на вон того парня. Первое, что ты должна подметить — это то, в какой руке он держит оружие.

— В правой. Он правша.

— Верно. А теперь оцени его стиль ведения боя. Он довольно честный, не делает подлостей, не подставляется, весьма предсказуем.

Вместе с Сетом сидеть на скамейке оказалось не так уж и скучно. Они вместе выбирали взглядом студентов и разбирали их технику, наиболее частые приёмы, готовность рисковать, силу ударов... И это оказалось даже в каком-то смысле интереснее, чем драться самой!

Сет иногда прерывал разговор, чтобы кого-нибудь поправить, дать совет или сделать замечание, а Ада продолжала наблюдение и вскоре поняла, что начала сама подмечать то, чему раньше не придала бы значения. Скорее бы применить на практике!

Следующий урок по магии состоялся через несколько дней и, как бы Ада ни старалась, разрешение на колдовство ей не выдали. И снова только наблюдать! Раздражает!

Студенты собрались в круг, в этот раз никто не бился за право быть первыми, задание предстояло посложнее — создать защитный барьер. Для начала небольшой, покрывающий только пару колдующих, но в будущем задание будет усложняться.

Барьеры бывали трёх видов: физические, магические и смешанные. Первые полностью скрывали зачарователей, не оставляя шансов подобраться к ним, но не оберегали от заклинаний, а через вторые было легко пройти. Самыми прочными и сложными считались смешанные, эффективные против любых атак и работающие как щит на все случаи жизни.

А самый простой из них, который сегодня предстоит создать студентам, — физический барьер.

Авен наклонился к уху Саре и прошептал:

— Пойдём первые.

— Мы? Ты хочешь?

— А чего тянуть? Быстрее начнём — быстрее закончим. Тем более мы занимались.

Громко сказано. Да, занимались... каждый вечер занимались! Но более-менее стабильный, трясущийся, подобно голому кустику в ураганном ветру, зато не разваливающийся, энергетический поток удалось создать всего лишь раз за несколько дней. Сара искренне начинала думать, что все слишком уж переоценили потенциал их пары.

Авен встал, не отпуская её руку, и уверенно пошёл к магическому кругу под удивлённым взглядом Амона и любопытствующими одногруппников. На лице мелькнула самоуверенная улыбка — в этот раз облажаться нельзя, вечность плестись позади всех слишком позорно.

И чёрт бы с ним, что на самостоятельных занятиях получалось так себе! В этот раз получится. Должно получиться.

— Мне бы стоило поставить вам на балл выше за смелость, — сказал Амон. — Помните основное правило барьеров: по-прежнему один выстилает поле для работы, второй переплетает силы в заклинании, но в этот раз вы оба должны скорее «страховать», в этом смысл защитной магии.

Авен быстрым неосознанным движением заправил выбившуюся из причёски Сары прядь волос ей за ухо.

Она улыбнулась и тихо прошептала одними губами:

— Пусть увидят силу гробовщиков и завидуют.

Садиться друг к другу лицом было необязательно, однако сосредоточиться в таком положении намного проще, а для магического контакта стоит взяться за руки и посмотреть в глаза, в идеале даже моргая одновременно — так случалось у лучших пар зачарователей.

Это был несложный ритуал, не требующих особых усилий, но если даже бывшие лицеисты и Лилит с Домиником не решались выйти...

Какие у этих двоих вообще шансы?

Авен выглядел увереннее, но был он таким на самом деле или старательно делал вид — вопрос. Сара же вцепилась в его руки и, пока не прозвучал колокольчик, старалась дышать глубже. Если всё пройдёт как обычно, она умрёт с голоду, потому как физические дисциплины, которые она не тянет на «отлично», и без того подкашивают успеваемость, а если ещё и магию завалить...

Звон.

— Прошу. Начинайте.

Одновременно с колокольчиком поднялась магия Сары. Удушливое чувство начало неприятно оседать на горле наблюдателей, но сила была мягкой, почти не выходящей за пределы круга.

Поздно сомневаться и хвост поджимать. Время действовать.

Ада, сидящая в круге зрителей, приоткрыла рот от удивления. Она с самого начала знала, что Сара всё умеет, просто боится навредить!

Авен нахмурился, сдерживая желание закрыть глаза. Даже ему становилось тяжело дышать в расстеленном Сарой поле. Оно было почти невидимым — держащийся над полом оседающий бирюзово-фиолетовый туман. Не шумное, не рвущееся наружу, как у него самого.

На тренировках Сара шептала тантры для упрощения контроля, превращая заклинание в ритуал. Здесь за это снизили бы балл.

Почувствовав, как мертвецы Сушумны скребутся к душам Дуата, Авен медленно выдохнул, выпуская их в подготовленное для этого пространство. Он сжимал пальцы на её запястьях и мог ощущать учащённый пульс, каждый удар — внимание зацепилось именно за это, значит связь возникла.

Сила Авена ощущалась физически, а если приглядеться, то и визуально — она напоминала теневые крылья. Кнутом била присутствующих по коже, заставляя ёжиться. Амон успокаивал всех своей уверенностью, но студенты ещё помнили о происшествии с Аполлоном.

Авен не слишком хорошо чувствовал, что надо делать, но помнил инструкции преподавателя. Значит, надо распустить силу вокруг, сплести её с Сарой, как шляпу, и накрыть ей то пространство, вокруг которого должен возникнуть барьер. У него были основания сомневаться в её страховке, но сегодня нужно довериться. Не ему сосредотачиваться на сдерживании. Как Лилит и Доминик — она разгоняет, он тормозит, только наоборот.

Чужой пульс отдавал в ушах. Они не видели, как глаза друг друга закрываются, потому что моргали одновременно. Сровнялось дыхание, единый магический организм, настоящая связка.

Они чувствовали неуверенность друг друга, прикрытую твёрдым желанием справиться. И оба хотели его исполнить.

Дикие тенеобразные нити силы Авена переплетались с податливой энергией Сары, обводя вокруг них чёткий круг, поднимаясь выше, замыкаясь над головами...

Вспышка. Все ахнули.

Вокруг пары образовался прозрачный купол, похожий на стеклянный, почти незаметно переливающийся голубыми и красным оттенками.

Они смотрели друг другу в глаза. Одновременно улыбнулись, хотелось крепко обняться и на радостях завизжать, что всё получилось! Но это только начало. Нельзя ослаблять контроль — напротив, когда заклинание уже сотворено, нужно приложить ещё больше сил, чтобы его удержать.

Амон взял со своего стола маленький блестящий камешек и без старания бросил его в барьер.

Но не ожидал, что кристалл отлетит обратно, чудом не попав ему в глаз, пролетев по касательной с виском и оставив царапину.

Студенты начали громкое обсуждение, а Амон медленно захлопал, в восхищении вскинув брови.

— Отражающий барьер!

Это было не совсем то, что требовалось сегодня. Отражающие барьеры учатся делать вообще на втором курсе. Но они смогли! Они справились!

Дав сначала Авену опустить магию, Сара наконец собрала свою и обессиленно упала вперёд, ложась щекой на его грудь. На губах играла по-детски счастливая улыбка.

— Мы смогли, Авен.

Он обнял её голову руками и погладил волосы в почти развалившемся пучке. Энергетическое поле было тяжёлым, давящим, путающим всё, именно из-за него причёска и даже узел галстука ослабли.

— Смогли.

— Лучше и представить сложно, — сказал шокированный Амон, касаясь своего виска и разглядывая оставшийся на пальце отпечаток крови. — Великолепная защитная магия.

Он как будто сам не ожидал, что у этих двоих получится хотя бы что-то, что их заклинание не придётся «дотягивать» или останавливать несущуюся бурю.

— Работайте вместе больше. Вы рождены друг для друга.

Ада с трудом сдерживала себя от того, чтобы не побежать обнимать друзей, и в итоге не устояла. Не успел Амон ничего возразить, как она присоединилась к крепким объятиям, грозясь задушить обоих своим восторгом.

— Вы — просто нечто! Это было впечатляюще! Мне теперь тоже о-о-очень хочется попробовать!

Она повернулась к Амону и сделала настоящие щенячьи глазки:

— Ну пожалуйста! Я уже отлично себя чувствую! Я справлюсь! Мои силы уже восстановились!

Амон тяжело вздохнул. Он знал, что неправильно уйти на поводу у студентов, идя наперекор словам врачей. И не хотел, чтобы выглядело так, будто он делает племяннице поблажки. Но, с другой стороны, прошло уже достаточно времени, а заклинание несложное.

— Пусть так. Садись в круг с Эросом Раллисом.

Авен помог Саре подняться, подав руку и подставляя плечо в качестве опоры. Сегодняшняя практика вымотала её намного сильнее, чем его, отняла много сил. В большинстве заклинаний от поддерживающего требуется больше самоотдачи, а от направляющего контроля.

Эрос блистал своей обычной белозубой улыбкой. Самовлюблённый, опытный... Быть может, он и вправду неплохой партнёр. Но после того, что рассказала о нём Сара, вопросов к этому эльфирийцу было всё больше.

Ада совсем тихо сказала, стараясь не сквозь зубы:

— Я надеюсь, ты поддерживающий?

Тот игриво подмигнул:

— Для тебя буду кем угодно

Как же хотелось вырвать ему пару клочков волос!

— Тогда поддерживай.

Она хотела начать, не дождавшись колокольчика, но вовремя опомнилась — Амон и так разрешил принять участие в зачаровании только в качестве исключения. Эрос сидел к ней лицом, но брать его за руки никак не хотелось — и так справятся.

Сила Эроса ярче всего ощущалась на вкусовых рецепторах: не то приторно-сладкая, не то терпкая, как вино. Однажды Сет привозил из Тенебриса шоколадные конфеты с вишнёвым ликёром внутри — именно так!

Ада же была полной противоположностью, врываясь в едва успевшее устояться энергетическое поле, снося все преграды и чуть не сбивая напарника. Она не чувствовала грань, потому что связи между ними не возникло. Шустро начала сплетать силы, примерно представляя, как это делается, потому что на лекциях Амона не спала.

Эрос шумно сглотнул. Тяжёлый напор сдерживать нелегко и больно, и это отражалось на его мимике.

Амон видел. Он был готов в любой момент вмешаться, но решил позволить паре закончить заклинание.

Барьер не вышел прозрачным. Он выглядел скорее мутно. И, стоило Амону кинуть камень, разбился. Оба с трудом успели удержать стремящуюся во все стороны силу. Кто-то вскрикнул от задевшей его энергии Ады.

Ничего серьёзного. Просто удар в плечо.

— Что ж... Неплохо, для первого раза. Но лучше не спешить, у нас не забег на время. И, Ада, больше полагайся на партнёра.

Она результатом осталась недовольна. Быстро покинула круг, оставив ослабленного и тихо поскуливающего Эроса с головной болью.

Сара тихо сказала:

— Тяжко же ему было такой буре не позволить вырваться.

Их с Авеном пару никто превзойти не смог. Эффектно себя показали, само собой, брат и сестра Эхнатон, но больше никого запоминающегося.

— Тебя проводить до комнаты? — спросил Авен, хотя Сара уже не опиралась на него. — Голова болит?

— Спасибо, но я хотела ещё поговорить с Эросом.

— Он выглядит так себе.

— Как раз составлю ему компанию. Но мне приятно, что ты предложил.

Занятие по магии стояло последним после длинного учебного дня, все студенты ушли в столовую на ужин. Сара смогла нагнать Эроса только в очереди в буфет.

Он скользил глазами по ароматным сладким булочкам, но без энтузиазма. Оно и понятно, состоянию Эроса после того, как грубо поступила с ним Ада, не позавидовать. И даже если придерживаться мысли, что он лжец и что-то скрывает, его всё равно жаль.

— Привет, прелестница. Следишь за мной?

— Вообще-то, да.

— Я видел связь между тобой и Авеном. Неужто ты тоже весьма любвеобильна? Не разбивай парню сердце, он уже на мать насмотрелся.

Сара поджала губы. Конечно, Ада ей рассказала про мать Авена. Про то, как она гуляет от мужа, прикрываясь тем, что измены — это «её природа» и вообще, Сет сам виноват в этом, потому что долго не появляется дома. Тот, в свою очередь, её прощает, потому что самозабвенно любит, и закрывает глаза на все похождения. Прикидывается дураком: пусть лучше окружающие думают, что он ничего не подозревает. Сет не готов отпустить жену, ему даже проще прощать измены, чем представить расставание.

— Ты меня не интересуешь.

— Режешь ножом по сердцу!

Эрос отшучивался в привычной манере, скрывая боль.

Наконец дошла его очередь. Оплатив поднос с едой, он протянул сахарную булочку Саре.

— Угощаю.

— Спасибо. Ты пойдёшь в свою комнату?

— Пожалуй. Здесь шумно, а у меня и без того виски трещат.

Сара выхватила из его рук поднос и улыбнулась:

— Тогда я помогу тебе его донести. Пойдём в комнату.

— Вообще-то, джентльмен здесь я!

— А лучше чувствую себя я. Так что не надо спорить!

Смирившись с тем, что от компании Сары ему не отделаться, Эрос направился в жилые покои.

Его комната была уютной, украшенной живыми цветами. На комоде стояли уходовые средства для кожи и волос, а на застеленной бархатным пледом лежала собака, не соизволившая подняться, чтобы встретить хозяина.

— Ты хотела спросить про яд?

Сара поставила поднос с едой на обеденный столик и кивнула. Она и сама проголодалась, так что с наслаждением вцепилась зубами в булочку.

— Они не хотели говорить. Но сама знаешь, мне сложно отказать. Это был... Подожди, я записал. Вот.

На бумажке аккуратным почерком была надпись на ксарвене. Сара не слишком хорошо его знала и вопросительно уставилась на Эроса.

— Что-то вроде «серпентин». Я в ядах не силён. Но в библиотеке может что-нибудь найтись. Я бы помог, но сама понимаешь.

— Не стоит. Мой брат знает ксарвен.

Вопреки всему, Саре не казалось, что Эрос лжёт. Ей очень хотелось продолжать сотрудничать с ним. Быть может, именно так воздействовала на разум его аура? Если смерть отталкивала, то сладость Эроса нравилась всем. Кроме Ады, по всей видимости.

Библиотека закрывалась через полчаса, а старенькая смотрительница в длинном платье недовольно косилась на студентов. Некоторые успевали забегать в перерывах между парами, но большинство приходило за книгами только после занятий.

Хотя сказать, что в библиотеке было людно, никак нельзя. Несколько человек за длинными столами и ещё парочка ходила вдоль стеллажей, и то художественных. Наплыв студентов происходил перед экзаменами.

На стенах и столах горели магические лампы. Шкафы устремлялись к высокому потолку, в бесчисленных залах и правда можно было потеряться. К счастью, они хотя бы подписывались для упрощения блужданий по ним.

А ещё в каждом из них стояла магическая подставка, чей принцип работы заключался в том, что можно назвать любую тему, и она притянет книги, в которых можно что-то найти. Чудесный артефакт, придуманный кем-то из преподавателей. И как они до подобного додумываются?

Сара не была близка с младшим братом. По понятным причинам, общались они мало, а после произошедшего на её дне рождения и вовсе предпочитали не пересекаться.

Хотя Ганеша зла не держал. Он вырос в семейном поместье, в окружении большой семьи, посещал все праздники. И единственное, что он испытывал к Саре, — это жалость, а никак не ненависть. Он сам не раз пытался поговорить с ней о произошедшем, но сестра увиливала от разговора или начинала судорожно извиняться. И потому очень обрадовался, когда она постучала в его комнату с просьбой о помощи.

Сара же чувствовала себя крайне неуютно. Ей нравилось в библиотеке всё: атмосфера, тишина, десятки тысяч книг из разных коллекций на множестве языков мира. Но в компании Ганеши неизменно топила себя в чувстве вины.

— Значит, мы ищем «серпентин»... Звучит опасно и мучительно. Слушай, а ты не знаешь, было ли тело Аполлона как-то изуродовано?

— Не было. Он выглядел так, словно просто уснул. Причём сразу же, как принял яд.

Они блуждали меж книжных шкафов уже минут пятнадцать, просто в попытках найти нужный зал. И вот, наконец, увидели заветную табличку «Алхимия».

— Молодые люди, вам туда запрещено.

Та самая старушка. Когда она вообще успела сюда переместиться?!

— Как нельзя? Почему?

— Это зал для преподавателей. Учебные пособия по алхимии находятся в другом месте. Я могу вас туда проводить, пока библиотека открыта.

Сара скрестила руки на груди.

— Не знала, что тут есть запретные зоны.

— Теперь знаете, юная леди. Так, что я могу подсказать?
Посчитав, что будет слишком подозрительно, если их действительно не интересует ничего предназначенного для учёбы, она вздохнула:

— Да, мы ищем учебник для лицеистов. Как введение, на будущее. Изучать алхимию младшим ведь не запрещено?

Ганеша переглянулся с Сарой и быстро кивнул.

— Да, мне интересен этот предмет, но до алхимии ещё два года.

Недоверчиво покосившись то на одну, то на другого, смотрительница вздёрнула подбородок и пошла в известном ей одной направлении, держа не по возрасту ровную осанку.

Стоя уже в коридоре, перед высокими деревянными дверьми библиотеки, Сара крутила в руках бесполезный учебник для младших.

— Если будет действительно интересно, прочитай. Кажется, она записала его на тебя. Я не особо слушала.

Ганеша положил руку ей на плечо.

— Не расстраивайся. Придумаем что-нибудь.

— Что, например? Проберёмся ночью в библиотеку и стащим пару книг из запрещённой секции?

— А хотя бы так! Ты же сама знаешь, сколько существует артефактов, заметающих энергетические следы. А замки взламывать только ленивый не умеет.

Его слова одновременно звучали безумно и как идея. Но с кем такое можно провернуть? Точно не с Ганешей — подставлять брата Сара не хотела. С Адой? С Авеном? Может быть, вообще с Монро? Он в Академии уже пять лет, может знать какие-то секреты.

— Пробраться в библиотеку... Ладно, Ганеша, в любом случае, спасибо, что вызвался помочь. Была рада повидаться.

— Как? Уже расходимся? Давай вместе Джаю выгуляем!

Лицеистам держать животных было нельзя.

Поводов для отказа не нашлось, поэтому Сара позвала на прогулку и брата, и Аду, втайне надеялась встретить Авена, но он, скорее всего, уже выгулял Ханса.

Ада и Ганеша, на удивление, сразу же нашли общий язык.

Взъерошенные волосы мальчишки забавно вились из-за влажного воздуха. Он кидал Джае палку, а та радовалась прикованному к себе вниманию.

— Мне так нравится твоя серьга в губе, — сказала Ада.

— О, спасибо! Не поверишь, сам колол.

— Это как? Перед зеркалом?

— Ага. В маминой спальне дома есть огромное стеклянное зеркало. Ну, я стащил у швеи иглу побольше и проколол!

— И не больно было?

— Не-а. Я только боялся, что застукают.

— Но ведь у Кали у самой нос проколот. Она против была?

— Говорила, что рановато мне. Но когда узнала, только посмеялась из-за того, что прокол кривой.

Сара стояла в стороне, не слишком вслушиваясь в их разговор. Не спешила рассказывать Аде о своей сумасшедшей идее и обдумывала, как лучше это преподнести.

На тот момент совсем стемнело, улица освещалась фонарями, которых становилось всё меньше по мере углубления в сад. Преподаватели уже уехали домой, а студенты готовились ко сну.

Неожиданно было увидеть вдалеке высокий силуэт с собакой под стать — вельскардисской борзой.

Ада тут же помахала ему рукой:

— Монро!

В темноте сверкнула пара голубых глаз. Монро неспешно подошёл ближе и вежливо улыбнулся.

— Обычно мы здесь никого так поздно не встречаем.

Сара улыбнулась в ответ и подумала, что сейчас самое время озвучить новую информацию от Эроса, свои опасения и мысли насчёт библиотеки.

Все трое слушали внимательно. Ганеша раньше был вовсе не в курсе того, чем пытается заниматься его сестра. Но не осуждал. Он догадывался, как для неё может быть важно доказать, что сила смерти невиновна в гибели Аполлона.

Воздух пронизывал аромат мокрой земли. На лицо Монро падал свет от фонаря, и в этом полумраке они с Адой выглядели необычайно похоже — как близнецы, различающиеся только ростом.

В отличие от Лилит и Доминика, у него совсем не было ничего общего во внешности с матерью. Зато с Адой, с которой, казалось бы, их ничего не связывает, как две капли воды.

Мог ли Амон быть и его отцом? Как рассказывал Авен, одна их общая бабка была такой же белой.

Выслушав, Ада щёлкнула пальцами и моментально отозвалась:

— Я в деле! Пробираться ночью в закрытую библиотеку и искать книги про яды — да это лучшее, чем я, возможно, займусь в своей жизни!

Монро тихо рассмеялся и кивнул:

— В стенах Академии есть тайные ходы, по ним можно абсолютно незаметно перемещаться между кабинетами, жилыми комнатами и залами. А что касается скрытия энергии, то такой артефакт есть в кабинете моей мамы. И карта этих ходов тоже наверняка у неё найдётся.

— Я тут подумал... Как вы чары с вскрытого замка смоете? — спросил Ганеша.

— Артефакт не просто заметает следы за носителем, он любые следы скрывает.

— И потом надо будет обязательно этот замок починить, — сказала Сара. — Иначе подозрительно получится. Только как бы сделать это... Точно!

Все трое удивлённо уставились на неё, ожидая объяснений.

— Не понадобится взламывать замок! Он же там просто висит, это ворота! Нужно всего лишь поменять его местами с обычным, незаколдованным замком, от которого у нас будет ключ, а потом сделать всё в обратном порядке. Тогда не будет никаких лишних магических движений.

Ада пихнула её кулаком в бок:

— Да ты голова! Значит, нам нужно стащить у Морены два артефакта?

— Получается, что так. Сначала выманим её из кабинета, кто-нибудь туда проберётся... Монро, например! Его энергии она не будет удивлена.

Дальнейшее обсуждение коварного плана и его деталей под светом фонаря заняло ближайшие полчаса, после чего все медленно побрели в свои комнаты.

Пока Монро шёл рядом, Сара решила спросить:

— Как так вышло, что ты живёшь с лицеистами?

— В прошлом году меня, как отличника, приставили присматривать за одним придурком. Тут иногда такое практикуется. По итогу, он провёл запрещённый ритуал, лишил себя силы и сейчас лежит в психиатрической больнице. А я так и остался жить на втором этаже, потому что мне там нравится. Спокойнее. Младшие не такие наглые, меньше правил нарушают. У меня сон чуткий, а с лицеистами намного проще.

Завтра предстоял тяжёлый день.

Когда они с парнями разминулись, Сара лениво потянулась, разминая шею. Одну часть плана стоило обсудить с Авеном, и ему она, скорее всего, как и ей, не понравится. А ещё стоило покормить собаку. И Аду оставлять не хотелось. И вообще, она искала причины, чтобы не идти.

— Ты можешь поговорить с ним завтра.

Сара удивлённо повернула голову в её сторону.

— Не делай такие глаза. Я же знаю, что тебе не хочется. Давай проведём этот вечер вместе, если ещё не хочешь спать. Ты же на пианино играешь? Может, пойдём в музыкальный кабинет?

— Думаю, те, кто живёт рядом с этими кабинетами, будут не в восторге.

— Это их проблемы!

Сара рассмеялась, но отказываться не стала. Они завели собаку, оставляющую забавные мокрые следы на коридорной плитке, в свои покои, и направились на другой конец общежития.

Кабинет был небольшим, даже тесным, но инструменты стояли хорошие, из известных мастерских. Было и пианино, и несколько видов гитар, различных барабанов, скрипка, виолончель...

В углу располагалось два пюпитра — подставки для нот, — а возле стены небольшой стеллаж с журналами, что посвящены разным жанрам музыки.

— Ты же знаешь ноты? — спросила Ада, хватая один из журналов.

— Конечно. А ты?

— А я нет. Я импровизирую. Играю так, как чувствую. Одна из моих сестёр, Бастет, — настоящий музыкальный гений. Говорит, у меня абсолютный слух и совершенное чувство ритма.

— Ты ведь на гитаре играешь?

— Ага. Я бы хотела купить свою, но пока что как-то не до этого. Может, сыграем что-нибудь?

— Например?

— Бери любой из этих журналов и начинай играть! Или просто какую-нибудь песню, которую знаешь. Я подхвачу.

Взяв акустическую гитару и сев на табуретку, Ада стала проверять настройку.

Сара окинула взглядом журналы и начала их пролистывать: романтизм и симфонии, танцевальные вальсы, мазурки, полонез, всевозможные фольклорные песни для разных инструментов, романсы... Блюз и джаз!

Сара много слышала про них. Это музыка, придуманная рабами и низшими сословиями; их обычно не допускали ни до каких инструментов, считая, что они тем самым «оскверняют возвышенное». В знак протеста, эти люди, не имеющие совсем никакого соответствующего образования, начали объединяться в группы и сочинять музыку, тем самым демонстрируя, что у них тоже есть душа и она может звучать.

Это восхищало. И показывало, какой разной может быть музыка. Иногда это сводило с ума: с нотами могут быть связаны и балы, и страдания, и даже социальное неравенство.

— Ну? Выбрала?

— Да. Это будет довольно... Необычно. Я никогда не играла джаз.

— Валяй. Я уже сказала, что подхвачу.

Открыв журнал, Сара откинула крышку пианино и поставила на прячущийся в ней пюпитр журнал на случайной странице. Играть «с листа» она умела хорошо.

Все тревоги отошли на второй план. Нет, на третий! Или ещё дальше.

Пальцы начали прыгать по клавишам, и неправильная постановка рук этому никак не мешала. Сара сразу решила взять относительно быстрый темп, из-за чего играла не без ошибок, и иногда неверно толковала сложный джазовый ритм, который пока плохо понимала.

Ада влилась с перебором струн, быстро поймав настроение песни.

Вскоре Сара перестала смотреть не ноты. Поймала волну, поняла музыку и касалась клавиш так, как это делали сами руки, как подсказывала душа.

Она улыбалась и мысленно слышала, как на это задорную мелодию могли бы лечь слова. Может, и вправду стоит попробовать?

Её опередила Ада.

Песня выходила нескладной, не слишком умелой, иногда совсем непонятной и спутанной, но живой!

«Город дышит, шепчет тайны,
Сквозь шум и свет — свои причуды.
Пусть дорога не всегда ровна,
Но в каждом шаге — своя волна.»

Где-то за стеной не мог уснуть несчастный студент, которому выделили комнату рядом с музыкальными кабинетами.

Но его ругательства они выслушают потом.